В аэропорту их встречает два друга. Намджун с Чимином переглядываются и понимают, что их друзья спелись. Они ещё каждый поговорят об этом, но а пока…

— Чимина-а-а-а-а-а-а, — Хосок как обычно не сдерживает своего порыва и крепко обнимает друга, пока Пака придерживают за талию.

— Боже, Хоби, — Чим отодвигает друга, — я тоже рад тебя видеть, — хлопает по плечу.

Намджун замечает взгляд Мина, который направлен на маленький пальчик юноши. Ким поджимает губы и чуть кивает головой в необъяснимом жесте. Позже. Поэтому верный Сокджин, который помогает загрузить чемодан своего господина и костыли, увозит всех четверых домой.

Пак уверенно в костылях шагает по тропинке. Уже нет-нет, да наступает на ногу. Всё таки организм молодой, заживает хорошо. Будучи в коридоре, Чимин тормозит и оглядывается. Что-то не так. Юноша садится на диван и не понимает. Следом заходят все остальные, Хосок садиться рядом с другом и всё расспрашивает о поездке.

— Хён, — Пак резко поворачивает голову назад, оголяя свою разукрашенную шею. Он слышит писк рядом с собой и улыбается, — мне кажется или что-то изменилось?

Юнги смеется с комичности ситуации. С реакции Хосока, с затупки друга и с Сокджина, который застрял на входе с чемоданом.

— Так, — Мин хлопает в ладоши, привлекая внимание, — тебе я советую успокоить свои эмоции, — внимательно смотрит на Хо, тот кивает, голову опускает, — Сокджин, пожалуйста отнеси чемодан в прачечную и оставь там, после чего возвращайся. Намджун, ты как всегда, — Юнги хлопает друга по спине и подталкивает его к диванам.

— А, — оживает Ким, — нам поменяли полы, — говорит воодушевленно.

Пак опускает глаза, теперь он понимает, что лежит другое покрытие.

— Кто-то очень любит ходить босиком, — Намджун обнимает парня и укладывает головой на себя, — поэтому я попросил моего прекрасного друга заняться этим вопросом. Теперь полы всегда тёплые, чудо, — мужчина оставляет ласковый поцелуй в волосах.

Они ужинают все вместе. Юнги, как действительно хороший друг, запарился за горячую еду, что привезли как раз вовремя. Мин с Хосоком наперебой рассказывают основные события, что произошли в компании. Чимин не может не налюбоваться на этих двоих. Он впервые видит друга таким по-настоящему счастливым.

Поэтому потом, когда двое мужчин скрываются в кабинете. Пак склоняет голову на бок и внимательно смотрит.

— Что? — краснеет Хосок.

— Ничего, — улыбается младший, — я рад, что ты счастлив.

— Спасибо, — Чон кивает, а после поднимает свой игривый взгляд.

— Ой нет, Хоби, даже не начинай, — отмахивается Чимин.

— Ну, Чимини-и-и-и, — ластится котом, — мне ж так интересно. А ты мой самый лучший друг. Ну, что ты хочешь взамен?

— Давай поиграем в три вопроса. Мы по очереди зададим по три вопроса друг другу, и пообещаем отвечать честно. И ты можешь быть первым, заноза, — Пак крутит в руках бокал красного полусладкого. Он чувствует себя комфортно.

Сейчас он дома, рядом со своим другом, а совсем недалеко сидит его мужчина, что точно прибежит по первому писку.

— Да, да, — Хосок тоже выпил немного, но на него алкоголь действует по другому. Очень сильно возбуждает, а не успокаивает. И в зависимости от компании, возбуждение разное, — первое, — Чон загибает палец и задумывается, — хочу знать вернёшься ли ты в общагу? Второе, — загибает ещё один палец, — как вы умудрились заняться сексом в твоей поломанной ногой. Третье, — вновь загибает палец, — ты пригласишь меня на свою свадьбу?

Чимин смеётся. Только его друг мог спросить такую околесицу. Но раз уж договорились… Пак допивает последний глоток и ставит бокал на столик.

