Почти смешно было подписывать “защитная плёнка на глазах” на развороте с записями о змее — Шуичи сразу должен был предположить это, когда Кокичи показал возможность сужать глаза. Змеиного в нём оказывалось больше, чем Шуичи думал. Он вообще как-то забывал за их разговорами, что Кокичи так разительно отличался от него. Мужчина вздохнул.

Шуичи давно уже не был ребёнком, который подолгу стал обижаться и ждать слёзных извинений. Ему лишь хотелось… поговорить. Узнать у Кокичи больше и разобраться — если же змей не захочет, только тогда уже Шуичи не видел смысла его прощать.

Это, конечно, учитывая, что Кокичи вернётся.

С утра эта мысль волновала его больше всего, пока Шуичи не вспомнил, что сегодня день его перехода на вторую вахту. Он пожалел, что при назначении работы струхнул перед Рантаро и не уточнил этот процесс, ведь ни на одном судне, где он работал до, такого не практиковали.

Наведываться к капитану ему не пришлось, Кайто поднял этот вопрос за завтраком, пока Шуичи неохотно пропихивал еду в сухое горло. Он мог бы выпить свою порцию воды сейчас, а промыть глаза потом, но какая-то упёртая, тревожная часть него отказывалась пожертвовать одним комфортом ради другого.

— Я уже отдохнул, так что сейчас моя вахта, помощник! А затем мы просто меняемся временем вахты — ничего заумного!

Кайто громко рассмеялся, Шуичи улыбнулся уголком губ, зная, что друг определённо скрывал за этим не одну безуспешную попытку понять.

— Понял, — он кивнул. — Но разве… это не слишком тяжело для тех, кто переходит со второй на первую? Всего четыре часа отдыха в лучшем случае.

— Рантаро ставит на вторую только тех, кто способен это выдержать.

Уже искренняя широкая улыбка осветила лицо боцмана. Шуичи мысленно закатил глаза.

— Да, да, у тебя отменная выносливость, я помню, — с добродушной усмешкой сказал он, хоть такие комплименты и казались Шуичи переступанием неясной границы, но Кайто всегда расцветал от них. А силы ему сейчас как раз пригодятся.

— О? Позвольте спросить, — Корекиё вступил в их разговор. Шуичи совсем забыл, что лекарь сидит напротив них, — откуда ты наслышан о силе нашего боцмана?

Даже если Шуичи бы минуту назад выпил бочку воды, не смог бы сглотнуть. Горло только сжалось в коротком спазме. Шуичи испуганно поднял глаза. Странная интонация, с которой Корекиё задал этот вроде безобидный вопрос, зажгла в нём давний страх быть раскрытым и коллективно осуждённым.

— Кайто всегда был первым во всех физических зачётах, — к своему удивлению Шуичи смог спокойно выговорить. — Когда не отлынивал.

— Хей! — громким шёпотом возмутился Кайто, наклонившись к нему, а потом легко рассмеялся. — Каждому мужчине нужен заслуженный отдых время от времени, понимаешь? — настойчиво он переводил глаза с Шуичи на Корекиё, ожидая, что кто-то из двоих подтвердит его слова.

Шуичи неловко пожал плечами, ещё не оправившийся от испуга, а лекарь только прикрыл глаза, возвращаясь к трапезе. Кайто разочарованно и возмущённо ахнул и всплеснул руками. Шуичи осторожно отодвинулся.

— Сейчас у тебя точно много энергии, — сказал он, предупреждая дальнейшие слова боцмана, — почему бы не на работу её направить?

Кайто замер, а затем показал большой палец.

— Как всегда ты прав, зов разума.

Скоро закончив есть, он ушёл.

— Потребуется ли тебе помощь с промывкой?

Шуичи чуть не вздрогнул, снова забыв о присутствии лекаря.

— Нет, — он покачал головой, — я справлюсь.

Шуичи вновь осторожно поднял глаза. Выражение лица Корекиё как и до этого не выражало никакого злого умысла. Нейтральный, словно и не имеющий своего мнения насчёт этой ситуации. И Шуичи не собирался испытывать свою удачу и спрашивать что-то лишнее.

