Ещё три дня Виктор бесцельно бродил по дому, напоминая призрака. И вот прохлаждаясь очередной раз на кухне, я заметил бумажку, прикреплённую магнитом к холодильнику. Это была напоминалка о чьём-то дне рождении. Судя по всему, мой хозяин забыл всё равно об этом, либо потерялся в днях. Странно, что он повесил бумагу на холодильник, к которому редко прикасался, как и к кухне в целом. Пришлось взять ответственность на себя и сломать дверной замок, чтобы зайти с благой целью напоминания. И для чего Виктору телефон? Как аксессуар, наверное.

Картина перед моими глазами была не из лучших: на полу, облокотившись спиной на угол кресла, сидел Виктор. Глаза были пустыми, как и бутылка, которая находилась в руке. Взгляд не был привязан к чему-то конкретному, он просто смотрел будто бы сквозь стену. Глаза отражали лишь свет и больше ничего. В левой руке он держал старые фотографии, чёрт, видимо, я открыл рану, насыпав туда сполна соли. Я подошёл ближе, обходя бутылки спиртных напитков, как в него это помещается? Он такой худой, что я удивлялся его живучести. Когда я был совсем впритык к неподвижному телу хозяина, то он вздрогнул, резко прогавкнув что-то, и посмотрел на меня туманным взглядом. Далее из его уст вырвалась фраза вместе с характерным запахом:

– Не читай только нотаций.

– Даже не думал, Виктор.

– Вот и правильно, тебе к лицу не думать.

– А Вам не пить.

– Я же тебя просил. Давай без этого, - он огляделся вокруг и указал мне пальцем на стол, где лежала куча бумаги и бутылка минералки, – Дай.

– Конечно, – я выполнил просьбу, а в ответ была тишина, - не за что, Виктор, обращайтесь.

– Ты не умничай со мной тут, калькулятор, – Виктор мигом выпил половину литровой бутылки, – Что тебе вообще от меня надо?

– Напоминание на холодильнике, – сухо проговорил я, глядя ему в глаза.

– Какие же вы страшные, – взгляд отвёл, – без этих зрачков. И для чего вас таких делают?

– Виктор, там напоминалка о дне рождении кого-то.

– Чёрт, – он ударил себя ладонью по лбу, – я всё помню. Только слово скажи про старость или алкоголизм и полетишь в окно на утилизацию, – глаза стали бегать по комнате, – Помоги встать.

– Старость не в радость, Виктор, – я подал ему руку и стал поднимать, пока он не дал подзатыльник.

— Мне всего лишь 34, поэтому завали свой рот, прошу тебя. Это приказ, — Виктор улыбнулся, — В конце концов ты обязан слушать приказы.

— Если хозяин в трезвом состоянии, — я в ответ приподнял уголки губ.

— Придумал только что?

Я просто заулыбался сильнее и решил покинуть комнату, чтоб собрать вещи Виктора в предстоящую дорогу. Он же стоял, немного пошатываясь. Надеюсь, что одевать его не понадобиться. Резко Виктор вылил остатки минералки на своё лицо, а затем прошёл мимо меня, задев меня плечом. И что с этим человеком не так? Или я требую многого от алкоголика?

Когда Виктор покинул комнату, я решился на повторный взлом нижнего отсека кресла. Там лежала пара книг и записка: «Больше ты ничего не узнаешь про меня». Многое возомнил о себе, ведь мне нужна только книга. Наконец-то заполучил её, теперь с чистой совестью я покинул данную комнату. На выходе взглянул в зеркало, изображение которого мне неприятно улыбнулось. Когда-нибудь я обращусь уже к создателю для исправления этой поломки, но явно не сегодня.

Когда я спустился, то Виктор сидел за столом кухни, а за окном шёл ливень, который отчётливо раздавался в пустой комнате. Ливень бил по крыше, оставляя за собой тяжёлый грохот и хандру. Я отложил книгу на полку, стоящую рядом, а мой хозяин резко посмотрел на меня. Он стал зачитывать наизусть какое-то стихотворение:

Февраль. Достать чернил и плакать!

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть

Весною черною горит.

