Путаные, часто сменяющие друг друга сны почти не добавляют сил, и просыпается Эйлис с трудом. Несколько минут она просто лежит, прислушиваясь к звукам вокруг, и словно вспоминает, где находится сейчас. Здесь нет фрейлин, нет точного времени завтрака, к которому необходимо спуститься, так что можно позволить себе небольшую передышку.
Рука тянется к кулону-артефакту на шее, и Эйлис тихо выдыхает, различая легкое сияние рун. Нельзя еще раз с ним ошибиться. Да, пока энергии в нем рано заканчиваться, но сны оставили после себя легкое смятение и беспокойство, так что уж лучше проверить.
Эйлис поднимается, подходит к окну. Не слишком рано, но до полудня еще есть время. Хорошо. Она чуть наклоняет голову, отходит за ширму и медленно надевает платье. После завтрака стоит отправиться в книжную лавку, а потом в библиотеку в храме. Главное не увлечься и не забыть, что к закату ее ждут на примерку платья. А раз Тристану, скорее всего, потребуется больше пары дней, чтобы убедить лорда Сильнао, можно заказать еще одно. Одежда на смену ей не помешает.
Одевшись, Эйлис открывает дверь, около которой лежит аккуратная стопка из одеял и отданных в стирку платьев. Отлично. Ей как раз хотелось узнать, когда все это вернут. Она забирает одежду, возвращается за завтраком, таким же, как и вчера, и садится за стол. Осознание, что у нее есть время, что можно никуда не спешить, так и манит расслабиться, заняться чем-то еще. Но нельзя. Пока она не изучит все места, где может найтись информация о заклятье, не надо думать об отдыхе. Потом, если вдруг останется время, можно занять себя чем-нибудь еще.
После быстрого завтрака Эйлис берет шляпу и подходит к зеркалу, чтобы видеть, куда убирает ткань. В мыслях тут же всплывает вчерашний вечер, шепот и жест Тристана, и к щекам приливает легкий румянец. Он ведь тоже ей снился, и осознание этого приходит лишь сейчас. Но почему она реагирует так сильно? Это ведь далеко не первый его подарок. Но раньше они не вызывали таких ярких эмоций. Хотя, конечно, раньше поблизости всегда были слуги, а часто и другие представители знати, и тон Тристана звучал иначе, тоже тепло, но более ровно и официально. Вчера же он словно позволил себе что-то, что давно хотел. Как тот легкий, мимолетный поцелуй на последнем балу в честь ее дня рождения. Тогда он говорил и действовал очень похоже, и, кажется, теперь таких моментов будет больше.
Эйлис поправляет ткань, ненадолго задерживает взгляд на отражении, убеждаясь, что черты лица скрыты за вуалью и широкими полями шляпы, и продолжает размышлять. Ей очень приятны внимание и забота, но как же легко они путают мысли! Несколько слов, аккуратный, короткий жест — и вот она уже не может перестать об этом думать. И это ее не устраивает. Любое отвлечение лишь увеличивает возможность ошибиться, сказать что-то не то и выдать себя. Ей нужна сосредоточенность, твердое понимание, что и кому она говорит, а значит придется отгородиться от лишних, пусть и безумно приятных, мыслей так же, как она старалась отгородиться от страха и боли.
Эйлис глубоко вдыхает. Ей не хочется так поступать, но и других вариантов она не видит. Возможно, когда они с Тристаном будут наедине, или когда она будет одна, можно будет расслабиться, позволить себе чувствовать больше, но пока что, пока она в городе, где ее могут узнать, придется сосредоточиться на главном. Эйлис закрывает глаза и делает еще один глубокий вдох. Когда она узнает здесь все, что сможет найти, еще подумает о Тристане и том, как вести себя с ним, но пока этим мыслям не место в голове.
Она еще раз чуть поправляет вуаль и выходит из комнаты, а затем и постоялого двора. Альвиндов и людей внутри словно меньше, но Эйлис не обращает на это внимания, лишь, как и раньше, старается быть как можно незаметнее. Теперь бы вспомнить и понять путаные объяснения Аэр, как добраться до второй книжной лавки. Она ведь рассказывала с точки зрения пути от ее дома, и Эйлис сомневается, что сможет быстро и просто его найти. Нужно вспомнить ориентир, хотя бы один, и идти уже от него.
