Сквозь отражение зеркала Эйлис с легкой полуулыбкой наблюдает, как служанки вплетают в прическу соцветия синих и голубых гортензий, выращенных в замковой оранжерее исключительно для праздника. Со спины, особенно в сочетании с тонкой паутинкой золотых цепочек, крепящихся к легкому венцу, и бордовыми кончиками волос, должно смотреться просто невероятно. Взгляд падает на золотистое перышко, почти теряющееся в складках пышной юбки. Тристану должно понравиться. Он ведь еще днем сказал, что ждет ее появления на балу.
— Миледи, все готово, — отступая на шаг, произносит Айли.
— Благодарю, — Эйлис кивает, осторожно и почти незаметно, чтобы не повредить прическу.
Еще один внимательный взгляд в зеркало, чтобы убедиться, что все действительно смотрится хорошо. Улыбка становится чуть шире. Темно-синий верх лепестками ложится на изумрудную юбку, подол которой украшен цветами, вышитыми тонкой золотой нитью. И пусть корсет затянут заметно туже обычного, это не отразится ни на движениях, ни на танцах, ни на общении.
Эйлис знает, чего от нее ждут, и будет соответствовать этому образу. Улыбаться, вежливо отвечать каждому, кто решит обратиться, поддерживать беседу — все это дается легко, всему этому ее учили десятки лет, и знания хорошо закрепились в сознании. Выбиваются из этого образа лишь редкие ночные прогулки, но о них просто никто не должен узнать, тогда и проблем не возникнет.
— Сколько времени осталось до бала? — слегка повернув голову, интересуется Эйлис.
— Совсем немного, миледи, — отвечает Айли, — будет лучше, если вы уже сейчас отправитесь в бальную залу.
Эйлис коротко кивает и неспешно направляется к выходу из собственных покоев. Спешить не стоит, как и опаздывать. Прическа сегодня заняла больше времени, чем обычно, но зато нет необходимости ждать и опасаться, что платье может помяться или случайно испортиться.
Эйлис неспешно проходит по коридорам, короткими кивками отвечая на поклоны и реверансы встретившихся стражников и слуг. Вроде бы самый обычный, можно даже сказать привычный жест, но во время балов и приемов, когда тонкий золотой венец, украшенный цветами из белоснежного жемчуга, слегка сдавливает голову, все ощущается немного иначе. Взрослее. Официальней.
Чем ближе Эйлис подходит к бальной зале, тем больше вокруг стражи, слуг и других альвиндов. Завязываются легкие разговоры, обмены реверансами и комплиментами. И пусть что-то важное в них редко можно услышать — для этого будет время на балу — неправильно будет оставить их без внимания.
Узор на предплечье тоже становится теплее, должно быть, Тристан уже в зале. Хочется широко улыбнуться и ускорить шаг, но этого не поймут. Походка, осанка, положение крыльев — все должно оставаться идеально ровным и размеренным. Такой ее должны видеть все остальные.
— Младшая наследница рода Дэ’Лэй, леди Эйлис Дэ’Лэй, — объявляет о ее прибытии распорядитель бала, стоит Эйлис оказаться в украшенной цветами бальной зале.
С высоты главной лестницы она замечает несколько взглядов, направленных в ее сторону, но большинство собравшихся альвиндов заняты своими разговорами. С края просторной площадки перед лестницей приближается Тициан, и в свете магических огней широкий золотой венец почти сливается со светлыми волосами.
Быстро поклонившись, он подает руку Эйлис, и та привычно ее принимает.
— Я рассчитывал, что ты придешь раньше, — понизив голос так, что он становится едва различим, произносит Тициан.
— Прости, что задержалась, — так же тихо отвечает Эйлис, пусть это и не совсем так. До официального начала бала еще есть время, — фрейлины долго занимались цветами в прическе.
— Это видно, — в его шепоте слышится легкая усмешка.
Эйлис хочется спросить, что он планирует делать дальше, раз уж так ждал ее появления, но брат либо промолчит, либо ответит, что это не ее дело. Так происходит почти всегда, поэтому Эйлис привыкла не задавать лишних вопросов как бы интересно ей ни было. Вот и сейчас она все же решает промолчать.
