Эйлис долго не удается заснуть, мешают и приглушенные голоса, доносящиеся снизу, среди которых особенно громким кажется голос Амры; и поскрипывание деревянных полов и стен, и не самая удобная, жесткая кровать; и понимание, что Тристан спит совсем рядом. Эйлис старательно убеждает себя, что это ничего не значит, что это — то же самое, что и отдых на стоянках, только под крышей, но стоит только услышать шорох и движение со стороны его кровати, как к щекам вновь приливает тепло. И Эйлис никак не удается найти причины такого смущения кроме, разве что, очередного, еще более серьезного нарушения этикета. Об этом никто не должен узнать. И не узнает, если их не найдут и не увидят. Нужно просто придерживаться выбранных образов, и никто ничего не заподозрит. Особенно если нигде не задерживаться. 

И сон приходит такой же беспокойный, наполненный странными образами. В них она оказывается в родовом замке и то украдкой пробирается по потайным ходам, чтобы встретиться с Тристаном или вместе с ним полететь к водопадам, то, наоборот, ждет, пока он, также тайком, придет к ней в спальню, чтобы что-нибудь обсудить. 

Очередной такой сон и заставляет проснуться. Эйлис чувствует румянец на щеках и радуется, что ширмы не позволят Тристану его увидеть, от мыслей об этих снах и так неловко. Она прислушивается. Тихо, и еще не слишком светло, хоть и заметно, что сквозь щели и крохотные окна пробивается свет. Должно быть, еще совсем рано. 

Она старательно маскирует зевок и осторожно садится на кровати. Силы не слишком-то восстановились, и воздействие заклятья хорошо ощутимо, но на день неспешной ходьбы хватить должно. Она справится. Даже если придется идти по лесу, просто это будет еще чуть медленнее, чем обычно. Она должна справится.

Эйлис опускает взгляд, задерживает его на кулоне. Тристан сказал, энергии хватит на день, но лучше будет поменять сейчас, чтобы не забыть, не увлечься случайно и не привлечь внимание стражи и поисковых отрядов. В прошлый раз они отреагировали очень быстро. Эйлис берет сумку, отыскивает в ней мешочек с артефактами и берет еще один кулон. Легкое касание заставляет руны слегка засиять и еще дней на семнадцать скрыть ее от поисков. Хотя бы тех, что ведутся при помощи чар. Спонтанный подсчет дней вновь наводит на мысли, что поиски стоит ускорить. Вот только Эйлис не представляет, как. Идти быстрее она не сможет, лететь тем более, и не факт, что в Нэтоле, следующем городе на их пути, найдется что-то полезное. Нужно просто принять тот факт, что поиски затягиваются, стараться их искать быстрее, но не требовать от себя невозможного. Тристан говорил, что это заклятие не слишком известно, и то, что в библиотеке родового замка о нем нашлось лишь одно упоминание, это подтверждает. Логично, что все может затянуться.

И все же доводы слабо помогают. Эйлис вздыхает, закрывает глаза и старается загнать беспокойство на границу сознания, отгородиться от нее мысленной стеной. Все равно от эмоций нет никакой пользы, они лишь мешают, сбивают с толка и путают мысли. Без них спокойнее. 

До слуха доносится скрип кровати Тристана, и Эйлис слегка расправляет подол платья, успевшего местами испачкаться за дни пути. Привести бы себя в порядок, помыться, вычесать как следует перья, но на этом постоялом дворе едва ли кто-то будет утруждать себя подготовкой ванны для гостей, да и подумать об этом стоило вчера, сейчас лучше отправиться в путь. В следующий раз об этом обязательно нужно будет спросить. 

К скрипу добавляется звук шагов. Кажется, Тристан тоже проснулся. Эйлис перекидывает через плечо лямку, поправляет ее, чтобы не мешалась и не слишком натирала кожу у основания крыльев, и защелкивает на груди застежку. 

— Доброе утро, — вежливо улыбается она, показываясь из-за ширм. 

— Доброе, — Тристан улыбается в ответ. — Как вам спалось?

Воспоминание о снах вновь заставляет тепло прилить к щекам. 

— Вполне неплохо, благодарю, — она останавливается на нейтральном ответе и лишь чуть сильнее сжимает в руках шляпу. — А что насчет вас? 

