Обратно они добираются без приключений, и Уён этому более чем рад. Не рад он только тому, что Сонхва напару с Ёсаном превратились в настоящих фурий и решили любыми способами прямо с порога заставить их пожалеть о том, что они вообще выжили. Уён был уверен, что огребет в гордом одиночестве, соберёт сегодня весь урожай шишек так сказать, однако в импровизированном медкабинете Сонхва обнаружил на спине Сана два гигантских практически чёрных синяка, прямо под сердцем, и Уёна едва не выворачивает. Они и правда могли умереть. Они и правда.. ? Сан глухо стонет, даже когда Сонхва с предельной осторожностью обрабатывает его синяки мазью. Он громко ругается, однако тихие болезненные вздохи Сана едва наживую не режут. Уён хочет или заткнуть ладонями уши, чтобы его не слышать, или вообще с концами удрать куда-нибудь подальше отсюда. 

Проснётся ли он когда-нибудь достаточно готовым для этой новой реальности? 

С Саном все хорошо, по крайней мере, с его слов. Сонхва советует ему отдохнуть - из-за того, что вся площадь синяка воспринимается Саном точно оголенный нерв, Сонхва не может точно понять, есть ли на ребрах Сана трещины. Уён взволнованно пасётся рядом - его начавшуюся истерию, к счастью, помог угомонить Ёсан, поэтому теперь он просто нервный. И пусть они с Ёсаном занялись освобождением сумки Уёна от добытого добра, мыслями Уён все равно остался в том складе. Сан предупреждал, что даже с жилетом боль от попадания пули адская, и даже так Уён не понял, в какой момент Сана задело шальными пулями аж дважды. Он даже не дал Уёну понять, что с ним что-то не так. Уён не до конца осознал, что он чувствует по этому поводу. А должен ли вообще? Он правда не хочет пялиться, однако синяки на чужой спине будто заполнили все пространство в этой комнате, куда ни посмотри - везде будет ровная красивая спина Чхве Сана с двумя болезненными отметинами.

- Мне жаль, - расстроенно сипит Уён, когда Сан, уже к счастью одетый, проходит мимо. Он выглядит слегка удивленным, но впечатлило его это явно недостаточно. Да и не то чтобы Уён действительно хотел добиться какой-то реакции.. В общем, наверное, к лучшему, что Сан решает остаться самой противной задницей в радиусе километра и просто ворчит что-то себе под нос, уходя. 

- Уён-и, - мягко говорит Сонхва, однако Уён задницей чует подвох и косо смотрит на парня. Тот и правда все ещё не в духе, поэтому Уён занимает свою лучшую позицию - оборонительную.

- Я могу все объяснить! - тарахтит парень. 

- О, сомневаюсь, - отрезает Сонхва, скрестив руки на груди. Уён изо всех сил сдерживается, чтобы не брякнуть о том, как сильно Сонхва сейчас похож на его маму. Ёсан показушно рубится в какую-то допотопную приставку на едва живом диване, однако Уён уверен, что он просто греет уши.

- Если бы мне снова сейчас дали выбор взять сумку или оставить, я бы все равно вернулся за ней, - упрямо говорит Уён. Сонхва разочарованно качает головой.

- Нет, Уён-и, ты не понимаешь, - вкрадчиво начинает он. - В нашей нелёгкой жизни, конечно, важны материальные блага, однако человеческий ресурс бесценен. Нас очень мало, мы не просто вымирающий вид, нас единицы. Привносить свой вклад в общий быт, конечно, важно, но ради сумки лекарств жизнью рисковать не стоит. Ты был не один, вы оба могли не вернуться, и мы потеряли бы двух молодых сильных людей, которые могли бы и не преуспеть сегодня, но обязательно сделали бы все возможное завтра, понимаешь? 

Это неожиданно имеет смысл, меняет всё. Уён пытается разложить все в своей голове так, как надо, чтобы все снова стало правильно, однако эмоции слишком душат. Глупая благодарность заполняет нутро, Уён слабо улыбается. Сонхва всегда находил и, видимо, продолжит находить такие правильные нежные слова для него. Ох, Уён внезапно очень хочет обниматься. 