Тем более они уже подходят к небольшому возвышению у стены залы, на котором стоят и приветствуют гостей лорд Нейрано и леди Изабелла — хозяева сегодняшнего вечера. На лицах обоих вежливая, непринужденная улыбка, но Эйлис знает, как быстро она может исчезнуть, если что-то пойдет не так. За происходящим на балу родители всегда наблюдают с особой тщательностью, порой кажется, что ни один разговор не остается без их внимания.
У самого возвышения Тициан отпускает руку Эйлис и отступает на пару шагов. Верно. Он их давно уже поприветствовал, теперь ее очередь.
— Добрый вечер, отец, — она приседает в глубоком, уважительном реверансе и выпрямляется лишь затем, чтобы чуть развернуться и выполнить еще один, — матушка.
— Добрый вечер, Эйлис, — легким кивком отвечает ей лорд Нейрано.
Леди Изабелла тоже ограничивается едва заметным кивком, явно не желая, чтобы алые пионы, подчеркивающие рубиновый оттенок глаз, раньше времени выбились из светлых, переходящих в бордовый, волос, уложенных в высокую прическу.
Эйлис отходит назад, позволяя приблизиться следующей паре гостей, и Тициан вновь подает ей руку. До начала первого танца, или пока ее не пригласит кто-то другой, он должен ее сопровождать.
Они проходят среди гостей, время от времени останавливаясь, чтобы поприветствовать других и обменяться парой коротких, вежливых фраз, и уже далеко не в первый раз Эйлис замечает, как много девушек украдкой поглядывают в сторону Тициана, когда думают, что он этого не видит. Брат же лишь улыбается чуть шире и дополняет разговор еще одним комплиментом.
Узор на предплечье становится все теплее, и Эйлис сдерживает в себе желание выискивать Тристана среди гостей. Они и так скоро пересекутся: Тициан явно не просто так направился в эту сторону, скорее всего, они договорились об этом еще до начала бала, так и раньше происходило раз или два.
И действительно меньше, чем через пару минут она различает среди гостей Виттео и лорда Тристана, которые общаются друг с другом. Тициан уверенно шагает в их сторону, а Эйлис надеется, что в выражении лица нет ни намека на поселившееся в душе предвкушение и легкое волнение, взявшееся словно из ниоткуда. Пусть за эту небольшую часть вечера она уже не раз слышала, что хорошо выглядит, ей важно узнать, что думает Тристан, который первым замечает их приближение и едва заметно покачивает черными крыльями, указывая в их сторону.
— Добрый вечер, Виттео, — подойдя ближе, произносит Эйлис и приседает в быстром, вежливом реверансе. — Лорд Тристан. — В этот раз реверанс уже глубже и длится чуть дольше.
— Добрый вечер, леди Эйлис, — Тристан кланяется в ответ, Виттео же ограничивается легким кивком. — Должен сказать, ваш образ покорил мое сердце, и пусть я ни на миг не сомневался, что вы будете прекрасны, как и в любой другой день, сейчас я понимаю, что ничего столь же великолепного и представить не смог бы.
— Благодарю, милорд, вы очень любезны, — улыбается Эйлис.
И пусть хочется улыбнуться шире, гораздо шире, позволить крыльям слегка подрагивать от приятного волнения и тепла, это будет неправильно. Она должна быть скромной, не позволять эмоциям, какими бы они ни были, брать верх. По крайней мере среди других альвиндов. Позже, после бала, когда из ее покоев уйдут даже служанки, появится время, чтобы вспомнить и эти, и другие разговоры, чтобы улыбнуться так, как хочется, а не как нужно.
— Миледи, вы окажете мне честь и позволите пригласить вас на танец? — с легким теплом в голосе интересуется Тристан, вновь кланяясь и протягивая руку.
— Конечно, милорд, с удовольствием, — отвечает Эйлис и поворачивается к братьям. — Прошу прощения, но я вынуждена вас покинуть.
Едва ли им есть до этого дело, но этикет касается всех.
Выполнив легкий, вежливый реверанс, она кладет руку поверх протянутой ладони Тристана, и он, наклонившись и едва коснувшись губами кожи Эйлис чуть ниже запястья, направляется к центру залы. Распорядитель бала все реже объявляет о прибывающих гостях, совсем скоро уже зазвучит мелодия первого танца, а до тех пор можно продолжить начатый днем разговор.
