Ночью прошёл дождь.

Уён будто физически чувствует, как колеса только вчера тщательно вылизанного скейтборда влетают в неглубокую лужицу на тротуаре, поднимая грязные брызги. Парень отчетливо представляет, что обратная сторона доски уже тоже в говно. В целом ничего страшного, наверное, однако в какой-то момент становится действительно жаль потраченного на чистку доски времени, мог бы лишний час погонять в приставку. За болты Уён не переживает - он вчера их тщательно смазал, никакая вода им не страшна, хоть какая-то польза от его очередной обсессии своим транспортом. Парень отталкивается, встаёт на доску поудобнее и, лавируя между небольшими противными лужами, плавно приближается к большому парку, через который он точно сможет срезать часть пути до автобусной остановки. Среди деревьев бродят собачники, чьи любимцы не стесняются облаять знакомое лицо - о, Уён почти каждую морду знает лично, как и их хозяев, поэтому по привычке приветливо машет и людям, и животным. Кто-то узнает Уёна, даже здоровается в ответ, и это неудивительно - со многими здесь гуляющими парень живёт в одном доме и часто пересекается в том же подъезде или небольшом круглосуточном магазине на первом этаже; кто-то игнорирует, но Уён не обижается. Час ранний, не каждому дана такая радость, как хорошее настроение по утрам. Стакан кофе все исправит. В случае Уёна исправлять, в общем-то, нечего, однако парень все равно жаждет пустить по венам кофеин, желательно, из той крохотной забегаловки возле университета, где теперь работает такой симпатичный бариста с очаровательными ямочками на щеках. Уён не спешит признавать, что откровенно залипает на него. Масла в огонь добавлял Феликс, уверяющий в том, что он этого бариста видел на своём потоке, но Уён ему не верит. Дело не в том, что Феликс пиздливый оболтус или стабильно путает лица. Это просто звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Уён расстался с Миён уже почти как четыре месяца, и его впервые кто-то увлек сильнее, чем она когда-то. Хочется ещё немного насладиться этим ощущением лёгкой влюблённости, ненавязчивым флиртом за кассой, взаимными улыбками и лёгким касанием - ох, Уён повадился платить в той кофейне наличкой просто чтобы милый бариста осторожно вкладывал сдачу в его ладонь нежным движением - Уён специально задерживался, проверяя со всеми ли этот молодой человек такой.

Не со всеми. 

Бариста, смешливо сияя глазами в сторону Уёна, бескомпромиссно выкладывал сдачу на специальное блюдце, даже в том случае, когда покупателю в итоге приходилось долго выгребать монетки. Уёну нравилось это чувство. Его осознанно выделяли, и этого было достаточно, чтобы парень окончательно понял, что влип по уши. И, кажется, этот бариста был вполне не против стать болотом. Уён настолько увлекся своей приятной игрой в флиртующих незнакомцев, что осознанно не читал все это время пейджик с чужим именем - было нечто волшебное в том, что Уён даже не знал имени этого чудесного молодого человека, чьи улыбающиеся лисьи глаза снились ему уже которую ночь подряд. 

Настроение неумолимо ползло выше и выше, по личной шкале ощущений уже давно превысив все допустимые за утро отметки, начиная от "выше ожидаемого" и задерживаясь где-то в районе "какой чудесный, черт возьми, день!". А когда Уён получит свой кофе и сдачу прямо в руки от замечательного бариста, то скорее всего он вообще откинется, и тогда Ликси придётся кому-то другому жаловаться на студсовет и то, как там плохо делаются дела, потому что "охх, Уён-и, знаешь, этот Кристофер!..". 

