Месть — это блюдо, которое подают холодным, или Как развестись с изменником с по

Глава 1. Планирование мести

Всё началось с того, что Ши Цинсюань нашла в машине Пэй Мина пару красных трусиков.

В тот день она одолжила его красную «Ауди А6» для экстренного совещания на работе: оказалось, что исполнительного директора заменили на нового, при этом никто не соизволил предупредить об изменениях или хотя бы оставить какое-нибудь уведомление, и всему отделу пришлось в срочном порядке менять квартальные планы. Это был беспорядок — это был хаос! — и Ши Цинсюань думала, что вот-вот потеряет рассудок.

Возвращение домой выдалось не менее насыщенным. Ши Цинсюань чувствовала себя уставшей, расстроенной и абсолютно взбешенной после летучки, поэтому она не задумываясь проехала на красный свет и чуть не врезалась в идиота на «Феррари», который решил резко перестроиться, не включив поворотник. Её рефлексы спасли и её саму, и тех, кто ехал сзади, но Ши Цинсюань не смогла удержаться от пары долгих гудков и громких проклятий в сторону «Феррари».

Несмотря на это маленькое происшествие и чрезмерную усталость, она не забыла заехать в супермаркет и купить продукты для ужина, фрукты, немного подумав, взяла суши и пиццу на вынос, а напоследок — бутылку красного вина, которое, очевидно, должно было помочь ей снять стресс. Цинсюань бесцеремонно бросила покупки на пассажирское сиденье и по дороге к дому еле удержалась от глотка вина прямо из горлышка.

Когда она припарковалась в гараже и вылезла из машины, то сразу начала собирать все покупки — поскольку одно из золотых правил Ши Цинсюань гласило, что за продуктами стоит спускаться только раз — но не удержала в руках пакет с яблоками, отчего некоторые упали и покатились по автомобильному коврику. Борясь с усталостью, Цинсюань застонала и наклонилась, чтобы схватить непослушные плоды и бросить их обратно в пакет. В поисках последнего яблока она вслепую потянулась к водительскому сиденью, куда уже не мог проникнуть свет, и вдруг ощутила под пальцами мягкую ткань.

«Странно, он всегда приводит свою машину в порядок», — подумала она, схватив мягкий предмет и вытащив на свет ярко-красное бельё.

Реакция оказалась мгновенной — Ши Цинсюань как током ударило. Белье явно было женским.

Конечно, Пэй Мин был очень экстравагантным и несколько эпатажным мужчиной, любил различные эксперименты. Однажды они даже оделись на Хэллоуин в парные костюмы «сексуальных горничных» и сняли тот тренд в «ТикТоке», где пара обменивалась одеждой — женщины одевались в костюмы мачо, а мужчины щеголяли в сексуальных платьях или в укороченных топах с шортами. Но это бельё… Оно определенно принадлежало другой женщине, скорее всего, очень страстной и энергичной собственнице. Ши Цинсюань была знакома со всеми типами женщин, и именно с такими хотела пересекаться меньше всего.

Теперь, когда Цинсюань задумалась об этом, то заметила, что в салоне держался едва уловимый аромат духов, сильно отличающийся от запаха туалетной воды, которой она пользовалась. Ши Цинсюань ощутила, как её сердце резко ухнуло, всё тело напряглось, а на лбу выступили капельки пота. Она попыталась сглотнуть, чтобы смочить пересохший рот.

«Так вот, чем ты занимался… снова», — Ши Цинсюань ощутила горькое разочарование, вспоминая первый подобный случай.

В тот раз, после восемнадцати месяцев брака, Ши Цинсюань сразу поняла, что что-то случилось. Пэй Мин стал резко менять их совместные планы и возвращаться домой после работы намного позже обычного. Разразившийся скандал между ними был крайне болезненным. Хотя Пэй Мину каким-то образом удалось ускользнуть от ужасных последствий его интрижки на стороне, — в тот раз не было ничего, кроме нескольких сообщений и звонков, и Цинсюань смогла простить его. Теперь же простить его была куда сложнее, ведь она нашла чужое бельё в его машине.

Не поймите их отношения неправильно! Флирт для них был чем-то естественным. Когда они познакомились, то мгновенно нашли общий язык и стали очень близки. Пэй Мин был невероятно обаятелен, а Ши Цинсюань — лёгким ветерком поздней весны или же начала лета. Они легко улавливали шутки друг друга, понимали друг друга с полуслова и довольно быстро решали все проблемы. И хоть они с самого начала отчаянно старались не облажаться в их отношениях — всё равно порой ошибались, но вскоре мирились и утешали друг друга. Их отношения пылали огнём в постели, на кухне, в ванной, даже в машине — той самой «Ауди», где Ши Цинсюань обнаружила трусики — короче говоря, это был поистине брак, заключенный на небесах. Словно две искры они мгновенно зажгли огонь друг друга, поэтому казалось вполне естественным то, что Пэй Мин сделал Ши Цинсюань предложение почти через полгода после их знакомства, вытащив красивую бархатную коробочку, украшенную знаменитым лебедем Сваровски, а внутри с бриллиантовым кольцом в три карата. (Теперь Ши Цинсюань понимала, что это решение было принято на горячую голову, и не более того. Цинсюань сомневалась, что новая любовница Пэй Мина будет достаточно удачлива как она, чтобы связать с ним своё будущее. Но эту мысль стоит оставить на другой день, думала она, это уже будет не её заботой.)

Хоть Ши Цинсюань, как и её муж, была очень кокетлива и у неё было несколько краткосрочных романов до Пэй Мина, а после замужества она могла позволить себе легкий флирт с другими мужчинами, но она никогда не переступала границ. Она никогда — НИКОГДА! — не пошла бы на столь рискованный шаг, не осмелилась бы разрушить их супружескую жизнь и навсегда потерять доверие и любовь своего партнёра. У неё было верное сердце, и она осуждала любую измену.

Однажды, когда они стали свидетелями того, как разрушились длительные отношения их соседей, Цинсюань попросила Пэй Мина:

— Обещай, что сразу скажешь мне, если что-то пойдет не так. Лучше выговориться и разорвать отношения прежде, чем мы уничтожим друг другу жизнь, ведя себя как бестолковые идиоты, цепляющиеся за порванную нить.

— Что за мысли тебя терзают, любовь моя? — Пэй Мин погладил её по щеке и поцеловал в нос. — Мы с тобой — взрослые и ответственные люди, которые понимают и любят друг друга. Мы никогда не повторим их ошибок и не подведём друг друга.

А затем последовал многообещающий, умопомрачительный секс, который заставил Ши Цинсюань позабыть об этом инциденте, сохранив тревожные мысли где-то в глубине её сознания, до тех пор, пока этот день вновь не всплыл в её памяти.

Войдя в дом, Ши Цинсюань швырнула на кухонную стойку все продукты, а затем сползла возле неё на пол и долго рассматривала найденную вещь. В её голове роились сотни вопросов, а сердце переполняли замешательство и гнев. Она пыталась собраться с мыслями и решить, что же ей делать дальше.

Всё сводилось к одному единственному решению, и оно заключалось в том, что на этот раз им нужно расстаться раз и навсегда, пока не стало слишком поздно. Если Пэй Мин вновь завёл интрижку на стороне, то это будет повторяться снова и снова. Ши Цинсюань и так была достаточно великодушна, подарив ему второй шанс.

Впрочем, дело было не только в ней — за ними стояли их семьи. Семья Пэй Мина состояла из дядей, бабушек и нескольких дальних родственников, которые обязательно вступятся за него, обвинив девушку во лжи, если скандал выплеснется наружу. У Ши Цинсюань же был только её старший брат, Ши Уду. Однако он был той силой, с которой стоило считаться — Ши Уду был известным в стране адвокатом, не проигравшим еще ни одного дела благодаря своему уму и хладнокровию — и его одного было более чем достаточно для её «комитета защиты».

В первый раз Ши Цинсюань не стала рассказывать брату об интрижке мужа и, несмотря на то, что Ши Уду почти удалось расколоть сестру, тот в конце концов сдался. Если бы он узнал о случившемся, то непременно бы (с её разрешения) молниеносно составил и привёл в исполнение следующий план действий:

1. Приехать за Цинсюань и забрать её из дома;

2. Найти Пэй Мина и... ну... позаботиться о нём должным образом;

3. Открыть судебное дело («заботиться» в понимании Ши Уду означало, что он сможет проявить себя хотя бы в судебном заседании);

4. Выиграть дело;

5. Сжечь кольцо Сваровски, никогда больше не выпускать сестру из виду и не подпускать к ней подобных проходимцев.

Не то чтобы Цинсюань не доверяла своему брату или не могла справиться со всем в одиночку, но она решила сперва позаботиться обо всём сама, без чужого вмешательства. Пэй Мину в любом случае придётся столкнуться с последствиями своей интрижки, а Ши Цинсюань хотела преподать изменнику хороший урок. Вопрос был лишь в том, как она это сделает.

Тем вечером она долго принимала душ, и когда Пэй Мин вернулся, как обычно, поздно — его появление подчеркнул сильный запах нового одеколона, от которого Цинсюань чуть не стошнило — она решила отложить конфронтацию на потом. Она не понимала, что именно её остановило — Ши Цинсюань не назвала бы себя трусихой — да, она была убита горем, обманута, унижена и в то же время сильно разгневана, но в тот момент она не смогла заставить себя произнести хоть слово и потому предпочла промолчать, отложив тяжёлый разговор на какое-то время. Цинсюань натянула на лицо улыбку, пытаясь сдержать бушевавшие внутри неё эмоции, и заставила себя «плыть по течению» как крутая девчонка, которую недавно видела в фильме Розамунд Пайк «Исчезнувшая».

Той ночью она не отказала ему в 20-минутном сексе, чтобы не вызывать подозрений — он знал, что месячные у неё ещё не начались, к тому же ей тоже было необходимо снять стресс и немного встряхнуться после тяжелого дня. Но и тут её ждало разочарование: она сразу же поняла, что больше не может получать удовольствие рядом с ним, и обрадовалась, что у них всё ещё не было детей, иначе ситуация оказалась бы намного сложнее. Значит, какое-то время ей придётся тщательнее следить за своим здоровьем и безопасностью. По крайней мере, такая задача устраивала её больше, чем оказаться привязанной к изменнику из-за ребёнка.

На данный момент ей нужен был план, чертовски хороший план и, как бы раздражающе это не звучало, новое доказательство измены — просто, чтобы убедить себя в том, что она поступает правильно, и удостовериться, что Пэй Мин определенно сверлит другую цыпочку. Она знала, что если спросит его об этом сейчас — он будет всё отрицать и наверняка скажет, что в машине было её собственное бельё.

Долго ждать не пришлось. Через четыре дня она нашла чужую резинку для волос. Ши Цинсюань всегда уделяла особое внимание своему образу: тому, как выглядит её кожа и волосы, какой она носит маникюр и одежду. Ей было важно выглядеть отлично не только в чужих глазах или в глазах мужа, но и в собственных. Она принадлежала к той части общества, в которой резинки для волос считались смертным грехом и убийцей здоровья волос, поэтому Ши Цинсюань годами от них отказывалась. Конечно, найденный аксессуар был прекрасным — простая тонкая резинка чёрного цвета — отталкивало только то, что на ней были остатки волос владелицы, длинные тонкие пряди непрофессионально осветлённых волос.

