— Розетта, а я тебе в который раз повторяю: это полная шляпа! — воскликнул капитан пятого отряда Шинджи Хирако и капризно хлопнул бумагами в своей руке по столу. — Некоторые оркестры стоят буквально один за другим. Ты хоть понимаешь, в какую кашу смешаются все звуки?

Третий отряд с самого утра был наполнен воодушевлёнными, полными радости голосами. Десятки шинигами носились по баракам, освобождая места для предстоящих репетиций приезжих музыкантов из Руконгая, и активно переговаривались.

Поучаствовать в подготовке к такому важному празднику, как Ханаби, казалось служащим чем-то невероятным, ярким и незабываемым; именно поэтому весь отряд охотно и безоговорочно доверился инициативе нового капитана. Многих также порадовал неожиданно-приятный тандем с пятым отрядом, ведь все знали, что несмотря на свою ворчливость и внешнюю неприязнь ко всему живому, капитан Хирако был самым большим поклонником мероприятий абсолютно любого характера. Он любил всё, начиная от изредка позорных вечеров хокку до масштабного фестиваля фейерверков.

А больше, чем праздники, носатый блондин любил надоедать и придираться ко всему, что видел или слышал. Особенно если пребывал в отличном настроении.

Роджуро Оторибаши наворачивал круги вокруг друга, торопливо собирая разбросанные наброски, и отчаянно пытался понять, который из Шинджи приносит меньше вреда: довольный или раздражённый. Пока первое превосходило второе.

"Конечно", — протянув руку за очередным помятым листком, думал капитан третьего отряда. — "Как тут собой не гордиться? Поставил новенькую в неудобное положение, и радуется теперь".

Ему невольно вспомнился вчерашний вечер и диковатый восторг друга.

"Да вы бы только видели эти зелёные глазищи! Как у совы, честное слово!" — Хирако изображал чуть ли не каждое движение юной особы, что рискнула назвать его старым, и немедленно за это поплатилась. Её не спасла даже хорошенькая внешность, что было удивительным; ведь с рассказов Лава Айкавы Роджуро было известно следующее — с симпатичными дамами Хирако старался показаться со всех своих лучших сторон. Неужели, он решил сменить тактику?

Роджуро вдруг тихо фыркнул, и покачал головой. А потом услышал треск мнущейся бумаги, вспомнив, что должен вести себя иначе.

— Безвкусица, рыжий! — Шинджи посмотрел на записи ещё раз, и качал головой. — Это полнейшая жуть.

— Я попросил бы тебя всё-таки выбирать выражения. Это во-первых.., — голос чуть запыхавшегося музыканта звучал уже весьма нервно. Кропотливая работа, занявшая немало часов, подвергалась критике, и далеко не самой мягкой. — А во-вторых, — он бросил недовольный взгляд на ценителя, что занял особое место, — тебе обязательно сидеть на моём столе?

— тЕбе оБЯзаТЕльНо сИДеТь нА мОёМ сТОле? — Шинджи бессовестно передразнил его, изящно тряхнув чёлкой. Казалось, он даже не заметил, как Роджуро дёрнулся, и сделал глоток уже остывшего чая. После чего недовольно сморщил нос.

— Ты мне все бумаги разбросал, — Роджуро наблюдал за тем, как друг деловито отставил пиалу и изучал планировку приближающегося фестиваля. — Мог бы ты быть поаккуратнее? Я всё-таки всю ночь на это убил. Неужели настолько всё плохо? — когда пиала чуть не слетела со стола, Роджуро еле успел её подхватить и тут же глянул, точно ли ту планировку и списки музыкантов взял придирчивый к самым неожиданным деталям коллега.

— Тебе правду сказать? — Шинджи скосил на него взгляд. — Или хочешь сберечь свои нежные нервы… — он вдруг широко и довольно улыбнулся: — А, Розетта?

— Да прекрати меня так называть! Это не смешно!

В ответ на свой выпад Роджуро получил угрожающую тишину. А спустя несколько напряжённых секунд, всё ещё хитро щурясь подобно плутоватому лису, Шинджи вдруг беззаботно ответил:

— теН.

— Повторишь?

— теН, — широкая улыбка не сходила с загорелого лица, — лашылс янем ыТ.

— Да что не так с моими набросками?!

— лазакс ёсв ежу ебет Я.

Тихий и задорный смех солнечными лучиками пронёсся по тёмно-коричневым стенам кабинета.

— Говори нормально! Сил на тебя иногда не хватает. Что не так с планировкой? — Роджуро вперил в него свой взгляд. И вдруг вспомнил, на что мог надавить. Он неожиданно коварно улыбнулся другу в ответ, сложил руки на груди, и решительно пригрозил: — Я сейчас Ибу позову.

