Пока этот день рождения можно было назвать самым запоминающимся в жизни Хонджуна. За короткий промежуток времени произошло столько всего разом, что у него никак не получалось всё переварить. Говоря откровенно, он и не пытался.

Пикси встал перед тусклым зеркалом, висящим над раковиной и приоткрыл рот, осторожно проводя кончиками пальцев по кромке зубов. Они выглядели как обычно. Как совершенно нормальные, очень человеческие аккуратные зубы. Можно было бы даже подумать, что всё произошедшее ему просто привиделось. Можно было бы, если бы не живое доказательство изменений в виде отливающих красным волос и ярких зелёных глаз. Хонджун не был уверен, что он сможет от них избавиться. Он и зубы-то убрал случайно.

Эти зубы. Хонджун не видел их, но он видел укус на плече Юнхо. Глубокий, кровоточащий, прошедший прямо через одежду, словно её не было вовсе. Он не знал, что сможет оставить настолько глубокую рану, это просто произошло. Он просто не почувствовал никакого сопротивления, когда делал это – зубы прошли сквозь ткань, кожу и мышцы, как нож сквозь масло.

Он всё ещё мог чувствовать вкус чужой крови на языке.

Пикси вышел из ванной только через десять минут, когда наконец смог избавиться от противного металлического привкуса во рту. Капли воды стекали по его голому торсу и крыльям. Прятать их было бессмысленно – Юнхо уже видел всё, что можно. Выходило так, что Юнхо, Сан и Минги видели даже больше, чем видел он сам. Это было немного обидно.

За всю жизнь он видел только двух других пикси, один из которых был случайным прохожим, а второй – пожилым мужчиной, работавшим в приюте. Этот мужчина не принимал активного участия в воспитании своего маленького сородича, да и вообще не пытался вступать с ним в контакт. Хонджун иногда наблюдал за ним издалека. Все отличительные черты, – помимо крыльев, конечно. – которые он замечал были чисто косметическими: почти ежедневно меняющийся цвет его волос и пронзительные голубые глаза. Хонджуну показалось несправедливым тогда, что сам он выглядит так блёкло и скучно: тёмные волосы, тёмные глаза, никакого сияния. Он спросил у одной из воспитательниц почему, и та сказала ему, что яркие цвета – это признаки взрослого пикси.

Хонджун знал, что однажды он тоже должен будет измениться, но он не знал – как это должно произойти, и никогда не пробовал сделать это специально. Ему было интересно, но не настолько. Пикси пытался быть незаметным, необычный цвет глаз и волос – это то, что было нужно ему в последнюю очередь.

Возможно ситуацию можно будет исправить линзами и краской для волос. Что же касалось зубов… Хонджун понятия не имел, что его тело в принципе способно на столь радикальные перемены. Про это ему ничего не говорили.

Пикси осторожно заглянул в комнату. Сан как раз заканчивал зашивать плечо Юнхо. Он выглядел сосредоточенно и немного отстранённо, словно бы был не совсем здесь. Не самый хороший признак, но отвлекать его сейчас было бы не лучшей идеей.

Он перевёл взгляд на Минги. Волк держал голову своего по-видимому-друга-ведьмака на коленях, бережно перебирая его волосы. По какой-то причине Хонджуну не нравилось это видеть. Не нравилось куда больше, чем он ожидал. Пикси закрыл глаза и тряхнул волосами, отгоняя неуместные мысли прочь. Не было смысла злиться на ведьмака сейчас. Вполне хватало того, что он едва не отхватил кусок его плеча. Он были квиты.

Хонджун с опаской перевёл взгляд на рану. Укус выглядел даже хуже, чем он запомнил. Пикси не мог поверить, что это сделал он. Юнхо смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, бледный и потерянный. Хонджун действительно сочувствовал, но раздражение никак не пропадало. Более того, теперь к нему добавилось совершенно мелочное и злорадное чувство удовлетворения. Юнхо не заслуживал подобного отношения, но пикси просто не мог ничего с собой поделать. Он гулко сглотнул и быстро ретировался на кухню. Недостойное, детское поведение. Будь на его месте Минги или Сан – он бы их отругал. Себя он отругать не мог.

Лучшим вариантом будет отвлечься. Хонджун осмотрелся, пытаясь найти, чем занять руки. Его внимание тут же привлёк зачарованный Саном свёрток. Он был немного испачкан в земле, но в остальном был в полном порядке. Пикси мог чувствовать, как магия на нём медленно рассеивается. Он протянул руку и коснулся его пальцем, поглощая её остатки. Свёрток увеличился с негромким щелчком, возвращаясь к своему изначальному виду. Судя по всему, это было кухонное полотенце, неуклюже растянутое до размеров средней простыни. Он хмыкнул. Это была работа Сана, явно основанная на технике пения для нитей, которую практиковал Хонджун. Алхимик не мог повторить магию пикси один в один, но результат всё ещё был впечатляющим. Было приятно осознавать, что даже с такими разными способностями, они всё ещё могли учиться чему-то друг у друга. Появлялась надежда, что однажды все остальные тоже это поймут.

Пикси с любопытством заглянул внутрь свёртка. Он видел, как Сан доставал оттуда их с Минги одежду, значит внутри оставалось только то, что они подготовили для пикника. Первым, что он увидел, была небольшая квадратная коробка без надписей. Должно быть это и был торт. Минги сделал ему торт. Он всё ещё не мог в это поверить. Это первый раз, когда кто-то делал торт для него лично. Хонджун чувствовал радостное волнение. Множество других чувств тлело где-то рядом, пузырилось под кожей, готовые вырваться едва он даст им волю. Страх, обида, облегчение, и что-то ещё, тёмное и злое, чему он не мог или не хотел дать названия.

Нет. Он хотел отвлечься, а не зацикливаться на негативе – снова.

Хонджун развернул свёрток, поставил коробку на стол и поднял крышку. Торт был абсолютно белым, украшенным крошечными кусочками клубники по краям. В центре было бесформенное клубничное нечто, о назначении которого пикси мог только догадываться. Скорее всего, это должна была быть надпись, но что-то пошло не так. Торт выглядел чуть неуклюжим, неровным и скошенным на один бок, но Хонджуна это не смущало. Он был уверен, что его бы не смутило даже окажись он ужасным на вкус. Это подарок. Для него. На его день рождения. От его друзей. Пикника не получилось – ну и что? Они могут прекрасно отпраздновать дома. С одним дополнительным гостем. Чем больше народу тем веселее, верно? Верно. Пикси не был уверен, что у них хватит посуды.

Он подавил вновь нарастающее раздражение усилием воли. Это было уже не смешно. Их с Юнхо знакомство было не самым приятным, да, но это не значило, что он его ненавидел. Ненависть сильное чувство, его не стоит тратить на малознакомых людей, а этого человека он не знал вообще. Зато его точно знал Минги. Знал очень хорошо, иначе бы он не стал так себя вести. Этот человек был дорог для его волка. Ему следовало, как минимум, уважать это.

Он снова перевёл своё внимание на всё ещё не разобранный до конца свёрток. Нужно с ним закончить. Хонджун вытащил термос, несколько банок газировки и энергетиков, и упаковки с закусками. Он закатил глаза. Пикник, ну конечно. Чего он вообще ожидал от этих двоих.