— Аргх! — она гневно бросила резинку в самый нижний ящик стола, где находилось бельё конкурентки.

Текущий план состоял в том, чтобы складывать находки вместе и хранить их до тех пор пока она не решит, что делать дальше. Ши Цинсюань не хотела устраивать маленькую ссору. Её экстравагантный муж любил повышенное внимание к себе, так что она предпочла бы прилюдно и драматично вылить дерьмо ему на голову: организовать огромный карнавал с множеством гостей, которые станут свидетелями смачной пощечины от неё, отпечаток которой остался бы её мужу долгим напоминанием о его унизительном поступке.

Но сейчас она продолжала действовать втайне.

Очередное доказательство привело её к не очень удачно стёртым каплям телесных жидкостей. Ши Цинсюань тщательно вытерла их и бросила тряпку в тот же ящик.

Вскоре нашлась шпилька — тонкая, но изысканная вещь в форме дракона, красная, как бургундское вино.

Ши Цинсюань задавалась вопросом, намеренно ли удачливая новенькая оставляла свои вещи в машине, заставляя её обнаружить их и почувствовать себя опозоренной и неполноценной женой. Она старалась не думать об этом слишком много, пока включала плейлист «расставание и измена» в своем кабинете.

«Say my name» группы Destiny's Child заиграла первой.

В этот вечер она слушала даже «Stay with Me» и «One last time» — те треки, которые обычно пропускала.

Когда проигрыватель переключился на страстную и душераздирающую песню Элен Сегары «Elle, tu l’aimes», Ши Цинсюань отпустила сдерживаемую печаль и впервые после случившегося заплакала. «Tu l’aimes – si fort, si fort»<a name="back1"></a><a href="#note1">1</a> — французские слова резонировали с её мыслями, Пэй Мин выбрал бы не такую слабую девушку, как она, а действительно сильную женщину.

Вскоре это впечатление сменилось разочарованием. Парфюм новой женщины она определила как запах дешевого лосьона для тела, таким зачастую пользовались те женщины, которых Ши Цинсюань презирала больше всего — собственницы и охотницы за женатыми мужчинами, легкодоступные личности. После такого Пэй Мин в её глазах пал ещё сильнее.

Через три дня она позвонила «Дянься» — своему невероятно доброму и лучшему другу Се Ляню. Прозвище «Дянься», или же «Его Высочество, Наследный принц», придумал его муж Хуа Чэн — сумасбродный, но очень умный человек, с которым стоило считаться, да и опасно было связывать любому, кроме Се Ляня, разумеется. Он терпел Ши Цинсюань исключительно потому, что она была тем редким человеком, кто поддержал Се Ляня в его самые тёмные времена.

Итак, Ши Цинсюань позвонила Се Ляню, договорившись о встрече. Обычно они виделись раза два в месяц, устраивая дружеские посиделки, но сейчас ей хотелось хоть с кем-то поделиться произошедшим. Она могла написать ему сразу, как только узнала об измене, но ей требовалось время, чтобы всё обдумать.

Се Лянь пришёл к ней не с пустыми руками. На этот раз он не стал рисковать со своей готовкой и предпочел купить продукты для комфортной и поддерживающей атмосферы, такие как шоколад, чипсы, пицца и крепкий алкоголь, а также принес своего утешительного хорька Жое, которого Ши Цинсюань очень сильно обожала.

— Что ты собираешься делать дальше? — поинтересовался Дянься, мягко проводя по сочным светлым волосам Цинсюань.

— Я не знаю, — всхлипнула Ши Цинсюань, дожевав маньтоу.

— Только не говори мне, что собираешься…

— Конечно же нет, я ведь себя уважаю! — запротестовала Ши Цинсюань и притянула Жое к себе, отчего хорек тут же лизнул её в нос.

Се Лянь задумчиво кивнул.

— Мы могли бы обсудить альтернативы. Например, Саньлан всегда говорит, что…

— Я знаю, что он предложит, и как бы мне не хотелось превратить жизнь Пэй Мина в ад, не хочу, чтобы он отмучился слишком быстро. Я хочу, чтобы он знал, с кем связался и кого потерял.

— Ты рассказала об этом своему брату? — спросил Се Лянь, пока снова наливал вина им обоим: почти полный бокал для подруги и совсем немного для себя.

— Ещё нет. Конечно, рано или поздно он должен будет узнать… Но прежде всего мне самой нужно разобраться с Пэй Мином, — Ши Цинсюань вздохнула, и когда Жое ласково прижалась к ней, на её лице появилась улыбка.

— Ты знаешь, кто она?

— Нет...

— А хочешь? — осторожно спросил Се Лянь.

Ши Цинсюань ответила не сразу. Она напряглась, задумавшись, но потом молча покачала головой.

***

В следующий раз Се Лянь пришел к ней вместе с мужем. Ши Цинсюань думала, что с его присутствием потеряет последние нервные клетки, но, к её удивлению, Хуа Чэн вел себя достаточно понимающе и даже поддерживал её, как бы странно это не выглядело.

— Нам стоило заключить пари, — ухмыльнулся Хуа Чэн, а затем послушно принял очищенный мандарин от Се Ляня.

Ши Цинсюань недовольно застонала. И почему они не могут кормить друг друга с рук в другом месте?!

— Саньла-а-ан, — протянул Се Лянь.

— Просто говорю, — пожал плечами Хуа Чэн. — Я же предупреждал тебя, что он не заслуживает доверия. И зачем такой здравомыслящей женщине давать ему…

— Клянусь Богом, Хуа Чэн! — Ши Цинсюань повернулась к нему, угрожая вилкой.

— Это. Запах, — Хуа Чэн кивнул на плиту.

— А-А-А, ты об этом! Чёрт! — Ши Цинсюань поспешно выключила плиту, пытаясь спасти свой обед.

Несмотря на дальнейшие препирательства, насмешки, огрызания и даже пару смачных ругательств — а так же игнорирование любых попыток Се Ляня снять возникшее напряжение — Хуа Чэн решил заняться готовкой сам, иначе все точно остались бы голодными. По крайне мере, если бы за готовку взялся Дянься, то Ши Цинсюань с большой долей вероятности свалилась бы от голода в обморок.

— Ваш холодильник в ужасном состоянии и остро нуждается в пополнении запасов, — хмыкнул Хуа Чэн, закрывая морозильник.

— Да что ты говоришь, Шерлок! Попробуй представить себя на моем месте! Я едва не забываю о десятиэтапном уходе за кожей перед сном.

— Не вижу в этом необходимости — у меня самый любящий муж в мире, за которым я готов следовать до самой могилы, — проворковал Хуа Чэн и подмигнул покрасневшему Се Ляню.

Ши Цинсюань жутко захотелось выгнать его, но она была слишком голодна, чтобы так поступать.

— О, что это? Вы храните приготовленные блюда в контейнерах?

— Редко. А почему ты спрашиваешь?

— Мы могли бы перекусить этим, выглядит нетронутым.

Хуа Чэн достал синий контейнер из холодильника и когда открыл его, Ши Цинсюань поняла, что это был тот же самый контейнер, что она приготовила Пэй Мину сегодня утром.

— Я приготовила это ему на работу, думая, что он пообедает там и не будет отвлекаться… — тихо проговорила Ши Цинсюань, больше подтверждая собственные мысли, чем объясняя что-то Хуа Чэну. Она всегда готовила обед для мужа, или же оставляла хорошую закуску, чтобы он мог поесть на работе. Этот милый жест любящей и заботливой жены должен был помогать ему эффективно использовать каждую минуту на работе и не тратить своё время на беготню по кафе или бистро.

— О… вот как, — на этот раз Хуа Чэн не смеялся, доставая из контейнера рис, острый соус, свиные ребрышки и протеиновые батончики.

На кухне воцарилась мертвая тишина. Се Лянь и Хуа Чэн, переглянувшись, ждали, пока Ши Цинсюань, погруженная в свои мысли, что-нибудь скажет им.

— Всё в порядке. Мне стоило ожидать этого, — хрипло сказала она.

— А что, если ты перестанешь ему готовить? — предложил Се Лянь.

Ши Цинсюань закусила губу, уставившись на контейнер.

— Если ты, конечно, ещё не передумала разобраться с ним в ближайшее время, — предположил Хуа Чэн.

— Нет! — воскликнула Цинсюань, в глубине души она уже приняла решение. — Я не передумала и не отступлю.

Хуа Чэн кивнул и включил плиту.

— Шоу должно продолжаться… ещё немного… — зловещим шёпотом добавила Цинсюань.

От услышанных слов Хуа Чэн и Се Лянь переглянулись.

***

В один из дней Се Лянь, в попытках хоть как-то помочь подруге, предложил ей несколько утешительных занятий, одно из которых заключалось в совместном приготовлении пищи. Конечно, Ши Цинсюань согласилась и любезно позволила другу сжечь некоторые продукты и даже пару кастрюль в придачу, но совместное время, проведённое за готовкой, позволило ей выдохнуть и ощутить себя чуточку лучше.

— Я знаю, что ты очень хороший повар, но тебе обязательно стоит попробовать немного поэкспериментировать. Может есть что-то, что ты хотела бы приготовить, но никогда не пробовала или не могла попробовать по определенным причинам? — предложил Се Лянь.

Ши Цинсюань понравилась эта идея. Она всегда интересовалась кулинарией и давно мечтала попробовать различную мировую кухню, особенно после того, как посмотрела «МастерШеф» и «Адскую кухню». Готовка всегда была не только её хобби, но и отличной медитацией. В свободное время Ши Цинсюань даже хотела попробовать кухню Гордона Рамзи, но Пэй Мин был «патриотом китайской кухни», поэтому её пришлось отложить свои мечты и баловать мужа самыми изысканными сортами супов, тушеных блюд с самыми острыми соусами и т. д.

Когда-то она пробовала готовить свои первые «не-Пэй-Миновские» блюда — ещё до того как начала интересоваться западной и другой не-китайской кухней: американскую пиццу, итальянскую пасту, мексиканский картофель и корейские закуски.

Ши Цинсюань решила в ближайшее время вернуться к своим давним мечтам, пересмотреть рецепты из программы «МастерШеф» и начать с краба. Приготовить не только клешни, а передать в готовке всю его красоту целиком.

Пока Цинсюань была на работе, она решила поискать в сети новое место для покупок — какой-нибудь хороший супермаркет или даже мясную лавку. В итоге ей приглянулось два заведения: кафе неподалеку, всего в пару ли от её работы, и независимый магазин–ресторан под названием «Хэ». К её удивлению, у заведения был 5-звёздочный рейтинг, у них было много положительных отзывов от критиков и клиентов, а по фотографиям гостей можно было сказать, что это место никогда не пустовало. Ши Цинсюань имела золотое правило и на тот случай, когда нужно было найти лучший товар или же магазин, не спрашивая о нём других: если в заведении всегда есть толпа и при этом нет разноцветных воздушных шаров, означающих открытие нового магазина, то это место определенно стоит того, чтобы побывать в нём. Благодаря этому правилу когда-то она нашла в центре города свой любимый уголок с самыми вкусными пончиками и пирожными.

