Гено было нечего собирать с собой. Нужно было лишь сказать спасибо за то, что работники отстирали от пятен крови одежду, что лишь чудом не порвалась, и готовиться к выписке. Телефон же Дрим просто не смогла принести, ведь даже ей было запрещено находиться к комнате Гено без её разрешения или ведома. Перед глазами тут же пролетела картина её вещей с тонной пыли на них. Хотя всё-таки была небольшая надежда на то, что хоть кто-то посмел нарушить это правило.

Весь последний месяц она делала всё, чтобы прийти в норму, но тело до сих пор было слабым, исхудавшим ещё сильнее, чем до этого, и не всегда слушалось. Похоже, привычная жизнь станет ещё немного тяжелее, чем до этого.

— Как думаешь? Будешь скучать по этому месту? — в последний раз осматриваясь, Рипер остановил взгляд на Развалинке.

— Судя по тому, что меня ждёт, я больше буду мечтать о нормальной смерти, — также осматривая место, что стало за эти три месяца таким привычным, ответила Гено. Она уже была одета и ждала лишь, пока оформят все бумаги и смогут выпустить её.

— Ноль оптимизма, как всегда, — вздохнул Жнец, тут же переводя взгляд на открывающуюся дверь.

— Всё готово, пошли, — сказал довольно приятный голос одной из медсестёр, что не раз присматривала за Развалинкой. Девушка встала и, слабо покачнувшись, всё же поймала равновесие и вышла за девушкой.

Никто из них не знал, никто из работников даже не представлял, каким это чудом Гено удалось выжить, так что каждый посчитал своим долгом сказать что-то напоследок, пока девушка не покинула здание. Лишь после Рипер смог облегчённо выдохнуть. Давно он не попадал в такие ситуации, когда приходилось маневрировать между толпой людей. Чтобы никого не убить случайным прикосновением. Никто из врачей не обрадовался бы, если узнал, что по больнице буквально летает чуть ли не сама смерть.

Развалинка тут же передёрнула плечами от холода начала декабря. И как всегда вместо снега была лишь противная слякоть, что не менее противно хлюпала под ногами. Никогда так не было и вот опять. Когда там у них в последний раз была нормальная снежная зима? Казалось, будто это будет только в следующей жизни.

По привычке упираясь взглядом в землю, Гено пошагала как можно быстрее, стараясь сбежать от холода в родные четыре стены квартиры. Рипер же постоянно оглядывался по сторонам. Да, он уже не в первый раз был в городе, но различные вывески, красивые плакаты и разноцветные лампочки всегда привлекали его внимание. Хотя, по мере приближения к дому Гено, цветов становилось всё меньше и меньше, дома становились всё более старыми и дряхлыми, а дворы всё менее ухоженными. Идти дальше совершенно не хотелось, но Развалинка наоборот лишь ускорила шаг, чтобы поскорее оказаться в тепле и чистоте. Хотя, она не удивится, если отопление всё ещё не включили, а в комнате придётся убираться добрые несколько часов.

Домофон как всегда не работал, так что обшарпанную и до жути скрипучую дверь подъезда было достаточно лишь потянуть на себя и успеть проскочить внутрь, пока та с громким хлопком не закрылась за спиной. Жнец даже немного поморщился и попытался закрыть уши, дабы не слышать столь противный скрип. Подъезд встретил привычным отсутствием лампочки и осыпающейся краской на стенах. Рипер чисто ради интереса коснулся старых перил лестницы, по которой уже начала подниматься девушка, слабо толкнул пальцем, тут же замечая, как те накренились, а кусочки старой краски посыпались вниз.

Подниматься на только лишь третий этаж после трёх месяцев практически беспрерывного нахождения в одном положении оказалось труднее, чем казалось Гено. Она чувствовала себя, как любил говорить Жнец, настоящей Развалинкой. Хотя, скорее даже какой-то развалюхой, что была готова сломаться прямо на месте.

Выровняв дыхание, Гено по привычке опустила руку в карман куртки в попытке найти ключи, но наткнулась лишь на пустоту. Точно, они ведь остались дома. Бледная рука поднялась чуть выше головы Развалинки, после чего тонкий палец нажал на кнопку звонка, а после почти сразу отпустил. Негромкая трель раздалась эхом по всему подъезду. Братец не особо любил гулять, да и работал из дому, так что должен был быть в квартире. По крайней мере Гено на это надеялась.

— Как у вас здесь мрачно… — внезапно напомнил о себе Рипер, что сейчас летал по подъезду, исследуя его: несколько раз открыл и закрыл сломанную входную дверь, не смог удержаться и снова немного покачал из стороны в сторону уже немного проржавевшие перила неширокой лестницы и напоследок потыкал ближайшую стену, наблюдая за падающими кусочками краски.

— При брате я с тобой дома разговаривать не буду, и только посмей начать что-нибудь двигать прямо у него на глазах, — немного неуверенно пригрозила Жнецу Гено, толком не представляя, что может сделать с ним в случае непослушания. Благо тот выдал лишь короткое: «Понял», осознавая необходимость этих правил. Хотя, зная его, можно было с уверенностью сказать, что он был бы не против немного попользоваться своей невидимостью перед братом Развалинки.

Наконец, за дверью в квартиру послышались тяжёлые шаги, и та с негромким скрипом открылась. В проёме, неосознанно загораживая собой проход, стоял довольно высокий парень на пять лет старше Гено. Да, рост не два метра, но метр девяносто точно было. Крепкое телосложение, смуглая кожа, тёмные, практически чёрные короткие волосы с выбритыми висками и небольшим хвостиком на затылке, янтарные с небольшим отливом красного глаза, недлинные синие серьги, что немного оттягивали уши и плитка любимого горького шоколада в опушенной вниз руке.