Пикси уже хотел вернуть полотенце к прежней форме, но остановился. Внутри оставалось что-то ещё, что-то небольшое. Он развернул полотенце полностью. На дне лежала маленькая неприметная коробочка тёмно-синего цвета. Хонджун взял её в руки, внимательно осматривая со всех сторон. Она выглядела точь в точь как те, крошечные бархатные штучки, что он видел в фильмах, в которых хранят обручальные кольца. Как там они назывались? Футляры для украшений. Он фыркнул. Вряд ли Сан и Минги решили сделать ему предложение. Но что может храниться внутри он не имел ни малейшего понятия. Рассуждая здраво, велика вероятность, что это был подарок для него. Он, конечно, попросил их ничего не дарить, но когда кто-то в этом доме его слушался?

Что бы там ни было, ему было чертовски любопытно. Ладно. Он заглянет внутрь, и, если что, просто закроет его обратно. Никто ничего не узнает.

Хонджун осторожно заглянул внутрь и едва не выронил футляр. Серьги. Это были серьги!

Он давно хотел проколоть себе уши, но сдерживался. С пирсингом его будет проще запомнить. Он будет привлекать лишнее внимание. Это не мешало ему мечтать. Сан об этом знал – он регулярно и очень громко жаловался ему на то, как его желания не совпадают с возможностями. Ну, теперь-то ему было нечего терять. Что такое кольцо в ухе рядом с красными волосами и зубами, выглядящими как орудия убийства?

Возможно, будь его разум более ясным, Хонджун бы дождался Сана и обсудил этот вопрос с ним. Наверняка были какие-то правила, по которым нужно было делать проколы. Его разум ясным не был, поэтому он с ходу приступил к действиям. Он подошёл к стене и пальцем очертил кривоватый овал, создавая временное зеркало. Оно возникло с лёгким звоном, гладкое и чистое. Теперь ему нужна игла.

У него было много игл в комнате. Идти туда не хотелось. Он прикрыл глаза, призывая нужный образ соединил пальцы в кольцо и издал высокий мелодичный звук, призывая свою коробочку с рабочими инструментами. Совершенно глупое использование сложной магии, зато не придётся объясняться. Теперь нужно найти что-то для обработки. С этим проблем тоже не было – Сан хранил аптечку на кухне.

Собрав всё необходимое, Хонджун встал перед зеркалом и всмотрелся в своё отражение, выбирая цель. В коробочке лежало три серьги: колечко, гвоздик и крошечная штанга. Возможно, подразумевалось, что он будет носить их по очереди. У пикси было своё мнение на этот счёт. Он крепко сжал иглу и принялся за дело.

Процесс оказался совершенно безболезненным. Возможно, – очевидно – благодаря действию обезболивающего. Хонджун отложил иглу и придирчиво осмотрел результат. Колечко и гвоздик он вставил в левую мочку, а для штанги выделил правый хеликс. Выглядело неплохо. Кожа вокруг была чуть опухшей и красной, но это ничего. Он улыбнулся своему отражению и провёл рукой по стене, стирая зеркало. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Теперь у него были силы быть гостеприимным хозяином.

Он накрыл на стол, здраво рассудив, что одного торта после всего, что они пережили, будет недостаточно. Закуски он убрал в ящик стола, на потом. Ему не особенно нравилось быть ответственным, но им нужна была более существенная еда. Более существенную еда состояла из разогретых остатков обеда, но этого должно было хватить. А если не хватит, они просто закажут доставку. У них было всего три кружки и две тарелки, и они никогда раньше не ели одновременно. Хорошо, что Сан и Минги приготовили одноразовую посуду для пикника. Результат выглядел немного странно, но вполне приемлемо. К моменту, когда он закончил, в доме наступила полная тишина.

Ну, теперь ему стоило сходить и позвать остальных за стол. Хонджун повернулся к выходу и едва не столкнулся с Саном. Перевёртыш двигался ещё тише, чем обычно. Он выглядел неважно, совершенно выжатым и расстроенным. Он был полностью одет и вода с его волос стекала прямо на одежду, но он совсем не обращал на это внимания. Пикси молча шагнул навстречу, раскрывая руки, и Сан с готовностью расслабился, падая в его объятия.

– Ты молодец, – прошептал Хонджун, крепко прижимая его к себе, – ты такой молодец, Санни. Мы бы не справились без тебя.

– Хён, я так испугался, – его голос звучал чуть смазано. – Я не хотел тебя кусать, прости, я просто, я просто не знал, как ещё, я просто-

– Чш-ш. Всё хорошо. Я не злюсь. Ты молодец.

Они простояли вот так ещё пару минут, постепенно приходя в себя. Хонджун чувствовал, как и он сам становится в разы спокойнее, словно одного касания было достаточно. Это было немного странно. Объятия всегда больше помогали Сану, чем ему. Пикси не был большим фанатом физического контакта, но в последнее время словно бы нуждался в нем куда больше, чем обычно. Прямо сейчас же ему было недостаточно даже этого. Хотелось прижаться ближе. Хотелось найти Минги и обнять и его тоже, убедиться, что с ним всё в порядке. Мысль о том, что его волку уже есть с кем обниматься, что сейчас он с кем-то другим, делала это желание сильнее. Минги его волк, он не может…

Стоп.

Его волк?

Его волк?

Эта мысль была не новой, но только сейчас он обратил на неё внимание. Это звучало так правильно и естественно. Минги и Сан были его.

В какой именно момент он решил, что присваивать себе других разумных существ, его друзей – это нормально?

– Ты голоден? – спросил не подозревающий о его внутренних переживаниях Сан.

Хонджун задумался.

– Немного, – признал он, – день был долгий.

Алхимик кивнул и отстранился, видимо, собираясь накрыть на стол. Как только он заметил, что пикси успел сделать это сам, взгляд его стал чуть виноватым. Хонджуну это не понравилось. Он не хотел, чтобы Сан переживал из-за такой ерунды.

– А что на счёт Минги и, кхм, Юнхо? – спросил он. – Я думаю, они тоже проголодались.

Перевёртыш прислушался, его ухо повернулось в сторону комнаты, как локатор.

– Мне кажется, они уснули. Но мы можем разбудить их.

Пикси нахмурился.

– Уснули? Что, вместе?

Сан повернулся к нему изогнув бровь. Губы его расползлись в ухмылке.

– Хонджун, ты что, – алхимик сделал драматичную паузу, – ревнуешь?

– Нет, – тут же возмутился Хонджун, – я в жизни никого не ревновал!

Он опустил взгляд, всё ещё хмурясь. Могло ли это быть правдой? Раньше ему было некого ревновать. Минги и Сан были его первыми близкими друзьями. Нет, не может быть, чтобы он был таким ужасным собственником. Сан был первым, и он никогда не ревновал его к Минги. А волка он знал меньше, всего несколько месяцев, с чего бы он вдруг начал…

“мой волк”

Ох блять.

– Я ревную, – прошептал он, с ужасом поднимая взгляд. – Сан, я ревную.

Улыбка тут же сползла с лица алхимика.

– Эй, хён, всё в порядке. В этом нет ничего страшного. Ты беспокоишься за него, я понимаю, я тоже…

– Нет-нет-нет, ты не понимаешь! – перебил его Хонджун. Он чувствовал себя на грани истерики. – Я. Я несколько раз думал о нём, как о “своём”. О тебе тоже! Вот, сейчас! Как будто вы – моя собственность. Я мысленно называл его “мой волк”, как будто он моя собака! Это, это нихрена не нормально! Я понимаю это, но не могу перестать? И мне даже в голову не приходило, что я ревную, я просто подумал, что это “немного необычно”! Я даже не заметил!