— Неплохо с учетом обстоятельств, — похоже, он все еще не слишком доволен, что пришлось согласиться на одну комнату, — однако надеюсь, в следующий раз наш отдых будет заметно лучше. 

К концу фразы тон звучит теплее и приветливей, и все же Эйлис понимает, что он в первую очередь скрывает эмоции.

— Думаю, найдется не так много постоялых дворов, где лишь одна комната для всех, — мирным тоном произносит она.

Тристан кивает, обводит взглядом комнату, убеждаясь, что ничего не забыто, и подает Эйлис руку. Она надевает шляпу, слегка поправляет вуаль и принимает приглашение. 

Быстрый и простой завтрак сопровождается беседой со все не унимающей любопытство Амрой, и над некоторыми ее вопросами приходится задумываться дольше, чем ожидалось, — за один вечер рассуждений не просто продумать абсолютно все детали, — но порой возникающие паузы в разговоре ее не настораживают, и это главное. 

Погода за ночь не стала лучше, наоборот, тучи словно еще темнее, да и за пределами деревни гуляет прохладный ветер, так непохожий на жару, стоявшую всего несколько дней назад. Эйлис ненадолго останавливается и достает из сумки накидку. Тристан тоже что-то ищет, оглядывается мельком на деревню. Вскоре на его шее вновь заметен родовой артефакт. Эйлис отмечает это лишь быстрым взглядом и заканчивает возиться с застежками накидки. Есть другой вопрос, который стоит обсудить. 

— Я думаю, нам стоит уйти с дороги и дальше пойти по лесу и холмам, — в ее голосе все же проскальзывают нотки неуверенности. — По словам Амры отряды стражи были здесь не так давно, и еще могут находиться где-то поблизости, я бы не хотела случайно с ними встретиться. 

— Понимаю ваши опасения, миледи, — Эйлис догадывается, каким будет смысл следующих слов, и даже теплый тон не сбивает с мыслей, — однако вам не о чем волноваться. Я не позволю никому вас увидеть и тем более узнать, вам нужно лишь держаться рядом со мной, и, если я замечу поблизости стражу или поисковый отряд, я смогу скрыть вас при помощи чар. Для меня это не составит труда, но зато даст нам возможность узнать, как продвигаются поиски и пустить их по ложному следу, чтобы дальнейший путь был проще. Тем более, если пойдет дождь, идти по лесу станет заметно сложнее и опаснее, а найти подходящее место для стоянки может быть не так просто.

Его слова звучат разумно, и Эйлис хоть и не нравится идея скрываться за чарами, но не знает, что возразить. Она не слишком умело справляется с походами по лесу, порой спотыкается и с трудом удерживает равновесие. С Тристаном стало проще, он не дает упасть, подсказывает безопасный путь, отодвигает ветви, которые иначе бы зацепились за крылья или волосы. Но, когда пойдет дождь, его помощи может и не хватить. 

— Хорошо, — медленно, старательно скрывая легкое недовольство в голосе, соглашается Эйлис, — надеюсь, мы сможем увидеть их быстрее, чем они увидят нас. 

— Не беспокойтесь, миледи, я обо всем позабочусь. 

Он тепло улыбается, и Эйлис отвечает вежливой улыбкой, вспоминая их договоренность. Ее способ избежать внимания они уже проверили, пришел черед способа Тристана, и не так уж важно, что ей это не слишком нравится. 

Дождь начинается вскоре после полудня, поначалу мелкий, но усиливающийся с каждой минутой, мешающий разглядеть, что впереди. Тристан оглядывается по сторонам, просит Эйлис немного подождать и поднимается в воздух. В одиночестве тут же становится беспокойно. Она отходит в сторону, под сень деревьев, прислоняется к одному из стволов, крыльями накрывает плечи, старается вывести их вперед чтобы хоть немного укрыть себя от дождя. Хорошо, что широкие полы шляпы этому тоже способствуют. Не очень хорошо, что усталость уже чувствуется, и хочется отдохнуть, пусть прошло не так уж много времени. Рядом с Тристаном она все же старается идти чуть быстрее, останавливаться реже, чем делала бы это одна, и даже так прекрасно видит разницу в их подготовке. 

