Наступило утро следующего дня.

Я хотел спуститься на кухню, но заметил до ужаса забавную картину, когда проходил мимо ванной комнаты: Виктор стучал в дверь и буквально кричал, чтобы его брат покинул ванну. Варфоломей очень любил подолгу «нежиться» в воде, как выражался он сам. Сквозь шум открытого крана послышалось: «Ещё немножечко, я просто задремал, сейчас выйду, не кипятись, тут и так жарко».

Эвелину, кстати, забрала Идалия к себе, по крайней мере, на сегодняшний день. Я вот не могу понять семья Ленских решила окончательно воссоединиться? Это же так прекрасно, хотя Варфоломея этот расклад событий явно не устраивает, но разве его мнения спрашивают? Я ещё долго рассуждал на эту тему, пока готовил завтрак. Виктор даже успел уже спусться на кухню. Сел и ждал моего кулинарного шедевра. Лучше б помог. Мне хотелось задать ему вопрос про Идалию, но язык выдал что-то другое:

— А как котик здесь оказался? Как он вообще дождался своего хозяина?

— Кот? — переспросил Виктор, посмотрев на меня мёртвым взглядом, — Кота я забрал по просьбе брата, когда его за решётку отправили. Колючкину не очень понравилось со мной жить, поэтому он стал уличным на время, а приходил сюда только из-за нужны в еде.

— Эгоист, — добавил я с улыбкой на лице, положив омлет на тарелку хозяина.

— Что с глазом? — он уверенно вилкой насаживал завтрак.

— А? – я схватился за глаз, — Да, — и что ответить? — сам не знаю, зато теперь есть на левом глазу чёрно-белый фильтр.

— Такой оптимист ты, конечно. Если начнёшь ломаться, то предупреди, а то я потом из-за штрафов ничего не получу, — я просто кивнул, чтобы от меня отстали. Виктор быстро «поклевал» омлет и начал собираться.

— А Вы куда?

— Куда-куда? — ободком заколол волосы спереди, — На работу. Рот так не открывай от удивления, а то мухи залетят.

— Продуктивного Вам дня, Виктор, — он закатил глаза, но улыбнулся.

Прошло полчаса. Варфоломей так и не думал покидать ванну, а я – кухню. Убрав пыль с верхних шкафов, я увидел знакомые две головы из окна, которые явно подсматривали. Рыжая кудрявая бешеная причёска сразу выдала Савелия, а чуть ниже светлая и ухоженная шевелюра – Аркашу. Я открыл окно и сказал:

— Ребята, вы чего тут забыли?

— Сибирцев, я же говорил тебе, что нас заметят, сталкер ты недоделанный, — сказал Аркаша, ударив локтем в плечо Савелия.

— Бла-бла-бла, — начал изображать правой рукой своего друга рыжий актёр, — Только и можешь критиковать меня, сам же ничего лучшего не придумал! — в этот момент Сибирцев взглянул на Кошко, — Хотя ты и не хотел придумывать ничего.

— Сава, перестань злиться.

— Ребята, не мешаю? — наигранно решил покашлять, чтобы прервать их спор.

— Точно, Чарли, а где Эвелина? — спросил Аркаша, — Она разве не у Виктора Сергеевича?

— Нет, она сейчас у матери, а чего вы хотели?

— Мы хотели помириться с ней, — произнёс виновато светловолосый мальчишка.

— Только б понять ещё, — начал Савелий, прикусывая губы, — за что мы просить прощения собрались.

— Помолчи, — одёрнул его друг.

Я вышел на улицу прямо через окно, ведь могу себе это позволить. Мальчишки сразу сели на траву и поведали мне, что очень переживают и хотят провести летние деньки с ней, к тому же Савелию не нравится факт общения Эвелины с Марселем, какая «неожиданность». Только я хотел спросить, где сейчас Вита, как увидел её медленную походку в нашу сторону. Она подошла и заняла место подле меня, не присев к мальчикам.

— Я очень волнуюсь за неё, — говорила девочка, сдерживая слёзы, — Как за пару дней человек так мог измениться?

— Она всегда была ведомой, но после знакомства с Марселем, — тут Савелий вздохнул, — Она будто забыла про нас.

— Иначе и сказать нельзя! — воскликнула Вита, — Раньше стоило нам поругаться, так она через сутки писала, звонила, чтобы помириться с кем-либо из нас, а сейчас?

— Мы как будто не нужны Лине стали, — закончил Аркаша.