— Ты когда-нибудь была в рыбном ресторанчике «Хэ»? — спросила она свою коллегу перед уходом.

— Они лучшие! — с энтузиазмом ответила Чжан Лу. — Я частенько заказываю у них еду на вынос. Этот ресторан каждый раз умеет приятно удивлять! Они всегда придерживаются высокого качества продуктов и сервиса: у них очень чисто и никакого обмана, а ещё… — она оглянулась, а затем, прикусив губу, наклонилась чуть ближе к Ши Цинсюань и добавила более тихим, взволнованным голосом: — У них работает этот высокий «Леви Акерман». Настоящий красавчик. Его зовут Мин И. Холодный, стройный, но при этом несколько мускулистый — совсем не качок, а с тем приятным рельефом, если ты понимаешь, о чем я. О, а ещё у него виднеется татуировка на предплечье, когда он закатывает рукава, а волосы всегда собраны в мэнбан<a name="back2"></a><a href="#note2">2</a>. Он также носит серьгу в виде рыбьего скелета — одну!

Ши Цинсюань скептически усмехнулась.

— На мгновение мне показалось, что ты забыла, что я спрашивала тебя о ресторане.

— Кто знает... Попробуй как-нибудь зайти туда — не пожалеешь. Даже за черную икру можно умереть, но этот Мин И... — замечтавшись, Чжан Лу прикусила губу.

— Я хочу только краба, — отрезала Ши Цинсюань.

— Хороший выбор. И приятного знакомства с красавчиком! Он профессионал своего дела, — подруга подмигнула ей. — Только не укради его у нас.

Ши Цинсюань едва не закатила глаза.

— Расскажешь потом, как всё прошло.

***

Обстановка в ресторане оказалась на удивление далека от той современной роскоши, которую она ожидала увидеть. И пусть Ши Цинсюань ошиблась в своих первоначальных суждениях, это место превзошло все её ожидания. Ресторан походил на семейный уголок, манящий своим простым дизайном и знакомой уютной атмосферой, где можно было остановиться после утомительного дня, поболтать с хозяином за чашкой кофе и отведать тарелку простой лапши, которая по вкусу ничем не уступала блюдам из самых дорогих ресторанов со звездами Мишлен.

Это место казалось невероятным, и Ши Цинсюань недоумевала, почему не нашла его раньше.

Здание было разделено на две части — магазин и ресторан. Заведение специализировалось не только на высококачественных блюдах, но и могло предложить своим клиентам морепродукты и другие ингредиенты для домашних блюд, ничем не уступающие по качеству ресторанным.

В магазине, как и в ресторане, оказалось очень многолюдно. Ожидая в очереди, Ши Цинсюань вспомнила интригующую речь Чжан Лу и не могла удержаться, чтобы не начать разглядывать мужчину за прилавком, что спокойно обслуживал покупателей. У неё перехватило дыхание от мысли, что это был тот самый Мин И, которого ей так красочно описали, и чем ближе Ши Цинсюань продвигалась в очереди, тем больше подтверждались её подозрения. Мин И оказался именно таким, каким его описывала Чжан Лу: высокий, стройный, под чёрной рубашкой на правом предплечье виднелась татуировка, волосы его были собраны в небольшой пучок, но некоторые пряди спадали у лица. Ши Цинсюань, рассматривая его, задавалась вопросом, какая между ними разница в возрасте — он выглядел не старше двадцати пяти. Поверх рубашки на нём был фартук, а на руках — латексные перчатки! (У Ши Цинсюань аж дыхание перехватило, у неё была особая любовь к ним. Когда-то она даже умоляла Пэй Мина приобрести пару–другую в его гардероб.) Этот Мин И действительно оказался в чём-то похож на Леви Акермана, но в его более высокой версии (извините, капитан!), и в довершении всего от него исходила невероятная энергия. Про такого обычно говорят: «в жизни он ещё лучше» — эти слова никому не подходили больше, чем ему, и даже Пэй Мину, честно говоря.

Ши Цинсюань ощутила, как её сердцебиение участилось.

Когда клиент перед ней попрощался с Мин И, и тот проворчал в ответ: «Спасибо, что посетили нас. Приятного аппетита», — внутри Ши Цинсюань натянулась невидимая струна, а волнение накрыло её с головой. Стало ещё хуже, когда мужчина устремил на неё свои чёрные глаза, такие глубокие как океан, слегка безразличные, с какой-то плещущейся в них тоской. Он не казался тем человеком, что будет тратить своё время на весёлые вечеринки или радостно проводить время в большой компании. Глядя на него казалось, что он вовсе недоволен своим днём, — но, о боже, как же он был неотразим!

— Добро пожаловать в «Хэ», чем могу служить? — от звука его голоса Ши Цинсюань пробрало до мурашек.

«Чёрт…. черт, черт, черт», — она старалась собраться с мыслями, но этот голос… Одно дело слышать его и совсем другое — услышать его в свой адрес.

— Да…

Продавец выжидающе приподнял бровь.

Да, пожалуйста, обслужи меня, думала она, желательно дважды.

— Я хотела сказать, привет… ха-ха, — Ши Цинсюань помахала рукой и неловко рассмеялась, пытаясь собраться с мыслями. Она приложила массу усилий, чтобы не сболтнуть ненароком ничего лишнего..

Ши Цинсюань — экстраверт, очень энергичный и полный энтузиазма человек. Она почти никогда не чувствовала социального беспокойства или нервозности, даже когда писала вступительные экзамены, но сейчас ей хотелось как можно быстрее выскочить из ресторана и где-нибудь спрятаться. Ей потребовалась огромная сила воли, чтобы сперва оторвать взгляд от лица мужчины, а затем от его татуировки на руке. Её блуждающий взгляд зацепился за значок на его груди с именем «Мин И». Конечно, как она могла забыть! Ши Цинсюань быстро заставила себя взглянуть на разнообразие продуктов, представленных за стеклом холодильников. В аквариумах даже плавали живые рыбки!

— И? — Мин И продолжал сверлить её взглядом.

— И… эээ…. Итак… Мин-сюн, — не задумываясь, обратилась она к нему, пока быстрым взглядом пробегала по разнообразию представленных продуктов всех размеров, форм и цветов: рыб, рулетов, нарезки, сосисок — белые сосиски вообще существуют?! — и других разнообразных кусков мяса. — Я… эээ… я пытаюсь…

Ши Цинсюань безнадежно пыталась вспомнить, зачем вообще пришла сюда. В отчаянье она взглянула на продавца, с трудом глотая слюну, и, наконец, решила показать на пальцах. Соединив большой палец с остальными, она попыталась жестами имитировать хватательные движения клешней.

Продавец хмуро взглянул на её руки, а затем снова посмотрел в её глаза тем же скучающе–безразличным взглядом:

— Краб?

— ДА! Да, точно, — Ши Цинсюань внутренне профейспалмила. Не самое удачное первое впечатление, могла и получше способ найти для знакомства! — Извините, я… эээ… знаете, сегодня один из тех тяжёлых дней… — она неловко рассмеялась.

— Который? — спросил он, не обращая на её слова внимания.

— Что? — облегчение Ши Цинсюань тут же оборвалось.

— Какой краб? Синий, Дандженесс, Королевский краб, Черный перец…

«Отлично, наверняка он меня ненавидит», — мысленно ругала себя Ши Цинсюань.

— Это также зависит от того, что именно вы собираетесь приготовить, если вы, конечно, разбираетесь в этом, — терпеливо объяснил Мин И и выжидающе посмотрел на неё.

Что он только что сказал? Неужели, она была настолько очевидна…

— Это мой первый раз, когда я готовлю с крабом... — осторожно ответила она, стараясь не терять бдительность.

Продавец молча смотрел на неё, а затем почему-то оглядел её с головы до ног и протяжно вздохнул.

Что это сейчас было? Он только что судил о ней по её внешности?

— Синий краб подойдёт, — заключил он и без лишних церемоний развернулся, достал краба из аквариума, ловко обвязал клешни нетерпеливого существа, пытающегося освободиться, а затем быстро, но деликатно стал его упаковывать его.

Цинсюань могла поклясться, что выпустила крохотную капельку слюны, не сводя взгляда с его рук. Когда краб был готов, Мин И снова повернулся к ней, но она никак не могла отвести от него взгляд..

— Что-нибудь еще? — небрежно спросил он.

— Н-нет. Это всё, большое спасибо! — Ши Цинсюань вздохнула с облегчением.

— Вы знаете как его готовить? — спросил Мин И, пока сканировал на кассе товар.

— Ну, сделать надрез на животе, затем бросить прямо в кипящую кастрюлю, варить его минут пятнадцать, с солью, конечно. Потом вынуть и потихоньку вытащить мясо из клешней, так? — Ши Цинсюань не упустила свой шанс показать, что бесконечные часы, которые она провела за просмотром «МастерШеф», были потрачены не зря.

Мин И одобрительно кивнул, и Ши Цинсюань надеялась, что это не было галлюцинацией и что небольшой изгиб левого уголка его рта ей тоже не показался.

— Молодец, — похвалил её Мин И.

Она ощутила, как огромный груз упал с её плеч. Это был её первый успех? Впервые за долгое время, с тех пор как она узнала обо всех этих изменах, Ши Цинсюань почувствовала, что довольна собой чуть больше.

— Хе-хе-хе, спасибо. Я запоем посмотрела все выпуски «МастерШефа» и «Адской Кухни». В этом мой самый большой секрет, — похвасталась она своим хобби..

Мин И удивленно приподнял брови, на этот раз взглянув на краба.

«Конечно, ему на это всё равно. И зачем я вообще сказала об этом?» — подумала Ши Цинсюань.

— Не испортите его. Если начнете сомневаться в своих силах, посмотрите рецепт на нашей веб–странице, — невозмутимо сказал Мин И. — Он достаточно простой.

«Он что, только что снова осудил меня?»

— Как будете оплачивать? — прервал он её мысли.

— О, вот карточка, — Ши Цинсюань порылась в сумочке и благополучно умудрилась выронить тонкий пластик из рук. — Извините, сегодня явно не мой день. Да и весь месяц не мой, если честно, — она нервно рассмеялась.

— Ничего страшного, нам всем приходится проходить через эти периоды, — Мин И неожиданно посочувствовал ей, отчего Ши Цинсюань вздрогнула.

— Ах, да! Но... Тут дело в другом. Никому не пожелаю пройти через это, — с сожалением сказала она и поднесла карту к монитору, звуковой сигнал тут же подтвердил успешную транзакцию.

Мин И смотрел на неё, обдумывая свой ответ, но в конце концов воздержался и молча передал ей пакет.

— Приятного аппетита. Спасибо, что заглянули к нам, — слегка кивнул он.

— Вам спасибо за помощь, Мин-сюн. Хорошего дня, — прочирикала она, беря сверток из его рук. Их пальцы слегка соприкоснулись, и Ши Цинсюань почувствовала приятное щекотание по спине. На этот приятный шок Мин И, кажется, не обратил особого внимания.

— Постарайтесь не испортить его, — вновь добавил он.