— Миледи, — Тристан возвращается через десяток минут, — я видел лагерь, разбитый неподалеку. К сожалению, дождь не позволил разглядеть, кому он принадлежит, но не сомневаюсь, что мы сможем найти там приют от дождя, — он мимолетно касается родового артефакта. 

Эйлис задумывается ненадолго, но все же покачивает головой. 

— Тристан, я не думаю, что нам стоит рисковать, — она старается говорить спокойно, не выдать собственное волнение. — Я не сомневаюсь в ваших способностях и в том, что вы сможете меня скрыть, однако среди тех, кто разбил лагерь, тоже могут быть маги и не исключено, что кто-то из них может что-то заметить. — Она не знает, возможно ли это, но то, как Тристан говорил об энергии в артефакте, наводит на мысли, что да. — И я понимаю, не мне об этом судить, но, мне кажется, использовать чары во время разговора, короткой встречи, совсем не то же самое, что поддерживать их все время, пока не закончится дождь и мы не покинем лагерь.

Тристан слушает внимательно, не сводит с нее пристального взгляда и явно обдумывая ее слова. Эйлис надеется, что на ее лице незаметны сомнения. Возражения все еще даются непросто. 

— Вы уверены, миледи? Не думаю, что смогу устроить нам те же условия, что в хорошем лагере. 

— Уверена, — кивает Эйлис. — Как я говорила вчера, комфорт для меня не столь важен. Если кто-то что-то узнает, заподозрит, путешествие может закончиться до того, как я найду ответы. И сомневаюсь, что у меня будет второй шанс его начать, так что при всем возможном удобстве я бы выбрала более безопасный вариант. 

— Как пожелаете, миледи, — спустя несколько секунд раздумий кивает Тристан, — тогда я обустрою стоянку поблизости, пока мы окончательно не промокли. 

Он подает ей руку и направляется в сторону от дороги. Крылья уже тяжелеют от влаги, и держать их над головой становится труднее, но Эйлис ничего не говорит. Скорее всего, Тристан знает, куда идти. 

Дождь вместе с ветром становятся все сильнее, и защиты крыльев оказывается недостаточно. Тристан останавливается у трех деревьев, растущих так близко друг к другу, что их ветви переплетаются между собой, образуя своеобразное, почти сухое укрытие, достает из сумки темную ткань, которой накрывал подстилки для ночлега, и поднимается в воздух, желая закрепить ее на неровных ветвях. 

— Это должно укрыть от дождя хотя бы на время, — произносит он, опускаясь на землю, — к сожалению, ветви, которые можно было бы использовать для подстилок, скорее всего уже промокли.

— Можно расстелить одеяла, — предлагает Эйлис, заходя в небольшое убежище, — сразу оба, одно на другое, чтобы было суше.

Они, конечно, промокнут, но, когда закончится дождь, можно будет высушить. 

Тристан кивает в ответ, помогает ровно их разложить и прежде, чем аккуратно сесть на один из краев, стряхивает воду с крыльев. Эйлис вспоминает про лежащие в сумке куски ткани, которые она использовала вместо полотенец, и, отыскав их в сумке, протягивает один Тристану, другим же пытается хоть немного высушить крылья.

— Спасибо, — тепло улыбается Тристан, забирая ткань. — Вы не слишком сильно промокли? 

— Вовсе нет, — сняв намокшую накидку и шляпу, она опускается на одеяло, — подаренная вам шляпа и здесь оказалась полезна, но, надеюсь, дождь не затянется. Хотелось бы уйти сегодня дальше. 

Тристан вытирает волосы, и Эйлис невольно задерживает взгляд, но тут же отводит его в сторону, понимая, что интерес не остался незамеченным. К щекам приливает тепло, а в мысли так и норовят пробраться образы из снов.

— Рад, что мой подарок вам полезен, — тепло улыбается Тристан, и румянец на щеках Эйлис уже чуть заметнее. — И, думаю, дождь не затянется больше, чем на пару часов, так что уйти дальше мы определенно успеем, только лагерь, который я увидел, так или иначе встретится на нашем пути, — его тон становится серьезнее.

— Я это понимаю, — кивает Эйлис, — как и то, что узнать последние новости будет полезно, но не думаю, что там стоит задерживаться дольше, чем необходимо для разговора. 

