«Не так следовало вам отмечать первый год отношений, ох не так…» – думал Веска, глядя на Ди, прильнувшего к плечу изрядно помятого Леона. Нельзя впутывать детей в свои разборки… хотя, конечно, бывшей звезде Олбани можно всё.

Граф Ди – его граф Ди, всё такой же насмешливый, нетронутый временем и недоступный – стоял уже на самом верху лестницы и щурил фиалковые глаза на «людишек». Гордо вздёрнутый нос, идеальная осанка, язвительные слова… Хоуэлл почти повёлся на эту жалкую карикатуру на злодея. Почти.

Длинные чёрные волосы разметались по плечам и спине – граф больше не собирал их в аккуратную косу, которую когда-то так любил, ногти отросли – никакие перчатки уже не наденешь, тонкие пальцы мелко дрожат, а в глазах затаились страх и пустота. Ди казался таким незнакомым, таким неправильным и нереальным… но всё-таки это был он.

Маленький рогатый кролик сидел на спинке кресла и беспокойно хлопал кожаными крылышками, то и дело поглядывая на летучую мышь, сидящую рядом с ним. Вампир притворялся спящим, изредка касаясь лапкой длинных пушистых ушей кролика, будто желая успокоить того. Это могло бы показаться милым, но Веске было не до очередного выпуска National Geographic. Сурово глядя в непроницаемо-фиолетовые глаза мужчины напротив, он задал вопрос, который жёг ему горло весь день:

– Ди, этот мальчик, который «тоже-граф-Ди»… Он сказал, что у него нет матери… Это моё?!

Граф Ди, ради которого правительство не пожалело бы вновь открыть Алькатрас, качнулся и растерянно приоткрыл хорошенький ротик:

– В первую очередь, – он нахмурился, – это моё. Но да, он от тебя.

Ди-младший медленно повернул голову и посмотрел на Веску так, словно впервые увидел, и совсем-совсем не сходил с ума у того в машине всю дорогу до Лос-Анджелеса, когда его папаша похитил обожаемого им Оркотта. Причину любви к никудышному сотруднику полиции, так и не вышедшему из переходного возраста в свои двадцать семь, Хоуэлл понять не мог. Впрочем, своих чувств к патлатому генному инженеру в чеонгсаме, кажется, так и не вышедшему из переходного возраста даже в сорок три, он тоже не понимал.

Рогатый кролик издал протяжное «Кю-ю-ю», утыкаясь в летучую мышь. Леон кашлянул:

– Софу, а когда вы собирались нам рассказать?

– Кто? – не понял Веска.

– Да он же, – тыкая пальцем в кролика, раздражённо ответил Оркотт. – Ди за ним уже полгода хвостиком ходит, чтобы разузнать об отце, а он молчит как онемевшая рыба!

Хоуэлл в который раз разочаровался в способности детектива подбирать слова и забеспокоился о душевном здоровье сына. От осинки не родятся апельсинки, а граф Ди уже в университете был странноват. Сам он, впрочем, тоже.

– Отец! – от высокого, почти звенящего голоса Ди-старшего заныли уши. – Почему ты прикрываешься детьми? Тебе нормально вообще?!

– Отец, он ни в чём не виноват! – гневно воскликнул его… точнее, их общий сын. – Не обижай дедушку!

– Какого де… – начал было Веска, но его прервал негромкий кашель у него за спиной.

Кролик куда-то исчез, летучая мышь тоже пропала. Вместо них в кресле сидел человек в тёмном плаще, к ногам которого прижался молодой человек со светлыми волосами.

– Ч… что?!? – Хоуэлл отступил. – Что за чёрт?!

– У-га-дал, – мягко рассмеялся человек, снимая капюшон.

Он был почти копией обоих Ди – те же черты лица, те же чёрные волосы, та же нахальная усмешка… Только глаза у него были золотые и колючие, а из-под волос выглядывали маленькие острые рожки. Веска опешил, крепче сжимая пистолет. «Чёрт» улыбнулся ещё нахальнее и погладил юношу у ног по голове.

– Ареку*, смотри-ка, этот мальчик дожил-таки до сорока! Я выиграл.

Ди-старшего затрясло от возмущения.

– Сашу зовут Саша, отец! Не делай с его именем этого!

– Вообще-то… – молодой человек отвёл взгляд, – на самом деле меня зовут Александр Ганс фон Молдавский… Впрочем, когда вас обоих это волновало?

