Утром, едва открыв глаза, Эйлис различает Тристана, сидящего у костра. В его руках — листы пергамента, которые он внимательно изучает. Скрывая зевок, Эйлис приподнимается на подстилке, шевелит крыльями и плечами, слегка разминая спину. Даже с учетом принесенных и разложенных Тристаном веток и одеяла спать не слишком удобно, но все же лучше, чем раньше. Тристан совершенно не замечает ее движений, и становится интересно, что же он изучает. Эйлис обводит взглядом их небольшую стоянку и замечает лежащий на земле конверт с оттиском артефакта рода Дэ’Рэсэй. Письмо из дома? В душу закрадывается беспокойство. Может, зря она все же доверилась? Вчера они, конечно, хорошо провели время за обсуждением образов и возможных вопросов, но что-то могло измениться. А может, и скорее всего так и есть, это — не значащее ничего важного письмо, все же Тристан, в отличие от нее, не отказывался от своих обязанностей и роли наследника, пусть и сделал помощь ей самой главной задачей. И все же Эйлис хочется знать, что говорится в этом письме, убедиться, что беспокоиться действительно не о чем. Стоит спросить, как только Тристан закончит чтение, поскольку отвлекать его и сообщать о своем пробуждении не хочется. Пока можно найти в сумке припасы и нарезать сыр к завтраку. 

— Доброе утро, Эйлис, — отложив листы, произносит Тристан, — прошу прощения, не видел, что вы уже проснулись. 

— Доброе утро… Тристан, — ей все еще с большим трудом удается обращаться просто по имени, но раз уж сегодня они решили остановиться в деревне, нужно привыкать. — Вам не за что извиняться, мне всего лишь не хотелось беспокоить вас во время чтения, — она ненадолго замолкает, размышляя, как лучше спросить о содержании письма. 

— Ваше исчезновение очень живо обсуждается в свете, в том числе и в академии, как и мое отсутствие на балу цветов, имевшем в этом году очень скромный размах. Ринкан и Аделин выражают свое беспокойство и жалеют, что не могут присоединиться к поискам из-за обучения, однако говорят, что если они могут что-то сделать из стен академии, мне нужно только написать. — Тристан без вопроса понимает ее намерение. 

Эйлис выдыхает. С одной стороны, в письме не было причин для беспокойства, и она совсем забыла, что кроме лорда Сильнао писать Тристану могут и младшие наследники, а с другой содержание послания неприятным уколом отзывается в сердце. Неужели бал цветов уже прошел? Эйлис пытается подсчитать, вспоминает, как давно меняла скрывающий ее артефакт и что Лииссидлло говорил о сроках их действия, и понимает, что так и есть. Бал цветов должен был состояться в день, когда она покинула Крандо, а значит с момента побега прошло уже больше месяца. 

Эйлис не может в это поверить. За целый месяц она так ничего и не узнала, ничего не достигла. Если так пойдет и дальше, как надолго затянутся ее поиски? Как долго ее исчезновение будет волновать, приносить неудобства другим? Эйлис прикусывает внутреннюю сторону губы. Не нужно об этом думать. Не нужно сомневаться. Она приняла решение и нужно идти до конца. Иначе все было напрасно. 

— Надеюсь, в ближайшее время нам улыбнется удача и удастся узнать все необходимое, — она старательно скрывает неуверенность за бодрым тоном, — тогда можно будет вернуться. Только нужно будет хорошо продумать, что рассказать в свете, ведь обсуждения едва ли затихнут в ближайшую пару лет. 

— С учетом примера вчерашнего обсуждения у нас все должно получиться, — улыбается Тристан.

— Вечером станет ясно, как хорошо мы все продумали, — Эйлис лишь рада возможности увести разговор от темы письма. 

