— Ох, неужели, — Юнги даже не здоровается. Заходит в свой кабинет и улыбается другу.

— М? — Ким отрывается от документов.

— Я говорю, что рад видеть тебя таким довольным, — злорадствует, садится за свой стол и тоже сразу погружается в работу.

— Не понимаю о чем ты, — чуть позже дразнится Джун.

— Ой ли, — подхватывает перепалку Мин, — а я вот понимаю по твоей светящейся физиономии, что кто-то таки хорошенько потрахался.

Намджун молчит. Ничего не отвечает. Возвращается в документы. Юнги делает тоже самое. Их дружба длится уже десятилетиями. Им не нужно многого друг от друга, лишь бы оба были счастливы. В конце концов у них много работы.

***

Время неумолимо мчится вперед. Чимин успешно учится и работает в школе.

Зачастую утром его отвозит Намджун до СНУ. А значит сам будит своего мальчика, обласкивает как может, кормит и долго не отпускает из машины под стенами альмаматер. Паку это так нравится. Ещё ща пару недель нога пришла почти в норму. Он начал самостоятельные тренировки в зале. Довольно простые, без сложной хореографии, просто без этого не может жить. После учебы три раза в неделю он посвящает себя малышам в школе. Он без ума от детей, а дети от него. Директор Чхве даже предложила участвовать в городском танцевальном конкурсе, как хореограф с детьми младшего возраста. Сокджин исправно забирает младшего господина и отводит домой. Но не сегодня.

— Сокджин-щи, отведите меня пожалуйста в офис, — за несколько недель Чимин пусть и привык к молчаливому водителю, но всё равно смущался.

— Конечно, Господин, — Сокджин профессионал. Он знает своё дело и делает его превосходно.

Когда машина останавливается возле центрального входа. Пак отпускает водителя, но тот всё равно на чеку. Его могут вызвать в любой момент. Тем более возить юного господина стало очень выгодно в финансовом плане. Джин вовсе и не против такой работы.

Чимина распирает от новости. Он хочет как можно скорее поделиться. Поэтому когда легко проходит охрану, поднимается на лифте на нужный этаж. Там встречает в секретарской Хосока. Чон рад видеть друга, но очень удивляется, что тот приехал без предупреждения. Дверь кабинета приоткрыта, Пака очень интересует происходящее. Не хорошо подглядывать, но ведь так интересно.

— Если бы не знал Намджун-хёна вне работы, то боялся бы его до усрачки, — шепчет Хо на ухо младшему другу.

— Да, — соглашается Пак, — в нём очень много силы, — тяжело сглатывает.

Ох уж эта сила…

Тем временем в кабине полностью рабочая обстановка. Юнги сидит за своим столом и наблюдает. Сотрудник, что был пойман с поличным на мошенничестве внутри компании, стоит перед главой. Намджун облокотившись задом на стол срывает всю свою злость и негодование. Мужчина умеет управлять гневом.

Знает меру для каждого проступка.

Когда абсолютно морально высосанный уже бывший сотрудник кивает, подписывает бумагу и пулей вылетает из кабинета, заходит младший. Чимин идёт на ватных ногах. Хосок быстро ловит взгляд Юнги и выманивает его пальцем. Мин со скоростью света оценивает ситуацию и покидает кабинет.

— Маленький? — Намджун поднимает взгляд и находит абсолютно черный возбужденный напротив.

Мужчина очень рад видеть своего мальчика. Удивлён, конечно, но рад. Пак медленно и грациозно, покачивая бёдрами подходит к своему мужчине. Сразу же попадает в капкан объятий и выдыхает в самые губы. Они не разрывают взгляда. Где-то в приёмной двое молодых мужчин решают отлучиться и попить кофе. Не мешать.

— Хён, — Пак забыл как говорить, лишь чувствует кожей силу своего мужчины. А потом понимает, что только он может её обуздать, — или может быть мне называть тебя, Господин? — Выдыхает в губы.