Пока Виктор читал стихотворение, я стал приглядываться к нему. Лицо выглядело старше своих лет, но было по-простому красивым. Не знаю, как правильно это описать: все черты его лица являлись не очень выразительными и броскими, отчего и привлекали. Виктор выглядел так, словно являлся идеальным шаблоном среднестатистического человека. Конечно, в нём была бы своя красота, но он совершенно не хочет с ней работать. Его светлые волосы были мягкими и лохматыми, хотя ему бы их причесать. Мои наблюдения прервал голос хозяина:

— Ты поедешь на встречу со мной.

Резок, не совсем понятен и сух в словах — манера общения, видимо. Но это предложение удивило, ибо ранее Виктор запрещал мне и во дворе стоять, даже под его присмотром, а тут такая честь. И в чём подвох?

Через некоторое время Виктор собрался, не сказав ничего более. Меня немного насмешило, что он надел чёрную рубашку. Если я калькулятор, то он королева драмы. Хотя, возможно, что это и не было сделано специально, ведь по его взгляду, волосам и щетине становилось видным безразличие ко всему. На его левой руке были часы старых времён: кожаный ремешок и простой циферблат. Он взял ключи от машины, и мы покинули дом. На улице продолжал идти дождь, который стекал по моему лицу холодными каплями. Хозяин со всей силы открыл дверь машины и грубым тоном сказал, указав пальцем на кресло:

— Сел! — даже прикрикнул, а следом вернулся к своей обычной интонации, — Давай, нам нельзя опаздывать, поэтому потом на небо своё посмотришь.

Да, хоть вокруг так и бурлило прекрасным прогрессом, но это село оно особо не тронуло. Дома вокруг были такие разные, подчёркивая уникальность каждого владельца, что там обитает. Автомобиль тронулся с места, и мы отправились в путь. Иногда машина вздрагивала, натыкаясь на неровности дороги. Люди медленно и неспешно передвигались по улицам, так спокойно.

Через время мы добрались до места назначения, и я смог покинуть авто, чтобы пройтись хоть где-то ногами по улице. Пока я разглядывал лужи на асфальте, Виктор подошёл сзади и толкнул меня в плечо. Мой взгляд поднялся, что я заметил вдали от нас женскую фигуру.

Виктор тронулся с места, сделав тяжёлый вдох. Чем ближе мы были к ним, тем сильнее дрожали руки хозяина, которые по итогу он спрятал в карманы кожаной куртки. Рядом с женским образом стояла девочка лет двенадцати на вид. Я уже видел их на фотографиях в альбоме. Статная женщина была с хорошей фигурой, очень выразительные формы. Лицо же её было немного отталкивающим: мужской нос с горбинкой, густые брови и тяжёлый взгляд. Она выглядела старше пьющего Виктора, но явно ухаживала за собой. Наконец-то рядом со мной появился человек, от которого пахнет духами, а не спиртом. Девочка же напротив была приятной наружности, но глаза были стеклянными и серыми, как у Виктора. Аккуратный носик, большие глаза, тонкие губы, но очаровательная улыбка – ей лицо было совершенно иным. Наконец-то женщина заговорила, какой приятный и тёплый голос:

— Вить, ты вообще имеешь совесть? У твоей дочери день рождения, а ты мало того, что опять без подарка, так и опаздываешь.

И тут мой хозяин перестал быть похожим на себя: отвечал уже не тем уверенным и раздражённым тоном. В его голосе слышалась дрожь и какая-то виноватость:

— Прости, Идалия, ты же знаешь, что моё положение сейчас, — Виктор посмотрел на меня и цокнул, — Короче, я задержался из-за этого нахлебника, — из-за таких слов моя бровь дёрнулась.

Я нахлебник? Сейчас бы менять понятия местами. Сам же напился в зюзю, а я виноват. И за что создатель выбрал его?

На его слова женщина приподняла подозрительно брови, а уголки её пышных губ опустились вниз:

— От тебя же за версту несёт. Я не понимаю, тебе вообще всё равно на нашу лапочку? Слушай, Вить, — она прикоснулась к его плечу, — ты можешь рушить себе жизнь сколько хочешь, но хотя бы ради неё, — Идалия повернула голову в сторону, где сидела неподалеку девочка, которой наскучило стоять рядом, судя по всему, — Нам надо с тобой поговорить наедине, — её янтарные глаза посмотрели на меня, — пожалуйста. Ты можешь отойти, приятель? — спасибо, что не калькулятор.