Конечно, те, кто разбил этот лагерь, могут настаивать, чтобы Тристан там остался, но он определенно сможет отказаться. 

— Как пожелаете, миледи, и, надеюсь, мое желание обеспечить вам лучше условия, не кажется вам слишком сильным.

— Вовсе нет, милорд, — Эйлис слегка покачивает головой, — я очень благодарна вам за это стремление, просто мне и правда не хотелось рисковать больше необходимого. Не думаю, что в их лагере нашлись бы все секреты этого заклятья, — с шутливой улыбкой произносит она, — а без них возвращение не имеет никакого смысла. Не изменится ничего кроме факта, что мой побег явно сказался на репутации семьи и, скорее всего, усложнил обстановку во Фларе, а может и не только в нем. 

Она отводит в сторону взгляд. Тон к концу фразы стал совсем уж тихий, и явно выдал эмоции, которые она не успела скрыть, Она старалась не думать, как ее отсутствие скажется на других, но сейчас, совсем внезапно, этим мыслям словно нашелся выход. Неприятно. И непривычно. Как непривычно и искренне говорить, что ее тревожит. Тристан накрывает ее ладонь своей, и от этого легкого прикосновения она тут же поворачивает голову.

— Эйлис, не беспокойтесь, — тон Тристана тихий, но очень теплый и глубокий, — я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваши поиски увенчались успехом, и не позволю никому и ничему помешать нам на этом пути. 

— Спасибо, — смущенно улыбается она и не может отвести от Тристана взгляда. 

Во время пути его близость воспринимается совсем иначе, чем сейчас, а от усталости обычно нет желания и сил думать о чем-то еще, кроме как о том, что нужно пройти еще немного, а затем еще и еще. Но зато здесь и сейчас осознание, как рядом они находятся, захлестывает с головой, мешает думать и даже дышать. Эйлис отгоняет его на границу сознания, старается отгородиться, но оно возвращается снова, проступает румянцем на щеках, и Эйлис не может понять, как с этим быть. 

Тристан кончиком влажного крыла касается ее лица, и Эйлис чувствует, как сердце то замирает в ожидании, то начинает биться чаще. Она не понимает, чего так ждет, не знает, о чем думает Тристан, видит лишь тепло в его взгляде. 

Порыв усилившегося ветра приносит с собой и капли дождя, коснувшиеся открытой спины. Тристан поднимает голову, чтобы убедиться, что ткань все еще защищает их от дождя, и убирает крыло. Эйлис выдыхает. Непонятное оцепенение, охватившее ее, пропадало так же внезапно, как и появилось, оставив после себя лишь легкое смущение, заставляющее отвести взгляд. Так странно, непривычно и непонятно. Надо бы в этом разобраться, но не сейчас, а чуть позже, когда эмоции перестанут беспокоить так сильно. 

На стоянке повисает тишина, спокойная, комфортная, которую даже не хочется нарушать. Эйлис задумывается, оценивает собственные ощущения, понимая, что давно уже не оставляла заметок и наблюдений о заклятье. Пока что они не выглядят полезными, но неизвестно, что еще ей удастся узнать, и чем больше сведений будет, тем лучше. Она украдкой бросает взгляд на Тристана и вновь чувствует неловкость. Он ведь увидит, с каким трудом ей дается использование правой руки. Эйлис прикусывает внутреннюю сторону губы и глубоко вдыхает. Неважно. Она уже решила, что будет действовать, как считает нужным, и стоит твердо этого придерживаться. 

Эйлис достает из сумки листы, отмечая, что чистых осталось не так уж много и стоит купить еще, как и раньше, располагает на плоской тарелке чернильницу, и медленно, стараясь думать лишь о заклятье, пишет. Жжение серебра заставляет уже привычно морщиться и прикусывать внутреннюю сторону губы, а также часто останавливаться, чтобы перевести дыхание. Порой она чувствует взгляд Тристана, но стоит самой посмотреть в его сторону, как он слегка поворачивает голову, делая вид, что совсем не интересуется ее занятием. Хорошо, что вопросов не задает, по крайней мере пока что. Закончив с написанием, Эйлис перечитывает прошлые записи. Почерк постепенно становится лучше, хоть до прежнего ровного и аккуратного ему далеко, но ничего другого понять не удается и остается только убрать листы в сумку.

