Портал переносит их прямо в покои Йеннифэр. Она ругается, потому что порвала платье. Геральт оглядывается.

– И где твой странный дружок? – спрашивает чародейка, поднимаясь с пола.

– Где-то, – отвечает Геральт, потому что не знает сам. Осматривает все темные углы, но и там о’Дима не находит.

– Так кто он? Что из себя представляет?

– Он… что-то вроде демона.

– Демона? Геральт.

– Очень могущественного. Не беспокойся. Я помог ему в одном деле, и он теперь мне должен. Не думаю, что он выкинет что-то эдакое… Но я осторожен.

– Может, придумаете с ним стоп-слово или что-то в этом духе?

– Йен.

– Он, конечно, очаровательный, но пугающего в нем больше. Уверен, что его помощь необходима? – говорит Йеннифэр, раздеваясь. Геральт на пару секунд теряет нить разговора.

– Да, – запоздало отвечает он, приближается и обнимает ее со спины. – Мы же, в конце концов, противостоим Дикой Охоте.

От запаха сирени и крыжовника кружится голова. Геральт зарывается носом в черные локоны.

– Геральт, нам нужно поговорить с Крахом.

– Что, думаешь, он соскучился? Потому что я соскучился по тебе.

Без дублета сразу становится легче дышать. Геральт целует Йеннифэр, усадив ее на столик, целует ее шею. Замечает что она смотрит куда-то в сторону и уже готовится проклинать о’Дима на все известные ему лады, но все оказывается куда хуже. Чучело единорога.

– Я тоже по тебе соскучилась, – коварно говорит Йен, и ее теплые мягкие губы касаются шеи. Геральт тихо вздыхает. Все же забирается на единорога и помогает забраться Йен. Касается взглядом обнаженной груди и сразу испытывает желание коснуться уже не взглядом. Наклоняется, чтобы зубами сорвать оставшуюся ткань. И утыкается носом в бедро, промахнувшись, потому что единорог внезапно оказывается очень даже живым.

Йеннифэр, вскрикнув, цепляется руками за гриву, не так крепко, как хотелось бы, а Геральт, выругавшись, пытается удержаться. Лошадь взбрыкивает. Слышится звон стекла. Ведьмак, чуть не слетевший с единорога, едва успевает использовать Аксий. Благо, это действует. Геральт спускается на пол сам и помогает спуститься Йеннифэр.

– Что за черт? – хмурится она, голос звенит от недовольства.

– Заниматься любовью на единороге… Верх цинизма, не находите? – слышит Геральт знакомый смешок. Йеннифэр, вздрогнув, скрещивает руки на груди, прикрывая ее, впрочем, без особого смущения. Геральт загораживает ее собой, хотя на нем еще меньше одежды, чем осталось на ней.

– Ты… – рычит он, глядя в поблескивающие во мраке глаза Господина Зеркало.

– Я, – вновь смеется он. Оглядывает Геральта с ног до головы, и ведьмаку сразу становится неуютно. – Мне показалось, вы немного отвлеклись от нашей основной цели.

Геральт почти что чувствует, как воздух вокруг накаляется от злости.

– Убирайся. Оставь нас наедине.

Гюнтер молчит, лишь смотрит на него внимательно, теперь даже без улыбки.

– Я слишком давно ее не видел. И хочу немного близости. Разве я многого прошу?

Йеннифэр касается его спины теплой нежной ладонью. Гюнтер молча смотрит.

– Так что убирайся. Уходи.

Ведьмак делает несколько шагов вперед, подходит к о’Диму почти вплотную.

– Можешь доставать меня сколько угодно после, но сейчас… просто дай нам немного времени.

– Сколько угодно?

Улыбка возвращается на губы о’Дима. Геральт шумно выдыхает, едва удерживается от того, чтобы не ударить его.

– Геральт, Геральт… – мотает головой Гюнтер. – Я уже говорил тебе. Я не твой слуга или раб. Я твой союзник. Надо было точнее формулировать желание. Но я могу уйти насовсем, если хочешь. Достаточно просто сказать.

Теперь уже молчит Геральт.

– Ну, как хочешь.

– Ты невыносим.

О’Дим треплет его по щеке, и Геральт раздраженно дергается в сторону от его руки.

– Одевайтесь. Время идет.

Господин Зеркало улыбается Йеннифэр и уходит. Через дверь. Геральт уже не находит сил на него злиться.

– С другой стороны, он мог бы сделать что-нибудь похуже. Сжечь меня живьем, например, чтобы я тебя «не отвлекала», – задумчиво говорит Йеннифэр. Ведьмак вздрагивает.

– Откуда ты знаешь?

– Прочитала во взгляде.

Геральт ежится.

– Я бы не позволил.

Старается не думать о том, что о’Дим намного сильнее него.

Одеваются они с Йеннифэр молча. И так же молча возвращаются на пир.