Пробуждение после едва ли пяти часов сна приятным не было. Шуичи уже думал о том, как завалится спать после своей четырёхчасовой вахты, а таких проблем на работе у него обычно не случалось.
Подняв себя на ноги, он прижал пальцы к глазам, легонько массируя, а после открыл их, готовясь к этому дню. Солнечные лучи пробивались сквозь редкие щели меж досок, освещая помещение. Моряки в кубрике кто спал, кто только просыпался, как и Шуичи, кто уже поспешил уйти к завтраку. Сайхара зевнул, кто-то рядом последовал за ним, сонно вздыхая. Не обращая внимания на окружение, Шуичи облачился в рабочую одежду, натянул ботинки и вышел на палубу.
Безоблачное небо не оставляло никакого спасения от восстающего солнца, заставляя мужчину прикрыть глаза козырьком. Стараясь унять зевание, он быстро шагал к камбузу.
Открытие двери сопроводил громкий взрыв смеха: за столом сидели Кайто, Казуичи, Рёма и Корекиё, главным источником шума во всей компании являлись первые двое. Шуичи улыбнулся, глядя на веселящегося друга. Всё таки он мало изменился с их последней встречи.
— Доброе утро, — поприветствовал он их, садясь рядом. Кайто хлопнул по столу, сбрасывая с Шуичи оставшуюся сонливость.
— Доброе утро, помощник! — воскликнул его друг, слишком громко для человека, сидящего в паре метров от него. — Как спалось?
Шуичи качнул головой и издал неопределённый звук, достаточный для принятия за положительный ответ. Он ещё не достаточно проснулся для полноценных разговоров.
— Круто! — Кайто широко улыбнулся, а потом обхватил за плечи плотника. — Послушай, какую уморительную историю Казуичи рассказал, как ухаживал за одной дамой…
И Шуичи отключил внимание от разговора.
Нет, он ценил своего друга, любил его слушать и вообще предпочитал поддерживать беседу, но эта конкретная тема вызывала у него только тяжёлый вздох. Он не делился этим ни с кем, даже с Кайто, в действительности просто опасаясь чужой реакции. Тревожащие мысли существовали только чернильными буквами в старом дневнике. Эх, Каэде бы посмотрела на него с этим осуждающим сожалением.
Он научился кивать и время от времени смотреть на говорящего, чтобы создавать видимость, когда нужно — это сработало и сейчас. К моменту когда Шуичи закончил есть, история Казуичи была успешно пересказана новым подошедшим. Хотя — кое-что непривычное — один раз Шуичи пересёкся глазами с Корекиё, их мрачным лекарем, чей взгляд самую малость напряг его.
Но волновало моряка совсем не это. Всё утро он не мог сбросить непонятное ощущение. Какая-то мысль, образ, воспоминание маячили на кромке сознания, не позволяя ухватиться.
— Кайто, разве тебе не стоит пойти спать после ночной вахты? — напомнил он другу. Боцман закивал.
— Бро, всегда ты помнишь всё, — тут он широко зевнул, а потом усмехнулся. — И как всегда прав. Что ж, господа, — Кайто поднялся из-за стола и оглядел собрание, — спокойной ночи.
Моряки рассмеялись, провожая Кайто. Шуичи улыбнулся себе под нос — харизмы у шумного мужчины с возрастом не убавилось, и он всё так же без особых усилий завязывал хорошие отношения с окружающими — и тоже поднялся.
Вахту он начал, как и обычно, с проверки такелажа. “Все тросы на месте: и на душе спокойней, и поход будет удачней” говаривал дядя. Это бесконечное, но организованное переплетение мощных тросов, то, в чём Шуичи находил успокоение. Своими мыслями он не делился — сокомандники назвали бы его слишком поэтичным — но всегда ассоциировал эту неподвижную опору корабля с поддержкой, которой ему так не хватало в раннем детстве.
Периодически он пересекался с Казуичи и обсуждал, в каких местах требуется дополнительная проверка и починка. Если пропускать мимо ушей все его отвлечённые комментарии, собеседником он был посредственным — Шуичи не знал, о чём мог бы заговорить с ним помимо работы, но как в работнике в нём не имел причин сомневаться.
Проверка бегучего такелажа была легче, но занимала не меньше времени из-за своего количества. Шуичи позволил себе погрузиться в мысли, занятый просмотром шкот нижних парусов. Однако скоро шум за спиной заставил его повернуться. Взору его предстало только бесконечное море за бортом, и моряк вернулся к работе.