– Я...– Сан чуть приоткрыл рот. – Хм. Это… Может быть, это и правда немного странно. И вся эта ситуация с именами… Сначала я знал Минги, а теперь Юнхо знал моё, всё это… может быть как-то связано, какое-то заклинание или проклятие, или…

Сбитые рассуждения Сана превратились в быстрые неразборчивые бормотания, которые Хонджун не мог понять. Нет уж, они не могли позволять себе сорваться в совместную панику сейчас. Хотя бы один из них должен быть в здравом уме. Он взял алхимика за плечи и коротко встряхнул.

– Санни, ты себя накручиваешь. Не у всего должен быть тайный смысл, может быть, я просто собственник, но у меня не было возможности выяснить это раньше. Сделай глубокий вдох. А про имена, лучше… Лучше не будем думать об этом сейчас, хорошо? Мы со всем разберёмся, но позже. По мере поступления проблем.

Сан кивнул несколько раз, делая виноватое лицо, и послушно сделал несколько глубоких вдохов. Он посмотрел на Хонджуна внимательнее, словно впервые видел его, и чуть вскинул брови.

– О. Ты нашёл наш подарок.

Хонджун улыбнулся и чуть покрутил головой, демонстрируя свои новые серьги.

– Нравится?

– Тебе очень идёт. Особенно с новым цветом. Дополняет образ, – он протянул руку и провёл рукой по его волосам. – Я должен был догадаться, что ты решишь использовать все три за раз.

– Я долго ждал, – пожал плечами Хонджун.

– Надеюсь, ты помнишь, что их надо будет обрабатывать? Каждый день! Обязательно. И…

– Я знаю, Сан-а, успокойся, – пикси закатил глаза, – пойдём будить остальных. Или тебе нужно время?

– Нет, всё в порядке, я в порядке, – его ухо снова повернулось, и он улыбнулся. – Будить не придётся. Они проснулись.

Хонджун кивнул и собрал всю имеющуюся у него волю в кулак. Он будет вести себя достойно, и не позволит чувствам брать верх. Сан рядом. Он нужен Сану в здравом уме. У него всё получится.

◔⁠◔◔

Юнхо пришёл в себя в третий раз за день. Он не помнил, в какой именно момент он отключился в этот раз, зато все события сегодняшнего дня он помнил хорошо. Возможно, слишком хорошо. Он бы предпочёл забыть некоторую часть.

Ведьмак лежал на чужой кровати, в доме своих новых знакомых. Минги прижимал его к своей груди так сильно, словно боялся, что он исчезнет. Ну, во всяком случае, теперь он может быть уверен, что волк всё ещё хотел быть его другом. Раны не болели, но и онемения вокруг них не было. Юнхо чувствовал себя так, словно их просто не было. Если бы не бинты вокруг кисти и плеча, он бы поверил, что всё уже зажило. Скорее всего, так действовало влитое в него зелье. Ведьмак не знал, что именно это было, он очень редко нуждался в сильных препаратах. Он хотел бы отказаться и в этот раз, но его не спрашивали. Интересно, откуда Сан его взял. Сбегал в аптеку, пока он был в отключке, или у них дома всегда хранились обезболивающие?

Из-за зелья ли, или из-за самой ситуации, в которую он встрял, в голове Юнхо царил полный беспорядок. Он не предавался панике только потому, что Минги был рядом всё это время, совершенно расслабленный в обществе незнакомцев. Нет, не так. Волк не выглядел расслабленным. Он выглядел виноватым и обеспокоенным, но он точно не боялся этих двоих.

Изначально Юнхо даже не рассматривал эту возможность, но сейчас, когда он увидел, как легко Минги перекидывается из одного облика в другой, всё стало очевидно. “Эти двое”, на которых он напал, были его новой стаей. Юнхо атаковал самых близких людей своего лучшего друга. Просто великолепно.

Он всё ещё с трудом верил, что прежняя стая Минги просто ушла. Что бы не произошло между ними тогда, как они могли всё бросить? Они лучше других знали, к чему это приведёт. Он бы никогда так не поступил. Ведьмак не знал, что случилось с матерью Минги после предательства её стаи, но у него были кое-какие предположения.

Пока Сан латал его раны, Юнхо успел рассмотреть лицо друга как следует. Три белых тонких полоски не могли быть ничем иным, кроме как шрамами от когтей альфы. Только альфы, или серьёзные, глубокие эмоционально и физически травмы могли оставить шрам на теле оборотня – всё остальное заживало, не оставляя следов. Думать об этом было больно, но других вариантов не было. Следы выглядели слишком ровно и аккуратно, и это пугало больше всего. Осознавать, что мать Минги, его любимая тётушка, которую он знал с раннего детства, сделала что-то подобное, было больно.

Картина выстраивалась безрадостная. Стая оставила двух волков в одиночестве, затем альфа бросила Минги одного, и он бежал. Вероятно, бежал далеко. В какой-то момент на его пути появились новые друзья, согласные стать его новой стаей, несмотря на все официальные запреты. А потом пришёл Юнхо и всё испортил.

В ситуации всё ещё было чудовищно много неизвестных. Например то, как связаны Сан-перевёртыш, залатавший его раны, и взрослый Сан, приведший его сюда. Отец? Нет, он был не настолько взрослым. Старший брат, решивший представиться именем младшего? Вряд ли. Откуда бы у Сана был настолько похожий на него старший брат другого вида? Может быть, меняющее облик зелье или заклинание? Подобные вещи были строго запрещены, но это бы объяснило разницу в возрасте и отсутствие некоторых важных черт. Оставалось узнать, кем был этот человек, зачем он притворялся Саном и откуда он знал Юнхо и Минги. Неопределённость тревожила. Несмотря на то, что в итоге он не причинил ему никакого вреда, в отличии от Сана настоящего. 

Ведьмак не мог осуждать ни его, ни пикси. Если они действительно стая, то они просто защищали своего альфу от агрессивно настроенного незнакомца. Это была оправданная реакция. Юнхо не стоило действовать сгоряча, но сделанного не исправить. Оставалось жить дальше и разбираться с последствиями. Он вздохнул и потёр лицо здоровой ладонью.

– Проснулся? – раздался низкий шёпота прямо у его уха. 

– Мм. Да, я… да, – только и сумел выдавить он, стараясь подавить прошившую тело дрожь.

– Как ты? – Минги беззастенчиво уткнулся носом в его волосы и сделал глубокий вдох. Юнхо крупно вздрогнул. Он успел отвыкнуть от волчьих привычек.

– Я в порядке, – ответил он коротко.

Он не был уверен, что знает, как ещё ответить на этот вопрос. Боли не было, как не было каких-либо сильных эмоций в принципе. Сознание словно окутывал туман. Может, это тоже действие зелья. Ведьмаку это не нравилось, но одновременно с тем ему было словно бы плевать. Думать не хотелось.

Дверь в комнату открылась. Юнхо поднял взгляд. Пикси и перевёртыш стояли перед ним во всей своей неприкрытой красе. На Сане была светла блузка и тёмные штаны, то ли преходящие в длинную юбку с разрезом, то ли частично сшитые с ней. Кончик его гладкого чёрного хвоста выглядывал из под неё, слегка подрагивая. Одежда сидела неожиданно хорошо. Он выглядел так, словно собирался на модный показ.

На пикси были только джинсы, те же, в которых он был в парке. Внимание Юнхо привлекли ясно видимые сейчас крылья. Странно подрагивающие и бледно оранжевые, они сияли слабым, болезненным светом. Это он его так ударил? Нет, он не мог, он вообще не трогал его крылья, он их даже не видел. Это, кстати, было странно. Как именно он умудрился их не заметить?

