❛━━━━━━━❜

Стоя в своей крошечной кухне, Йен осторожно достаёт из кармана лист бумаги и разворачивает его. Крупный шрифт и отрывные корешки с телефонным номером по низу. Он знает, надо было взять лишь один, но что-то заставило его оглянуться через плечо, чтобы убедиться, что никто не смотрит, прежде чем снять всю листовку с доски объявлений.

На столе лежат книги. В этот раз он взял Хемингуэя, детективный роман и подумывал насчёт книги о кошках только потому, что, кажется, ничего о них не знает на самом деле. Сверху на стопке лежит его телефон. Он поднимает его и набирает номер с листовки, прежде чем окончательно разнервничается.

Кошка трётся о его ногу, и он уже собирается протянуть руку, чтобы погладить её, когда на том конце снимают трубку и раздаётся женский голос:

— «Малкольм Икс».

— Здравствуйте, я звоню по поводу работы. Увидел вчера объявление в библиотеке. Не знаю, какие именно у вас требования, но я...

— Нужно подойти с резюме, — сразу начинает тараторить женщина. — Нельзя просто отправить его по электронной почте, вы должны принести его лично на собеседование.

— Эм, я… — теряется он. — У меня нет диплома.

— Диплом не требуется.

— Нет, — поправляется он, — я имею в виду, что не закончил среднюю школу. Понимаете, у меня были проблемы со здоровьем. И мне пришлось...

— Послушайте, — вздыхает она, — не я принимаю решение и насчёт этого не подскажу, — на заднем плане кто-то начинает что-то кричать. — Подождите-ка, — раздаются помехи, как будто она прикрывает динамик ладонью, а затем слышится шёпот.

Он подумывает повесить трубку, но вскоре собеседница возвращается.

— Он говорит, что вы можете подойти завтра утром. Запишите.

Йен оборачивается, осматривая столешницу в поисках ручки, и замечает, что одна торчит из кружки с петухом, которую он забрал из дома, когда съехал.

— Хорошо, — запоздало отвечает он, но женщина уже вовсю что-то диктует.

— В десять утра. Вы должны пройти прямо до...

И тут кошка начинает мяукать. Он уже кормил её, поэтому хмуро отодвигает питомицу ногой, но та протестующе орёт. Он принимается расписывать ручку на руке.

— Простите, — говорит он. — Что вы сказали?

Женщина снова громко вздыхает.

— Я сказала, что вам нужно проследовать до конца главного коридора и повернуть направо, затем пройдёте через двойные двери и сразу за ними, слева, увидите ещё одну дверь.

Он трясёт ручкой.

— Понял.

— Нет, это ещё не всё. Нужная вам дверь будет по коридору направо. Вы не пропустите.

Он смотрит на следы пасты на своей руке. Разобрать собственный почерк не представляется возможным.

— Это по стороне библиотеки или на противоположной?

— По стороне библиотеки, но вам не нужно в библиотеку, вы идёте по главному коридору. Я уже говорила это в начале.

— Я, видимо, прослушал, — быстро отвечает он. — Простите, я немного...

— Отвлеклись?

Блядь. Он бросает ручку в кружку с петухом и промахивается.

— Извините, это моя кошка. Она такая громкая.

— В десять утра. У него будет не так много времени, поэтому не опаздывайте.

— Мистер?..

— Уокер, — говорит она. — Мистер Уокер. Захватите резюме, — она делает паузу. — Вы же знаете, как составлять резюме?

— Конечно, — лжёт он. Для этого и нужен интернет.

— Не опаздывайте, — повторяет она и вешает трубку.

Йен смотрит на кошку, нарезающую круги у миски, качает головой и берёт её на руки. Она по-прежнему тощая. Окрас мраморно-рыже-чёрный с крошечным намёком на белые пятнышки на лапках. Таких кошек называют черепаховыми¹. Он нашёл её месяц назад под линией метро в Холман, ковыряющейся в объедках в снегу. Запихнул за пазуху и принёс домой.

— Ладно, Билл. Твоя взяла, — он бросает немного еды в её тарелку и, потрепав за ухом, возвращает кошку на пол.