Эйлис делает несколько шагов в сторону, откуда пришла вчера, и, как она выяснила, лавки были гораздо ближе к постоялому двору, чем она думала. Вчера она изначально пошла не в том направлении, и только поэтому поиски так затянулись. Так что книжная лавка, скорее всего, где-то неподалеку, надо лишь разобраться. Чуть подумав, и вспомнив, что Аэр упоминала дом со множеством цветов на крыше, Эйлис расправляет крылья и поднимается в воздух. Так найти его будет проще.
И через несколько минут она действительно различает дом, крыша которого больше напоминает оранжерею, и просыпается легкий интерес, кто же там живет, но Эйлис быстро избавляется от этих мыслей. Ее это не касается. За этим домом, как говорила Аэр, нужно повернуть направо, на широкую улицу. Понять бы теперь, право относительно чего, и какая из этих улиц шире. Эйлис оглядывается, предполагает и опускается на неровные камни улицы. Резкий, невольных выдох сопровождает ослабевшее немного воздействие заклятья. Еще чуть дальше от родового замка, и уж точно придется путешествовать пешком и подниматься в воздух только там, где нет других вариантов. Эйлис невольно прикусывает внутреннюю сторону губы. Она справится. Она зашла уже так далеко. Да и Тристан поможет. Она очень хочет в это верить. И не стоит думать об этом прямо сейчас. Сначала нужно все узнать здесь.
Эйлис идет дальше и вскоре понимает, что все же выбрала верный путь. Вот и хорошо. Полы шляпы дарят приятную тень, да и от ткани вуали не так жарко, как от накидки, так что жаркое солнце почти не чувствуется, а мысли так и норовят вернуться к вчерашнему вечеру, но Эйлис не дает им это сделать.
Вторая книжная лавка оказывается светлее и просторнее вчерашней, и книг здесь больше, пусть и ненамного: всего три широких шкафа без дверц, а оттого очень похожих на библиотечные. Их полки полностью заставлены крыльями.
Торговец за прилавком лишь на мгновение бросает взгляд на Эйлис и тут же возвращается к альвинду, с которым разговаривает. Еще один альвинд изучает книги на полках.
Эйлис чувствует, как крепнет неуверенность, и чуть сильнее прижимает крылья к телу. Она поправляет вуаль, осторожно подходит к шкафу подальше от альвинда. Едва ли они ее узнают, но находиться наедине с незнакомыми личностями непривычно. Интересно что вчера, когда кроме нее в лавках никого не было, подобных мыслей было заметно меньше. Позже можно попробовать разобраться, с чем это связано, но сейчас стоит сосредоточиться на книгах.
Эйлис скользит взглядом по полкам, изучает названия, но не находит ничего связанного с магией. Множество книг связаны с Создательницей, есть и различные истории, многие из которых Эйлис читала дома, сборники поэзии, но ей это не нужно.
Позади слышатся шаги, и Эйлис слегка поворачивает голову, желая понять, что происходит, пусть вуаль и загораживает слегка обзор. Альвинд, стоявший у прилавка, уходит, и внимание торговца обращается к оставшемуся мужчине. Эйлис ненадолго задумывается, но все же решает подойти к соседнему шкафу и заняться изучением стоящих там книг. Она старается не обращать внимание на разговоры, все же ее не касаются интересы других, и сосредотачивается на толстых книгах в кожаном переплете. На первый взгляд здесь тоже ничего подходящего, но изучить все равно необходимо. Она может чего-то не замечать.
— Отойди, — мужской голос раздается прямо за спиной, и Эйлис невольно вздрагивает. Она не сразу понимает, что обращаются к ней, слишком уж непривычно звучит. — Давай живей.