– Меня зовут Хонджун, это Сан, – представился пикси не тратя времени на лишнее расшаркивания. Ведьмак был благодарен, он успел напрочь забыть его имя. – Ты голоден?

– Да, я… Что?

– Ты голоден? – терпеливо повторил Хонджун. – Можешь обойтись десертом, если аппетита нет, но тебе нужно что-нибудь съесть. Ты потерял много крови. Я накрыл на стол, но мы можем принести что-нибудь сюда, если тебе тяжело вставать. Выглядишь ты не очень.

– Нет, я в порядке, я просто. Я не ожидал, – растерянно ответил Юнхо. – Я вёл себя глупо, я напал на вас. Вы не обязаны тратить на меня еду, я могу просто…

– Юнхо-ши, – строго прервал его Хонджун, – мы все вели себя глупо. Мы можем продолжать извиняться друг перед другом бесконечно, но куда разумнее будет просто сесть и поговорить. Я уверен, что у нас всех есть вопросы друг к другу.

Он перевёл взгляд на Минги, и волк словно уменьшился, опуская глаза и вжимая голову в плечи. Ведьмак приподнял брови, удивлённый его реакцией. Пикси кусался больно, но в остальном он не выглядел таким уж пугающим.

– Тогда лучше за стол, – наконец сказал он. У него действительно была парочка вопросов.

Они прошли на кухню и расселись за столом в неловком молчании. Сан сел на табуретку, Хонджун занял высокий барный стул, а им с Минги досталась угловая кушетка с мягким сиденьем. Волк держался рядом с ним, словно приклеенный, прижимаясь плечом и старательно глядя в пол. Это было странно. Как бы сильно он не провинился, альфа стаи не должен был вести себя так. Юнхо как сейчас помнил, как тётушка рассказывала им обоим о том, как статус вожака влияет на волков. Альфа мог чувствовать себя виноватым и должен был уметь признавать свои ошибки, но он точно не должен был бояться реакций своей стаи на эти ошибки. Ни в коем случае он не должен был прятаться за Юнхо, как провинившийся ребёнок, которого сейчас поставят в угол. Возможно это было связано с тем, что Минги был младше остальных членов своей стаи?

– Пожалуй, лучше начать с начала, – взял слово Хонджун. Он держался уверенно и словно бы немного высокомерно. Юнхо это не нравилось. – Давайте постараемся сделать так, чтобы у каждого была возможность рассказать свою часть истории и не быть прерванным, хорошо? Я начну первым. Вы можете есть и слушать, пока я не закончу. Все вопросы позже. Согласны?

Сан тут же с энтузиазмом приступил к выполнению своей части обязанностей. Кажется, он очень проголодался. Юнхо неохотно кивнул. Ему было нечего добавить.

– Хён, тебе не нужно начинать первым, – слабо возразил Минги, – это будет нечестно, сегодня твой день рождения.

– И именно поэтому я решаю, кто будет первым, Минги-я, – ответил пикси, пока затуманенный разум Юнхо только начинал переваривать сказанное.

День рождения. Сегодня его день рождения. Ведьмак неожиданно чувствовал себя в несколько раз более виноватым. Что бы он не думал про личностные качества Хонджуна, это не давало ему права портить его праздник.

– Видишь, что ты наделал, теперь он переживает, – раздражённо вздохнул пикси и повернулся к ведьмаку, глядя на него всё тем же строгим взглядом. – Слушай, меня лично это не волнует. День рождения у меня каждый год. Этот я точно запомню надолго – это плюс. А теперь ешь, Юнхо-ши. Тебе нужно.

Ведьмак послушно кивнул и взял в руки палочки. Меньшее, что он мог сделать – это не создавать новых проблем.

– Моё имя ты, надеюсь, помнишь, – начал Хонджун, – мне девятнадцать. Работаю младшей швеёй недалеко отсюда. Я живу самостоятельно с шестнадцати. Эмансипация. Не ладилось с родителями. Пару лет назад встретил Санни, и мы стали жить вместе, так выходит дешевле. Мы не афишируем наши “биологические отличия”, и предпочли бы, чтобы ты тоже держал эту информацию при себе, если будешь рассказывать о нас кому-то. Ещё лучше было бы, если бы ты не рассказывал о нас вообще. Никому, Юнхо-ши.

Юнхо сглотнул. Тон пикси был достаточно доброжелательным, но глаза словно пронзали его насквозь. Он не шутил. Ведьмак начинал понимать Минги.

– Мы нашли Минги всего пару месяцев назад, – продолжил Хонджун как ни в чём не бывало. – Он выглядел не очень и мы не смогли пройти мимо. Мы не держим его с нами насильно, он сам согласился остаться. Я хочу, чтобы ты, нет, вы оба, понимали это. Если ты захочешь уйти, мы не будем тебя останавливать, Минки. Мы не хотим, что ты уходил. Но мы не станем тебя держать.

Теперь оборотень выглядел совершенно разбитым. Юнхо чуть нахмурился. Как Хонджун мог предлагать нечто подобное? Они были знакомы не так давно, как он думал сначала, но было очевидно что было уже слишком поздно. Минги ни за что в жизни не захочет уходить от своей новой стаи. Даже к нему.

– Что касается ошейника. Как я уже говорил: никто не знает наших видов. Мы решили купить его как маскировку. Минги отказывался выходить из дома в человеческом виде с позапрошлой недели, но он не чувствовал себя комфортно в доме. Мы выбрали компромисс. Я могу представить, как это выглядело со стороны, и не виню тебя за реакцию. Она была несколько… Излишней, но я не думаю, что я сам отреагировал бы иначе.

Поняв, что продолжения не будет, Юнхо кивнул. История вышла куда короче, чем он ожидал, и зияла пробелами. Ведьмак даже не знал, что в их стране возможна эмансипация. Почему Сан жил один, если ”пару лет назад” ему не могло быть больше шестнадцати, он тоже эмансипировался? Хонджун откровенно недоговаривал, но у ведьмы не было никаких доказательств и он не был уверен, что хочет знать больше. Часть с сокрытием их видов тревожила его больше всего. В том, чтобы желать скрывать свой вид, не было ничего удивительного. Удивительно было то, что у двух одиноких подростков это получалось. Разве вид не был указан в их документах? Они не смогли бы устроиться на работу без документов, да и снять квартиру тоже. И откуда у них вообще хватало денег на такую квартиру?

Юнхо смутно помнил, что в парке Минги говорил что-то про телепорт. Он не помнил, как оказался в чужой квартире, так что тут доказательств не было – быть может, они просто жили очень близко, и никто из прохожих не обратил на них внимания – допустим. Но то, что вся компания дружно решила, что логичным решением будет обработать достаточно серьёзные раны самостоятельно, не обращаясь к лекарю, было тревожным звоночком. Огромным красным флагом, размерами больше чем крылья Хонджуна. Именно после него фраза о том, что о них лучше никому не рассказывать, звучала удивительно похожей на угрозу. Ему лучше начинать тщательно обдумывать все свои слова и действия. Возможно, Минги был не так уж неправ, когда выбрал побег единственной разумной тактикой.

Юнхо откашлялся и выпрямил спину. Он успел съесть не так много, но голод исчез. Глоталось с трудом из-за вставшего в горле комка нервов. Будет лучше, если он выговорится следующим.