— Всё равно советую зайти на последний осмотр. Думаю, этого будет достаточно.

— Хорошо, — “он знает, он точно всё знает” испуганно стучало в голове, Шуичи опустил невидящий взгляд в тарелку. Аппетит совсем иссох, сколько бы он не смотрел на аппетитную еду.

— Киё, не пугай новичка, — буркнул Хоши, сидящий поодаль от лекаря. — Всю команду распугаешь однажды.

Корекиё скрипуче просмеялся, прикрыв рот.

— Ну, я уверен, наш помощник боцмана не такой глупый и безрассудный, чтобы посреди океана сбежать с корабля. К тому же…

Шуичи перестал слушать. Он пытался сдержать улыбку, представляя, как Кокичи бы помог ему переплыть пройденное ими расстояние. Интересно, смог бы змей унести его на спине? Шуичи попытался припомнить, какого размера был змей целиком, но из первой встречи у него в голове остались только несвязные детали.

≃≃≃

— Посмотрим, — сказал Корекиё себе под нос, как и вчера удерживая голову Шуичи в ладонях, но теперь моряк ощущал только беспокойное покалывание в пальцах, а не широко открытых глазах. — Покраснение практически не видно. Боль есть?

— На свету ещё немного болят, — сказал Шуичи, хотя ему боязно было лишний раз подавать голос.

Лекарь отпустил его. Шуичи осторожно выдохнул сдержанный воздух, когда длинноволосый мужчина отвернулся.

— Осложнений быть не должно, по нынешнему прогрессу, по крайней мере. Вне вахты сегодня ещё не поощряю нагрузки на глаза, но сильно это не навредит, решай сам, — Корекиё вернулся к своим баночкам, словно Шуичи тут и не было. — Это всё.

Он глянул через плечо, Шуичи показалось, напоследок отслеживая его поведение. Он благодарно кивнул в ответ.

— Хорошо, спасибо.

И был таков. Оказавшись за пределами страшной каюты со страшным владельцем, Шуичи передёрнул плечами. Если повезёт, ему за оставшееся время путешествия не придётся близко пересекаться к лекарем. Что ж, он не так плох был в том, чтобы сохранять своё здравие в порядке. Разве что некоторые змеи ему в этом могли помешать.

Шуичи тихо усмехнулся, но быстро погрустнел. Кокичи занимал такую значительную часть его мыслей, что моряк был искренне поражён. До их разногласия он, кажется, совсем на это внимания не обращал, но это было именно так: Шуичи выходил на вахту с предвкушением встречи и разговора, он пытался зарисовать внешний вид Кокичи, задавался множеством вопросов, связанных с их различиями, особенностями змея как неизвестного вида.

Мужчина остановился, зацепившись за эту идею. Мог ли Кокичи быть с того самого острова, куда они плывут? Всё сходилось: и невиданное существо, и совпадение их пути. Но зачем бы Кокичи так далеко заплывать от острова? Что он, встречает путешественников на полпути, чтобы узнать их намерения, и на суше они попадут либо в райское место, либо прямиком в пасти голодных змеелюдов или ещё незнамо кого.

Теперь собственные дебри размышлений Шуичи уже не нравились. Звучало это бредово и по-детски. Шуичи не был ни сумасшедшим, ни ребёнком. На первое оставалось лишь надеяться — он лично касался змея, говорил с ним, в конце концов не сам же он плеснул себе солёной водой в лицо.

Переплетающиеся размышления привели Шуичи в кубрик, где он лениво опустился в гамак-койку. До полудня ему нечем себя занять. Прихваченная с собой в дорогу книжка была забыта, что-то записывать в дневнике он не хотел, как и пробовать себя в художествах.

Три часа с хвостиком казались огромным промежутком времени, когда не было Кокичи, который своими разговорами разгонял скуку, словно был опасен для неё. И правда, он скрашивал это нежеланное путешествие настолько, что Шуичи и не мог оценить ранее.

Он вздохнул. Мысли продолжали возвращаться к фиолетововолосому змею.