Квартирка-студия настолько крошечная, что он видит кровать, даже не поворачивая головы. Он ещё не застелил постель. Фиона за такое надрала бы ему задницу. В армии тоже было бы несдобровать. Ему больше не нужно ни перед кем отчитываться, но он всё равно думает об этом, позволяя руке задержаться на свободной стороне кровати. Прошло много времени с тех пор, как кто-то занимал её.

Лекарства. Да. Он возвращается на кухню и хватает пузырёк с подоконника. Вытряхивает три таблетки на ладонь и бросает в рот, запивая остатками кофе.

В интернете сказано, что ему нужна специальная бумага для резюме. С каким-то водяным знаком. Но сначала он должен составить его. Он находит бесплатный шаблон и принимается печатать.

Что следует указать? Что он хорошо читает? Быстро читает? Ненасытно поглощает книги? Громкие слова всегда привлекают внимание. Добавить, что он сдал английский экстерном в средней школе? Точно. Им это понравится. Понравится же?

Он откидывается на спинку стула. А может, плюнуть и написать правду? Психически больной долбоёб бросает среднюю школу, чтобы завербоваться в армию по документам своего брата. Включить в резюме, как он едва избежал военной тюрьмы из-за ментального расстройства. Завернуть что-нибудь поэтичное о том, как он стал несовершеннолетним секс-работником и подсел на наркотики. Признаться, что был трижды госпитализирован. Нет, никто не хочет слышать о таком. Даже он, а ведь он и есть тот самый никчёмный уебан, которому пришлось всё это пережить.

Кое-как удаётся что-то нацарапать. Он хватает бумажник, ноутбук и направляется в салон печати в конце квартала. Там подскажут, что делать. Всегда есть кто-то, кто должен сказать ему, что делать.

❛━━━━━━━❜

Двери вагона метро открываются недостаточно быстро. Чёрт. Блядь. Йен смотрит на часы. Без тринадцати десять. Он взбегает по лестнице, преодолевая две ступеньки за раз, расталкивая людей и бормоча извинения, хотя на самом деле ему плевать.

«Малкольм Икс»¹ находится не слишком далеко, и, хотя тротуар не полностью расчищен, он умудряется не поскользнуться на бегу. Февраль — это отстой. Залежалый грязный снег под кроссовками. Серое небо, не сулящее ни капли надежды. Весна кажется такой далёкой.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Ладно. Библиотека. С колотящимся сердцем он притормаживает, распахивает дверь и бросает взгляд на свою исписанную руку. Хрен с ним. Ни слова не разобрать. Надо сосредоточиться. До конца коридора, верно? Двойные двери. Есть. Дверь слева. Так. Теперь куда? Дальше по коридору. Подождите, тут две двери. Верно? Та, что слева? Он смотрит на свою руку.

— Нужна помощь?

Он поднимает взгляд и упирается прямо в голубые глаза.

— Мистер Уокер? — он делает шаг вперёд. — Простите, я опоздал. Я Йен. Йен Галлагер.

Парень усмехается.

— Я не настолько идиот. Я просто один из тех жалких придурков, которые вынуждены находиться здесь по условиям испытательного срока.

— Ой, — говорит Йен, пытаясь понять, как выйти из этой ситуации и добраться до нужного кабинета. Он смотрит на часы. Шесть минут одиннадцатого.

— Я уже тебе надоел? — голос парня звучит грубовато, но когда Йен переводит на него взгляд, тот расплывается в улыбке.

— Ага, — говорит Йен, — то есть нет. Я имею в виду… Подожди.

Парень смеётся и указывает направо.

— Там.

— Спасибо.

— Э, — говорит парень, — успокойся, блин. Выглядишь так, будто бежал сломя голову.

— А я и бежал, — выдыхает Йен с улыбкой. — Опаздываю на собеседование.

— Ну так расслабься, — советует парень, и в его голосе есть что-то успокаивающее, несмотря на почти саркастический тон. Он усмехается и качает головой. — Что ты делаешь...

Дверь распахивается.

