Люди считают монстром, несущим зло.

Все говорят, что сердце подобно стуже.

Разве, ответьте, в темени той светло?

Разве исчадью кто-то бывает нужен?

Я хороню живую из всех святынь.

Я побеждаю верно, легко и властно.

Вдруг разбросаю вихрем пески пустынь,

Вдруг поддаюсь нахлынувшим вновь соблазнам.

Я привыкаю видеть во лицах блеф

И наперёд рассчитывать ход игральный.

Мне безразличья твой лишь страшнее гнев,

Шёпот синев печальный, немой, хрустальный.

И переулком тихим, почти как все,

Я прохожу, топча те цветы камелий.

Вдруг сотрясает что-то силком во мне,

Гибнет январь, как тают снега в апреле.

Монстр отнимет сразу чужую жизнь,

Пулей в висок пристрелит почти без дрожи.

Монстру не скажет больше никто: «Держись»

И не коснётся пальцем шершавой кожи.

Монстр ночами сеть полосует вен,

Чтобы с улыбкой смерть возносить наутро,

Холодом чтобы вновь расписать у стен,

Что молчаливы, но упрекают будто.

Путь убиений — жизни длиною бег,

Устлана кровью тысяч заката миля.

Монстр — изящный, точный всегда стратег.

В буре ему не хватит минутки штиля.

Сердце, скажите, можно ещё найти?

Или осталась только одна досада?

Сердце у монстра бьётся в чужой груди,

Видит он смысл в блеске чужого взгляда.

Чистый, уставший слёз серебристых свет

Дышит чумою синей и воском острым.

Солнце твоё согреет на сотни лет.

Солнце в тебе вовек не увидит монстра.

Люди считают монстром, несущим зло.

Все говорят, что сердце избито льдами.

Мне же под солнцем будет всегда тепло.

Я так хочу, чтоб счастье цвело с годами.