Чимин, с видом глубокоуважаемой английской дамы века так девятнадцатого (если не восемнадцатого), задумчиво уставившись в окно, всё никак не мог отделаться от червём пожирающего его любопытства. Вчера он кое о чём узнал. Ну, как узнал? Не в деталях, конечно, а так, лишь в общих чертах. Но всё же! На чердаке дома Змеев было что-то спрятано. Что-то максимально секретное и явно недоброе. Иначе с чего бы Юнги наотрез отказываться говорить с ним об этом, а слегка нервному Хосоку тут же пытаться скрыть всё за массивным замком? Подозрительно же всё это! Ой, как подозрительно. Что, если там пыточная? Или, того хуже, кухня для приготовления людского мяса? А что, если они там младенцев в бочках с рассолом маринуют и потом по праздникам едят? В их краях же как раз совсем недавно пропало несколько младенцев… Что, если не волки их в лес утащили, а Горынычи?
Да уж… тут без ста грамм не разберёшься. Без ста грамм и Тэхёна, если быть точнее. Чимин, он же принц до мозга костей, как он может оставаться безучастным, когда рядом с ним такие страсти бушуют? Конечно, есть небольшой такой (размером с Эверест) шанс, что он просто всё себе придумал и Змеи там, на чердаке тупо тарань сушат да мясо вялят, но всё же! Проверить нужно. Предупреждён — значит вооружён. Доверяй, но проверяй! Как-то так! Нужно срочно составить план диверсии. Что ему нужно для быстрого и незаметного захвата стратегически важного места в доме Змеев? Тэхён, бутылка чего покрепче и что-то, чем он сможет вскрыть замок. Вилка, например, или палочки для еды. Всё это легко можно найти на кухне. Осталось только придумать, как отвлечь Змеев…
Максимально быстро, стараясь вычислить все слабые места в своём поистине гениальном плане, Чимин вразвалочку спустился в кухню и, застав там весь честной (крайне разношёрстный) народ, громко проговорил:
— Хосок, вот забавно получилось. Свою третью «маму» ты сам в дом привёл. А наш Намджун и не растерялся, быстренько так, прямо в коридоре, продолжением рода занялся. Вот теперь мне интересно, а леший от змея забеременеть может?
— Чем отец в коридоре занялся? — чуть не выронил из рук стакан Хосок. — И с кем?
— Сексом. С Сокджином, — «любезно» объяснил Чимин. — Вот это страсть!
— Батя! Джин-хён, — не своим голосом взревел Хосок, со стуком ставя стакан на стол и нервно начиная закатывать рукава на своей рубахе, — а ну идите сюда!
— Хосок, успокойся! — на гране инфаркта пролепетал Намджун, собой закрывая не менее испуганного лешего. — У нас взаимные чувства!
— Какие в жопу чувства? Вы знакомы меньше суток!
— Такое бывает!
С прищуром глядя на всполошившихся Змеев и зелёного от ужаса (или нет?) лешего, Чимин, быстро стащив со стола металлические палочки для еды, взял расслабленного Тэхёна под руку и ловко вывел того из кухни. Отойдя на максимально безопасное расстояние, он шёпотом проговорил:
— Тэхён, дело есть.
— Это я уже понял, — понимающе кивнул Тэхён, посмотрев в глаза другу. — Иначе зачем тебе наших мужиков в жертву Хосоку приносить?
— Да ничего с ними не будет, — нервно отмахнулся Чимин. — Не они же лешего трахнули.
— Тоже верно? — не смог не согласится Тэхён. — Так что случилось?
— У Змеев от нас есть секреты, — с максимально серьёзным лицом проговорил Чимин. — Представляешь?
— У нас от них тоже, — как нечто само собой разумеющиеся, озвучил Тэхён. — И что?
— Это другое! У нас государственная тайна, а у них так… секретики! Я негодую.
— Вижу, что негодуешь. От меня-то что хочешь?
— Помощи, ясен пень, — лишь чудом не закатив глаза, промолвил Чимин. — Мы должны всё узнать. Причём сейчас же.