Намджуна ведёт так сильно. Этот «Господин» из пухлых греховных губ, нижняя опять в плену жаркого рта. Старший позже разберётся с причиной такого внезапного появления и состояния своего мальчика. А пока он даст ему то, что тот просит.

— А мальчик готов постараться для Господина? — Усиливает хватку на талии. До боли впивается в тонкую кожу. Джун хочет сожрать свою прелесть.

— Всегда, — выходит на хриплом возбуждении.

Чимин чувствует как его резко отпускают. Юноша падает на колени и дрожащими руками, без конца облизывая свои губы, расстёгивает ремень и ширинку. Пак только оттягивает резинку чёрных боксеров, доставая уже налитый кровью член. Вновь смачивает свои губы и закрывает глаза.

Тяжесть на языке так приятно ощущать. Большие мужские пальцы давят на затылке. Чимин шире открывает челюсть и чуть давится, когда головка упирается в глотку.

— Выдыхай через нос и максимально прижми язык к нижнему нёбу, — командует Джун.

Чимин делает как сказано. И чувствует, как крупная мягкая головка проскальзывает в глотку. Он не давится, продолжает дышать через нос. Сильнее сжимает свои пальчики на крупных бёдрах мужчины. А потом открывает глаза и поднимает их вверх.

Намджун аккуратен. Хотя от желанной узости хочется больше, сильнее, быстрее. Он уже в глотке, его головка так правильно стимулируется. А когда его мальчик смотрит на него и призывно сжимает пальчики… Мужчина знает, что тот просит и он может это ему дать. Выходит, оставляя только головку на языке. Давит одной рукой на хрупкие плечи, заставляя юношу сесть на собственные ноги. Так угол будет правильным и безболезненным. Голова максимально вверх, горло прямое.

Шаловливый язык отвлекает. Но он видит, что младший понимает его, а ещё очень просит.

Ким сильно сжимает волосы на затылке и насаживает парня так сильно, что чужой носик упирается в гладкий мужской лобок. Не давится, только неконтролируемые слёзки скатываются из глаз. Мужчина не толкается, он продолжает ритмично насаживать мальчика на своё возбуждение. В своём ритме, своём темпе. Раз за разом погружаясь в глотку головкой. Так хорошо, узко, мокро, горячо.

Они смотрят друг на друга. Чимин забывает как моргать. Его челюсть сильно затекла. Из уголков глаз многочисленные мокрые дорожки слёз. Ему не больно. Ему хорошо. Правильно. Его собственный член болезненно трётся о шов узких штанов. Но они оба знают, что сверхчувствительный младший сможет кончить, если захочет.

— Моя прелесть, — воркует Намджун, а у самого искры из глаз, — мальчик так прекрасно принимает член Господина…

Чимину настолько хорошо от этих слов, что глаза сами закатываются. А горло в спазме сжимается. Это была последняя капля для старшего. Даже глотать не надо. Само всё стекает, головка ещё в глотке. Плоть пульсирует, мягкий язык шевелится, продлевая удовольствие мужчины.

Пака за волосы отстраняют от себя. Намджунов взгляд до сих пор заплывший. Чёрный. Притягательный. Чимин сглатывает. Он в полном беспорядке. Челюсть ноет, губы онемели, горло саднит. Его глаза такие же.

Нам поправляется одной рукой, убирая полувозбуждённый член обратно в трусы. Ширинка остаётся расстёгнута, ремень висит в шлевках. Чимин всё это оглядывает, с до сих пор зажатым кулаком в своих волосах. Облизывает свои губы. Не шевелится.

— Такой хороший мальчик, — Намджун ослабляет хватку на затылке, — порадуй Господина и скажи, что ты не кончил?

Чимин не говорит. Ему хватает сил только отрицательно покачать головой. Его узкие штаны вообще не скрывают возбуждения. Но доставляют много дискомфорта. Ким с жадностью в глазах осматривает состояние любимого человека. Мужчина никогда не привыкнет к тому, что именно он причина это прекрасного разбитого и жаждующего состояния младшего.