— Я не вернусь в общагу, поэтому можешь тоже съехать и не беспокоиться, — младший наблюдает за краснеющим и вытягивающимся лицом друга, — я обязательно приглашу тебя на нашу свадьбу, и мы ещё не занимались сексом в том виде, который у тебя в голове.

— О?! — Хосок зависает и смотрит куда-то мимо.

— Теперь я, — улыбается Чимин, — у меня всего один вопрос: что у тебя с Юнги- хёном и на работе, и в личном плане.

— Я протупил, — под смех младшего опускает взгляд друг, — ну ты же сам всё видишь, — Хосок разводит руками, — я прошел успешно стажировку и теперь сотрудник BH CORP, ну и самый счастливый парень одного прекрасного мужчины, — говорит совсем тихо.

— Ты же мне расскажешь однажды, как это произошло? — Продолжает подтрунивать младший.

— Когда мы будем вдвоем, во всех красках, обещаю, — соглашается Хо, — ты правда не собираешься возвращаться в общагу? Потому что, я вроде как там больше не живу, но ещё попросил придержать комнату. Там остались кое-какие наши вещи, я всё думал, что вдруг ты вернёшься туда, что я тоже.

— Тшш, — Пак берет друга за руки и улыбается, — я живу с Намджуном. Спасибо, что позаботился об этом, думаю завтра после больницы я смогу забрать остальные свои вещи.

— Хорошо, — кивает друг, а потом широко распахивает глаза, поднимаю чужую руку перед глазами, — Айгу! — Рассматривает кольцо и красные щеки младшего.

— Что за крики? — Мужчины возвращаются вместе, тоже чуть красные от алкоголя.

— Ты знал? — Хосок воинственно спрашивает у Юнги, — по глазам вижу, что знал! И мне ничего не сказал! — Чон перелазит через спинку дивана, под громкий смех остальных.

— Поехали домой, — Мин быстро успокаивает парня объятиями.

Уже в такси, Юнги ласково перебирает пальчики своего парня. Хосок, конечно же не обижается, но от чего-то старший чувствует уколы совести. Чон только откидывается на плечо любимого парня и прикрывает глаза. Всё у них хорошо, не может быть НЕ…

Чимин морщит нос, когда с него снимают лангетку в больнице. Врач долго рассматривает снимки и щупает ногу. Доктор говорит, что кости срослись, теперь дело за мышцами и связками. Говорит, что нужно заниматься и нагрузку давать постепенно. У Чимина только один вопрос в слезящихся глазах.

— Я не знаю, Господин Пак, — кивает головой доктор, — до конца календарного года я рекомендую вам давать нагрузку постепенно. Вашей ноге нужен массаж специалиста. Скорее всего вы сможете танцевать, но боль в суставе останется с вами навсегда.

Под эти мысли, пара очень медленно покидает больницу. Чимин идёт сам, медленно и прихрамывает из-за простреливающих болей. Ему страшно, от чего он громко рыдает в машине, на плече у любимого мужчины.

— Заедем в общагу, заберем мои оставшиеся вещи? — Шмыгая носом спрашивает младший.

— Конечно, маленький, — Намджун утирает чужие горькие слёзы и целует. Медленно, вкладывая всю свою любовь.

Коридоры общежития кипят людьми. Все смотрят на странную парочку. Намджун закрывает своей аурой парня, что только крепче жмется к мужчине, пока аккуратно хромает к своей комнате. Пусто. Неуютно, дома лучше. Кажется Чимин озвучил это вслух, потому что почувствовал чмок в висок.

Парень заходит в свою бывшую спальню. Просит принести ему мусорные мешки из кухни и без сожаления убирает немногочисленные плакаты со стен. Некоторые безделушки с полок. Ему это больше не надо. Оно не имеет памяти, просто это было нужно для хоть какого-то уюта. Которого, конечно же, не было.

