Эйлис вглядывается в ткань украшающего кровать балдахина, вслушивается в звуки вокруг и никак не может уснуть, хоть в замке уже несколько часов царит тишина. Предвкушение завтрашнего бала будоражит сознание, и угомонить его никак не выходит. В этот раз традиционный праздничный прием в последнюю неделю месяца цветения собрал особенно много гостей — редкая возможность узнать больше о происходящем в свете и пообщаться с представителями других знатных родов. Пусть даже гораздо чаще ей удается лишь слушать, а не говорить, это все еще интереснее общения с фрейлинами, наставниками и семьей.
Тем более лорд Тристан написал, что прибудет до начала бала, — в письме он упоминал, что собирался быть в замке Дэ’Лэй до начала приема, но в пути возникли трудности — и одна лишь мысль об этом заставляет Эйлис улыбнуться и кончиками пальцев провести по золотистому перу. Они не виделись больше полугода! Пусть и писали друг другу не раз, но личных встреч это никогда не могло заменить.
Эйлис садится на кровати. Спать уже не хочется совершенно. Она отодвигает полог балдахина и с легкой задумчивостью смотрит в сторону закрытого шторами окна. Рискованно, даже очень. Стража сейчас гораздо внимательней, чем обычно, и, если ее заметят, о посещении бала можно забыть. Как и о выходе куда-то за пределы собственных покоев в ближайшие месяцы, а то и годы. И все же свежий воздух, свет звезд в стороне от замка кажутся очень манящими. Она давно уже не выбиралась из замка, чтобы просто насладиться полетом без необходимости следить чуть ли не за каждым взмахом крыльев, чтобы не выбиваться из подобающего леди образа.
Эйлис поднимается с кровати и даже сквозь плотный ковер чувствует прохладный камень пола. Она прислушивается и не различает ничего. Если и рисковать, то сегодня, сейчас. После прибытия в замок лорда Тристана фрейлины станут наблюдать гораздо пристальней, даже ночью не оставят без внимания. А сейчас есть шанс, что никто не заметит или поверит в подходящую ложь, придумать которую довольно легко.
Эйлис бросает взгляд назад, но в темноте комнаты ничего не видно. Спать все еще не хочется. Наоборот, мысли о возможной прогулке бодрят и вызывают легкую улыбку на губах. Она не будет улетать далеко, просто разомнет немного крылья и тут же вернется. И часа не пройдет. Никто ничего не заметит. Никто ничего не узнает. Эйлис умеет быть незаметной.
Чувствуя, как от нарастающего волнения подрагивают крылья, она подходит ко входу в потайные ходы. Каменный пол холодит босые ступни, но Эйлис старается не обращать на это внимания. Пара легких туфель спрятана с другой стороны скрытой двери как раз на такой случай. Она еще раз смотрит по сторонам, убеждаясь, что в комнате по-прежнему никого. До утра ее беспокоить не должны, но волнение все равно не пропадает. Сколько бы раз она не ускользала из замка подобным образом, в первые моменты всегда медлит и боится, хоть и прекрасно знает, что стоит только вдохнуть бодрящий воздух, свободно взмахнуть крыльями, как все тревоги и волнения развеются в ночной мгле.
Глубоко вдохнув, Эйлис нажимает на неприметный камень и придерживает начавшую открываться дверь, чтобы она не шумела. Мрак потайных ходов кажется еще более густым, чем царящая в спальне темнота. Эйлис вновь вдыхает, складывает крылья, чтобы случайно не задеть стены и делает шаг вперед. Далеко не в первый раз в сознании проскальзывает мысль, что нужно брать с собой свечу. Вот только зажигать их Эйлис не умеет, а просьба оставить несколько в комнате будет слишком странной. Никто не поверит во внезапную боязнь темноты. Да и сгорают они быстро. Придется в очередной раз считать шаги и рассчитывать на собственную память.
Эйлис обувает тонкие туфли и тихо закрывает потайную дверь. Последний намек на свет пропадает, растворяется в темноте. Как всегда. Она поворачивает и прикрывает глаза, рисуя в памяти схемы ходов, когда-то найденные в библиотеке. Первый нужный ей поворот справа через сотню шагов, затем еще один — влево через полсотни. Лестница на десяток ступеней вниз и еще шесть десятков шагов вперед.