Стоит лишь раздаться первым, прекрасно известным нотам, как в зале становится гораздо тише. Обсуждения пусть и не смолкают полностью, но переходят на шепот. Эйлис и Тристан останавливаются среди танцующих и размыкают руки, на шаг отступая друг от друга. Они оба знают каждое движение и их порядок, да и чем чаще они танцуют вместе, тем лучше чувствуют и понимают каждый жест и шаг. Сейчас для Эйлис не составляет труда поддерживать беседу, даже не задумываясь, что она может сбиться с узора танца, а ведь во время первого бала, почти одиннадцать лет назад, это давалось гораздо труднее, да и со стороны явно выглядело слишком скованно. Сейчас все иначе. Гораздо привычней и проще.
Ей даже удается заметить, что порой, когда танец это позволяет, Тристан на доли секунд задерживает руку, словно не желает лишний раз отпускать. Эйлис лишь чуть шире улыбается в ответ, не собираясь ничего об этом говорить. Ей нравятся подобные короткие, почти незаметные со стороны жесты.
— Благодарю за прекрасный танец, миледи, — кланяясь, произносит Тристан, стоит мелодии завершиться. — Куда бы вы хотели направиться дальше?
Краем глаза Эйлис осматривается по сторонам, взгляд тут же выцепляет из толпы то ли Тициана, то ли Виттео, — различить братьев со спины практически невозможно, слишком уж они похожи — но подходить к нему желания нет. С братьями можно пообщаться почти в любое время, конечно, если они согласятся, что случается не всегда, но время бала лучше потратить на тех, с кем будет непросто пересечься при других обстоятельствах. Нужно лишь определиться, с какой встречи начать, все же вечер предстоит длинный, так что она успеет встретиться со всеми, с кем хотела.
— Я бы хотела пообщаться с леди Амбриэлль Ул’Нэсит и лордом Артусом Ул’Ванор, — произносит Эйлис, замечая их среди гостей.
— Ваше желание для меня закон, миледи, — с улыбкой отзывается Тристан, направляясь в ту сторону.
Легкая беседа продолжается, а вскоре, после обмена приветствиями и комплиментами, к ней присоединяются и другие альвинды. Темы постоянно сменяют друг друга, и в моменты, когда ей нечего сказать, Эйлис привычно наблюдает за мимикой и жестами собеседников, пытаясь понять, скрывается ли за словами что-то еще и, если да, что именно. Это интересовало ее со времен первого бала и порой, спустя время, когда фрейлины рассказывали о последних событиях в свете, удавалось если не понять, то хотя бы предположить, к чему была произнесена та или иная фраза. Эйлис и сама не раз пробовала общаться намеками, вкладывать в слова еще один смысл, но чаще всего это вызывало легкую, порой снисходительную улыбку со стороны собеседников. Все же почти всегда они старшее ее порой на пару лет, порой на десяток или несколько, так что подобные детские игры едва ли могли остаться незамеченными.
Постепенно приближается время следующего танца, потом еще одного и еще. Порядок давно уже выучен и привычен. Танец, немного времени для общения и следующий танец. Многие альвинды приглашают Эйлис, и она соглашается с неизменной вежливой улыбкой, пусть и оставляет Тристану возможность пригласить ее на самые важные, ключевые танцы. Возможность, которую он обязательно использует. И пусть Эйлис знает, что так повелось уже давно, что на любой из ключевых танцев ее может пригласить либо Тристан, либо кто-то из братьев, подтверждение этого все еще радует.
Ближе к середине бала Эйлис с Тристаном выходят на широкий балкон, чтобы немного передохнуть и насладиться видом раскинувшегося внизу парка, освещенного магическими огнями. Усталость, вызванная как балом, так и ночной прогулкой, уже дает о себе знать, но Эйлис надеется, что в выражении лица этого незаметно. Она обязательно продержится до конца так, что никто и не поймет, что что-то не так. Тем более ночной воздух приятно бодрит.
— Миледи, вам не холодно? — учтиво интересуется Тристан, когда они останавливаются у балконных перил.
— Вовсе нет, милорд, — улыбается в ответ Эйлис, — наоборот, приятно выбраться в ночную прохладу.