— Мистер Уокер? — Йен протягивает руку, но мужчина её не принимает. — Извините, что опоздал, я Йен Галлагер. Я немного заблудился, и... — он оборачивается.

— Микки, — подсказывает парень.

— Микки, — быстро подхватывает Йен. — Он подсказал мне, где находится ваш кабинет. Извините, что опоздал.

— Ты повторяешься, — говорит Микки позади него.

Мистер Уокер закатывает глаза.

— Разве вы не должны быть в библиотеке со всеми остальными?

Микки смеётся.

— Директора включаете?

Мистер Уокер оставляет эту реплику без ответа.

— Заходите в мой кабинет, Йен, — говорит он и отступает в сторону. — Спасибо за помощь, мистер Милкович.

Йен оглядывается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Микки, ухмыляясь, пятится по коридору, ведя рукой по стене. На секунду Йену кажется, что он вернулся в старшую школу. Но это не школа, и сейчас не время заглядываться на парня, который указал ему дорогу пять секунд назад. Господи, но это было так давно.

— Мистер Галлагер?

— Верно, — он суёт папку мистеру Уокеру, который подавляет смешок и берёт её, жестом указывая на стул. Йен садится.

Пока он пытается пристроить куда-нибудь свои длинные руки, мистер Уокер просматривает его жалкое подобие резюме. Он надеется, что выбрал правильную бумагу. Правильный шрифт. Правильное всё. Он так сильно хочет быть правильным хоть раз.

— У вас нет аттестата? — глаза мистера Уокера не отрываются от бумаги. — Даже экстерном не получили?

— Нет, сэр. У меня были проблемы... со здоровьем, и я не смог закончить школу.

— И вы хотите преподавать?

— Да, сэр.

Мистер Уокер закрывает папку.

— Почему вы хотите преподавать?

— Потому что я люблю читать, — говорит он, и внутри у него что-то щёлкает. И придаёт уверенности. — И если у кого-то есть желание этому научиться, я хочу помочь.

— Вы когда-нибудь были репетитором? Может, у детей в вашем районе?

— Мой брат, — ляпает Йен, но затем удивляется, зачем он приплёл сюда Липа. — Он был, я нет. Зато я часто помогал подруге с домашней работой по английскому, хотя она и не платила мне.

— Кто был вашим любимым преподавателем английского? Я знаю некоторых учителей из вашей старой школы.

— Миссис Симмонс.

Он улыбается.

— Грейс Симмонс. Она хороший друг.

— И отличный учитель, — говорит Йен. — Именно она сказала мне, что я должен преподавать. Это она подписала меня на эту программу в библиотеке. Я прошёл тест.

Мистер Уокер кивает.

— И вы сдали успешно? — он снова открывает папку.

— Не смог найти сертификат, но я сдал. Я могу пройти его снова.

— Не нужно.

Йен прочищает горло. Мистер Уокер не поднимает глаз почти целую минуту.

— Вы знаете, что эта работа почти не оплачивается? Ставка минимальная. Это можно назвать волонтёрством. Просто добровольцы у нас не задерживаются. Не все хотят иметь дело с условно-досрочно освобождёнными.

Йен открывает и закрывает рот.

— Они все условно-досрочно освобождённые?

Мистер Уокер пожимает плечами.

— Не все. Но с тех пор как на национальном радио выпустили серию передач о тюрьмах, у кого-то засвербело в одном месте, и теперь мы занимаемся этим.

— И никто из них не умеет читать? — Йен хмурится.

— Эти парни, — вздыхает мистер Уокер, — им просто не повезло в жизни. Они совершили ненасильственные преступления, в основном связанные с наркотиками. И они не глупы. Это лишь галочка в анкете, помогающая получить благосклонность их офицера по УДО. У них нет желания читать великие американские романы, понимаете? Вы пишете, что любите читать, но им просто нужно уметь заполнять заявки на работу и просматривать счета. Может, читать книжки своим детям. Честно говоря, большинство и так сносно читают. Как я уже сказал, кого-то осенило после этих передач на радио. Пара недель пролетят незаметно, и они продолжат жить своей жизнью.

— Пара недель? Они должны улучшить навыки чтения за две недели?

