Максим отряхнул руки от несуществующей грязи и оглядел кухню, оценивая фронт предстоящих работ.
— Так, я займусь пока нарезкой, а ты бери вёдра и топай к речке, вода кончилась. Надо бы поленницу ещё пополнить по-хорошему, так что д… Денчик?
Не успел молодой мужчина закончить фразу, как громко хлопнула наружная дверь. Раздался раздражённый топот, сопутствующий его движению в стремительно опустевшие сени, а оттуда на крыльцо. Денис, нацепивший шубу и обернувшийся ещё в сенях, к этому времени уже со всем возможным изяществом перемахнул через невысокий забор и трусцой бежал в глубь деревни, победоносно задрав хвост.
— Да блять, Денис! — обречённо взвыл всё удаляющийся голос Кольцова, — Каждый раз, сука, одно и то же, сколько можно…
Дальнейших причитаний о своём дармоедстве Титов не слышал, даже несмотря на обострившийся в этой форме слух. Задрав морду к тусклому солнцу, он перешёл на неторопливый шаг и просто разглядывал деревню. Конечно, всё это он видел уже тысячи раз за прошедший год, но всё равно находил некоторую прелесть в привычных пейзажах.
На самом деле, в Топях оказалось вовсе не так уныло, как показалось на первый взгляд. Лес был первозданно красивым и в чём-то даже уютным, когда по деревьям не были развешаны мешки с головами дворовых псин. К середине лета солнце грело сильнее, и на улице было в разы теплее и светлее, чем Денис беззастенчиво пользовался, оккупируя своим мохнатым телом лавочку перед домом, либо же избирал своей лежанкой колени Макса, вытягиваясь кверху брюхом и принимая солнечные ванны. Река… вот реки Титов до сих пор побаивался. Гадать, дело ли в его новой кошачьей природе или в причине, вроде как, смерти, не было желания, да и особого смысла. Менее вкусной вода там всё равно не становилась, особенно если её лакать прямо из реки, свесившись с пирса к самой её поверхности. А может всё дело было просто в том, что наслаждаться жизнью выходит намного легче, если в твоём мозгу нет опухоли размером с куриное яйцо, и больше не нужно принимать гору обезбола, чтобы просто быть в состоянии улыбнуться.
Быть огромным косматым котом куда как лучше и приятнее, чем загибающимся от рака IT-предпринимателем. Никаких тебе таблеток и врачей с их напускным сочувствием, никакой боли, никаких ноющих по поводу и без подчинённых, советов директоров и их ебучих совещаний, головняков по поводу акций, желтушников и фэсеров, ни-че-го. Бегай на здоровье на своих четырёх, где и когда вздумается, рви когтями плоть жертв, выбравших не то место для каникул, да принимай ласковые поглаживания больших и тёплых рук. Не новая жизнь, а пушкинская сказка. А что это на самом деле — посмертие ли, воскрешение, ещё какая лабуда… так ли это важно? Теперь-то?
Денис и сам не заметил, как за размышлениями и воспоминаниями прибрёл к дому ведьмы. В бытность свою человеком он приходил сюда всего два раза — в первый с Максом, во время поисков Кати, а во второй один, среди ночи, дабы выведать про точку со связью. После чудесного воскрешения же он стал в этом доме частым гостем, пусть и тайным.
Вышагивая по двору, как по собственной территории, Денис не смог отказать себе в удовольствии хорошенько потоптаться по небольшому огороду, что располагался за домом. Он ощущал почти детскую шкодливую радость, когда из-под когтистых лап взметались комья земли, но неожиданный звук со стороны дома заставил его остановиться. Сквозь приоткрытое окно на улицу рвался надсадный вой, от которого у Титова шерсть дыбом вставала. Отбежав от раскуроченных грядок, кот встряхнулся и ловко заскочил на деревянный подоконник, заглядывая в комнату и заранее зная, что там увидит.
На кровати, укутанная в тонкое покрывало, лежала Арина. Настоящая. Денис после первого своего появления в облике кота всё понял. Почему-то только в звериной своей форме ему удавалось пробираться сквозь окутавший мать и дочь морок, человеческие же глаза его до сих пор подводили. Но сейчас он видел правду, видел больную и несчастную девочку, пострадавшую просто за то, что была краше матери.
Арина тихонько подвывала, отвернув от двери голову и стеклянными глазами уставившись в грязноватые голубые обои. Длинные каштановые волосы спутались, несколько прядей прилипли к страдальчески раззявленному рту, который и исторгал жалобные звуки. Пальцы на выглядывающей из-под покрывала руке были неестественно скрючены. Опять судороги нервные, а ведьма в комнате заперла, чтобы не мешала.
Титов девочку просто и по-человечески жалел. Он и не думал, что после долгих лет болезни и сумасшествия это чувство ему ещё доступно. Возможно, это тоже было что-то кошачье — всё это желание убаюкать и приласкать недолюбленного ребёнка.
Денис мягко спрыгнул на лязгнувшую старыми пружинами кровать и приветственно мурлыкнул, привлекая к себе внимание. Арина дернула к нему голову, окинула расфокусированным взглядом и что-то коротко простонала. Покусанные губы конвульсивно дёрнулись в попытке улыбнуться. Титов прикрыл глаза и аккуратно боднул лбом изгибающиеся пальцы, после проводя по ним щекой. Девушка перестала завывать и не без труда подняла одну руку, поглаживая Дениса под подбородком костяшками пальцев. Кот довольно заурчал.
Раньше он приходил сюда только затем, чтобы пакостить ведьме. Сваливать вещи и посуду на пол, сбивать ковры, драть когтями мебель, а потом, притаившись в листве яблони рядом с домом, с упоением наблюдать, как растрёпанная старуха отчаянно злится и кричит, догадываясь, кто портит ей кровь, но при этом никак не может схватить на месте нарушителя её спокойствия — каждый раз Денис успевал улизнуть даже прежде, чем острый кошачий слух улавливал гневный топот.