"Сработает. Не может не сработать", — подумал музыкант буквально в тот же момент, и победно встрепенулся. Его лейтенант, пожилая и грозная госпожа Иба, хоть и была ростом метр от силы, а вселяла ужас чуть ли не в самого главнокомандующего Генрюсая Ямамото. Что уж было говорить о капитане пятого отряда. Оба терпеть друг друга не могли. Нрав госпожи Иба состоял из сплошной строгости, в то время как Шинджи Хирако был печально известен как главный раздолбай Готея 13. А таких, как он, эта старушка на дух не переносила.

— Ой, ладно-ладно! — как Роджуро и ждал, блондин примирительно поднял руки. — Чего сразу угрожать-то? Уже и пошутить нельзя! — со вздохом расправив парочку листков, которые держал в руках, Шинджи ткнул в первое попавшееся место. Он уже открыл рот, чтобы внести в свои претензии больше ненужной ясности, как вдруг дверь оказалась чуть ли не вынесена мощным пинком.

— Эй, носатый! — послышался злобный, будто рычащий голос. — Какого чёрта я должна искать тебя по всему Сейрейтею?!

Оба капитана тут же обернулись. На пороге появилась та, кого старалась избегать даже сама госпожа Иба — бойкая и воинственная лейтенант двенадцатого отряда, Хиёри Саругаки.

Мелкая девчонка с хвостиками так быстро оказалась возле стола, что Шинджи смог лишь моргнуть, в то время как стоявший рядом Роджуро и сказать ничего не успел.

— И тебе привет, блоха, — капитан пятого отряда миролюбиво улыбнулся, даже не посмотрев на неё. — Чего вопишь с утра пораньше?

— Прекрати делать вид, что не знаешь, зачем я сюда пришла! — глаза Хиёри горели. Она с хлопком опёрлась на чайный столик, после чего под грустный вздох Роджуро, собранные им бумаги снова слетели на пол. — Где отчёты одиннадцатого отряда?! Кирио-сан просила подготовить их и передать ещё вчера! Ты опять за старое взялся?!

Шинджи всё играл в заинтересованность с листками в своих руках, совсем не обращая внимания на то, каким жгучим и испепеляющим взглядом впивалась в него шинигами. Роджуро попытался аккуратно убрать хотя бы чайник, но один только медленный шумный выдох заставил его пересмотреть своё решение, и для своей же безопасности отойти на несколько шагов назад. А то и поближе к стене.

— Совсем оглох на старости лет?! — наконец не выдержав тишины, Хиёри грубо вырвала планировку у него из рук. Где-то послышались звуки отчаяния у капитана третьего отряда. — Я с тобой разговариваю! Где бумаги, Хирако?

— Ай, ты же тут… Прости, — Шинджи наконец посмотрел на неё, непринуждённо улыбаясь. — Очень уж занят был, знаешь ли. Мы тут дела важные обсуждаем. Так… — он склонил голову, и нахально растягивая слова, сказал: — Что ты там потеряла? Бумаги? Айзен занесёт сегодня после обеда, там абсолютно ничего интересного, — блондин развёл руками, и покрутился в поисках пиалы. — Нападения пустых, мелкий грабёж и дебош. Всё как обычно. И да, я вообще-то говорил об этом обворожительной Кирио-сан…

— Ты как был ленивым придурком, так и остался! — Хиёри перебила его, снова хлопнув по столу. — Всё так же сваливаешь бумажную работу на своего очкарика?! Его и в отряде-то нет! — она угрожающе прорычала: — Не смей закатывать глаза, носатый, иначе и без них останешься!

— Плохо слушаешь, блоха, — Шинджи капризно поморщился от её звенящего голоса, и спокойно, неспешно отвечал: — Я же ещё вчера говорил и вот две секунды назад повторил, что он принесёт эти ваши бумажки после обеда. Нашла из-за чего так визжать, — блондин покачал головой, осуждающе цокая языком, и озабоченно добавил: — Прекращай! Ты уже розовая как поросёнок, вот-вот пуф! И лопнешь.

— Не думай, что я намерена это терпеть! Сейчас новенькая ещё припрётся, и будет светить своей белозубой улыбкой, задавая идиотские вопросы. А мне хватает и твоей тупости!

— Приятно быть твоим любимчиком.

— Заткнись!