— Это вводный курс. Если они захотят продолжить, то смогут получить одобрение своего офицера по УДО и пройти начальный курс. Но это не ваша забота, для такого у нас есть настоящие преподаватели.

— Значит, это больше похоже на репетиторство?

Мистер Уокер коротко кивает и кладёт руку на папку Йена.

— Значит, так, — медленно произносит он. — Давайте для начала я поговорю с Грейс и послушаю, что она скажет о вас. Если она охарактеризует вас положительно, мы обсудим всё более подробно. Постараюсь связаться с ней сегодня, а затем позвоню вам.

Йен так и светится.

— Спасибо, сэр. Я…

— Ну-ну-ну, — перебивает мистер Уокер, — погодите. Ещё ничего не решено.

Он встаёт и протягивает руку. Йен быстро поднимается, крепко её встряхивая.

— Спасибо, — повторяет он, пятясь к двери. Он пытается держать лицо. У него это никогда не выходило.

За двойными дверями он останавливается у фонтанчика с водой, чтобы попить. Вытирает подбородок и выходит на улицу. Он натягивает митенки, когда слышит:

— Ну и как, получил работу?

Микки. Он стоит, прислонившись к стене, с не зажжённой сигаретой в руке и похлопывает себя по карманам.

Йен пожимает плечами.

— Пока не знаю, — он тоже принимается шарить по карманам в поисках зажигалки. — Дать прикурить?

— Да, чувак.

Йен теперь курит не так часто, как раньше, но по-прежнему носит с собой зажигалку. Он передаёт её Микки, обращая внимание на короткие ногти и потрескавшуюся кожу на руках.

— Без понятия, куда подевались перчатки, — ворчит тот. — Походу, сестра стащила, — он суёт сигарету между губ и закуривает. — Вечно свои проёбывает.

Йен не знает, что на это ответить. Куртка Микки ему велика, уши явно замёрзли. Весь его вид говорит о том, что ему холодно, но его голос не дрожит и сам он не трясётся. Он выпускает дым из носа, глядя на улицу. Йен вдруг замечает, что губы Микки совершенно не потрескались. Он смотрит на них: такие мягкие и податливые на вид, они медленно размыкаются, чтобы обхватить сигарету.

— Чего?

Йен качает головой.

— Ничего. Просто задумался.

— Что, — снова бормочет Микки с сигаретой во рту, — нужна сигаретка?

Йен переминается с ноги на ногу.

— Давай. Почему бы и нет.

Именно тогда он замечает — мельком — дрожащие пальцы Микки, когда тот открывает пачку, достаёт одну сигарету и передаёт её вместе с зажигалкой.

Сигарета приятна на вкус. Йен тоже прислоняется к стене.

— Так что за работа?

Йен выдыхает дым.

— Репетиторство, — говорит он. — Насколько я понял.

— Какое ещё репетиторство?

— По чтению.

Микки медлит пару секунд.

— Типа учить читать?

Йен кивает.

— Видимо. Но я пока не знаю, прошёл ли собеседование. Скорее всего, всё равно продолжу работать барменом, даже если меня сюда возьмут. Я так понял, платят тут немного.

Микки пинает снег.

— Где ты этому научился?

Йен колеблется, словно наяву видя: вот он в блестящей майке за барной стойкой, смеющийся и опрокидывающий рюмку за рюмкой с завсегдатаями. Мигающие огни, гремящая музыка и мужчины, мужчины, мужчины. Он переминается с ноги на ногу.

Микки хмыкает.

— Слишком личное?

Да пошло оно.

— Научился в жуткой дыре в Бойстауне, но теперь работаю в «Алиби». Это не в Бойстауне.

В глазах Микки мелькает небольшая вспышка, а затем он опускает взгляд. Снова пинает снег.

— Где?

— Где «Алиби»? Это за...

— Нет, — быстро обрывает Микки. Он передёргивает плечами. Его уши алеют на морозе. — Где в Бойстауне?

Йен ёрзает. Он изо всех сил пытается понять его, но голова Микки всё ещё опущена, носок ботинка стряхивает снег с тротуара.

