Руки твои укрыты свечением,

Бликов ярчайшим самым течением.

Цвет синевы одежд заменяет мне

Небо в его всезнающей глубине.

В образе светлом — нежность и чистота,

И неземная самая красота.

Та, что свела меня так давно с ума,

Та, что, наверно, в мире всего одна.

Сизая дымка всё поглощает вдруг,

Но не забрать ей свет от любимых рук.

Свет этот ярче темени, черноты.

Свет этот — счастье, свет этот — только ты.

Свет этот частью стал навсегда твоей.

Мне остаётся только любить сильней,

Мне остаётся только нестись к нему

И поклоняться свету лишь одному.

Руки мои омыты опять в крови.

Ты не касайся, слышишь, и не лови

Алые капли, что не приемлет свет.

Места для крови в ласковом свете нет.

Но ты протянешь руку свою ко мне,

Я захлебнусь в звенящей той тишине.

И еле слышно пальцем руки коснусь,

И через боль и тяжесть я улыбнусь.

Ты озаряешь путь в самой страшной мгле.

Больше такой любви нет на всей земле.

Может она созвездия рассыпать.

Свет на тебе — я свет так хочу поймать.