— Не сомневаюсь, что об этой части можно не беспокоиться. — Тристан снимает с шеи кулон с родовым артефактом и смотрит на него несколько мгновений. — Если вы не возражаете, я бы хотел ненадолго задержаться здесь, написать ответ, чтобы не пришлось доставать артефакт в неподходящее время. 

— Конечно, как пожелаете, — кивает Эйлис. 

Скорее всего, это не займет много времени. 

Перед тем как отправиться в путь, Тристан убирает фамильный артефакт в скрытое пространство, появляющееся из кольца, которое он носит, а само кольцо отправляется в сумку. Туда же убирается и длинный жилет из плотного черного вельвета, расшитого золотой нитью, который своим видом тоже может вызвать вопросы. Эйлис ненадолго задерживает взгляд на Тристане, оставшемся в длинной белой рубахе, из-под рукава которой слегка заметен розовый кончик пера на левой руке. Хочется верить, что сейчас они смогут выдать себя за самых обычных альвиндов, но узнать можно будет лишь когда они окажутся в деревне. Не стоит больше здесь задерживаться. 

Идти по дороге хоть и проще, чем по лесу или холмам, но заметно волнительней. Эйлис вновь надевает шляпу, чтобы вуаль закрывала лицо, и все равно стоит поблизости показаться другим альвиндам, как хочется затаиться, задержать дыхание и сделать вид, что ее тут нет. Однако Эйлис не поддается эмоциям, заводит беседу, связанную либо с окружающих их местами, либо с придуманной историей, хоть обсуждать даже не настоящую свадьбу кажется слегка неловким и смущающим, Тристан подыгрывает, поддерживает разговор и украдкой наблюдает за происходящим вокруг. 

И похоже это работает. Редкие случайные путники не обращают внимания на пару альвиндов, идущих по дороге. 

Деревня встречается на пути за несколько часов до заката, и Тристан предлагает остаться, не идти дальше, ведь неизвестно, через сколько встретиться следующая. Эйлис соглашается. Все же еще один день ходьбы лишь немногим проще предыдущих, и стоит дать ногам отдохнуть. Да и к вечеру небо все сильнее затягивается плотными, серыми облаками, и разве что Создательнице известно, начнется дождь или же нет.

Постоялый двор, на который указали жители деревни, оказывается небольшим деревянным зданием, даже меньшим, чем встретилось Эйлис по пути. У него всего два этажа и такие маленькие окна, что остается загадкой, для чего они нужны, и наводят на мысли, не являются ли они расширившимися щелями между досками, которые и так неплохо видны. Впрочем, у соседних домов окна точно такие же небольшие, так что это, видимо, особенность этой деревни. Вывеска, по которой можно догадаться о назначении здания, выцвела, и рисунок на ней едва угадывается. 

Обстановка внутри под стать внешнему облику: полутемная комната освещена тусклыми свечами, нет даже небольшого камина, да и ее размеры, конечно, позволят полностью расправить крылья, но только кому-то одному. Столов и лавок рядом с ними тоже немного, пять, если другие не скрываются в темноте. И хозяина нигде не видно. 

Доски скрипят под твердыми шагами Тристана, уверенно направляющегося вглубь помещения, и Эйлис остается лишь следовать за ним, хоть обстановка не слишком привлекает. С другой стороны, кажется, сюда заходят немногие, так что едва ли кому-то придет в голову искать ее здесь. Да и ночевать под крышей все же лучше, чем под открытым небом, особенно когда тучи грозят в любой момент обрушить дождь. 

Тристан останавливается у стола, который чуть выше других, и оглядывается по сторонам. Все еще никого не видно, но за столом заметен дверной проем, ведущий в еще более темную не то комнату, не то коридор. 

— Добрый вечер, — громко произносит Тристан, — нам нужен ужин и завтрак на двоих и две комнаты, чтобы переночевать. 

