Четыре года спустя

Чимину двадцать два, Намджуну тридцать пять (почти). Конец года.

У них дома стоит живая ёлка, висят гирлянды и пахнем мандаринами. Старший должен вернуться домой с минуты на минуту. Сегодня утром, тридцать первого, они по обыкновению нежились в объятиях друг друга, но после что-то пошло не так… За прошедшие года, окружающие всегда удивляются их нежным и ласковым отношениям.

В корпорации все знают, что как только Ким Чимин ступает своей лёгкой походкой в большой холл, то первым об этом должен узнать Намджун. Охрана вежливо здоровается с супругом их Господина. Сотрудники также одаривают вежливыми улыбками и поклонами. Хосок однажды пошутил, что иногда они (приближенные сотрудники) могут использовать Чимина, как антидот на злость старшего. Да, младший единственный человек на земле, который мог нежным взглядом и закушенной нижней губой «успокоить» старшего. Но он никогда не вмешивался в дела компании.

Перед своим двадцатилетием Чимин сдал на права и получил в подарок на юбилей первую машину. Младшему до сих пор трудно принимать такие дорогие подарки, но он учится. В тот день, держа ключи от желаемого кроссовера, Чим с трудом сдержал слёзы. Хо, будучи лучшим другом, очень токсично пошутил, что его донсен любит большие размеры. За что, конечно, был шуточно побит маленькими кулачками. Но, после, Чимин, знающий себе цену, подтвердил слова друга. Юнги с Намджуном не смогли сдержать дикого хохота от ситуации. И не важно, что за ними наблюдали и другие посетители ресторана.

Чимин продолжает танцевать босиком в одной футболке, что накинул на голое тело. Это та самая футболка, с которой всё началось. Она уже изрядно потасканная, но самая любимая. Младший дорезает салат и слышит, как в дом заходит его мужчина. Улыбка сама расползается от уха до уха. Еще мгновения и холодные большие руки любовно пробираются под футболку, касаясь горячего тела. Губы невесомо проходятся по открытым участкам шеи и ключиц…

— Маленький мой, — воркует Джун и разворачивает к себе лицом. Сразу же целует, как они оба любят: глубоко и затяжно.

— Джуни, — Чим плывёт в родных руках. Улыбается.

— Иди одевайся, нам надо кое-куда съездить.

— Куда? — Младший ничего не понимает пока, но доверяет своему мужчине больше всего на свете.

— Это сюрприз, — чмокает в нос, — выбирай удобную одежду, наряжаться не надо.

Машина Намджуна плавно пересекает город. Тревожность Чимина нарастает. В душе зарождается очень слабая надежда. Ведь чудеса случаются, да?

Около шести месяцев назад.

Один телефонный звонок. Намджун прерывает какое-то очередное совещание, скинув всё на Юнги и срывается из офиса. Сердце колотится, как сумасшедшее. Лифт едет так медленно. Люди расступаются в стороны, видя такого Господина. Никто не хочет попасть ему сейчас под руку.

С самого начала их отношений, Чимин понял одну простую истину — Намджун единственный человек, которому он готов доверить свою жизнь. Поэтому, когда самостоятельно не получается решить проблему, парень не брезгует просить мужа о помощи.

Джун несется к школе танцев при СНУ, где его любимый работает уже на полную ставку, успешно совмещая с последним годом обучения. Чимин отказался от больших танцев ради своего здоровья и ради семьи. Младшему нравились детки. В самых младших группах он находил утешение. А со старшими реализовывался, как танцор через их победы.

— Чимин! — Джун врывается в почти пустое здание.

За столом спит престарелый охранник. Тот лишь кивает на самый дальний зал, там занимаются малыши. Здесь тоже все всё знают. После их официального брака, СМИ ещё какое-то время шумели. Но в итоге, всем пришлось просто принять, как данность.

— Маленький, — старший аккуратно заходит в танцевальный зал.

От увиденного разрывается сердце. Его малыш сидит на полу в углу. Лицо парня залито слезами. А на руках спит маленькая девочка трех-четырех лет. Чимин прислоняет палец к губам и опускает взгляд на девочку.

Намджун медленно подходит и садиться напротив. Плевать на дорогой костюм, Джун не гордый, он рядом со свои мужем не только на полу может посидеть, а хоть на главной площади в самой большой луже. (Это кстати было, но это совсем другая история.)

— Расскажешь?

Чимин сглатывает и одной рукой утирает слезы с лица. Кивает положительно, а после крепче прижимает к себе девочку.

— Мне нужна твоя помощь, — шепчет одними губами, — ей нужна, — вновь смотрит вниз и новая порция слёз стекает по щекам по старым дорожкам.