Все привычно и знакомо. Подсчеты в голове не оставляют места волнению. Главное не сбиться, не пропустить нужный поворот.
Коридоры выводят Эйлис на неприметный уступ в скале, на которой стоит замок. Она крутит головой, убеждаясь, что патрули стражи сейчас в другой части замковых территорий, и, взмахнув крыльями, отталкивается от темного камня.
От ночного воздуха и легкого ветерка кожа быстро покрывается мурашками. Нижнее платье не предназначено для прогулок, но прятать в коридорах или спальне другую одежду да еще и пытаться ее надеть в почти полной темноте не слишком удобно. Больше шансов себя выдать.
Да и через несколько минут от мыслей о прохладе не остается и следа. Эйлис активней взмахивает крыльями и поднимается все выше и выше.
Она направляется к водопадам и чем дальше улетает от замка, тем сильнее на лице проступает искренняя улыбка. Ей нравится летать вот так, когда никто не смотрит и можно делать все, что захочется. Эйлис то разгоняется и выписывает в воздухе петли, от которых голова пару мгновений идет кругом, то складывает крылья и, насладившись падением, расправляет их у самых крон. Мышцы спины отзываются на это недовольством и легкой болью, которая станет заметнее утром, но ей нет до этого дела. Главное не порвать и не испачкать платье, остальному можно придумать объяснение.
Впереди уже отчетливо и громко слышится грохот водопадов. Эйлис останавливается, переводит сбившееся дыхание и вглядывается в ясное звездное небо. Стоит ли лететь дальше? Она бросает быстрый взгляд на оставшийся позади замок. Далеко. Но так ли далеко, чтобы ее присутствие перестало усиливать магию на территории замка? Она не знает. Не способна понять, как и все, что связано с магией. И никто никогда не показывал ей, где проходит эта невидимая граница. Во время прогулок слуги или стража позаботятся о том, чтобы Эйлис не ушла слишком далеко, а случаев, когда она выбирается куда-то в одиночестве, быть не должно.
Эйлис поджимает губы. Стоит лишь вспомнить о запретах, как от радости полета не остается и следа. Глупая особенность! Пусть и полезная для тех, кто знает магию. Для всех альвиндов кроме нее.
Эйлис резко взмахивает крыльями и устремляется вперед. Неважно. Расстояния должно хватить. До водопадов немного дальше, чем до Флара, города недалеко от подножия горы, куда, пусть и нечасто, все же удается выбраться на новые театральные представления. И даже если нет, сейчас — глубокая ночь, она только взглянет мельком на водопады и тут же вернется. Никто даже не успеет почувствовать изменения.
Стремясь отгородиться от мыслей и сомнений, Эйлис все ускоряет полет. Чувство свободы пьянит, подобно вину, и в один момент от него начинает слегка кружиться голова, а желание вернуться становится сильнее.
Эйлис останавливается, переводит дыхание. Головокружение никуда не пропадает. Странно. Да, она сегодня много раз переворачивалась в воздухе, но хватало нескольких мгновений, самое большее минут, чтобы отдышаться и избавиться от неприятных ощущений. Да и это было десятки минут назад. Сейчас она просто быстро летела вперед. Головокружению просто неоткуда взяться. Да и эта мысль, желание… Вернуться действительно стоит, все же она увлеклась и пролетела над водопадами и колдовским туманом, скрывающим скалы, по которым стекает вода. Но это все еще странно. Мысль появилась слишком внезапно.
Эйлис прикрывает глаза, пытаясь в точности вспомнить ощущения и хоть что-то понять. Бесполезно. Возможно, это просто усталость и свежий воздух. Надо возвращаться.
Аккуратно, чтобы брызги воды не попали на платья, облетая водопады, Эйлис направляется в сторону замка и вновь останавливается недалеко от края долины. Головокружение пропало. Эйлис оборачивается, но не видит ничего необычного. Туман, шум трех водопадов, небольшое озеро и река внизу. Все как всегда.
Она слегка наклоняет голову набок и смотрит то на замок, то на долину. Уже поздно, надо возвращаться, пока ее не хватились. Да и ей, должно быть, просто показалось. Ночь неожиданно выдалась насыщенной.