— Хорошо, но если что-то изменится, только скажите, я знаю заклинание, которое не даст замерзнуть, или можно будет просто вернуться в залу.
— Благодарю, — кивает Эйлис.
Разговор ненадолго затихает, а затем вновь переходит на общие, более отвлеченные темы.
Бал продолжается еще несколько часов все в том же привычном порядке танцев и перерывов между ними, которые со временем тянутся все дольше. И чем больше времени проходит, тем сложнее удерживать на лице легкую, вежливую улыбку. Усталость все же берет свое, но вроде бы ее удается сдерживать, не позволяя увидеть другим.
— Благодарю за прекрасный вечер, миледи, — произносит Тристан после финального танца, провожая Эйлис к выходу из залы, — вы стали поистине прекрасным его украшением.
— Благодарю, милорд, — улыбается она в ответ, — рада, что вам все пришлось по душе.
— Надеюсь, нам еще выпадет возможность пообщаться до моего отъезда?
— Обязательно.
— Тогда до новой встречи. — Тристан мимолетно целует тыльную сторону ладони Эйлис и отпускает ее руку.
— До встречи, — она приседает в вежливом реверансе и направляется к собственным покоям, расположенным в стороне от гостевого крыла.
Теперь остается дождаться, пока служанки выпутают из волос цветы и мелкие цепочки венца, а также снимут платье и порядком надоевший корсет, и можно будет отдохнуть. Все же день выдался насыщенным.
Следующие дни вновь сливаются в привычную однообразную череду. Тристан не остается в замке Дэ’Лэй даже на неделю и отправляется в обратный путь на третий день после бала. И пусть Эйлис понимает, что его ждут дела на территориях рода Дэ’Рэсэй, легкая грусть, вызванная предстоящей разлукой, никак не желает пропадать полностью. Все же их разговоры, прогулки по выученным до последнего куста аллеям парка вносят хоть немного разнообразия в похожие друг на друга дни. Да и в его присутствии ей всегда по-особенному спокойно, словно в эти моменты не может произойти ничего плохого. Эйлис рассеянно улыбается, кончиками пальцев касаясь пера, оттенок которого плавно становится не столько золотым, сколько рыжеватым. Наивность и самонадеянность мысли быстро становятся очевидными. Это все узор. Его тепло, значение располагают, подталкивают к подобным размышлениям, заставляя ненадолго забыть, что в их кругах искренность встречается не так уж часто, а многие слова и поступки имеют скрытый смысл, порой и не один.
Попрощавшись с Тристаном, который обещает непременно прибыть на бал по случаю ее дня рождения и в этот раз остаться на пару недель или даже месяц, Эйлис заглядывает в небольшое святилище Создательницы, расположенное на территории замка. Конечно, ему не сравниться с просторным городским храмом, но зато прийти сюда можно в любой момент.
Обращаясь к богине и прося у нее легкого пути для Тристана, Эйлис не сводит глаз с пера на предплечье. Ей повезло. Очень сильно повезло. Такое же перо могло оказаться у кого угодно в этом мире, может даже на невероятно далеком соседнем материке, а оказалось у Тристана, который не только живет в одной стране, но и в статусе не уступает. Редкое, почти невероятное совпадение. И за это Эйлис далеко не в первый, да даже не в сотый раз благодарит Создательницу, ведь по легендам именно она, вернее даже ее любовь, подарила всем эти узоры, возможность найти родственную частичку души, как их часто называют в романах. И пусть для большинства эти поиски сложны, а может и невозможны, Эйлис рада, что Создательница таким образом благословила их с Тристаном союз.