Роджуро показалось, что он собственной кожей почувствовал, насколько сильно кипела Хиёри. Перепалки этих двоих никогда не заканчивались ничем хорошим. Шинджи нередко позволял себе быть излишне болтливым, изредка переходя на всякую чепуху, в то время как Саругаки эту его глупость и безделье не выносила до самых кончиков своих хвостиков. Всё это шло ещё с двенадцатого отряда, когда Хирако занимал должность лейтенанта, а Саругаки бегала в офицерах.

Только там всегда была рассудительная и великодушная Кирио Хикифуне, которая имела фантастический дар разводить этих двоих по углам без лишнего кровопролития. А сейчас Роджуро был сам по себе. Вздрогнув, словно осиновый лист, после угрожающих криков Хиёри и уже раздражённого голоса Шинджи, музыкант вдруг опечаленно осознал: всё, что он мог себе позволить в данный момент — срочный побег. И желательно со всеми старинными инструментами, что сейчас находились в его кабинете.

Со всем, что могло быть использовано как предмет для убийства одного нахального блондина.

━╗✹╔━

Пару месяцев в южном районе Общества Душ Инузури было относительно тихо. Бедную местность наполняло небольшое количество маленьких деревень. Они находились недалеко друг от друга, и жители часто кочевали из одной в другую, словно муравьи. Многие старались перебраться ближе к центру района, поскольку самые крайние деревни, что шли ближе к густым лесам, часто подвергались нападениям пустых.

Конечно, эти территории не оставались беззащитными. Уродливых и кровожадных тварей быстро прогоняли дежурные шинигами, но на остальные проблемы многим из служащих было всё равно. Заканчивая свою ежемесячную смену, уставшие вояки могли лишь мечтать о том, когда уже вернутся в защищённый и спокойный Сейрейтей, где наконец смогут расслабиться в саунах, подцепив внимание какой-нибудь симпатичной накаиПосредница между поваром и гостями в японских заведениях в чайных.

Помимо нападок свирепых пустых в Инузури особо ничего не происходило, а самым ярким событием каким-нибудь совсем непримечательным вечером могла стать пьяная драка пары-тройки местных отбросов. Но несколько дней назад случилось то, что послужило причиной для прибытия одного из отрядов военной структуры Готея 13.

Сначала пришла жалоба о пропаже нескольких душ, а затем произошёл странный набег. Никто так и не понял, что произошло, а вот один из капитанов, сунув свой длинный нос в соответствующие документы, очень заинтересовался одной неприятной состыковкой.

"Слишком уж этот случай похож на тот, что случился в Рюугене месяц назад, Кенпачи Хандосодо", — со всей вежливостью разъяснял лейтенант пятого отряда Айзен Соске, передавая бумаги и прошение. — "Капитан Хирако был бы очень признателен Вам и всему одиннадцатому отряду, если бы Вы смогли провести расследование", — парень хотел было аккуратно добавить что-то ещё, но Нобу остановил его рукой.

"Передайте капитану Хирако, что просьба будет выполнена. И надеюсь", — он посмотрел на лейтенанта многозначительно, — "наше согласие решит вопрос о недавнем поджоге".

Лишь получив удовлетворительный кивок, капитан одиннадцатого отряда убедился в том, что пятый отряд готов отодвинуть прежние обиды в сторону.

Обитатели района с любопытством, а то и страхом наблюдали за пришедшими шинигами. Что привлекало их внимание, так это то, что тут присутствовали не только простые служащие в обычной чёрной форме. Среди них оказался и мужчина в белом хаори. Высокий, статный старик с узлом на затылке возглавлял немалую группу из бойцов. На седых волосах ровно лежала красная лента.

Для многих местных обитателей последнее говорило даже больше, чем белая накидка. Кто-кто, а знать считалась здесь редким гостем. И с некоторых пор далеко не самым желанным.

Сам капитан одиннадцатого отряда Кенпачи Хандосодо так же не был в восторге от того, куда ему пришлось вернуться. То ли это была очень злая шутка со стороны неоднозначного и скрытного капитана пятого отряда, то ли простое совпадение. Район Инузури являлся тем местом, что было пропитано кровью, и отдавало болью, не дающей капитану одиннадцатого отряда покоя. Несмотря на то, что прошло уже немало дней с той самой злосчастной ночи.

В поисках хоть каких-то зацепок мужчина прошёл через несколько повреждённых домов, ветхие стены которых казались такими тонкими, будто их и не было. Следующим местом для посещения было небольшое поместье. Оно возвышалось посреди мелких построек и выглядело всё же лучше, чем остальные. Старик хмуро прогуливался взглядом по устроенному внутри бардаку. Противно посвистывая, ему составлял компанию сквозняк, хоть сам июньский воздух и был тёплым.