Шуичи закрыл глаза, позволив себе представить Кокичи. Воображение быстро воссоздало руки с чешуйками выше локтей — в чужое лицо он смотрел лишь изредка — затем уже всегда мокрые волосы и яркие глаза. Глаза с хитрым прищуром, сильны выделяющиеся на бледноватом лице, как и приятного, насыщенного цвета губы, так и готовящиеся прошипеть какую-нибудь шутку.

Мужчина недовольно прогудел.

“О чём я только думаю…”

И, перевернувшись на бок, заставил себя перестать вспоминать о всяких красивых змеях, людях или неважно, как это назвать.

≃≃≃

— Твоя вахта, помощник.

Крепкая ладонь коротко хлопнула по плечу, заставив Шуичи подскочить. Голос Кайто был таким же уставшим как и вымотанный боцман — дойдя до своей койки он упал в неё и захрапел.

— Хороших снов, — тихо ответил Шуичи, потирая плечо.

Так как сам он не снимал рабочую одежду перед дневным сном, мужчина вышел на палубу, готовясь к полуденному солнцу. Моряки, недавно подменившие первую вахту, казалось, все были в работе. Чтоб не прослыть отлынщиком, Шуичи поспешил на нос корабля, чтобы начать свой привычный порядок проверки. Хотя он сомневался, что за Кайто ему придётся что-то поправлять.

Поразительно, насколько быстро шла работа и насколько медленно тянулось время, когда никто его не отвлекал. В какой-то момент Шуичи показалось, что он уснёт на месте — через несколько шагов впрочем он пересёкся взглядом с разговаривающими шкипером и лекарем, спокойный, но словно уставший взгляд одного и пронизывающий взгляд другого, и унёс ноги подальше, по пути стряхнув какие-либо остатки сна.

Несмотря на попытки самоубеждения, змей личной персоной посетил его непродолжительный сон. Если что-то Шуичи и помнил, из-за резкого пробуждения из головы всё вылетело. Может и к лучшему.

Казалось, он бесполезно наматывал круги по палубе, что правдой не было, но короткое занятие работой для Шуичи приравнивалось к безделью. Он отыскал Казуичи: спросил, нет ли каких замечаний по его части, ответ получил отрицательный; поднялся на бак к Хоши: испугался собственной смелости, прикусил язык, не зная, что сказать, пожелал хорошей вахты, путаясь в слогах; познакомился поближе с купером: крупный как камфорное дерево, но добродушный Гонта оказался приятным собеседником, даже если речь у него была простая.

Поражённый этими внезапными попытками социализации, Шуичи остановился и глубоко выдохнул. Голова немного кружилась то ли от бега туда сюда, то ли от перенасыщения кислородом. Он опустил глаза на борт, замечая знакомые царапины на дереве. К сожалению, очевидно, не новые. Шуичи провёл по ним ладонью. Дерево, нагретое солнцем, было как обычно шершавым.

Шуичи нечего было делать на этом корабле. Команда работала слаженно, у многих находилась не одна свободная минутка, как у него самого сейчас, согласился присоединиться он лишь по дурацкому ощущению обязанности, Кайто хорошо умел уговаривать. Он не ждал чудес от этого плавания, и перестал давно. Они не могли принести ему успокоения.

Мог ли… Кокичи?

Шуичи усмехнулся себе под нос. Мысль неожиданная и немного забавная. Кокичи невозможно было приравнять к спокойствию, но Шуичи искал и не то, что обычно под этим словом подразумевали люди. Попроси его кто объяснить — он бы начал бормотать невнятные слова как младшеклассник, забывший новые символы кандзи.

Если бы он мог никогда больше не видеть большую воду, то, наверняка, согласился, не думая лишний раз.

Солнце уже давно грело затылок, а значит, время вахты подходило к концу, и восемь часов перерыва казались Шуичи ужасными. Он не чувствовал себя физически уставшим, но вот жажда интересного разговора была сильнее обычной жажды пить.

≃≃≃

К ночи от скуки он готов был броситься за борт.

Неясное раздражение покалывало нервы Шуичи. За обедом и ужином он ни с кем не хотел разговаривать, только дёргая плечом в ответ и сдерживая желание показывать своё недовольство на лице.