— Хочешь потереться об меня? — Намджун предлагает то, что просит его зверь внутри то, что точно нравится его малышу. В ответ ему часто часто кивают, — ты хорошо поработал, можешь использовать мою ногу для своего удовольствия.

Чимину срывает тормоза окончательно. Это властный голос. Эта доминирующая аура. Ему хочется подчиняться. Хочется быть хорошим мальчиком для своего Господина. Пак обхватывает небольшими ладонями ногу и притирается пахом чуть выше ботинка. Носом как раз упирается в ещё не спавшее возбуждение старшего, что скрыто хлопковой тканью. Он жадно вдыхает мускусный аромат и мелкими движениями трётся. В какой-то момент разрядка догоняет. Чимин закатывает глаза и спускает в трусы.

— Так хорошо, — шепчет в бреду и ещё пару раз толкается по инерции.

Он не успевает осесть на пол окончательно. Сильные руки подхватывают и сажают на стол. Намджун целует глубоко, гладит тело перед собой. Сейчас в нём столько нежности. Что же будет после полноценной сессии…

— Расскажешь мне что это было? — Ласково спрашивает старший. Они разместились на диване в обнимку. Чимин ещё дрожащими руками держит стакан с водой, а Намджун не может не ласкать своего мальчика.

— Да, — горло ещё саднит, — я ехал рассказать хорошую новость. Не хотел до вечера ждать. Пришел, а тут ты отчитываешь кого-то. Дверь была не заперта и я немного подсмотрел и подслушал, — опускает голову. Всё таки в таком признаваться как-то стыдно. Намджун же ждёт продолжения с нетерпением. — Пока я смотрел, Хосок что-то сказанул, что типа, он бы тебя боялся до чёртиков, если бы не знал вне работы. А я смотрел и твоя эта сила словно впитывалась в мою кожу…

У Намджуна глаза пеленой застилает. От одной мысли, что его мальчик возбуждается от внутреннего зверя мужчины.

— А потом я зашёл, а тут ты такой весь, — прячет голову в коленях, — хён, — хнычет жалобно, — прости меня я так жалок…

— Маленький, — Джун поднимает голову за подбородок и устанавливает зрительный контакт, — ты не жалок и тебе не за что извиняться. Ты потрясающий, мой малыш, — целует в нос, — только скажи честно, тебе понравилась эта… — запинается, — игра? — Выкручивается.

— Да, — не отрывая глаз одними губами шепчет младший.

— Ебать-копать, — в кабинет заходит Юнги, а за ним растрёпанный Хосок.

Чимин прячет лицо в большом плече и не хочет смотреть на друзей. Он хочет домой, в кроватку и возможно продолжения в более нежном варианте. Поэтому аккуратно кусает кожу сквозь рубашку и ждёт. Намджун перестаёт смеяться, когда чувствует чужие зубки. Он ещё не закончил работу, но ведь у него есть Юнги.

— Ты за старшего, — Ким встает и закрывает собой младшего, — за моим столом не трахаться, — смотрит в глаза друга и уходит, за руку утаскивая с собой свою прелесть.

В машине Чимин вспоминает о своём истинном приходе в офис и делится, что его малышня прошла все отборочные туры и им предстоит большое итоговое выступление. Намджун видит этот счастливый искрящийся взгляд. Мужчина счастлив просто наблюдать за таким младшим. Так сильно счастлив. Он рад, что их чувства стремительно развиваются и преодолевают всё на своём пути.

— Когда у тебя концерт с детьми? — Интересуется старший, бросая ключи на тумбу в прихожей.

— Двадцатого, — Чимин весь высох пока ехал и сейчас он больше всего хочет в душ, — я мыться, — бросает по пути на второй этаж. А после оборачивается, внимательно смотрит на старшего и сглатывает. Интересно это у него гормоны шалят или просто его мужчина настолько горяч…

Намджун видит этот взгляд. Он думает о том, что разбудил в младшем ту самую сторону. Поэтому расслабляет галстук и шагает следом.