Послышался шелест. Несколько исписанных листов сорвалось с нетронутого стола. Нобу медленно приблизился к ним и присел. Неряшливый почерк было сложно разобрать, но оказалось, то были какие-то творческие строчки о цветении вишни. Что-то о том, как потоки ветра уносят нежные лепестки вдаль.

"Целый год", — пронеслось в голове старого капитана, а внутри стало очень пусто. Нобу нехотя моргнул. Напряжение собралось у самой его переносицы, а воспоминания неумолимо собрались в один большой ком.

"Дядя", — высокий молодой шатен складывал документы, один к другому. Сидевший неподалёку за своим столом Нобу молчаливо прислушивался к нему, не собираясь перебивать; любимый племянник никогда не давал для этого повода. — "Поговаривают, по Рюугену снова вспышки бунтов пошли. Может, стоит присоединиться к девятому отряду? Капитан Мугурума отправляет не слишком большие группы. Никак не желает прислушаться даже к советам капитана Кёраку, а ведь тактика совсем неэффективная".

Нобу помнил, что хмыкнул тогда. Буйный и упрямый нрав только вступившего на свой пост капитана мало кому удавалось обуздать, а его люди всегда шли напролом. В этом девятый отряд очень во многом сходился с устоями одиннадцатого, но о дружбе речи не заходило. Оба капитана оказались упёртыми приверженцами своих убеждений. Взгляды Кенпачи на ведение службы казались Мугуруме устаревшими и второсортными, а для Хандосодо тот являлся лишь дорвавшимся до власти глупым мальчишкой. Тем не менее, это никак не отменяло его высокого чина, а потому Нобу пригубил горячий чай, и невозмутимо посмотрел в сторону племянника.

"Критикуешь решения капитанского состава?" — без видимого укора тогда спросил он. Тот отвлёкся от полки, и повернулся к нему.

"Что Вы, дядя!" — Ханабиро мягко усмехнулся. — "Никак не смею сомневаться в компетентности Мугурумы-сана. Но если хотите", — он сбавил тон и добавил уже тише, чуть щуря добрые серые глаза, — "подготовлю группу для помощи, чтобы Дайчи-сану не пришлось хлопотать через пару дней. Меня ведь может не быть несколько недель", — он всё же посерьёзнел. — "Если судить по отчётам из пятого отряда, то дело в Инузури не совсем лёгкое".

Послышались шаги, и капитану одиннадцатого отряда пришлось поднять голову. В помещение, залитое солнечным светом, зашёл один из его офицеров.

— Капитан, — жилистый и высокий мужчина тут же поклонился в знак уважения. Нобу позволил подчинённому продолжать едва заметным движением руки. — Большая часть домов не тронута. Только некоторые местные перепуганы. Говорят, что незнакомцы нагрянули внезапно. Как быстро пришли, так же быстро и исчезли.

— Ясно. Убитые? Может, тела пропавших нашли?

Шинигами отрицательно помотал головой.

— Всё, как и месяц назад. Ни одной из жертв, — говорил он тихо, из-за маски, что скрывала половину его лица. — Подозрительно как-то, не находите?

— С подозрениями разбираться будет пятый отряд. Наше дело — закончить чистки и принести улики, если они есть. В отчётах девятого отряда было указано, что здесь всё ещё появляются пустые. Видимо, плохо обошли леса, раз эти уродливые создания никак не угомонятся, — Хандосодо покачал головой, в то время как офицер понимающе хмыкнул.

Просчёты капитана Мугурумы начинали медленно надоедать. Сколько ещё незаконченной работы им придётся сделать?

Чувствуя на себе выжидающий взгляд офицера, старик тихо вздохнул:

— Раненые? Больные здесь есть? Направьте к ним людей капитана Уноханы, — сказал он слегка раздражённо. — Работай, Ямадзаки. Обыщите весь район, каждую улицу, но найдите хоть что-нибудь, — голос Нобу звучал устало, но уже жёстко. Пребывание здесь казалось чем-то бессмысленным. — И да. Позови ко мне Такахаси.

— Есть, капитан.

Ни убитых, ни видимых краж. Лишь пропавшие души, и неожиданный, но бесцельный набег, после которого оставались странно перевёрнутые с ног на голову дома не слишком именитых владельцев. Возможно они были побогаче, чем остальное население Инузури, но те же украшения и прочие блестящие вещицы оказались нетронутыми.

"Пустые пожирают души от голода. Что могут сделать обычные души с подобными себе? И почему?"