Его голос звучит твердо и не подразумевает возражений, словно он по привычке отдает приказы. Эйлис чуть хмурится, сомневаясь, что подобные интонации подходят выбранным образам и истории, но не спешит что-либо говорить. Со стороны дверного проема слышится скрип, и вскоре в комнату выходит альвинд, невысокий, на голову ниже Эйлис, с короткими, редкими волосами и небольшими сизыми крыльями, на которых, кажется, слегка не хватает перьев. Эйлис ненадолго задумывается, пытаясь понять, сколько ему лет. Морщины на лице позволяют предположить, что он заметно старше и ее, и Тристана, и отца, и, скорее всего, из знакомых ей альвиндов его возраст ближе всего к лорду Артуру Дэ’Таддео, самому старшему члену Совета, и близок к двум с половиной сотням лет, если не больше. 

— Вечер действительно добрый, — кивает альвинд, и окидывает ее и Тристана внимательным взглядом, в котором не заметна разве что усталость, — ужин и завтрак вам будет, но комната для сна здесь для всех прилетающих одна. 

— Может, все же есть возможность найти отдельную комнату? — в голосе Тристана слышится нетерпение. Он явно не привык, когда ему отказывают, и Эйлис может это понять. 

— Если только вы ее построите, — альвинд слегка расправляет крылья, да и в его интонациях проскальзывает недовольство. 

Краем глаза Эйлис замечает, как Тристан тянется к сумке, и касается его руки. Это явно не стоит того, чтобы раскрыть секрет в самом начале. 

— Мил…ая, что-то не так?

Эйлис хорошо понимает, что обращение в первую очередь служит для того, чтобы заменить привычное, едва не сорвавшееся с губ, но оно и заметно потеплевший тон заставляют щеки пылать. Хорошо, что в полумраке, да еще и за вуалью никто этого не увидит.

— Нет, вовсе нет, — она все же находит в себе силы и дыхание на ответ. — Я просто подумала, может, где-то в деревне есть место, где можно переночевать в отдельных комнатах? Не хотелось бы нарушить традиции…

Возможно, после совместных ночевок под открытым небом не слишком разумно беспокоиться об отдельных комнатах, но все же это кажется иным, более серьезным шагом. Главное, чтобы Тристан понял и подхватил игру, все же о том, что отдельных комнат может не оказаться, они даже не подумали. 

— Другой таверны поблизости нет, — в тоне альвинда слышится резкость и нетерпеливость, а из глубины дома доносится приближающееся поскрипывание досок, — и никакие традиции не заставят новую комнату построиться просто так и прямо сейчас. 

Эйлис пытается понять, что еще можно сделать, бросает взгляд на нахмурившегося Тристана, надеясь, что он что-то придумает и не станет доставать родовой артефакт. На ум так ничего и не приходит. Они действительно не могут заставить комнату появиться из ниоткуда, и этого не изменить даже родовым артефактом. Разве что тогда альвинд может уступить им свою.

Скрин досок приближается, и из-за дверного проема показывается альвинда, чуть выше и заметно моложе стоящего рядом мужчины — а может и на пару лет младше Эйлис — с сизыми крыльями и каштановыми волосами, заплетенными в длинную косу, приобретающую к кончикам темно-синий оттенок. 

— Добрый вечер, — улыбается она Тристану и Эйлис, — я тут спускалась на кухню и услышала обрывок вашего разговора. Может, расскажете подробнее, в чем дело, и нам удастся что-нибудь придумать?

— Амра, не вмешивайся не в свое дело, — недовольство в голосе альвинда становится еще заметнее. 

— Добрый вечер, — Тристан не обращает внимание на прозвучавшие слова и улыбается Амре в ответ. Эйлис хорошо знакома эта улыбка, множество раз виденная на балах и приемах, — мы бы хотели переночевать на этом постоялом дворе, но, к сожалению, по традициям наших семей жених и невеста не могут проводить ночь в одной комнате до свадьбы, это сулит большие несчастья для обеих семей. А здесь, как нам сказали, лишь одна комната для гостей.