— Скорее, он должен попытаться не разорить меня, — парировала Ши Цинсюань, посмеиваясь, отчего Мин И закатил глаза.

— Добро пожаловать в «Хэ», чем я могу вам помочь? — обратился он к мужчине за её спиной.

Когда Ши Цинсюань отошла от очереди и уступила место следующему покупателю, она ненадолго задумалась и, уже выходя, оглянулась на Мин И — он, конечно, не смотрел на неё, обслуживая женщину среднего возраста, что покупала морского чёрта. Ши Цинсюань некоторое время наблюдала за ним, потом улыбнулась и вышла из магазина.

***

Краб получился невероятным. Это был успех! Она заглянула на сайт ресторана «Хэ» и нашла рецепт, что оказался невероятно полезным и стал приятным дополнением в её меню.

Ши Цинсюань даже попыталась поискать на сайте имена сотрудников — просто так, чтобы получить немного больше информации о Мин И, вот и всё, ничего серьёзного, — но, конечно же, ничего не нашла, даже вакансий. Однако ей удалось узнать, что владельцы ресторана, семья Хэ, являлись одними из влиятельных независимых поваров в индустрии. Магазин–ресторан «Хэ» был их семейным делом, в котором участвовали не только господин и госпожа Хэ, но и их дети, Хэ Сюань и Хэ Мэй. Ши Цинсюань нашла не так много детских фотографий, особенно их старшего сына — в основном были только размытые фото и несколько снимков папарацци, где он удачно закрывал лицо руками или прятался в глубоком капюшоне толстовки и чёрных очках. Члены его семьи оказались более популярны и узнаваемы. Ши Цинсюань была уверена, что уже где-то видела Хэ Мэй — может быть, она что-то заказывала в модной линии одежды у Цинсюань. Она решила на досуге изучить этот вопрос более тщательно.

Отчего-то Ши Цинсюань прониклась большой симпатией к семье Хэ и их общему делу. Ей и раньше нравилось что-то подобное, и она также надеялась, что однажды они с Пэй Мином откроют собственный бизнес, вместе построят своё наследие и внесут свой вклад в общество. Увы, теперь ей придется заниматься этим одной.

***

Игра прогрессировала — Ши Цинсюань заметила признаки того, что «цыпочка» теперь появлялась в её доме. Судя по всему, Пэй Мин потерял остатки совести и начал приводить свою шлюху к ним домой.

Позже, Ши Цинсюань поняла, что пришло время для «Wake-up call» от Maroon 5, когда заметила очередное вторжение в её личное пространство — их кровать была заправлена не так, как её всегда заправляла Цинсюань.

Вскоре после этого спектр лжи и отговорок Пэй Мина расширился: «Я занят на работе», «Я еще немного задержусь», «Мне нужно на собрание».

В итоге они даже поссорились, и Пэй Мин не удержался, чтобы сказать ей: «Ты такая эгоистичная, ты должна быть благодарна за то, что у тебя есть. Я так стараюсь для тебя!» А затем добавил классическое: «Если не нравится, можешь просто уйти, или давай возьмем паузу!»

Хуа Чэн, будучи человеком без тормозов, предложил сумасшедшую идею — положить частицы предметов, которые нашла Ши Цинсюань, в коробки для завтрака. Аргументировал он это тем, что косвенно вдохновился её же словами.

— Ты ведь сказала, что хочешь устроить шоу, — пожал он плечами. — Он тебе в лицо подсовывает все эти вещи и показывает, что ты не единственная в его жизни. Почему бы тебе не ответить ему?

Ши Цинсюань поначалу отвергла эту идею, но после нескольких перебранок и ссоры с мужем решила претворить план Хуа Чэна в жизнь. К тому же Пэй Мин, казалось, на какое-то время уменьшил «активность» со своей любовницей, поэтому Цинсюань подумала, что идея может сработать.

Когда она стала класть в его еду кусочки трусиков, резинки для волос и другие неопасные предметы, Пэй Мин совсем перестал брать с собой обед, и тогда Цинсюань перешла к другому плану. Она полностью вычеркнула из меню китайскую кухню и всевозможные любимые блюда мужа.

Она даже решила положить в пельмени особую начинку, приготовленную её другом.

— Может, я могу чем-нибудь помочь? — однажды вечером спросил Се Лянь после того, как они просмотрели все новые видео на Юку<a name="back3"></a><a href="#note3">3</a> и перебрались на кухню.

— Ах, нет–нет, — Ши Цинсюань любезно отказалась. — Хотя, можешь помочь мне помыть посуду? Так мы быстрее закончим.

— Конечно, — улыбнулся Се Лянь, заканчивая отмывать краны, которые испачкала Ши Цинсюань при готовке.

Цинсюань как раз лепила маленькие пельмени с начинкой внутри, когда её осенила идея.

— Как насчет того, чтобы нам приготовить что-нибудь из твоего меню? Одно из твоих фирменных блюд.

Се Лянь ошеломленно взглянул на неё и даже с каким-то подозрением прищурился.

— Ты имеешь в виду прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас.

Се Лянь молчал.

— Без обид, Цинсюань, но тебе никогда не нравилась моя стряпня.

— Да, но сейчас... Точнее, мне очень нужно твоё убийственное мастерство именно сейчас, — Цинсюань проговорила эти слова так, словно выпила слишком много энергетиков и кофе.

— О… вот как… Подожди, что? Только не говори мне, что ты собираешься...

Ши Цинсюань кивнула.

— Отбрось свою мораль хотя бы на этот раз, Дянься, это война!

— Ну, я ведь действительно предлагал тебе любую помощь, — Се Лянь улыбнулся.

— На этот раз нам нужна только еда. Прибережем твои боевые навыки на потом, — Ши Цинсюань крепко обняла его, чмокнув в щеку.

Итак, пока они вдвоём танцевали на кухне и от всего сердца пели «Прекрасный лжец»<a name="back4"></a><a href="#note4">4</a>, Ши Цинсюань наполняла пельмени «фирменной» начинкой Се Ляня: свининой, горчицей, яблоком, четырьмя видами различных приправ и нутеллой.

***

— Что готовим на этот раз?

— Лобстера, — гордо улыбнулась Ши Цинсюань.

Вскоре она осознала, что возвращается в магазин ресторанчика «Хэ» всё чаще и чаще, покупает различные продукты, чтобы опробовать всё более сложные рецепты, а Мин И «любезно» помогает ей.

— И рецепт знаем? — спросил Мин И с его фирменной легкой ухмылкой.

— Разрезать и сразу бросить в кипяток — самый гуманный способ убийства, — уверенно повторяет она слова из видео «МастерШеф» о приготовление лобстера. — Затем посолить, достать через две-три минуты и аккуратно вынуть мясо даже из клешней, деликатно и медленно, а затем разложить кусочки в соответствии с первоначальной формой.

— Хорошая девочка, — кивнул Мин И, и стоило легкой улыбке появиться на его губах, как она тут же исчезла.

Ши Цинсюань ощутила, как бабочки наполнили её сердце.

— Пытаешься произвести на кого-то впечатление? — спросил он на третьей встрече.

— Только на саму себя, — она виновато улыбнулась.

Мин И кивнул.

— И то верно. Время от времени нужно баловать себя. Дело не всегда в ком-то другом.

О... Значит, он понимает.

***

Со временем Ши Цинсюань начала флиртовать с ним, порой даже не осознавая этого. Впрочем, Мин И не обращал внимания на заигрывания Цинсюань. Конечно, время от времени он поддразнивал её кулинарные способности, но не более того. Мин И зачастую немногословно поддерживал разговор, но каждый раз знал, что ответить на её кокетства. Конечно, его слова не шли ни в какое сравнение с дифирамбами из арсенала Пэй Мина. Его ответы были чем-то другим, хоть их было не так много, но они звучали настолько естественно, ошеломляюще, производя на Ши Цинсюань столь сильное впечатление, что она ощущала себя взволнованной рядом с ним. Каждый раз он заставлял её щеки краснеть, а сердце — биться быстрее.

Их общение стало для Ши Цинсюань подобно глотку свежего воздуха.

Она старалась лишний раз не зацикливаться на мысли, что, возможно, обманывает саму себя, тем самым ставя под сомнение собственные принципы. Особенно, когда подсознательно выбирает более откровенную одежду, подчеркивающую её изгибы и выделяющую лучшие черты её тела. Мин И не поддавался и на такие провокации. От этого Ши Цинсюань чувствовала себя взволнованной, словно он бросал ей вызов и она готова была принять его, но при этом всё же старалась держать себя в руках и не переходить дозволенных границ.

Вскоре, после нескольких таких приятных встреч в магазине, она начала понимать, что Мин И ей безумно нравится, и, возможно, даже больше, чем просто нравится. Он, конечно же, не знал об этом, а если и знал, то предпочитал делать вид, что не замечает. Ши Цинсюань же, в свою очередь, не спешила рассказывать ему о муже, а уж о его неверности предпочитала и вовсе молчать. О том, чтобы рассказать подругам на работе, не могло быть и речи — по офису сразу бы начали расползаться сплетни. Она старалась не распространяться об этом лишний раз никому, храня эту тайну только для себя и двух друзей, Се Ляня и Хуа Чэна, остальным же, включая её брата, знать об этом было необязательно. Мин И не заслуживал того, чтобы быть обременённым чужими проблемами.

Но однажды она неожиданно выпалила:

— Можно ли приготовить что-то такое, что деликатно скажет: «я знаю, что я больше не твоя единственная»? Или «пошёл на хуй», или «я знаю, чем ты занимаешься за моей спиной», или «я хочу, чтобы у тебя хватило смелости сказать мне правду и перестать уже лгать мне в лицо»?

От этих странных вопросов Мин И удивленно приподнял бровь и уточнил:

— Еда мести?

— Что-то вроде того, — буркнула Ши Цинсюань и мысленно взмолилась, что случайно сказанными фразами она не облажалась и не разрушила единственные нормальные отношения, которые у неё были за последнее время.

— Я слышал о букетах, которые отправляют неверным любовникам, составленные на языке цветов, где каждый цвет или цветок обозначает определенный смысл, — размышлял Мин И, оглядывая своё богатое королевство, наполненное различными морепродуктами.

— Прости, просто забудь об этом, — в панике ответила Ши Цинсюань, желая сменить не самую удачную тему.

— Я бы предложил печально известную Фугу, но её так просто не приготовишь. Это может сделать только дипломированный мастер. Если ты, конечно, не хочешь смертельно отравить своего «друга».

— Нет–нет–нет. О Боже, это не настолько серьезно! — от нарастающей паники лоб Ши Цинсюань покрылся холодным потом. — Я просто хочу деликатно и изящно преподать ему урок.

— О-о-о... — удивленно протянул Мин И.

«Зря я спросила», — Ши Цинсюань готова была сгореть со стыда.

— Можно приготовить вяленые соленые креветки, куриные ножки, дуриан, рыбью кишку… — Мин И перечислял каждое блюдо так, будто оно было в специальном меню дня.

— Рыбья кишка? — Цинсюань удалось уловить только последнюю фразу.

— Рыбий пузырь, — уточнил Мин И.

Ши Цинсюань затошнило.