Долго проработать ему не удалось, потому что шум вновь повторился, в этот раз отчётливее. Недовольный, моряк прервался и подошёл к борту, оперевшись руками, перегнулся через него.
Широко раскрытые тёмные глаза — то, что он увидел в первую очередь. И если это ещё хоть сколько-то поддавалось здравому смыслу, то остальное выходило за рамки логичного. Голову и круглое аккуратное лицо облепляли тёмно-фиолетовые волосы (он только предполагал, что это волосы), когти на тонких руках вцепились в обшивку каравеллы, руки переходили в плечи, покрытые мелкими чешуйками. Шуичи не ощутил, но до побеления сжал руки от испуга. Ночное видение, сон-кошмар на задворках памяти предстал перед ним в дневном свете. Сейчас, однако, чешуя имела не тёмный морской цвет, а словно сливалась с самой каравеллой. Мужчина заметил продолжение тела и хвоста только потому что они отблёскивали на солнце.
— Уже русалки видятся? — окликнул его Казуичи, и Шуичи оттолкнулся от борта, словно выныривая после долгого погружения, глубоко вздохнул. — Чё, серьёзно?
Плотник выглянул за борт, но, словно ничего примечательного там не было, посмотрел на Шуичи. Тот всё ещё чувствовал себя так, словно побывал в другом измерении.
— Да нет, — растерянно сказал он и пригладил волосы. — Голову напекло наверное, — озвучил он появившуюся мысль, и это успокоило интерес собеседника.
Он коротко хлопнул мужчину по плечу.
— Скоро заканчиваем, так что держись.
Казуичи ушёл, а Шуичи напоследок выглянул за борт, но там было пусто. Несмотря на то, что ответил он отрицательно, ничем другим, кроме как полуденным видением, это не назвать.
≃≃≃
За обедом было в разы тише, и это позволило Шуичи вновь уйти в себя и отдохнуть. Голова разрывалась от количества разных мыслей, но он не мог основательно зацепиться ни за одну из них. Он вспоминал то дядю, то родителей, то приключения с Кайто в морском училище, то бессонные ночи в дядином доме после трагедии.
В конце концов это испортило ему настроение, так что доедал Шуичи неохотно: ещё утром аппетитная еда казалась деревянной и едва лезла в горло. Отказываться от блюда его отучили ещё в училище, а в новом коллективе моряк чувствовал большее давление вести себя примерно.
Вместе с настроением исчезло и желание вздремнуть после бессонной ночи; почти с ужасом Шуичи представил бесконечный поток мыслей, готовых удушить его уставший разум. Поэтому, выйдя из камбуза, он направился не спать, как планировал, а на корму. На задней части корабля оказалось менее людно, чем он ожидал; Шуичи присел около кнехт, прислонился к одному спиной и закрыл глаза.
Когда в юношестве у него ухудшились проблемы с навязчивыми мыслями, дядя предложил медитацию, как один из способов отвлечения, но Шуичи так и не понял, подходит ли это ему. Конечно, он научился концентрироваться на окружающих его вещах и звуках, но кто бы ему объяснил, насколько это помогает. Сейчас он слышал только шум волн, далёкие перекрикивания моряков и какой-то неясный скрежет.
Мужчина насторожился и открыл глаза. Нехарактерный для корабля скрежет не сулил ничего хорошего, он это знал. На первый взгляд ничего не выдавало источника звука, поэтому Шуичи поднялся, продолжая оглядываться. Ничего в этой части каравеллы и не могло издавать такой звук — совсем не схожий с трением металла о дерево. Шуичи прислонился к борту и, не думая, повернул голову, встретился взглядом с уже знакомым безымянным лицом. На этот раз испуганного восклика у него не возникло, но он всё равно резко вздохнул, видя эту сюрреалистичность.
— Глаза у тебя огромные.
Сомнений быть не могло, существо это разговаривало — Шуичи видел, как шевелился его рот — но действительно понять мужчина этого не мог.
— А-а э? — по-дурацки выронил он.
Существо рассмеялось — звук походил на странное хихиканье с шипением. Шуичи отстранённо заметил его прямые зубы, совсем человеческие. Да и слова, им издаваемые были тоже человеческими, как и почему, ясно уже не было.
— Как? — спросил он, существо закрыло рот, прерванное.
— Вос-схитительно! Ты понимаеш-шь меня!
Меж букв прорезалось шипение, ещё раз подтверждая для моряка змеиную натуру этого существа.
— Как у тебя получается? — вновь спросил он, всё ещё не в силах ухватиться за ситуацию.
Змей приподнял брови, затем опёрся локтями на край борта и растопырил перед Шуичи когтистые пальцы: ладони были бледные и тоже совсем человеческие.