Намджун только положительно кивает. Не важно в чем, но когда его муж просит, а учитывая, что он впервые просит так… Старший мир перевернёт вверх дном, но положит всё к ногам своего любимого.

Чимин аккуратно приподнимает у спящего ребёнка кофточку на спине. Глаза старшего широко распахиваются. Ноздри расширяются, получается очень злой выдох. Множество полос вдоль всей спины. Какие-то уже белые, какие-то ещё желто-синие, какие-то красные в корочках. Чимин чуть разворачивает спящую девочку, которая крепко сжимает в маленьких кулачках футболку своего учителя. На руках чёткие следы от взрослых пальцев. Синие, желтые, красные следы.

Намджун снимает с себя пиджак и накидывает на ребёнка.

— Сейчас мы едем в больницу, а по пути ты мне всё расскажешь, да?

В итоге в машине они едут в тишине. Чимин так и сел в машину мужа, с ребенком на руках. Редкие слёзы стекали из глаз. Никто не заслуживает к себе такого обращения и уж точно не девочка едва ли четырех лет отроду.

Уже в клинике, где детский врач осмотрел ребенка, поставил капельницу и тактично вышел, в палату зашел Намджун, который смог временно уладить документальный вопрос. Деньги и имя решает многое.

— Ким Ён, — тихо начал свой рассказ младший, поглаживая пальцами маленькую ручку, — её привела к нам бабушка. Ей только будет четыре, она слишком мала для занятий даже в самой младшей группе, но её бабушка смотрела на меня так, что я не смог отказать. Девочка оказалась очень талантливой, но дико тихой. Дети всех возрастов бывают жестокими, но моя группа искренне переживала за неё. Донхен, помнишь рыженький такой, однажды подошел ко мне после занятия и сказал, что Ён ему сказала, что она не хочет идти домой. Я в тот же вечер поговорил с её бабушкой. Та со слезами рассказала, что её дочь погибла в родах. А зять, словно с ума сошел. Пьет, живут они втроём. Денег у них немного, её бабушка всю пенсию приносит, чтобы оплачивать месячное обучение в нашей школе.

Младший замолкает и не отрывает взгляда от спящей девочки. Ей поставили успокоительное и ближайшие часы она проспит крепким сном. Но он продолжил свой рассказ, ведь его мужчина, его муж ждал, как бы тяжело не было это рассказывать.

— Месяц назад Ён не пришла на занятие. Я не придал этому значение, но попросил администратора выяснить причину. Но та… Не важно, в общем, ничего она не узнала. И почти три недели её не было. А сегодня она пришла. Зашла сама, сказала, что бабушка её проводила до ворот. Это странно, конечно, но я был рад её видеть, зная, что ситуация их семьи сложная. Но бабушка вечером не пришла. И Ён начала плакать. Я впервые видел такую отчаянную взрослую истерику у ребенка. И она мне рассказала.

Чимин всхлипывает и глотает горькие слёзы. Намджун садиться ближе и прижимает мужа к себе, даря молчаливую поддержку и заботу.

— Он сказала, что папа сошел с ума. Сказала, что бабушка дома лежит в своей комнате уже три дня и плохо встаёт. Сказала, что папины друзья её очень сильно пугают. Она же ещё совсем крошка, Джуни, — младший поворачивается и заглядывает в глаза мужа. Но быстро поворачивается обратно с малышке, — она сказала, что когда папа уснул и какой-то дяденька уносил их телевизор, то она вышла из дома. Ей еще и четырех нет, а она сама дошла до школы. Сказала, что сначала пришла, а потом испугалась.

Вновь тишина.

— Ещё на занятии я заметил её руки. А когда мы делали кувырки, то заметил спину. Я не знаю откуда у меня были силы продолжать занятие. После того, как она мне всё рассказала, позволила посмотреть все следы на себе и уснула в моих руках, я не придумал ничего лучше, чем позвонить тебе.

— Всё правильно, маленький, всё правильно, — Намджун прижимал к себе парня, целовал его в макушку и ронял в светлые волосы редкие крупные слёзы.

Очнувшись от сна, маленькая Ён потянула руки к Чимину, но тот её остановил из-за капельницы. Чимин, собрав все свои силы в кулак, представил своего мужа. Намджун очень мило ворковал с девочкой. Из-за физического голода, побоев и морального истощения, врач предложил госпитализацию на дней десять. Но для этого нужна была подпись родителя или опекуна.

Тогда, оставив Чимина с ребёнком, Намджун сам поехал с документами по адресу девочки. Всю дорогу он кусал губы и пытался утихомирить свой гнев. Место куда зашел Ким не пригодно для жизни ребенка. Ужасный запах перегара. Вынесенная до голых стен квартира. Пьяный мужик на диване, видимо отец. Намджун поморщился и презрительно фыркнул. Бабушку он нашел в дальней комнате мертвой. На женщине и живого места не было из-за множественных избиений. Это всё приняло слишком серьезный оборот.