Удивительно, ребята очень сильно переживали за этот конфликт: их лица были взволнованны и расстроены, даже Савелий перестал злиться. В последнем конфликте многое всплывало, но они всё так же тепло относились друг к другу.

— Неважно, что мы все наговорили, что писали потом в чате, я же всё равно люблю свою подругу, — сказала Вита, посмотрев вниз, — Я очень сильно дорожу ей. Дорожу воспоминаниями: как она тогда на секции по рисованию подсела ко мне, одиноко сидящей девочке, которая ни с кем не хотела говорить. Эвелина подарила мне светлые эмоции, что бы не было между нами, — слёзы полились из глаз, — Я не могу без её улыбки и подбадривающих слов. Она всегда готова была мне помочь и слушать моё нытьё, как и я её, — Савелий положил руку на её плечо, - как я буду без неё? Она мне роднее сестры и брата!

Все замолчали. Сава раскрыл руки для объятий.

— Иди сюда! Живо! — он обнял её, — Давай! Плачь! — девочка ревела, — Не переживай, ты не одна.

Я заметил, что Аркадий был смущён происходящим, так как во время этого действия он отвернул свою голову в сторону проезжей части. И тут мы услышали голос Варфоломея, который доносился из открытого окна, напротив него мы и вели наш разговор:

— Зайдите внутрь, горемыки, — он высунул голову и посмотрел на небо, — Ща ливень пойдёт. Я понимаю, что у вас и так тут по разговору осадки, но давайте домой, а то болеть летом – последнее дело.

И вот мы уже сидим за столом. Аркадий и Савелий пили какао, а Виталина – зелёный чай, который ей заварил Варфоломей.

— Я знаю, что порой я вела себя неправильно, что не была самой хорошей подругой, — начала Вита, — Да, у меня бывали и есть плохие мысли, но никто этого никогда не видел и не знал.

— Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих, — шепнул очень тихо Варфоломей, что никто кроме меня этого и не услышал. Достали уже с Марселем мне под ухо шептать, черти.

— У всех бывают плохие мысли, — сказал Аркадий, — Главное, чтобы они оставались просто мыслями.

— Согласен с тобой, но лучше всё-таки даже и не думать ничего плохого. Вы же друзья, вы можете злиться друг на друга временами, но не желать друг другу зла, — после этих слов, сказанных Варфоломеем, Вита вздрогнула и поперхнулась чаем.

— А Вы не можете попросить, чтобы, — рыжий теребил пальцами в царапинах кружку, — Ну, Эвелину сюда привезли, а то мы не очень хотим идти в тот дом? — сказал Сава, посмотрев на Варфоломея, — Кстати, а Вы кем приходитесь Лине?

— Я её дядя, — сухой ответ.

Ребята удивились, им явно никто никогда не рассказывал о наличии дяди у Эвелины. Варфоломей достал телефон и позвонил Виктору. Далее между ними завязалась небольшая беседа. Я же в это время смотрел на Виту: она дрожала. Блондиночка в очках стала поправлять свою очень мягкую кофту с длинными рукавами.

— Виктор, тут у детей конфуз, — сказал с улыбкой Варфоломей, — нужна Линка. Она сегодня приедет? — пауза, — В смысле не лезь? Они сами полезли. Я ни при чём, — пауза, — Хорошо. До связи, — он убрал телефон в карман, — Будет она позже, горемыки.

После этой новости Аркаша воодушевлённо вздохнул, а Савелий улыбнулся. Реакция Виты поразила всех: она громко заплакала. Варфоломей твёрдым голосом произнёс:

— Ясно, пацаны отправились в другую комнату. Живо, — в этот момент его взгляд был похож на Виктора своей внешней безэмоциональностью, но внутри будто бы пылал огонь, — А с тобой мы сейчас поговорим, Виталина.

Мы сели в гостиной, там уже Аркаша начал рассказывать истории, чтобы разбавить обстановку. О чём были истории? Он пересказывал сюжеты разных игр: про старые и новые. Среди них была история про восстание машин. Савелий же завистливо смотрел на него, но неожиданно перебил:

— Прекрати, я хотел хотя бы прохождение посмотреть по этим играм, но ты всё проспойлерил, доволен? Оставь мне небольшой шанс на этот вечер, чтоб я что-то глянул.

— Вечер? Шутишь? — он улыбнулся, почесав свою голову, — Ты же ночью только домой припрёшься и опять от матери получишь, что она тебе перережет кабель. Аркаша засмеялся, хлопнув по спине друга.