— Балют<a name="back5"></a><a href="#note5">5</a>? — предложил Мин И. Прежде чем Ши Цинсюань осознала значение этого слова, он продолжил, цокнув языком: — Плохо то, что это повышает мужское либидо и плодовитость. Думаю, это не входит в твои планы.

Ши Цинсюань успела пожалеть, что в тот день решила переступить порог ресторана.

— Конечно, балют всё же относительно мягче по сравнению с рыбьим глазом, телячьим мозгом, утиным языком, бычьим пенисом…

— Черт возьми, нет! — Ши Цинсюань побледнела и оглянулась, не услышал ли кто-нибудь слова Мин И.

Затем она торопливо оглянулась на него — ни один мускул на его лице даже не дрогнул, а взгляд был прикован к ней, в ожидании ответа. Снова этот взгляд… Исследующий её, словно говорящий: «Я знаю все твои секреты» — и на этот раз переполненный не только уверенностью в знаниях, которыми он обладал, но и кричащий о чем-то ещё, что она не могла точно прочесть в его глазах.

Прямо сейчас Ши Цинсюань была скорее растеряна от разнообразия этих редких «блюд», и напугана их природой, в особенности тем, как Мин И небрежно произносил название каждого из них. Если бы не беспокойство и мгновенное сожаление о том, что она выпалила тот неуместный вопрос, её тело отреагировало бы прямо противоположно. Черт бы побрал её странные предпочтения!

Мин И вздохнул и решил больше не «пытать» её.

— Можно приготовить тунца. Севиче из тунца по-японски и мороженое с оливками на десерт, — с этими словами он отошёл от прилавка, направившись в другой конец прохода.

Ши Цинсюань облегченно выдохнула и мысленно взмолилась, чтобы Мин И не разочаровался в ней или хотя бы не стал считать психопаткой.

Тем не менее она вновь усомнилась в своих слуховых способностях, когда Мин И вернулся с красивой нарезкой из тунца, попутно объясняя ей дальнейшие инструкции.

— У тебя дома есть головки чеснока? — спокойно спросил он. — Если нет, то не забудь купить в конце улицы.

— О... Не думаю, что они остались. Я так и сделаю, спасибо, Мин-сюн, — Ши Цинсюань искренне улыбнулась, а затем посмотрела на тунца, которого взвешивал Мин И. — Никогда не пробовала тунца с чесноком... Для него нужно сделать чесночное масло, да?

Мин И снова бросил на неё свой «сканирующий» взгляд, словно не мог поверить услышанному, так и желая сказать: «Ты серьезно сейчас?»

— Нет, для мороженого, — ответил он так, что Ши Цинсюань в его тоне услышала нотки сарказма.

— Ха-ха, моя вина! Конечно, это для тунца, — отшутилась она, неловко смеясь.

— Нет, это действительно для мороженого. По рецепту печально известного гения из Коннектикута, Томаса Коссетта. Только не добавляй много. Или можешь попробовать приготовить вместо мороженого холодный смузи — один из моих любимых рецептов.

После этого Ши Цинсюань никак не могла понять, следовало ли ей винить шок, полученный в тот день, в ненормальной реакции своего тела, или же дело было в чём-то другом.

***

— Ты в порядке? — однажды спросил её Пэй Мин.

— Конечно, я в порядке, — Ши Цинсюань тут же натянула на лицо маску. — Лучше, чем когда-либо. Почему ты спрашиваешь?

— Ты в последнее время очень молчалива, а ещё стала портить свои ланч-боксы, — протянул Пэй Мин, он явно скучал по китайской кухне. — Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты пытаешь меня отравить.

— Если бы я действительно хотела отравить тебя, то сделала бы это по-другому и намного раньше, — ответила Ши Цинсюань, отпивая своё розе.

— Ты играешь в какие-то игры, о которых я не знаю? — Пэй Мин ухмыльнулся.

«Может, в те игры, что ты затеял со своей любовницей, повсюду оставляя интимные вещи, сперму и бог-знает-что?!» — хотелось сказать Ши Цинсюань, но она не решилась высказать это ему. Ей было невыносимо от их бесконечной игры, так что она спросила его:

— Я сделала что-то не так, Пэй Мин? Тебе меня мало?

Пэй Мин был ошеломлен.

— Что заставило тебя так думать, любовь моя?

— Просто подумала, может тебе нужно внимание от кого-то ещё, а меня недостаточно.

Пэй Мин был шокирован, но Ши Цинсюань видела, как он оправдывался, пытался обернуть её слова ложью, скрывая правду за обратной психологией, хорошо построенным объяснением расписания и попытками отвлечь её внимание на другую тему, но она больше не могла позволить себе отступить.

Она сказала, что больше не может ему доверять, на что Пэй Мин рассердился. Их ссора разрасталась на глазах. У неё никак не получалось загнать его в угол и подловить на лжи, он мастерски скрывал всё и в какой-то момент даже умудрился оскорбить Ши Цинсюань, а потом чуть не ударил её, но в последнюю секунду заявил о своих «высоких моральных принципах» и ушёл, громко хлопнув дверью. Их противостояние закончилось ничем. Пэй Мин ушёл, а по щекам Ши Цинсюань безостановочно бежали слезы.

Настало время для «Cry me a river» и «Back to Black» — песен принятия, когда Ши Цинсюань впервые за долгое время решила станцевать и напиться до потери сознания.

В этот вечер ресторан «Хэ» получил три 5-звёздочных отзыва:

«Я просто хочу сказать, что жизнь несправедлива, и вообще полное дерьмо. Но этот ресторан, эта еда и один (1!) сотрудник делают даже самые хреновые дни лучше для таких людей, как я. По сути, это лучшее, что случилось со мной за последний самый дерьмовый месяц моей жизни, и я просто хочу послать всем наилучшие пожелания и пожелать им любви и счастья… и любовника, который не будет обманывать и изменять вам. Спасибо за крабов и омаров тому лунному мальчику, что освещает мои самые темные дни. Твой тайный поклонник. XO»

«Мин И, если ты читаешь это, я бы хотела, чтобы ты был здесь прямо сейчас, в моей постели, и вместо той доски резал ту рыбу на моем теле...»

«Мин-сюн, мне кажется, я люблю тебя… Ох, как сильно…»

***

На следующее утро Ши Цинсюань совершенно забыла об оставленных отзывах. Батарея её телефона полностью села и все приложения автоматически выключились, поэтому она ничего не заметила. Может, это было к лучшему.

Пэй Мин исчез на несколько дней, не отвечая на её звонки и сообщения, которых было не так уж и много. Она отправила мужу всего два сообщения, в которых проклинала его, называла лжецом, трусом и сказала ему забирать свои вещи и проваливать.

После этого наступило время, когда она стала сближаться с Мин И ещё больше.

Поход в «Хэ» превратился в странный ежедневный ритуал. Она даже ужинала там пару раз в полном одиночестве. На глазах Мин И она стала ещё более подавленной, чем раньше, казалась совершенно неживой. От той яркой версии Цинсюань, что была ещё до измен, и даже той, которая пришла к нему впервые, не осталось и следа.

Через несколько дней Мин И заметил, что Ши Цинсюань окончательно замкнулась в себе — казалось, что самые чёрные тучи уже несколько дней закрывали солнце — и дело было скорее всего не в пятничном настроении. Несмотря на то, что уже был конец утомительной недели, Цинсюань выглядела куда более уставшей: темные мешки под её глазами не мог скрыть даже макияж, подводка с правой стороны была намного короче другой, а на пальцах проступали порезы. Не то чтобы Мин И обращал на неё слишком много внимания, но эти детали не могли укрыться от его тяжелого внимательного взгляда, натренированного за много лет наблюдением и заботой даже за самыми крошечными морскими существами в его магазине. Он хотел спросить Цинсюань о том, что произошло, но старался не давить на неё и лишний раз не вторгаться в её личное пространство. Ведь они были друг другу никем — всего лишь покупатель и продавец.

Ши Цинсюань не была уверена, зачем она здесь, даже случайно попросила макарун и капучино, и после этого прошла одна–единственная секунда, решающая, чтобы Мин И осторожно спросил:

— Кто-нибудь готовит тебе сегодня?

Ши Цинсюань не стала притворяться храброй, она пыталась сдержать слезы, не проявлять эмоций перед таким количеством людей и не задерживать других посетителей, поэтому просто покачала головой. Мин И кивнул и спросил её адрес.

— Тебе не нужно этого делать, Мин-сюн, — она отчаянно попыталась отказаться от предложения.

— Адрес, или тебе придется подождать, пока моя смена закончится, — он резко прервал её.

Ши Цинсюань вздрогнула. Она давно поняла, что если этот человек принял решение, уже никто и ничто не сможет его изменить. Цинсюань вздохнула, кусая губы, и ощутила, как с души спал груз, а в уголках её глаз стали скапливаться слезы после того как она сообщила ему свой адрес. Мин И кивнул и пообещал быть у неё через пару часов.

Они обменялись номерами телефонов, и Ши Цинсюань, попрощавшись с ним, направилась к выходу. Подойдя к двери она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на продавца, стоящего за прилавком — молчаливый «ритуал», который она выполняла каждый раз перед уходом, — она с улыбкой наблюдала, как Мин И разговаривает с другим работником магазина. Ши Цинсюань заметила, как Мин И снял перчатки, и — ох! — даже без них он выглядел таким горячим. Она хотела ещё немного насладиться зрелищем, прежде чем быстро покинуть здание.

***

Ши Цинсюань решила проехать до дома на автобусе, поэтому не спеша шла по улице, наслаждаясь вечером, в котором только-только начинала зажигаться идиллия ночной жизни. Её сердце наполнялось теплом, перемешиваясь с ностальгией и меланхолией, но каждый раз, когда она замечала проходящие мимо пары, выглядящие абсолютно влюбленными и увлечёнными только друг другом, ощущала короткий укол горечи.

Один раз она даже заметила мужчину, примерно в паре шагов от неё, в чёрных перчатках, и её мысли тут же перешли на Мин И. Щёки Ши Цинсюань покраснели от воспоминаний о высоком худощавом продавце за прилавком. Хоть он и не баловал её вниманием, но всё же сумел позаботиться о ней. Даже Пэй Мин не заставлял её чувствовать что-то подобное уже долгое время. Но она тут же отбросила мысли о Мин И, предпочитая оставаться в реальности, а не в бредовых мечтах. Она не хотела давать себе ложных надежд и строить иллюзии на чужой счет. У них было обычное, человеческое общение, в котором нашлось место для внимания, уважения и простого беспокойства. Может быть, он её даже жалеет… Возможно у него уже есть любимый человек, который заслуживает его полного внимания, а Цинсюань всё время бесстыдно крадет его время и строит романтические надежды, словно одержимая.

Новая волна разочарования и жалости к себе подступила к её горлу, и тогда она прикусила язык, чтобы не дать волю слезам, пока она ждёт на остановке свой автобус.