От раздумий мужчину отвлекли какие-то звуки снаружи. Он медленно подошёл к окну, и, взглянув на проулок, удивлённо хмыкнул. Тот полнился местными жителями, которые казались чуть ли не самыми счастливыми во всём Обществе Душ. Нобу пригляделся внимательнее.

Группа выглядела не слишком большой, но довольно разношёрстной. Шли как взрослые, так и дети. Совсем малышей несли на руках. Они улыбались, мирно переговаривались, держа направление в одну сторону.

"Что-то слишком вы спокойны для тех, у кого только недавно пропали соседи", — невольно подумал Нобу. Он хмуро пытался вспомнить хотя бы упоминание о чём-то таком из отчётов о Рюугене, но информация путалась где-то в мыслях.

— Звал, Нобу-сан?

Седьмой офицер одиннадцатого отряда деловито постукивал деревянной ногой по такому же деревянному полу. Покрытое пигментными пятнами морщинистое лицо, обрамлённое редкой седой бородкой, будто светилось от добродушия. Одноглазый всегда был в бодром духе, никогда не обращая внимания на творящееся вокруг, о чём свидетельствовала широкая и почти беззубая улыбка.

Нобу, пропустив фамильярность мимо, сразу спросил:

— Может, ты меня чем-то порадуешь?

— Лес мои братцы обыскали, — он поскрёб обгрызанными ногтями свою шею, и под внимательный взгляд тут же предотвратил вполне ожидаемый вопрос: — Никого не нашли. Десяток тварей прибили, и то, — шинигами проковылял к ближайшему стулу, и с шумным вздохом опустился на него, с силой опираясь на здоровое колено. — Совсем полудохлые были, словно от голода вот-вот упадут. Раскусили их как семечки!

— Ясно.

— Но ты, давай-ка, погоди огорчаться, — здоровый и ярко голубой глаз старика вдруг сузился, а улыбка стала шире, хитрее. Он облизал жутко сухие губы. — Ведь то-то и любопытно. В деревню они не залезали, хотя мясца пруд пруди, да бери не хочу.

Нобу с сомнением покачал головой.

— Дежурные хорошо справляются со своей работой. Скотина это чует.

Такахаси громко фыркнул.

— Нобу, браток… сам посуди, — он постучал пальцами по своему виску. — Это ведь пустые. Глупые отродья, будь они неладны, откуда там ум?

— Рю-сан, не мне тебе рассказывать об их отличиях между собой.

— Не в этом дело, — Такахаси небрежно стёр шершавой ладонью пот со лба, и снова вздохнул. — Какой пустой будет топтаться на одном месте прямо перед входом на такой пир? — как только взгляд собеседника показался ему заинтересованным, офицер облокотился на спинку стула, и вытянув больную ногу, сказал: — На одном и том же месте. Десятки копыт, лап и прочего похожего, — золотой зуб сверкнул от попавшего на него луча июньского солнца. — А войти — не вошли. А разбойники вдруг на тебе! И прорвались.

Нобу вновь обернулся в сторону окна. Снаружи доносилось пение.

— А-а, услышал-таки. Исполняют красиво, скажи? — Такахаси был не из молчаливых. — Сегодня какой-то местный праздник у них. Мне детвора подсказала, что неподалёку какое-то озерцо имеется. Так они ходят туда, относят всякую всячину, и танцуют вокруг, на берегу.

— И ни разу не попались пустым? — Нобу вновь подошёл к окну, и следил за небольшим шествием уже внимательнее.

— Может, и бывали случаи, отрицать не могу, — старик простодушно развёл руками, а потом почесал лысеющий затылок, — но и подтвердить тоже пока сложновато. Детишки-то вряд ли знают… а если им что-то да известно, всё равно не расскажут. Страшно и грустно им такие гадости пересказывать, — в хриплом голосе скользнули нотки заботы. — Взрослых пока не разговорил. Сам знаешь их отношение к нам.

— Это их личное дело, — возразил ему уже весьма холодно Кенпачи. — Им придётся ответить на наши вопросы, потому что пропадают души в их же лесу. Год назад здесь происходило что-то, в чём до сих пор приходится копаться. Наши люди гибнут, — голос вдруг стал глухим, хоть и всего лишь на мгновение, — и всё безрезультатно. А будут упрямиться, — произнёс мужчина так вкрадчиво и холодно, что Такахаси почувствовал, как похолодели пальцы, — пригрози заключением длительностью в пять тысяч лет за уклонение от закона.

Нобу ощутил, как на него смотрит подчинённый, но не стал оборачиваться. Ему было известно, что это за взгляд; сочувственный и понимающий. Отряд любил Ханабиро, а тот заботился о людях безвозмездно. И для всех эта потеря оставалась всё ещё ноющей раной, с которой приходилось двигаться дальше.