— Да пошёл ты, — Сибирцев одёрнул спину и толкнул друга.

— Я же шучу, не дуйся, — облизнул губу и покачал головой, — Прости дурака бесчувственного.

— Заткнись уже, чёрт белёсый! — после такого оскорбления Аркаша рухнул на пол в смехе.

Вдруг дверь открылась, а на входе стояли Эвелина и Виктор. Я почувствовал цветочный запах её духов. Милый и тоненький свитер в дырочках небесного цвета, джинсовые шорты и белые гольфы. Она поправила свои длинные и тёмные волосы, убрав одну прядь за ухо:

— И кто хотел со мной поговорить?

Резкий шум отодвинутого стула. Это была Вита, которая выбежала из кухни к Лине, она начала душить её в объятиях и извиняться. Виталина буквально кричала о своей вине за все совершённые и несовершённые ею поступки. Увидев слёзы блондинки, подруга растаяла и принялась в ответ душить свою «сестру» в объятиях.

Всё хорошо, что хорошо кончается.

Виктор же с Варфоломеем наблюдали за этим со стороны. Через минуту младший брат дёрнул старшего за руку и повёл на кухню, которая теперь служит его логовом для разговоров. Я же не заходил на кухню, а принялся подслушивать. Как неприлично.

— Ты снова с Идалией вместе?

— А тебе какое дело? — послышался недовольный голос Виктора.

— Я же волнуюсь о тебе. Ты забыл, что вы разошлись не только из-за твоего пьянства, но и из-за её скверного и двуличного характера? Может тебе напомнить, как она обошлась с тобой? Как малышку оставила без отца, а сама побежала настраивать личную жизнь, оставляя её с кем угодно, но не с тобой?

— Варфоломей, спасибо, конечно, но я у тебя просил совета? Нет, вот и не надо мне их давать. Я сам тогда был виноват, и никто другой.

— Тебе лишь бы постоянно винить себя и наступать на одни и те же грабли, — грустно произнёс Варфоломей, — Ты будто из одного дурного сна уводишь себя в ещё более дурной сон. Дай мне помочь тебе.

— Себе помоги, — почти безэмоционально ответил Виктор, — Какой совет ты мне дашь? Пырнуть в спину ножом, от того, что просто тебя не любят? Ага, буду я слушать, — слышалось напряжение в голосе, — советов от убийцы.

— Вообще-то, — он сделал вид, что не слышал этого, — я тебе брат и зла явно не желаю.

— Ты мне не брат. Мы никогда с тобой и не были близки. Ты здесь, — тяжёлый вздох, — потому что мать просила, когда умирала в слезах, что я не должен тебя оставить, её младшего сынишку, который лезет со своими советами в чужие жизни, разрушив при этом свою. Я тебя всю жизнь ненавидел, но я рад, что родители успели увидеть, как их любимчик обложался, — тут же Виктор сделал паузу и сменился в интонации, — Извини.

Резко и быстро из кухни вышел Варфоломей, почти столкнув меня с дороги, он направился в свою комнату, а за ним шёл его преданный кот. Виктор же стоял статуей возле стола и пристально смотрел вниз.

— Виктор, — я зашёл, — Что случилось?

— На эмоциях был, не ясно что ли? — возмутился взрослый мужчина со светлыми волосами, — Ты же всё слышал. Я просто разозлился и так сказал. У меня не было целью его задеть, оно вышло случайно. Чёрт, — он схватился за сердце, — Я же не думаю так.

— Виктор, скажите мне, а почему Вы не пошли за ним сейчас? Случайность это или нет, но конкретно Вам он ничего не сделал и слов таких явно не заслуживает.

— Тоже жизни решил меня поучить? — в этом вопросе была та самая, типичная для Виктора, усмешка.

— Тебя все учат жизни, па, — Эвелина сказала это с какой-то грустью и ушла из этой комнаты, взяв тарелку со сладостями, так же быстро, как и пришла.

— Виктор, Вам же всё равно жить с ним под одной крышей, какое-то время уж точно. Я не учу Вас жизни, побойтесь Бога, не дорос до такого.

— Ой, да знаю я это, прекрати. Раздражает, — в этот момент он почесал свою густую шевелюру, — Как же ты любишь подстраиваться под всех. Я поговорю с ним, но не сейчас: в такие моменты моему брату нужно побыть одному и остыть, а то беды не миновать.

