Бакуго просыпается с большой неохотой, он шарит рукой по кровати, но она пуста. Альфа садится, взъерошивая ещё влажноватые волосы и оглядывая комнату. Он принял душ минут двадцать назад вместе с сонным Мидорией, и снова улёгся с ним спать, но Изуку уже проснулся и куда-то ушёл.

Бакуго поднялся, натянув только штаны, и направился на поиски омеги, беспокоясь о его состоянии. В животе урчало, но с приёмом пищи можно повременить.

Изуку обнаружился в ванной, стоящий спиной к большому зеркалу и пытающийся рассмотреть поставленную метку.

— Уже бодрствуешь? — спросил альфа, скрещивая руки на груди и опираясь плечом на косяк.

Мидория вздрогнул, тихо пискнув, и тут же натянул футболку, пряча следы укусов и засосов по своему телу, а также метку.

— Я не думал, что ты проснёшься так рано, Кац-чан, — Мидория отступил к раковине, стоило альфе сделать шаг в его направлении.

Бакуго устало выдохнул, подходя к Мидории вплотную, резко разворачивая омегу спиной к себе и оттягивая ворот. Он осторожно провёл большим пальцем по краю укуса, слегка надавливая.

— Как она? Не сильно болит? — Бакуго понятия не имел, как заживает метка, а уж тем более, как сходит с тела омеги, но метка выглядела чёткой, свежей, заживающей.

Мидория нервно вцепился в бортики раковины и опустил голову низко.

— Нормально, — неуверенно ответил Изуку.

— А если точнее? — насторожился Бакуго. — Она болит? Может, тебе нужны какие-нибудь лекарства?

— Ничего не надо, — Мидория юрко высвободился и поспешно покинул ванную комнату.

— Не слишком ли ты бодрый для омеги, у которого только недавно кончилась течка? — Бакуго прямиком направился за омегой.

Это действительно в какой-то степени настораживало, потому что Кацуки знал, что омеги должны быть очень ослаблены после течки и им даже иногда требуется помощь. По Изуку же даже и не скажешь, что у него была течка.

Мидория лишь отмахнулся, доставая продукты и намереваясь приготовить завтрак. Он был готов занять себя чем угодно, лишь бы избежать разговора с Кацуки.

— Садись уже, я сам приготовлю, — альфа отогнал омегу от плиты, настойчиво усаживая его на стул, и принялся готовить омлет. — Как себя чувствуешь?

— Хорошо я себя чувствую, — Мидория заметно нервничал, чуть ли не заламывая себе руки. И Бакуго этого не понимал. Может, он перестарался и навредил как-то Изуку? Но тогда Деку не был бы таким бодрым.

— Говори, как есть, — Бакуго периодически поглядывал на Мидорию, подмечая его нервозное состояние. — Или ты боишься, что я буду говорить с тобой о Даби?

— Ты поступил подло, — Мидория нахмурился и низко опустил голову. — Я не ожидал от тебя такого, Кац-чан.

Бакуго хмыкнул, будь Изуку с ним с самого начала честен, то Кацуки бы точно не стал пользоваться такими методами. Но разве у него был другой способ узнать информацию, да, Бакуго перешагнул черту, он это прекрасно понимал, но не считал себя виноватым.

— А я не ожидал, что ты будешь врать и утаивать информацию, — нахмурился Кацуки. — Сейчас я хочу знать о твоём самочувствии.

— Что, замуж меня больше звать не хочется? — с насмешкой спросил омега, подпирая щёку кулаком и разваливаясь на столе. — Отпустило тебя?

Кацуки замер. Точно, он ведь такие слова Мидории говорил… И откуда это только в нём? Неужели действительно гормоны так влияют? Но а в действительности… чего хотел Бакуго на самом деле?

— А что, ты согласишься? — Кацуки стал раскладывать завтрак по тарелкам, хотя, бегло взглянув на часы, альфа понял, что уже давно за полдень.

Мидория фыркнул и постучал пальцами по столу. Это были взаимные передразнивая и ничего больше.

— Так что с меткой? Как быстро она сойдёт? — Бакуго поставил тарелку перед Мидорией, и сел напротив.

Изуку снова задрожал, заметался, потом взял себя в руки и принялся за еду.

— Не знаю, она странная, — уклончиво ответил омега. — Не болит и не кровоточит, нужно время, чтобы понять.

Бакуго задумчиво кивнул. Мидории лучше знать своё тело, он проходил через подобное не раз. Но а с другой стороны, не пытается же Изуку что-то от него скрыть? Или ещё сам не понял до конца, что с меткой, вот и волнуется?

— А если она не сойдёт? — спросил альфа.

Мидория дрогнул, роняя палочки на пол и уставился на Кацуки затравленным взглядом.

— Не говори ерунды, — омега запнулся на собственных словах и поспешил взять другие палочки. — Тебе не пора на работу? Или куда ты там собирался?

— Значит, воспользовался и решил бросить? — усмехнулся Кацуки, продолжая наслаждаться своим завтраком. — А если ты забеременел?

Мидория помрачнел, резко встал, куда-то уйдя и вернулся почти мгновенно с какими-то бумагами, и протянул их Кацуки.

— Если ты думал, что я тебе врал, то вот документы. Мы несовместимы, поэтому беременности никакой не будет, а метка сойдёт чуть позже, — Изуку сел за стол и в хмуром настроении продолжил есть.

