— Вы меня породили, я вас и убью! — на фальцете прошипел Хосок, надвигаясь на своих отцов, как голодный коршун на свежую мертвечину.

      Ему давно уже стоило заняться их воспитанием, а он всё блаженно откладывал, так наивно полагая, что те обязательно перерастут все свои дурости. С возрастом же все становятся умнее. Да и опытнее тоже. Но, увы и ах, чуда не случилось. Триста лет давно уже за плечами, а поведение всё как у нерадивых подростков в самый пик своего пубертата. Не родители, а самая настоящая пакость. Ответственности ноль! Желания учиться и развиваться тоже нет. Одного только алкоголь интересует, другой на книги дрочит и не краснеет, третий на спорте помешан и явно страдает гиперактивностью. Как только мать столько лет с ними прожила? Святая женщина!

      — Хосок, я боюсь, что ты немного неправильно запомнил эту фразу, — как можно спокойнее проговорил Намджун, стараясь держать лицо перед сыном. Чёртов Чимин! Язык как помело. — Там было: я тебя породил, я тебя и убью.

      — Ты мне угрожаешь? — окончательно впал в бешенство Хосок. — Серьёзно?

      Вот тебе и упущение в воспитании! Говорила же ему мать: «Хосок, ты единственный в этой семье, у кого есть мозги, направляй своих отцов», а он не слушал! Уехал учиться в соседнее королевство и пустил всё на самотёк. И вот он, результат. Ему угрожают! Ещё не поздно взяться за ремень? Или силой тут уже ничего не решишь? Может, к семейному психологу записаться? Вроде русалка тут одна толковая есть. Бабе Яге вот помогла. Стресс как рукой сняло. Что она там ей выписывала? Таблетки с мухомором? Интересно, а их без рецепта купить можно?

      — Нет, что ты! — нервно отмахнулся Намджун, вымученно улыбнувшись. Ему хана. Сокджину, похоже, тоже. Вот же, вырастил Эдипа на свою голову! И что теперь делать? Готовиться к бою? Или же к смачным таким люлям? Похоже, всё-таки к люлям, детей же бить нельзя… — Просто цитирую Тараса Бульбу. Именно с этими словами он обратился к своему сыну Андрею перед тем, как убить его за предательство.

      — Меня пугает литература, которую ты читаешь, отец, — приподняв бровь, проговорил Хосок. Тарас Бульба? А дальше что? Мёртвые души? Вий? Война и мир? Прости Господи, Семья Кайдаша? — Замышляешь что-то?

      — Нет, что ты, просто люблю классику.

      Просто люблю классику. Как же это в стиле его отца! Хосок до сих пор помнит, да и вряд ли уже когда-то забудет, как тот ему в детстве «Преступление и наказание» вместо сказки перед сном читал, а потом утром заставлял подробный анализ делать, да ещё и с собственными выводами в конце. Тварь ли я дрожащая или право имею? Очень актуальный вопрос в данный момент! Ох, не стать бы невольно Раскольниковым, а то рука уже как-то тянется к топору.

      — Может, на мангу перейдёшь? — с надеждой в голосе спросил Хосок. — Там много чего интересного есть. Берсерк, например.

      — Боже упаси! — лишь чудом не перекрестился Намджун. — С книгами ничего не сравнится. И перечитай всё-таки на досуге «Тараса Бульбу». Очень поучительная повесть. Мне было бы любопытно услышать твоё мнение.

      — Да ни за что в жизни! — обречённо повысил голос Хосок. — Обойдусь как-то.

      — А меня вот очень растрогала смерть Тараса, — несмело подал голос Сокджин, осторожно выглядывая из-за плеча Змея. Промолчать бы сейчас, конечно, но как? Он так сильно любит эту повесть. — Умирая, он молча вынес все нечеловеческие муки, думая лишь о том, чтобы его товарищи успели уйти от погони.

      — Такая героическая смерть, — поворачиваясь лицом к лешему, проговорил Намджун, мигом забывая про сына. — Но вот к личности самого Тараса у меня много вопросов.

      — У меня тоже! — заметно оживился Сокджин. — Он так ужасно относился к своей жене, а она молча терпела все побои и унижения.

      — Бедная старушка, лишенная последней надежды, уныло поплелась в хату. Между тем, как она со слезами готовила все, что нужно к завтраку… — процитировал Намджун строчку из повести, влюблённо посмотрев на лешего. — Сокджин, может пойдём в библиотеку и перечитаем там любимые моменты?

      — С радостью. И обсудим всё!