— Это он Вам сказал или Вы боитесь?

В этот момент лицо Виктора изменилось чрезвычайно быстро: глаза на секунду распахнулись сильнее обычного, а рот слегка приоткрылся, будто он хотел что-то ответить, но не решался. Хозяин явно хотел откреститься от сделанного мною замечания, но, похоже, его голова ещё не придумала ответа. Виктор сжал руку в кулак, будто этим жестом он собрал всю волю внутри себя. Через пару секунд последовал глубокий выдох:

— Хорошо, ты меня взял на спор, я поговорю с ним прямо сейчас, — сказал Виктор с улыбкой, собравшись уйти уже из кухни.

Неужели он боится своего брата? И почему же? Меня почему-то очень сильно взволновал этот вопрос, и я направился сразу вслед за хозяином и остановил его, схватив за руку:

— Вы и вправду его боитесь? Почему?

— Скажи мне, а кто из людей не боится неизвестности? — после чего я отпустил его руку, а Виктор всё дальше и дальше пропадал из поля моего зрения, направившись к лестнице.

— Если что, — мне хотелось его как-то успокоить, — то с Вами ничего не случится. Кричите, а я прибегу.

— Не смерти я боюсь, Чарли, — шепнул он, даже не повернул голову назад и шагнул вперёд, — Вовсе не её.

Хотелось бы мне знать, что они скажут друг другу. Я даже не заметил, сколько я простоял на месте, не подавая признаков жизни, как вдруг почувствовал руку на своём плече:

— Ты чего застыл, Чарли? — это был нежный голосок Эвелины, в котором читалось волнение. Этот искренний трепет в интонации, его редко можно было услышать из её уст. Обычно она говорила довольно самоуверенно, а когда смущалась, то наигранно заставляла свой голос дрожать. Но эта дрожь была другой, её можно было услышать только при условии внимательного наблюдения.

— Лина, а можно услышать подробную версию от тебя, по какой причине распалась твоя семья? — мой вопрос вызвал у неё небольшой ступор, но она быстро заулыбалась и сказала, что всё мне расскажет, если я дождусь, когда её друзья уйдут.

Остальное время я просидел на кресле в гостиной, пока детишки разговаривали о своём. Всё стало на круги своя: Аркаша снова всех подкалывал и раздражал этим Савелия, а Вита просто улыбалась и пыталась ответить что-то светловолосому, а Эвелина радовалась происходящему с лёгким блеском в глазах, будто она готова заплакать. А я пропускал мимо ушей все их горячие обсуждения, которые в какой-то момент стали для меня мелодией, игравшей только в этой комнате. Это был отличный момент, когда я в очередной раз смог получше приглядеться к ребятам. Аркадий улыбался на протяжении всего нашего знакомства, был лучше всех одет, постоянно сдерживал свои эмоции. Иногда он казался мне человеком легкомысленным из-за этого задорного нрава, но во взгляде читалась какая-то серьёзность, которая мешала сделать этот вывод окончательным. Узнав о нём получше от того же Савелия, с которым я переписывался на днях, я окончательно осознал, что Кошко прекрасно разбирался в людях и показывал себя только с лучшей стороны. И его противоположностью был этот рыжий огонёк. Савелий делал и говорил всегда, что и думал. Мне даже казалось, что порой он сам не хотел обладать такой чертой характера, но сделать с этим что-то конкретное был не в силах. В отличии от Аркадия, у Рыжика, как его порой называла Эвелина в общем чате, нет больше друзей, кроме этих ребят. Сава очень сильно выделялся своим внешним видом: нельзя было сказать, что он плохо одевался, но о потрёпанности его одежды можно судить сразу, только посмотрев на неё. К тому же голос Савелия вечно был с небольшой хрипотцой, так как он часто повышал голос и срывал его, видимо. К тому же Сибирцев сам по себе постоянно громко говорил, в отличии от того же Аркаши, чей голос становится громче только в момент, когда его не слушали.

Сейчас разговаривала даже вечно молчаливая Вита, из-за чего я только что заметил её высокий, чем-то писклявый, голосок. Она всегда одевалась в нежные цвета и постоянно поправляла свои короткие волосы, которые иногда лезли ей в лицо. Когда она сидела, то обычно занимала зажатую позицию, но не сегодня. Её характерной чертой была открытая улыбка, которую она прикрывала рукой, как и Савелий, если не заливался в смехе.