***
Эйлис неспешно проходит между шкафами просторной библиотеки почти в самом сердце замка. Большая часть книг здесь посвящена магии, различным ее сферам, заклинаниям, ритуалам и прочему, о чем Эйлис имеет весьма смутное представление и совсем не интересуется. Все равно ведь не сможет понять. Для нее здесь найдутся другие фолианты: истории и родословные знатных родов как Граусса, так и соседних стран, правила этикета, летописи событий второй эпохи и прошедших столетий третьей, написанные порой в разных местах с разными взглядами. Во время обучения Эйлис было интересно сравнивать их, пытаться разобраться из-за чего отличаются трактовки произошедшего, но в тот момент наставникам требовалось лишь, чтобы она знала об этих событиях, а не разбиралась в их сути, так что на большую часть вопросов вежливо сообщалось, что это не имеет значения. Уже после первого бала, когда стало совсем уж очевидно, что на обучение в академию Эйлис не отправится, у нее появилась возможность еще раз ознакомиться со всеми фолиантами, но в этот раз самостоятельно и более внимательно. На вопросы, правда, никто так и не ответил, позволяя думать что угодно, но зато это оказалось заметно увлекательней вышивки и иного рукоделия. Так что постепенно Эйлис ознакомилась с большей частью не связанных с магией книг, с некоторыми и не один раз, пусть и оставались фолианты, брать и читать которые ей не дозволялось.
— Добрый день, миледи, — кланяется ей Аларт, один из младших библиотекарей, и его не до конца сложенные практически белые крылья слегка задевают книжные полки. — Чем я могу быть вам полезен?
— Добрый день, — с вежливой улыбкой кивает Эйлис. — Я бы хотела узнать, не появилось ли в библиотеке новых изданий или работ, с которыми можно было бы ознакомиться?
Аларт распрямляется и подходит к широкому письменному столу у дальней стены. Среди множества лежащих на нем книг и бумаг он быстро выбирает несколько листов и пробегает по ним глазами.
— Прошу прощения, но, к сожалению, в данный момент я не могу предложить ничего из того, что могло бы показаться вам интересным и с чем вы еще не успели ознакомиться.
Действительно, жаль. Эйлис и так растягивала чтение последних книг на как можно больший промежуток времени, надеясь, что успеет появиться что-то еще. Но романы оказались заметно интереснее и увлекательнее, чем она предполагала, так что теперь стоит подумать, чем еще занять свободное время. Возможно, стоит что-нибудь перечитать или придумать другое занятие.
— Могу я узнать, когда примерно ждать новых книг? — слегка наклонив голову набок, интересуется она.
Аларт вновь сверяется с бумагами.
— Если с гонцом ничего не случится, через неделю, самое большее две, должно прибыть несколько томов из Каррдара, не переведенных.
Хорошая возможность освежить в памяти детали каррдарского языка, да и чтение можно будет растянуть на больший промежуток времени.
— Сообщите, когда я смогу с ними ознакомиться, — произносит Эйлис, подчеркивая интонацией, что это — приказ, а не просьба. Несколько раз об этом уже забывали.
— Разумеется, Ваше Сиятельство. — Аларт быстро обмакивает перо в чернила и оставляет на одном из листов короткую пометку. — Могу я еще как-то вам помочь?
— Пока что нет. — С книгой на перечитывание она определится позже. — До свидания.
Она разворачивается и направляется в сторону выхода.
— Хорошего вам дня, миледи, — доносится до нее голос Аларта, и Эйлис не сомневается, что стоит лишь слегка повернуть голову, как она увидит его поклон, но ей нет до этого дела.
Стоит решить, чем занять себя дальше. Вышивка, как и шахматы, и прогулки по территории замка, успели сильно надоесть. Занятие по танцам будет лишь послезавтра, да и то оно, как и редкие другие занятия, носит лишь формальный характер: она и так знает все, что должна. Слишком взрослая для общего обучения, неспособная учиться магии, слишком юная для важных дел Эйлис большую часть времени предоставлена самой себе. От нее требуется разве что никому не мешать, не уходить за пределы замковых территорий, не создавать проблем и вести себя подобающе наследнице знатного рода. А уж чем именно она занята никому не интересно.
Эйлис проходит по коридорам и поднимается в малую оранжерею под крышей одной из башен. В нос тут же ударяет аромат чуть влажной земли и множества распустившихся цветов, но Эйлис не обращает внимания ни на него, ни на жаркий, влажный воздух, и проходит мимо стоящих по спирали растений к увитой плющом стене. Мельком глянув по сторонам и убедившись, что вокруг никого кроме нее и фрейлины, она приподнимает растение и, слегка пригнувшись, делает пару шагов вперед.