— Это правда так, — крылья Амры опускаются, а в голосе проскальзывает грусть, в искренности которой Эйлис сильно сомневается. Амра чуть медлит, словно размышляет над чем-то, а затем поднимает голову и крылья, почти расправляя их и кончиками касаясь потолка, — но я могу сбегать посмотреть, может, найдется место, куда можно будет перетащить одну кровать на ночь, может, в кладовую или в закуток в коридоре, там, конечно, не слишком удобно, но раз такое дело…

— Только за это нужно будет доплатить, — вмешивается в разговор альвинд. — И, Амра, скажи Монге, чтобы подогрела что там осталось на два ужина.

— Будем благодарны, если вам удастся что-то придумать, и, разумеется, мы сможем оплатить все неудобства.

Тристан говорит спокойно, ровно и даже немного тепло, и Эйлис скорее чувствует и догадывается, что ситуация ему совершенно не нравится. Ей, впрочем, тоже. Пожалуй, стоило сразу согласиться на одну комнату. 

— Тогда занимайте любое понравившееся место, я скоро к вам приду, — уже на середине фразы Амра разворачивается и скрывается за дверью.

Тристан пару мгновений смотрит ей вслед, договаривается с альвиндом за столом о стоимости ужина и ночлега, достает из сумки медные монеты и, отсчитав и передав их альвинду, направляется к столу в центре комнаты, в стороне от дверей и стен, из щелей которых может чувствоваться свежий вечерний воздух. Эйлис следует за ним и, сев на лавку, тихо выдыхает. Ноги гудят и радуются отдыху. Встать, чтобы даже просто дойти до комнаты, будет сложнее. 

— Быть может, мы воспользуемся иным способом решить проблему? — понизив голос, предлагает Тристан и переводит взгляд в сторону, скорее всего на сумку, намекая, о каком именно способе идет речь.

Эйлис качает головой. 

— Я не в восторге от этой ситуации, — она почти шепчет, оборачивается и бросает взгляд на пожилого альвинда, все еще стоящего за столом, — но не думаю, что она достойна иного способа. 

— Как пожелаете, — возможно, ей лишь кажется, но в тоне Тристана проскальзывает сухость и формальность. — Что думаете об этой деревне?

Вопрос уже задан другим, более расслабленным тоном, явно призывающим перейти к почти что светской беседе, пусть и на другие темы. 

— Она… отличается от дома, — Эйлис включается в игру, тишина и правда может показаться странной, — но мы увидели совсем немного, так что, думаю, не стоит делать поспешных выводов. 

— Может и так, — Тристан кивает, но голос его звучит задумчиво, — я лишь хотел, чтобы в пути у нас были лучшие условия. 

Едва ли эта фраза относится лишь к их версии появления здесь, скорее всего, Тристан подразумевает настоящие причины путешествия, а значит и ответ должен этому соответствовать.

— Не знаю, можем ли мы их себе позволить, — Эйлис добавляет в голос каплю сомнения, — Все наши накопления легко могут уйти на церемонию, — она старается оставаться в рамках придуманной истории, — не знаю, стоит ли тратить их бездумно на все подряд. 

В соседних комнатах и сверху слышится скрип досок и неразборчивые голоса.

— Когда же их тратить, если не сейчас? — Тристан слегка расправляет черные крылья, а в его голосе слышится ничем не прикрытый энтузиазм. 

Эйлис задумывается, чуть наклоняет голову на бок и покачивает крыльями. 

— На обратном пути? Тогда мы будем знать, как много монет у нас осталось, и можно больше себе позволить, да и традиции не будут нам мешать, — она говорит, и чувствует, как к концу фразы к щекам приливает тепло. 

Со стороны дверей, ведущих в другую часть дома, слышится приближающийся скрип. Тристан бросает в их сторону быстрый взгляд. 