Спустя некоторое время Такахаси шумно прочистил горло.

— Нобу-сан, — протянул он задумчиво, звонко прихлопнув комара на макушке, — Тяжко нам всем пришлось, не спорю. Твой мальчишка был очень хороший, а от тебя сейчас будто кусок оторвали. Поверь! — офицер воскликнул выразительно, с искренним негодованием: — Забери у меня какая тварь внука или внучку, я б разворотил тут всё! Сжёг бы всё до самой земли, не оставил бы ни кости, ни единой души. Не разбирался бы ни с кем, — он кивнул словно сам себе, и потом уже тише добавил: — Но это если б я был один. А нас много, Нобу-сан.

Хандосодо слушал его, не перебивая.

— Смотри как бы нам не аукнулось то, что мы будем делать, браток. Ты уж больше не в Королевской страже при дворце, не один за себя стоишь. Горе… мерзкое, гнилостное чувство, — седьмой офицер поднялся на обе ноги. — Но оно объединяет, и ты ведь знаешь, мы за тобой пойдём.

— О чём ты просишь, Такахаси?

Ответ пришёл незамедлительно.

— Обдуманных решений.

Когда он поднялся и полностью встал на обе ноги, Кенпачи, не оборачиваясь, отстранённо и холодно произнёс:

— Группа Ямадзаки обходит район. Твоя пусть займётся озером.

━╗✹╔━

Вот уже пять минут Айяно Сасакибе робко топталась у ворот пятого отряда.

"Прийти, отдать и уйти. Прийти, отдать и уйти! Всё ведь просто! А чего ж тогда так страшно?"

Она прибежала сюда так быстро, но вот на стук никак не могла набраться смелости. Стоило ей только подумать о том, как на неё взглянет капитан Хирако — по спине волнами пробегали мурашки. Будет ли в его лисьих глазах колючая обида? Или злость? Презрение?

Девушка нервно выдохнула. Она всё пыталась сообразить, что скажет при встрече, но в голову лезли только вчерашние пять минут беспросветного позора.

"Вот что я должна в этом случае делать? Может, просто отдать деньги через лейтенанта Айзена? Ну, нет, это же совсем невежливо", — Айяно резко выдохнула, прикрыв глаза. А потом снова вскинула голову. — "А что вежливо? Прийти и отдать деньги самой, правильно! А сумма? А я её не помню… вот же чёрт!" — девушка огляделась, упёрла руки в бока, и чуть наклонившись, продолжала напряжённо перебирать варианты.

"Здравствуйте, капитан Хирако, я пришла отдать деньги за вчерашний ужин," — девушка артистично кивая головой из стороны в сторону, репетировала примерный диалог в голове, как вдруг ей ответил её же голос только на тон ниже: — "С которого сбежала, потому что выглядела как полная дура или самка муравьеда?" — от последнего она даже нервно фыркнула, и тут же шлёпнула себя по лбу, — "Не смешно! Совсем не смешно!"

— Соберись, Сасакибе, это важно! — пробормотала Аяйно, и решительно сжала кулаки. Она с готовностью собралась постучать в высокие ворота, как вдруг оттуда вышел один из служащих.

— А-а, извините, пожалуйста! — она сразу же подбежала к нему, и аккуратно потрогав за рукав, уже по привычке вежливо улыбнулась: — Могли бы Вы мне помочь найти капитана Хирако? Или хотя бы передать, что его искала лейтенант Сасакибе? Из одиннадцатого отряда.

Мужчина задумчиво посмотрел на неё, чуть наклонив голову.

— А он вроде бы вот совсем недавно ушёл, — шинигами махнул рукой в сторону бараков третьего отряда. — У него запланирована встреча с капитаном Оторибаши, если не ошибаюсь.

— Благодарю!

Айяно лишь примерно знала расположение отрядов по военному городу, но поскольку время её подгоняло, она метнулась наугад, понадеявшись на свою интуицию.

— Лейтенант Сасакибе!

Айяно дёрнулась, и резко обернулась на голос служащего.

— Третий отряд в другой стороне. Вас, может, проводить?

Не показывая ни намёка на то, насколько ей было неловко, Сасакибе добродушно посмеялась и легко отмахнувшись со словами "Нет-нет, что Вы, всё в полном порядке!", уверенным шагом прошла в указанную сторону, максимально скрывая самый настоящий хаос, который творился в мыслях.