Это было первое место, куда он устроился после случившегося. До «Сказки». До психушки и всего, что было потом.

— «Белая ласточка». Это, ну, знаешь…

Микки улыбается, но не поднимает глаз.

— Что? Гей-клуб?

Йен не чувствует своих ног. Он думает, что причина не только в холодном тротуаре и тонкой подошве кроссовок.

— Да, — говорит он. — Гей-клуб.

Микки поднимает взгляд, его брови взлетают вверх, лоб морщится.

— Так ты?..

Йен не лгал об этом в течение долгого, долгого времени. Да и кто вообще этот парень? Похуй.

— Да, — говорит он. — Я гей, — он слегка сжимает челюсть для пущей суровости. — Это проблема?

Микки смеётся и выбрасывает окурок на тротуар.

— Ладно, крутыш. Можешь расслабиться. Мне насрать.

Йен вертит зажигалку в пальцах. Наступает тишина. Он делает последнюю затяжку и роняет бычок, раздавливая его подошвой кроссовка.

— Держи, — говорит он и протягивает зажигалку Микки, не поднимая глаз. — На случай, если опять понадобится.

А потом смотрит в голубые глаза, которые пристально смотрят на него в ответ.

— Спасибо, — говорит Микки, прежде чем кашлянуть раз, другой. — Холодно пиздец.

Йен кивает. Он засовывает руки в карманы и просто стоит.

— Спасибо за сигарету. Я лучше пойду. Тебе, наверное, надо вернуться к... К чему там ты должен вернуться?

Микки ухмыляется.

— В класс. Может, ты слышал об этом. Разглядываю все эти закорючки на листе бумаги.

— Класс чтения?

— Говоришь так, будто нас учат азбуке. Мы так-то читаем «National Geographic», занимаемся на компьютерах, изучаем, как заполнять разные анкеты и формы. Для офицера по УДО это ясно и понятно. Делов-то.

— И тем не менее, — говорит Йен.

— Тем не менее что?

— Звучит заманчиво, — говорит он, а затем жалеет об этом, когда видит, как брови Микки снова ползут вверх. — Я имею в виду, мне нравится читать, так что...

— А мне нет, — ворчит Микки. — У меня не особо получается. Никогда не получалось. К чёрту чтение. Кого это волнует, да?

Йен пожимает плечами и смотрит на сосульки, свисающие с крыши здания. Скоро, думает он, скоро всё это растает. Никаких замёрзших ушей, никаких украденных перчаток. Через два месяца зацветёт сирень. А через две недели Микки тут уже не будет. Две недели, сказал мистер Уокер. И конец. Потом он, вероятно, исчезнет. Кто знает, сколько он уже здесь занимается. Может, Йен даже не увидит его снова.

Он смотрит на часы.

— Удачи, — говорит он. — Мне надо успеть на метро.

Микки кивает и тянется к дверной ручке.

— Эй, — окликает он.

— Да?

— «Белая ласточка» отстой. Но во всяком случае это не «Сказка». Вот где настоящее дерьмо, — говорит Микки, закрывая за собой двери.

Йен не успевает подобрать челюсть с пола.

❛━━━━━━━❜

На следующее утро Лип сразу же отвечает на его звонок по FaceTime.

— Слушай, помоги мне подобрать подходящие шмотки, — просит Йен. — Я получил работу репетитора по чтению в «Малкольм Икс», и не знаю, в чём идти.

— Погоди, я думал, ты работаешь в «Алиби»?

— Да, работаю, — говорит он, разглаживая брюки. — Просто нашёл подработку. Всё ещё не могу поверить, что меня взяли. Прикинь, чувак позвонил миссис Симмонс из школы. Помнишь её? Видимо, я ей по-прежнему небезразличен.

— Она горячая штучка, — усмехается Лип. — Если бы ты не был геем...

— Да ей полтинник!

— И что? Ты же трахал Кэша.

— Не напоминай, — стонет Йен. Он делает вид, что раздражён, но правда в том, что он не любит думать об этом. — Ладно, ты готов?