Кацуки тоже нахмурился и пролистал предоставленные анализы. Действительно, несовместимы, процент зачатия – нулевой. 

— Нахер эти бумаги, — Кацуки просто порвал документы и положил бумажки на край стола. — Это ничего не значит.

— Там же не указанно, что ты не способен иметь детей, — Мидория не поднимал головы. — Это я бесплоден.

Бакуго скрипнул зубами, крепко сжимая палочки, что они чуть не хрустнули в его руке.

Какого чёрта это так больно? Так, что дышать тяжело, будто что-то тяжёлое давит на грудную клетку. Это всегда чувствует Мидория? С этим сталкивается из раза в раз? Хреновое чувство.

— У тебя ещё будет ребёнок, Изуку, — твёрдо сказал альфа.

Слабая улыбка тронула губы омеги, и он кивнул. Да, обязательно, Мидория не будет сдаваться. Будет пробовать до последнего. Наверное, нужно пройти курс лечения до конца и попробовать с донорами, ему ведь обязательно подыщут кого-нибудь совместимого.

— А что у тебя было с Даби? — слишком внезапно спрашивает Кацуки.

Мидория вновь дёргается, но в этот раз не роняет палочки. Он пытается сохранить хладнокровие, но по нему заметно, как сильно омега нервничает.

— Кац-чан, давай не будем о нём, — уклончиво просит Изуку.

— Ты сказал, что он был последний, с кем ты встречался, — продолжает рассуждать Бакуго, — а значит, у тебя были с ним отношения после Леммилиона, я прав? Он числится официально умершим четыре года назад. Изуку, он всё ещё жив?

Мидория сидит нервно покусывает губу, но взгляда не поднимает. У Бакуго закрадывается самое скверное ощущение. Только бы Изуку не был втянут ни в какие грязные делишки с этим ублюдком. Мидория попросту бы не смог, он не такой.

— Он принуждал тебя? Обращался с тобой жестоко? Что, чёрт возьми, он делал? Ты боишься его? — голос альфы звучал требовательно и настойчиво.

— Никогда! — Мидория вскинул голову и твёрдо посмотрел в глаза Бакуго. — Даби никогда в жизни не причинил мне вред и не сделает этого! Он просто сейчас на задании, внедрён в злодейскую группу, чтобы…

— Он предатель, Мидория, — твёрдо сказал Бакуго..

— Нет, — отрицательно покачал головой омега, не теряя решимости. — Кто угодно, но не Даби, он не способен быть предателем.

— Но это правда, Изуку…

— Нет! Ты не понимаешь, Кац-чан, Даби всегда был задействован в шпионской деятельности, его не трудно было подставить! Его отец занимает одну из высоких должностей и очень недоволен…

— Старатель, — перебивает Бакуго. — Его отец Старатель, а Нацуо Тодороки, с которым ты встречался – его младший брат. Ты встречался с Тодороки Тоей, геройское имя – Даби. И он официально считается мёртвым, а так же в засекреченных документах он числится предателем, так как содействовал с Семью заветами смерти и Лигой Злодеев. Он обманул тебя.

Бакуго видит, как трескается мир Мидории, он напуган, он не верит, не хочет принимать правду. Его всего лишь обманули, им воспользовались. Это больно, но необходимо принять и понять.

— Нет, — слёзы потекли по щекам Изуку, его аж затрясло. — Ты что-то путаешь, Кац-чан, нет… Даби бы никогда, он не…

— Ты хочешь очную встречу с его младшим братом – Тодороки Шото? Он подтвердит всё мною сказанное. Не знаю в курсе ли Айзава, так как это засекреченные документы, но ты можешь спросить у Ястреба, если не веришь мне.

Изуку сидел и отрицательно качал головой. Нет-нет-нет. Всё это не могло быть правдой. 

— Как зовут лидеров Лиги Злодеев и Семи заветов смерти? — надтреснувшим голосом спросил Мидория, обнимая свой живот.

— Это секретная информация…

— Говори, Кац-чан! — нервно воскликнул Изуку.

— Шигараки Томура или же Шимура Тенко и Чисаки Кай.

Изуку резко вскочил, прижимая руку ко рту, и кинулся к ванной.

— Эй, Деку, — Бакуго последовал за ним, но замер в дверях ванной, наблюдая за тем, как Изуку склонился над унитазом и выблёвывает всё, что он съел.

Бакуго молча ожидал, пока всё выйдет из Мидории, а затем помог ему подняться и умыться. Омега даже не сопротивлялся и не возражал, когда Кацуки отнёс его на диван.

— Ты можешь мне всё рассказать, — Бакуго заботливо погладил его коленку. — Ты мог быть случайно втянут во что-то нехорошее, в этом нет твоей вины.

— Я хочу поговорить с Кейго, — Изуку поджал к себе колени и вжался в угол дивана. — Уйди, пожалуйста, Кац-чан.

— Изуку, я могу тебе помочь.

— Я сперва поговорю с Кейго, — Изуку слегка потрясывало.

— Хорошо, мы позвоним ему, ты этого хочешь? — примирительно сказал Бакуго, доставая телефон.

Изуку кивнул и уткнулся лицом в колени, продолжая дрожать. У Кацуки не оставалось никакого другого выбора, кроме как звонить Ястребу.