- Прости, - соглашается он, чувствуя себя очень смущенным и в чем-то даже глупым. Уён даже не подумал об этом тогда, в голове крутилось только навязчивое желание оказаться в кои-то веки полезным Чон Уёном, а не просто раздражающим всех субъектом. Он и правда слишком далеко зашёл в своих попытках доказать всем, что он чего-то стоит. 

- Я сплоховал, признаю, и в следующий раз все может закончиться куда печальнее, но просто я, понимаешь.. - Уён спотыкается, нервно кусает губы и вздыхает. Сонхва заметно смягчается, подходит к Уёну ближе и заключает его в ласковые объятия.

- Милый, я понимаю, - уверяет парень. - Спасибо, что вернулся к нам. 

Уён потерянно всхлипывает в чужое плечо. Разумеется, он знал, что Сонхва может понять его мотивы, это было ожидаемо в целом, однако все равно не был готов к чуткости своего нового друга. 

- Ну чего ты плачешь, глупый? - мягко спрашивает Сонхва, перебирая пальцами волосы Уёна, пока тот пытается собрать себя по кускам обратно в цельного функционирующего Уёна. 

- Знаешь, у меня раньше не было таких друзей, как ты, - честно говорит Уён. Сонхва только смеётся, крепче обнимая его. Фоном Ёсан делает вид, что его стошнило.

- А вот такие долбоебы были, - Уён недовольно комментирует действия Ёсана, на что он только кидает смеющийся взгляд из-за приставки. 

- Как дела с Саном? - интересуется Сонхва, и Уён внезапно давится воздухом. 

- Нет у меня с ним никаких дел, - беспомощно пищит Уён, однако Сонхва до противного проницательный. Уён вздыхает. Ну серьёзно, то, что Сан стоически терпел его несколько часов, отдирал его штанину, отвечал на все тупые вопросы, а потом для полноты ощущений огреб из-за него, не значило, что лёд между ними хоть немного начал таять. Более того Уёну вообще кажется, что Сан начнёт его избегать, какие уж тут совместные вылазки? Однако Сонхва смотрит требовательно и с интересом, поэтому Уён сдаётся.

- Надеюсь, ему понравилось упражняться в остроумии на мне и выглядеть отлично на моем фоне, жду не дождусь следующего раза, - бурчит парень, на что Хва громко смеётся. С дивана фыркает Ёсан, и Уён смотрит на него с обидой. 

- Ну, во всем нужно видеть плюсы, - нараспев говорит Ёсан. - Зато с вероятностью в 85% он больше с тобой никуда не пойдет, тебе ведь это на руку?

Уён замирает. 

- Охренеть, ты впервые сказал что-то умное, - отказываясь отпускать Хва из объятий, Уён неловко аплодирует за чужой спиной. Ёсан снова фыркает. 

- В календаре отметь ещё, раз для тебя это так важно, - советует он, однако Сонхва мягко их прерывает.

- Лучше пусть Уён сегодня поможет на кухне, как раз Хвиин заболела, они там вчетвером сегодня едва справляются, - говорит он, и Уён сияет. Готовка его успокаивает, и Сонхва прекрасно об этом знает. Парень с усилием отдирает от себя Уёна, что выходит со скрипом, причём буквально - у Уёна кофта трещит по швам, и начинает суетиться и собирать все необходимое, чтобы, видимо, нанести визит к заболевшей. Уён ходит за ним надутый, но по итогу Сонхва умудряется приобщить и его к деятельности - теперь он переносчик штатива для капельницы. 

Хвиин не особо обрадована тем, что Уён собрался помогать на кухне, но остановить Уёна это как пытаться помешать движению танка зубочисткой. Более того Уён снова крайне вдохновлен выложиться по полной из-за чужого неверия в его навыки. 

На кухне его встречают с довольным гулом - Мина и Джуён окончательно зашивались, поэтому рады любой помощи. Да и готовить Уён правда умеет, особенно, если продуктов необходимый мизер. В конце концов парень жил один и вполне умел о себе заботиться. Да, может он и не готовил никогда в таких объемах, однако с пропорциями легко помогут те, кто это делать привыкли. Мина была яро против, однако Уён всё равно умудряется помимо риса сварить настоящий суп, пусть и луковый. 

- Я не знаю какие у тебя траблы с луком, да и мне все равно, но мой луковый суп - произведение искусства, и ты это признаешь, - безаппеляционно то ли заявляет, то ли угрожает Уён, пока Джуён за его спиной втихушку пробует бульон и довольно мычит. Мина все ещё не впечатлена, но сдаётся под уговорами остальных и пробует суп. 