Ночная вахта стала спасением. Небо покрыли неплотные облака, дежурящие моряки передвигались по палубе огоньками фонарей, и Шуичи легко прятался и менял направление, избегая ненужных глаз и разговоров. Возможно, причиной такого раздражения была как раз смена режима работы. Шуичи не был уверен. Он был только уверен, что хотел поскорее пойти спать и перестать мучаться от перепутывающихся мыслей.

Время утекло незаметно, Шуичи не понял, когда утомительная темнота размылась оранжевым преддверием рассвета. В один момент ему ещё нужен был фонарь, чтобы видеть доски под ногами, а в другой — небо перед ними уже потянулось голубеющей полосой, сгоняя иссиня тёмные цвета ночи. Задув огонёк в фонаре, Шуичи устало взглянул в сторону, где скоро должно было взойти солнце. Он сморщил нос, вид, несомненно, красивый, но…

Шуичи не знал, что заключалось в этом “но”. Найти в себе желание наслаждаться видом он не мог.

— Уф, быс-стро плаваете, еле догнал. А ты вс-сё тут с-стоиш-шь!

— Стою, и что теперь? — огрызнулся Шуичи, пожав плечами.

— Прос-сти.

Не чувствуя, что шевелится, Шуичи повернул голову на звук.

Не заметив этого, он нашёл себе остановку на том месте, где они с Кокичи обычно разговаривали и где разошлись. Кокичи смотрел на него — вполне настоящий, тяжело дышащий и с ракушкой в руках.

Шуичи отпрянул.

— Что?

Кокичи наклонил голову как кот.

— Ты… здесь.

Как вопрос не прозвучало, Шуичи кашлянул, понимая, что не владеет своими словами.

— Да, здес-сь, — подтвердил Кокичи, удивление с его лица не исчезло.

— Я не думал… — нет, как раз думал, — не знал, вернешься ли ты…

— А-а, — понимание наконец озарило лицо Кокичи словно солнце. Он опустил голову и чуть протянул вперёд руки. — Меня не было здес-сь, да.

Шуичи обратил внимание на ракушку: она была простенькой закрученной, бледно-розового цвета, без разноцветных шипов. Кокичи уже настойчивее вытянул руку, и Шуичи взял подарок.

— Это для тебя. Там вода. Не с-солёная.

Шуичи поражённо выдохнул. Отставив ненужный фонарь, он повернул ракушку отверстием наверх и обнаружил, что оно заткнуто глиной. Сверху глина пропиталась морской водой (Шуичи замазал о неё ладонь), а по краям торчали пёстрые краешки листа хосты.

— Дай с-сделаю, — попросил змей, Шуичи шагнул поближе, тот ловко подхватил листок и вытащил заглушку. Глину с прилипшим к ней листом он беспечно кинул за спину. Отстранённо Шуичи услышал всплеск воды.

Он поражённо глядел внутрь ракушки, где виднелась, по словам Кокичи, пресная вода.

— Это… серьёзно? — Шуичи и сам не понял, что хотел спросить. — Откуда ты её взял?

— А вот не с-скажу, — змей изобразил очевидно наигранное недовольство. Мужчина фыркнул.

Выступление Кокичи не стал продолжать: молча опустил голову и глубоко выдохнул.

— Прос-сти, — сказал он серьёзно. — Я не хотел с-сделать неприятно.

Шуичи не заметил, как сам облегчённо выдохнул.

— Прощаю. Я… не обижаюсь уже, просто… не делай так больше, ладно?

Кокичи поднял голову и смотрел на него внимательными глазами. Шуичи смущённо улыбнулся под пристальным взглядом.

— Выпьеш-шь? — он кивнул на ракушку. — Вдруг я опять ош-шибс-с-ся.

Однозначно там не мог быть какой-то яд, Шуичи мысленно закатил глаза. Даже если Кокичи каким-то чудом нашёл пресную воду в такой короткий срок, у него уж точно не было времени, подмешать туда что-то. Да и вряд ли знал он о ядах.

Он приложил ракушку к губам и аккуратно вылил содержимое в рот. Едва тёплая вода была словно сладкой, Шуичи с наслаждением проглотил её. Совсем мало вмещала в себя ракушка — чуть больше обычного глотка, но Шуичи казалось, что он вдохнул живительного воздуха, самого чистого в мире. На мгновение стало легко, как бывает только в беззаботном детстве.