      — Конечно! В деталях, — взяв лешего под руку, активно закивал Намджун. — Меня так возмущал герой Андрея, он всю повесть только и делал то, что лгал.

      — Он сущий эгоист, — эмоционально выдохнул Сокджин, плечом прижимаясь к Змею. — Предал свою семью, родину.

      — Его смерть была заслуженной!

      — Я вам не мешаю? — не сдержавшись, рыкнул Хосок, мысленно уже возвращаясь в соседнее королевство. Нет, это выше его сил! Да и понимания тоже! Чем он только думал, приводя домой Сокджина? Знал же, что тот падок на читающих мужиков…

      — Мешаешь. И не только ты, — слишком храбро буркнул Намджун, подталкивая лешего к выходу из кухни. — Пожалуй, мы пойдём.

      — Охренели? — округлил глаза Хосок, сжав руки в кулаки. Кажется, он начал терять свой авторитет. С этим срочно нужно что-то делать.

      Не без восхищения глядя на то, как с гордо поднятой головой Намджун выводит своего лешего из кухни, Юнги, лишь чудом не сорвавшись на громкие аплодисменты, огляделся по сторонам и, не увидев нигде своего принца, да и нагломордого короля тоже, хмуро спросил:

      — Кстати, а где Чимин и Тэхён?

      — Почуяли, видать, что мордобоя не будет, и свалили под шумок что-то покрепче прямо с горла хлестать, — потерев переносицу, проговорил Чонгук. — Пойдём их искать? Я переживаю за их печень.

      — Конечно, — быстро кивнул Юнги. — Я ещё не готов вновь становится вдовцом.

      Стойко проигнорировав перекошенного от злости Хосока, Юнги неторопливо вышел из кухни и с видом, как минимум, многоуважаемого Шерлока Холмса, отправился на поиски своего принца. И куда только тот мог подеваться? Ещё и с дружком своим недалёким. Не домой же вплавь отправились? Морских черепах у их берегов не водится. Были, конечно, раньше, но Намджун всех в суп порубил. Выходит, прав Чонгук, бухло пошли искать. А где у них весь алкоголь хранится? В кухне и погребе. Где погреб, они не знают, с кухни ушли, в пещеру Чимин бы точно никого вести не стал, значит… А что значит, собственно? Где они могут быть?

      Не на чердак же пошли? Да даже если и пошли, на дверях огромный замок. Замок же их остановит? Или вообще не факт? Сила есть — ума не надо — это как раз о их монархах. Вот же… Ещё и Чимин, как назло, вчера весь вечер активно выпытывал, что там. Может, стоило всё рассказать? Не такой уж это и большой секрет. Ну, «кладбище» у них там. Подумаешь! Да он в курсе, что дома прах хранить нельзя, да знает, что в урне с прахом продолжает жить неупокоенный дух усопшего, и дома, в которых хранится прах мертвого, становятся центром притяжения неприятностей. Но и что с того? Они и сами тот ещё центр притяжения неприятностей. От «компании» бывших жён хуже точно не будет.

      Обречённо выдохнув и подбитым бригом взяв курс на чердак, Юнги, не заметив нигде Чонгука, медленно поднялся по лестнице вверх и, затормозив у открытой двери, невольно внутренне напрягся. Сейчас будет скандал… Сейчас Чимин будет истерить. Может, стоит сгонять за вином? Так сказать, задобрить нервного монарха перед непростым разговором. Или лучше сразу на колени становиться и член сосать начинать? Второй вариант точно поэффективнее будет. Кому под силу скандалить во время отсоса? Точно не Чимину. Проверено, можно сказать. Эх, бедная его челюсть…

      Несколько раз тряхнув тяжёлой головой, Юнги, немного волнуясь из-за подозрительной тишины, несмело открыл дверь до конца и, войдя на чердак, чуть о собственные ноги не споткнулся, увидев Чимина и Тэхёна без сознания на полу, полностью погребённых под насыпью таких знакомых чёрных гранул. Без слов бросившись к своему принцу, он быстро стряхнул с него часть гранул и, перевернув на спину, ощупал пульс. Прощупывается. Но надолго ли? Почему гранул так много? Алтарь ведь никогда себя так раньше не вёл. Что или кто его спровоцировал? Чимин? Тэхён?

      Положив голову принца себе на колени, Юнги только было хотел взять того за руку, как его взгляд неожиданно зацепился за крупную белую чешую на шее Чимина. Что за чертовщина? Это же его чешуя! Почему она на теле принца?