Уже в душе, под горячими каплями, доведя руками друг друга до пика… Они признаются в любви одновременно, пока смывают с себя их же семя. Секс это не всегда член в дырке. Секс это физическое проявление желания. В любом его виде.

***

— Волнуешься? — Намджун сегодня не пойдёт на работу. Хосок тоже, Юнги обещал приехать после совещания.

Все четверо, являясь друзьями, сегодня поддерживают дебют самого младшего. Двадцатое ноября, день когда Пак Чимин предстанет публике, как самый молодой хореограф с группой малышей дошкольного возраста.

— Очень, хён, — Пак упирается лбом и обвивает руки вокруг сильно тела. В ответ тоже получает крепкие объятия и поцелуй куда-то в волосы. Они очень отрасли и сейчас собраны резинкой на затылке.

— Уверен всё пройдет на высшем уровне.

— Это дети, хён, — бормочет мальчик, — одно дело танцевать в студии и перед родителями, другое на сцене. Пускай она очень маленькая, но и малышня же совсем крошечная.

— Из-за чего ты переживаешь? — Намджун подразумевает ответ, но хочет слышать это.

— Из-за детей, конечно, — Пак смотрит как баран на новые ворота, — они ж ещё совсем крошки.

Чёрная машина мчит двоих молодых людей. Легонько играет музыка в салоне. По дороге они забирают Хосока. С его появлением обстановка перестаёт быть такой тихой. Парень трындит постоянно, отвлекая. Намджун благодарен ему за это. Чимин тоже.

Детский конкурс проходит в небольшом центре. Для малышей соорудили сцену. Чимин нервно ломает пальцы. Хосок давно занял своё место в зале. Намджун, пользуясь своим именем, сидел в небольшой комнатке вместе с любимым парнем.

— Тебе нужно идти в зал. Я сейчас пойду к детям, — Пак нервничает. Очень нервничает. Мужчина усиленно думает, как можно успокоить.

— Прелесть, — Джун привлекает к себе внимание, притягивает за талию и целует. Мокро, медленно, лаская своим языком. Он знает как надо, чтобы тело в его объятиях обмякло.

Так и происходит. Чимин сам отстраняется, разрывая поцелуй.

— Спасибо, — шепчет и уходит в маленький зал, где ждут такие же переживающие дети и их родители.

— Привет, малышня, — Пак присаживается на корточки и раскрывает руки. Десяток детей бросаются к любимому учителю. Чимин всех обнимает и встаёт. — Родители, прошу вас занять свои места в зале, — улыбается нервозности старших, — нам с командой нужно настроиться на победу.

Когда взрослые уходят, а организатор говорит, что они следующие. Пак берет себя в руки и присаживается перед пятилетками. Он каждого обводит взглядом и выдыхает.

— Помните о чем мы с вами говорили? — Все кивают, — вы каждый маленький танцор. Танцуйте не думайте об итогах. Вы в любом случае мои маленькие победители. И я уже очень горжусь вами.

— Сонсеним вы не волнуетесь? — Девочка спрашивает глядя большими глазами.

— Не волнуюсь, — и ведь даже не врёт, — потому что знаю, что вы всё сделаете правильно, мои малышки.

Когда объявляют их школу. Каждый из детей получает свой ласковый поцелуй в макушку. Чимин выходит из комнаты ожидания и встаёт сбоку от дверей. Его сердце колотится так сильно. Детки выстраиваются в линию и крайний мальчик кивает с улыбкой. Пак дает отмашку человеку, который отвечает за звук и начинается. Популярная мелодия из попсовой песни. Она сейчас у всех на слуху.