— И зачем нам это нужно? — с сомнением в голосе спросил Тэхён. — Захотят, сами всё расскажут. От чужих секретов пока ещё вроде никто не умирал.
— От секретов, может, и не умирал, а вот от любопытства, говорят, случаи уже были. Так вот, Тэхён, я при смерти.
— Любопытство кошку сгубило, а не принца. Расслабься, — нахмурился Тэхён, жопой чуя неладное. И как ему угомонить Чимина? — Всему своё время.
— Да, сгубило, но, удовлетворив его, она воскресла, — всё не унимался Чимин. — И я хочу воскреснуть.
— Ладно, — понимая, что спорить бессмысленно, сдался Тэхён. — Что будем делать?
— Вскроем замок и узнаем, что они на чердаке прячут.
— Пошли тогда. Хосок ещё недолго родню свою на ноль множить будет.
Быстро кивнув, соглашаясь со словами Тэхёна, Чимин, зачем-то пригнувшись, словно бравая пантера, за считанные секунды взбежал по лестнице вверх и, притормозив у дверей чердака, присел на корточки. Достав из кармана палочки для еды, он со знанием дела засунул их в старый ржавый замок и, ловко прокрутив механизм, легко снял его с петель.
— И кто тут папочка? — не без гордости спросил Чимин, осторожно открывая дверь и тенью прошмыгивая на чердак.
— Ты, ты, — активно закивал Тэхён, покорно заходя следом.
Просторное светлое помещение как-то совсем страха не вселяло. А вот высокий широкий стеллаж, доверху заполненный погребальными урнами — да. И сколько их там? Около сотни? Это что за импровизированный колумбарий? Змеи что… немного того? Извращенцы? Да? Зачем вообще такое в доме хранить? На долгую память? В косяк забивать? Развеять над морем никак? Религия не позволяет? И вот как на это реагировать? Матерно или спокойно? Спокойно вот не факт, что выйдет. Поэтому, прости Господи…
— Это что за херня? — не сдержавшись, повысил голос Чимин. — Там их жёны?
— Сколько ж они раз женаты были? — невольно подвис Тэхён, во все глаза глядя на стеллаж. — Прямо чёрные вдовцы какие-то…
— Бляха муха, Тэхён! Это ж и мы там будем!
— Да ну нафиг! — вмиг напрягся Тэхён. — Не хочу я покоиться рядом с какими-то левыми бабами. Я — король! Мне собственная усыпальница нужна.
— Тебя только это волнует?
— Пока что — да.
— Уму непостижимо.
Неуверенно потоптавшись на месте, Чимин понуро прошёл чуть вперёд и крайне подозрительным взглядом упёрся в нечто, отдалённо напоминающее алтарь. Странная высокая конструкция доверия ему вот вообще не внушала, да и на мысли там всякие мрачные наводила. У самого основания алтаря воздвигался небольшой небрежный холмик из угольно-черных гранул. Эта странная темная материя на вид была неестественно легкой, и стоило только принцу к ней прикоснуться, как та тут же ловко, почти игриво проскользнула сквозь его пальцы и, не оставив после себя ни следа, растворилась в воздухе. Что за чертовщина? Это же не прах бывших? Под самим холмиком покоились несколько крупных обломков старых, пожелтевших от времени костей. Вопрос про бывших вновь актуален…
Внимательно рассмотрев кости и убедившись в том, что они не человеческие, Чимин, с облегчением выдохнув, проговорил:
— Здесь странно всё.
— Не то слово, — на автомате кивнул Тэхён, засовывая руки в невесомые гранулы. — На фоне этого места все наши секреты меркнут, как тень в ночи.
— И не поспоришь ведь, — задумчиво протянул Чимин, принюхиваясь к гранулам. — Интересно, а как пахнет человеческий прах?
— Даже знать этого не хочу, — скривился Тэхён, вопреки своим словам, тоже принюхиваясь к подозрительному холму.
— Слушай, а не лютые ли сатанисты наши милые Змеи? — на грани слышимости спросил Чимин, чувствуя, как голова начинает кружится. — Ты перевёрнутых крестов нигде в доме не наблюдал?