Намджун позвонил Юнги, своему юристу, в полицию. А после Чимину, попросив его остаться рядом с Ён, кратко рассказав о произошедшем.

От бюрократии не спасают даже деньги.

Через три дня Ён из больницы забрала социальная служба. Ближайшие несколько месяцев девочка будет находится в реабилитационном центре. Ещё через месяц, отца лишили родительских прав и отправили на принудительное бесплатное лечение в государственную психиатрическую лечебницу. После неё, мужчину ждал реальный уголовный срок за содеянное. Тот даже отпираться не стал, более того с улыбкой рассказывал как наказывал дочь и мать, которые виноваты в смерти его жены.

Чимин с Намджуном приезжали в центр к Ён. Девочка проходила серьёзное лечение у психиатра, после всего пережитого, ребенок вёл себя очень очень тихо. Она улыбалась только Чимину, давала себя обнимать, когда в остальное время дёргалась от чужих прикосновений. Спустя почти четыре месяца реабилитации, Ён впервые при встрече обняла Намджуна. Оба мужчины не смогли сдержать слёз. Но в этот раз, слёз радости.

— Ты понимаешь, что Чимин очень привязался к ней? — Спросил Юнги, — что будет дальше, когда её отправят в детский дом?

Они гуляли в парке недалеко от центра. Дальше, их просто не отпустили, хоть и сюда отпустили только после круглого чека, выписанного на содержание центра. Но никакие деньги не важны, когда Чимин смотрит с такой благодарностью.

— Он спать нормально начал только после того как посадили того подонка. До этого кричал во сне, ворочался или вовсе не мог заснуть. Я ничем не мог ему помочь, чтобы пережить это. А от помощи психолога наотрез отказался. Я понимаю почему ты спрашиваешь меня об этом, — Джун с улыбкой наблюдает за играющими Ён и своим мальчиком.

— Хён! — Чимин широко улыбается, когда кричит, — лови проказницу!

Намджун широко раскрывает руки в него прибегает девочка. Младший подходит следом.

— И почему принцесса с открытым горлом? — Укоризненно воркует Джун.

— Упсь! — В голос говорят Чимин с Ён.

Чимин принимается поправлять воротник девочки, чтобы скрыть горло. Всё таки уже осень. Ребенок сладко зевает и прикрыв глаза, укладывает голову на широкую грудь мужчины.

Повисает тишина. Намджун гладит ребенка по спине, крепко держа своих объятиях. Юнги выглядит действительно пораженным. Он вообще приехал из-за бумаг, но не смог не остаться, как друг. Конечно, и он и Хосок были в курсе ситуации. Но то, что видел сейчас Мин — настоящее чудо чудесное.

— Джуни, — Чим улыбается, когда зовёт своего мужа, — давай отнесём её обратно в центр, спать на улице плохая идея. А если режим собьём, то мне потом воспитатели опять будут жаловаться на вялого ребенка.

Чимин перехватывает себе на руки малышку и всячески не даёт её спать, шагая к центру. Юнги идёт рядом с другом. Они молчат. Хватает лишь взглядом, понимающих полуулыбок друг другу и крепкого рукопожатия.

В машине играет какой-то блюз. Чимин снял с себя легкое пальто, которое после игр с Ён было слишком грязное. Поэтому работала печка, пока сам младший думал о чём-то тяжелом, не отрываясь от окна.

Впервые за много лет, они не могут друг с другом обсудить происходящее. Конечно, оба мужчины понимают тяжелую ситуацию девочки, оба к ней уже привязались. Да что уж греха таить, Намджун буквально проплатил содержание Ён в реабилитационном центре до конца года. Старший не хочет такой участи для малышки, а ещё больше переживает за супруга. Чимин, как и всегда, после проведенного времени с ребенком, как только возвращается домой, то уходит в ванну.

Джун грузно оседает на диван. Младший сейчас ближайшие полтора часа не выйдет из ванной. Мужчина понимает, что это его своеобразный способ справиться с эмоциями.

И ведь будет ложью сказать, что они не пытались поговорить. Но каждый раз, у обоих словно горло сжималось, а язык отсыхал. Чимин не мог себе позволить попросить оставить Ён с ними, отчего пытался принять суровую реальность — рано или поздно, девочку отправят в детский дом. Смириться с этим практически невозможно.

— Хоби-и-и, — сквозь слёзы тянет Чим, прислоняя телефон к уху.

— Тебе нужно рассказать ему, — голос друга обеспокоенный, — чем дольше ты тянешь, тем больше времени уходит.