Он переключает камеру на одежду. Лучший наряд, который у него есть, — это чёрные брюки и зелёный свитер. Единственное, у него нет приличной обуви. Он постоянно подумывает её купить, но лишних денег никогда не находится.

— Мне нравится, — говорит Лип. — Но это же «Малкольм Икс». Тебе реально надо быть при параде?

— Скорее всего, нет. Но я подумал, что было бы неплохо произвести впечатление на моего нового босса.

— Кто он?

— Какой-то чувак по имени мистер Уокер.

— Да нет, — говорит Лип, посасывая свой вейп. — Парень, на которого ты запал.

Йен фыркает.

— Не запал я ни на кого.

— Не заливай. И ты принаряжаешься только для старпёров. Ему что, семьдесят? Полтинник для тебя слишком мало?

Йен закатывает глаза.

— Всё, пока, Лип.

Он засовывает телефон обратно в карман, хватает куртку и останавливается у зеркала рядом с дверью, приглаживая волосы рукой. Что ж, вполне неплохо.

На этот раз поезд не опаздывает, и он не торопится, направляясь к зданию. Кто-то расчистил тротуар, на нём виднеется мутное пятно соли. Будь у него хорошие ботинки, их всё равно бы разъело, думает Йен. С таким же успехом можно обойтись и без них.

Мистер Уокер велел ему идти сразу в библиотеку, поэтому он направляется до конца коридора, проходит двойные двери и сворачивает налево. Приближаясь, он слышит голоса.

— Ни за что, — говорит кто-то. — Ни один ребёнок на такое не способен.

А дальше раздаётся знакомый голос. Микки? Микки.

— Не поверишь, на что я был способен в детстве. Нельзя вырасти с самым дерьмовым папашей на свете, не заработав шрамов. Он не единожды пиздил меня пистолетом.

— Господи, — говорит кто-то ещё, — я чувствую себя девчонкой. Худшее, что мне перепадало от моего старика...

Все замолкают, когда входит Йен. В комнате ещё двое парней помимо Микки. Один устроился на столе, другой — перед старым компьютером.

Парень на столе прикрывает рот кулаком, посмеиваясь.

— Мы можем вам чем-нибудь помочь?

Йен позволяет своему рюкзаку соскользнуть с плеча.

— Я новый репетитор, — говорит он. — Ну, буду обучать чтению. Может, и письму тоже.

Он смотрит на Микки, который криво усмехается.

— А чего так разоделся-то?

Йен игнорирует это замечание.

— Вы не видели мистера Уокера? Он должен был встретиться со мной здесь и сказать, с чего начать.

Парень за компьютером с хохотом принимается что-то печатать.

— Этот мужик сюда не сунется.

Йен переминается с ноги на ногу. Внезапно всё это кажется очень плохой идеей.

— Может, мне стоит его поискать... — говорит он.

— Садись, Рыжий.

Йен поворачивается. Микки смотрит в журнал, не поднимая глаз.

— Садись, — повторяет он, отодвигая стул напротив себя ногой. — Давай.

Парень, сидящий на столе, направляется к запятнанному мягкому стулу. Он лезет в сумку, достаёт книгу и ловит взгляд Йена.

— Что? — спрашивает он. — Думаешь, я, блядь, не умею читать? Как ещё, по-твоему, я коротал время за решёткой?

Микки смеётся.

— Почему бы тебе не прикусить свой чёртов язык, прежде чем перевернуть страницу, Рекс?

— Ой, да брось, — говорит Рекс. — По крайней мере, я умею читать.

— О-о-о, — улюлюкает парень за компьютером. — Завёлся.

Йен поворачивается к Рексу.

— Что ты читаешь?

Рекс показывает обложку.

— «Постель дьявола», — озвучивает он. — Другие его книги мне нравились больше, — и окликает парня за компьютером: — Я тебе миллион раз говорил, они отследят порно.

— Я не порно смотрю, — отвечает тот.

— На этот раз, — вставляет Микки. Он усмехается и снова смотрит прямо на Йена. У него такие голубые глаза. Его огромная куртка лежит рядом с ним на столе. — Кажется, я сказал тебе сесть, — он снова пинает стул.