— Ловкос-сть рук! — заявил он, улыбаясь.
Мужчина качнул головой.
— Нет, как ты разговариваешь.
— Могу, так почему бы не поболтать.
Шуичи моргнул. Этот ответ совсем не помог ему разобраться. Змей хихикнул и указал на него пальцем.
— Рот-то закрой.
Шуичи захлопнул рот, краснея, сжал губы. От ухудшения смущающей ситуации его спас чей-то окрик, заслышав который, змей скрылся в ту же секунду. Мужчина выглянул за борт, но уже не увидел, куда тот скрылся. Он выпрямился и оглянулся — кто бы не прервал их, явно не искал самого Шуичи, но моряк всё равно решил вернуться в кубрик, чтобы избежать ещё одной неловкой ситуации за день.
≃≃≃
После ужина и часа рассказов Кайто о приключениях (больше половины из которых наверняка были приукрашены в его стиле) Шуичи с наслаждением покинул душное помещение. В лучах заходящего солнца ещё хватало света для мелких вещей, но потом Шуичи нехотя зажёг фонарь. Металлическая ручка всегда странно ощущалась в руке — почему-то напоминала удочку, когда в детстве отец учил его рыбачить — хоть деревянная ручка и была в его детской руке огромной, что совсем не вязалось с тонким прутиком железа. Дело у мальчика получалось не особо, но сейчас он скучал по этим моментам.
Отметив, что нужно сделать завтра, Шуичи удовлетворился проверкой. До окончания вахты оставался ещё минимум час. Вздохнув, мужчина поставил фонарь на палубу и прислонился к борту спиной. Ветер прохладными потоками трепал его волосы, Шуичи прикрыл глаза.
После дневных приключений и сиесты спать не хотелось. Даже в полной темноте и привычном шуме океана его сознание не собиралось отключаться. Сбоку раздалось тихое постукивание, обращая внимание на себя.
Шуичи обернулся. За бортом ему улыбался змей.
— Привет. Отдыхаеш-шь?
Мужчина дёрнулся, но заставил себя успокоиться.
— Может перестанешь пугать меня? — нахмурившись, сказал он.
— Я пос-стучал! Так ведь у вас-с принято? С-стучать, когда приходиш-шь.
Шуичи выпустил смешок. Его слова имели неожиданно столько смысла.
— Так ты… разбираешься в людях? — решил уточнить он.
— Нужно же знать, на чьём с-с-судне я плыву, — змей пожал плечами и махнул рукой. — Но это не с-совсем так, один мой знакомый знает больш-ше — он мне много рас-с-сказал о вас-с!
Вопреки чему-либо, Шуичи ощутил заинтересованность вместо страха. Сейчас, когда неизведанное существо не возвышалось над ним тенью и не мелькало за бортом, верх над ним взяло детское любопытство.
— Можно посмотреть?
Он наклонился ближе. Змей склонил голову набок.
— Что?
Шуичи дёрнул плечом. В его голове крутились сотни мыслей, и он не мог выбрать ни одну из них.
— Т-твои глаза? — запнувшись, сказал он.
Змей приподнял уголки губ, затем медленно обвёл своё лицо рукой.
— Прош-шу.
Мужчина потянулся за фонарём, не отрывая взгляда от чужого облика. Змей хихикнул.
— Я не с-собираюс-сь с-с-бегать, не бойс-ся.
— Кто тебя знает, — пробормотал Шуичи себе под нос.
В этот момент он осознал, что, действительно, он ничего практически не знает о нём. Опасливо подняв фонарь, моряк осветил чужое лицо. От обычного оно совсем не отличалось: розовые губы, совсем уж тонкий нос, глаза с фиолетовой радужкой, словно заполняющей всё яблоко, уши были закрыты мокрыми волосами, облепившими всю голову, и двигать их Шуичи не стал. На шее начинали (или, наверное, заканчивали) появляться чешуйки, сначала совсем маленькие, затем увеличивались — они вновь были тёмно-синие как в их первую встречу.
Змей, между тем, рассматривал его в ответ. Заметив это, Шуичи неловко кашлянул и отодвинулся. Змей остро улыбнулся и вдруг сузил зрачки до вертикальных щёлочек, заставляя сердце мужчины подскочить в испуге.
— Нравятс-ся? — хитро спросил змей.
Шуичи неопределённо приподнял плечи, сконфуженный этим вопросом. Змей таким ответом совершенно не удовлетворился и нахмурился.