Джун сидит на полу, около двери и наблюдает. Мужчина знает, что сейчас его мальчик прощается с прошлой жизнью. Он рад, что в новой жизни этого создания есть именно он, Ким Намджун. В итоге набирается одна сумка со всякой мелочью. Вся немногочисленная одежда уже давно в доме, Пак забрал лишь остатки учебных принадлежностей. Они сидели на кухне и пили чай. Его, кстати, Чимин тоже кинул в сумку. Ну, а чего добру пропадать.

— Сына! — Дверь в коридоре громко распахивается и вихрем залетает женщина. Намджун видит, как тяжело вздыхает его мальчик, — а я тебе говорила, что твои танцульки доведут тебя до больницы! А ты кто?

— Мама, — Пак ставит кружку на стол, — познакомься это Ким Намджун.

— Я вижу, кто это, знаю, видела, — женщина складывает руки на груди, — почему он здесь? — Её голос пропитан недовольством.

— Хён помогал собрать мне вещи, — Чимин снова пожимает плечами и допивает остатки чая из кружки.

— Хён? Вещи? Куда? Ты можешь объяснить нормально?

— Ну, — Чимин поднимает на мать серьёзный взгляд, — ты сама попросила. Я съезжаю из общежития. Намджун мой мужчина, с которым я теперь живу. Вопросы?

— Что с твоей ногой? — Женщина одаривает Кима взглядом и съеживается под тяжелым взглядом напротив.

— Не надо, хён, — Пак гладит напряженную руку своего любимого, — был перелом голеностопа. Сегодня вот сняли ортез. Как ты узнала?

— Мне позвонили из управления общежития, спросили почему ты съезжаешь. Долго ты собирался молчать?

— Успокойся, — отмахивается Пак, после чего встаёт и моет грязные чашки, — хотел молчать как можно дольше, — отвечает честно.

— Но почему? — женщина оседает на стул, — почему, сынок?

Пак морщится от обращения. Он заканчивает с посудой и поворачивается. Садится на кухонный гарнитур и смотрит на мать.

— Потому что не посчитал нужным посвящать тебя в свою жизнь. Теперь, если у тебя больше нет вопросов, я бы хотел поехать домой.

— Ты знаешь, что он несовершеннолетний? — Женщина словесно бросается на мужчину, — я, как мать, могу засудить тебя. Вот скандал то будет, что глава одной из самой большой корпорации таскается с ребёнком.

— Я…

— Мама, — тихо говорит Чимин, — ты ничего не сделаешь. Ни мне, ни Намджуну, ни его корпорации. Во-первых, я достиг возраста согласия. И даже если дойдет до суда, я дам показания, что отношения добровольные. Во-вторых, до 20 ноября осталось совсем немного, буквально несколько недель. А это значит, что мой счет разблокируют, на следующий же день, я оформлю его на тебя. Больше ты ничего не сможешь от меня взять. Соответственно, я надеюсь ты исчезнешь из моей жизни, так же тихо как это сделал отец.

— Пак Чимин! — Взвизгивает мать от нахального обращения собственного ребёнка.

— Ким, — смотрит в глаза матери мальчик, — Ким Чимин, — поправляет свои волосы рукой, на которой красуется кольцо.

Женщина переводит взгляд на мужчину и его руку. Намджун играет пальцами по столу, на одном из них такое же кольцо.

— Спасибо, что уделила мне время, мама, — Пак аккуратно спрыгивает со стола и хромает в коридор.

Уже в машине, когда мать Чимина расписалась под строгим взглядом Пака в документах на освобождении комнаты, когда единственная сумка была заброшена в багажник, когда Пак обеими ногами забрался на сиденье… Именно тогда Намджун нарушил тишину своим смешком.

— Ким Чимин значит… — игриво тянет мужчина и боковым зрением видит краснеющего младшего.

— Она бы не успокоилась, а мне так сильно хотелось закрыть этот гештальт с родителями. Прости…

— Не извиняйся, — Джун гладит чужую коленку, — мне всё нравится в твоей формулировке, Ким Чимин.

— Хён! — Взвизгивает младший и краснеет сильнее.