Только один раз он был на волосок от того, чтобы быть пойманным ведьмой. Когда он, уже по привычке, забрался в дом и вольготно прошёл в зал, то очень удивился наличию посреди комнаты детского надувного бассейна. Рядом с ним, вся растрёпанная и нервно дёргающаяся, сидела Арина, оставленная матерью без присмотра. Денис заинтересованно покрутился возле бассейна, разглядывая безучастно мычащую взрослую девчонку в огромных ползунках. Та вдруг коротко вздохнула, повернув голову к его заинтересованно помахивающему хвосту, но глядела при этом словно мимо Дениса. Кот же встал прямо и прыгнул за надувной бортик, приземляясь в груду разноцветных пластиковых шариков. Арина болезненно поморщилась и затрепыхалась, напуганная шумом и недовольная посягательством на свою территорию. Титов попытался выбраться обратно к ней, но не смог сделать и шагу вперёд — лапы скользили по шарикам, заставляя его спотыкаться и проваливаться. Одни шарики перекатывались по другим, разводя лапы в стороны, тем самым заставляя Дениса скакать будто кота-эквилибриста и чувствовать себя долбанным питомцем Куклачёва.
Девчонка ненадолго утихла, внимательно наблюдая, а потом вдруг разинула рот, приподняв уголки губ и издав тихое, надсадное «хыэ». Потом ещё раз. И еще. Наконец она подняла руки на уровень груди и пару раз хлопнула ладонями с растопыренными пальцами. Денис поднял на неё голову, фыркнул и взмахнул хвостом. После чего разрыл лапами шарики, добираясь до резинового дна бассейна, и хотел уже выпрыгнуть наружу, но тут в голову пришла идея. Высвободив из своеобразного плена одну лапу, Титов подцепил один шарик и рывком выкинул тот на пол. Арина среагировала на его стук и отвернулась, чем Денис и воспользовался, выпрыгивая из бассейна и очень стараясь нечаянно не порвать когтями резиновую стенку.
Покрутившись возле замершего перед девчонкой шарика, Титов на несколько мгновений призадумался, а что вообще с такими вещами делают обычные кошки. В его прежней жизни тесного общения с этими животными особо не было, сперва родители не позволяли, а потом и сам не решился заводить хоть какое-то домашнее животное. Он о себе-то позаботиться не мог, всё время и силы отдавая работе, куда уж содержать ещё одно живое существо. Да и потом, становиться ему хозяином, который сдохнет, не успев толком приручить, не очень хотелось.
Аринка нетерпеливо мыкнула, привлекая его внимание, и Денис вернулся из воспоминаний в реальность. Помотав из стороны в сторону хвостом, он сцапал шарик лапой и рефлекторно отскочил назад, когда тот по инерции покатился в его сторону. Кошачьи инстинкты полезли поверх человечьего сознания, и Титов занял боевую стойку, прижимаясь брюхом к полу, как во время охоты. После чего с наскока прыгнул на игрушку, заваливаясь на бок и принявшись остервенело терзать плотный пластик всеми четырьмя лапами. Девчонка снова издала короткий вскрик, трижды хлопнув в ладоши.
«Нравится тебе, маленькая, котик?» — подумал неожиданно Денис с какой-то странной эмоцией, которую сам не смог для себя идентифицировать.
Титов выпустил из лап шарик, принял сидячее положение и пихнул игрушку Арише. Та перевела взгляд на ударившийся о её бедро предмет, а потом, заинтересованно мыкнув, резко хлопнула ладонью по мячику, пульнув тот к Денису. Тот снова фыркнул и подкатил мячик обратно к девчонке, игриво помахивая хвостом по ковру. Они ещё буквально несколько секунд играли, перекатывая шарик друг другу, после чего кошачье ухо дёрнулось на звук шагов, внезапно раздавшихся из коридора.
— А ну брысь! — взревела ведьма, хватая в руки первый подвернувшийся предмет, которым оказался старый высокий сапог, — Пошёл отсюда! Прочь от неё!
Увернувшись от летящей в него обуви, Денис яростно взвизгнул, в несколько широких прыжков пронёсся мимо ведьмы в сени и удрал через открытую дверь. На фоне отчаянно стенала Ариша, которую мать с криками волокла в комнату. Титов засел на дереве до глубокой ночи, а потом через приоткрытую форточку проскользнул к девчонке. Умостился на подушке, вокруг растрёпанной головы, и стал тихо мурлыкать, успокаивая нервные судороги. Он давно успел заметить, что звуки, издаваемые им в обличье кота, действуют успокаивающе и едва ли не терапевтически, вот и решил помочь бедняжке заснуть.
С тех пор он часто наведывался в ведьмин дом именно ради Ариши. Одной ей, кроме, разве что, Максима, он прощал поглаживания против шерсти и неосторожные хватания за хвост, ластился и мурлыкал, становясь покладистым и спокойным. Вот и сейчас, подставляясь под ласковые почёсывания меж ушей, Денис пару раз боднул теплую девичью ладонь и вытянулся вдоль Аришкиного туловища, прикрыв глаза и принявшись старательно и утробно мурчать. Напряжение в мышцах под его телом пропало в мгновение ока, и считанные секунды девчонка, уложив ладони на его спину и пару раз погладив, уже мирно и крепко спала. На миловидном личике царило расслабленное выражение, а рот искривился в подобие довольной улыбки.
Понежившись в чужих объятиях буквально ещё пару минут, Титов осторожно выпутался из лежавших на нём рук, переполз на свободную часть кровати и юркнул в окно, убегая, никем не замеченный.