Эйлис до боли прикусывает внутреннюю сторону губы и делает шаг в сторону. Неприятно. Очень. Дома никто не посмел бы разговаривать с ней подобным тоном, да и если бы этот альвинд знал, с кем говорит, явно сменил бы обращение. Нет. Надо быть спокойнее. Эйлис глубоко вдыхает, подходит к третьему шкафу. Нельзя привлекать внимание. Единственное, что она может ответить, скорее всего раскроет, кто она. Проще сделать, как говорят, пусть даже ей это совершенно не нравится.
Интерес к изучению книг заметно угасает, но Эйлис продолжает вглядываться в названия и все так же старается не обращать внимание на разговор торговца и альвинда, который все не может определиться, какую же книгу ему взять.
Среди написанных на корешках названиях мелькает слово “заклинания”, и Эйлис вглядывается в него внимательней. Не то. Здесь речь про стихийные заклинания. Но хоть какое-то упоминание магии. Так же встречаются книги, посвященные артефактам, рунам и основам магии, но ничего позволяющего даже предположить, что там может найтись информация о заклятье.
Эйлис переводит задумчивый взгляд на торговца, занятого чем-то за прилавком и так и не подошедшего к ней после того, как альвинд все же определился и купил какую-то книгу. Мелькает мысль спросить у него, но нежелание все же сильнее. Да и книг здесь не так уж много. Она изучает все названия, даже дважды, но не находит ничего подходящего. В лавку за это время заходит еще один альвинд, тоже мужчина, и торговец почти сразу интересуется, чем может ему помочь. Эйлис не до конца понимает причины подобной разницы в отношении, но старается не обращать внимания на лишь крепнущее неприятное чувство.
Окончательно убедившись, что здесь нет ничего полезного, она выходит из лавки и выдыхает. Теперь нужно добраться до храма Создательницы, и хочется верить, что там обстановка будет приятнее и спокойнее.
Путь до храма не вызывает проблем: его расположение Эйлис приметила еще вчера, да и пять башен все же выделяются среди похожих друг на друга крыш.
Неспешный шаг позволяет немного утихомирить мысли и подбодрить саму себя. Сейчас никто, кроме разве что Тристана, не будет относиться к ней, как к наследнице правящего рода, представительнице знати, а другое отношение ей почти не знакомо, но то, что она встречает здесь, определенно не нравится. И пока не ясно, как оградить или хотя бы уменьшить подобное пренебрежение, но об этом стоит подумать. Нужно научиться постоять за себя.
В небольшом парке рядом с храмом альвиндов, а вместе с ними и стражи, заметно больше, чем на улицах, и Эйлис плотнее складывает крылья и поправляет вуаль. Кроны деревьев дарят приятную тень, а распускающиеся цветы вызывают легкую улыбку на губах. Пожалуй, здесь можно будет просто погулять, когда у нее будет время.
Путь по парку к главному входу в храм прекрасно ясен — многие идут в ту сторону, многие в противоположную. Эйлис удается затеряться среди альвиндов и людей, и все же тяжелые звуки шагов стражи так и норовят отозваться вздрагиванием крыльев, которое пока что удается контролировать.
Центральная зала храма просторнее святилища в замке, но заметно скромнее храма во Фларе. По пять тонких колонн, увитых мраморной лозой, поддерживают свод с каждой стороны короткого пути к алтарю и главному витражу, все шаги по каменному полу отдаются гулким эхом, отчего вокруг почти постоянный шум. Ноздри дразнит знакомый аромат благовоний, и на мгновение Эйлис забывается, думает, что вновь оказалась дома, но быстро одергивает себя. Она приближается к алтарю, освещенному разноцветными от витражей солнечными лучами, и, подняв взгляд на центральный витраж, ненадолго останавливается. Звуки шагов вокруг словно приглушаются, создавая ощущение, что она здесь одна, и странное спокойствие охватывает мысли. Левая рука невольно тянется к кулону-артефакту, сжимает его. Здесь не должно быть места тайнам и лжи. Она тянет камень вниз, словно желая сорвать, но тонкая цепочка лишь впивается в кожу. Легкая боль отрезвляет. Эйлис выдыхает, отступает на шаг и оглядывается. Никто, кажется, не обратил внимания на ее действия. Хорошо. Но что это было? Влияние Создательницы, пропитывающее храм и не желающее секретов в своей обители? А может, богине не понравился обман, устроенный Эйлис для прикрытия своего побега, и она решила раскрыть истину?