***

Выходные проходят максимально волшебно для пары. Они посвящают всё своё время друг другу. Дарят много ласки, и не только невинной. Но до самого главного не доходят. Им хорошо вместе и оба понимают, что всё случится само. В воскресный вечер, распластавшись на диване, Намджун поднимает важную для них тему.

— Маленький, — ласково зовёт старший и получает в ответ такую же ласковую и добрую улыбку, — нужно кое-что обсудить.

— Ты про университет? — Легко спрашивает младший, он и сам об этом думал.

— Да, и о моей работе, — мужчина ласкает пальцами кожу головы, теряя свои пальцы в длинных светлых волосах, — у меня есть предложение, выслушаешь?

— Мгм, — соглашается парень и совсем млеет под лаской.

— Наш дом за городом, я не всегда смогу отвозить тебя до университета. Поэтому заочно поговорил с Сокджином, он может и отвозить и забирать тебя по твоему расписанию. Что скажешь?

— Хорошо, — легко соглашается младший и разворачивается. Он седлает мужские бёдра и маленькими ручками упирается в напряженный пресс, — ты будешь также много работать? — Спрашивает с нескрываемым беспокойством.

— Нет, моя прелесть, — Намджун сжимает чужие бёдра и наблюдает, как закатываются глаза от ласки у его мальчика, — корпорация отлично работает под управляющим. Моё присутствие не нужно там так остро. Но в новом году я хотел бы открыть филиал в Японии, поэтому мне предстоит много работы над этим проектом. Но я точно не умру под офисным столом, — Намджун возвращает их к тому самому вечернему диалогу в компании.

— Хорошо, — Пак расслабляется и укладывается на широкой груди своего мужчины, — завтра уже в университет, это был потрясающий отдых, — целует грудь через футболку. Благодарит.

Утром Чимин просыпается от ласковых поцелуев и горячего кофе. Сегодня его отвозит Намджун самостоятельно, ведь расписание младшего пока не известно. Они останавливаются у входа в СНУ, долго целуются и милуются. Видимо их конфетно-букетный период затянется надолго. Пак смело выходит из дорого автомобиля и направляется в деканат. Он ещё прихрамывает и это действительно беспокоит младшего.

В деканате ему выдают новое расписание и желают скорейшего восстановления. После теоретических пар, студент приходит к Сондыку. Они долго разговаривают и вместе решают, что здоровье превыше всего, поэтому его место в танцевальной команде окончательно закрепляется за Чонгуком. Однако хореограф подмигивает и отдаёт дубликат ключа от танцевального зала, разрешает им пользоваться, когда он пустует. Чимин долго благодарит и не жалеет о своём решении. А вот в танцевальной школе парню приходится задержаться. Его тут ждали не только коллеги, но и малыши. Чимин принимает документы на свою группу и соглашается взять самую младшую группу.

— Я понимаю, что это не профессиональные танцы, — директор Чхве нежно улыбается своему самому юному сотруднику, — но ты учишься на хореографа. Поэтому наша школа это хорошая база для будущего.

— Спасибо за доверие, Директор, — Пак кланяется и выходит.

На парковке у школы стоит знакомый автомобиль. Чимин с лёгкой душой садится и сразу же получает свой поцелуй. По дороге домой, он рассказывает о разговоре с Сондыком. Делится, что довольно спокоен из-за того что оставляет профессиональные танцы так их и не начав. И с горящими глазами рассказывает, что ему дали группу малышей. Намджуну тепло в душе. Он слушает своего мальчика и понимает, что счастлив.

— Я люблю тебя, — уже дома говорит мужчина и целует.

Они готовят ужин. Но в момент Пак своей прекрасной задницей умещается на кухонном столе. Чимин знает, как нужно трогать. Царапает кожу головы и тянет пальчиками за волосы. После откидывает шею, давая больше доступа своему мужчине и сжимает свои пальчики на плечах. Где-то на периферии помнит об этом, но в основном действует так, как чувствует.

