Время 21:12. 21 мая 2066 год. Осадки 47%.

«Если ты будешь поступать правильно, неужели ты не будешь принят? Но если ты поступаешь неправильно, то у твоих дверей притаился грех: он желает овладеть тобой, но ты должен властвовать над ним».

Снова и снова я пролистывал глазами до боли ненавистный мне текст, не понимая даже смысла данного действия. С какой целью Виктор Сергеевич заставил меня этим заниматься? Конечно, моей виной был сам вопрос в его сторону о том, как понять людей. Но кто же знал, что в ответ он кинет в меня толстенной и пыльной Библией, утверждая, что только в этой писанине я что-то найду.

Глаза устали пролистывать одно и то же, а голова и вовсе стала постепенно закипать от бессмысленности происходящего. Глупо, я просто зря теряю время уже на протяжении нескольких дней. Таким образом, я принял решение встать, отряхнув джинсы от пыли, прошёл расстояние от древнего стола до своей комнаты, хотя я бы назвал это маленькой конурой, но Виктор Сергеевич говорил, что это кладовая. Моя рука неспешно стала поворачивать ручку, отчего послышался еле-еле глухой скрип. Небрежно я достал зарядное устройство и планировал подключиться к нему. И кто бы мог подумать, что создатель отправит меня именно к этому человеку?

Кладовка пропахла будто бы кожаной обувью. Видимо, Виктор Сергеевич вообще не заморачивался с моим размещением. На потолке висела лампочка, вокруг которой кружили пылинки. Прямо напротив двери находились полки, где на самом-самом верху располагались коробки, покрытые слоями пыли, кроме одной. Мне всё время хотелось взглянуть на неё, но для этого нужно было б тащить сюда стул. А если я буду передвигать тут вещи без спроса, то Виктор Сергеевич самолично меня отправит на помойку вперёд ногами. Участь бедного робота. С правой стороны от меня висело зеркало, которое так же не избежало участи старения. И вот я запустил процесс зарядки, отчего лампочка начала мигать, а отражение в зеркале на миг искривилось, вырисовывая злобно-тоскливую гримасу. Мои руки потёрли глаза, и странности на этом закончились. Закрыв их, я стал заряжаться, постепенно вслушиваясь в каждый шорох двухэтажного дома до самого утра следующего дня.

Не успел поспать, как дверь без стука распахнулась. Передо мной стоял Виктор Сергеевич, который был моим временным владельцем, а может и хозяином моей жизни в целом. Он стал с порога же доставать меня расспросами, например, почему я не дочитал главу. Я объяснил, что в моей программе прописано, что я не должен заниматься бессмысленными вещами. Он же в ответ, как и всегда, цокнул и продолжил со мной диалог:

— Ты понимаешь, что с таким упрямством тебя сдадут на металлолом? — повеяло ароматом дешёвого алкоголя изо рта, — И что делать тогда будешь?

— Простите, Виктор Сергеевич, а разве Вам есть какое-то дело до этого?

— Конечно есть. Когда у меня ещё раз будет бесплатная домработница? Кстати, — немного тонкие губы приподняли свои уголки в улыбке, — Пора работать, робот.

Я приподнял бровь, встал и решил направиться на кухню. Пройдя по коридору второго этажа, я всё сильнее и сильнее подчёркивал для себя его сжатость и серость, которые буквально диктовали желание открыть все окна, которых особо тут и не было. Только в конце коридора, между двумя комнатами было небольшое окно, которое уже было открыто полностью. Заворачивая к лестнице, я опять приметил какая она скрипучая и грязная, надо бы её отмыть. Наконец-то просторная гостиная первого этажа, а вот и закуток на кухню, которая была уже более скромных размеров, но большие окна делали её живее. После уборки я решил поинтересоваться, откуда у Виктора Сергеевича столько книг в печатном виде, красовавшиеся на старом и пыльном шкафу:

— Извините, а откуда у Вас все эти книги? — мой палец указал на заставленные полки когда хозяин зашёл в гостиную, куда я уже успел переместиться для дальнейшей уборки, — И почему так много христианства?

— Я теолог по образованию, — Виктор Сергеевич уселся на потёртое кресло, запрокинув голову назад, — Тебя не научили этому слову? — Его взгляд был вверх ногами направлен в мою сторону, но он словно не видел меня, а смотрел сквозь.

Я решил, что лучше всего в данной ситуации повторить его выражение лица, а именно надменную и в то же время серьёзную гримасу, повторив свой вопрос. Виктор Сергеевич нервно потряс ногой, цокнул и моментально взлетел с кресла, послав меня снова на кухню. Тут так же были коробки, как и по всему дому. Среди этого беспорядка оказалась очередная заготовка с книгами, скорее всего он принёс её сюда недавно, потому что она не была покрыта слоем пыли. Я решил проветрить помещение. И тут на моих глазах происходит картина, полная наглости и самодовольства: домашний кот с ошейником залезает в наш дом через окно. Как жаль, что он не может убежать навсегда, если б не было котяры, то уровень беспорядка и свалки уменьшился. Пятнистый бандит прыгнул на край коробки и свалил всё, проверяя, видимо, мои нервы на прочность. Среди свалившейся кучи лежала потёртая маленькая книжка, у которой были помяты уголки и корешок. Я взял её аккуратно в руки, отряхнул от пыли. Название книги имело очень старый год, я решил прочесть это тихо себе вслух:

— «1984», Джордж Оруэлл.

Тут моё исследование прервал Виктор Сергеевич, врываясь с очередным монологом из какой-то книги, как он любил это делать обычно, подняв градус в своей кружке:

— «Впервые он осознал, что, если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя. Ты должен знать, конечно, что он есть, но, покуда он не понадобился, нельзя допускать его до сознания в таком виде, когда его можно назвать. Отныне он должен не только думать правильно; он должен правильно чувствовать, видеть правильные сны». Отрывок из данной книги. Как думаешь, что это может значить, банка жестяная? — опять перебрал и пошёл на оскорбительное общение со мной.