— Привет, — наконец оторвавшись от рассматривания столь надолго исчезнувшей из квартиры сестры, произнёс Эррор. Совершенно не уверенно, не имея никакого плана. Но хотя бы для начала неплохо.

— Привет. Домой не пустишь? — Глючному понадобилось лишь несколько секунд, чтобы осознать, что закрывал собой проход, и сделать шаг в бок, впуская Гено.

Девушка повесила куртку на крючок, а после тут же осмотрела открывшуюся гостиную, что была соединена с кухней, на какие-либо изменения. Благо, братец не задумывал никакую сомнительную перепланировку. За спиной послышались шаги Глючного, затем негромкий скрип стула, что повторился дважды. Он сел за стол. Гено обернулась на Эррора, замечая, как тот после глотка налитого в кружку горячего шоколада откусил немного от уже наполовину съеденной плитки. Горького шоколада. Судя по упаковке, его любимого, а это было довольно дорогим удовольствием.

— Только не говори, что ты… — скверная догадка осела неприятным комом в груди. Глючный, вопросительно подняв одну бровь, повернулся на слова сестры. А после нахмурился, ведь явно догадался, что имелось в виду.

— Я, конечно, понимаю, что у нас не самые хорошие отношения, но я не на столько мудак, чтобы брать деньги из копилки, застрявшей на три месяца в больнице, сестры, — недовольно ответил Эррор, а после также недовольно откусил немного шоколада. — Я в твою комнату не заходил даже, нахер она мне не сдалась.

— Как грубо. У вас что, всегда здесь так? — не удержался от комментария Рипер, только вот его ожидаемо проигнорировали.

Гено, осознав, что значат слова брата, довольно быстро сдвинулась с места, моментально преодолевая небольшое расстояние до двери в свою комнату. Ладонь опустила ручку, а после резко и с противным скрипом открыла дверь. В глаза тут же бросился небольшой горшок на подоконнике с красивыми красными цветами бальзамина. По крайней мере, когда-то они ими были. Сейчас же как никогда сухая земля была полностью засыпана иссохшей травой, в которой едва-едва проглядывался любимый красный цвет ранее крайне красивых лепестков. Не солгал ведь, и правда даже не заходил.

Девушка тяжело вздохнула, осматривая остальную комнату. Как и ожидалось, всё было в пыли. Всё. Даже небольшие, как ни странно, белые тапочки, что спокойно стояли в углу, казались теперь серыми. Предстояла большая и долгая уборка.

Гено вышла из комнаты совсем ненадолго, но Рипер уже начал осматривать всё и вся, проводить по различным поверхностям пальцем, чувствуя на нём прикосновение пыли.

— Протри все самые высокие поверхности, раз уж ты здесь. Я всё равно вряд ли достану, — нагло сунув тряпку в руки Жнеца, произнесла Гено, а после сама принялась протирать все вещи другой тряпкой.

Некоторое время Рипер осматривал довольно старую тряпку для пыли, тянул за края в разные стороны, а после оказался над шкафом с вещами, который протирался крайне редко. Всё же Гено волновала пыль даже там, где она её никогда и не увидит.

Периодически ополаскивая быстро становящуюся крайне грязной тряпку, Жнец спокойно и на удивление довольно качественно протирал каждую поверхность, до которой Развалинка бы не дотянулась, периодически поглядывая на саму девушку. Казалось, будто та полностью отдалась уборке, будто её волновала каждая пылинка на её вещах, что она как можно бережнее держала в руках, не менее бережно протирая. Чистота в комнате способствовала хоть какому-то порядку в вечно запутанных мыслях, так что оттереть всё до идеальной чистоты было сейчас первостепенной задачей. Хоть где-то всё будет ровненько, чистенько и разложено по полочкам.

— А почему у тебя с братом не очень хорошие отношения? — как бы ни хотелось тревожить явно нерасположенную на разговор Гено, Рипер всё равно не смог сдержать интерес. Голубые глаза уставились на девушку в ожидании реакции, но та, как ни странно, продолжала спокойно убираться.

— А ты попробуй остаться в хороших отношениях с совершенно бесполезной сестрой, когда твой родной отец ушёл сразу после рождения, второму хахалю матери не сильно понравился сынишка её женщины, а когда тебе всего пять лет, та и вовсе умирает, оставляя наедине с максимально беспомощной и бесполезной сестрой и отчимом, который не всегда держит себя в руках, — на удивление довольно спокойно и с привычным невозмутимым и холодным выражением лица объяснила Развалинка. — Он в принципе не особо жалует людей, общение и хоть какие-то прикосновения. Первые попытки Дрим сблизиться его и вовсе вводили в бешенство. Всё ещё не могу понять, что за магией она обладает, из-за которой он тут же становится чуть ли не ручным и крайне спокойным.

— Вот как… — задумчиво произнёс Рипер, переваривая всю новую информацию. Он не раз встречал людей с судьбой и похуже, так что сочувствия от него было добиться тяжелее, чем даже более серьёзного подхода к работе. — А с твоим отцом что? — всё ещё не до конца утолив интерес, спросил Жнец.

— Умер. Три месяца назад, — также ответила Развалинка.

— Три месяца назад… — довольно тихо сам для себя произнёс Рипер, мысленно сопоставляя даты. — Понятно…

Похоже, упокоить настойчивый кусочек души будет чуть тяжелее, чем он думал.