Час пик ещё не закончился и салон автобуса оказался переполнен. Водитель едва успел закрыть двери как сзади раздался шум суматохи: кто-то громко прокричал водителю, прося остановить автобус и снова открыть двери. Новый пассажир, едва успевший вовремя подбежать к транспорту, пытался протиснуться в тесноте, явно не желая пропустить именно этот рейс. Пассажиры неодобрительно ворчали и вздыхали, вынужденные жаться ещё ближе друг к другу, некоторые даже кинули пару неприятных слов в сторону забежавшего в последнюю минуту пассажира. Пиком всеобщего негодования стал сильный запах свежей рыбы, распространившийся по замкнутому помещению через пару-тройку остановок.

Ши Цинсюань вышла через несколько остановок и с облегчением вдохнула спасительного свежего воздуха, но тут же закашлялась от удушающего запаха рыбы, который так и не рассеялся полностью.

«Не могла же моя одежда так быстро пропитаться рыбным запахом в магазине?» — задавалась она вопросом, направившись к дому.

Небо уже успело потемнеть. Ши Цинсюань вошла в здание и нажала кнопку лифта. Она всё ещё ощущала слабый запах рыбы, витающий вокруг неё. Ши Цинсюань принюхалась к своей одежде, а затем огляделась, но так и не нашла источника смрада.

Когда лифт издал звук «дзинь» и его двери открылись, она медленно вошла внутрь и нажала номер нужного этажа. Должно было пройти секунд пять, чтобы двери закрылись и лифт начал своё движение, однако, когда двери уже начали закрываться, что-то резко ударилось о пол снаружи, а чья-то рука остановила движущуюся панель, заставляя её замереть и двинуться в противоположном направлении.

Сердце Ши Цинсюань замерло. В её голове быстро и напряженно промелькнули различные возможные сценарии того, кто это мог быть — от соседа, также желающего успеть в уходящий лифт, до психопата, решившего загнать её в угол как жертву в этом ограниченном пространстве. Она подсознательно прижалась спиной к задней стенке лифта, в ожидании дальнейшего развития событий.

Чего она не ожидала, так это увидеть знакомое лицо. Мужчина слегка запыхался, но продолжал твёрдой рукой придерживать дверь и при этом смотрел на неё, скорее даже пронзал её своим напряженным взглядом.

— М-м-мин.. Мин-сюн?

Мин И бесцеремонно зашёл внутрь и нажал кнопку «Вверх», возобновляя приостановленный процесс. Как только двери закрылись, он опёрся на них, пытаясь выровнять дыхание.

— Что ты здесь делаешь? Я думала, твоя смена заканчивается намного позже, — она пыталась успокоить учащенное сердцебиение..

— Ты всегда такая быстрая? — он холодно парирует вопрос.

— Что? Нет. Как ты…

— Я попросил друга прикрыть меня. К тому же, уже вечер, — пояснил Мин И.

— Но как ты вообще попал сюда?

— Тебе следует внимательнее смотреть по сторонам, — уклонился от вопроса Мин И.

— Подожди… Так ты следил за мной? — Ши Цинсюань и мысли не допускала, что он мог пойти за ней.

— Почему ты садишься на автобус в такой час? — укоризненно спросил Мин И.

— Потому что сегодня я не взяла свою машину, — она оттолкнулась от стены, на которую опиралась. — Ты действительно следил за мной?

— Нет, — Мин И отвёл взгляд. — Наши маршруты совпали, вот и всё.

— Ага, — Ши Цинсюань отвернулась, едва сдерживая улыбку. — Это так предусмотрительно с твоей стороны, Мин-сюн. Спасибо тебе.

Мин И промолчал, не зная, что ответить. А затем кивнул.

Только теперь Ши Цинсюань позволила себе не торопиться и внимательно рассмотреть мужчину перед ней. На нём были всё те же штаны и туфли, но она впервые увидела его без фартука и в простой футболке. В одной руке он держал чёрную кожаную куртку — кажется, он настолько спешил, что не успел надеть её, — а в другой несколько пакетов с пластиковыми контейнерами. Даже если он не был похож на мускулистого парня, на его теле всё же виднелись следы от тяжелой работы, может быть, он даже таскал те огромные коробки в магазине и взвешивал их. Несмотря на то, что Ши Цинсюань всегда была поклонницей хорошо развитой, чётко очерченной мускулатуры у мужчин, она не стала бы отрицать, что весьма привлекательными оказывались даже те, простые работяги, чьи тела были сформированы и подтянуты естественным образом за счёт тяжёлого труда. Мин И тоже был таким исключением.

Чуть позже она обратила внимание на его тонкие пальцы и едва оторвала взгляд, когда лифт остановился. Мин И ждал, пока Ши Цинсюань выйдет первой, и только после этого проследовал за ней. Она прошла настолько близко, что ощутила аромат дорогого одеколона. Ши Цинсюань в два шага добралась до своей квартиры и постаралась как можно быстрее открыть дверь. Мин И не слишком отставал от неё, но она излишне разнервничалась и всё равно выронила связку ключей из рук, а затем долго провозилась с замком в попытках открыть дверь. Мин И ничего не говорил, он просто наблюдал за ней. Цинсюань ощутила его взгляд, прокатившийся по спине волной покалывания.

— Проходи, — пригласила она его, открыв дверь, и включила свет.

Мин И старательно вытер ноги о приветственный коврик у входной двери и вошёл внутрь. Ши Цинсюань забеспокоилась, придётся ли ему по вкусу её квартира, оформленная в соответствии с последними тенденциями в дизайне интерьера, и будет ли он критиковать её за это. Но Мин И ничего не сказал.

— Где кухня? — спросил он, повернувшись к ней, пока Ши Цинсюань снимала с себя пальто.

— Направо, в конце коридора, — ответила она и взглянула на пакеты. — Что это?

— Немного лосося и говядины для блюд. Надеюсь, у тебя найдется парочка фруктов и ягод в холодильнике, — ответил Мин И, проходя на кухню.

— Подожди… Тот жуткий запах, которым пропитался весь автобус, исходил от тебя?!

— Попрошу повежливее, это высококачественный лосось, только что выловленный и подготовленный для вкуснейшего рыбного филе! — с этими словами Мин И поставил продукты на высокий прилавок и прошелся осматриваясь на кухне, оформленной в бирюзовых, лазурных и нефритовых тонах.

— Боже мой, Мин-сюн! — проскулила Ши Цинсюань. — Я то думала, что моё пальто напрочь испорчено запахом рыбы и мне придется бесконечно отмокать в ванной.

— Это маловероятно, — бросил Мин И, раскладывая продукты на прилавке, а затем повернулся к холодильнику и замер.

Ши Цинсюань потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, в чём причина его внезапной паузы — он смотрел на фотографии, на которых она и Пэй Мин вместе.

— Мин-сюн, я… Я могу объяснить, — осторожно пыталась сказать она, но не могла найти подходящих слов.

Молчание затянулось на несколько напряженных секунд.

— Это он? — безэмоционально спросил Мин И, объединяя все возможные вопросы в один.

— Да… это он, — ответила Ши Цинсюань как можно более ровным голосом.

— Он придет сегодня вечером? — спросил Мин И, больше ничего не уточняя.

Ши Цинсюань нервно сглотнула, пытаясь смочить пересохшее горло:

— Нет… Он не…

Мин И не двигался, явно что-то обдумывая. Ши Цинсюань ждала, что он сейчас развернется, схватит куртку, наденет туфли и бесцеремонно покинет её квартиру, и она не стала бы винить его в этом ни на секунду. Но вместо этого Мин И открыл холодильник и стал изучать содержимое.

— Сходи в душ, — предложил он.

Мысли Ши Цинсюань замерли. Она уставилась на Мин И ошеломленным взглядом.

— Что?

— Твоё тело пропитано стрессом, слезами и депрессией. Всё это стоит хорошенько выпарить и смыть водой. Ужин предназначен для наслаждения и священного завершения дня.

— О… — Ши Цинсюань не знала, что ответить на это, но её сердцебиение вновь ускорилось.

— И избавься от этого рыбного запаха. Его почти нет, но всё же.

Боже мой, какой же он жестокий! И как он может говорить такое после всего?!

— Может я лучше помогу тебе с готовкой? — предложила Ши Цинсюань.

— Не волнуйся, я справлюсь, предпочитаю готовить в одиночку. Тебя ждёт прохладный душ, — бесцеремонно повторил он.

Ши Цинсюань молчала, не сводя с него глаз. Тишина и взаимные взгляды растянулись на несколько секунд, до тех пор пока Цинсюань не сдалась со вздохом: «хорошо».

Захватив с собой чистую одежду, Ши Цинсюань заскочила в душ. После того как шок и страх в её душе поутихли, на смену им пришли куда более сильные чувства — несмотря на ледяную воду, ей вдруг стало жарко от осознания того, что Мин И здесь, в её квартире, на её кухне, что-то готовит, пока она стоит голая под душем и пытается избавиться от дневных забот, чтобы подготовиться… к свиданию. Если подумать, это действительно ничем не отличалось от подготовки к совместному ужину в его традиционном смысле, за исключением того, что это даже не было официальным свиданием. У них не было никаких отношений, кроме односторонней влюбленности с её стороны. Но всё же, умываясь, она испытывала стыдливое волнение от предстоящего взаимодействия и не могла не зацепиться за приятное чувство и хоть раз позволить себе насладиться процессом. В конце концов, это может быть единственный раз, когда он пришёл к ней домой.

Когда Ши Цинсюань закончила принимать душ, она наполовину высушила волосы и нанесла на тело лосьон с жасмином и лавандой, затем переоделась в шорты и свободную короткую майку, накинув поверх одежды халат — ей не хотелось ходить почти голой перед… едва знакомым мужчиной.

На кухне Ши Цинсюань встретил восхитительный аромат рыбы и овощей. Прежде чем подойти к Мин И, она решила молча понаблюдать за своим гостем, и зрелище, которое открылось ей, выглядело ещё более манящим. Стол был заставлен закусками и уже нарезанными овощами, на плите жарились куски мяса, но, несмотря на обильное разнообразие продуктов, всё выглядело аккуратным и очень гармоничным, не было видно ни единой лишней капли, даже на одежде Мин И. Он грациозно передвигался по незнакомой кухне, в его движениях не было неуклюжести, они были отточены, а его навыки многозадачности словно находились на совершенно другом уровне.

Мин И выглядел сосредоточенным. Некоторые пряди волос выбились из его заколотых волос, а сведенные хмуро брови придавали ему куда более серьёзный вид. Он сочетал в себе изящество того человека, что чётко знал свою работу, любил и гордился ею. Цинсюань нравились такие люди, Она бы соврала, если бы сказала кому-то, что не догадывалась о его кулинарных способностях, но теперь была на 110% уверена, что Мин И не просто «взвешивает и выбирает» продукты — он действительно знает все нюансы своего дела и использует свои способности по максимуму.

Наблюдая за ним, она представила, как он точно также готовит у себя дома… в своей зоне комфорта, для любимых людей.

— Ты так и будешь там стоять всю ночь? — зов Мин И резко вырвал Ши Цинсюань из её блуждающих мыслей.

Ши Цинсюань постаралась взять себя в руки. Сделав глубокий вдох и натянув улыбку, она затянула шёлковый халат, чтобы скрыть глубокое декольте, и вошла в комнату.