Этот вопрос не имел смысла, ведь Виктор Сергеевич уже не слышит меня. Его серые и стеклянные глаза глядели в пустоту за мной. Может быть, он совсем пьян. Хотя не могу отрицать того, что и сам для него являлся предметом мебели. В его глазах совсем угас блеск, заволакиваясь туманом. Я ещё немного прокрутил в голове его реплику, но не знал ответа:

— Вы же в курсе, что я не способен на анализ подобных вещей, а уж тем более выражать своё мнение в таких вопросах. А ещё, как минимум, — моя речь была очень чёткой и медленной, — эти слова вырваны из контекста, откуда мне знать смысл? — Виктор Сергеевич приподнял одну бровь, — Но Вы можете меня спросить о фактах, которые известны каждому. Например, я могу с уверенностью выразить мнение, подкреплённое фактом: Ваш алкоголизм сведёт в могилу.

— В могилу? — он усмехнулся, накручивая волос на пальце, — Меня или тебя?

Виктора Сергеевича явно не устроил мой ответ, так как далее он вырвал книгу из моих рук, покинув кухню. Остался только я и кот, который мяукал, упрашивая меня на ласку и еду.

После проделанных заданий мне казалось правильным приступить снова к прочтению Библии, которая как-то должна была мне помочь в поставленной цели: понять сущность человеческой души. Но почему-то вместо дела я стал постоянно крутить в своей «голове» фразу из книги, которую отнял Виктор Сергеевич. Она не давала мне покоя, я хотел узнать контекст, понять смысл. Конечно, я робот и у меня нет мнения, но желание и понимание нужности той или иной информации присутствует в моей программе. Я должен был достать эту книгу.

Виктор Сергеевич отъехал по делам, поэтому мне ничего не мешало зайти в комнату, куда он собственно и спрятал книжку Оруэлла. Следом же шёл кот, который явно успел привязаться ко мне, а может он всего лишь хотел молока. Странно, но комната моего хозяина была в ухоженном состоянии: всё по полочкам, но пыльное. Когда моя голова решила сунуться под кровать, то мною обнаружились старые-старые журналы с явным возрастным рейтингом. По-христиански, однако. В один момент котяра словно мне подсказывал, куда двигаться. Обойдя всю комнату вдоль и поперёк, он стал царапать переднюю часть кресла, которое было рядом с журнальным столиком. Я заметил, что в этом месте, где котик усиленно царапал коготками, есть ручка, которая выдвигает низ кресла, этот пушистый комок явно играл с ней. Каким было моё удивление, что в этой секции оказалась не только книга, но и старые школьные тетради вместе с альбомом.

Раскрыв альбом, я увидел фотографию, где Виктор Сергеевич стоял вместе с девочкой, чьи веснушки были видны через снимок. Как странно, что мой хозяин пользуется вообще таким способом хранения изображений. На вид девочка была подростком, но улыбка выдавала в ней всё ещё ребёнка. Рядом же находилась женщина, положившая руку на девчушку. Дама была очень красиво накрашена, а лицо сделала жутко серьёзное, явно чем-то обеспокоена. Виктор Сергеевич же словно являлся участником снимка, но выглядел очень неестественно: будто бы улыбка выдавливалась им. Пролистав альбом дальше, я наткнулся на младенца, в котором узнавалась та же девочка. Такие же серые глаза, как и у Виктора Сергеевича. Это его дочь? Дальше альбом в ярких подробностях картинками стал объяснять мне хоть что-то. Это явно семья моего хозяина. Только я не мог понять, куда они делись? Последняя фотография сделана почти год назад: 24 мая 2065.

Неожиданно дверь заскрипела, и я дёрнулся, отчего кот быстро спрятался под кровать, почуяв что-то неладное. Таким образом весь натиск Виктора Сергеевича я принял на себя.

— Ты очумел, сын калькулятора? — он кинул в меня книгой, которая попалась ему под рукой.

— А драться-то зачем? — посмотрев на хозяина, я понял, что дело – дрянь. Виктор Сергеевич был не настолько сильно пьян, но зол. Когда он приподнял бровь, то моё сердце остановилось, хотя его у меня и нет.

— Ты какого тут устроил? Кто тебе рыть на меня разрешал? А может ты страницы от пыли так протирал? Отвечай, робот.

— Хотелось узнать Вас получше, Виктор Сергеевич. Мне же надо…

— Всё, — он перебил меня, — давай без твоих душных речей. Не лечи мне мозги, — хозяин вздохнул, поднял голову наверх и отрицательно покачал, — За что мне это всё? Слушай, давай ты просто будешь звать меня по имени.

— Вам не нравится Ваше отчество?

— Мне не нравится, что ты говоришь на одно слово больше вслух. Мы поняли друг друга? — на его вопрос я кивнул.

Я просто хотел знать больше и совершенствоваться, улучшать в себе разные навыки, открывать новые границы сознания. А мой хозяин, видимо, видит во мне домработницу. Виктор оглянулся и выпроводил меня из комнаты, забрав найденные сокровища. Когда я спускался по лестнице, то всё ещё прокручивал в голове образ строгой женщины и милой девочки с широкой и белоснежной улыбкой. Её взгляд был копией Виктора, но улыбка точно отличалась. Мой хозяин решил запереться в комнате, включив на всю музыку, что даже бедный кот пытался спрятаться. Жалко, что я не могу залезть под диван, чтобы не быть здесь. Ладно, надо работать с тем, что есть, а точнее менять это всё.