— К чему это было? — он схватился за борт, глубоко впившись когтями в дерево. — Ты выглядел так заинтерес-с-сованно и ничего не с-скажеш-шь? С-с таким же ус-спехом я могу рас-стерзать тебя на кус-сочки!
— Ч-что? Ты ведь не собираешься правда это сделать?
— Ты не можеш-шь быть уверен!
— Твои зубы недостаточно острые для такой п-пищи…
Змей расхохотался. Шуичи, и без того смущённый этой дискуссией, опустил глаза.
— Они… интересные, — выдавил он слова из горла, и они всё равно не звучали правильно.
— С-сойдёт.
Змей расслабился и улыбнулся.
Стараясь затолкать внезапную дрожь в пальцах куда подальше, Шуичи посмотрел на него.
— У тебя есть имя?
Змей взглянул внимательно. А затем издал набор щёлкающих, клацающих звуков. Шуичи моргнул. Что ж, не стоило ожидать чего-то похожего на человеческие имя, но он всё равно был ошеломлён.
— Что?..
— К-к-ч-ч-ки, — повторил змей медленнее.
Мужчина прикрыл рот рукой в задумчивом жесте.
— Ко… — начал он неуверенно, — … кичи?
Тот прищурился, словно оценивая перевод, и кивнул.
— Вполне похоже. Но! Ес-сть ещ-щё! — он сделал глубокий вдох и вдруг завыл. — О-о-о-о-о-ма!
Шуичи отпрянул, напуганный громким звуком, вжал голову в плечи. Руками он дёрнулся закрыть уши, но змей уже выдохнул и открыто улыбнулся.
— Так вы, — указал пальцем на моряка, — делаете, когда видите меня. Мне это нравитс-ся!
“Вы — люди”, понял Шуичи.
— Ох, понятно, — сдержанно ответил он, всё ещё отходя от лёгкого потрясения.
Кокичи хмыкнул.
— Поделис-сь с-с-воим именем тоже! — потребовал он, скребя когтями по борту. Глаза у него словно заблестели в свете фонаря.
— Шуичи Сайхара…
То, как на некоторых буквах, иногда больше, иногда почти незаметно, Кокичи неизменно шипел, дало Шуичи основание думать, что его имя дастся змею с трудом. И правда, лицо его вытянулось, как только он услышал его. Он открыл рот, изогнул губы в шипящем с перерывами звуке, затем нахмурился и сжал зубы.
— Ш-ши-ш-шуичи… С-с-с-с… — Кокичи зажал между зубов коготь большого пальца. Шуичи уже хотел его остановить, чувствуя вину за его раздражённое выражение лица. — С-с… С-сайх-хара… Ха!
Змей взглянул на него с торжествующим блеском в глазах и довольной ухмылкой.
— Приятно познакомитьс-ся, Ш-ш-шуичи!
Губы сами собой рвались изогнуться в улыбку, Шуичи как мог сдержал их и опустил глаза.
— Приятно познакомиться.
— Хмм, как там у вас-с это делаетс-ся.
Кокичи задумался, а потом протянул мужчине руку. Шуичи удивился всего на секунду и осторожно ответил на рукопожатие. Когтистая рука оказалась тёплой.
— Бро!
Шуичи вздрогнул всем телом. Он быстро обернулся к источнику звука — со стороны кубрика к нему шёл Кайто и махал рукой. Шуичи машинально махнул в ответ. Мгновение назад он держался ей за руку Кокичи. Вспомнив о новом знакомом, мужчина обернулся на океан, но там было пусто. Змей незаметно ускользнул как и в прошлые разы.
— Твоя вахта уже закончилась, — Кайто почесал затылок. — Ты не уснул тут?
Шуичи улыбнулся подошедшему другу.
— Нет. Просто засмотрелся на воду.
Кайто хохотнул.
— Не знаю, что ты там углядел, но, главное, не сигани туда.
По его тону Шуичи понял, что это была шутка, но через силу сглотнул и опустил голову.
— Хорошо.
Сделать это хотелось меньше, чем много лет назад. Делиться этим он не собирался.
Кайто похлопал его по плечу.
— Иди спать, бро!
Он кивнул, выдержав тяжёлую руку.
— Хорошей вахты, — пожелал Шуичи напоследок, Кайто широко зевнул, часто кивая головой, и пошёл вперёд.
Вернувшись в кубрик, Шуичи думал, что ещё долго будет лежать, обдумывая сегодняшний день, но перегруженный информацией мозг пощадил его, позволяя мужчине отключить сознание и погрузиться в сон.
Снились ему тонкие как иглы и тёмные как океан глаза.
_______________
До взрыва осталось: 6 дней, 23 часа.