- Ладно, ты прав, из этой гадости и правда можно приготовить что-то съедобное, - сквозь зубы соглашается девушка, и Уён победно вопит. Наконец-то, он чувствует лёгкий бриз всеобщего и заслуженного признания.

Его суп ожидаемо нравится всем, даже Сонхва, который в еде достаточно привередлив, и уже это Уён считает личным достижением. А ещё он становится счастливее, когда понимает, что не угодил Сану - тот, судя по всему, терпеть не может овощи и ест неохотно, что заставляет Уёна злорадно потирать руки и продумать меню на неделю, максимально избегая мяса и его заменителей. Ну а что, Мина сетовала, что мяса опять не хватает, не это ли повод полностью заменить его чем-то равноценным, а главное овощным? Ох, они ещё не подозревают, насколько Чон Уён находка для них всех.

***

Несмотря на то, что Хвиин была полностью здорова уже через несколько дней, Уён продолжил помогать на кухне, потому что с ним работа продвигалась в разы быстрее. Чон Уён несомненно знал, о чем говорил, когда выдвигал свою кандидатуру на должность повара. Разумеется, шефом его назвать было нельзя, однако Уён обладал отличным качеством, которое местным очень пригодилось - он умел соображать еду из ничего. Они тут, конечно, все партизаны, однако в их утопичном обществе о людях действительно заботились, как бы абсурдно это не звучало. За чертой бедности никто не жил, продуктов всегда было в достатке, поэтому многие в глаза никогда не видели консервы или вообще не готовили, предпочитая ланч в ресторане трехчасовой возне на кухне. Уён выяснил, что достаток местных этому более чем способствовал. Ох, парень не стеснялся делиться деталями своей прошлой жизни, потому что многое так забавно шокировало местных. Меньше всего они конечно верили в то, что в мире другого Чон Уёна люди были свободны, могли заниматься чем хотят (в рамках законодательства, разумеется), могли уехать куда захотят, могли менять место жительства, место работы, даже место учёбы. Но больше всего остальных удивляла обычная демократия. Сонхва поделился тем, что Хонджун давно обдумывал похожую концепцию - общество, которое само выбирает своего руководителя, однако остальные даже не подозревали, что где-то подобное уже существует. 

- А как быть, если вы выбрали не того человека? - морщится Ёсан. Уён как никогда горд тем, что спал не на всех парах по праву, а только на утренних. Нет, ну серьёзно, зачем хореографу право?!

- Если президент совершает преступления против собственных граждан, то они в праве объявить импичмент - это когда все дружно собираются и просят президента упаковать вещички и покинуть пост, - объясняет Уён, и все пораженно молчат.

- И у вас не казнят за такое? - тихо спрашивает Сонхва. Уён хмурит лоб, но не припоминает ни единого прецедента. 

- Нет, бывает так, что человек цепляется за место и отставка может отложиться. Или например президент прислушивается к недовольствам, тогда все может и обойтись, я думаю, - туманно объясняет парень. За свою короткую жизнь он ни разу не был свидетелем подобных событий, поэтому осведомлён в теме достаточно скудно. - Всё равно срок правления обычно ограничен тремя-четырьмя годами, его просто после не станут выбирать.

Теперь черёд Юнхо округлять глаза. 

- Четыре года? Так мало? - пораженно выдыхает он, и Уёну остаётся только догадываться о местной политической обстановке. 