Пак собирает футболку старшего на спине, хныкая от недостатка кожи. Намджун сбрасывает с себя ненужную вещь и раздевает по пояс своего мальчика. Они целуются вновь и гладят, ласкают тела друг друга. Чимин стонет в поцелуй, потому что чувствует себя таким маленьким в больших мужских объятиях.

— Хён, — хнычет в поцелуй и открывает глаза, — я хочу тебя, — глаза в глаза.

— Помнишь порядок действий, чтобы…

— Хён, — перебивает и краснеет, — помню. Я справлюсь.

— Хорошо, сладкий, — Джун вновь целует в губы, но быстро отстраняется, — тогда иди в ванную и будь аккуратен. Я пока приберу тут всё и буду ждать тебя в спальне.

Чимин ловко спрыгивает со стола, чуть морщась от резкой короткой боли в ноге. Он ещё не привык, что его сустав такой нежный. Но виляя задницей удаляется в сторону ванной комнаты. Намджун наблюдает, а после отключая мозг, приводит кухню в порядок. Сейчас его сердце выпрыгнет из груди, потому что тот самый момент настал. Прошло почти два месяца с их первой встречи, но жизнь обоих перевернулась.

Ким заходит в спальню, выключает основной свет и включает маленький ночник. Комната в приятном полумраке. Мужчина готовится тоже. Убирает смазку под подушку, чтобы потом не отвлекаться на её поиски. Долго смотрит на презервативы, но его мальчик сейчас в ванной чистится, поэтому забрасывает их обратно. Взгляд мужчины падает на закрытый ящик внутри. Там лежат различные игрушки. Руки чешутся что-то использовать, но это их первый раз… Намджун прислушивается к себе и понимает, что хочет подарить этот момент младшему.

В этот момент дверь спальни открывается и на пороге застывает младший. Из-за света в коридоре его фигура словно подсвечивается. Волосы мокрые и капли стекают одна за другой. Чимин стоит облокотившись плечом на дверной косяк. На нем рубашка мужчины, в которой он тонет. Верхние пуговицы не застёгнуты, поэтому торчат ключицы и оголяется одно плечо. Всё самое интересное скрыто подолом рубашки. Намджун знает, что там, но всё равно не может оторвать своего восхищенного взгляда.

— Иди ко мне, мой сладкий, — хрипит старший и раздвигает ноги шире.

Чимин танцор, он миниатюрный юноша, который сейчас со всей своей грацией аккуратно шагает к своему мужчине. Младший останавливается между ног и укладывает свои руки на большие плечи. Сжимает неосознанно и хнычет, запрокидывая голову, когда большие горячие ладони пробираются под рубашку.

Младший чувствует всё иначе, его ноги подгибаются от этих обжигающих касаний. Он не сразу реагирует на то, что говорит ему хён. Чимин переводит свои поплывший взгляд на старшего и в мыслях молит повторить.

— Чего ты хочешь, маленький? — Повторяет Намджун и сжимает пухлые сочные ягодицы ладонями, — это твоя ночь, прелесть, всё будет так как ты захочешь, — целует низ живота сквозь рубашку.

Чимин хнычет. Он хочет всего и сразу и побыстрее. Хочет всё то, что ему может дать его любимый мужчина. Однако в юной голове уже давно есть вещь, которая крутится каждый раз. Пак встречается своими глазами с родными чуть внизу и сглатывает. Его достался самый шикарный мужчина во вселенной.

— Хочу попробовать тебя, — голос тихий, потому что сил нет говорить.

— Пожалуйста, — Ким убирает руки и откидывается на локти назад. Наблюдает, как загорается взгляд напротив.

Намджун не садист, он мазохист походу, потому что дойдя до самого главного, отдаёт своё возбуждение в неопытные руки. Хотя руки то вот как раз уже более менее опытные, но ведь его мальчик не подрочить ему хочет. Да, Намджун точно мазохист, он собирается наблюдать за каждым действием своего нежного парня.