Эйлис сомневается, не знает, что думать, но на всякий случай убирает руку за спину, как можно дальше от артефакта. Страшно представить, как бы все обернулось, если бы цепочка оказалась совсем хрупкой. Эйлис переводит дыхание. Ей совершенно не хочется здесь оставаться. Кто знает, какое еще влияние может быть в этом храме, и как много лишнего она успеет сказать прежде, чем поймет. Но библиотека храма — последнее место в этом городе, где может найтись хоть какой-то ответ. Неразумно уходить, даже не попытавшись туда попасть.
Она обводит взглядом залу, выискивает послушниц. Они должны знать, где библиотека.
— Добрый день. — Заметив на руках одной из девушек тонкие, образующие созвездия узоры, Эйлис подходит к ней. — Пусть Создательница дарует мир этому храму.
Здесь кажется уместным легкий, формальный книксен.
— Пусть Создательница принесет мир и в ваш дом, — с легкой улыбкой отзывается послушница, слегка поправляя складки длинного, светлого платья. — Позвольте мне оказать вам всяческую помощь от Ее имени, но для этого, прошу, расскажите, что вы хотите узнать.
Эйлис вновь испытывает странное чувство спокойствия, похожее на то, что было у алтаря, но слабее, и сосредотачивается на контроле слов, жестов и эмоций. Нельзя ничем себя выдать.
— Я слышала, что в храме есть библиотека. Могу ли я ее посетить?
Послушница складывает светлые крылья, и полы длинного платья слегка колышутся.
— Прошу прощения, но прямо сейчас это невозможно, для всеобщего посещения библиотека открывается лишь раз в неделю.
— Вы можете подсказать, когда будет следующий такой день? — Эйлис старается скрыть разочарование, так и норовящее проникнуть в голос.
— Через два дня.
— Благодарю.
Эйлис прощается с послушницей и направляется к выходу из храма, подальше от этого странного влияния на мысли и чувства. Посещения библиотеки она дождется, неудобно только, что у нее будет лишь один день, чтобы все изучить, но, если прийти с рассветом и оставаться до заката, вполне можно пролистать достаточно книг. А оставаться в городе на следующие пять дней или нет, будет зависеть от того, что она найдет и от того, вернется ли к этому времени Тристан, и какие вести принесет с собой.
Эйлис неспешно шагает по аллеям парка. Свободное время появилось заметно раньше, чем она предполагала. Солнце еще высоко, до примерки платья еще довольно много времени, и не совсем понятно, чем его занять.
Эйлис сворачивает с центральной аллеи, стремясь уйти туда, где будет меньше альвиндов и людей. Простая прогулка — это хорошо, но точно ли она может себе ее позволить? Эйлис слегка наклоняет голову, обдумывая, что еще может сделать, пока находится в городе. Чего ей не хватало в путешествии? Ответ приходит моментально: костер. Для Тристана, скорее всего, не составит труда развести костер при помощи магии, но, во-первых, пока неизвестно, точно ли он сможет к ней присоединиться, а во-вторых, не хочется полагаться только на него и на магию. Она должна научиться справляться самостоятельно.
Понять бы еще, где искать. Вполне возможно, существуют артефакты с подобным предназначением, но Эйлис предполагает, что стоить они будут немало. Лучше поискать обычный, людской, способ разведения огня. Но в какой лавке? Она даже предположить не может, что ищет. Память услужливо подсказывает увиденные вчера вывески, и наиболее подходящей из них кажется посуда.
Путь до торгового квартала, как назвала его для себя Эйлис, кажется уже привычным, хоть нужную лавку и приходится все же поискать. Еще пара дней, и она станет ориентироваться здесь заметно лучше, чем во Фларе. Мысль вызывает тихую, печальную усмешку.