— Не уверен, что смогу ждать так долго, — его тон значительно теплеет, а Эйлис старается понять, насколько много искренности в этих словах, — мне так хочется, чтобы это путешествие стало для нас… — он медлит, словно сомневаясь, что хочет сказать, снова бросает взгляд за спину Эйлис в сторону дверного проема, — тебя лучшим из того, что уже было, и началом чего-то незабываемого. 

Несмотря на теплый, очень мягкий тон и смысл фразы, неформальность обращения царапает слух, и Эйлис не до конца понимает, какие чувства она вызывает. Так к ней обращались лишь отец с матерью, братья да некоторые альвинды в городе, и последнее уж точно нельзя было назвать приятным. И все же едва ли Тристан выбрал такое обращение просто так, это на него не похоже.

— Я так и не нашла хоть немного уединенного места, куда бы влезла кровать, — с легкой грустью в голосе произносит подходящая к столу Амра, — но зато подумала, что можно использовать ширмы и оградить ими одну из кроватей, будет такая небольшая комнатка. Что думаете? 

Тристан, отвлекшийся на приближение Амры, переводит взгляд на едва заметно кивнувшую Эйлис, которой этот вариант кажется даже лучше прошлого. Хотя бы никому из них не придется ютиться в совсем не предназначенном для отдыха месте.

— Надеюсь, Создательница посчитает это достаточной мерой, — отвечает Тристан. 

— Тогда я сейчас схожу попрошу Вито перетащить туда ширмы и расставить их, — Амра широко улыбается, — а потом вернусь к вам. Расскажете, откуда вы, куда направляетесь? Здесь так редко останавливаются путники! А мне нравится слушать истории издалека, сама-то я в едва ли куда-то уеду. Месяца три назад сюда менестрель заезжал, так я у него так много историй услышала, до сих пор вспоминать нравится!

Она замолкает, смотрит все так же с улыбкой и восторгом во взгляде. 

— Мы можем рассказать, — кивает Тристан, — но только рассказ будет не очень долгий, все же мы сегодня проделали немалый путь и хотели бы отдохнуть. 

— Конечно-конечно, — быстро кивает она, — поговорим, пока ужин еще готовится, и потом немного. Обещаю, я не буду много спрашивать.

— Амра! — окликает ее пожилой альвинд. — Займись делом. 

— Сейчас-сейчас, — она оборачивается на мгновение, а потом вновь смотрит на Тристана, — я скоро вернусь! 

Она слегка взмахивает крыльями, разворачивается и снова скрывается за дверным проемом. 

— Какая энергичная, — стоит ее шагам чуть стихнуть, понизив голос, хмыкает Тристан.

— Это точно, — в голосе Эйлис проскальзывает легкая задумчивость. 

Она не понимает подобного интереса, жажды что-то услышать от совершенно незнакомых альвиндов, ярких, быстро сменяющих друг друга эмоций. Ее учили быть сдержанной, соответствовать тому, что ждут от нее другие, не позволять другим увидеть неподобающие эмоции, но и здесь, и в городе Эйлис узнала: есть и другой вариант. Хотя его пользу и возможности она не может оценить.

— Вы ведь не против небольшой беседы? — участливо интересуется Тристан.

Обращение вновь привычное и формальное. Похоже, тогда была лишь часть игры, и от понимания этого становится спокойнее.

— Вовсе нет.

Все же нужно придерживаться выбранного образа, да и есть у Эйлис ощущение, что говорить по большей части будет Тристан, она же будет вмешиваться время от времени, особенно если вдруг разговор уйдет от продуманных деталей. А взамен можно поспрашивать у Амры о происходящем в деревне, едва ли эта девушка пропустила новости о пропавшей наследнице, да и о поисковых отрядах или страже она, наверно сможет рассказать. Если они сюда приходили, должны были зайти на постоялый двор, так что скорее всего удастся хотя бы узнать, когда это было. 

Шума и голосов в другой части здания становится больше, Эйлис прислушивается к ним, но не может разобрать детали, Тристан же возвращается к светской, малозначимой беседе, затрагивающей события этого дня. 