Чимин опускается на колени и тянет руки к поясу чёрных джинс. Он маленькими пальчиками ловко справляется с ремнем и быстро тянет собачку вниз. Ким приподнимает таз, помогая стянуть до щиколоток джинсы вместе с бельём. За это младший ему благодарен. У Пака слюна во рту собирается, от этого вида. С такого ракурса он видит член впервые. Поэтому сначала сделает то, что уже умеет: немного надрачивает до судорожного вдоха сверху, а после тянется языком. Чуть-чуть соленовато, мягко и хочется больше.

Чимин пухлыми губами обхватывает головку и поднимает взгляд. Где-то в этот момент совершенно взрослый почти тридцатиоднолетний мужчина готов спустить, как подросток. Пак обводит головку языком и спускается ниже.

Намджун стонет. Стонет так сильно, как никогда. Этот взгляд и блядские невинные губы, что сейчас ласкают его перевозбужденный член… Он хочет толкнуться, хочет таранить чужое узкое горло. Хочет видеть несдержанные слёзы и чувствовать девственную узость глотки. Но лишь стискивает покрывало в кулаках и даёт волю своему мальчику. Он же обещал.

— Не получается много, — голос хрипит, пока Пак руками водит по члену, — ты научишь меня брать больше? — Чимин забирается на мужчину и голой задницей проезжается по прижатому к животу перевозбужденному и текущему члену.

— Обязательно, — отвечает Намджун и резко меняет их местами.

Он целует, передает все свои чувства и страсть. Свободной рукой, на которую не опирается, ласкает тело, спрятанное в рубашке. Чимин извивается и голову запрокидывает.

— Может быть ты хочешь чего-то ещё? — Спрашивает старший и стягивает через голову ненужную вещь.

Мальчик под ним шикарный. Молочная кожа усыпана различными отметинами. Какие-то из них уже заживают, есть и более свежие с прошедших выходных. Ким взглядом проходится по всему телу и возвращается к глазам. Он прекрасно видит, что под ним не зажимаются, наоборот, Пак сгибает ноги в коленях и разводит широко в стороны. Покрывается заметными мурашками, когда большие ладони гладят внутренние части бедра.

Молчание не затягивается, но Чимин всё-таки решает ответить: — Хочу почувствовать тебя, — это был последний звоночек перед тем, как Намджун срывается.

Мужчина целует в губы и рукой достает бутылёк со смазкой. Одной рукой открывает его и выдавливает себе на пальцы немного. Чимин девственник, хоть и может принимать в себя три пальца. Для Джуна нужно больше места, значит растяжка будет дольше. Ким целует много, не жалеет своих и чужих губ. Оттягивает нижнюю и шипит в поцелуй, когда от введённого пальца Пак хорошенько проходит ногтями по левому плечу.

Намджун спускается поцелуями ниже. Он знает каждый сантиметр этого совершенного тела. Поэтому отвлекает укусами в ключицу. А когда добавляет ещё один палец, припадает с ласками к соскам. Чимин отдаётся в руки окончательно, знает, что они не обидят. Поэтому теряется в пространстве и ощущениях. Он не понимает прошедшего времени, только чувствует, что всё его тело словно оголённый провод.

О нет. Он точно чувствует, как исчезает правильная заполненность. Пак открывает глаза и видит нависающего над ним мужчину. Чимин обнимает за плечи обхватывая под большими руками и закидывает ноги на талию. Намджун быстро подкладывает под поясницу подушку и упирается головкой.

— Хён, пожалуйста, — отчаянно хнычет младший. Он перевозбуждён, обласкан и в диком предвкушении.

— Смотри на меня, — приказывает Намджун и устанавливает зрительный контакт.

Только после этого под шумный тяжелый выдох входит в абсолютно расслабленное тело. На пробу двигается пару раз и улыбается.

— Я люблю тебя, — признаются они одновременно и целуются.

