Он любил это место. Удобные стулья, всегда чистые поверхности, приятный персонал, с которым можно поговорить, не заботясь об акценте, и, естественно, хорошее меню. А еще она… Девушка с невыразимой харизмой, сталью во взгляде и невероятной, по мнению самого Тартальи, внешностью. Будто из другого мира. Он не мог рассмотреть ее более тщательно, но это оставляло простор для фантазии, что тоже не уменьшало очарования незнакомки за соседним столиком.
Она работала с текстом. Постоянно что-то вычитывала, правила, строчила. У Тартальи было множество вариантов, какую должность она могла бы занимать, но часть из них никак не вязалась со строгими костюмами, в которых девушка была всегда. И вот сейчас, черный пиджак нашел свое место на высокой спинке стула, всегда прямая спина изогнулась дугой, являя взору Тартальи несколько позвонков, видневшихся по изгибу ткани легкой блузки. Девушка склонилась совсем близко к экрану ноутбука, а после начала агрессивно стучать по клавиатуре — опять коллеги понаписали какой-то бред, без труда распознал он этот жест. Как и многие другие. Улыбка и тихий смех — особенно удачный автор наверняка заслуживает похвалу за свое творчество, которую не получит, по крайней мере, в письменном виде. Фырканье и мотание головой — настолько несуразно, что даже смешно. Приложила руку к голове — скоро закроет ноутбук, потому что читать это невозможно без таблетки аспирина или стопки.
Тарталья чувствует себя сталкером и хихикает в чашку с чаем, которую поднес для очередного глотка. Будь там чуть больше жидкости, она бы наверняка оказалась каплями на его лице. Незнакомка закрыла ноутбук и повернулась в его сторону. Ищет взглядом официантку? Тарталья аккуратно, чтобы не вызывать подозрений, оглянул помещение. Надя, та самая официантка, находилась в совершенно другой стороне. Вернуть голову в исходное положение было неправильным решением, ведь там, стоя у его стола, находилась она. Положила руки на бедра и глядела на Тарталью сверху вниз с немым укором. Тут даже невиновный почувствует себя не в своей тарелке, не то, что он, следивший за ней уже больше месяца.
— И не стыдно? — Боги, какой у нее прекрасный голос.
— О чем вы, миледи? — своим самым невинным тоном, каким разговаривает только с братом, спросил Тарталья.
— Думаешь, я не замечаю? Да ты просто сверлишь меня взглядом! — она в наглую подвинула стул и приземлилась напротив, начиная что-то искать в телефоне. Как неприлично.
— Извините, все еще не понимаю, — включать дурачка у Тартальи получалось лучше всего, в оправдание своего кодового имени.
Девушка ничего не ответила, просто развернула экран смартфона в сторону собеседника. Там, пусть и в плохом качестве, но можно было разглядеть его рыжую макушку и взгляд, направленный именно на девушку. И не отвертеться.
— Что? Не знал, что веб-камеры умеют делать фото? — самодовольно произнесла прекрасная дама.
— Не ожидал попасться на подобной глупости. Какого же будет мое наказание, принцесса?
— Меня зовут Люмин, любитель странных прозвищ, — она повесила сумку с ноутбуком на спинку стула, туда же закинула сложенный пиджак, явно не намереваясь уходить.
— Кодовое имя Чайлд, но обычно меня зовут Тарталья, — отрапортовал он.
— Кодовое имя? Как у шпионов? — усмехнулась Люмин в кулак. Хороший знак. Он тоже заслужил похвалу?
— Агент на-хер-всех к вашим услугам!
Она снова засмеялась и ее глаза, прекрасного медового цвета, как теперь смог увидеть Тарталья, блеснули озорством.
***
Теперь, обнаруженный Чайлд садился прямиком за столик своей прекрасной дамы. Та, в свою очередь, была совершенно не против, пока это не мешало проверке, как оказалось, статей. Особенно выдающиеся куски текста она зачитывала вслух, позволяя Тарталье комментировать эту гениальную мысль или тихий ужас, в зависимости от текста. К слову, с конспирацией у Люмин было все куда лучше. Среди разрозненных строчек и слов Тарталья так и не догадался о предназначении этих отрывков. Но пару мест из своего списка исключить смог. Предположил он вслух, что обаятельная Люмин так старается ради журналов о моде, наверняка получил бы по шее, если не делом, так укоризненным взглядом.
Их отношения, если можно так говорить о разговорах, основанных на стебе и странного рода флирте, развивались стремительно. Тарталья даже позабыл за этими спокойными днями и приятной компанией, почему сам не подошел познакомиться с этой прелестной особой. С его работой вообще не принято заводить отношения, хотя, конечно, исключения были. У него самого была семья, братья, сестры, родители… пусть те и находятся сейчас под протекцией организации. Он просто не мог позволить себе иметь еще одну слабость, тем более, так близко.
— А кем ты работаешь? — наконец поинтересовался Тарталья, заглядывая через плечо своей спутницы в ноутбук, на котором тут же свернули все вкладки.
— Главным редактором журнала «Тейват». Слышал о таком? — гордо, чуть приподняв голову и прищурив глаза.
О да. Он слышал о нем. Периодическое издание, критикующее всех подряд за противоправные и нелогичные действия. Да, там были и хвалебные статьи в сторону государства или оппозиции, но лишь за дело. А ведь, согласитесь, редко правительство делает что-то действительно классное и полезное. Насколько слышал Тарталья, половина сотрудников данного издания была провозглашена инагентами.
— Так что же, ты у нас вне закона? — подвигал рыжими бровями, скрывая улыбку за чашкой чая, но веселые нотки все же проскользнули в голосе.
— А ты у нас защитник правопорядка?
— Всего лишь мелкий коллектор в Банке Северного Королевства.
— Как нииизко.
Чайлд немного поник, но постарался, чтобы это не слишком отразилось внешне. Если столь… безобидная должность была в понимании этой прекрасной девы «низкой», то что будет, узнай она о настоящем положении дел. Стоит ли сейчас пойти на попятную? Пока все не зашло слишком далеко как для самого Тартальи, так и для Люмин. Перестать ходить в это кафе, когда она там. Никогда больше не засматриваться на то, как солнце прячется в золотых волосах. Не слышать ее смех или витиеватые, наполненные интеллектуальными эпитетами, ругательства… Может ли он отказаться от всего этого ради собственной душевной безопасности?
— Еще чуть ниже и будет удобно зализывать извинения, — сказала она, пытаясь звучать уверенно, но едва покрасневшие уши выдавали всю пошлость этой несуразной фразы.
Нет, Тарталья окончательный и бесповоротный мазохист, когда это касается Люмин.
— Встать на колени перед принцессой? Всегда к Вашим услугам, моя леди.