— Да вроде нет, — немного подумав, ответил Тэхён. Почему тут так жарко? — Может, они свидетели Иеговы?
— Я не готов вступить в секту, если она не поклоняется обнажённой заднице Юнги.
— Я вообще ни в какую вступать не готов, — промямлил Тэхён, опускаясь задницей на пол. — Только мне дурно?
— Нет, мне тоже нехорошо, — рвано выдохнул Чимин, садясь рядом с другом.
В голове — туман, в теле — дикая слабость. Чимину очень бы хотелось пошевелиться, но весь он словно большая громоздкая статуя, вырезанная в скале, которую при всём желании сдвинуть с места просто невозможно. Где он? Всё ещё на чердаке? Почему тут так жарко? Почему так сложно дышать? Почему у него такое чувство, будто он умирает? Где-то совсем рядом журчит вода. Но откуда воде здесь взяться? До моря же ещё идти и идти. Или нет? Ничего не ясно. Тело — вата, вокруг неожиданно… мокро? Он словно во время прилива по глупости зашёл по пояс в воду и стоит себе покорно, ждёт, пока его волной с головой накроет. Что это за странное чувство у него в груди? Не страх же… нет, он не боится. Он спокоен. Интересно, а чем сейчас занят Юнги? Юнги… это чувство… надежда? Да.
Надежда — это ведь меч, который освобождает от всей пустоты этого бренного мира. Надежда — это щит, который оберегает от страха перед будущим. Надежда — это энергия, которая создает то, что хочет душа. Надежда — это сила, которая разжигает свет, когда наступает темнота. Надежда — это меч, который освобождает от страха и боли на сердце. Надежда — это именно то, что сейчас и испытывал Чимин, отдалённо видя где-то там, вдалеке, на блеклом горизонте, такой знакомый образ своего белокурого Змея. Эх, чешуйчатый — единственное море, в котором инстинкт его самосохранения равен нулю. Да, он тонет, но на дно идёт с улыбкой.
— Чимин, ты чего? — хрипло протянул Тэхён, из последних сил хватая друга за руку. — Ответь мне. Что за…
Тэхёну дурно. Перед ним больше нет Чимина. Кругом лишь выжженная земля его родного королевства. Кто это сделал? Змеи? Но зачем? Катакомбы его мыслей так преступно пусты и пыльны. Почему так сложно двигаться? Почему так больно дышать? Куда подевались все силы? Идёт дождь? Да, похоже на то. Так мокро и неприятно… может, стоит попытаться спастись? А смысл? Куда ползти, если кругом одна лишь смерть? Чимин? Где он? А Чонгук? Так шумно. Этот гул в его голове? Как же хочется немного тишины. Тишины и покоя.
Совсем скоро всё совершенное им и добро, и зло будет неизбежно обнулено и смыто дождем. И от этого как-то неожиданно грустно. Был король и нет короля. А как же великие подвиги? А как же пропитое родовое имение? А как же Чонгук?
— Привет.
Кто это? Почему голос такой знакомый? Чонгук? Это же Чонгук? Змей его видит?
— Где свет?
Какой свет? Где здесь свет? Один мрак ведь кругом. Мрак и холод.
— Ты спишь, а я — Морфей! Твой сон — воля моя!
Что за бред? Какая ещё воля? Им сейчас что, кто-то управляет? Нет, так не пойдёт! Подняться на ноги — тяжело, но ещё труднее устоять на них. В метре от Тэхёна определённо кто-то есть. Кто-то большой и массивный. Горыныч? Двенадцатиголовый Змей Горыныч? А такие бывают? Выходит, что да. Как любопытно. Чешется. Вся кожа чешется. Это что такое на его руках? Чешуя? Откуда? И почему она так похожа на ту, что на теле Чонгука?
— Не один здесь сгорел человек, но не каждый из них достиг своей цели. Пусть сто не вернулось, но сто один и сто два, дорогу назад, похоже, всё же найдут.
— О чём вы? — на грани своих сил прошептал Тэхён, делая неуверенный шаг вперёд. — Кто вы?
— Тот, кем совсем скоро станешь ты и твой драгоценный принц.