– Ну, Алек! – недовольно поджал тонкие губки «чёрт». – В любом случае, вы оба живы, дети в порядке, так что моя работа на этом окончена.

– Как будто ты сделал что-то полезное! – возмутился Ди.

– Да!

– Нет!

– Я растил твоего… вашего ребёнка!

– Я тебя об этом не просил!

– Но я это сделал! И вообще, у детей сегодня год отношений, может, поздравишь их, вместо препирательств?..

– Да вы издеваетесь! – вскричал в сердцах граф, ударяя кулаком по приборной панели. – А?.. О, точно, как я мог забыть…

Всё произошло стремительно. Веска успел краем глаза заметить, как Оркотт роняет Ди-младшего на пол, прикрывая собой, и, почти не целясь, выстрелил в преступника, выпустившего смертоносный вирус. Раздался удивлённый вскрик, комнату залил яркий свет…

***

В резервуаре с водой зажёгся свет. Привычка сработала быстрее мозгов – Леон толкнул графа на пол и накрыл его собой. Раздался звук выстрела и крик, а затем всё стихло. Ожидаемого взрыва не произошло.

Оркотт поднял голову. Веска, похоже, пребывал в состоянии аффекта – он замер, стиснув пистолет, выпучив глаза и хватая ртом воздух. Софу прижал к себе Алекса. Вампир растерянно хлопал глазами и жался к хозяину. Отец Ди, так негостеприимно отправивший бойфренда своего сына в нокаут, осел на пол, держась за плечо и что-то бормоча себе под нос. Отсюда слышно не было.

– Слезьте с меня! – зло прошипел Ди. – Что там случилось?

– Понятия не имею, но твой отец, кажется, ранен… – Леон помог парню подняться. Тот побледнел, мгновенно меняясь в лице.

– Ранен?..

Ди-старший попытался встать, но упал, сворачиваясь в клубочек и замирая. Граф вырвался из рук Леона, кидаясь к лестнице.

– Ди, стой!

– Это просто транквилизатор… – пробормотал агент ФБР, всё ещё глядя куда-то в пустоту. – Не умрёт… Наверное…

– Чёртов псих… – Оркотт тяжело вздохнул, оглядываясь.

Похоже, резервуар с вирусом был ещё цел. Ди уже добежал до отца и теперь тряс его в бесплодных попытках разбудить. Веска сел на пол. Похоже, ответы можно было выбить только из…

– Не трогай Хозяина! – Алекс выставил руки, закрывая собой последнего графа Ди.

– Чего вы от меня хотите? – кутаясь в плащ, отступал к выходу Софу.

– Информацию! – пытаясь сцапать зловредного «рогатого кролика» за край одежды, прорычал Леон. – Что это за хрень в аквариуме? Какого чёрта Хоуэлл – папаша Ди? У него же уже есть отец! Он усыновлённый? Ди – реально его копия? Что тут вообще происходит?!

Софу отодвинул вампира в сторону, оказываясь рядом с Оркоттом. Несмотря на рост, сейчас он казался огромным и страшным.

– Понятия не имею! Мой отец связал свою судьбу с этим человеком, – тонкий палец с пугающе-острым ногтем ткнул в сторону Вески, – ещё до нашей эры – не мне его судить. Ему это принесло только страдания и огорчения. Его дело! Однако своего сына я от этого мужчины хотел бы защитить. К сожалению, у меня это не вышло, как видите…

Леон схватил мужчину за плечи и хорошенько встряхнул. С Ди это обычно работало.

– Потом расскажете свои истории о том, как древние китайцы отбивались от Вески Хоуэлла. Отвечайте на вопросы!

– Слушаю… – обиженно пробормотал мужчина, делая знак Алексу, чтобы тот не вмешивался.

– Кто такой Ди?

– Который?..

– Мой!

– Полагаю, плод любви мистера Хоуэлла и моего сына.

Леон на мгновение прикрыл глаза, переваривая информацию.

– У двух мужчин не может быть детей.

– Анатомия позволяет, полагаю…

– Чья?!

– Если у мистера Хоуэлла нет матки, то, думаю, анатомия моего сына.

«Час от часу не легче», – подумал детектив, оглядываясь на остальных.

Веска помогал графу перенести старшего Ди вниз. Очухался, значит. Алекс, сжав кулаки, топтался рядом, но молчал. Софу с отсутствующим видом смотрел в сторону.