– Меня зовут Чон Юнхо. Мне восемнадцать. Мы с Минги знакомы с детства. Жили рядом, дружили семьями. Однажды он. Однажды он просто исчез. Вместе со всей своей семьёй. Они перестали отвечать на звонки, дверь никто не открывал, и я… Я думал… Я не знал, что думать, правда. Я пытался его искать, но вокруг творилось чёрт знает что, и мои родители не позволяли мне уйти слишком далеко или поднять шум. Мы тогда очень сильно поссорились. Они любили Минги, я думал, что они согласятся помочь, но… Они слишком беспокоились за меня, я думаю.

Минги нашёл его ладонь своей и коротко сжал её, переплетая их пальцы. Юнхо сжал её в ответ.

– Я увидел его снова две недели назад. Сразу узнал, конечно. У меня было много вопросов. Может быть я поспешил, переступил черту, я не знаю, но Минги, он. Он сбежал, – хватка на его руке стала почти болезненной. – Я пытался догнать его, но не смог. Пытался найти его после, но у меня не получалось. Пока сегодня я не встретил кое-кого.

Он перевёл взгляд на Сана. Перевёртыш округлил глаза и указал на себя пальцем.

– Меня? Неправда! Я весь день с ними был! Честное слово!

– Я верю, – невесело улыбнулся Юнхо, – в этом и проблема, на самом деле. Я встретил мужчину, который представился Саном. Он был старше, но это был... Это был ты. У него было твоё лицо. Но он не был перевёртышем, если только нет какого-то способа спрятать все признаки полностью, как это делают оборотни. Он назвал меня по имени, сказал, что знает, где Минги. Он вёл себя очень… Я не знаю как это описать. Он не сделал мне ничего плохого, вроде бы. Но я не мог ему сопротивляться, даже говорить толком не мог. Я беспокоился за Минги, думал, он ему угрожает, накручивал себя. Он отвёл меня к вам и… ну, что было дальше вы знаете. Я даже не знаю, в какой момент он пропал.

– О. Значит, это не то же самое, что было у нас с Минги, – протянул Сан задумчиво и тут же пояснил, отвечая на недоуменный взгляд ведьмака. – Когда я увидел его в первый раз, я назвал его по имени. До сих пор не знаю почему, я просто знал его, как будто бы. Звучит глупо, я знаю.

Юнхо почувствовал, как его челюсть отвисает в немом изумлении. Ему потребовалось несколько долгих секунд, чтобы заговорить снова.

– Нет, это. Это не звучит глупо, я. Я знал его имя, этого Сана. Я назвал его первым. Я просто… Я просто знал его имя.

Повисло неловкое молчание.

– Что ж, с этим мы разберёмся позже, – сказал Хонджун неестественно спокойным тоном. – А теперь, Минги. Мне хотелось бы послушать тебя.

Волк чуть расслабил хватку на руке Юнхо и сдержанно кивнул, сверля взглядом столешницу. Его пальцы едва заметно подрагивали.

– Я начну с начала, – негромко заговорил Минги. – Когда я потерял стаю я… Я чувствовал себя нехорошо. Я не хотел бросать Юнхо, но в тот момент я не мог сделать что-то другое, кроме как сбежать. В тот момент я даже о нём не вспомнил. Мне жаль.

– Я понимаю, – прошептал Юнхо.

– Когда мы встретились в порту, я испугался, – признал волк. – Я не знал, до сих пор не знаю, что я могу рассказать, а что – нет, как я должен себя вести. Я уже обманываю Санни, обманываю Хонджун-хёна, я не хотел обманывать ещё и Юнхо, я просто…

– О чём ты говоришь, Минги? – встрял пикси. – В чём ты нас обманываешь?

– Стая, – выдохнул оборотень, отводя глаза. – Я упомянул о том, что она нужна, но никогда не рассказывал вам подробностей. Оборотни – про́клятый народ. Мы не можем без стаи. Не можем перекидываться, не можем контролировать себя, не можем ничего – нам нужна стая. Когда она есть, мы чувствуем её. Члены стаи становятся частью нас. Мы можем слышать их сердца, знать, где они находятся, легче понимать их эмоции, получать от них силу. Если связи нет или она недостаточно сильна, последствия – это не только болезненные ощущения. Рано или поздно, все одинокие волки, пытающиеся сохранить свою человеческую часть, сходят с ума.

Хонджун выглядел шокированным. Сан не выглядел даже удивлённым. Он сочувственно хмурил брови и кивал, когда это было уместно, но не отрывался от еды.

– Почему ты ничего не говорил? – спросил пикси с дрожью в голосе. – Это ведь… Минги, это очень серьёзно! Мы бы помогли тебе найти стаю, мы всё ещё можем это сделать!

Найти стаю? Неужели они не были… Нет, этого не может быть. Юнхо был вполне уверен, что у Минги уже была стая. 

– Ты о чём? – спросил Сан, не удосужившись даже прекратить жевать. – Мы его стая.

– Ты ЗНАЛ? – выпалил Минги, отпуская его ладонь и вскакивая на ноги. – Почему ты молчал?!

– Моя мать выросла в волчьей стае. Я не знал про часть с сердцебиением, но я знал про “проклятье”, – Сан пожал плечами. – Когда твои превращения стали более спокойными, было достаточно очевидно, что мы стали стаей. Ты ничего не говорил, и я решил не спрашивать. Я подумал, это будет невежливо, и есть какой-то волчий этикет, о котором мы не знаем, или что-то такое.

Хонджун и Минги смотрели на него одинаково ошарашенными взглядами. Юнхо не мог поверить своим ушам. Ситуация оказалась чуть более запутанной, чем он предполагал изначально. Хотелось смеяться, но это вряд ли было бы уместно. Только Минги мог попытаться создать стаю в тайне от самой стаи.

– Но как это возможно – стать стаей и не заметить этого? Как это вообще получилось? – спросил он.

– Я тоже не ожидал! – воскликнул Минги, всплескивая руками. – Это просто случилось! Я боялся упоминать, думал, вы разозлитесь. Устанавливать магические связи без предварительной договорённости – это табу, я это знал, но я всё равно… Я не хотел, правда, я даже не знаю, как это случилось! В какой-то момент я просто понял, что у меня снова есть альфа и...

– Подожди, альфа не ты? – Юнхо удивился ещё сильнее. Он перевёл взгляд на Сана. – Я не знал, что перевёртыши тоже могут…

– Да почему опять я?! – возмутился Сан.

– Вообще-то, это хён, – робко признался Минги, переводя взгляд на Хонджуна. – Это я виноват. Я признал его главным с нашей первой встречи, это наверняка повлияло. У него была такая командная, подавляющая аура, ну и… На церемонии создания связи новый член стаи должен произвести акт подчинения, показать альфе, что он его, – не буквально, конечно – а альфа должен принять его, как своего. Наверное, это работает даже в одну сторону, если ты очень сильно хочешь. Я бы никогда не смог стать альфой сам, это я знал. Это не всегда правда, но типичный вожак стаи обычно доминантный собственник.

Хонджун поперхнулся и шумно закашлялся. Сан заботливо похлопал его по спине. На лице его сияла ехидная улыбка. Юнхо подозрительно прищурился. Откашлявшись, пикси прикрыл покрасневшее лицо руками и уткнулся в колени.

– Да, это… Звучит очень похоже, – глухо прохрипел он, – о боги. 

– Мы только что это обсуждали, – радостно сообщил Сан, игнорируя чужой протестующий стон. – Хонджун жуткий собственник! Он называет тебя “своим волком”!

Юнхо почувствовал резкое раздражение. Они были знакомы два месяца, а пикси уже считал Минги своей собственностью? Это не может быть нормальным. 

Сам волк был ничуть не обеспокоен, даже наоборот. Он широко улыбнулся. 