Амра возвращается и правда скоро, всего через пару минут и с улыбкой говорит, что комната скоро будет готова, а затем задерживает взгляд на Эйлис и садится рядом с ней, заставляя подвинуться в сторону. 

— А носить шляпу в помещении это тоже какая-то традиция? — беззаботно интересуется Амра. 

— Верно, — Эйлис кивает и боковым зрением замечает внимательный взгляд Тристана, — многие детали должны до свадьбы оставаться тайной. Матушка говорит, что эти традиции позволяют показать Создательнице твердость наших намерений и добиться Ее благословения, — она заставляет голос звучать приветливо и добавляет в него лишь каплю ощущающейся усталости.

— Как интересно! — Амра переводит взгляд с Эйлис на Тристана. — Вы, значит, жениться собираетесь?

— Именно так, — отвечает Тристан, — мы много слышали историй о том, как роскошен центральный храм Создательницы, и давно мечтали провести эту прекрасную церемонию там, — он улыбается, вытягивает руку, кончиками пальцев касаясь лежащей на столе ладони Эйлис. Из-под рукава рубахи показывается розовый кончик пера. — Ведь где, как не в самом священном месте заключать благословленный богиней союз?

Его тон снова становится теплым и мягким, вызывающим у Эйлис улыбку. Амра же не сводит взгляда с виднеющегося узора. 

— Вам так повезло! — она закатывает левый рукав своего платья и поворачивает внутренней стороной вверх, показывая бледно-серый узор в виде россыпи звезд. — А я даже не знаю, встречу ли когда-нибудь того, кто предназначен мне Создательницей. В нашей-то деревне его нет, но я все надеюсь, вдруг кто-то из путников окажется тем самым, часто представляю, каким он будет, и как мы встретимся впервые. Может, прямо здесь, когда он решит остановиться на ночлег, а может мы столкнемся где-нибудь на улице, когда он будет проезжать мимо, а может, он спасет меня от диких зверей, на которых я случайно наткнусь, пока буду собирать ягоды. — Амра замолкает, переводит дыхание. — А вы как познакомились?

Эйлис невольно вспоминает свой первый бал, как по пути к бальной зале она впервые почувствовала, как теплеет узор, а после первого танца Тициан и Виттео представили ей Тристана. Она не сомневается: братья и раньше знали об одинаковых узорах, но никто не спешил делиться с ней этим знанием, как и многим другим. И все же она не помнит, чтобы до того дня надолго задумывалась над узорами. Может, только когда он появился, но даже тогда едва ли в мыслях было что-то похожее на подобные представления. Ей с детства говорили, что такие встречи очень редки, и что среди знати узоры Создательницы не значат много, и выгодный союз гораздо важнее. Кажется, среди простых альвиндов все тоже не слишком легко.

— Нам и правда очень повезло, — произносит Тристан, — особенно в том, что мы жили почти что в соседних домах, и сложно передать, как счастливы мы были, когда узоры только появились. Я порой думаю, что, может, как раз то, что мы и так очень хорошо знали друг друга, натолкнуло Создательницу на мысль, что мы — половинки одной души. 

Если бы Эйлис не знала, что все сказанное — ложь, сама могла бы поверить, так ровно, спокойно и искренне звучат слова Тристана. Все же играет он прекрасно. И от понимания этого вновь приходится отгонять мысли, насколько по-настоящему искренен он в своем желании помочь. Сейчас для них определенно не время. Она устала, и эмоции против воли могут проступить на лице, во взгляде, в голосе, а вместе с ними возникнут вопросы. Нельзя сейчас об этом думать, тем более пока нет причин сомневаться в его словах и действиях. 