— Я не могу, — отрицательно кивает младший и сильнее трёт себя мочалкой, до красных следов, словно наказывает своё тело за молчание, — я не могу подойти и попросить оставить её. Мы никогда не говорили о детях. Я не знаю, как он относится к этому. Тем более, — Чимин прерывается и с головой окунается в воду, выставляя телефон вверх, но выныривает и продолжает, — Джуни итак слишком много сделал уже для меня и для Ён.

— Ты сам мне каждый раз мозги поласкаешь, когда мы ссоримся с Юнги, что истина в разговоре.

— Это ребенок, Хо, — уже спокойно отвечает Чимин, на сегодня он в очередной раз принимает действительность.

— Ты каждый раз мне звонишь и наш диалог идёт по одному и тому же сценарию. Если ты хочешь, чтобы я сказал, что ты прав в том, что делаешь, то я тебе это не скажу… — Пламенная речь друга прерывается, — О, Юни-и-и…

Чимин отключается. Он вновь ныряет в воду. Он не может. Не может просить об этом. Не может поговорить. Остаётся лишь ждать и принять реальность такой, какая она есть. Младший домывается и выходит из ванной. Ещё нужно готовить ужин.

На кухне его встречает муж, уже в домашнем костюме и с ласковой улыбкой. Они вновь не говорят об этом. Но атмосфера между ними как и всегда лёгкая и нежная.

Чимин старается ради семьи. Пусть сердце и ноет.

Намджун тоже постарается ради семьи. Впервые за все разы, когда его мальчик прятался в ванной, Чимин не заперся. Старший проверил дверь чисто машинально, а подслушал и вовсе случайно.

Ну, раз поговорить они не могут. Значит надо действовать.

***

Когда их автомобиль паркуется на стоянке у реабилитационного центра, то Чимин срывается в истерику. Он смотрит на мужа и открывает закрывает рот, ни звука не оброняя. Намджун медленно и глубоко вдыхает и также медленно выдыхает. Поворачивается к своему любимому мужу, берет его руки в свои и внимательно смотрит в глаза.

— Чимини, маленький мой, — у старшего тоже глаза на мокром месте, — впервые мы столкнулись с проблемой, когда не могли поговорить. Это было сложно, но и ситуация не простая. Прелесть моя, пару месяцев назад, я услышал твой разговор с Хосоком. Ты не закрыл дверь в ванной, а по инерции проверил, всё ли с тобой в порядке. Знаю, что я должен был сказать, но…

— Джуни, — Чимин прерывает, всхлипывает, — прости, что мы не разговаривали, я не мог…

— Я знаю, знаю, — тоже перебивает старший, — но послушай меня, пожалуйста, не надо извиняться. Мы вместе прошли этот молчаливый путь. Я не знал, как к тебе подступиться с этим разговором. В итоге просто… Просто сделал это для нашей семьи, — он одной рукой достаёт бумаги с заднего сиденья. — Мы должны были это обсудить. Но ведь, мы вместе хотим одного и тоже. И малышка Ён тоже хочет этого. Она однажды спросила меня, заберём ли мы её к себе, представляешь? — Джун тоже не сдерживается и пускает слезу, тут же утирая её рукавом.

— Ёни спрашивали меня об этом каждый раз, когда мы приезжали к ней, на протяжении… — Младший задумывается, утирая слёзы и дрожащими руками берет бумаги, — с её дня рождения, получается.

— Я очень хотел успеть сделать всё до её дня рождения, но мы…

— Слишком долго тянули, — заканчивает мысль Чимин и поднимает глаза на мужа.

— Да, но ведь новогоднее чудо тоже — волшебство, ведь так?

В документах, которые подал старший, черным по белому было написано, что Ким Намджун и Ким Чимин с тридцать первого декабря этого года, официально числятся приёмными родителями малышки Ким Ён четырёх лет.

— Пошли заберём её, — улыбается старший.

Младший на ватных ногах идёт к центральному входу. Он был здесь так много раз. И вот сегодня, в последний раз его с улыбкой встречает охранник и воспитатель. Малышка сидит на своей кроватке и что-то рисует. Чимин сдерживает слёзы и проходит к девочке, которая завидев его сразу же бросает карандаши.

— Привет, малышка, — Чимин целует макушку и переводит взгляд на рисунок, — что ты рисуешь?

— Это я, — маленький пальчик указывает на нарисованную девочку, то что это девочка понятно по платью, — это ты, — человечек побольше, а это хён, — маленький пальчик показывает на большого человечка, — а это наша рыжая кошка Джусси, — Чимин улыбается, глядя на девочку и из последних сил сдерживается.