Лавка оказывается неожиданно светлой и просторной, позволяющей свободно разойтись нескольким альвинда, а проход к стоящим вдоль стен шкафам с посудой закрыт высокими, доходящими Эйлис до груди, тонкими деревянными балюстрадами, похожими на те, что часто встречаются на балконах. Должно быть, чтобы никто не задел случайно расправившимися крыльями. Эйлис с легким интересом оглядывает блюда, чаши и кубки, почти все — керамические или деревянные, немного медных, пара штук фарфоровых, стоящих так далеко, что достать их кажется невозможным.
— Добрый день, — обращается к ней торговец, человек со внимательным и цепким взглядом карих глаз, — вас заинтересовало что-то определенное?
— Добрый, — вежливо кивает Эйлис. — Я ищу, при помощи чего можно развести огонь. У вас найдется что-то подобное?
Торговец прищуривается, вглядывается внимательней, и Эйлис надеется, что вопрос не прозвучал уж слишком наивно и глупо.
— А что, магия для этого уже не годится?
От его тона в груди вновь крепнет неприятное, сдавливающее чувство, побуждающее снять шляпу и дать понять, с кем он разговаривает, но Эйлис сдерживает этот порыв и лишь сильнее прижимает крылья к телу. Спокойно. Нельзя привлекать внимание. Нужно понять, как лучше ответить. Случаи, когда альвинды не способны научиться колдовать, довольно редки, так что причину вопроса Эйлис вполне понимает.
— К сожалению, с недавних пор отец запретил мне заниматься магией, — осторожно, обдумывая и контролируя каждое слово, отвечает она, — а очаг поддерживать и еду готовить как-то надо.
Хочется верить, что этого объяснения окажется достаточно.
— Огнивом не торгуем, — коротко произносит торговец.
Эйлис чувствует, как нарастает раздражение, а пальцы сжимаются в кулак. Что мешало ему сразу об этом сказать? Но, как бы ей не хотелось просто уйти, стоит спросить еще кое-что:
— Не могли бы вы подсказать, где я могу его найти? — вежливый тон не показывает ни капли недовольства.
Торговец вновь прищуривает взгляд, рассматривает ее и, кажется, вот-вот ответит отказом.
— Возможно, у кузнеца на окраине найдется, — потеряв всякий интерес, произносит он.
— Благодарю.
Выйдя из лавки, Эйлис глубоко вдыхает, стремясь унять эмоции. Справляться с подобным отношением оказывается труднее, чем она себе представляла. И чем больше его вокруг, тем сильнее хочется снова почувствовать, что она еще может кем-то управлять, отдавать приказы, которые будут выполнены. Но сейчас это невозможно. Сейчас, неспешно шагая по улицам, она бы и рада ответить более твердо, показать свою решимость. Вот только не знает, как. И не приведет ли это к большим проблемам. Да и в моменты, когда все происходит, мыслей еще меньше, а контроля над ними хватает разве что на то, чтобы не сделать какую-то глупость вроде раскрытия собственной личности.
Понимание, что с этим нужно что-то делать, лишь усиливается. И у Эйлис есть время над этим подумать. Она поднимает взгляд к чистому небу и слегка наклоняет голову, размышляя, что делать дальше. Мелькает мысль вернуться на постоялый двор, пообедать и отдохнуть немного, все же Эйлис не уверена, что не встретит в кузне подобного пренебрежительного отношения, и то ей хватит терпения ничем не выдать себя. Она делает несколько шагов в сторону постоялого двора, но останавливается и вновь глубоко вдыхает. Сначала разобраться с делами, потом дать себе возможность расслабиться. Мало ли, что может измениться за пару часов.
Она раздумывает пару мгновений, и поднимается в воздух. Торговец сказал, кузница где-то на окраине, так будет легче ее найти. Главное не приближаться слишком близко к городским стенам — стража может ее заметить.
Густой, темный дым из трубы привлекает внимание, а, подлетев ближе, Эйлис различает и человека, немолодого, внешне заметно старше отца, хоть по возрасту они никогда не смогут сравниться, наносящего твердые, звонкие удары по тонкой, раскаленной полосе металла. Ей явно туда, нужно только дождаться, пока мужчина закончит.