– Правда? Я и не знал, что хён думает обо мне так. Мне очень приятно быть твоим волком, – он запнулся и его улыбка потускнела, – если… Если ты этого всё ещё хочешь, конечно. Вы ведь не попросите меня расторгнуть связь, правда?

– Нет! – хором вскинулись Хонджун и Сан.

Юнхо всё это не нравилось, но он всё же задышал чуть свободнее. Он даже не осознавал, как напряжён был до этого. Ведьмак не доверял этим двоим, но он не хотел, чтобы они бросали Минги одного. Он бы занял их место, не раздумывая, но из одного ведьмака вряд ли выйдет достойная стая.

– Кхм, в общем, – пикси поднял голову. Его лицо пылало, но в остальном он держался достаточно невозмутимо. – С этим мы разобрались. Но у меня есть ещё вопрос. Минги. Почему ты сразу не сказал что Чунсу – это твоя родина? Мы могли бы избежать стольких проблем!

Минги сел обратно рядом с Юнхо и чуть склонил голову на бок. Он явно не понимал вопроса.

– Вообще-то мы из Ёчхека, – пришёл на помощь ведьмак. – Я переехал сюда в этом году. Специально выбрал город подальше. Ёчхек это…

– На западе отсюда, – нахмурился Хонджун, – да, я знаю. Я тоже оттуда.

Ведьмак тут же оживился.

– О! Так может, мы всё-таки встречались? Отсюда и вся эта ситуация с именами, может быть, Сан…

– Нет, я из Хайджу. Это на севере, – вздохнул Сан. – Мы с хёном встретились в Кенеунге. В Ёчхеке я никогда не был.

Юнхо разочарованно опустил взгляд. Казалось, разгадка была так близка. Между ними в очередной раз повисло молчание.

– Если кто-то хочет спросить что-то ещё – сейчас самое время, – заговорил пикси.

Ведьмак тут же ухватился за это предложение.

– Я хотел кое-что спросить, – начал он осторожно. – Вы живёте тут втроём. Только Хонджун-ши работает – кем, младшей швеёй? Это место не выглядит дешёвым. Как вы справляетесь с арендой? 

– Эй, я тоже работаю, – возмутился перевёртыш. Юнхо недоверчиво изогнул бровь, провоцируя его на ответ. Сан обиженно надулся. – Не смотри на меня так! Я делаю это из дома. Я фрилансер.

– Фрилансер? А в какой именно области? Я думал, ты лекарь, – притворно удивился ведьмак. – Кстати, никогда не встречал перевёртышей с такой сильной магией.

Хонджун ощутимо напрягся, словно бы готовый прервать их в любой момент. Может быть, просто защищал своих друзей. А может быть, Юнхо подобрался близко к запретной территории.

– Я полукровка, – пояснил Сан. – моя мать ведьма, отец – перевёртыш. Я не особо силён, как ведьма, но справляюсь. Ле́карство – это больше хобби.

Вопрос про работу остался неотвеченным. Юнхо не был идиотом. Он не упустил из виду то, как они плавно обходили некоторые вопросы, и как Сан даже не попытался высказаться. Это ничего. Ведьмак не собирался давить. Пока что. Он уже придумал план действий.

– Есть ещё кое-что, – продолжил он спокойно. – Я благодарен за первую помощь и за ужин, но уже темнеет, и мне нужно домой. Я бы хотел одолжить у вас какую-нибудь одежду, чтобы меня не выкинули из автобуса, – Юнхо опустил взгляд на свой голый торс, подумал пару секунд и добавил. – Вообще-то, я не знаю, что вы мне дали и когда пройдёт действие, а мне завтра ещё на работу, так что я бы ещё зашёл в больницу.

План не сработал.

– Я не думаю, что это безопасно. Было бы лучше, если бы ты остался у нас на какое-то время, – Хонджун натянуто улыбнулся, – и, возможно, тебе стоит взять больничный. А одежду я починю, не беспокойся. Будет как новая.

Их взгляды встретились. Пикси не шутил. Юнхо медленно кивнул, не прерывая зрительного контакта. Он не собирался признавать пикси с проблемным характером альфой, но он мог ощущать ауру, о которой говорил Минги. В который раз только его близкое присутствие удерживало Юнхо от паники. Пока друг был рядом, ведьмак не мог найти в себе сил по-настоящему жалеть обо всех событиях сегодняшнего дня. Что бы ни случилось с ним дальше, если Минги будет рядом – оно того стоит.

◔⁠◔◔

Хонджун тратил все свои ресурсы на то, чтобы выглядеть спокойным, но внутри он был в панике. То, что Юнхо согласился остаться с ними без единого протеста, было чудом. Окажись Хонджун на его месте – он бы уже бежал прочь через окно, прихватив Минги с собой.

Он не представлял даже примерно, что они будут делать дальше. Они продолжали ужин в напряжённой тишине. Десерт был вкусным, несмотря на своеобразный внешний вид, и Хонджун больше всего на свете хотел обнять Минги в благодарность за такой чудесный подарок. Только присутствие Юнхо останавливало его. Он ограничился словесным комплиментом. Волк широко улыбнулся в ответ, принимая его.

Атмосфера вокруг была некомфортной, но Хонджун желал, чтобы это длилось вечно. Что он будет делать, когда больше нельзя будет сверлить взглядом тарелку? Как себя вести?

Поместиться вчетвером на одну кровать будет несложно, объяснить почему у них одна кровать – чуть сложнее, но что делать потом?

Юнхо видел и слышал много, очень много лишнего. У него не было никаких доказательств, кроме следов на теле, но даже малейший слух может выйти им боком. Сан всё ещё был в розыске, и теперь Юнхо знал его имя. Возможно, полное. Возможно, видел его на одной из старых листовок. За это время Сан немало изменился, вырос и вытянулся – его было бы непросто узнать. 

Но на его старых разыскных листовках не было никаких признаков того, что Чхве Сан был перевертышем, и это могло объяснять загадочную ситуация с незнакомцем, который знал и имя, и лицо алхимика. Возможно, он состарил фото с помощью магии, но такие методы не давали стопроцентной гарантии. Везение? Был ли он в курсе о том, за что именно разыскивался Сан? На листовках он значился просто пропавшим ребёнком. Если Юнхо пойдёт в полицию и сообщит им, что Чхве Сан перевёртыш, выживать станет в несколько раз труднее. Им придётся бежать в тот же момент.

И главный вопрос: откуда незнакомец знал, где именно Сан будет в этот день? Стоит ли им всё-таки переехать? Сменить город? Поможет ли это?

Одно было ясно. Отпускать Юнхо просто так было нельзя. Стереть ему память было бы лучшим вариантом, но мозг не был кассетой или компьютером, с него нельзя было убрать нужный файл. Он был куда более сложной структурой, и удалить оттуда можно было только все данные разом, а на такое Хонджун пойти не мог – никогда и ни с кем. Оставалось держать ведьмака рядом хотя бы до тех пор, пока Сан не сможет заживить его раны. Минги наверняка будет в восторге.

Минги. Ситуация с ним была более насущной проблемой. Теперь, когда Хонджун знал об их связи, ему было ещё сложнее игнорировать почти болезненное желание убедиться, что он в порядке, что он останется с ними. Он не был идиотом. Он видел, что Юнхо очень ему дорог, знал, что этих двоих связывает многое, но он просто не мог взять себя в руки. Ему хотелось выгнать ведьмака прочь, прижать Минги к себе и сидеть так, защищая его от всего мира. То, как близко друг к другу эти двое сидели не помогало ситуации.

