Наконец наступил октябрь после, казалось, самого длинного сентября, но Лира так и не могла выкинуть из головы этот чертов глупый запах дерева.

Она провела бессонные ночи в кровати, размышляя обо всем, что могло бы быть связано с деревом, и почему она вообще почувствовала этот запах, но ничего не приходило на ум. Это даже начало сказываться на ее занятиях, поскольку она обнаруживала, что отстраняется от уроков и получает выговоры от профессоров.

Джеймс ничем не отличался, почувствовав запах травы с квиддичного поля, духов Лили и персиков. Он почувствовал его только раз, но уже полностью был уверен, кому он принадлежал; это был запах волос Лиры. Ее глупые шелковистые сочные локоны, которые пахли персиками.

Было глупо отрицать свои чувства еще дольше, ведь если долбанное любовное зелье прямо говорит, что ему нравится девушка, тогда это что-то да значит. Поэтому он просто принял факт, что любит Лили, но также начал влюбляться и в Лиру.

Единственное, что, казалось, отвлекло их от всего этого, был сезон Квиддича, который наконец наступил.

— Как тебе может не нравится Квиддич?! — вскрикнул Джеймс в полном неверии.

— Я уже говорила, мне просто не нравится, — пожала Лира плечами, сидя на диване.

Они находились в гостиной Гриффиндора, ожидая, когда Сириус закончит переодеваться в свою квиддичную мантию, так как они наконец-то проведут свой первый матч этим вечером.

Слева от нее сидел Ремус, который, как обычно, был погружен в чтение книги; Питер сидел в кресле рядом с Ремусом, с удовольствием наблюдая, как Джеймс теряет самообладание; а Лили лежала рядом с Лирой, ее голова была на коленях у Лиры.

— Это потому что ты никогда не играла. Ты даже не знаешь, какого это — сесть на метлу и просто взмыть вверх высоко и быстро-

— Даже не пытайся. Я пытался научить ее играть годами, она ненавидит это.

Они все повернулись к лестнице, где стоял ухмыляющийся Сириус. Его волосы были завязаны в пучок и Ремус не мог сдержаться от мысли, насколько хорошо тот выглядел. Лира заметила взгляд парня, хитрая улыбка появилась на ее губах.

— Наконец-то! — раздраженно простонал Джеймс. — Почему, черт возьми, ты так долго собираешься?

— Мои волосы сегодня настроились против меня, — хмыкнул он, крепче сжимая свою метлу. — Ну? Мы идем?

И вот так они все направились к квиддичному полю, где их уже ждали команда Когтеврана и остальная часть команды Гриффиндора.

— Окей, это наша первая игра, никакого давления, но нам лучше, блять, победить, — заявил Джеймс, несколько второкурсников нервно сглотнули. — Вы в команде не за просто так, запомните это, — улыбнулся он, обнадеживающе смотря на игроков. — Что мы за команда?

— Гриффиндора!

— Я спросил: ЧТО МЫ ЗА КОМАНДА?

— ГРИФФИНДОРА!

— БЕШЕНЫХ КОТОВ!

Джеймс закатил глаза на комментарий Сириуса, полностью проигнорировав, и хлопнул в ладоши, каждому давая пять.

В это же время Лира (которую Джеймс и Сириус убедили прийти на матч) сидела с остальными ребятами. Гриффиндорский шарф был обернут вокруг ее шеи.

— Боже, очень странно видеть тебя в нем, — скривилась Лили. — Тебе больше зеленый с серебряным подходит, как по мне.

Лира рассмеялась.

— По ощущениям тоже странно, но, эй, я здесь, чтобы друзей поддержать. Даже если я полный ноль в Квиддиче.

По правде говоря, одна из причин, почему она ненавидела Квиддич, это страх высоты. Она пробовала полетать, но просто не смогла оторвать ноги от земли. Другая причина заключалась в том, что, по ее мнению, это немного скучно.

Игра началась. Лира смущенно следила, гриффиндорцы летали в разных направлениях и с разной скорость. Она была благодарна одному из близнецов Пруэтт (она никогда не могла различить их) за то, что он комментировал игру, иначе бы она все пропустила.

— Поттер заполучил квофл... нет, подождите, Фаун только что перехватил его... и мяч снова вернулся к Поттеру!

Прошел час или около того с начала игры, Лира кричала каждый раз, когда Джеймса или другой охотник закидывал мяч в ворота; кричала, когда другие гриффиндорцы кричали и стонала от разочарований всякий раз, когда Когтевран лидировал.

Ощущалось, словно прошла вечность, но вот, наконец-то, Гриффиндор поймал снитч, что означало их победу. Весь факультет ревел, спускаясь с трибун, чтобы поздравить команду, пока Когтевранцы возвращались в свое общежитие.

— Ребята, вы были просто невероятны! — поздравлял Ремус, обнимая сначала Джеймса, а затем Сириуса, немного дольше, чем положено. Когда парни отстранились, Лира не могла не заметить покрасневших лиц. Что, черт возьми, между этими двумя?