И все же Эйлис быстро добирается до противоположного края узкой долины. Головокружение возникает вновь. Она замирает. Тут точно что-то не так. Но что? Она направляется в сторону замка. Головокружения нет. Это странно, очень странно. Может, что-то в долине? Пусть раньше она никогда подобного не замечала, она давно здесь не была. Да и кто знает, может, какие-то чары появляются лишь ночами. Или только в месяц цветения. Или еще что. Неважно, что ей о таких возможностях никто не говорил. Ей вообще почти ничего о магии не рассказывали. Все равно не поймет.
Да, должно быть дело в долине. Можно попробовать аккуратно расспросить, вдруг есть легенда или история, о которой Эйлис просто не знает. Но об этом стоит подумать утром, а сейчас уж точно пора возвращаться. Еще немного и светать начнет.
Возвращение занимает гораздо меньше времени, чем полет до водопадов. Эйлис уже не стремится расслабиться, насладиться полетом, а спешит вернуться и то и дело крутит головой, убеждаясь, что поблизости нет стражи. С каждой минутой все сильнее ощущается усталость и клонит в сон, хотя совсем недавно на них не было ни намека. Слишком увлеклась. В следующий раз стоит тщательней рассчитывать силы.
Опустившись на неприметный уступ в скале, Эйлис скрывает зевок ладонью и пару минут переводит дыхание. Остается всего лишь пройти по потайным ходам, спрятать туфли и забраться под теплое покрывало. Приятная, манящая мысль. Даже прохлада каменных стен замка сейчас кажется теплой и уютной. Все же, если продолжать эти вылазки, надо что-то делать с платьем. Так и простудиться недолго, а скрыть это гораздо сложнее.
Привычный подсчет шагов в потайных ходах действует усыпляюще, и Эйлис пару раз сбивается, сворачивает не туда. Приходится останавливаться, вспоминать схемы и возвращаться к нужному повороту. Но в конце концов она все-таки выходит из коридоров в собственные покои и оглядывается по сторонам. Никого. И голосов или другого шума неслышно. Хорошо. Можно считать, что прогулка прошла незамеченной.
Спрятав туфли, о которых едва не забыла, Эйлис подходит к кровати и, отодвинув балдахин, ложится примерно на середину мягких, льняных простыней, расслабляя и расправляя крылья. Уставшая спина завтра обязательно даст о себе знать.
Эйлис выдыхает и закрывает глаза. Стоит оказаться в знакомой, спокойной обстановке, как сознание вспоминает о странных ощущениях над долиной. Нет. Сейчас не время для этих раздумий. Это просто какая-то особенность долины, которой можно поинтересоваться и позже. Сейчас надо отдохнуть.
К счастью, в этот раз сон приходит быстро.
Просыпается Эйлис от чувства, что узор на левом предплечье становится теплее. Она открывает глаза, переворачивается на бок и пару мгновений сонно моргает, возвращаясь в реальность. Судя по свету, пробивающемуся сквозь бархатный полог балдахина, уже утро и даже не слишком раннее. Странно, что слуги ее не разбудили. Хотя — Эйлис прислушивается — в комнате все же можно различить тихие шаги. Значит, она очень вовремя проснулась. Эйлис потягивается и садится на кровати, скрещивая ноги. В спине все еще чувствуется усталость, а мысли текут вяло и неохотно. Стоило все же вернуться пораньше. Бал сегодня тоже затянется допоздна, так что усталость придется скрывать и завтра. Хорошо, что обычно это легко дается.
Эйлис опускает взгляд на левое предплечье и проводит пальцами по теплому, ставшему чуть ярче перышку. Лорд Тристан, должно быть, уже совсем недалеко, может, даже на территории замка. Не стоит и дальше сидеть без дела.
— Доброе утро, миледи, — отодвигая полог балдахина, произносит Айли, одна из фрейлин, и приседает в вежливом реверансе, — я как раз собиралась разбудить вас к завтраку. Как вам спалось?
— Доброе утро, Айли, — Эйлис отвечает сдержанным кивком и поднимается с кровати. — Отлично, благодарю.
Хочется узнать, прибыл ли в замок лорд Тристан, но едва ли этот вопрос можно назвать уместным. Особенно с самого утра. Поэтому Эйлис просто поднимается с кровати, обходит ее и скрывается за ширмой. На небольшом туалетном столике, как всегда, стоят глубокая фарфоровая чаша и кувшин с теплой водой. Неотступно следующая за Эйлис фрейлина помогает умыть лицо и быстро уносит уже ненужные предметы.