Мин И не сразу повернулся к ней. Сперва он поставил противень в духовку, но когда всё-таки повернулся, то замер при виде Ши Цинсюань, застенчиво прислонившейся к стене и наблюдавшей за его движениями. Она выглядит очень «минималистичной», с мокрыми светлыми волосами и в бирюзово–зеленым шелковом халате, облегающим тело, но при этом настолько красивой, что дух захватывало. Мин И смотрел на неё всего несколько секунд, прежде чем схватил чеснок и имбирь и начал их нарезать.

— Высуши волосы полностью, а то простудишься, — небрежно прокомментировал он.

Ши Цинсюань улыбнулась в ответ на это заботливое замечание.

— Хорошо, я просто хотела тебя проведать.

— Лосось скоро будет готов. Надеюсь, тебе нравятся чизкейки, если нет, мы могли бы съесть тарталетки или профитроли, я принес их тоже, на всякий случай.

Ши Цинсюань, ни минуты не сомневаясь, согласилась бы заканчивать каждый день своей жизни в такой атмосфере. Этот мужчина готовил бы для неё, а она бы рассказывала ему, как прошёл её день, а потом… просто проводила бы время рядом с ним.

Она не могла не отблагодарить его за помощь.

— Спасибо, что ты проводишь этот вечер со мной, Мин-сюн. За то, что сегодня рано закончил свою смену и нашел для меня время, а теперь готовишь всё это. Ты даже не представляешь, как я благодарна тебе. Ты очень бесценный… друг, — она хотела подойти к нему и тепло обнять, но воздержалась от этой мысли.

— Не стоит. Я ведь обещал тебе, что приду,— спокойно ответил Мин И. — И сдержал своё слово.

— Угу, — Ши Цинсюань закусила губу и отвернулась.

— И не называй меня так, — добавляет он через некоторое время. — Я не друг.

Ши Цинсюань не веря своим ушам оглянулась на него. Она три раза колебалась, желая спросить его, что он имеет в виду, но предпочла просто кивнуть, а затем ушла, чтобы просушить волосы.

Ужин получился на удивление душевным. Они умудрились болтать обо всём на свете и одновременно ни о чём — о политике, экологии, биологии, моде, музыке, литературе, изобразительном искусстве, даже о хорьке Се Ляня, Жое, и о любви Хуа Чэна к его мужу. Мин И редко комментировал рассказы Ши Цинсюань, но внимательно слушал, а когда приходила его очередь, то излагал довольно необычный взгляд на свою работу и интересы. Его фразы были довольно короткие, по сравнению с речами Ши Цинсюань, но она впитывала всё, что он говорит, и открыла для себя много нового.

На столе раскинулось обильное разнообразие блюд: острая рыба по-сычуаньски, мандаринка, или китайский окунь, в кисло-сладком соусе, копчёная рыба по-шанхайски, запечённый в духовке лосось в медово–имбирной панировке. Оказалось, что Мин И — не только феноменальный повар, но и такой же специалист в «теоретической» области. А ещё он любил есть еду так же сильно, как и готовить её. Он ел почти в два раза быстрее Ши Цинсюань, и она едва сдерживалась, чтобы не хихикать над этой его чертой. При этом сама Цинсюань не могла насытиться каждым кусочком и унцией его еды и испытывала, как она однажды услышала от своих друзей, чистый гастрономический оргазм от всего, что приготовил Мин И. Она осыпала его похвалами, а под конец попросила десерт и заодно секреты его кулинарии. Мин И не спешил раскрывать все свои карты, но все же был щедр на важные детали.

За несколько часов до ужина Ши Цинсюань была совершенно истощена и подавлена. Теперь же она ощущала себя отдохнувшей, вернувшейся к своему игривому и энергичному образу.

В какой-то момент взгляд Мин И упал на большую рамку, стоявшую на кухонном столе — фотоколлаж, на котором Ши Цинсюань и Пэй Мин счастливо улыбаются в камеру, целуются, Пэй Мин держит Цинсюань за грудь, а она вцепилась ему в волосы. (На холодильнике также висело несколько их домашних фотографий и снимков с медового месяца. Мин И также успел заметить несколько фото в гостиной, но никак не прокомментировал их.)

Ши Цинсюань заметила его взгляд и замолчала. Никто из них не говорил минуту, пока она не произнесла:

— Он мой муж… Мы… У нас сейчас сложная ситуация… Я...

— Не нужно объяснять, лучше съешь десерт, — Мин И кивнул на тарталетки с фруктами и сам взял одну из них.

— Просто не хочу, чтобы ты думал… — она снова попыталась объясниться.

— Я ни о чём не думаю. Просто ешь.

Ши Цинсюань кивнула, и после этого они к этой теме не возвращались.

Конечно, они не смогли съесть всё. Мин И помог ей прибраться, а также предложил помыть посуду. Ши Цинсюань любезно отказалась, но гость по-прежнему настаивал: «Я не тороплюсь» — поэтому, пока он мыл посуду, Цинсюань пыталась заняться другими домашними делами. Время от времени всё внутри неё сжималось при виде этого мужчины. Он чувствовал себя так комфортно в её доме, как будто он…

Муж… Хозяин дома…

Ши Цинсюань всегда очень уважительно относилась к чужому личному пространству. Она изо всех сил старалась не вести себя как взволнованный подросток. За исключением нескольких случайных прикосновений при передаче друг другу посуды и столовых приборов, не происходило ни одного физического контакта. Мин И старался не переходить границы, как и Ши Цинсюань.

Когда Мин И закончил с посудой и сложил остатки еды в холодильник, то собрался уходить.

— Должно хватить на завтра. Если ты вдруг почувствуешь себя в похожей ситуации завтра или в другое время, позвони мне. Я постараюсь приехать, — осторожно сказал он при прощании.

Ши Цинсюань, конечно, хотела вместо этого попросить его остаться навсегда, но лишь покачала головой:

— Я и так достаточно побеспокоила тебя сегодня, Мин-сюн, и не могу просить большего. Я очень благодарна тебе за всё, что ты сделал для меня.

Цинсюань умирала от желания обнять его, и вообще, она обожала объятия и уже некоторое время отчаянно нуждалась в них, так что прощание получилось довольно неловким. Она проводила Мин И и ждала до тех пор, пока дверь лифта не закрылась за ним, хотя он настаивал, чтобы Цинсюань осталась в своей квартире. Возвращаясь к себе, она вновь расплакалась. И хотя Ши Цинсюань не хотела этого признавать, ей уже сейчас ужасно хотелось, чтобы Мин И поскорее вернулся.

Ши Цинсюань впервые за долгое время решила вести себя эгоистично и через два дня снова пригласила Мин И. Он не отказал ей и появился точно в назначенное время, разумеется, с едой на буксире.

***

— Ты значительно улучшила свои кулинарные способности, моя дорогая, — она получала такую похвалу одновременно и от мужа, который соизволил всё же вернуться, и от Хуа Чэна, в разное время и, конечно, в разных тонах — комплименты от первого были пронизаны флиртом и предпосылкой для секса (но по итогу, так и не добившись этого, Пэй Мин предпочёл вновь подолгу не появляться дома), другой же звучал необычайно благосклонно и благодарно, с толикой поддержки, но всё же, слегка насмешливо.

— Спасибо, — в обоих случаях её ответ был один и тот же. — За этим стоит сильная мотивация.

— Не поделишься со мной? — низким голосом спросил Пэй Мин, обжигая горячим дыханием её ухо.

— Это секрет, дорогой, — с ухмылкой ответила она Пэй Мину.

Однако Хуа Чэну она объяснила, что это шаг новой заботы о себе и часть «медленного, но определенного развода».

— Если не секрет, могу я узнать, где ты покупаешь ингредиенты для своих блюд? — поинтересовался Се Лянь. — Я бы с удовольствием попробовал их для своих новых рецептов,

Раньше Ши Цинсюань отреагировала бы довольно остро, услышав, как Дянься использует «готовка» и «я» в одном предложении, но она уже давно улучшила свой рефлекс, благодаря долгому периоду практики и смертоносному взгляду Хуа Чэна. Прямо сейчас она застенчиво улыбалась, вспоминая своего друга за прилавком с вечно небрежным выражением лица и черными латексными перчатками.

— Конечно, это... это магазин–ресторан под названием «Хэ …»

— Погоди, правда? «Хэ»? Высококачественные морепродукты? Как ты их нашла? — воскликнул Се Лянь.

— Так ты тоже знаешь о них? — Ши Цинсюань была приятно удивлена — Лу порекомендовала мне их, и я решила попробовать.

— Значит, это еще один секрет твоего восхитительного апгрейда. Я так горжусь тобой! — Се Лянь лучезарно смотрел на неё, а затем повернулся к своему возлюбленному. — Мы обязательно должны попробовать их еду и обогатить наше меню, что скажешь, Саньлан?

— Всё, что захочет мой гэгэ, — Хуа Чэн всегда выражал свою страсть и любовь в любом предложении, предназначенном Се Ляню. — Думаю, это будет интересно, — добавил он и потерся носом о возлюбленного.

Ши Цинсюань тут же отвела взгляд.

— Тогда мы обязательно должны зайти туда, — воодушевился Се Лянь. — Цинсюань, ты сама выбирала продукты, верно? Как ты объясняешь продавцам, что хочешь купить?

— Эм... Я просто доверяю свой выбор продавцу, вот и всё, — Ши Цинсюань старалась ответить как можно более нейтрально.

— О? — удивился Се Лянь.

— О? — Хуа Чэн уловил непривычный тон в ответе хозяйки дома. — Ты настолько доверяешь этому продавцу?

— Да, конечно. Он… профи своего дела, — робко усмехнулась Ши Цинсюань.

— Конечно, он профи, — Хуа Чэн ухмыльнулся, откусывая кусок рыбы. — И как часто ты ходишь к этому продавцу?

— Зачем тебе это знать? — Ши Цинсюань напряглась.

— Если ты доверяешь ему, то и нам стоит, не так ли?

— Откуда ты знаешь, что это он, а не она?

Хуа Чэн ухмыльнулся в ответ, а Ши Цинсюань осознала свою оплошность только через несколько секунд.

— Ах, да, конечно, — она закусила губу, а потом добавила. — Но он там не каждый день работает.

— Догадываюсь. Мы получаем эти редкие блюда только по понедельникам, вторникам, средам и выходным дням, — весело усмехнулся Хуа Чэн.

— Я спрошу, когда у него смены, — ответила она.

— Не волнуйся, Цинсюань, мы не собираемся украсть его у тебя, — подмигнул Хуа Чэн. — Ты можешь просто привести его домой и представить нам.

— Хуа Чэн! Он просто друг! — воскликнула Ши Цинсюань.

— Конечно, как скажешь, — небрежно ответил Хуа Чэн, потягивая вино.

— Саньлан, не дразни ее, — Се Лянь сперва с замешательством наблюдал за их взаимодействием, но затем осознал, что происходит, и быстро встал на сторону своей подруги. — Я уверен, что Цинсюань расскажет нам все, как только будет готова. Если нет, то это её решение. Верно, А-Сюань? Я просто рад, что ты нашла любимое занятие и человека, который тебе в этом помогает.

— Он мне не помогает, — быстро возразила Цинсюань.

— Что бы он ни делал, тебе явно комфортно говорить о нем.