Йен садится.

— Я ищу работу в интернете, придурки, — оправдывается парень за компом.

— О'Лири, ты не получишь новую работу с таким-то отношением, — говорит Микки. — Твоя мымра-удошница заставит тебя весной крыть крыши битумом.

— Это лучше, чем упаковывать продукты, — бормочет О'Лири себе под нос.

Йен сжимает руки под столом. Зубы Микки прямые и белые, губы изогнуты в улыбке, когда он смотрит поверх плеча Йена, а затем снова ловит его взгляд. Йен улыбается в ответ.

— Нам попадёт от учителя, — говорит Рекс.

— Я не учитель, — возражает Йен. — Я просто подумал, что могу помочь.

— Ещё один с комплексом спасителя, — комментирует Рекс.

— Нет, — быстро протестует Йен. — Нет, это не так. Я лишь подумал, что могу...

— Расслабься, — говорит Микки, наклоняясь вперёд. — Он просто дразнит тебя, — он смотрит мимо Йена. — Может, вам, мудакам, заняться чем-нибудь полезным? Я тут пытаюсь научиться читать.

— Ага-ага, — говорит Рекс и возвращается к своей книге. О'Лири вставляет наушники в уши.

— Он точно смотрит порно, — говорит Йен, вглядываясь.

— О да, — подтверждает Микки. — Без сомнений.

— Итак, — говорит Йен.

— Итак.

— Что ты читаешь?

Микки подталкивает к нему журнал.

Йен ловит его.

— У библиотеки есть подписка на «Оружие и боеприпасы»? Вполне в духе этого района.

Микки забирает журнал обратно.

— Не-а. Принёс из дома. У моего отца была целая стопка в туалете. Сестра выбросила бо́льшую часть, когда он умер, но я перехватил парочку.

— Твой отец умер?

— Слава тебе господи, — говорит Микки. — Надеюсь, он гниёт в аду.

— Всё же он был твоим отцом, — тихо говорит Йен. — Ты в порядке?

Микки прочищает горло.

— Более чем. Жаль, у меня не было возможности самому его прикончить. Какой-то нацист зарезал его в тюрьме. Надеюсь, ему было больно.

Йен думает об оружии, обращаться с которым его учили во время прохождения армейской подготовки. Он был хорошим стрелком. Отличным. Однако прошли годы с тех пор, как он держал огнестрельное оружие в руках. Йен наблюдает, как Микки просматривает журнал. Он не уверен, читает он или нет.

Йен достаёт блокнот из сумки, думая, что сказать. Ручка зависает над бумагой на мгновение, прежде чем он начинает писать.

Ты серьёзно говорил о «Сказке»?

Он двигает блокнот по столу.

Микки смотрит на лист, но не берёт ручку.

— Ты можешь просто спросить, — говорит он.

Йен знает, что не должен надеяться. Он должен просто забыть о своих долгих ночных раздумьях по поводу сказанного Микки.

Он наклоняется ближе, понижая голос.

— Так ты? Ну, знаешь?..

Микки пожимает плечами.

Йен забирает блокнот обратно.

Ты вышел?²

Он кладёт ручку поверх написанного и задерживает дыхание, когда Микки поднимает её.

Его почерк ужасен — широкий и с наклоном, — но Йен может его разобрать, когда Микки толкает блокнот обратно через стол.

Конечно.

Эти ребята знают?

Микки некоторое время смотрит на лист.

— Нет. Хотя мне пофиг, — он берёт «Оружие и боеприпасы» и показательно встряхивает его. — Я знаю, как справиться с людьми, у которых с этим проблемы.

— Серьёзно? — шипит Йен. — Ты... кого-то убил?

Микки со смехом качает головой.

— Нет, конечно. Но как-то отмутузил одного придурка. Прежде чем научился справляться с этим. На это потребовалось некоторое время.

— Ты ходишь туда? Ну, знаешь… чтобы..

— Не-а. Если только не приспичит. Не совсем моё место. Ненавижу всю эту светомузыку.

— К ней нужно привыкнуть, — говорит Йен.

— Ты и там работал?