Уён вырулил к выходу из парка, через дорогу от которого располагалась нужная автобусная остановка. Ох, парень надеялся, что Енджун будет доволен тем, что сегодня он, кажется, не опоздает даже с учётом визита в кофейню. Уён хороший друг и все понимает - ему с утра хватает улыбки парня с ямочками, а вот Енджун, пока не обсосет все университетские сплетни с кем-то, не сможет продуктивно существовать до конца занятий. Может стоит и ему кофе прихватить? Уён лихо проезжает через дорогу на зелёный и тормозит у остановки. Приложение уверенно оповещает, что нужный автобус вот-вот подъедет, и Уён правда видит его далеко впереди. Надо же, сегодня по ощущениям и правда будет хороший день. Может это знак, что пора бы уже попросить номер телефона восхитительного бариста? Уён быстро прикрывает глаза и скрещивает пальцы на свободной от доски руке. 

- Если в автобусе не будет детей, то я позову его на свидание, - тихо бормочет парень и кивает сам себе. Почему-то так проще. Решиться самому на что-то требует куда больше сил, нежели просто положиться на волю случая. Уён правда старается этим не злоупотреблять. Нет, ну правда, когда он заходит в автобус, первым делом видит рядом со своим любимым местом в хвосте салона крохотную младшеклассницу, поэтому уверенно в тот же момент решает, что бариста он все равно на свидание пригласит. Он стоил всех случайностей, всех шансов и определённо точно не заслуживал, чтобы Уён продолжал ходить вокруг да около. 

Уён оплачивает проезд и уверенно тащится вдоль по проходу к своему излюбленному месту, плюхается на него аккуратно и ласково подмигивает засмотревшейся девочке. Та вздрагивает, неуверенно улыбается и тотчас отводит глаза, принимаясь старательно изучать все вокруг себя, но только не парня-соседа на пару остановок. Уён мягко улыбается. Нет, ну точно отличный будет день. Парень вставляет в уши наушники-вкладыши, устраивается удобнее и собирается подремать под новую любимую песню этой недели. Пропустить свою остановку Уён не боится - он помнит на этой дороге каждый поворот, каждую яму и каждого "лежачего полицейского", глупо думать, что с остановками дела обстоят как-то по-другому. 

Правда спустя две остановки парень хмурится, потому что водитель неожиданно тормозит спустя пару минут после того как подобрал новых пассажиров. Торможение не из приятных, все внутренности будто перемешались, и Уён, распахнув глаза, даже решил, что они попали в аварию. Нет, ну серьёзно, он едва на месте усидел! Первым делом парень вытащил из уха один наушник и проверил свою соседку, которая из последних сил удержалась на месте с помощью вертикального поручня. Жива-здорова, это главное. Уён облегченно вздыхает и открывает рот, чтобы сказать что-то ободряющее, однако его голос заглушает раздирающий барабанные перепонки хлопок. Уён так и замирает с открытым ртом, беспомощно глядя на девочку. Она очень бледная, будто уже обескровленная, а в салоне автобуса гулко пахнет кислым железом. Первый крик оглушает даже сильнее хлопка. Уён ещё не знает, что это звук, который он услышал, был от второго выстрела. Последствия первого растекались по лобовому стеклу - кровавые ошметки мозгов водителя. Что ж, зато теперь было ясно, почему автобус так резко затормозил. 

Людей с оружием было трое, один уже уселся за водительское кресло, направляя автобус дальше по его маршруту. Другие два разошлись, точнее один остался водительского выхода, а второй двинулся в конец, тщательно оглядывая перепуганных пассажиров. - Все останутся живы, если не будут капать нам на мозги, истерить или геройствовать, вы все - наш залог успешных переговоров с копами, поэтому будьте паиньками, - громко известил мужчина, медленно, но верно приближаясь к концу салона. Уён почувствовал, что уже весь покрыт тонкой плёнкой ледяного пота. Его руки тряслись так, что он был едва в состоянии держать пальцами скейтборд - он стискивал фаланги с такой силой, что они побелели, однако парень все равно не чувствовал пальцы и сходил с ума от ужаса, уверенный, что вот-вот выронит доску прямо на глазах психа с пистолетом. Сбоку раздался полузадушенный всхлип, и Уён похолодел. Он боялся отвести взгляд от преступника, но всё равно скосил взгляд на кроху рядом с собой. Уён даже не заметил в какой момент малышка схватила рукав его толстовки до треска ткани. По лицу девочки градом лились крупные слезы, и парень отчетливо понял, что она на грани истерики. Плохо, очень плохо, нужно успокоить её поскорее, объяснить, что все в порядке, им просто нужно быть покладистыми и спокойными, и!...