Эйлис зависает в воздухе неподалеку, чтобы можно было наблюдать, но чтобы ее не было видно, и слегка придерживает шляпу, так и норовящую слететь от потоков ветра. Хочется верить, что долго ждать не придется, и что ее поведение не покажется странным другим альвиндам, решившим пролететь поблизости.
Она ждет, пока мужчина отложит изделие и хотя бы немного отойдет в сторону, а затем, убедившись, что он не собирается брать или делать что-то еще, плавно опускается на камни перед домом и крытым двором.
— Добрый день, — с вежливой улыбкой произносит Эйлис. — Прошу прощения за беспокойство, но я бы хотела узнать, можно ли у вас приобрести огниво.
— Добрый-добрый, — кузнец слегка улыбается, окидывает ее взглядом зеленых глаз, не того насыщенного, изумрудного оттенка, что часто встречается среди альвиндов, а скорее бледного, с серыми тонами, и в них тоже заметны отголоски улыбки. — Огниво, значит? Найдется, куда оно денется-то. — Он оборачивается к дому и повышает голос: — Вернс, найди для девушки огниво поизящней и покажи, как пользоваться.
— Благодарю, — кивает Эйлис, различая приглушенное, доносящееся из дома “Сейчас”. — Сколько оно стоит?
— Пару медяков.
Заметно дешевле, чем думала Эйлис. Оно и лучше. Деньги ей еще пригодятся. Она опускает руку в сумку, старается на ощупь определить монеты, чтобы не доставать их лишний раз. Хорошо, что медные меньше и легче золотых и найти их вполне возможно.
Из дома выходит юноша, на вид немногим младше ее, а на самом деле — раза в три, а может и больше, должно быть, подмастерье. В руках у него — небольшой мешочек из плотной ткани.
— Добрый день, — Эйлис здоровается и с ним.
— Здравствуйте, — улыбается юноша и отходит к столу, рядом с которым стоит большая, наполненная водой бочка. — Можете сюда подойти?
— Конечно, — кивает она, делая несколько шагов.
Юноша раскрывает мешочек, переворачивает и на стол с тихим звоном падает металлическая не то пластина с отверстием в центре, не то просто согнутая и закругленная полоса с коваными завитками с одной из сторон; небольшой темный, почти черный камешек и кусочек ткани.
— Смотрите, — юноша берет металл в одну руку, камень в другую, — берете кресало и кремень, и быстро и сильно ударяете друг о друга, — он сопровождает слова действиями, и мелкие искры разлетаются по сторонам, — надо, чтобы они попали на этот кусочек ткани, тогда можно будет быстро положить его туда, где нужен огонь, и раздуть, чтобы появилось пламя. Понятно?
— Вполне, благодарю.
Впрочем, Эйлис не сомневается, что на деле все несколько сложнее, чем на словах, но это нужно пробовать. И желательно не здесь. Не хочется отвечать на вопросы, почему правая рука движется так неловко, да и выглядеть неумело и глупо тоже.
Расплатившись и убрав мешочек в сумку, Эйлис поднимает взгляд к небу. Вот теперь точно можно вернуться на постоялый двор, пообедать и дождаться примерки платья. Заодно стоит подумать, чем еще она может помочь себе в дальнейшем путешествии и что для этого можно приобрести или узнать в городе.
— Добрый вечер, надеюсь я не слишком рано? — постучав и дождавшись предложения войти, интересуется Эйлис.
Светлая, песочного оттенка ткань, лежащая на столе, привлекает внимание. Даже по цвету это платье будет отличаться от тех, к которым она привыкла: дома большую часть гардероба составляли изумрудные и золотые оттенки рода Дэ’Лэй, временами, чаще всего по отдельным заказам, к ним примешивались и другие цвета, но все они были заметно ярче, насыщенней. Впрочем, сейчас отличия ей только на руку, пусть к ним и придется привыкнуть.
— Добрый, — сидящий за столом и подшивающий платье Кэйн поднимает взгляд, — вовсе нет, мне нужна всего пара минут, чтобы закончить. Вы можете подождать?