      — Это что такое? — себе под нос буркнул Юнги, проведя по чешуе пальцами. — Чимин, ты слышишь меня?

      Несильно тряхнув принца, Юнги склонился над его грудью и, отчётливо услышав биение сердца, уже куда более ощутимо потряс и потянул на себя. Прижав расслабленное тело к своей груди, он, прокашлявшись, громко прорычал:

      — Чонгук, Намджун, быстро идите сюда!

      В ожидании помощи Юнги повернул голову в сторону Тэхёна и, протянув к тому руку, осторожно струсил гранулы с головы и тоже ощупал пульс. Живой. Но вот что любопытно, с того самого момента, как он прикоснулся к Чимину, сердцебиение принца начало постепенно выравниваться и становиться всё громче и размереннее. Но вот с Тэхёном это не работало. Сколько бы Юнги его не касался, тот по-прежнему оставался бледным и холодным. Может, чисто теоретически королю нужен Чонгук? Во всём этот есть какая-то хитрость? Что он вообще знает об их алтаре? Только то, что по легенде гранулы способны даровать вечную жизнь тому, кто был предназначен Змеям Госпожой Судьбой. Но как это происходит? И что значит вечная жизнь? Человек должен умереть и переродиться кем-то другим? Поэтому на теле Чимина появилась чешуя? Как же сложно!

      — Ты чего орёшь? — громко спросил Чонгук, зайдя на чердак. — Тэхён! Что тут происходит?

      — А я знаю? — рвано выдохнул Юнги, не выпуская принца из своих объятий. — Всё, что я пока понял — это то, что чем ближе Чимин ко мне, тем лучше ему становится. Тэхён же на меня никак не реагирует.

      — Первый раз такое вижу, — нервно выдохнул Чонгук, также прижимая к себе короля. — Почему гранул так много?

      — Нашёл у кого спросить.

      — Может, Намджун знает?

      Видя откровенную панику в глазах Чонгука, Юнги старался оставаться максимально собранным. Истерикой сейчас ничем не поможешь. Они должны понять, как привести Чимина и Тэхёна в чувства, никак им при этом не навредив. Если предположить, что легенда — это правда, и принц ему предназначен свыше, должен быть какой-то толчок, который завершит «превращение» и окончательно убьёт в Чимине человека. Но что это может быть? Поцелуй истинной любви? Смешение крови, как у вампиров? Обращение в Змея? Обращение…

      — Как Тэхён? — максимально осторожно положив голову Чимина на пол, спросил Юнги, нависая над принцем. — Сердцебиение выровнялось?

      — Вроде да, — неуверенно ответил Чонгук, дрожащими руками сжимая тело своего короля. — Где там Намджун ходит?

      — Может не услышал? — не без основания предположил Юнги. — Библиотека далеко.

      — Что ты делаешь? — заметив хаотичные перемещения брата, спросил Чонгук.

      — Есть у меня одна мысль, — неуверенно протянул Юнги, выбирая место для своего обращения в змея. — Я сейчас либо убью Чимина, либо приведу в чувства.

      — Может, не будем рисковать и ещё раз позовём Намджуна?

      — Да пошёл он, — отмахнулся Юнги, стягивая с принца обувь. — Ну, была ни была…

      Глубоко вдохнув, Юнги встал у головы принца и, положив свои руки на королевскую грудь, чуть подался вперёд и попытался стать змеем. У него всё получилось, а вот у Чимина нет. Откинув от себя рваную одежду, он вновь обернулся человеком и, задумчиво уставившись на чешую на шее принца, нервно попытался понять, где же он ошибся. Чимин должен сам захотеть стать змеем? Но как он это сделает, находясь без сознания? Неужели он изначально ошибся в своих расчётах? Нужно-таки идти за Намджуном, тот весьма дотошный, может и заметит что-то что он упустил из виду.

      Чуть отойдя вбок и случайно зацепив ногой руку Тэхёна, которая упала аккурат на живот Чимина, Юнги, почти что уже отчаявшись, вновь склонился над Чимином и ещё раз попытался повторить все свои действия. Если и сейчас ничего не получится, значит, дело тут действительно в другом. Взяв принца за руку, он, максимально сосредоточившись, перенёс всю свою энергию в пальцы и плавно перенёс часть её в тело принца. И вот опять — он змей, а Чимин всё ещё человек.

      — Твою ж… — выругался себе под нос Юнги, не сразу замечая, что кожа Чимина медленно начинает покрываться чешуёй.