— Все еще ненавидишь Квиддич? — заговорил голос за ней, заставляя ее резко повернуться к Джеймсу.

Она притворилась, что думает, сжимая подбородок, и хмыкнула.

— Дай подумать... да. Но, должна сказать, было довольно весело наблюдать за твоим полетом. Ты хорош, Поттер, — она искренне улыбнулась, обнимая милого парня, который не отпускал метлу.

И тогда это произошло.

Они оба уловили дуновение, когда он сжал ее в своих объятиях.

Все, что он чувствовал, это персики.

Все, что чувствовала она, это... дерево? Или это лак для дерева?

И тогда все сошлось. Она почувствовала не запах дерева, а лака для дерева, исходящего от... ручки метлы?

Она быстро отпрянула, оставляя озадаченного Джеймса, который смотрел, как она идет к Сириусу, расталкивая толпу девушек, окруживших его.

— Что за...

Она потащила его к шкафу для метел и закрыла за собой дверь.

— Лира, что за херня?!

— Дай свою метлу, — потребовала она, игнорируя удивленное выражение лица Сириуса. — Пожалуйста.

Сириус недоуменно посмотрел на нее, нахмурив брови.

— Зачем тебе моя мет-

— Просто дай ее мне!

Ее сердце быстро билось. Этого не могло произойти. Она не могла почувствовать запах деревянной ручки от метлы в амортенции.

Лира понюхала метлу Сириуса. Она пахла по-другому.

— Лира, детка, ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил парень, но она проигнорировал его, прижимая метлу к груди и двигаясь вдоль полок, на которых хранились лаки для метел. Она открывала их, один за другим, нюхая каждый из них, пока... — Подожди, не трогай его. Он принадлежит Джеймсу.

Но было уже поздно. Она понюхала его, и запах был точь в точь, как в амортенции.

— Блять, — ругалась она, ставя лак обратно на полку и прикрывая глаза. — Блять, блять, блять, — Лира покачала головой.

Сириус был, мягко говоря, в шоке.

— Ты скажешь мне, что происходит, или я должен догадаться?

— Говоришь, лак принадлежит Джеймсу? Никому больше?

Сириус покачал головой.

— Никому, Джеймс привез его из Румынии и заплатил очень много. Он убьет тебя, если узнает, что ты прикасалась к лаку.

Лира вздохнула, массируя виски. Этого не должно было произойти.

— Лира, что-

— Моя амортенция. Она пахнет лаком Джеймса, — выпалила она, вздрогнув из-за своих же слов.

Сириус молчал. Он не ожидал этого. Лире нравится Джеймс? Это казалось странным, но это могло быть взаимно, если бы Джеймс не был глубоко и безмерно влюблен в Лили.

— Я знаю, — выдохнула она, словно прочитав его мысли. — Ему нравится Лили и, честно говоря, я даже не знаю, нравлюсь ли ему в ответ. Эта фигня с запахом метлы Джеймса сводит меня с ума.

— Амортенция никогда не лжет. Ты будешь чувствовать то, что тебе нравится больше всего, даже если ты не осознаешь этого, — сказал Сириус.

Лира закусила губу.

— Я знаю, — она опустила взгляд на свои ноги, как будто стыдилась даже подумать о Джеймсе в этом плане. — Я также знаю, что он безумно любит Лили, поэтому у меня даже и шанса нет.

Сириус смотрел на Лиру, нахмурившись. Он знал какого это — быть влюбленным в кого-то, кто не любит тебя в ответ, поэтому он сказал первое, что пришло ему на ум.

— Я почувствовал запах шоколада Ремуса в своей амортенции, если это заставит тебя чувствовать себя лучше, — пожал он плечами.

Лира посмотрела широко раскрытыми глазами.

— Так он нравится тебе?

Сириус фыркнул.

— Нравится? Бери выше. Я влюблен в- стой, — он остановился, поморщившись. — Ты знала?

Лира усмехнулась, скрещивая руки на груди.

— О, да брось, ты правда думал, что я не увижу то, как ты смотришь на него? Я вообще удивлена, что вы еще не вместе.

— Я не... ты сказала "вместе"?

— Поверь мне. Ремус влюблен в тебя, а ты даже признаться не можешь, — воскликнула она.

Сириус почувствовал, как его сердце пропустило удар. Могло ли это быть правдой? Он нравится... Ремусу? И тогда в его голове появилась идея.

— Я придумал! — он щелкнул пальцами.

— Что там у тебя?

— Ну, кроме симпатичного личика, — он ухмыльнулся, — я поговорю с Джеймсом ради тебя, а ты с Ремусом!

Лира поджала губы. Она даже не была уверена, что чувствует, но точно знала, что что-то было. И Джеймс не нравится Лили, если на чистоту, так что это не будет чем-то неправильным.

Поэтому Лира кивнула.

— Окей. Я поговорю с Ремусом, а ты поговори с Джеймсом.