– Это что-то из разряда «все китайцы так устроены»? – осторожно поинтересовался Леон, косясь на своего Ди.

– А вы ещё не проверяли? – зло усмехнулся Софу.

«Вот чёрт!».

Леон стиснул зубы, чувствуя, как кровь обжигает щёки и уши. Он и сам не заметил, как схватил мужчину за одежду, чуть не оторвав его от пола.

– Похоже, вы бережнее к моему внуку, чем мне казалось, – немного мягче произнёс тот. – Не беспокойтесь, сын единственный в семье, кто способен… родить. У него есть для этого всё, что нужно.

В этот момент Веска и Ди принесли тело старшего графа вниз и уложили на кресло. Мужчина выглядел таким измождённым, что Леон почти радовался за него – хоть поспит по-человечески.

– Леон, дедушка, вы в порядке? – обеспокоенно спросил Ди.

– Да, мистер детектив как раз беспокоился, всё ли с нами хорошо, – кивнул Софу, аккуратно забирая из рук Леона свой плащ. – Благодарю вас, мистер Оркотт.

– Да, – детектив покачал головой, стараясь скрыть растерянность. – Может, укроем его чем-нибудь?

Веска снял пиджак, заворачивая в него старшего Ди. Теперь тот выглядел почти так же трогательно, как его сын во сне – Леон невольно улыбнулся, а затем послышался хлопок двери.

– Что вы делаете здесь?! Дагэ, Зофу! Мистер детектив! Дяденька…

***

«Девочка, как две капли воды похожая на сына – это уже слишком», – решил Веска, падая в кресло рядом с Ди. Этого они точно не делали… или у несчастного генного инженера была двойня? Хоуэлл смотрел на девочку, а та таращилась на них.

– Сяомэй! – обрадовался Ди.

– Даге-е-е!!! – кидаясь к брату, воскликнула обозначенная, как «Сяомэй» , девочка, крепко обнимая того. – Что с Дэдэ?..

– Он просто спит, – поспешил оправдаться Веска. Девочка недоверчиво посмотрела на него и кивнула.

– Хорошо. Он устал?

– Да, увидел мистера Хоуэлла и сразу же пошёл спать, – буркнул Леон. Веске захотелось стукнуть детектива по глупой голове, но девочка, похоже, поверила. – Ньюйер, а что это у твоего Дэдэ в той штуке?

Леон указал на аквариум. Ньюйер-Сяомэй посмотрела в указанном направлении.

– А! Это планктон Дэдэ! Он его растит. Ему нужно включать подсветку по вечерам, чтобы водоросли росли. Планктон их ест. Он потом вырастет большой-большой и будет флуорисцировать.

– Светиться что ли? – растерялся Веска.

– Угу! – улыбнулась девочка.

Судя по всему, лет ей было столько же, сколько их с Ди ребёнку. Принять, что это, скорее всего, их дочь, Хоуэллу пока не хватало сил. Он почти сутки вёл машину без остановок, совсем не спал и вынужден был выслушивать треволнения сына. Девочка была похожа на отца – такая же наивная, доброжелательная, но серьёзная и довольно сообразительная.

«Ди, что мы с тобой породили?..», – впервые задумался он, глядя на бывшего возлюбленного.

Двадцать один год – это много. Ни одна любовь на расстоянии столько не живёт, это ясно. Однако это грустное личико и тонкие плечи, накрытые его пиджаком, вызывали столько воспоминаний… К чему была та монография по вирусу, истребляющему человечество? Зачем Ди написал «Last Ark», а потом бросил его в своём письменном столе? Так ли он в самом деле желал уничтожить людей, как говорил? Веска не знал, но знал, что тюрьма может и подождать. А он ждал уже достаточно долго.

Граф Ди открыл глаза, зажмурился и, свернувшись в комочек, затрясся под пиджаком. Хоуэлл осторожно тронул его за плечо.

– Ди… Нет. Луни, что с тобой? Кажется, я перегнул…

Он аккуратно сгрёб мужчину в охапку, мягко гладя того по волосам – он и подумать не мог, что сможет вновь вот так коснуться его и назвать старым студенческим прозвищем.

– Наверное, это нормально… хах, столько лет спустя-то… – пробормотал Ди, вздрагивая всем телом.

Веска почувствовал спиной, что все молча смотрят на них. Похоже, остальные понимали, что не стоит им мешать.