Чимина словно тараном распирает снизу. Он успел изучить этот вопрос в теории, многое рассказал сам Намджун. Поэтому когда почувствовал головку, то расслабился максимально. И это всё равно было больно, но боль была такая приятная. Правильная. Он чувствовал движение внутри себя. А в какой-то момент в его глазах взорвались фейерверки. И вот приказ уже забылся. Младший громко и протяжно простонал, закинув голову кверху.

Намджун понял, что упёрся ровно в простату по реакции. Сегодня их обоих надолго не хватит. Поэтому достаточно мелкими, но уверенными движениями ровно по чувствительной железе Ким доводит своего мальчика до грани. Он видит, как младший буквально разрушается в его руках, на его кровати. Слышит, как крики удовольствия превращаются в хрипы. Сейчас Намджун ловит себя на мысли, что сессии с его малышом будут самые лучшие из существующих.

Когда Пак кончает, он даже не понимает этого. Его разум где-то не здесь. Потому что даже после оргазма, когда всё тело сжалось, Намджун догонял ещё себя. Он крупными частыми толчками доходил до финиша. А после позволил себе вольность и излился во внутрь. Пак медленно открыл глаза, сверху на него смотрели с такой любовью и нежностью, что сердце пропустило пару ударов.

— Сейчас может быть неприятно, — предупредил Джун и покинул тело младшего.

Чимин так и остался лежать. Он был в полном беспорядке. Ким сидел на своих ногах и наблюдал, как из несжимающейся растраханной дырочки струйками вытекает его сперма. Рот наполнился слюной, захотелось вылизать дочиста любимого человека. Мужчина поднял свой заинтересованный взгляд и встретился с таким же. Пак приподнялся на локтях, несмотря на то, что его руки дрожали.

— Хён так смотрит, словно сейчас сожрёт меня, — флиртует Чимин и мышцами выталкивает больше спермы.

— Сожру, — утвердительно кивает мужчина и вновь смотрит на белые капли внизу.

— Чего же ты ждёшь? — Пак откидывается на подушки, ибо руки всё-таки не держат.

А потом хрипло и тягуче стонет. Он знает, что Джун кончил в него. Он чувствовал, как из него выливается его сперма. Специально дразнил сжимаясь. А сейчас не может не чувствовать чужой язык, что вылизывает до сих пор не сжатую дырочку. Слышит, как порыкивает его мужчина, хлюпая в своём же семени. Это возбуждает так сильно, что член вновь встаёт и требует новой разрядки.

— Хён, хён, — хнычет парень, — можно я… — уже тянет свои руки, но получает звонко по ним.

— Не трогай, — рычит старший, одной ладонью полностью обхватывая и почти скрывая член младшего.

Но он не надрачивает, не ласкает. Только пережимает у основания и продолжает своё дело. И только когда внизу всё чисто и даже капли не выходит больше, Ким отрывается от сладкой задницы напоследок кусая мягкую часть. Чимин визжит, хотя его севший голос этого не позволяет. Он пытается толкать в желанную руку, но ничего не выходит.

— Я тебя отшлёпаю, если будешь дёргаться, — что-то черное внутри Намджуна постепенно брало над ним власть. Это было выражено и в голосе.

Чимин крупно вздрогнул, но не от страха, а от пронзительного голоса. Посмотрел на своего мужчину и приподняв бровь флиртующе спросил: — Правда?

От стен отскочил мужской утробный рык. Пак словно игрушка. Он даже не понял, как оказался поперёк кровати, его роста было недостаточно, чтобы ноги или голова свисали. Плюс задницей к верху он лежал перед своим мужчиной. А истекающий смазкой член был зажат мощными бёдрами. Зажат так аккуратно и ровно под головкой. Что даже от стимуляции и трения не получится кончить.

— Пять или десять? — Большая ладонь наглаживала филейную часть, словно присматривалась.

— Пять, — хрипит Пак, трезво оценивая, что завтра ему ещё как-то заниматься с малышами. И хотелось бы чувствовать свою задницу.

— Да, — соглашает Джун, — думаю на первый раз хватит, — считай вслух, мой хорошенький.