И вот посередине сидела та, ради которой все собрались, дочка теолога. Эвелина всегда считалась мне очень общительной и дружелюбной: у неё была куча знакомых, но в друзьях она держала только этих ребят. Странно, что данный конфликт длился очень долго, ведь я узнал за это время, что Эвелина не была способна долго держать обиду.

Возможно, она просто скучает по вниманию в свою сторону, поэтому и прощает, а сейчас ей хватает внимания Марселя? Ладно, я шучу, но всё равно он оказывает на неё какое-то влияние. Пока я продолжал оценивать ребят, совершенно вылетело из головы, что Виктор общается с Варфоломеем уже очень долго. Я хотел встать и узнать, как у них там дела. Все ли живы?

Стоило мне встать, как я заметил, что ребята уже стали прощаться друг с другом. Ладно, в начале узнаю ответ на свой вопрос, а потом схожу к старшим Ленским.

— И почему же тебя это интересует? — с улыбкой спросила Эвелина, сев на кресло, запрокинув нога на ногу. О, этот пронзительный взгляд серых глаз, который ей достался явно от отца.

— Я не знаю. У меня есть на то причины, — которые я ещё не придумал.

— Какие? — в этот миг она приподняла одну бровь, то же самое произошло с противоположной стороной уголка рта.

— Дело в том, — думай, — что у меня есть задача, — какая? — точнее моей модели. Я обязан всеми возможными средствами понять людей, — хорошо начал стелить, даже не вру, — вот я и подумал, что для большего понимания, — она, по-моему, меня не слушает, — в общем, нельзя оценивать человека только по поступкам настоящего времени, — хорошая мысль, — нужно обязательно узнать прошлое, которое может быть ключом к пониманию всего, что происходит сейчас.

— Хорошо, я тебя поняла, Чарли. События так сложились: они оба были виноваты. Вначале было всё нормально. У папы были деньги…

— Стой, — перебил я её, — прости, что перебил. Он же раньше работал по профессии и при этом много зарабатывал?

— Светское государство, — она пожала плечами, — Да и он что-то по типу психолога, только для верующих, — Эвелина посмотрела на настенные часы, — Всё было отлично. А потом умерла бабушка, пропал его брат окончательно, — девочка почесала нос, — Отец потерял интерес к работе, да вообще ко всему. А мама стала искать парней на стороне и изменила папе с его лучшим другом. После этого он и не заводит новых друзей, а со старыми не общается, хотя их и было немного. А вот маму он простил, но его вечерние выпивки дошли до какого-то алкоголизма, и в итоге мама не выдержала, собрала вещи и ушла, забрав меня с собой. Я тогда впервые увидела слёзы на глазах отца, его голос так дрожал, и он просил её остаться. Знаешь, что она ему сказала?

— Ну и что же?

— «Жалею, что вообще тогда учила тебя танцевать». После этих слов он застыл и ничего не сказал, а мы ушли. Какое-то время папа пытался вернуть её, но после трёх неудачных попыток оставил это. Забросил работу, перестал выходить на улицу, не платил алименты около 3-ёх лет. Со временем ему стало лучше, но он не мог стать уже тем человеком, которым был раньше, — грустная интонация не покидала Лину во время этой истории, — Я очень рада, что они сейчас общаются, может их отношения возобновятся.

— Извини, что перебью, а у мамы твоей были ещё отношения после этого?

— Да, много «отчимов» я повидала за это время, но никто и мизинца папиного не стоил, и мама с ними не задерживалась. Наверное, понимала, что это всё не то, — после этих слов я почему-то усмехнулся, но Эвелина этого не заметила и продолжила, — Так что, возможно, скоро у меня снова будет полная семья.

Я вспомнил, что хотел проведать Виктора и Варфоломея, поэтому извинился перед Линой и пояснил, куда мне нужно идти. Кто бы ожидал, что случилось далее? Она решила составить мне компанию. Мы быстрой походкой направились к спальне старшего Ленского. Дверь была на нашу удачу слегка приоткрытой, из-за чего не было барьера для предложений, которые звучали очень чётко и разборчиво.

— Да, смешная была история, — с радостным голосом говорил Виктор. Похоже, что опасности нет, и разговор развивается в хорошем русле.

Тут из двери выглянул кот, посмотрел на нас и начал мяукать. Предатель. Не успели мы уйти, как послышался голос Варфоломея:

— Ну и давно стоишь? Или ты не один?

Нам пришлось сдаться добровольно. Потом мы вместе уже весело болтали, на этом очередной летний день закончился.