– Эм, хён? – Минги смотрел на него со сложным выражением на лице.

– Что? – спросил пикси, звуча чуть резче, чем он намеревался.

– Ты ведь помнишь, что я говорил?– спросил он осторожно. – Ну, про сердцебиение и стаю. Что я могу вас чувствовать?

Хонджун почувствовал как его сердце – то самое, которое Минги чувствовал – пропустило удар. О нет. Он совершенно упустил это из виду. Волк чувствовал то же, что он? Насколько точно? Неужели он мог понять все те ужасные мысли, которые посещали голову Хонджуна? О боже, он бросит их, он уйдёт и будет прав, он-

Широкая ладонь закрыла его глаза. Он услышал глубокий низкий шёпот совсем рядом. Он даже не заметил, как Минги встал со своего места.

– Хён. Сделай глубо-окий вдох. Повторяй за мной.

Хонджун послушно задышал в такт. Он не был уверен, сработало это, или дело было в близости волка, которой ему так не хватало, но он сумел немного успокоиться. Когда Минги убрал свою ладонь, собираясь сесть обратно, он, к своему стыду, не дал ему это сделать. Пикси вцепился в чужую руку и сжал её, глядя на волка с плохо скрываемым ужасом. Он не мог позволить ему уйти.

Вопреки его ожиданиям, Минги не выглядел удивлённым и не вырывался из его хватки. Вместо этого он обнял Хонджуна за талию, поднимая его со стула и прижимая к себе. Не вполне осознавая, что он делает, пикси с готовностью подался навстречу, обвивая волка руками и утыкаясь носом в его шею. Он мог чувствовать слабый мускусный запах. Наверняка это лишь жалкая кроха того, что могли чувствовать Минги и Сан. Тем не менее, этого хватило, чтобы успокоить его нервы. Всё словно встало на свои места и он снова мог дышать. Минги был с ним. Его волк его не бросит.

– Я не должен был вам врать, – пробормотал Минги куда-то в его волосы, – прости. Я не думал, что это так на тебя повлияет.

– Ты можешь понимать, что я чувствую? Всё время? – негромко спросил пикси, надеясь, что Юнхо его не услышит.

– Нет, не так, – поправил его Минги. – Обычно я просто чувствую ваши сердца, когда он бьются быстрее или медленнее. Но ты мой альфа, и если ты… если альфа испытывает сильные эмоции, это влияет на всю стаю. Физическая близость помогает успокоиться, поэтому я… Да. 

– Мне нужно было срочно до тебя дотронуться, – прошептал Хонджун, чувствуя себя спокойно и одновременно на грани истерики. – Ты сидел слишком близко к Юнхо, мне нужно было убедиться, что ты не… Что он не…

Он почувствовал, как Минги напрягается под его руками.

– Нахождение в стае делает всех немного зависимыми друг от друга. Обычно для не-волков это не так заметно, но ты альфа, альфа другого вида и это… Я о таком даже не слышал. Если тебе неприятно… Я..я-я, Я могу попробовать разорвать-

Хонджун почувствовал, как из его груди раздаётся угрожающее шипение.

– Даже не думай заканчивать это предложение, – сказал он неожиданно низким голосом. – Ты мой.

Минги расслабился и прижал его к себе ещё сильнее. Хонджун снова чувствовал себя на своём месте. Его Минки был рядом. Его Санни был рядом. Он мог расслабиться. Они в безопасности.

Сзади раздалось вежливое покашливание. Хонджун развернулся и громко зашипел, прикрывая Минги собой. Юнхо застыл на месте, испуганно подняв руки вверх. Пикси тут же остановился. Что он делает? Как он вообще издал этот звук? С каких пор он это умеет? 

– Хён, – голос Сана звучал обеспокоенно, – у тебя снова зубы. 

Хонджун отпустил Минги и в панике уставился на свои руки. Его кожа снова светилась, а ногти стали странно заострёнными и больше похожими на когти. Он шагнул к стене и очертил её участок, одним резким движением создавая зеркало. Раздался лёгкий звон, и он всмотрелся в отражение.

Это был всё ещё он, что не могло не радовать. Кожа немного светилась, зато его волосы больше не отливали красным. Они просто были красными, целиком – чуть более тёмными, почти вишнёвым у корней, и яркими алыми – у краёв. Его зелёные глаза чуть поблёскивали золотым. Он приоткрыл рот. Перед ним предстал ровный ряд опасно выглядящих пильчатых зубов. Пикси резко отшатнулся, врезаясь в стоящего сзади Минги. Он тут же обхватил его запястья, не позволяя пикси вцепиться в собственное лицо, и силой повернул к себе.

– Хён! Всё в порядке, тебе нужно успокоиться!

Хонджун не мог. Его сердце бешено билось о грудную клетку. Это случилось второй раз, второй раз за один день. Он больше не сможет выходить на работу. Он больше не сможет заботиться о них. Кто-то ещё знал о Сане. Им снова придется бежать. Им придётся скрываться в лесах, как тогда. Он не хотел, он не мог допустить этого, но что, что он мог сделать? Он не мог даже контролировать собственную-

Он почувствовал, как его губ касается что-то холодное. Хонджун попытался оттолкнуть это, но чьи-то пальцы коснулись его лица, раскрывая рот и поднимая голову. Почти сразу холодная до онемения субстанция коснулась его языка. Пикси рефлекторно сглотнул. Это было похоже на какое-то зелье. Зелья это Сан. Он доверял Сану.

Жидкость подействовала почти мгновенно. Он расслабился в держащих его руках и опустил голову на грудь. На него навалилось неестественное спокойствие, стоять стало неожиданно тяжело.

– Нам нужно его уложить, – негромко сказал низкий голос рядом с его ухом. – Юнхо, позвонишь на работу, чтобы не было проблем с утра?

Пикси не слышал ответ, но видел, как Юнхо выходит из комнаты. Он с трудом поднял голову и проводил его подозрительным взглядом. Его нельзя было выпускать из вида. Он опасен. Он мог сбежать или позвать на помощь.

– Мы слышим его и он это знает, – успокоил его Сан. – Пойдём в кровать, хён.

Хонджун сонно кивнул. Его сил хватило на то, чтобы переодеться в свою любимую мягкую пижаму с вырезами для крыльев и упасть лицом вниз в центр кровати. После этого происходящее стало чуть смазанным. Он чувствовал, как что-то холодное касается его ушей. Видел, как алхимик небрежно скидывает одежду и бросает её на диван. Чувствовал, как чужие руки бережно передвигают его куда-то. Последним, что он запомнил, было мягкое тепло пушистого тела, свернувшегося между его крыльями.

Он просто надеялся что эта ночь обойдётся без сновидений.

◔⁠◔◔

Сбежать сейчас было бы неплохим вариантом. Вряд ли это будет сложно. Юнхо мог попытаться. Хонджун был эффективно обезврежен после странного эпизода на кухне, Сан почти наверняка занят им, а Минги… Что они сделает, поймает и вернёт его силой?

Вообще-то, такая вероятность была. Юнхо понятия не имел, на что был способен его друг после жизни в такой сомнительной компании.

Юнхо вздохнул. Кого он обманывал. Он видел, как искусно творит магию Сан, как Хонджун создаёт зеркало из ничего, словно это пустяк. Минги не владел магией, но он был сильнее физически. У ведьмака не было ни единого шанса.