Пак наблюдает, как его детки не мешкая, аккуратно перестраиваются и почти одновременно взмахивают руками. Он видит сбоку ровную линию строя и улыбается. Когда мальчики кружат девочек ровно нужно количество раз, у Пака замирает сердце. А в момент финиша, когда на последнюю ноту, детки заканчивают нужной позой, у Чимина течёт слеза.

Его детки справились так превосходно. Это конкурс для дошкольников и у него самая младшая группа в возрастной категории. Эти пятилетки соревновались с семилетними малышами. Это большая разница. Потому что многое малышня сделать ещё не может. Пак не скрывая слёз хлопает и видит как ровненько и одновременно кланяются его малыши. Таким же ровным строем они уходят со сцены в комнату ожидания, где их уже ждёт их учитель.

Дети бросаются в объятия сонсенима и наперебой рассказывают свои эмоции. Чимин сидит на полу и слушает каждого. Из его глаз бегут счастливые одинокие слёзы. От радости и облегчения. Никто из них не замечает заглядывающих родителей. Дети слишком увлечены эмоциями, а Пак детьми. Именно сейчас он понимает, что точно определился с будущей профессией.

Организаторы просят освободить комнату для следующих участников. И Чимин, как мама-утка, со своими утятами тихо выходят в зал. Занимают свои места вдоль стены. Выступают еще несколько школ. Пак думает о том, что судейство это очень сложно. Ведь детки все молодцы и все стараются. Но за своих всё равно гордости больше.

— Добрый вечер дорогие гости и участники, — на сцене стоит организатор этого конкурса, — мы очень рады, что в этом году столько школ приняли участие в нашем конкурсе. Знайте, что мы всеми вами гордимся. Каждый ребенок достоин стоять здесь на сцене в качестве победителя. Но только один коллектив получит свою награду и только один хореограф грант на обучение.

Зал аплодирует. Дети заметно волнуются. Родители тоже. Чимин только улыбается и ждёт. Он соврет если скажет, что не хочет этот грант. Хочет. Хочет стать самым молодым хореографом с Сеульским грантом на развитие.

— Прошу тишины, — зал замолкает, — это был трудный выбор. Но наши судьи были объективны. Развернутые результаты будут загружены на сайте конкурса уже завтра утром. А пока встречайте наших победителей, — мужчина разворачивает конверт и пару минут молчит, — признаю, я был очень удивлен и уверен, что эта школа, как никто другой заслужила свою победу. Детская школа танцев при СНУ, хореограф Пак Чимин!

Зал взрывается радостным криком. Чимин быстро организует свою группу детей и гордо выходит на сцену. Он сам вешает на каждую детскую шею медальку и хвалит. Детки плачут от радости, они не могут сдерживать своих эмоций. Родители этих детей хлопают громче всех. Чимину вручается сертификат на грант, а член ассоциации хореографов вручает свою визитку и просит связаться с ним в рабочее время. Это его счастливый билет, шанс Пак Чимина, что он вытянул в своём юном возрасте.

Родители долго благодарят юного учителя. Другие хореографы поздравляют и хвалят его за работу. Когда всё успокаивается, и все начинают расходится, Пак глазами находит своего мужчину и друзей. Он с самой счастливой улыбкой подходит и сразу же попадает в крепкие объятия. Хосок крутится юлой и выплёскивает энергию. Юнги тоже улыбается и искренне поздравляет. Единогласным решением было принято отметить это дело в ресторане.

***

Юнги едет с Хосоком следом за машиной Намджуна. А в машине Кима младший не перестаёт делиться своими эмоциями. Он рассказывает всё, от мотивирующей речи пятилеткам перед выступлением, до своего удивления, что ему удалось не разрыдаться на вручении. А ещё показывает визитку ассоциации, которую ему дали за труд. Намджун так сильно горд за своего мальчика.

В ресторане их сажают за круглый стол. Чимин, не евший на нервной почве последние часов сорок, очень сильно голоден. За разговорами, вином и вкусной едой, младший совсем расслабляется. Поэтому для него становится совершенно неожиданным, когда друг поздравляет с Днем Рождения, о котором виновник торжества и забыл.