      Во все глаза глядя на то, как принц постепенно «белеет», Юнги на шаг отошёл назад и, скосив взгляд на Тэхёна, который также начал покрываться чёрной чешуёй, вновь задумался. Так в этом и была вся проблема? Их монархов нужно было «будить» одновременно? Это же логично. Змеи Горынычи — одно целое, пусть и в разных телах. Почему их вторые половины должны восприниматься иначе?

      — Чонгук, давай на счёт три обращайся в змея, — громко скомандовал Юнги, хватая принца за лодыжки. — Сейчас всё получится.

      — Хорошо, — неуверенно кивнул Чонгук, но спорить не стал. Чешуи на теле Тэхёна всё больше и больше. Слова Юнги действительно имеют смысл.

      — Один, два, три… — чётко выговаривая каждое слово, произнёс Юнги, вновь отдавая свою энергию принцу и попутно контролируя взглядом то, чтобы и Чонгук сделал всё в точности так же, как и он.

      В тот момент, когда из алтаря большой лавиной посыпались гранулы, стремительно накрывая собой тела Чимина и Тэхёна, Юнги, кажется, даже забыл, как дышать. Вот он, момент истины. Чонгук же, повинуясь какому-то непонятному внутреннему порыву, резко отскочил назад. Секунда, вторая, третья… Куча гранул становилась всё выше и плотнее, два тела под ними больше было не разглядеть. Когда вся эта чёрная масса стала размером со взрослого Змея, воздух в помещении накалился до предела. Всё закончилось так же резко, как и началось. Все гранулы одновременно рухнули вниз и обильно рассыпались по полу, являя взору Юнги и Чонгука крупного, мощного двухголового Горыныча.

      — Как мне хреново, — проскулила правая голова голосом Чимина. — Тело как будто не моё.

      — А я как будто выше стал, — хрипло пробасила левая голова, знакомым Тэхёновым тембром.

      — Да, и я тоже…

      — Ой, Чимин, тебе не светит, — гаденько прыснул Тэхён, поворачивая голову в сторону друга и немея на месте, во все глаза уставившись в наглую змеиную рожу, в которой весьма легко угадывался Чимин. — А?

      — Б, — весьма красноречиво ответил Чимин, также шокировано уставившись на соседнюю голову. — Что за фигня?

      — Самим интересно, — топнул лапой Чонгук, впритык подходя к новоиспечённым Горынычам. — Почему вы двухголовые?

      — Охренеть! Вот спелись, гады, — не своим голосом воскликнул Юнги. — Двухголовые! Это же плевок в нашу сторону!

      — Да, хамство полное, — активно закивал Чонгук. — Я оскорблён!

      — Я тоже! — поддакнул Юнги.

      — Вы дебилы? — хмуро спросил Чимин, попытавшись сделать шаг. Вот же встрял…

      — Мы — Горынычи, — фыркнул Юнги, со всех сторон рассматривая принца. Если убрать голову Тэхёна — его парень просто огонь!

      — Тэхён, прекрати! Даже не думай! — неожиданно повысил голос Чимин. — Член у нас один, и я не буду пихать его в Чонгука!

      — А я вот согласен на то, о чём ты подумал! — расплылся в довольной улыбке Тэхён. — Осталось только понять, как летать и огонь извергать.

      — И о чём он подумал? — тут же нахмурился Чонгук. — Хочешь трахнуть Юнги?

      — Вы слышите мысли друг друга? — с некой опаской спросил Юнги, понимая, какой это тотальный пипец. Они же теперь совершенно бессильны! Как им контролировать тех, кто понимает друг друга без слов?

      — Нет, я не хочу трахнуть Юнги, да и Чимин не даст, — немного подумав, ответил Тэхён. — И да, мы слышим мысли друг друга. Правда круто?

      — Вот встряли, — обречённо выдохнул Юнги. — Так чего там Чимин хочет?

      — Свергнуть своего отца с трона и занять его место, — нараспев протянул Тэхён, одной лапой уже мысленно сжигая врага дотла.

      — Мы сможем объединить наши королевства и править вместе! — посмотрев Тэхёну в глаза, довольно промурчал Чимин.

      — Я согласен, да!

      — Вместе и навсегда!

      — Да, Чимин, да!

      — Так, стоп, я что-то не понял, — на глазах помрачнел Чонгук. — Королевой теперь буду не только я, но и Юнги?

      — Да, — синхронно кивнули обе головы.

      — Вот это подстава… — скривился Чонгук. Жизнь так несправедлива!

      — Итак, показывайте, как летать! — пошевелив крыльями, скомандовал Чимин. — Мы готовы палить сёла и захватывать королевства.