Чувствуя, как у основания крыльев затягивается шнуровка корсета, Эйлис вновь думает про грядущий бал, краем глаза смотрит на золотистое перышко на левом предплечье и с трудом сдерживает улыбку, так и норовящую проступить на лице. В том, что Тристан успеет к балу, сомнений уже не остается, но все же она надеется, что удастся пообщаться и раньше. Иначе большая часть дня вновь пройдет лишь в ожидании и предвкушении вечера.
Эйлис слегка приподнимает руки и удерживает их на весу, не разгибая локти до конца, чтобы длинные рукава бледно-голубой туники не касались пола. Остается лишь дождаться, пока служанки управятся со шнуровкой верхнего, изумрудного с золотой вышивкой, платья, уложат волосы, наверняка запутавшиеся после ночной прогулки, в простую, скрепленную крупной золотой шпилькой прическу, и можно спускаться к завтраку. Привычные, не меняющиеся изо дня в день сборы. К вечеру стоит ждать еще одних — уже для бала.
Тихий щелчок застежки закрепляет родовой артефакт на правой руке, и Эйлис на мгновение задерживает на нем взгляд, наблюдая, как в глубине изумрудного камня пульсируют мелкие искры. Ящерка, сделанная из каппарави, металла, похожего на серебро, но не обжигающего при прикосновении, слегка холодит кожу, хотя за пару минут от этого ощущения не останется и следа.
Эйлис бросает быстрый взгляд в высокое, ростовое зеркало, убеждаясь, что одежда и прическа выглядят аккуратно, и, коротко кивнув служанкам, выходит в гостиную, а затем и в коридор.
Путь до обеденной залы, большой по случаю бала и приезда гостей, как и последующий завтрак, проходит в легкой светской беседе о праздновании, погоде, последних новостях. И чем больше альвиндов становится вокруг, тем чаще Эйлис лишь слушает обсуждения других, изредка отвечая на вежливые, обращенные к ней вопросы. Как и многое другое, это давно уже стало привычным, да и рассказывать ей почти и не о чем. Ее жизнь в замке разнообразием не отличается, а братья, и уж тем более родители, не спешат делиться хоть чем-то, гораздо чаще о последних событиях и сплетнях рассказывают фрейлины. Впрочем, в наблюдении за другими есть и свои плюсы: легче заметить хорошо скрываемые реакции, а после постараться самостоятельно понять, чем же они вызваны, сопоставить с тем, что когда-то рассказывали наставники.
И все же Эйлис не раз ловит себя на желании взглянуть на правое предплечье. Глупо. За длинной тканью рукава узора все равно не видно, а легкое тепло в достаточной мере дает понять, что лорд Тристан уже где-то на территории замка. Нужно лишь запастись терпением и дождаться, когда он предложит встретиться. Самой обращаться с такими вопросами неправильно и неприлично.
Около часа спустя, когда Эйлис, сидя в кресле, размышляет, чем занять имеющееся время: вернуться к вышивке или же к недочитанной и не самой интересной книге, в гостиную после короткого стука и разрешения входит слуга.
— День добрый, Ваше Сиятельство, — уважительно кланяется он. — Прошу простить, что отвлекаю вас от дел, но Его Сиятельство лорд Тристан Дэ’Рэсэй интересуется, не соизволите ли вы встретиться с ним около полудня в малой изумрудной гостиной.
Моментальное согласие едва не срывается с губ, но в последний момент Эйлис слегка прикусывает язык. Разумеется, она не откажет, но все же лучше будет сделать вид, что она раздумывает над предложением хотя бы пару мгновений.
Она слегка наклоняет голову набок. Полдень совсем уже скоро, это радует. Можно даже не искать себе занятие, а подумать, о чем говорить и что спросить во время встречи. Возможно, среди прошедших событий все же найдется что-то, о чем можно рассказать.
— Добрый день, — выдержав небольшую паузу, коротко кивает Эйлис. — Передайте лорду Тристану, что я с радостью приму его приглашение.
— Разумеется, миледи, — слуга вновь кланяется. — Разрешите идти?
— Да, конечно.
Стоит дверям гостиной вновь закрыться, как Эйлис подносит ладонь к лицу, скрывая широкую улыбку, которую с трудом сдерживала в последние минуты. Дождалась. Теперь нужно подождать еще совсем немного, продумать хотя бы пару тем для разговора и убедиться, что прическа и платье выглядят идеально.