– Ничего нормального. Чёрт, хорошо, что взял пули со снотворным… Знаешь, я тебе так и не сказал – я вообще-то пиздец как рад нашей встрече! Столько лет спустя? Ну, да, сыну уже двадцать один, наверное. Круто, пришёл к совершеннолетию. Девочка тут вот тоже… Это тоже моя?

– Угу, – кивнул Ди. – Девочка? Нюйер?

– Дэ… – начала было дочь, но сын дёрнул её за рукав. К сожалению, было уже поздно.

Граф Ди выбрался из объятий и резко встал с кресла. Веска оглянуться не успел, как тот уже стоял рядом с детьми, отчитывая их:

– Я же просил тебя не выходить к людям, если я тебя не позову! Мало ли, кто здесь окажется?

– Тут были Дагэ и мистер детектив… – опустила голову девочка.

– И что?! Вдруг они пришли с плохими намерениями? А если бы это были не они? Знаешь, как много духов притворяется близкими? Ты ещё маленькая для этого всего!

– Дагэ двадцать один, он взрослый… Мне тоже двадцать один, значит, я тоже взрослая, – упрямо произнесла та.

– Пока тебе нет тридцати, ты маленькая!

– Ареку, – послышался смешок бывшего рогатого кролика, – ты только глянь – и этот мальчик заявлял, что он взрослый в восемнадцать!

– Не вмешивайся в воспитательный процесс, отец! – огрызнулся граф. – Ты и так моего сына по-своему воспитал.

– И получилось не так уж плохо, – теперь до Вески наконец-то дошло, что «чёрт» – отец его Ди и дед их детей. Правда, наличие рогов ещё предстояло прояснить.

– Правда?! Ты пользовался моими рекомендациями по поводу его здоровья?

Мужчина с рогами скрипнул зубами.

– Похоже, и я допускаю ошибки. Однако он жив и здоров.

– А бледный такой почему?!

– Не смей говорить, что это я его искалечил!

– Мои рекомендации должны были помочь ему! Если ты не пользовался ими – да, ты его искалечил!

– Неслыханно!

– И вообще, – голос Ди стал ещё выше и звонче, – ты отобрал его у меня, когда ему было семь дней! Это травма на всю жизнь! Разумеется, ты его искалечил!

Ди с отцом смотрели друг другу в глаза. Воздух вокруг них запах озоном…

– Мне очень жаль! – воскликнул «чёрт». – Это хочешь услышать? Я сожалею, что не следовал твоим предписаниям. Мне жаль, что у мальчика теперь проблемы со здоровьем. Представь себе, мне тоже на него не плевать!

– Поразительно, что я это понимаю, правда? – ехидно спросил Ди.

– И вправду!

– Невероятно удивлён, что ты действительно имеешь к нему тёплые чувства, учитывая твою к этому несклонность, отец. Но рад за тебя.

Ди стоял, скрестив руки на груди. Его отец стоял, держа спину так прямо, что, казалось, переломится, и подрагивал всем телом.

– «Несклонность»?.. Прекрасно. Удивлён? Замечательно. Я более не помешаю твоему общению с твоим сыном.

– Как будто мой сын хочет общаться со мной, а не с тобой…

– Я ему о тебе не говорил ничего плохого.

– И всё же, он избегал меня все эти годы.

Мужчина пожал плечами.

– Сожалею. Это не связано с тем, что я ему рассказывал о тебе.

– Я буду поражён, если ты ему вообще обо мне рассказывал. Я никогда не занимал в твоём сердце много места.

Веска замер. Он глазам своим не мог поверить – граф Ди всем своим видом просил родного отца о любви, как просят её подростки в самом гадком возрасте. А ещё он впервые видел, чтобы Ди портил отношения с кем-то настолько важным ему. Двадцать один год – это действительно много.

Мужчина тем временем не отрываясь смотрел на сына.

– Ты так полагаешь? – его голос стал ниже.

– Я так полагаю, – твёрдо ответил граф.

– Можешь ли ты предположить, что заблуждаешься?..

– Разумеется. Объективность недоступна. Если ты предложишь мне доказательства того, что моя теория не верна, я признаю мою ошибку и попрошу за неё прощения.

Нет, всё-таки двадцать один год – это слишком много. Веска восхищённо смотрел на бывшего возлюбленного. Александр сидел у кресла, сосредоточенно наблюдая за происходящим.