— Миледи, не желаете пообедать? — предлагает Тристан.

— С удовольствием, — улыбается Эйлис.

Стоит дождю, затянувшемуся больше, чем на три часа, завершиться, а небу — слегка посветлеть, как Эйлис с Тристаном отправляются в путь. Воздух вокруг кажется еще свежее, чем обычно, а деревья так и норовят обрушить поток капель на того, кто случайно заденет их ветви. К счастью, до дороги идти не так уж и далеко, но даже так сухая накидка, которую Эйлис надела, когда снова стало прохладно, успевает местами промокнуть.

Вскоре впереди показывается лагерь, и Тристан просит держаться ближе к нему, чтобы чары надежно скрыли присутствие Эйлис. Она кивает, хоть и идея ей все еще не слишком нравится. Узнать, что происходит, действительно будет полезно. 

Тристан смотрит в сторону лагеря, затем оглядывается и слегка сводит брови, о чем-то раздумывая. 

— Миледи, у вас найдутся силы, чтобы подыграть мне и немного пролететь? Мне бы не хотелось, чтобы обитатели лагеря думали, что мы… я пришел из той деревни. Это может вызвать вопросы. 

Эйлис ненадолго задумывается, пытается разобраться в собственных ощущениях. Тристан прав, появление со стороны деревни может заинтересовать других альвиндов, особенно когда выяснится, что лорда Тристана там никогда не было, но зато была пара требовательных к условиям альвиндов, подозрительно похожих по описанию. Лучше постараться этого избежать.

— Хорошо, — кивает Эйлис, пусть в ее голосе слышится сомнение, — только это будет совсем не быстро, и, наверное, не слишком высоко. В полете все ощущается сильнее.

На мгновение ей кажется, что во взгляде Тристана мелькает легкое, тут же исчезнувшее удивление.

— Я этого не знал, простите, — быстро произносит он, — тогда лучше отказаться от этой идеи.

Эйлис качает головой.

— Раз это поможет избежать лишних вопросов и подозрений, я справлюсь. Тем более лететь здесь не так уж далеко. 

— Ваша решимость с каждым разом все больше восхищает меня, — мягко улыбается Тристан. — В таком случае не будем тратить время.

Он произносит что-то еще, должно быть, то самое скрывающее заклинание и отталкивается от земли, стараясь подниматься плавно и неспешно. Эйлис взлетает следом, прикусывает внутреннюю сторону губы, чувствуя, как усиливается головокружение. Не так плохо, как могло быть, долететь она определенно сможет, главное не отставать от Тристана. 

Впрочем, он учел ее слова про неспешный полет, и летит медленно, почти над самыми деревьями, давая возможность держаться рядом. 

Тристан смещается в сторону от дороги, делая небольшую петлю и подлетая к лагерю с другой стороны, и чем ближе небольшие шатры, тем серьезней и внимательней становится выражение его лица. Эйлис смотрит вниз, замечает на паре альвиндов униформу городской стражи Крандо, одежда же остальных ничем не выделяется, обычные рубахи и брюки. 

Тристан направляется вниз, к самому центру лагеря, Эйлис осторожно опускается за ним, старается держаться близко, но вместе с тем чуть позади, словно так меньше шансов, что ее увидят. Она не сомневается в способностях и умениях Тристана, но все равно опасается, что что-то пойдет не так. Особенно когда альвинды вокруг обращают внимание на их появление. Сначала они смотрят настороженно, готовы достать оружие, у кого оно имеется, но стоит взглядам на пару секунд задержаться на родовом артефакте, как в них тут же проступают почтение и уважение, а сами альвинды начинают кланяться, неспешно, иногда неумело, но все же. 

— Добрый день, Ваше Сиятельство лорд Тристан Дэ’Рэсэй, — один из альвиндов в форме стражника приближается к ним. Эйлис невольно задерживает дыхание, боясь, что может выдать себя случайным звуком или жестом, но никто не обращает на нее внимания. Хорошо. Так и должно быть. — Позвольте представиться, мое имя Джос Орнэл, в настоящий момент я являюсь командиром этого поискового отряда. Чем могу быть вам полезен? 