— Ёни, малышка, — Чимин сглатывает и заглядывает в глаза ребенка. Они такие живые, полные внимания и ожидания, а ещё слишком явной надежды. Они много разговаривали и Чимин каждый раз удивлялся детской мудрости, в её то четыре года.

— Ты сейчас скажешь, что забираешь меня? — Ён пальцем чешет нос и сжимает ручки в кулачки. Явно нервничает. Она знает от воспитателей и нянечек, что это возможно. А ещё она слышала все разговоры взрослых, где обсуждали её хёнов. Она может и ребенок и многое не понимает, но многое и понимает.

— Да, малышка, — Чимин не сдерживается и одна слеза стекает, которую утирают маленькой ладошкой.

— Ты плачешь потому что рад? — Спрашивает ребенок, обнимая за шею.

Из-за дверей за диалогом наблюдает Намджун, который как раз к рассказу о кошке подошел. От увиденного мужчина улыбнулся и понял, что принял одно из самых серьезных, но самых правильных решений в своей жизни.

— Хён! — Радостно воскликнул ребёнок увидев старшего, — а Чимини тут от радости плачет, — с потрохами сдаёт малышка. Они все вместе смеются и собирают немногочисленные вещи.

На улице Джун под удивленный и не менее благодарный взгляд своего мужа, достаёт из багажника детское кресло. Крепит его и сажает туда свою принцессу. Чимин ловит за рукав мужчину и крепко обнимает, шепча слова благодарности в шею. Нам тоже крепко обнимает и оставляет ласковый поцелуй в щеку.

Они приезжают домой втроём. Девочка, крепко держит за руки обоих мужчин, как было нарисовано на её рисунке. Его, кстати, Чимин хочет позже в рамку поставить, на память. Ён стесняется, но увидев, что никого лишнего в доме нет, начинает осваиваться. Младший ей показывает дом, а после они спускаются обратно на кухню.

— Всё посмотрели? — Нежно спрашивает Джун, — садитесь за стол, чай попьем, пока Юнги с Хосоком едут.

— А кто это?

— Это наши друзья, Ёни, — отвечает Чимин и сажает ребенка за стол, — Джуни, нам предстоит много трат, — слишком обеспокоенно и довольно тихо говорит, обращаясь к мужу.

— Конечно, но сейчас привезут всё необходимое, а после праздников разберемся уже, хорошо?

Их семейную идиллию прерывают Юнги с Хосоком, которые слишком шумно заваливаются в их дом, как к себе домой. Они заносят несколько небольших коробок, и оглядываются по сторонам.

— Ён очень стеснительный ребенок, — Чимин ловит Хосока за рукав, — аккуратно, пожалуйста.

— Ц, — закатывает глаза друг и в согласии кивает.

— Ёни, принцесса, иди сюда, — зовёт Намджун.

Девочка довольно аккуратно сползает со взрослого стула и тихо подходит к старшему, сразу же прижимаясь к нему сильно, завидев чужих мужчин. Её психолог сказала, что эта детская травма какое-то время будет проявляться ярко. И только здоровые отношения в семье помогут пережить и не испытывать дискомфорта в будущем.

— Привеее-е-ет, — Хосок садится на корточки, но не подходит и не тянет руки к ребенку, — меня зовут Хосок, можешь обращаться ко мне хён или оппа, — Чон хихикает и девочка тоже отвечает улыбкой. Но молчит в ответ, кивая.

— Это Юнги-хён, с ним ты уже знакома, — Джун поглядывает на ребенка и расплывающегося в улыбке друга. Эта маленькая принцесса в свои четыре года никого не оставит равнодушными.

В итоге атмосфера становится менее напряженной, когда Хосок аккуратно дарит ребенку большой альбом и огромный набор карандашей. Поздравляет её с прошедшим днём рождения, ну и может быть как и типичный взрослый чуть подкупает внимание и расположение ребенка.

Ён сажают в гостиной рисовать, пока Юнги с Намджуном собирают детскую кроватку, которую принесли парни до этого. Пока что она будет стоять в гостиной. Мужчины о чем-то переговариваются тихо, поглядывая на своих любимых младших. А Чимин с Хосоком уходят на кухню доготавливать блюда на праздничный стол.

— Хей, Пак, — Хоби так обращается только когда очень нервничает.

— О-о-о-о, — тянет младший и улыбается, выглядывая и проверяя малышку, — что такое?

— Я случайно нашел кольцо в шкафу, — шепчет Чон.

— И что тебя так шокирует или пугает? — До сих пор не понимает Чимин, пытась скрыть, что всё знал уже пару месяцев как.

— Я же по глазам вижу, что ты всё знал. Че сказать не мог?

— А ты хотел бы? — Вопросом на вопрос отвечает младший, — ты же тоже наверняка заранее знал, что Джуни занимается документами на родительства. Че сказать не мог? — Возвращает вопрос.