Хосок вместе с Юнги дарят сертификат на курс массажа. Да, в самый дорогой салон Сеула, но от подарков нельзя отказываться, а Чимину стоит расслабляться телом и душой. Пак уже не сдерживается. Крепко обнимает обоих друзей и благодарит.

— Я правда забыл, что сегодня мне восемнадцать, — Чимин отпивает из бокала и откидывает влажную челку. Немного непонятная тишина повисает за столом, только фоновая музыка и еле уловимый шум других голосов, заполняют неминуемое напряжение.

Намджун ласково берет в свою руку маленькую ладошку любимого. Они смотрят друг другу в глаза и улыбаются.

— Помнишь, наш последний вечер на Чечжу? — совсем не из далека начинает старший и видит, как мгновенное понимание появляется в глазах напротив. Это самый правильный выбор мужчины, — тогда я пообещал тебе, что однажды, — касается пальчиком дешевого кольца, — мы сменим эти кольца на настоящие? — Кивок согласия в ответ и дрожащая рука Чимина, — ты самый потрясающий человек в моей жизни и если бы я мог, то сделал это раньше, — Джун улыбается и показывают свою ямочку на щеке. Он сам сейчас дико волнуется. Не потому что боится отказа, а потому что… — Ты согласен официально стать Ким Чимином и прожить со мной всю жизнь?

На столе, на салфетке лежат два кольца. Без бархатных коробочек и пышных букетов. В компании самых близких людей. В очень важный день для самого Пака, когда он успешно дебютировал, как хореограф. В конце концов, в день совершеннолетия. Чимин шепчет тихое: «да!»

Напряжение сбрасывает, как не странно не Хосок, а Юнги со своим: «А теперь целуйтесь, а то у меня сейчас сердце остановится с вами!» — И выпивает залпом половину стакана виски.

Они меняют кольца на тонкие помолвочные, которые после регистрации брака станут обручальными. Чимин получает таки свой поцелуй и счастливо плачет. Этот день рождения он не забудет никогда. Хосок на удивление молчит, хотя знал заранее. Юнги под столом сжимает худую коленку, но не получает реакции. Позже…

К концу вечера, когда Сокджин забирает компанию из ресторана, когда Юнги с Хосоком уже были высажены возле их дома, телефон младшего разрывается от звонка. Он не хочет брать трубку, но ласковый поцелуй в безымянный пальчик с кольцом отрезвляет.

— Мама? — Устало говорит Чимин, уместившись на родном плече и разговаривая по громкой связи.

— Привет сыночек, мы можем поговорить? — Голос в трубке взволнованный.

— Мы сейчас говорим, — Пак млеет под лаской мужчины, что растрепал всю укладку и ворошит волосы.

— А лично? Мы можем увидеться лично?

— Я очень устал, мам. Сегодня был сложный день и я не спал нормально последние сутки…

— Вы можете приехать к нам в гости, Пак Ынха, — подает голос Намджун под удивленный взгляд младшего, — Чимин правда очень устал, но если вам действительно нужно увидеться, то приезжайте.

— Спасибо, Намджун-щи.

Пак, или правильнее сказать почти Ким, сбрасывает матери адрес сообщением и тяжело вздыхает. Он уверен, что его настроение не испортится, но усталость такая сильная.

— Маленький, — воркует Джун и цепляет зубами ушко.

— Хён, — ёрзает младший, лежа на большой груди.

Намджун отпускает водителя, но просит завтра к обеду пригнать свой автомобиль. Мужчина входит домой сразу после младшего и резко зажимает его у стены. Он целует мокро, глубоко проникая языком в рот и буквально вылизывая. Они каким-то образом не отрываясь друг от друга, падают на диван. Чимин седлает своего мужчину ожидаемо трётся. Этот кинк сводит с ума мужчину.