По комнате раздаётся первый звонкий удар, что сопровождается вновь прорезавшимся голосом. Ну его остатками. Пак весь дрожит в крепких руках. По его телу словно волнами разносится обжигающая лава удовольствия. Что ж, порка это явно его.

— Один, — говорит Чимин, как слышит рык сверху.

— Два-а-а-а, — выходит на стоне ровно в момент удара, — Три, — уже сразу после обжигающей ладони.

Намджун гладит уже слишком красную кожу. Он знал, что так будет. Знал, что эта сочная задница создана для порки. Поэтому выждав несколько секунд и ровно момент, когда мясистая часть по воле хозяина чуть покрутилась… Явно выпрашивая своего…

— Четыре, — совсем хрипло, — пять, — окончательно сорванным голосом.

Ким скидывает со своих колен мальчика. Тот раскидывает руки в стороны и загнанно дышит. Щёки в слезах, а в глазах не выплеснутое возбуждение. Чужой член не переставая капает предсеменем. Джун в открытую любуется. Это его работа, его шедевр. Свой член тоже стоит и тоже требует. Поэтому не желая больше мучить ни себя, ни любимого мальчика, быстро смазывает себя, и капает на призывающие пульсирующий вход.

Чимин даже не хрипит. Он закидывает голову назад, закатывает глаза и полосует чужую спину в удовольствии. Намджун не церемонится, знает, что его прелесть подготовлена достаточно хорошо. Поэтому до собственной боли бьется тяжелыми яйцами о мягкую красную и очень чувствительную сейчас задницу. Ноги Чимина на мужских широких плечах. Младший сложен почти пополам. Он чувствует что разрядка близко, но чего-то не хватает.

Даже когда ощущает, как чужой член внутри пульсирует и вновь извергается. Сам пак только мечется по кровати и не может финишировать. Намджун видит это сильное перевозбуждение. Он сквозь свой оргазм, таранит чужую простату, наблюдая, как на плоском животе виднеется его головка. Ким быстро отцепляет от себя одну руку, и прикладывает туда.

— Мой прекрасный так отлично меня принимает, — хвалит, не помогает руками. Знает, что пусть так и сложнее, но зато будет ярче, — чувствуешь мой член снаружи, — заговаривает и с каждым толчком становится быстрее, — мой мальчик.

На последних словах, Пак замирает. Широко открывает рот и жмурится. Его член выпускает совсем немного семени. Но ощущений сейчас гораздо больше. Ким быстро покидает чужое тело и ложится рядом. Поперёк кровати, но это не важно. Мужчина наблюдает, за своим сокровищем, что подарило ему такую прекрасную ночь.

— Тебя нужно помыть, — ласково касается возбуждённых сосков, надеясь привести явно засыпающего в ощущениях парня, в чувство.

— Тебе надо, ты и мой, — шепотом хрипит Чимин и закрывает глаза. Он не может противостоять этому. Его тело словно за руку уводит разум в царство морфея. Да и знал, младший, что даже крепко спящего его помоют, почистят и уложат спать.

Намджун оставил юношу и пошел набирать ванную. После такого он бы и сам лёг рядом, да уснул. Но нужно позаботиться о любимом. Поэтому он набирает неполную ванную. На руках относит туда крепко спящего мальчика. Своими руками вымывает его дочиста изнутри, чтобы завтра он не чувствовал этого ужасного ощущения высохшей внутри спермы. Намджун уже не молод, всякое бывало, он знает, что это отвратительное чувство. А после моет тело и волосы.

Укладывает на чистую кровать, сдернув ногой покрывало. Достаёт заживляющую мазь и сначала кончиками пальцев проходит по шее, ключицам и груди. После чего аккуратно поворачивает спящее тело и уже полной ладонью мазью проходится по очень красным мягким половикам.

Чимин очень тихо и очень хрипло стонет в ответ на ласковый поцелуй в лоб. Паку ничего не снится, темнота удовольствия засосала его. Намджун проверяет будильник на утро и, обняв своё сокровище, проваливается в сон. Им осталось спать менее пяти часов.