- Эй, пацан, - раздалось над головой, у Уёна потемнело перед глазами. Ну как же так. Девочка оглушающе разрыдалась на весь салон, всеми силами стараясь спрятаться за Уёна. - Сестру свою успокой.

- Простите, - промямлил Уён, искренне попытавшись улыбнуться. - Она.. напугана, ей всего семь лет, а вы прямо... над нами стоите с вашей этой... этим... оружием.

В нос ударил едкий запах - девочка явно описалась. Уён мучительно соображал. Преступники словно искали на ком бы им сорваться, кого показательно линчевать, чтобы их авторитет показался остальным заложникам неоспоримым. Как будто пушек наперевес было недостаточно. 

- Заткни её, последний раз предупреждаю. Эрни очень нервный и ненавидит детские сопли, - предупредил террорист, и Уён понимающие усмехнулся, чувствуя, что и сам вот-вот готов обделаться. Осознанных мыслей не было, Уён даже не мог сообразить, что ему нужно сделать с девочкой, чтобы она больше не плакала. Автобус молчал, пусть Уён и ловил на себе взгляды. Кто-то очевидно сочувствовал, кто-то злился и невербально поторапливал, кто-то просто радовался, что не был на месте парня. Уён впервые столкнулся с подобными чувствами. Он напуган, растерян и зол одновременно, ведь ни одна живая душа даже не попыталась отвлечь внимание, открыть рот и поговорить с преступниками. Уён предоставлен сам себе и должен был нести ответственность за ребёнка, которого видит впервые в жизни. На него ещё никогда не наставляли пистолет. 

Из-за этого Уён глупо замер, кажется, забыв как дышать. Девочка продолжала рыдать, несмотря на то, что парень неловко прижал её к себе, утыкая себе в грудь, надеясь, что так она будет плакать не так звонко, будет привлекать меньше внимания, может быть, если парень постарается, то вообще умудрится спрятать ее от посторонних глаз. Скейтборд он больше не держал, поэтому доска шумно рухнула прямо под ноги мужчине с пистолетом - он чертыхнулся и пнул её так, что она отлетела дальше по салону, заставив Уёна полузадушенно охнуть. Он был напуган настолько, что хватался за незнакомую девочку как за спасательный круг, сейчас она казалась ему единственной преградой между ним и преступником. Какая-то часть юноши малодушно надеялась, что в чужой душе их объятие с ребенком откликнется тонкой струной сострадания. Уёну было всего двадцать три года, девочке в его руках - не больше восьми, ну не может же это быть их пределом..? Сердце гулко билось где-то в горле, непривычно быстро - настолько, что Уён в какой-то момент даже глупо решил, что вот-вот точно скончается от остановки сердца, если уж не от шальной пули. 

- Простите.. - успел сказать Уён, прежде чем услышал тихий щелчок затвора. Это не могло сказать что-то заранее, тем более что на мушке Уёна держали уже достаточно долго (на самом деле не больше минуты, однако для парня каждая секунда тянулась будто целую вечность), однако Уёну хватило всего лишь раз встретиться взглядом с мужчиной, нависшим над ним, чтобы он всё понял - невредимым он не выберется. Вопреки всем законам жанра парень не успел просмотреть всю свою жизнь в ярких картинках перед глазами, не говоря уже о том, чтобы прожить, нет, смехотворно просто. Он не успел даже подумать о том замечательном бариста, к которому так торопился, не сумел отвлечься на мысли о родителях и Ёнджуне, ох, его наверняка будет ждать ужасный скучный день без компании Уёна. Да что уж там - парень даже вздохнуть не успел, как пуля прошила его лоб навылет.

Нечестно.