– Я заботился о тебе… – голос «чёрта» становился всё ниже и тише, походя на шипение рассерженной змеи. – Когда ты болел, я делал всё, чтобы ты выжил… Я учил тебя… Мой дом, мои деньги, мои связи – я никогда не лишал тебя ничего из этого… Я, в конце концов, вырастил тебя уже в пятнадцатый раз – если тебе кажется, что я тебя не люблю, возможно, дело в том, что я больше не могу смотреть, как мой единственный сын умирает из раза в раз. Мне не плевать, но… что-то такое есть. Потому что я чертовски устал! Потому что мне надоело переживать своего ребёнка! Потому что…

«Чёрт» замолчал. Ди медленно кивнул.

– Что же, ты прав. Прости, что я такой неблагодарный.

– Дело не в благодарности, просто…

– Разумеется, дело не в благодарности! – неожиданно даже для самого себя рявкнул Веска. Мужчины изумлённо уставились на него. – Луни, кончай вестись на эти блядские манипуляции! Все родители одинаковые – им плевать на твои чувства, потому что «им больно», «они устали», «они не могут». У тебя, блядь, есть свои эмоции! И ты не обязан быть благодарен этому ублюдку, если не чувствуешь за это благодарности. Я не знаю, что из всего этого он делал и как, но он и так обязан был о тебе заботиться. Ты о нём – нет. И ещё… Я не видел всего этого, зато я видел нашего сына, который рос без тебя. Он неплохой, но манипулятивный, агрессивный и совершенно не вписывающийся в рамки социума. Не будь он «графом Ди», он бы давно сидел в камере для малолеток! А ещё он редкостный хам, даже если сам по себе умный и, скорее, добрый мальчик.

Хоуэллу показалось, что старший граф Ди сейчас его испепелит своими золотистыми глазами, но тот только отвернулся.

– Но… я ведь тоже родитель… – пробормотал Ди.

– Ты растил его семь дней!

– У меня ещё и дочь есть вообще-то… И мне не плевать на её чувства.

– По ней и видно – растяпа, как ты, но ласковая и о тебе беспокоится.

– Но я тоже беспокоюсь об отце… И ты сам сказал, что она похожа на меня… Значит ли это, что я похож на отца?

– Нет! Ты не имеешь ничего общего с этим манипулятивным козлом!

– А ты всё ещё не имеешь ничего общего со сдержанными людьми! – внезапно сорвался Ди. – Хватит всех оскорблять! Не трогай папу! Это наше с ним дело!

– Да пожалуйста, это ваше дело. Но ты его слушаешь и винишь себя. Ты, блядь, винишь себя за то, что не чувствуешь благодарности за вещи, которые родители обязаны делать. Я уверен, что ты в свою мать, надеюсь, она была добра к тебе…

– У меня нет матери, Веска. Сколько я себя помню, всегда были только папа и Саша. Саша хороший…

Веска приостановился. Кажется, он снова перегнул. Посмотрев на Александра, он осторожно поинтересовался:

– Значит, это… он тебя родил?

– Нет. Саша – отчим. Меня никто не рожал. Алхимия.

Отец Ди издал какой-то тихий звук, натягивая капюшон обратно. Александр поднял голову.

– Кю-чан, извини, что вмешиваюсь, но у вас тут дети ушли вообще-то. Уже минут двадцать как.

Веска и Ди замерли как вкопанные, оглядываясь по сторонам. Младший Ди, девочка и Оркотт и вправду куда-то делись.

– Может, пошли в другую комнату? – предположил Хоуэлл.

– Да зачем бы им? – растерянно произнёс Ди. – Наверное, это из-за того, что мы ссорились. Отвратительно.

– А что, если они вовсе пошли домой? – как-то хрипло поинтересовался его отец, садясь в кресло и прижимая к себе Александра.

Дверь хлопнула, и в комнату вошла девушка, как две капли воды похожая на Ди. Веска тихо заскулил – сколько ещё клонов ему предстоит увидеть? У девушки волосы были собраны в косу, а на лице застыло обеспокоенное выражение – точь-в-точь, как у его возлюбленного.

– Капитан, – девушка раздражённо оскалила острые зубки, – ваш сын и ваша дочь угнали наш Ковчег.

– Ёбанное дерьмо, – констатировал Ди, утыкаясь Веске в грудь.

Если подумать, двадцать один год, в сущности, – просто миг.