"Дьявол, он ведь указывал в эту сторону, а я вот куда попёрлась? Какой же стыд", — поняв, что у неё сводит челюсть от становящейся стеклянной улыбки, Айяно остановилась, и снова резко выдохнула. Сжав переносицу как можно сильнее, она смогла наконец расслабить лицо. Вскоре, окончательно собравшись и чуть сжав папку, девушка бодро поспешила к третьему отряду.

Благодаря указателям и отчасти своей наблюдательности, Айяно вскоре снова попала в толкучку из людей. Она постоянно вертелась, словно маленькая пташка, и шла, поддаваясь течению. Неожиданно краем уха услышав звуки скрипки, девушка радостно поняла, что на верном пути — ведь ей было известно, что этот отряд с его талантливым капитаном был наполовину ответственен за организацию музыки.

Юрко проскользнув между людьми в открытые ворота, Сасакибе наконец оказалась в нужном ей месте.

"Ничего себе, сколько… всего и всех!" — встрепенувшись, девушка ненароком поддавалась всеобщему воодушевлению, и искренне радостно кивала в ответ на приветствия остальных служащих. В какой-то момент она засмотрелась на вытащенные инструменты, рядом с которыми стоял один из служащих, который искусно исполнял ту самую композицию, услышанную Айяно по дороге.

"Какие начищенные..", — будто загипнотизированная мелодией и блеском инструментов, девушка даже подошла поближе, чтобы рассмотреть их. Музыка не была Айяно чем-то чуждым, поскольку отец ещё с детства прививал ей чувство прекрасного. Она даже вспомнила, как тот искренне радовался вступлению нового капитана Роджуро Оторибаши на должность, сказав что-то наподобие: "Наконец-то в коллективе появится ещё одна творческая душа".

Грусть накрыла её сердце лёгкой вуалью. В их мире всё происходило быстро: одна душа сменяла другую, и все словно забывали об этом. А путь у шинигами существовал всего лишь один.

"Так!" — Айяно мотнула головой, и одёрнула себя, заставив вспомнить, зачем пришла. "Где обычно встречаются капитаны? Верно! В кабинете", — похвалив себя за исключительную догадливость, Сасакибе снова повертелась, даже подпрыгнула, и наконец заметила вход в небольшой дворик. Перехватив папку удобнее, она шустро побежала внутрь.

"Прийти, отдать и уйти. Прийти, отдать и уйти!" — мысленно повторяла девушка про себя. Айяно уже почти оказалась у дверей, как перед глазами мелькнул шеврон лейтенанта третьего отряда.

— Позвольте-ка спросить! Кто Вы такая, юная леди? И куда направляетесь? — было брошено девушке чуть ли не в лицо. Лишь склонив голову, Айяно увидела перед собой мелкую старушку. Её тёмные, уже близкие к седине, волосы были собраны в строгую причёску. От злобного и пронзительного взгляда женщины Сасакибе даже растерянно попятилась назад.

— Милочка, я задала Вам вопрос! Отвечайте, когда с Вами говорят старшие.

— Да-да! К-конечно, — Айяно будто отмерла, робко поморгав, и тут же вежливо улыбнулась: — Лейтенант Сасакибе, одиннадцатый отряд. У меня очень срочный вопрос к капитану пятого отряда, и я слышала, что он сейчас здесь. А Вы, наверное, лейтенант...

Сверкнувшее в тот же миг недоверие в серых глазах, окружённых десятками морщинок, заставило сердце девушки встревоженно ёкнуть, а саму её — замолчать. Короткие пальцы с силой сдавили несчастную папку, прижатую к груди.

— Ты-ы? Одиннадцатого отряда? — чуть ли не оскорблённо протянула старушка. — Ты кого обмануть пытаешься?! Лгунов не потерплю, а ну-ка! — она сварливо упёрла руки в бока, и ткнула пальцем удивлённой Сасакибе в лицо. — Кыш отсюда, пока я офицеров не позвала!

"Кто лгунья? Я?!" — Айяно задохнулась от шока. Она могла быть непослушной, упрямой, иногда даже использовала лексику, которую никак не одобрял её дорогой отец, но точно не лгуньей.

— Да Вы что?! — ошеломлённо воскликнула девушка. — Я не вру! Вот мой шеврон, вот папка с делами! — она даже повернулась к женщине боком, чтобы та во всём убедилась. — У кого ещё, по-Вашему, может быть к ним доступ?!

— А я тебе не верю, дорогуша! Выметайся! Капитан Отрибаши занят, у него нет времени на всяких поклонниц и распутных девиц! Метлой вас бы всех гнать, да и только!