Разговор продолжается, прерывается ненадолго на ужин, и когда Амра отвлекается на дела, но ее вопросы кажутся бесконечными. Время от времени на постоялый двор заходят жители деревни: выпить пива да пообщаться, они поглядывают в сторону Тристана и Эйлис, но почти никто из них не интересуется новыми лицами. Вот и хорошо. От Амры же удается узнать, что недавно через деревню и правда проходил отряд стражи, только они не задерживались, расспрашивали про наследницу, а убедившись, что ее тут не было, отправились дальше. Эйлис тихо выдыхает. Если стража была тут недавно, не стоит и дальше идти по дороге. Они с Тристаном, конечно, перемещаются заметно медленнее, но неизвестно точно, как надолго задерживается стража в деревнях, не замедлит ли что-то еще ее продвижение. Лучше уйти в сторону, затеряться в чаще.

— Прошу прощения, но я думаю нам стоит уже пойти отдохнуть, — дождавшись очередной незначительной смены темы разговора, произносит Тристан. — Завтра нас снова ждет дорога, и хотелось бы перед ней хорошенько выспаться.

— Конечно-конечно, — Амра вскакивает со скамьи. — Я вас провожу. 

Тристан привычно подает Эйлис руку, и они проходят вслед за Амрой сначала в небольшой, еще более темный коридор, незаметный из основного зала, затем поднимаются на второй этаж и через совсем небольшой коридор заходит в комнату, занимающую большую часть этажа. В тусклом, почти отсутствующем свете нескольких свечей Эйлис различает десяток узких кроватей, одна из которых, в дальнем углу, отгорожена от других тремя ширмами. 

— Хорошего вам отдыха и доброй ночи! — улыбается Амра прежде, чем скрыться в темноте коридора. 

Тристан произносит пару коротких, непонятных Эйлис слов, и рядом с ним появляется небольшой магический огонек, разгоняющий полумрак комнаты. Звучат еще несколько непонятных слов.

— Я скрыл наш разговор, так что теперь нас никто не услышит, — спокойно произносит он. — Миледи, я бы хотел принести извинения, если мое неформальное обращение показалось вам излишним, в тот момент я подумал, что оно будет смотреться более уместно. 

Интересно, он заметил ее реакцию или изначально собирался об этом говорить? 

— Это обращение и правда больше подходит обстановке, — вежливо улыбается Эйлис, — и все же оно было весьма неожиданным. 

И она все еще не уверена, как к нему относиться.

— Вечер сегодня богат на неожиданности, — улыбается Тристан, — не думал, что где-то есть постоялые дворы, в которых нет отдельных комнат. Вас не слишком разочаровывает этот вариант?

Эйлис немного размышляет, как лучше ответить.

— Конечно, я была бы рада провести ночь в более комфортных условиях, но для меня радость и комфорт в этом путешествии совсем не главное, а поскольку из гостей здесь только мы, это небольшое неудобство не имеет значения. 

— И все же я присоединился к вам, чтобы сделать его лучше, — в теплом тоне проскальзывает формальность.

— Вы и делаете, — улыбается Эйлис, — пусть не всегда все идет так, как задумывалось, с вами мне спокойнее. 

— Рад это слышать, — голос вновь звучит чуть мягче, а Тристан ненадолго задерживает взгляд на кулоне. — Мил… Эйлис, я какое-то время наблюдал за вашим артефактом и хотел предупредить, что энергии в нем хватит примерно на день, может, чуть больше.

— Вы так легко можете это понять? — Эйлис не скрывает удивления, тем более слова Тристана вполне совпадают с ее расчетами. 

— Не совсем легко, но да, если знать, на чем сосредотачиваться, энергию любого артефакта можно почувствовать, я наблюдал, как она меняется и как быстро убывает, так что постарался посчитать.

— Спасибо, что предупредили, завтра же его сменю. — Стража и поисковые отряды им здесь точно не нужны. — А сейчас нам и правда стоит отдохнуть. Доброй ночи, Тристан. 

Она направляется к ширме. 

— Доброй ночи, Эйлис, — тепло произносит он.