— Ладно, — закатывает глаза друг, — один один.

— В чем проблема-то? Хо?

— Да нет проблемы, — Хосок слишком отчаянно режет варёную морковь, — просто… Я блять почти пять лет этого ждал. И всё происходит тогда, когда вы уже ребенком обзавелись.

— У каждого свой темп, — пожимает плечами бывший Пак.

Они собираются все за один столом, когда детская кроватка собрана и заправлена, и рядом с подушкой лежит плюшевый заяц — память о бабушке. О том, что случилось, Ён рассказали, как есть. Девочка тогда сказала, что бабуле сейчас лучше на небе, чем тут на земле. Слишком мудрый ребенок для четырех лет.

В красивый бокал вместо шампанского Ён наливают лимонад. Малышка счастлива и очень рада. Спустя несколько часов после приезда Юнги с Хосоком, она совсем расслабилась в их присутствии и даже пару раз елейно звала Хосока оппой. Когда просила что-то. Остальные звонко смеялись с этого.

За час до полуночи, когда сытый ребенок, попросился на ручки к Чимину, Джун предложил пока что уложить её спать в их спальне. Чимин ушел, но обещал вернуться, а Хоби отошел на улицу поговорить с родителями.

— Волнуешься? — Понимающе спрашивает Джун друга.

— Ну, — пожимает плечами Мин, — не думаю, что он откажет. Но люлей, что я тянул с этим почти пять лет, я получу после сполна.

— А ты ему причину расскажи, по которой тянул, — усмехается Нам.

— Ага, — не разделяет сарказма Юнги, — чтобы он мне яйца открутил. Нет уж, прошлое остаётся в прошлом. А Хоби моё настоящее и будущее. Но я надеюсь, что свадебный подарок поможет избежать лишних вопросов.

— Каких вопросов? — В комнату зашел хмурной Хосок.

— Хоби, детка, — нежно позвал его Мин и похлопал себе по коленкам, — ты же знаешь, что я тебя очень сильно люблю, так?

— Я успел, успел, — возвращается довольный Чимин и тоже садиться на колени к свеому мужчине.

— Я знаю, что должен был сделать это раньше, но поверь мне на слово, были некоторые обстоятельства, с которыми мне пришлось разбираться. И я обязательно тебе обо всём расскажу, но потом. А пока я хочу тебя спросить: ты выйдешь за меня замуж? — Достаёт красную бархатную коробочку и любовно смотрит в глаза.

— Даже не надейся, что я откажусь и к разговору мы потом вернёмся.

Юнги кивает болванчиком и крепко целует. А после медленно надевает кольцо и сразу же целует.

Они сидят почти до четырёх утра. А после такси увозит молодоженов, а Намджун помогает Чимину с приборкой. Джун аккуратно на руках спускает малышку в свою кроватку. Они переплетаются ногами и обнимаются, лежа в своей кровати. Их души вновь крепко связывает красная нить.

Супруги обсуждают всё то, что месяцами копилось внутри. Наконец-то слова находятся, а горло позволяет говорить. Чимин бесконечно благодарит мужа. Разговор плавно перетекает в ближайшее будущее. О том, что ещё нужно купить для ребенка в первую очередь, до детского садика. Но в один момент, Джун подминает под себя любимого мальчика и заглядывает в глаза.

— Я знаю этот взгляд, — с улыбкой воркует младший и укладывает свои руки на сильнее плечи. Время идёт, а разница в их размерах не меняется, — говори, — легко чмокает в нос.

— Документы на родительство Ён не единственное важное решение, которое я принял без тебя, — признается.

— Допустим, — Чимин расслаблен, он знает что ничего страшного не произойдёт. Младший может собственную жизнь отдать в эти крепкие руки. По которым сейчас проходится ладошками. Очень медленно, но верно накатывает возбуждение.

— Когда я занялся документами по Ёни, то сразу подумал о том, что наш дом слишком мал для семьи из трёх человек…

— И ты купил новый дом, — заканчивает мысль младший.

— Упсь, — выдаёт любимое слово девочки, пародируя голос.

— И завтра мы поедем его смотреть, да?

— Ага, — Джун носом ведёт по от уха по линии челюсти и прикусывает кадык. — А сейчас я очень сильно хочу нежного секса, — чуть толкается тазом, показывая своё возбуждение.

— И можно будет не ложиться, — запрокидывает голову младший, сильнее впиваясь пальцами в бицепсы мужчины, — а ведь одному из нас за руль.

— Вызовем с утра водителя, — покрывает поцелуями тело под собой, спускаясь ниже.