— Добрый день, — Тристан отвечает легким кивком. — Я хочу знать все о ваших поисках, их направление, радиус, результаты, есть ли какие-то зацепки, может, предположения о местонахождении Ее Сиятельства леди Эйлис. 

К концу фразы в его голосе проскальзывает капля волнения, а Эйлис, как и накануне, отмечает, как хорошо он умеет играть. Она ведь стоит прямо за его спиной, а по словам и интонациям кажется, что он ничего об этом не знает. 

— Разумеется, милорд, прошу, пройдемте в мой шатер, я расскажу и покажу все, что пожелаете, но, к сожалению, сомневаюсь, что смогу вас порадовать. 

Тристан следует за Джосом в шатер, Эйлис старается не отставать и не попасться под ноги кому-то еще. Она не знает, как именно действуют чары, а потому ступает как можно тише и осторожнее, надеясь, что никто не услышит ее шагов. 

Внутри оказывается небольшой письменный стол, представляющий собой широкую длинную доску, лежащую поверх поленьев, с картами на нем, табурет и кровать, сделанная таким же образом, как и стол. Тристан останавливается около стола, отказывается от предложения сесть, Эйлис задумывается, пытается понять, где меньше будет мешать, и в конце концов становится около стены шатра, плотно прижимая к себе крылья и надеясь, что это не слишком далеко для действия чар. 

Эйлис внимательно слушает, что говорит Джос, наблюдает, как Тристан отдает приказы, слегка меняет направление поисков, чтобы им было проще идти дальше, призывает делать все осторожнее, словно поспешные действия могут быть рискованными и при этом его слова звучат больше как догадки и предположения, не вызывающие подозрений. Он умело меняет интонации, где-то добавляет в голос беспокойство, где-то звучит твердо и жестко, так, что и возражать не хочется. Интересно. Раньше у нее практически не было возможности увидеть, как он ведет дела, и этот официальный, серьезный образ мало похож и на то, какой он с ней наедине, и на то, каким был вчера вечером. И это вновь заставляет задуматься, что из этого — искреннее, а что — лишь игра и следование правилам. Впрочем, едва ли ей удастся это выяснить, пока Тристан сам не захочет рассказать, а потому нет смысла об этом думать. 

Узнав все, что его интересует, Тристан собирается улетать, и Эйлис тихо выдыхает. Каждый раз, когда кто-то проходил рядом или даже просто оборачивался в ее сторону, она замирала, задерживала дыхание ненадолго и надеялась, что чары все еще держатся, что слишком громкий стук сердца не выдаст ее присутствия. Но, кажется, все обошлось. Джос предлагает помочь чем-нибудь еще, и Тристан просит пару фляг горячего вина. Хоть дождь и закончился, вокруг все еще свежо. 

Пару минут спустя он отталкивается от земли и поднимается в воздух, Эйлис следует за ним. Стоит оказаться за пределами лагеря, как ее настигает волна облегчения. Все же это выматывает гораздо сильнее, чем чужой образ и выдуманная история. Если поймают на лжи, еще можно что-то придумать, а вот если кто-то обнаружит чары, выбрать правдоподобное объяснение будет непросто. 

Тристан опускается на небольшую поляну, с которой уже не виден лагерь, и подает Эйлис руку, помогая плавно приземлиться. Она с благодарной улыбкой принимает помощь и пару минут просто стоит, переводя дыхание и дожидаясь, пока голова перестанет кружиться.

— Прошу прощения, стоило приземлиться раньше, однако я задумался и забылся, хотел сразу найти место для ночлега, все же скоро начнет темнеть. 

— Все в порядке, — она старается говорить спокойно, — мне просто нужно немного отдохнуть. 

— Тогда подождите, я устрою нам стоянку, а пока могу предложить лишь вино, надеюсь, оно не успело остыть, — он достает из сумки одну из фляг 

— Благодарю, я с радостью его отведаю, — вежливо улыбается Эйлис, забирая флягу.

Ей даже не так важен вкус вина, как его тепло, от которого становится заметно приятнее. А пока Тристан занят подстилками и костром, можно поискать, куда повесить намокшие днем вещи, чтобы они смогли высохнуть за ночь. Здесь должны найтись подходящие ветви.