Он вытащил мобильный и с сомнением посмотрел на него. Он мог послать сообщение с просьбой о помощи. Он не знал адрес, но у него были имена, внешность и примерное расположение – где-то недалеко от порта. Ханыль была умной женщиной, она бы нашла его в два счёта. Или сама, или с помощью полиции. Но что потом? Что если он ошибся, и ничего плохого на самом деле не происходит? Полиция разбираться не будет, не-людей арестуют в любом случае, как минимум – за раны на теле Юнхо и сокрытие своих видов. Что будет с Минги?

Юнхо знал, что он собирается делать. Он щёлкнул фото своей забинтованной руки и открыл нужный чат.

Юнхо:

Добрый вечер, Нуна

Могу я взять больничный на пару дней? :(

Босс:

(⁠・⁠o⁠・⁠)

что такое??

Юнхо:

Ничего серьезного, несчастный случай

Столкнулся с велосипедом

-_-

Босс:

о боги!! ты в порядке????

конечно ты не в порядке глупый вопрос прости

Юнхо:

[фото]

Босс:

выглядит серьёзно (⁠‘⁠◉⁠⌓⁠◉⁠’⁠)

Юнхо:

 Нужна будет пара дней отдыха прежде чем лекарь сможет заживить её полностью :(((

Это ничего?

Босс:

конечно!!!

отдыхай юнхо

 (⁠/⁠･⁠ω⁠･⁠(⁠-⁠ω⁠-⁠)

я могу послать ребят проведать тебя если нужна помощь

Юнхо:

Нуна! Я же не ребёнок

И я не один. Я пока побуду у друга

Босс:

о?? ты никогда не рассказываешь про своих друзей

…

ясно бука

храни свои секреты

отдохни как следует юнхо!!

ᕦ⁠(⁠ò⁠_⁠ó⁠ˇ⁠)⁠ᕤ

Юнхо:

Хорошо, нуна! ᕦ⁠(⁠ò⁠_⁠ó⁠ˇ⁠)⁠ᕤ

Он убрал телефон в карман и вернулся в спальню. 

Хонджун уже спал, уткнувшись лицом в подушку. Он был одет в длинную пижаму с открытой спиной. Чёрный кот лежал в центре его спины прямо между сложенными крыльями. Минги сидел рядом говоря что-то вполголоса. 

– Я закончил, – сообщил Юнхо негромко, – сказал что выйду на работу через пару дней.

Чёрный кот довольно мурлыкнул.

– Пары дней будет достаточно, – благодарно кивнул Минги, – спасибо что не вызвал полицию.

Ведьмак скованно кивнул. Было неловко признавать что у него вообще возникала эта мысль. Кот - Сан, конечно это был Сан - окинул его непроницаемым кошачьим взглядом и мяукнул. Юнхо не говорил на кошачьем. Он беспомощно посмотрел на Минги.

– Он хочет чтобы ты сходил в душ, – перевёл волк, – повязки водонепроницаемые, пижаму я тебе дам. Хонджун сшил мне целых две, – Минги закатил глаза, – он ненавидит когда я сплю без одежды.

Он жестом указал на край кровати. Там лежало нечто голубое и аккуратно сложенное, по видимому та самая пижама. Юнхо поднял её и осторожно кивнул. Душ звучал очень заманчиво. То, что пикси шил для них одежду несколько удивляло. Ведьмак не знал что он был настолько способным. Хотя об этом ещё рано судить. В любом случае, Хонджуну девятнадцать (с сегодняшнего дня) и он всего лишь младшая швея. Скорее всего одежда у него весьма посредственного качества. Ткань была мягкой на ощупь, но её делал не он, он её просто купил. Наверняка если надеть её эта пижама будет сидеть ужасно и давить везде, где это возможно. Да, так и есть. Он ещё раз кивнул, на этот раз сам себе, развернулся и решительным шагом направился на поиски душа.

Пятнадцать минут спустя он снова стоял на пороге спальни. Душ вдохнул в него новые силы, он снова чувствовал себя живым и способным испытывать эмоции. Сейчас например он чувствовал невообразимое раздражение.

Голубая пижама сидела прекрасно. Ткань мягко обнимала его тело, он не видел и не чувствовал ни единого шва. Юнхо вообще не понимал, как именно она была сшита. Ощущения были непередаваемые, да и выглядела она до отвратительного хорошо. Было неприятно это признавать, но пикси действительно был мастером в своей профессии. Или он сделал эту пижаму не сам, а попросил кого-то из старших коллег. В любом случае, это был глупый повод переживать. Юнхо мысленно отругал себя за мелочность и прошёл в комнату.

Минги лежал в центре кровати одетый в точно такую же пижаму розового цвета. Хонджун прижимался к его правому боку, обхватив волка руками, ногами и крыльями. Оба выглядели полностью довольными этим положением. Сан лежал на другой стороне, вытянувшись так чтобы занимать как можно больше свободного места и полностью подмяв под себя второе одеяло. Услышав Юнхо он приоткрыл глаза и сонно моргнул. Ведьмак моргнул в ответ.

Это явно была какая-то проверка. 

Будь Сан обычным котом, его можно было бы просто переложить. Но он не был обычным котом, и это была его кровать. Он имел право использовать её так, как ему хотелось. Юнхо осмотрелся. В углу комнаты стоял небольшой диван. Он был однозначно слишком маленьким, чтобы на нём мог комфортно выспаться даже Хонджун, не говоря уже про Юнхо, но он может потерпеть одну ночь.

Пикси ему не нравился, да. Но это не давало ему права наводить свои порядки в его доме. Конечно, он пришёл сюда не сам, но… аргх, вся эта ситуация и без того была слишком запутанна. Юнхо подошёл к дивану и осторожно присел на край, проверяя его на прочность. Вполне крепкий, хоть и старый на вид. Без одеяла будет немного прохладно, но он справится. Юнхо щёлкнул пальцами, выключая свет, и комната погрузилась во мрак.

– Да ты настоящий джентльмен.

Он поднял взгляд на звук. В слабом свете улицы он видел только очертания сидящего на кровати Сана.

– Это не мой дом, – негромко ответил ведьмак, – я не хочу мешать. К тому же, Хонджун-ши вряд ли одобрит…

Чужая рука обхватила его запястье и решительным рывком потянула на себя. Юнхо послушно встал с дивана, едва не падая на Сана. На совершенно голого Сана тащащего его в кровать. Во что превратилась его жизнь.

– Хонджун переживёт, он большой мальчик. Он привёл Минги, Минги привёл тебя, так что это всё в общем-то его вина с самого начала. Вот увидишь, однажды я тоже начну приводить к нам в постель незнакомцев! – хихикнул перевёртыш. Юнхо не понимал каким именно образом всё это должно иметь смысл. Он начинал верить что все в этом доме были немного сумасшедшими. Включая него, раз уж он не сбежал.

Сан толкнул его на кровать и в следующий миг на простыне рядом с ним сидел крупный чёрный кот. Сан перекидывался насколько быстро, что Юнхо не успевал заметить процесс. Это впечатляло.

– Ну, ты ложишься?

Юнхо скосил глаза на тёмные очертания Минги. Тот легонько похлопал по подушке рядом с ним. На кровати было достаточно места, но почему-то все подушки лежали в самом центре. Он ещё раз посмотрел на Хонджуна. Пикси всё ещё обвивал Минги и не делал ни малейшей попытки проснуться. Интересно, каков риск быть укушенным если он ляжет слишком близко?

А впрочем, какая уже разница. Юнхо поднял одеяло и лёг на кровать, прижимаясь к Минги с другого бока. Пока он не мог понять, во что именно он ввязывается, но сдаваться не собирался. Чёрта с два он отдаст своего лучшего друга без боя.