— Да, конечно, — на автомате вырисовалась улыбка на моём лице.

Так забавно, что Виктор стал покладистым рядом с Идалией. А я направился к темноволосой девочке, из-за причёски которой торчали ушки.

— Привет, ты же не против, что подсяду?

Она резко дёрнулась и посмотрела мне в глаза, будто хотела понять можно ли мне доверять. А потом тихим и звонким голосочком сказала:

— Да, конечно, присаживайтесь, — от неё пахло клубникой.

— Необязательно на «Вы», — надо подобрать слова, — я такой же ребёнок, как и ты.

— Но выглядишь ты хоть и на немного, но старше меня, — сказала девчушка, слегка запинаясь.

— Я выгляжу всего лишь на года три тебя старше.

— Хорошо.

Я стал осматривать её с ног до головы: очень бледная кожа, что я б отправил её ко врачу. Эта принцесса была ухоженной, как и мама: одежда вся выглаженная, расчёсанные волосы слегка заколоты невидимками за её оттопыренные уши. Сидела она зажато и что-то рисовала в блокноте ручкой, делая слышимые нажимы. Длинные чёрные ресницы хлопали, а веснушки были рассыпаны по носу и под глазами. Такие же веснушки были и у Виктора.

— О чём ты думаешь? — спросила девочка

— Я не думаю, а анализирую.

— Грустно звучит, — она ожидала от меня ответа, но я промолчал, заставив её взять штурвал в этом диалоге, — Хочешь посмотреть мой рисунок?

— Да, покажи его, пожалуйста. Кстати, как тебя зовут?

— Моё имя, — она сделала паузу, подняла взгляд на меня и улыбнулась во все зубки, — Эвелина. А тебя? — следом девчонка протянула мне свой блокнот.

Я стал рассматривать рисунок, игнорируя пока что этот вопрос. На бумаге был странный персонаж: наполовину ворон, а на другую – человек, а в своих крыльях он держал окровавленный клык. Рисунок был очень мрачный, но кривоватый из-за неопытности юной художницы.

— У меня нет имени, есть только номер: 2Z-13-8F.

— Ого, — Эвелина потёрла глаз, — а как тебя называют? Неужели по номеру? — я ответил, что меня просто тыкают, на что девочка спросила, — А я могу дать тебе имя?

— Я думаю, что никто не будет против, — моя интонация была, похоже, слишком безучастной, что собеседница стала покусывать нервно губы.

— Калькулятор, отошёл от неё быстро, — послышался голос Виктора, — Я не знаю, что от тебя ожидать, а то у меня уже был опыт с такими, как вы. Брысь!

— Всё нормально, папа, — Эвелина решила вступиться за меня, — мы просто решили пообщаться.

— Слушай, для этого у него есть я.

— Надо разнообразить жизнь Чарли.

— Чарли? — переспросил мой хозяин.

— Я решила дать ему имя, — девчушка задёрнула нос кверху и улыбнулась.

— Лина, — он будто бы протянул её имя, — Он не собака и не кошка.

— Ладно, дайте мне просто уйти, а вы поговорите, — так я и покинул скамейку.

Моё желание подойти к Идалии взяло вверх. Это была довольно высокая женщина, я бы сказал, что она почти доставала ростом Виктора, который был 180 см. Теперь мне было понятно, в кого волосами пошла Эвелина. Идалия срывала кисти сирени, собирая их в букет. Когда я приблизился к ней вплотную, то её янтарно-зелёные глаза обернулись в мою сторону, и послышался мягкий голосок:

— Прямо настоящий?

— Что?

— Робот, андроид, — замешкалась, — ну…

— Да, я настоящий робот, — я решил скопировать улыбку с лица Идалии.