- Зато теперь понятно, откуда взялся такой баловень на наши головы, - замечает Сан с улыбкой, но Уён знает, что в улыбке этой ни грамма добродушия или шутки. Уён не совсем уверен, что конкретно с этим парнем не так, однако он, несмотря на видимое недовольство, все равно продолжает с ними обедать. Юнхо объяснял это тем, что они в общем-то одни из первых попали сюда и достаточно сильно сдружились, пока база не пополнилась новыми людьми. И это похоже на правду - Сан очень приветлив с ними всеми, он обожает Ёсана, очень заботится о Сонхва и Чонхо, часто мается какой-то дурью с Минги и Юнхо, в общем, занимается всем тем, чего никогда не будет делать для Уёна. Сначала это раздражало, Уён остро чувствует, что ему каждый раз в открытую показывают, насколько он тут лишний на празднике жизни. Это заставляет скрипеть зубами от негодования. Сан, кажется, полностью освоился - зная как Сонхва относится к их ссорам, он достаточно приветлив с Уёном в присутствии старшего, однако стоит Сонхва заняться своими делами, и вся напускная доброжелательность сходит с Чхве как с гуся вода. Впрочем, Уён ведёт себя также. В присутствии Сонхва вести себя отвратительно он не может, ведь тогда он выставит себя полным придурком на фоне обворожительного Чхве Сана, а вот наедине накидывать друг другу мужских детородных органов за шиворот становится самой любимой рутиной. Ёсан в открытую признается, что обожает их перепалки и готов наблюдать за ними хоть весь день. Юнхо и Минги предпочитают отмалчиваться, однако Уён с раздражением понимает, что им тоже это вполне нравится. Единственный человек с функционирующими мозговыми клетками - Чонхо - предпочитает остаться в стороне. Сонхва он ничего не рассказывает, но и особо эти ссоры не поощряет вниманием, как предыдущая троица. Уён бесится, злится, с каждым днем все больше, однако в конце концов ловит себя на мысли, что действительно любит эту рутину. Язвительного, но отзывчивого Ёсана, приклеенных друг к другу Юнхо и Минги, благоразумного Чонхо, Сонхва, заботливого и нежного, и, разумеется, к мерзкому Чхве Сану он достаточно прикипел. Уён не надеется, что это взаимно, ему просто нельзя надеяться. Он не понимает, как долго вообще тут пробудет. Жизнь кажется спокойной и размеренной, однако Уён уже выяснил, что происходит за этим фасадом. 

И мирное время действительно заканчивается. 

- Сан, я и без оборудования понимаю,что у тебя трещины на ребрах, - припечатывает Сонхва так резко, что Уёну даже на мгновение жаль вынужденного напарника. Сан действительно выглядит так, будто его ударили. 

- Синяки давно сошли, но ты все ещё с трудом дышишь полной грудью, нельзя так-..

- Я не могу отпустить остальных с ним! - Сан перебивает Сонхва, и Уён испытывает смутное желание подраться, пусть и осознает, что Сан прав. - Он безалаберный, шумный, он сам сдохнет и остальных на тот свет за собой потащит!

Сонхва вздыхает. 

- По факту, - вдруг подаёт голос Уён и пожимает плечами, когда Сан переводит на него взгляд. Он смотрит на него сложно, словно прямо сейчас хочет снова с ним поспорить, несмотря на то, что Уён впервые за несколько недель с ним в открытую согласился. 

- Никто не бегает быстрее, чем Уён, и ты это знаешь, Сан-и, - Сонхва хмурится. Уён выглядит слегка пришибленным - если уж он тут лучший бегун, то это беда, определённо катастрофа. 

- Я знаю, что ты волнуешься за него, но он пойдёт, Чонхо за ним присмотрит, и я тоже, - Сонхва вздыхает и делает какие-то пометки в потрепанном блокноте. - В этот раз мне придётся выйти самому. 

Уён без понятия, как он вообще согласился на все это во второй раз. Может это все мягкая улыбка Сонхва и то, что Уён постоянно не может позволить себе отпустить старшего так просто, особенно после того, как видел мир снаружи. Уён понимает, что Сонхва такой же, как и остальные, он тренирован наравне с прочими обитателями базы и умеет выживать, однако он просто не может отказать ему. Может быть Сонхва на это и рассчитывал, тонко сыграв на его чувствах, а может Уён просто дурачок. Сам парень предпочитает думать, что второе. Сама мысль о том, что Сонхва может пользоваться своим обаянием, ему противна. 

Они снова встают в жуткую рань, однако в этот раз Уён менее нервный и даже умудряется поспать. Ёсан снова готов отдавать команды через гарнитуру, а помимо Сонхва с ними собрались Чонхо и Минги, который к удивлению Уёна, ведёт всех к минибусу, очень похожему на тот, что Уён видел тогда, на складе. 

- То есть все это время была возможность выезжать на эти самые вылазки, а не носиться как угорелые по всему городу? - изогнув бровь, интересуется Уён, пока Чонхо и Сонхва заносят необходимые вещи в салон - в основном, верёвки, стяжки и сумки. Ох, Уён понятия не имеет, что им нужно, но выглядит внушительно. 