— А-Лянь!

Смягчить подтрунивания друзей не вышло. Всё стало только хуже, когда Мин И отправил ей сообщение, спрашивая у Ши Цинсюань, всё ли у неё хорошо. Читая сообщение, она долго улыбалась, умудрившись почти сжечь свою кастрюлю и игнорируя своих друзей около 10 минут. После этого они начали постоянно дразнить её и спрашивать, когда же она приведёт своего таинственного любовника. Цинсюань находилась в одном шаге от того, чтобы выгнать их из квартиры и оставить Жое себе.

***

Голос Бейонсе доносился из динамика:

«Не спеши, ведь они не любят тебя так, как люблю я,

Ох, притормози, они не любят тебя так, как люблю я».<a name="back6"></a><a href="#note6">6</a>

«Лимонад» — альбом, который заставил Ши Цинсюань пойти в гипермаркет в три часа ночи и купить чёрную краску для волос. На самом деле, на это спонтанное решение её немного вдохновил Мин И.

— Мне нравятся твои волосы, — как-то она сделала ему комплимент и добавила: — У меня таких давно не было, он… моему мужу больше нравится блондинки.

— Почему бы тебе хоть раз не порадовать себя? — предложил Мин И.

Так что на следующее утро в отделе по связям с общественностью каждый обратил своё внимание на её роскошные чернильно–черные волосы и пятидюймовые каблуки.

***

Мин И приходил к ней шесть раз. Каждая их встреча была немного похожа на предыдущую — он готовил для неё, Цинсюань вела беседу. Мин И мало говорил, он просто составлял ей компанию, и это было намного больше того, что Ши Цинсюань могла бы просить. Они весело проводили время вместе, но оба соблюдали границы. Только на пятой встрече они оба позволили себе снизить бдительность.

Мин И показал ей один трюк с кастрюлей, а Цинсюань очень захотелось повторить его. Он стоял позади неё, положив правую руку поверх её руки, и медленно направлял подсказывая, что делать. Когда ей удалось воссоздать его трюк, Цинсюань в порыве эмоций развернулась и обняла друга. Мин И напрягся, и Ши Цинсюань тут же осознала, что позволила себе лишнего. Она быстро отступила от него и извинилась. После этого они старались избегать друг друга до конца вечера, точнее, так делала только Цинсюань.

Мин И — полная противоположность Ши Цинсюань: он никогда не говорил много, почти не флиртовал с ней и лишь изредка поддразнивал её, но Цинсюань всё равно находила его присутствие очень приятным и комфортным. Она всё время задавалась вопросом, не обманывает ли саму себя, время от времени дразня его, позволяя себе отпускать неуместные для друзей комментарии и вопросы. Факт был в том, — приятно это было признавать или же нет — она уже давно была влюблена в него. Ши Цинсюань задавалась вопросом, не было ли это временным явлением, утешением, найденным в ком-то ещё, просто для того, чтобы заполнить пустоту внутри себя? Может ли быть так, что жалость Мин И к ней была настолько глубока, что Цинсюань ошибочно принимала её за что-то другое. Каждый раз, когда она пыталась насладиться своим счастьем, стоило ей задуматься об этом, как её резко возвращало к реальности. На данный момент Цинсюань осознавала, что находится в одном шаге от того, чтобы полюбить его окончательно и бесповоротно — её тянуло к нему, он казался ей невероятно близким человеком, родным по духу. Они были как Инь и Ян, как лёд и пламя.

Однако наслаждение приятными вечерами резко прервалось на шестой встрече.

В тот вечер Мин И рассказывал Ши Цинсюань о некоторых забавных случаях, которые произошли у него с клиентами. И посреди одного из рассказов её телефон завибрировал. Смех Ши Цинсюань оборвался, стоило ей увидеть имя на экране. Ей звонил Пэй Мин.

Взгляд Мин И тоже метнулся к телефону, — на этот раз он сидел не за столом напротив неё, а рядом с ней, намного ближе, чем обычно — и его на редкость открытая личность быстро угасла. Он неловко отвёл взгляд, сжав губы в тонкую линию.

Ши Цинсюань замешкалась, но всё же нажала на кнопку «игнорировать». Не смотря на это телефон начал гудеть во второй раз.

— Ответь, — Мин И отвёл взгляд.

— Извини, я вернусь через минуту, — Ши Цинсюань поспешно встала и скрылась в другой комнате.

Мин И услышал короткое «Да?» прежде чем разговор превратится в приглушенное эхо. Только один раз до его ушей достиг слегка повышенный тон голоса, но этого было достаточно для того, чтобы осознать одну простую мысль — этот вечер нужно было прекратить как можно скорее.

Когда Ши Цинсюань вернулась и снова извинилась перед ним, Мин И даже не поднял взгляда на неё, безучастно смотря на еду.

— Мин–сюн... Я...

— Он знает, что я здесь? — спросил Мин И, так и не взглянув на неё.

Сердце Ши Цинсюань замерло. Конечно, она ни за что не рассказала бы мужу об этом, как и почти ничего о нём не говорила Мин И. Иногда она касалась этой темы, но намеренно опускала детали, упоминая только те подробности, которые не затрагивали тему их отношений, а даже если и упоминала вскользь, старалась не рассказывать об его изменах. Мин И всегда просто слушал, кивал и ничего не отвечал. Тот факт, что он решил спросить об этом сейчас, не был неожиданным, но Ши Цинсюань до сих пор мучила совесть за её молчание.

Мин И поднял на неё взгляд, выжидающе смотря.

— Нет, не знает. И не должен. Не его дело, с кем я провожу время…

Мин И продолжал молчать, крутя вилку в руке.

— Цинсюань… При всем уважении, что бы ни происходило между вами, с тобой, с этой ситуацией, с нами… Это неуместно, и я надеюсь, ты это понимаешь.

Сердце Ши Цинсюань отозвалось новой болью.

— На самом деле я даже не думаю, что должен быть здесь, — заключил он, вставая со стула.

— Мин–сюн, пожалуйста, не говори так! Ты очень нужен мне, — Ши Цинсюань шагнула к нему, но не осмелилась приблизиться слишком близко.

— Даже если это правда, не думаю, что... что бы мы ни делали, даже в столь тактичной форме… это не корректно.

— Что ты имеешь в виду? У нас просто дружеская встреча. Ты мой друг, Мин–сюн.

— Цинсюань, — Мин И покачал головой и впервые горько улыбнулся. — Я тебе не друг.

— Конечно, ты... Пожалуйста, не говори так! Что бы ты ни сделал для меня за последние недели, это было даже больше, чем могло сделать большинство обычных друзей, — сказала она, даже не подумав, и тут же прикусила язык, взмолившись, чтобы Мин И не зацикливался на последней части предложения. Это сделало бы ситуацию еще хуже.

Но вместо этого он ответил:

— Мне жаль, но я не могу просто сидеть здесь и смотреть, как ты всё ещё находишься под влиянием человека, который оскорбляет тебя во всех смыслах. И при этом ты не предпринимаешь ничего, чтобы остановить это.

— Он не... — хотела запротестовать Ши Цинсюань, но Мин И перебил её, усмехнувшись.

— Ты уверена? Потому что мне кажется, что что-то всё ещё удерживает тебя от того, чтобы покончить со всем этим. Я думаю, ты либо ему что-то должна, либо боишься, либо я не знаю... ты всё ещё хочешь быть с ним. Как бы то ни было, я не должен так свободно сидеть с замужней женщиной и вот так привлекать её внимание.

Ши Цинсюань ощутила, как её сердце медленно разбивается. У него другое мнение обо всём этом. Ему не интересно, и не было интересно с самого начала.

— Где он?

Ши Цинсюань притихла.

— Он... далеко, — ответила она после долгой тишины.

— Блюда мести... ты готовила их для него?

Ши Цинсюань молчала, внезапно почувствовав себя виноватым ребенком, который разбил любимую мамину вазу и вот-вот понесёт наказание.

— Мин–сюн... я могу объяснить…

— Мне нужен простой ответ.

— Да... это было для него, — сдалась Ши Цинсюань.

— Но зачем? Зачем ты так возишься с ним? Он этого стоит? Зачем столько драмы? — настойчиво спрашивал Мин И, не отрывая от неё пристального взгляда.

Ши Цинсюань чувствовала, что всё, над чем она упорно трудилась, медленно разваливается. Ей не нужно было присматриваться, чтобы увидеть, что Мин И явно был не впечатлен этой ситуацией. Она ожидала, что он без колебаний осудит её за такое поведение. И будет прав.

— Я... я жду, — Ши Цинсюань не знала, что ответить ему, но в какой-то степени она действительно ждала чего-то. Нового доказательства, а может быть, даже слепо ожидала, что ситуация улучшится и проблема решится сама собой.

— Чего? Пока он не соскучится и не вспомнит, что он женат и дома его ждет жена? Или что он отравится и умрет? Или пока он не женится на другой и сам не станет инициатором развода? Чего именно? — голос Мин И с каждым вопросом становился всё громче.

Ши Цинсюань растерялась. Ответ и решение, которые она планировала всё это время, внезапно исчезли, сменяясь замешательством и пустотой.

Мин И медленно наклонился к ней.

— Ты всё ещё любишь его, Цинсюань? — его голос был пронизан гневом и чем-то нестерпимо горьким.

Цинсюань не ожидала от него этого вопроса, но сейчас он казался настолько логичным и правильным, что ей захотелось сжаться и исчезнуть. Конечно, её ответ — «Нет». Она хотела крикнуть «нет», «больше нет», но язык не слушался её. Проклятье!

Эмоции переполняли Ши Цинсюань слишком сильно, она никак не могла справиться с собой и просто положила голову на руки, мотая головой.

— Не знаю... Я так не думаю, — наконец прошептала она, но её слова прозвучали столь неуверенно и натянуто, что Мин И было этого достаточно, чтобы сделать собственные выводы. Он вздохнули направился к выходу.

— Мин–сюн... — Ши Цинсюань побежала за ним, но резко остановилась.

— Это полностью моя вина, — сказал он, накинув куртку. — Я не должен был соглашаться на это. Мы не должны были заходить так далеко.

— Пожалуйста, не говори так, это не твоя вина, Мин–сюн! — умоляла Ши Цинсюань, думая: «Мы даже толком не прикоснулись друг к другу, у нас ничего не было!»

— Цинсюань… Думаю, будет лучше, если я какое-то время не буду приходить сюда.

Ей хотелось проснуться от этого кошмара. Она судорожно заламывала руки.

— Цинсюань, тебе давно пора со всем этим разобраться. В первую очередь, для своего же блага. Ты либо остаешься с ним, либо уходишь от него. Считай это «дружеским предложением».

Примечание

1. «Ты любишь её — такая сильная, ох, такая сильная»

2. Мэнбан — мужская прическа с высоким узлом или хвостом на голове.

3. Youku - крупнейший видеопортал в КНР по количеству посещений, аналог Ютуб.

4. Beyonce and Shakira - Beautiful Liar.

5. Балют - популярное блюдо восточной кухни, представляющее собой варёное утиное яйцо, в котором уже сформировался плод с оперением, хрящами и клювом.

6. Beyoncé - Hold Up