Шуичи выдохнул.

Кокичи смотрел на него немного напряжённо, приподняв брови.

Шуичи встретился с ним взглядом и вспомнил, как изнывал от тоски последние сутки. За собственные чувства вдруг стало стыдно.

— С… — он запнулся, — спасибо.

— Ос-ставь с-себе, — Кокичи указал пальцем на ракушку. Возможно, Шуичи принимал желаемое за действительное, но змей словно тоже ощущал неловкость. — Ты прав.

Шуичи вздрогнул. Он что, угадал его мысли?

— Я не знаю вс-сё о вас-с. Но много! — змей нахмурился, уверенный в своём заявлении. — Я с-слуш-шаю, что говорят на кораблях. Знаю — что они говорят. Про глаза не знал.

Почему-то это не удивило. Раз Кокичи прятался где-то на их корабле, то ничего не мешало ему проделывать это и с другими.

— А, понятно…

— Но почему бы… не сказать? — не понял Шуичи.

Кокичи закатил глаза, довольная улыбка растянулась на его губах.

— С-скучно так.

— Ты как ребёнок, — пробормотал Шуичи с лёгкой улыбкой. Затем вспомнил то, о чём уже задумывался. — Сколько… тебе лет?

Змей проговорил несколько недовольных слов на своём щёлкающем языке. Шуичи не узнал ни одно из них.

— Что значит лет, — он нахмурился серьёзно. — Ес-сли ты с-спраш-шиваеш-шь, с-сколько я живу — четырес-ста лун.

Мужчина поражённо раскрыл рот. Он и не знал, с чего начать удивляться: исчисления по лунному календарю или непривычно большой цифре. Но опять же, всё с Кокичи было непривычно.

— Вы не считаете возраст годами? — смог он сформулировать своё удивление.

Кокичи царапнул когтём по борту.

— Не знаю, как вы это делаете, а нам легче по луне — её вс-сегда видно.

И то верно. Шуичи кивнул, соглашаясь. Как назло он совсем не помнил, сколько лунных циклов в году.

Кокичи сощурился и повернул голову в сторону. Шуичи взглянул на него, немного испугавшись. Вдруг вопрос обидел змея — моряк совсем не хотел бы развязать ссору, лишь недавно помирившись.

Лицо змея окрасили яркие тёплые цвета поднявшегося солнца, волосы переливались словно драгоценный камень, хоть и были ещё влажными. Шуичи задержал дыхание, боясь выдать, что беззастенчиво любуется. Ему хотелось коснуться поблёскивающих чешуек на плечах.

Моряк шагнул в сторону, заслонив Кокичи тенью. Тот перевёл взгляд, а потом широко зевнул. Сделал он это совершенно бесцеремонно и с наслаждением, вцепился когтями в дерево и даже не подумал прикрыться. Шуичи зевнул следом, прикрыв рот ладонью, ощутил накопившуюся усталость.

— Не с-спал, — заявил Кокичи. — Иначе бы не ус-спел.

— Моя вахта сейчас заканчивается, и я пойду спать, — как удачно. — Увидимся днём?

— Заканчиваетс-ся? — Кокичи удивлённо поднял брови. — Врёш-шь, наоборот начинаетс-ся!

Шуичи покачал головой. Змей помнил время его работы, от этого было щекотное чувство на щеках, подталкивающее улыбнуться. Момент для улыбки, как моряку казалось, был не тот, и он сдержался.

— Я сегодня перешёл на вторую вахту, время поменялось.

— Ух ты.

Забавно, но Кокичи ничуть не звучал удивлённым. Он наклонил голову.

— Увидимс-с-ся пос-сле с-сна?

Шуичи радостно кивнул, всё же улыбнувшись.

— Да.

≃≃≃

Шуичи хотелось бежать, прыгать от радости словно ребёнку, Кокичи заразил его своим ребячеством. Позавтракал он быстро, обменявшись краткими пожеланиями доброго утра. Словом, он был воодушевлен.