А еще слегка утихомирить эмоции. Все же ее учили, что сильное их проявление редко бывает уместно, какую бы форму оно не выбрало. Надо уметь сдерживать себя.
Время до встречи пролетает незаметно, большую его часть Эйлис проводит на широком, светлом балконе, наблюдая за проплывающими по небу облаками и размышляя. Солнце неспешно поднимается все выше и выше. Эйлис наблюдает и за ним, пробуя по положению угадать, сколько проходит времени. Айли, разумеется, сообщит, когда будет пора идти, но и самой это понимать полезно.
Убедившись, что прическа и платье не растрепались, Эйлис выходит из собственных покоев. Путь до малой изумрудной гостиной в гостевом крыле прекрасно знаком и привычен.
— Добрый день, леди Эйлис, — произносит Тристан, поднимаясь с кресла и уважительно кланяясь. — Надеюсь, моя просьба не отвлекла вас от дел? Я планировал прибыть на пару дней раньше, но недавние дожди размыли дороги сильнее обычного, так что я решил оставить большую часть слуг и добраться на крыльях.
— Добрый день, лорд Тристан, — Эйлис приседает в глубоком реверансе. — Я была очень рада получить ваше приглашение, — с легкой улыбкой продолжает она, — однако необязательно было спешить так сильно, мы бы обязательно встретились, просто чуть позже.
Она лукавит. От мысли, что Тристан ради нее оставил позади слуг и стражу, становится теплее в душе. Впрочем, в сознание так же быстро приходит и понимание, что у Тристана, скорей всего, запланированы и другие дела. Едва ли он проделал весь этот путь только ради встречи с ней.
— В таком случае я бы пропустил ваше появление на балу цветов. — Тристан подходит и аккуратно подносит правую руку Эйлис к губам. — А я уверен, что вы будете настолько прекрасны, что ни один бард, ни один писатель не смогут этого описать.
Он улыбается, а во взгляде лазурных глаз заметно лишь тепло. Эйлис надеется, что на щеках не проступает легкий румянец. Комплименты, конечно, вещь привычная, без них ни один бал не обходится, но со стороны Тристана они воспринимаются иначе. Не как простая формальность. И пусть в сознании изредка появляются мысли, что это не так, что искренние чувства в их кругах слишком большая редкость, чтобы на них можно было рассчитывать, Эйлис не хочет об этом думать и в это верить.
— Благодарю, милорд, я рада слышать, что вы столь высоко цените этот бал и мое появление на нем, — отвечает она и улыбается чуть шире. — Надеюсь, празднование вас не разочарует.
— Там будете вы, так что оно уже не может разочаровать, — все с тем же теплом в голосе произносит Тристан и отступает на пару шагов к столу. — А сейчас позвольте преподнести вам скромный подарок.
Он берет со стола небольшую, квадратную коробочку, обшитую черным бархатом, и, вернувшись к Эйлис, открывает ее. Внутри на бархатной подушке лежит кулон: крупный аметист в форме капли, окаймленный золотом.
— Он напомнил мне о ваших глазах, — понизив голос почти до шепота, произносит Тристан, — и, надеюсь, послужит дополнением ваших нарядов.
— Он изумителен, благодарю. — Эйлис кончиками пальцев касается прохладного камня. Интересно, как он будет смотреться с бальным платьем? Или лучше просто надеть его завтра с чем-нибудь еще? Надо будет подумать. — Не сомневайтесь, забытым он не останется.
Она забирает коробочку и, закрыв ее, передает подошедшей фрейлине. Позже надо будет сказать, чтобы на завтра подобрали что-то подходящее из одежды и других украшений.
— Рад это слышать. — Тристан на мгновение поворачивает голову к окну, а затем предлагает: — Сегодня прекрасная погода, не желаете прогуляться по парку?
— Буду только рада, — кивает Эйлис.
Тристан подает ей руку, и они, поддерживая светскую беседу, выходят из гостиной, а затем и из замка. Слуги, как всегда, держатся чуть позади, но не выпускают их из виду.
Они проходят по хорошо знакомым аллеям парка и добираются до уединенной беседки на краю обрыва, одного из любимых мест Эйлис на территории замка, где в любую погоду царят ветра, иногда теплые, иногда холодные.
