Лира не могла вспомнить, когда они легли спать, но к тому времени, как она проснулась, бабочки все еще порхали в ее желудке, вместе с глупой ухмылкой, которую она, казалось, не могла стереть со своего лица.

Она никогда не чувствовала такого, особенно с Люциусом. Это было так, как будто им суждено было быть вместе, и ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать это.

Но Лира не была глупой. Она знала, что Джеймс был в замешательстве. Ему нравилась Лили, что было до боли очевидно, но также ему нравилась Лира, что, хотя и делало девушку счастливой, в то же время причиняло ей боль, потому что она чувствовала, что ее для него недостаточно.

Лира вздохнула, вылезая из кровати Джеймса. Ей нужно было отвлечься и не думать об этом, и что было более отвлекающим и успокаивающим, чем еда?

Она спустилась вниз, ожидая увидеть Флимонта и Юфимию, полагая, что парни еще в кроватях, ведь было довольно рано. Но чего она не ожидала, это застать женатую пару, беседующие с...

— Мама?

Троица повернула головы в направлении Лиры, глаза девушки расширились.

В доме не было слышно ни звука, напряжение нарастало, воздух был таким хрупким, что мог лопнуть.

Эмелия быстро поднялась с дивана от звука голоса своей дочери.

— Лира, — выдохнула она.

Лира ни разу за все шестнадцать лет своей жизни не видела свою мать в подобном состоянии. Она выглядела тревожной, синяки отчетливо виднелись под ее глазами. Она, казалось, много плакала, что отражалось в ее покрасневших глазах и щеках.

— Чт- что ты здесь делаешь? Как нашла меня? — девушка заикалась, злость начала обволакивать ее тело.

— Я предполагала, что ты пойдешь сюда, — голос Эмелии был хриплым, когда она заговорила, приближаясь к Лире. — Я пришла поговорить с тобой. Я хочу, чтобы ты вернулась-

— Вернулась? — выплюнула Лира. — Ты ждешь, что я вернусь к нему? К тебе? После всего произошедшего? После того, как он сказал мне, что я мертва для вас обоих?

— Лира-, — Эмелия потянула к ней руку, но Лира быстро отошла.

— Нет, мама. Я ничего не хочу слушать. Ты достаточно показала вче-

— Я ушла от твоего отца.

Лира умолкла, нахмурив брови.

— Ты что?

— Лира, милая, — вдруг заговорила Юфимия. — Почему бы тебе не послушать то, что хочет сказать твоя мама, а затем мы решим, что делать дальше, хорошо?

Лира закусила губу, переводя взгляд с Юфимии на Эмелию, которая умоляюще смотрела на нее голубыми глазами.

— Хорошо, — вздохнула она, скрещивая руки. — Десять минут. Ни больше.

Они ушли на кухню, чтобы поговорить наедине, оставляя обеспокоенных Флимонта и Юфимию в гостиной.

— Я была ужасной матерью, — начала Эмелия, — и я знаю, что простых извинений недостаточно, чтобы все исправить, но это начало, да? — она закусила губу, снова выступили слезы. — Я-я просто хочу, чтобы моя дочь вернулась-

— Ты не можешь говорить этого, — прервала Лира, качая головой, губы дрожали, а глаза наполнились слезами. — У тебя нет права говорить, что хочешь вернуть дочь, когда ни разу не вела себя, как мать.

И как бы сильно она не старалась сдерживаться, боль была намного сильнее того, что она думала, и слезы начали скатываться по щекам без остановки.

— Где ты была, когда мужчина, который даже не был мне отцом, растил меня через побои и крики? Где ты была, когда я приезжала со школы на каникулы, только чтобы увидеть нашего водителя на платформе? Где ты была, когда Адам убил себя из-за тебя, — ее голос надломился при упоминании брата. — Все, чего я хотела, это кого-то, кто позаботиться обо мне так, как должна была мать. И какое-то время у меня есть такой человек, понимаешь? Адам был только на два года старше меня, но он был для меня большим родителем, чем вы двое вместе взятые. Но даже и его вы забрали у меня, единственного, кто по-настоящему делал меня счастливой, — ее тело трясло, она всхлипывала в свои руки, глаза жгло, а в груди ощущалась тяжесть.

— Я знаю, — прошептала Эмелия сквозь слезы. — Я никогда не прощу себя за это, но я надеюсь, что ты сможешь простить себя, — она вытерла свои слезы и продолжила говорить, — вот почему я ушла от твоего отца, чтобы все исправить.

— Как твой уход может что-то исправить? — фыркнула Лира, подняв взгляд на мать.

— Ну, — выдохнула Эмелия, опираясь на кухонную стойку. — Для начала, это означает, что мы больше не будем жить в семье, где издеваются над детьми. Я может и не испытывала физической боли, но он причинял мне ментальную боль... — она сморгнула слезы и глубоко вздохнула. — Мы сможем жить нормальной жизнью, постараться быть счастливыми и, может быть, ты могла бы мне понять о... об Адаме.

Это впервые, когда Эмелия назвала его своим именем, и, хоть Лира и была удивлена, она почувствовала, как сердце пропустило удар.

Что, если она старается меняться? Могла ли Лира простить ее? Стоило ли попробовать?