Точно так же, по всей видимости, себя ощущал и Кокичи. Приняв утреннее прощение, он ни на секунду не хотел оставлять Шуичи в покое. Даже если в это понятие входили дурачества и прятки. Змей шутливо прятался, ожидая, пока мужчина пройдёт рядом, чтобы пошуршать, издать какой-то звук и успеть спрятаться до того, как Шуичи выглянет за борт.

Шуичи был и не против этого. Он успешно делал вид, что просто прогуливается по палубе. Он позабыл и записать новую информацию о возрасте, и свои беспокойные мысли о неясных чувствах. Лекарь напугал его своими взглядами и проницательностью? Это была проблема на случай, если он решит в лицо сказать ему что-то. Шуичи может всё отрицать. Это не было концом света.

Однажды Шуичи уже казалось, что жизнь для него потеряла смысл — это и близко не стояло с раскрытием его романтических предпочтений.

— Хей, Ш-Шуичи!

Он повернул голову, но Кокичи уже спрятался.

И через несколько минут:

— Пос-смотри какую рыбу я поймал!

Моряк закатил глаза.

А затем:

— Я видел, как ты с-смотришь на них.

Шуичи раздражённо бросил трос. Ладно. Хоть немного поработать-то он хотел. Кокичи приносил с собой хаос, в котором и не соскучишься, и не передохнёшь. Ещё Шуичи понял, что хотя змей всеми силами делал вид, что эксперт в людях, сам мужчина знал о нём в многие разы меньше.

Он отошёл в сторону и позвал:

— Кокичи.

Вряд ли он мог услышать негромкий голос, но точно заметил ожидающего.

— Да-да, кто звал? — не прошло и минуты, он был рядом. Шуичи улыбнулся.

— Я. Хочу поговорить просто, — он мог храбриться сколько угодно, эта тема пугала его.

— Вс-сегда рад, — Кокичи кивнул несколько раз.

Шуичи сжал губы. Ему не хотелось иметь какую-то недоговрённость, он должен был высказаться.

— То, что ты сказал — видел, как я смотрю — что… ты знаешь об этом?

Кокичи промычал задумчиво.

— Не понимаю, про что ты, — признал он честно. Мужчине бесконечно сильно не хотелось пояснять, да и он не уверен был, как.

— Это, — он заломил руки, — что ты видел, тебе не показалось, это правда, — Шуичи не мог поверить, что признавался в этом, хоть и окольными путями. — Но… не знаю, как у вас, но люди в большинстве не реагируют положительно. Не говори никому, ладно?

Змей, внимательно слушавший его нервную исповедь, не поменялся в лице.

— И как ты думаеш-шь, я это с-сделаю? Ты с-сказал, будут проблемы, если о мне узнают.

— Ну… если они ещё и это узнают, будет ещё больше проблем…

Шуичи искренне ощутил себя глупым. Кому Кокичи мог рассказать, если скрывался от другой части команды корабля? Этот факт совершенно вылетел из его головы.

— Обещ-щаю, не рас-с-скажу, ес-сли буду знать других людей!

Хоть с ноткой шутки, но обещание успокоило моряка, вызвав улыбку.

— Спасибо…

— Рас-с-скажи тогда, — Кокичи подался вперёд, как всегда делал от прилива интереса, — кто из них?

— К-то из них, что? — Шуичи покраснел, поджав плечи, притворяясь, что не понял вопроса. От глаз Кокичи он не мог никуда деться. — Н-никто! Я “смотрю” ненамеренно… Мы на корабле, понимаешь? Они все рабочие люди — это… красиво…

Навряд ли он смог бы выдавить из ещё хоть слово, от признания чужой привлекательности у него уже пылали уши.

Кокичи сощурился, растянул губы в тонкой улыбке и довольно захихикал. Смех у него был приятным, похожим на переливы воды, Шуичи нравилось его слушать.

— Ты крас-сиво говориш-шь об этом.

— Ах, спасибо, я полагаю…

Поделиться этим гнетущим существование секретом тоже было приятно, и у Шуичи полегчало на душе. Он выпустил смешок, подёрнутый смущением, но свободный.

_______________

До взрыва осталось: 4 дня, 1 час.