- В этот раз цель по-крупнее будет, - Минги лишний раз проверяет горючее и проворачивает ключ зажигания, заставляя мотор автомобиля приветственно заурчать. 

- Да, поэтому возьми, - Сонхва аккуратно вкладывает в ладони устроившегося у затонированного окна Уёна небольшой пистолет в кобуре. - В голову. У тебя двенадцать патронов в общей сумме. 

Уён пялится на оружие и со вздохом все же цепляет кобуру на себя, надёжно застегивая под грудью. Патроны и правда на месте - шесть уже в барабане и шесть в небольшом отделении кобуры. Уён все еще плох в быстрой перезарядке, несмотря на то, что Мэддокс из него весь дух вышиб на последней тренировке, заставляя бежать штрафной круг всякий раз, когда Уён случайно ронял патроны. 

- Готовы, девочки? - голос Ёсана весёлый до неприличия, и столь же жизнерадостно ему вторит только Минги, которому, судя по возобновившейся дерганности, уже не терпится "погулять". Уён все еще не верит, что снова делает это. 

На автомобиле спокойнее. Уён даже дремлет какое-то время, пока Минги неторопливо петляет по улицам города под руководством Ёсана. Сонхва тоже решает вздремнуть, а Чонхо в хвосте минибуса играет в карты с остальными ребятами. Уён не помнит, как их зовут, кажется, кто-то из новеньких, поэтому Чонхо как порядочная мама-утка ведёт своих несмышленышей в большой мир самостоятельно. Уён им даже завидует, потому что их глаза горят энтузиазмом, а руки очевидно чешутся сделать хоть что-то полезное. Сам Уён такими благородными приступами не страдает, к счастью, но хотел бы. Наверное. 

Неизвестно, было ли это изначальным планом Минги, однако, пока Сонхва шатается по какому-то полупустому из-за семи утра супермаркету вместе с несколькими ребятами Чонхо в качестве грузчиков, механик взламывает чужой минивэн белого цвета - он достаточно просторный для их нужд и так удобно стоит на парковке без присмотра. Пока Сонхва загружается, Чонхо с его протеже уже забрались в добытый автомобиль, довольные, что им не нужно ютиться в хвосте минибуса вместе с коробками с едой, миллиардами пачек салфеток, литрами чистящих средств и порошков - Уён уже выяснил, что у Сонхва пунктик на чистоте, а если у Сонхва есть пунктик на чём-то, то это автоматически становится проблемой всех окружающих. Подтрунивать над ним правда Уён не собирается - за все то время, что он здесь, парень понял, что влияние Сонхва распространяется на всех без исключения, даже на Сана, который вообще-то первый после Хонджуна. Общаясь с Сонхва все больше и больше, Уён понимает, что все склонны считать пресловутым первым после капитана именно Сонхва, а не Сана. Возможно, он такая невыносимая задница лишь потому что тоже это понимает. 

Белый минивэн выезжает первым, Минги следом, и они спокойно едут по улицам. Сонхва что-то черкает в блокноте, Уён пялится в окно, Минги кошмарно мычит что-то себе под нос и барабанит по рулю. Чонхо передаёт через Ёсана, что заедет на заправку, чтобы закупить побольше бензина, поэтому на следующей остановке Уёну приходится тащиться с Сонхва, чтобы парень не шатался с кучей вещей самостоятельно. В целом на удивление увлекательное времяпровождение, если бы Сонхва не нагрузил его коробками с бумагой для печати. Сам Сонхва на удивление хорошо вливается в эту общую серую массу, он двигается и разговаривает так, будто он действительно свой. И вместе с этим он все равно выделяется - живым взглядом, мимикой, привычкой жестикулировать. Уёна это беспокоит, и он спрашивает парня напрямую, на что Сонхва только смеётся. 

- Сан научил? - интересуется он и тут же продолжает, прекрасно зная ответ: - Я знаю, что лучше не привлекать к себе внимание, но мне нравится с ними общаться, нравится думать, что, возможно, я - это единственное яркое пятно за весь их день. 