— Ч-чего?! — щёки Сасакибе так и вспыхнули от охватившей её обиды, но голос стал неожиданно твёрдым. — Вы прекратите так со мной разговаривать! Я – лейтенант, хотите Вы этого или нет. И я пришла сюда по делу!

— Милочка, ты старуху за идиотку не держи! Чтобы отряд необразованных громил взял бы к себе такую неженку? — лейтенант третьего отряда не собиралась сдавать позиций. — Да я скорее поверю в то, что завтра мой последний день, чем в твою чушь! Повторяю в последний раз, — она мрачно и грозно двинулась на Сасакибе, — у меня нет времени на твои глупости. Кыш!

— Н-но я…

— Кыш, сказала!

Айяно уже молча выдержала жёсткий взгляд женщины и круто развернулась. Светлые кудри подпрыгнули на её округлых плечах, когда она шумно и решительно выдохнула.

"Я не лгунья!"

Спустя пару секунд по отряду пронёсся полный возмущения вопль:

— А НУ, СТОЯТЬ, НАГЛАЯ ДЕВЧОНКА!

Но лейтенант одиннадцатого отряда хитростью прошмыгнула в коридор, который, как она надеялась, приведёт её к кабинету, и уже ураганчиком неслась, даже не сняв своих варадзиПлетёные сандалии. . Ей было совсем не до этого, но она искренне пообещала себе, что принесёт капитану Оторибаши самые развёрнутые извинения за устроенный балаган.

"Прийти, отдать и уйти. Прийти, отдать и уйти!" — маленькая блондинка заставляла себя сконцентрироваться на цели своего неожиданного визита. Звук торопливых шагов миниатюрных стоп отдавался эхом в высоких деревянных стенах.

Дверь уже была близко, как и необычайно громкие крики. Айяно заинтересованно прислушалась, и тут же узнала голоса. Отдельные фразы Хиёри Саругаки были колючими и изредка даже жестокими, а ответные выпады Шинджи Хирако — вопиюще неприличными.

Айяно невольно притормозила. Сердце взволнованно забилось, и она почувствовала, насколько сильно щёки вспыхнули буквально в ту же секунду, как только необычайно спокойный и насмешливый голос лёгким воспоминанием прозвучал в её ушах.

"Кто сказал, что я старый?"

Она захлопнула своё округлое лицо ладонями, чудом не выронив папку. На неё посыпались слишком странные высказывания Маширо и Лизы, а в нос ударил запах той самой несчастной лапши. Простит ли он её? Позволит ли вернуть ей достоинство за дичайшую грубость? Или заставит гореть от стыда вновь?

"Если у него хватит смелости зажечь хоть одну спичку, то заставит", — вдруг мелькнула мысль в белокурой голове, которая заставила её фыркнуть. Но Айяно тут же вновь вернула себе серьёзный вид. Относительно.

— Хватит. Не смешно! Всё! — она кивнула самой себе, и собравшись с духом, наконец подошла к дверям, из-за которых до чувствительных ушей донёсся взбешённый крик Хиёри, вслед за которым последовала ядовитая насмешка капитана пятого отряда.

— ДА КАК ЖЕ ТЫ ДОСТАЛ МЕНЯ УЖЕ!

— Ой, да что ты?! Неужели, у меня наконец-то получилось?

— Послушайте себя, это уже становится бессмысленным… — третий голос звучал измученно и весьма печально.

Айяно тихо выдохнула. Настал момент требовательного, но безупречно аккуратного стука. Вот только никто его не услышал.

— Давай, радуйся своему единственному достижению в жизни!

— По крайней мере, оно хотя бы есть! А чего добилась ты?

— Того, что наконец снесу твою пустоголовую башку к чертям собачьим!

Айяно вздрогнула. Она торопливо оглянулась, услышав как до неё всё-таки очень хотела добраться пылающая праведным гневом старушка. Времени совсем не осталось.

— Капитан Оторибаши? — блондинка постучала ещё раз, а когда до ушей донёсся разозлённый топот, она всё-таки толкнула дверь. — Прошу прощения, я…

В тот же момент что-то громыхнуло, и сильный толчок сотряс землю. Айяно резко обернулась на звук, в то время как Хиёри, в ярости схватив первую попавшуюся под руку вещь, швырнула её в сторону Шинджи. Тот успел пригнуться, а старинная скрипка под обречённые вопли Оторибаши, совершила элегантный полёт, и с глухим ударом попала прямо в цель.

Новая лейтенант сильнейшего отряда, обескураженно охнув, рухнула там же, где и стояла. Где-то послышались победные восклицания госпожи Ибы.

— Капитан Оторибаши, а я её к Вам не пускала! Так ей и надо, нахалке!