Йен кивает и тянется к блокноту, но Микки кладёт на него руку и не отпускает.

— Танцевал, — тихо говорит Йен.

Микки со смехом откидывается на спинку стула.

— Ты был одним из них?

Йен пожимает плечами.

— Помимо прочего, — бормочет он. — Не люблю вспоминать об этом. Это был не лучший период моей жизни.

Улыбка Микки немного тускнеет, достаточно. Он отрывает руку от блокнота и берёт ручку. Йен замечает, как крепко он её сжимает, прямо над стержнем, всеми пальцами сразу.

Прости.

— Всё в порядке, — говорит Йен. — Это уже в прошлом.

— Всё равно тебе же лучше, что ты оттуда свалил, — говорит Микки. Взгляд его красивых глаз становится мягким. — Сплошная наркота и тупые хрены.

Позади них раздаётся шум.

— Что там насчёт наркоты и хренов? Ты про работу своей мечты?

Йен открывает и закрывает рот. С таким же успехом можно прощупать почву.

— Это про клуб, в котором я работал, — быстро говорит он. — Гей-клуб.

Рекс смеётся.

— Похоже, отстойное местечко, судя то тому, что я услышал.

— Чё бы те не заняться своими делами? — раздражённо и немного торопливо бросает Микки.

— Эта книга скучная, — Рекс бросает её на пол. — Что ещё мне делать?

— Возьми другую? — Микки обводит руками помещение. — Мы ж в библиотеке, бля.

— Ну-ну, — Рекс встаёт и исчезает между стеллажей.

Йен встречается взглядом с Микки, но тот отводит глаза, прежде чем заговорить:

— Зачем ты это сказал?

Йен пожимает плечами.

— А почему нет? Я этого не скрываю.

— Ага, — переходит на шёпот Микки, — я в курсе. Но ты бы следил за языком на всякий случай, сечёшь? В тюрьме мне так и приходилось делать. Поэтому я сперва стараюсь присмотреться к человеку и узнать его. Но и в этом случае на Гей-прайде ты меня не встретишь.

— Ты меня тоже.

Микки широко улыбается и закрывает журнал.

— Хочешь свались отсюда?

Глаза Йена расширяются.

— Ты имеешь в виду, чтобы мы типа...

— Именно, — говорит Микки, бросая взгляд на его губы, прежде чем снова поднять глаза. — Так ты хочешь?

Йен солгал бы, скажи он, что не думал об этом. Он смотрит на часы.

— Что, тебе куда-то нужно? — голос Микки звучит резковато, а улыбка сникает.

— Ага, — говорит Йен. — Сюда. Я должен быть здесь ещё четыре часа.

Микки встаёт.

— Ну, а мне пора, — заявляет он решительно.

— Куда ты? — Йен тоже встаёт. — Не надо уходить. Мы можем просто поговорить.

— Забей, — говорит Микки, застёгивая куртку. — Покеда.

Йен медленно садится обратно. «Оружие и боеприпасы» остаются лежать на столе. Журнал сморщен и погнут. Йен вздыхает. Не верится, что он отказался от секса, учитывая такой долгий период воздержания. В особенности ему не верится, что он отказался от секса с Микки. Но он больше не собирается трахаться с незнакомцами. У него было столько подобных связей, что хватит на четыре жизни.

Но незнакомец ли Микки? Незнакомец — это тот, чьего имени не знаешь, кого едва можешь разглядеть за мерцанием огней, наркотическим дурманом и прочим. Незнакомец — это какой-то парень, который строит тебе глазки в магазине «Всё за доллар», и вы в конечном итоге дрочите друг другу в переулке. Йен, по крайней мере, общался с Микки дольше, чем с бесчисленным количеством парней из прошлого.

Микки другой. Он просто другой.

— Отлично, — бормочет он, роняя голову на стол и дважды стукнувшись лбом о столешницу. Какой бы призрачной ни была надежда, теперь она наверняка исчезла вовсе. — Вот же блядь.

Он чувствует твёрдую руку на своём плече. Рекс смеётся.

— Ты в натуре облажался.

❛━━━━━━━❜