— Из центра Сеула ехать сюда примерно час, у нас есть время, чтобы я мог тебя расслабить, мой мальчик, — Джун стягивает блузку с парня и выкручивает чужие соски. Эта чувствительность его любимого не может не сводить с ума.

Чимин царапает грудь, хнычет, поскольку не имеет доступ к коже. Джуну в голову приходит потрясающая идея.

— Маленький, — Ким зажимает чужие запястья и ждёт зрительный контакт. И только когда получает, продолжает, — маленькая игра для тебя, сладкий. Ты можешь трогать только себя, но не член. Я могу трогать тебя, но остаюсь в одежде. Можешь тереться об меня так, как захочешь. Если до прихода твоей матери успеешь кончить, принять душ, а потом проведешь с ней вечер, обещаю вылизать твою сладкую задницу.

Чимин слушал и не моргал. Он часто часто закивал и улыбнулся. Времени оставалось всё меньше. Пак чуть съехал вниз, чтобы промежностью, пусть и скрытой штанами, чувствовать возбуждение своего мужчины. Чимин откинул голову назад и ласково провёл руками по своему телу. Одну руку остановил на соске, а другой по шее и потерялся в своих волосах. Для него было ново вот так ласкать себя под жадным взглядом снизу. Но это дико возбуждало. Очень сильно.

Намджун сжал тонкую ткань брюк, обхватив бедро. Вторую расположил на талии, поглаживал и ласкал. Его мальчик такой нежный. Послушный и невероятный. Его малыш трется промежностью до закатанных глаз. Только его любимый настолько открыт, что сам ласкает своё тело. Это новая практика для обоих. Ким любуется совершенством, что сейчас хнычет и сильнее трётся.

Он знает, как помочь своему малышу. Но у них ещё есть время. Поэтому не даёт дополнительной стимуляции, лишь больше заводит.

— Мой умница, — хвалит, кинк на похвалу это дар для доминанта внутри мужчины, — ты отлично справляешься. Уверен твой член сейчас пропитал всё бельё. Давай моя драгоценность, покажи себя красиво для меня.

Чимин стонет. Хнычет и отчаянно усиливает амплитуду. Он хочет кожу к коже, но это не та игра. Он хочет почувствовать больше касаний от своего мужчины, но ему ясно дали понять, что нет.

— Прелесть, ты такой красивый для меня, — Джун уже двумя руками гладит талию и иногда сжимает до красных отметок, — такой возбужденный. Мой маленький прекрасный малыш, возбуждаешь меня до предела, — а после едва толкает тазом вверх, выбивая крик на стоне. — Ты только мой, сладкий, — вновь толчок, — чувствуешь, как сильно я хочу твою сладкую задницу? — Ещё один толчок.

— Хё-о-о-он, — младший вытягивается, как струна и крупно дрожит.

— Умница, нежность, — Джун укладывает младшего на себя, пока он ещё пару раз содрогается в оргазме, — иди в душ, маленький, — целует в ухо, — ты отлично справился и почти заслужил, чтобы объездить сегодня моё лицо.

Чимина хныкает в ответ и встаёт на дрожащие ноги. Медленно шагает на второй этаж, тело до сих пор в неге наслаждения. Горячий душ расслабляет напряженные мышцы. Голова освобождается от мыслей. Приходит та самая легкость от усталости. Чимин даже не удивлен, что его мужчина знает его лучше, чем он сам.

Пак напяливает любимую футболку Намджуна и свои шорты, что практически не видны из-за длины. Но это любимая футболка, которую он по праву, теперь уже почти мужа, отобрал. Чимин улыбается и смотрит на тонкую полоску белого золота на своём пальце. Жар счастья наполняет грудь.

Прекрасное ощущение.

Когда Чимин спускается, Намджун как раз открывает дверь сегодняшней гостье. Младший чувствует себя хорошо и спокойно. Он в своём доме, рядом со своим мужчиной. Нет ничего лучше.