Уён не знает, что думать насчёт этого. Сомнительная философия Сонхва кажется чем-то откровенно малахольным. Слишком большой риск. Вдобавок быть радостным и воздушным у него банально нет сил - Сонхва решил заодно прихватить ещё и питьевой воды, поэтому к машине Уён бредёт навьюченный как ишак, пока Сонхва продолжает изучать флюиды доброжелательности вокруг себя в радиусе минимум пяти метров. Минги, кажется, издалека замечает, что у Уёна уже колени подкашиваются, поэтому торопится к ним навстречу забрать часть поклажи себе. Ёсан передаёт, что Чонхо закончил, и они могут выдвигаться, и душа Уёна начинает петь, несмотря на усталость. Скоро домой. В салоне их машины малышня Чонхо забыла карты, поэтому очень скоро они втроём уже играют на щелбаны, причём Минги при этом умудряется отлично вести машину и отвешивать Уёну смачных щелбанов, потому что, как оказалось, Сонхва и Минги непозволительно хороши в карточных играх. 

- Вы шулеры! - возмущенно сипит Уён. На лбу, кажется, вздувается гигантская шишка, потому что этим двоим пришла в голову замечательная идея ударить проигравшего в одно и то же место. Может быть получится соврать, что он получил эти синяки в настоящем бою?

- Обещаю рассказать Сану в красках, что на тебя напал отряд болванок, но ты от них героически отбился, - смеётся Минги, и Уён тоже фыркает. Ну уж нет, он лучше правду скажет. 

В ухе неожиданно звонко трещит, да так, что все трое хватаются за гарнитуру, морщась. Связь, кажется, барахлит, навигатор у Минги тоже ведёт себя странно и мерцает. 

- Ёсан? Тебя глушат? Эй, Ёсан? - Сонхва перебирается на переднее сидение к Минги и не оставляет попыток связаться с их навигатором. Любопытный Уён тоже перебирается поближе - он стянул собственную гарнитуру с уха, потому что треск стоит просто невыносимый. 

Некоторые вещи невозможно осознать сразу, Уён понимает это отчетливее всего в тот момент, когда белый минивэн впереди них на полной скорости сносит с перекрёстка чёрный грузовик без номеров. Минги громко матерится - настолько, что Уён слышит его даже сквозь вату в ушах. Механик крутит руль как в последний раз, Уён глупо хихикает, представив, что сейчас эта баранка просто загорится или отвалится к чертям. Сонхва приклеивается к окну, не в силах оторвать взгляд от двух смятых машин на обочине - грузовик впечатал минивэн в дорожное ограждение с такой силой, что оно сломалось, и обе искореженные машины свалились в кювет. Минги знает, что нельзя, знает, что опасно, однако все равно тормозит, и Сонхва первый вываливается из машины, спешит к месту аварии. Уён запоздало вспоминает, почему.

Чонхо и ребята. Там же Чонхо и его ребята. У грузовика валит дым из-под капота, нет никаких признаков движения. Впрочем, лобовое стекло выбито практически полностью, значит водитель вылетел через него. 

- Блять, вас нашли! - гарнитура перестаёт трещать, и Уён слышит крик Ёсана в висящих на собственной шее наушниках. Он звучит отчаянно, однако нет времени об этом думать, потому что задняя дверь белого минивэна внезапно распахивается и оттуда вываливается человек. Уён и Сонхва бросаются туда со всех ног, несмотря на то, что Минги кричит им что-то за их спинами. Нет ничего важнее помощи выжившим. 

Взрыв оглушает обоих, Сонхва падает, сбитый с ног взрывной волной, Уён умудряется устроять на ногах, закрывая свое лицо, надеясь, что от жара у него не спалило брови. "Бензин!" - запоздало вспоминает Уён. Машина Чонхо была нагружена бензином под завязку. 

Сонхва ебанутый. Уён осознает это наиболее отчетливо, когда парень хватается за чужое горящее тело, накрывает его собой, вопит что-то, однако все равно самоотверженно тушит огонь на чужой куртке собой. Уён стаскивает с себя куртку и накрывает их обоих, прижимая собой к земле. Минги снова что-то вопит, но Уён не в состоянии разобрать что. Сонхва под ним дрожит и, кажется, плачет. Уён рассеянно клюет его губами в макушку. Ёсан снова оживает. 