Нежный и тихий секс для них непривычен. Но в спальне, где нет щеколды и четырёхлетним ребенком в доме, они не могут себе позволить большее. Поэтому Джун аккуратно и медленно подготавливает мужа, после чего также аккуратно, нежно и медленно толкается в него. Их секс, который почти всегда наполнен яркими звуками, через которые они выпускают напряжение, сейчас же пытаясь заглушить друг друга, возбуждение кажется только сильнее.

И супруги действительно не ложатся спать. Потому как из нежелания пачкать постель, исключительно из-за него, да, Джун кончает в мужа. А в душей их накрывает второй волной. Всё напряжение за несколько месяцев выходит вместе со спермой и исчезает в оргазмах. А в восемь утра, в их комнату, тихонько стучит Ён. Благо оба мужчины были к этому готовы и встретили сонную малышку в своих пижамах.

Они все вместе дурачатся в постели, заваливая большого Намджуна и щекоча его за бока. Мужчины нарадоваться не могут этой счастливой улыбке и детскому смеху, что наполняет их спальню и дом. Это новый и сложный этап в их отношениях, но он был нужен для равномерного развития.

А ближе к обеду, когда все были накормлены и нашли свои подарки под ёлкой. Чимин снял с колючей ветке ключи от нового дома, сразу же целуя мужа.

Намджун нашел самодельную «чековую книжку» в которой было 150 различных тематик и прочего, для разнообразия их сексальной жизни и сессий, в частности. Младший каждый чек сам рисовал, подписывал и описывал, а после склеивал и всё такое. Ну, сложно что-то подарить мужчине, который сам себе может купить какую-нибудь страну в Африке, например. Ён нашла под ёлкой большой кукольный набор. Её глаза светились счастьем, ведь она никому не говорила, что мечтала о таком. Но малышка говорила об этом бабушке когда-то, а та как- то случайно обронила это при Чимине, который в свою очередь поделился этим с мужем.

Их новый дом находился в другом районе. Тут был закрытый въезд с охраной и много различных домиков. Подавляющее большинство было украшено к рождеству и новому году, во дворах играли дети. Чимин рассматривал с любопытством, и крепко держал Ён за руку. Девочка сжималась и всё время косилась на Сокджина. Они будут объяснять и работать с детским страхом взрослых мужчин. Вместе справятся.

Джин около двухэтажного дома. Чимин на руках нёс Ён, шагая за мужем. Дом оказался почти пустым. Им ещё предстоит сделать тут ремонт перед переездом. На первом этаже была большая гостиная, отдельно кухня-столовая, прачечная и кладовка, а ещё кабинет и выход на задний двор. На втором этаже располагались спальни: большая со своей ванной для взрослых. Комната поменьше, которая станет детской и ещё одна ванная комната. И выход на балкон, что выходил также на задний двор.

Им предстоит пережить их первый ремонт, пусть его и делают рабочие. Но это же надо согласовать между собой дизайн. В оформление детской комнаты, полностью принимала решение сама Ён. Она же вместе с родителями ходила по магазинам, как-то умудряясь соединять их пожелания в мебели.

А в марте они переезжают. Ёни уже спокойно ведёт себя с Джином, не боясь его. Весело висит на Хосоке, называя его оппой. По-деловому за руку здоровается с Юнги. Девочка помогает пока мешается, с разбором коробок и во время приготовления их первого ужина в новом доме. А ещё через две недели, также за ужином, мужчины выслушивают бесконечную болтовлю ребёнка, которая рассказывает им и гостям в лице Юнги и Хосока, о том, как весело играть с детьми и няней на площадке. Один из факторов выбора этого района, это безопасность для детей. Например, тут можно за отдельную плату оставить своё чадо на игровой площадке, где есть несколько нянечек, которые приглядывают за детьми.

— А потом этот дурацкий Бин, говорит, что не верит мне и я рассказываю ерунду. А ведь я не говорю ерунду, это он палка глупая не понимает ничего.

— А о чём шел разговор, принцесса? — Намджун всегда возвращает малышке нить повествования, так как та при рассказе часто увлекается деталями, теряя суть.

— А! — Оживает ребёнок, отпивая сок из стакана, — нянечка аджума, которая пришла вечером и сменила онни, позвала меня познакомиться. И Бин пошёл со мной, не понимаю чего он прицепился ко мне, как липучка…

— Принцесса, — ласково напоминает о себе Джун, подкладывая в тарелку мужа новый кусочек мяса.

— Да, — кивает, — и пока я представлялась, Бин всё слышал. Аджума почему-то сказала мне, что я бедный ребенок и отправила играть дальше, — Ён забавно хмуриться, начиная перенимать мимику старших. — И вот он прицепился ко мне.

— Мы до сих пор ничего не понимаем, малышка, — улыбается Чимин, пальцем разглаживая детский лоб.