— Разумеется, — кивает Эйлис и делает пару шагов в сторону от входной двери. — Скажите, вы могли бы сшить еще одно точно такое же платье так же за пару дней?
— Да, конечно. Раз оно будет точно таким же, то и еще одна примерка может не понадобиться. Если, конечно, вас устроит забрать их в один день.
Эйлис ненадолго задумывается. Ей есть в чем ходить, и в городе она вроде не привлекает внимание, так что проблем быть не должно.
— Хорошо.
Из-за ведущей в другие комнаты двери показывается широко улыбающаяся Аэр.
— Добрый вечер! А я так услышала, что вы еще платье закажете? — Эйлис кивает. — Хорошо-то как! Я на нем красивую-красивую вышивку сделаю, сегодня утром как раз нитки для нее искала и в город бегала, купить чего не хватает. И знаете, кого видела? — Эйлис, слушающая с фальшивым вежливым интересом, качает головой. — Кого-то очень важного, мельком правда, вокруг стражи было много, но говорят, это был наследник правящей семьи, ну одной из. Представляете? В нашем городе! — Эйлис делает вид, что удивлена и чуть сильнее сосредотачивается на контроле за выражением лица. — Я еще разговоры послушала случайно…
— Аэр, не надоедай своими рассказами, — перебивает ее Кэйн, поднимающийся из-за стола и оглядывающий свою работу, — лучше с примеркой помоги.
— Ага, обязательно.
И все же даже во время примерки Аэр не перестает делиться услышанным, и Эйлис старается ничем не выдавать усиливающегося напряжения: многие слухи и сплетни, ходящие по городу, касаются ее исчезновения. И пусть удивительным это назвать нельзя, опасение, что либо Аэр, либо Кэйн смогут догадаться о ее личности, не отпускает. Стараясь отвлечься от него, Эйлис сосредотачивает внимание на платье.
Очень простое, с длинной, доходящей до стоп юбкой, такого же светло-песочного цвета, как лежащая на столе ткань, и на фоне белого нижнего платья он кажется чуть ярче, чем на темном деревянном столе. Ткань не такая мягкая и приятная на ощупь, но все же не слишком грубая. Сужающиеся к запястью рукава хоть и выглядят непривычно, но надежно скрывают наруч, вот только непонятно, что делать с более широкими и свободными рукавами нижнего платья, которые сейчас некрасиво торчат. Ладно, она что-нибудь придумает. С завязкой на шее справиться оказывается гораздо проще, чем с теми, что были на спине, а значит главная цель достигнута. И не важно, что смотрится непривычно. Так даже легче затеряться в толпе.
Короткий жакет, более темного и слегка сероватого оттенка, смотрится на удивление неплохо, и вносит разнообразие в светлые оттенки, пусть и в подчеркивании фигуры с корсетом ему не сравнится.
Кэйн отмечает, в каких местах платье еще стоит подшить, и обращает внимание на рукава.
— Вы точно не хотите сделать их свободнее?
— Точно, — твердо произносит Эйлис.
— Тогда я мог бы сделать небольшой разрез, например, до середины предплечья, — он тянется к ней, чтобы показать, и Эйлис отводит в сторону правую руку. Серебра он, конечно, не коснется, но лучше даже возможности такой не предоставлять, — но с завязками у запястья. Тогда вы сможете аккуратно расположить ткань рукавов нижнего платья и лишь после этого затянуть рукава так туго, как вам необходимо.
Эйлис задумывается, смотрит на отражение в мутном зеркале. Ей не нравится, как торчит сейчас ткань рукавов. Но надежно ли скроет наруч другой вариант?
— Это платье оставьте, как есть, у второго можете сделать разрез, — в голосе едва заметно проступают интонации, с которыми она обычно отдавала приказы, и Эйлис спешит их замаскировать: — И спасибо, оно чудесно.
И все же она лжет. Платье не идет ни в какое сравнение с теми, что она носила, и к нему нужно будет привыкнуть, но, как и многое другое, сейчас это не важно.
Пообещав, что придет за платьями через три дня, Эйлис выходит из дома и возвращается на постоялый двор. Стоит подумать, чем занять себя в эти неожиданно свободные дни.