- Минги даст круг, оторвется от погони и вернётся за вами, будьте на месте, только тише, - говорит Ёсан, у него дрожит голос, однако он все равно продолжает говорить медленно и вкрадчиво. Уён поднимает голову , пытаясь осмотреться и тут же видит у обочины остановившийся минибус, из которого уже начали выходить гигантские люди в белом. Нутро Уёна скручивает. Нельзя здесь оставаться. 

- Хва, - шепчет Уён. - Хва, надо уходить. Они здесь, маневр Минги не удался. 

Сонхва едва слышно всхлипывает, крепче жмёт к себе пострадавшего и мотает головой. Белые гиганты приближаются. Затылок обдает холодом. Они тут умрут. 

- Хва, - лихорадочно шепчет Уён. - Останьтесь здесь, Минги сюда потом вернётся. Я уведу этих отсюда, и потом заберёте меня откуда-нибудь, я Ёсану скажу откуда, ты понимаешь? Только оставайся тут, лежи смирно, пожалуйста, ты слышишь?

Сонхва простестующе сопит, возится под Уёном, но тот, пользуясь тем, что он сильнее, жмёт Сонхва к земле. 

- Я отлично бегаю, ты сам сказал, - говорит Уён и медленно соскребается с них, оставляя их под собственной курткой. Затем парень глубоко дышит, стараясь привести нервы в порядок, ползёт на корточках, огибая горящую машину. Белые уже практически здесь, поэтому Уён не раздумывая, выхватывает из кобуры пистолет и стреляет, не прицелившись даже, лишь бы громким звуком отвлечь гигантов, заставить их смотреть в другую сторону. Это срабатывает, андроиды тут же ощетиниваются оружием, направляют его в сторону Уёна, и тот срывается с места, будто олимпийский бегун, уводя преследователей от места аварии и Сонхва. Огнестрельная очередь ударяет по ногам, взбивает землю, поднимает пыль, и Уён впервые в жизни молится просто потому что действительно хочет пережить сегодняшний день. Связь с Ёсаном почему-то оборвана - Уён слышит лишь помехи, поэтому понятия не имеет, куда ему убегать. Впереди высятся здания - очевидно, целый жилой комплекс, и Уён несётся туда, надеясь, что уж там стрельбу его преследователи прекратят из-за риска зацепить шальной пулей местное население. 

Когда бредущий навстречу ему школьник вдруг валится на асфальт замертво, а под ним стремительно расползается тёмная лужа, Уён понимает, насколько же он просчитался. То мгновение задержки, когда Уён встречается взглядом с безжизненными умирающими глазами, обходится парню острым жжением в бедре - настолько болезненным, что Уён кричит, не стесняясь. Он правда устал. Ранение неглубокое, пуля даже не вошла в мягкие ткани, просто оцарапала, пусть бежать уже куда тяжелее, но Уён запрещает себе останавливаться. Парень просачивается вглубь дворов, бежит меж просыпающихся на ходу людей - в основном это дети и подростки, и Уён старается не думать о том, чудится ли ему шум от падающих на землю тел или же он просто окончательно рехнулся. Оборачиваться он сознательно не собирается. 

Чудом ему удаётся оторваться - Уён благодарен своему росту и некрупной комплекции, он легко теряется из виду даже в кустарниках, чего нельзя сказать об его гигантских преследователей, которых Уён хорошо видит буквально отовсюду. Парень старается не хрипеть сорванными лёгкими и восстановить дыхание, пока отсиживается за углом одного из домов, пока Белые педантично обыскивают местность. Рано или поздно один из них сюда направится, и Уён практически умоляет себя снова начать двигаться куда-то подальше отсюда, однако его диафрагму разрывает от боли, дышать ему практически нечем, и бедро болит просто до одури. Благо хоть не кровит - пуля будто не рану оставила, а лишь прижгла кожу, поэтому смерть от потери крови Уёну точно не грозит. Сделав ещё несколько рваных вздохов, Уён стискивает зубы и срывается с места. Ну, точнее сорвался бы, если бы его кто-то резко не потянул обратно за ремень кобуры. Уён не успевает даже взвизгнуть,а ему уже моментально зажимают рот ладонью, тащат спиной обратно, и вскоре парень оказывается втянут в какое-то полуподвальное помещение. Дверь была невысокая и совсем крохотная, незнакомец заставил Уёна согнуться в три погибели, чтобы он не ударился затылком. Наконец дверца была надёжно закрыта, а его благополучно отпустили. Уён, едва оказавшись на свободе, бросается в противоположную от незнакомца человека, резко разворачивается и наконец встречается с ним лицом к лицу. Молодой парень, которого Уён перед собой видит, выглядит ну просто развеселым, будто это не снаружи в нескольких метрах бродят ребята, посланные их убить. 