— Она хмуриться, как ты, — тихо подначивает Юнги друга.

— Я тоже не понимаю почему Бин не верит мне, что у меня нет мамы, а два папы…

За столом повисает что-то, не тишина, так как Ён продолжает болтать, такой сейчас у неё возраст. Взрослые переглядываются между собой.

— Принцесса, — едва ли не дрожащим голосом привлекает к себе внимание Джун, — а новой нянечке аджуме ты тоже сказала, что у тебя два, — суть заметно запинается, — папы?

— Конечно! — Уверенно кивает ребёнок, — всем так говорю. А нельзя было? — Ребёнок широко распахивает глаза и переводит взгляд от Намджуна к Чимину и обратно.

— Нет, нет, малышка, — Чимин тут же гладит ребёнка по голове и целует, пряча мокрые глаза в белокурых волосах Ён, — конечно, можно, конечно. — Смотрит поверх ребенка на такого же ошарашенного мужа, — мы так сильно счастливы это слышать от тебя.

— Значит, я могу так обращаться и дома? — Слишком осторожно спрашивает Ён.

— Конечно, принцесса, — Джун улыбается, — а теперь жуй, а то пока болтала вся еда остыла.

— Хорошо, пап, — ворча бубнит Ён.

— О, а это интонация Чимина, — ёрничает Хосок.

Взрослые смеются. Атмосфера полностью расслабляется. После еды Ён убегает к себе в комнату, оккупировав для своих игр любимого оппу. Чон, который летом станет Мин, закатывает глаза, но позволяет себя утащить на второй этаж. Юнги с него смеётся и дарит воздушный поцелуй.

А ещё через месяц или типа того, в середине апреля, когда Чимин забирал дочь из детского сада, то решил припомнить любимому мужу кое что и свернул с привычного маршрута. Не только большому и взрослому дяденьке принимать в одиночку важные решения.

— Па, а куда мы приехали?

— Пойдём, тебе понравится, — они за руку заходят в приют. Ён по прежнему боится незнакомых, отчего жмётся ближе к родителю. Чимин берет её на руки и они вместе с администратором заходят в нужный зал.

— Папа? — Девочка сползает с рук и большими глазами смотрит внимательно.

— Ты же хотела рыжую кошку Джусси? Давай выберем котёнка, какой тебе больше нравится?

Девочка долго ходит между клеток. У каких-то останавливается, а мимо каких- то проходит не глядя. Но в итоге останавливается в самом конце.

— Нам привезли его в канун нового года. Это четырехмесячный здоровый кот. Он не очень любит руки, но полностью безобидный. Мы на днях его кастрировали, поэтому он сейчас больше спит.

— Пап, а кота могут звать Джусси?

— Хочешь его? — Чимин присаживается к дочери и обнимает за спину. Ён кивает. — Конечно кота могут звать Джусси, его забираем? — Вновь кивок согласия.

Администратор просит подождать в коридоре. А после выносит кота в переноске. За рулем Чимин улыбается своей шасти, наблюдая за счастливым ребёнком. Они заезжают в зоомагазин, покупая и миску и лоток и корм и игрушки.

Уже вечером, когда Джун возвращается домой и застаёт в гостиной своего ребёнка играющего с рыжим котом. Ён впервые не замечает возвращение отца. Мужчина проходит на кухню, вопросительно изгибает бровь и смотрит на мужа, что сидит на кухонном гарнитуре и пьет красное полусладкое.

— Это моя ответочка, — пожимает плечами Чимин и тянет ручки. Намджун тут же встаёт между приветливо разведенных ног и обнимает супруга за талию, целуя.

— Это за Ён или за дом? — Иронизирует, но даёт понять, что понимает на что ответочка.

— За Ён, — Чимин ластится к любящим рукам, — не поверишь, но его привезли чуть родившегося в канун нового года. Ён сама выбирала…

— Отец! — Девочка заходит на кухню и также тянет ручки. Мужчина берёт её на руки и целует в щеку, называя принцессой, — а мы с папой сегодня за Джусси ездили! Пошли в комнату, я вас познакомлю.

В этот же вечер кот сначала царапает Джуна, а к ужину ластится о его ноги, выпрашивая кусочек мяса. Взбудораженный ребёнок быстро засыпает, к её сну присоединяется и Джусси. Чимин смотрит с нескрываемой нежностью и любовью, оставляя дверь чуть приоткрытой. А ночью мужья, родители, отцы, сливаются воедино в очередной раз обнажая чувства, признаваясь в своей самой чистой и искренней любви.

Они вместе. Они семья. Они любят и любимы. Они воспитывают дочь и кота.

И ничего им не страшно, когда два сердце и две души крепко соединены

красной нитью.