Со стороны кажется, что она вот-вот врежется в толстый камень, но этого не происходит. Часть камней — лишь иллюзия, скрывающая проход в небольшую гостиную. Еще в далеком детстве Эйлис узнала о нем от Виттео, и с тех пор часто приходила, чтобы подумать в тишине. Тогда казалось, что никто больше не знает об этом месте, что никто ее там не найдет и не отвлечет. Разумеется, это было не так. Слуги, в особенности фрейлины, всегда знали, где она находится, но все же само место, открывающийся оттуда вид продолжали притягивать, так что Эйлис привыкла считать его своим укромным уголком.
Она проходит мимо кресла и низкого столика прямо напротив окна во всю стену — единственной мебели в маленькой, светлой комнатке, и выходит на широкий, скрытый в тени нависающей крыши балкон. Огораживающие его перила заканчиваются чуть ли не на середине, оставляя место для того, чтобы просто шагнуть вперед, расправить крылья и лететь, и Эйлис едва заметно улыбается, припоминая, как в детстве, когда еще не умела летать, боялась даже сюда выходить, чтобы случайно не упасть. Сейчас же хочется шагнуть вперед, а то и вовсе перелезть через перила и устремиться в синюю даль к редким белым облакам. Вот только нельзя. Это будет неправильно. Неподобающе.
Поэтому она, как обычно, останавливается у самых перил и вглядывается в раскинувшийся внизу пейзаж. С высоты замковые территории кажутся совсем маленькими, Эйлис даже различает узкие, извилистые улочки Флара, расположившегося недалеко от подножия скалы, и ненадолго задерживает на них взгляд. В городе в ближайшее время тоже ничего не планируется. Праздник цветов закончился всего две недели назад, сейчас — пора затишья. Конечно, с временем в театрах вновь пойдут новые постановки, и можно будет попробовать уговорить братьев или отца, чтобы они ее сопроводили, раз уж появление на мероприятиях в одиночестве противоречит этикету, но их еще нужно дождаться. И придумать, чем занять себя на это время.
Эйлис скользит взглядом по зеленым кронам деревьев замкового парка. Неужели так будет всегда? Неужели ей суждено всю жизнь провести в стенах родового замка и только изредка выбиться в ближайший город?
Эйлис не хочет в это верить, но мысли уже не в первый раз возникают в голове. Она, насколько это возможно, понимает причины, понимает, что своим присутствием здесь заметно усиливает возможности окружающих магов, и что для нее, как наследницы рода Дэ’Лэй, эта польза должна быть выше всего остального. Отец доходчиво это объяснил. И все же порой Эйлис хочется вернуться в ту пару лет после первого бала, когда эта особенность еще себя не проявила, когда она могла попросить родителей или братьев взять ее с собой в поездку, и они иногда даже соглашались.
Эйлис прикусывает внутреннюю сторону губы, сдерживая тяжелый вздох. Фрейлина обязательно его заметит и поинтересуется, все ли в порядке, а придумывать объяснения, и уж тем более раскрывать настоящую причину, желания нет. Все равно ничего не изменится. Разве что придется в очередной раз выслушать, почему все именно так. Будто предыдущих было мало.
Взгляд движется дальше, и Эйлис чуть поворачивает голову в сторону гор и не видимых из замка водопадов, при мысли о которых возникает смутное чувство, что она о чем-то забыла. Эйлис слегка наклоняет голову набок. Водопады… сейчас там должно быть красиво, многие цветы уже распустились и украсили долину, но едва ли дело в этом. Есть что-то еще, Эйлис это чувствует. Чувствует. Вот оно! Те ощущения, что она заметила, выбравшись ночью, ощущения, воспоминания о которых почти стерлись за впечатлениями от бала и чередой похожих друг на друга дней. Нужно все же узнать, что это было, и для начала стоит попробовать все провернуть, не прибегая к нарушению правил.
— Передайте леди Изабелле, что мне бы хотелось устроить пикник в долине парящих водопадов, — оборачивается она к фрейлине, — и что, если она согласится, я помогу с его организацией.
Все же это не так уж далеко от замка, есть шанс, что мать решит хотя бы обдумать предложение, и будет лучше, если она узнает, что это — не просто случайная, внезапная идея, что Эйлис обязательно поспособствует ее воплощению.
— Хорошо, миледи, — в голосе фрейлины слышится легкое удивление, но она лишь приседает в вежливом реверансе и скрывается в гостиной.