— Удивительно, — нарощенные ресницы похлопали, — Тяжело тебе с Виктором? Вот я, — она мне и не дала ответить на вопрос, — его бывшая жена, поэтому понимаю, что тебе тяжко. Много, наверное, ему денег за этот эксперимент пообещали, да? Ой, прости, — длинные бардовые ногти потёрли лоб, — Я лезу не в своё дело, да и ты, наверное, ничего не знаешь. Сделаем вид, что этого не было?

— А Вы любите поболтать.

— Что? Давай со мной не так официально, — из-за улыбки виднелись белоснежные и прямые зубы.

— Простите, но по условиям договора не могу, да и недостаточно Вас знаю, — на самом деле об этом попросил меня Виктор ещё в машине, но всей правды лучше не знать.

— Хорошо, надеюсь что мы ещё увидимся, — Идалия протянула мне букетик сирени, — отдашь Эвелине от себя, она их обожает. Чёрт, — лицо женщины сморщилось, что я увидел морщинки, — зачем Виктор решил подарить ей розовое худи? Эвелина ненавидит этот цвет, — Идалия прислонила руку ко рту, — Какой кошмар, ничего нельзя доверить.

— И не говорите, — вырвалось из моих уст.

— Ха, — какой у неё мягкий и добрый взгляд, не сравнится с первым впечатлением, — ты начинаешь мне нравится. Сработаемся, — ладошкой она похлопала меня по плечу.

Далее к нам подошли Виктор и немного огорчённая Эвелина, а Идалия сказала, что следует отправить девочку в кафе, где ждали гости. Виктор на миг закатил глаза и уже готов был прощаться со всеми, забрав меня с собой.

— Стой, пусть мальчик пойдёт с нашей дочкой, — проговорила мама Лины.

— Мальчик? Ид, это робот, посмотри на его бездушные глаза.

— Мне и твоих хватает. Посмотри на Лину, — Идалия горделиво улыбнулась, — по ней же видно, что она этого хочет. Я права, малыш?

— Да, — Эвелина повернулась в сторону отца, — Пожалуйста, папа.

— Хорошо, но я его не оставлю с вами наедине.

— Почему? — уже решил влезть я.

— Потому что есть у меня один случай с роботом, — Виктор опустил взгляд на свою правую руку, — Ты вообще вопросов лишних не задавай.

— Ладно-ладно, Вик, — Идалия резко подняла и опустила брови, кивнув головой, — мы тебя поняли.

Я взял пакет с вещами, которые мне дала Идалия, и мы с Эвелиной направились в сторону кафе, где отмечалось её день рождение. Виктор же со своей женой пошёл ждать нас на лавочке. Одетая в серую толстовку и клетчатую юбку, Эвелина не выглядела по-праздничному, но, видимо, ей было комфортно. Она не сравнится со своей матерью, которая нас встречала в платье. За столом нас уже ждали ребята: двое парней и одна девочка. Последняя была блондинкой с короткой стрижкой и в круглых очках, рядом с ней лежал розово-бежевый рюкзак. Она сидела очень тихо и избегала со мной зрительного контакта. Больше всего мозолил глаза мне и всем присутствующим рыжеволосый кудрявый парень, усыпанный веснушками. Он постоянно болтал без остановки, затыкая всех вокруг. Когда он переходил на крик, то в его голосе слышалась некая хрипотца. Речь была довольно быстрой и обрывистой. Его полной противоположностью являлся светловолосый мальчик с ярко-голубыми глазами, который сидел спокойно и постоянно смущался, когда кто-то говорил о нём. Так во время тоста от переживаний он начал слегка заикаться. Так забавно, что на меня обратили внимание только к середине данного мероприятия.

— Ты типа косплеер? — спросил рыжий, нанизывая мясо на вилку.

— Сав, — его оборвала Лина, — потом расскажу. Не трогайте его. Чарли потом впишется в нашу компанию, пусть привыкнет.

— Тут привыкать надо только к Савелию, — улыбнулся блондин.

— Это точно, — подтвердила девочка в очках, — Вообще, доешь за меня торт, если рот деть некуда, — она положила свою тарелку прямо перед носом Савелия.

Так и прошёл весь праздник: наполненный историями, дружескими подколками и вкусной едой.

Когда уже начало вечереть, то Идалия и Виктор пришли за нами. Чувствовалось напряжение.