— Хорошо, — Лира вздохнула после долгих внутренних споров, вытирая заплаканные щеки. — Я дам тебе шанс проявить себя. Но, клянусь, если ты не изменишься, то можешь забыть обо мне навсегда.

И впервые за эти годы Лира почувствовала, как руки Эмелии обвиваются вокруг нее в крепких объятиях.

— Я обещаю, Лира, — прошептала женщина.

Когда они вернулись в гостиную, Сириус и Джеймс уже были здесь, нервно расхаживал по гостиной, пока Флимонт и Юфимия сидели на диване.

Как только Джеймс увидел Лиру, он тут же подбежал к ней. Лира заметила, что он все еще был в своей пижаме с Квиддичем, и не могла удержаться от мысли, насколько милым он в ней выглядел.

— Ты в порядке? — спросил он, обнимая.

— Да, — вздохнула она. — Я... я собираюсь остаться с мамой, — заговорила она, чувствуя вину за уход перед парнями.

Джеймс и Сириус нахмурились из-за ее слов.

— Но... но ты не можешь вернуться! — воскликнул Джеймс, не заботясь о том, что Эмелия была прямо здесь.

— Джеймс, не говори так! — воскликнула Юфимия, поднимаясь. — Прости, Эмелия-

— Все в порядке, — улыбнулась блондинка, поворачиваясь к обоим парням. — Я хотела бы извиниться за вчерашнее. Теперь я понимаю, что вы были очень добры к моей дочери, и, Сириус, я правда горжусь тем, что ты сделал. Ты не предатель крови, ты храбрый. Не удивительно, что ты на Гриффиндоре.

Сириус и Джеймс были ошарашены, наблюдая, как Эмелия пожимала руки Юфимии и Флимонту.

— Спасибо за все и, снова, простите за мое раннее вторжение.

— Все в порядке, дорогая, мы просто рады, что вы с Лирой разобрались, — мягко улыбнулась Юфимия.

— Хорошо, я подожду тебя снаружи, чтобы ты могла попрощаться...

Юфимия и Флимонт последовали за ней, оставляя подростков в гостиной одних, чтобы они могли поговорить.

— Так ты уходишь? — спросил Джеймс, почесывая затылок.

Лира закусила нижнюю губу и кивнула.

— Да, мы поговорили, и она сказала, что ушла от отца, и планирует меняться. Я только надеюсь, что так и будет.

Сириус вздохнул.

— Ну, она извинилась перед нами, это уже что-то, — затем он надулся, прежде чем броситься на девушку, крепко прижимаясь к ней. — Но вообще-то я думал, что мы будем жить вместе.

Лира усмехнулась, обнимая парня в ответ.

— Я тоже этого ждала, если честно. Но мы же еще увидим друг друга, да?

Они отстранились, надутая физиономия не сходила с лица Сириуса.

— Ага, — он вздохнул. Пойду возьму твои вещи, — и с этими словами он пошел в сторону лестницы.

И тогда Лира и Джеймс остались одни.

— Иди сюда, — пробормотал он, обнимая девушку.

Они стояли так какое-то время, наслаждаясь друг другом, пока Лира не пробормотала.

— Спасибо.

Она почувствовала вибрацию его груди, когда он усмехнулся, немного отстраняясь, но не выпуская девушку из объятий.

— Тебе не нужно благодарить меня, я беспокоюсь за тебя, понимаешь?

Улыбка появилась на ее лице, а сердце затрепетало.

— Я тоже за тебя волнуюсь, Джеймс.

Кто первым потянулся за поцелуем, они не знали, но в один миг их губы встретились и, как в первый раз, их внутренности взорвались от восторга. Это был короткий, но любящий поцелуй.

Они отстранились, щеки у обоих покраснели, а на лицах были глупые ухмылки.

Лира закусила нижнюю губу и произнесла:

— Я- я должна помочь Сириусу с вещами.

Как только она переоделась и помогла Сириусу, девушка увидела остальных у входной двери.

— Спасибо за все, Юфимия, Флимонт, — она каждого обняла по очереди. — Не могу даже выразить словами, насколько я вам благодарна.

— О, не за что, дорогая. И помни, ты всегда можешь вернуться и остаться у нас настолько, насколько тебе понадобиться, — женщина улыбнулась, потрепав ее по щеке.

Затем она обняла Сириуса, который, как и обычно, был королевой драмы, притворяясь рыдающим и не отпуская ее, и в конце она обняла Джеймса на прощание, их объятия длились немного дольше положенного.

— Я напишу вам, когда мы доберемся до места, в котором мы остановимся, — сообщила Лира, когда она направлялась к двери, где Эмелия ждала со своим собственным багажом.

Они помахали на прощание и Сириус крикнул "я уже скучаю!", заставляя Лиру рассмеяться и закатить глаза, и, когда они подошли к машине, они спросила.

— Так, где мы остановимся?

Эмелия поджала губы.

— У моего брата.

— У тебя есть брат? — Лира округлила глаза.

— Два, вообще-то, сообщила она, размещая свой чемодан в багажнике.

— И почему я узнаю об этом только сейчас? — нахмурилась Лира, садясь в машину.

— Мы разругались, когда я вышла замуж за твоего отца, — Эмелия вздохнула и завела машину. — Мы остановимся у Флинта, я уверена, ты знаешь его детей.

— Детей? — спросила Лира, удивляясь все больше.

— Ага, твои кузены: Фабиан, Гидеон и Молли.