- Выглядишь напуганным, - делится впечатлениями парень, и Уён нервно хмыкает. 

- Тебе бы тоже не помешало, - не подумав, брякает Уён, и незнакомец звонко смеётся, настолько, что Уён готов наброситься на него и вырубить, пока к этой халупе не сбежались все Белые черти проверить, кому это тут так весело. 

- Почему ты один? - интересуется парень, отсмеявшись, и Уён не знает, что он может рассказывать, а что нет, потому чо этого человека он точно видит впервые. 

- Разделились, попали в аварию, а тут эти, - Уён неопределенно кивает в сторону двери. - Я пытался отвлечь их, а потом быстренько оторваться, но оказалось, что они тоже довольно быстренькие. 

- Уён, я много раз просил тебя не рисковать так, - сокрушается незнакомец, пока застывший на месте Уён ощущает, что разваливается на части от того, насколько внутри все похолодело. 

Он знает его. Этот парень, он... знает. 

Пока Уён хватает ртом воздух, парень внезапно добавляет: 

- Сонхва это расстраивает, ты же знаешь.

Уён наконец-то выдыхает так шумно, что парень даже вздрагивает. 

- Да отдышись ты уже нормально, придурок, - ворчит незнакомец. Уён слушается.

- Тот, от кого я уводил этих, - он кивает в сторону двери. - и есть Сонхва.

Парень вскидывает голову и выглядит встревоженным. 

- Сонхва без меня вышел из базы? - он звучит будто даже обиженно, пока Уён быстро кивает. Он нащупал возможность сойти за своего.

- У Сана ребра треснули на прошлой вылазке, Сонхва его никуда не пустил, - Уён морщится и тут же ему приходится перехватывать нового знакомого поперёк туловища, чтобы удержать. Едва Уён закончил говорить, он кинулся к выходу, явно намереваясь выбежать наружу. Уён перехватывает его крепко, они впечатываются друг в друга и это даже больно. Парень натурально рычит.

- Пусти меня!

- Нетнетнетнет... да погоди же, Минги наверняка их уже забрал, - Уён честно надеется, что парень его услышит, потому что сил в этом некрупном теле на удивление слишком много для одного Уёна. Он с трудом удерживает парня на месте, чувствуя, как его ботинки жалобно скрипят. Уён сжимает человека сильнее, чем требуется, возможно, у парня даже останутся синяки, и тихо шипит, когда тот случайно лупит его по больному бедру. Уён почти гордится собой в этот момент, потому что все равно не позволяет незнакомцу пройти дальше. 

Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы гарнитура Уёна внезапно не затрещала. Парень замирает, пока сквозь треск прорывается знакомый голос Ёсана. Связь слишком плохая, Уён даже не может разобрать его речь, а затем он и вовсе слышит только щелчки. Всё это видится Уёну абсолютно безнадежным положением, однако незнакомец неожиданно у успокаивается. 

- Минги правда их забрал, - говорит он. 

- Да? - глупо переспрашивает Уён. Парень щурится. Уёну это почему-то не нравится. Взгляд у незнакомца уж шибко колючий. 

- А ты не слышал? 

Уён качает головой на свой страх и риск. Он чувствует какой-то подвох, но пока не может сообразить, что не так. 

 - Морзянка, - говорит парень, и Уён выдыхает. Не знать азбуку Морзе в двадцать первом веке довольно простительно... ведь так? Господи, как он устал. Ну не мог же он..?

- Не говори только, что я её знаю, - стонет Уён, и незнакомец тихо фыркает. Итак, он, кажется, крупно проебался. Об этом наиболее очевидно говорит то, что кулак нового знакомого впечатывается в его солнечное сплетение так стремительно, что Уён не успевает не то чтобы заблокировать чужой удар, он даже вздохнуть не успевает. Этот парень далеко не ровня ни Сану, ни самому Уёну. Перед глазами быстро темнеет, обстановка плывёт, но, к счастью, Уён падает на пол уже после того, как теряет сознание.