Разговор не затихает ни на минуту, и Эйлис уже не в первый раз ловит себя на мысли, что общаться с Тристаном заметно проще и приятней, чем с братьями. Он хотя бы не показывает, что ему неинтересно слушать вопросы или что она спросила нечто глупое и очевидное насчет магии. Наоборот, он пытался объяснить, а когда Эйлис смущенно говорила, что все равно не понимает до конца, повторял еще раз, другими словами. И пусть все это тоже может быть неискренним, просто частью какой-то игры, сейчас это не так уж важно.
Тристан рассказывает, что леди Адэлин, его младшая сестра, тоже очень хотела прибыть на празднование, но обучение в академии не дает возможности прервать его просто так, без важной причины, к которой бал цветов уж точно не относится. Эйлис в ответ лишь говорит, что тоже была бы рада встретиться, надеясь, что в голосе не слышно сожаления из-за невозможности как обучаться в академии из-за отсутствия даже намека на магический талант, так и выбраться за пределы замковых территорий. Как-то она спрашивала об этом у отца, наивно надеялась, что он согласится хотя бы на небольшую поездку, но твердый отказ дал однозначно понять, что об этом можно даже не думать.
Пребывание в беседке затягивается до тех пор, пока слуги не напоминают, что скоро обед, на котором необходимо присутствовать. И пусть Эйлис понимает эту необходимость, уходить ей все же не хочется. Ей нравится проводить время с Тристаном, эти минуты и даже часы так и хочется растянуть как можно дольше. И пусть они увидятся как на балу, так и после него, расходиться желания нет. Так происходит при каждой встрече. Сколько бы часов ни прошло, кажется, что они длятся всего пару мгновений.
— Прежде, чем мы разойдемся по собственным покоям, — отпуская руку Эйлис, произносит Тристан, — скажите, миледи, могу я рассчитывать на пару танцев этим замечательным вечером?
— Разумеется, милорд, — очевидность ответа вызывает легкий смешок. Иначе и быть не может.
— Тогда я с нетерпением буду их ждать, — Тристан вновь аккуратно подносит руку Эйлис к губам и целует запястье. — Увидимся позже.
— Увидимся позже, — с улыбкой отзывается Эйлис и, выполнив реверанс, направляется в сторону покоев. Перед обедом стоит убедиться, что прическа и платье выглядят прилично.
Эйлис стоит на балконе и наблюдает за небом. До приготовлений к балу есть еще немного времени, можно немного отвлечься и подумать о чем-то еще. Например, о ветре, что гонит по небу тонкие полосы облаков, то и дело меняющих форму. До них так и хочется добраться, коснуться рукой, хоть на вид они гораздо приятнее чем на ощупь.
Взгляд идет дальше, в сторону скал и водопадов, на которых ненадолго задерживается. В сознании всплывают мысли и ощущения вчерашней ночи, кажущиеся сейчас невероятно далекими. Может, ей это просто приснилось? Или показалось от усталости. Возможно. Но хочется знать точно. Вот только в ближайшее время выскальзывать куда-то ночью будет слишком рискованно. Задумавшись, Эйлис слегка наклоняет голову на бок. Может, предложить устроить там пикник? Водопады, словно парящие в воздухе в окружении распустившихся цветов смотрятся очень красиво, желание увидеть их едва ли покажется слишком странным. Да и от замка это не слишком далеко, поездка и дня не займет. Возможно, Тициан или Виттео согласятся ее сопроводить. Вот только это тоже лучше предлагать после праздничной суеты, когда разъедется большая часть гостей, тогда есть шанс, что ей не откажут в маленькой просьбе.
А сейчас остается лишь ждать и, возможно, поспрашивать, не заметил ли кто связанных с долиной странностей, если вдруг удастся направить разговор в эту сторону. Ничего лучше она сейчас придумать не может.
— Миледи, время готовиться к балу, — голос Айли отвлекает от мыслей.
Верно, бал — не время для глупых мыслей и странных беспокойств. Тем более, когда рядом лорд Тристан, мысли о них пропадают сами собой. Эйлис рассеянно улыбается. Обо всем этом она подумает позже. Сейчас же важнее продолжать улыбаться и производить приятное впечатление.
— Иду, — коротко отзывается она, возвращаясь в спальню.