Вокруг царил хаос. Сонхва слышал шум, голоса и беспокойные шаги, но, впервые за долгое время, его это не особенно волновало. Он точно знал, что все его сокровища где-то рядом, живые и здоровые, происходящее вокруг его не касалось и, кроме того, у него было, чем занять руки. Дело было невероятно важным и таким же секретным.

Получив новое сокровище – Сана – Сонхва не смог держать себя в руках слишком долго. Он уничтожил бо́льшую часть своих драгоценных как-будто-на-сегодня съедобных запасов, оставляя только жалкую пару горсток про запас. Он спрятал их не задумываясь, оставляя коробку пустой и с трудом удерживаясь от того, чтобы ее не вылизать. Последствия у его нетерпеливости оказались неожиданными.

Сонхва перестал чувствовать голод.

Это было странно. Ненормально. Он был абсолютно точно готов есть ещё, если бы ему предложили, но беспокойное сосущее ощущение внутри исчезло полностью. Не затихло, не стало меньше – его просто не было.

Он не успел осознать это в полной мере раньше, когда вернулся Чонхо, бледный и бездыханный. Сонхва даже не почувствовал, что с ним было что-то не так, пока не увидел перед собой. Может, рана была несерьёзной, а может, еда была для него важнее Чонхо. Он успел пережить ещё с десяток мелких внутренних кризисов, пока Сан наконец не поднял их всех на ноги и не приказал работать. Сонхва был счастлив. Наконец-то, возможность занять руки и не сидеть без дела.

Он был хорош в уборке и он был хорош в обращении с водой так что, естественно, что он выбрал миссию с уборкой. Это была медитативная, спокойная работа. Должна была быть. Где-то спустя пять минут от начала, сосущий голод вернулся, но теперь он исходил не от его желудка. Другое место в его теле жаждало быть заполненным, то, о котором он почти забыл, пока был в драконьем теле.

В его человеческой форме на его торсе была странная пустота, в которую он мог прятать небольшие предметы. Быть может, не только небольшие, но он никогда не пытался прятать что-то объёмнее средней собаки. Обычно он использовал её чтобы выносить неудачливых перевёртышей из участка не привлекая внимания, или незаметно воровать дополнительную еду в столовой. Только он мог доставать оттуда вещи, и только он мог их туда складывать. Он не рассказывал о ней никому и никогда, даже Чонхо. Она ощущалась… Важной? Личной. И сейчас она впервые что-то от него требовала.

Сонхва продолжил уборку, но в этот раз его фокус сместился. Он просматривал каждый сантиметр во всех доступных комнатах, выискивая что-то. Что-то важное, нужное, подходящее. В туалете важным оказалось два рулона туалетной бумаги, лежащие в шкафчике на стене и чистая мягкая тряпка, оставленная там же. Зубные щётки в шкафчиках над раковинами были тщательно обнюханы и оставлены в покое, но один тюбик пасты он тоже взял – он был почти закончен в любом случае. В душевых ничего ценного не обнаружилось – висящие у стены полотенца были влажными и не привлекали его голодную пустоту. В комнате с ванной он нашёл шампунь, принадлежащий, кажется, Сану – он узнавал его запах – и вот его он забрал, мысленно извиняясь перед владельцем. Он не делал это специально. Так было нужно. Широкую мягкую щётку для волос он забрал тоже, предварительно тщательно очистив от волос и шерсти. Она не была единственной и она была подходящей.

Сан так искренне хвалил его после, что ему стало стыдно. Хотя и не настолько, чтобы он отдал все свои сокровища ему, или хотя бы признался в воровстве.

Предложенный перерыв в кои-то веки не расстроил. Ему нужно было подумать. Спланировать дальнейшие действия. Его пустота была заполнена кучей важных вещей, но этого было мало. Сокровищам было нужно место.

Он свернулся клубком на дне ванной, чувствуя как трепещут жаберные крышки на шее и закрыл глаза, обращаясь внутрь себя. Все важные вещи лежали перед глазами, как на ладони. Он уже знал, где и как хочет их поместить, хотя всё ещё не понимал, на кой чёрт. Бо́льшей, разумной частью себя, он осознавал, что это абсолютно бесполезный мусор, но другая часть, маленькая, но куда более громкая, требовала заткнуться и наслаждаться процессом. Сейчас он мог послушаться её и он решил сделать именно это.

От раскладывания своего маленького склада внутри его отвлёк голос Чонхо. Сонхва вынырнул в ту же секунду и с сожалением узнал, что ему нужно освободить ванну. Сожаление прошло, как только он получил новую одежду (он так устал ходить без неё!), мягкую на ощупь и удобную для хвоста, и узнал, что теперь он будет сидеть в одной из общих комнат команды.

Сонхва знал что так нельзя. Что это плохо. Что это ужасная идея. Но что он мог поделать? Едва Чонхо ушёл, началась его миссия.

Сейчас он был где-то на середине процесса и результаты несколько удручали.

Общая комната оказалась спальней. В ней спали, и кажется, делали только это. Вокруг пахло теплом. Это был сложный, но уютный запах, знакомый многими мелкими нюансами. Сонхва тут нравилось. Большую часть комнаты занимала кровать, и сейчас было очевидно, что именно с нее и брали матрас. Встроенный шкаф в углу не содержал в себе абсолютно ничего. Пока Сонхва забрал себе только одну небольшую подушку, очень уютную на вид и на этом его улов завершился. Комната была обшарена почти целиком и он терял надежду.

Хм. Они поднимали матрас, не так ли? Может, под ним будет хоть что-то?

Сонхва бесцеремонно откинул матрас вверх, оголяя дно кровати. Там действительно было что-то: аккуратные ламели из какого-то гладкого глянцевого материала и пустое пространство сразу под ними. Это интриговало. Сонхва сдвинул их и ступил внутрь, цепляя хвостом край кровати и едва не падая лицом в пол. В который раз. Сонхва раздражённо дёрнул плечом. Как вообще он должен был управлять чем-то настолько толстым и неповоротливым? В чём был смысл этой штуковины?

Едва в голове появилась мысль о том, что, может быть, его можно было бы отрезать, хвост исчез, и Сонхва всё-таки упал, сбитый с толку неожиданным смещением центра тяжести. Расстраиваться он не стал. Это была победа, как никак. Кроме того, упал он весьма удачно. Теперь он видел что самом углу, среди застарелой пыли, на полу лежала старая шариковая ручка и маленький стеклянный шарик, почти незаметный в темноте, но весьма симпатичный. Внутри шарика словно бы что-то светилось, крохотное и золотое. Он был красивым. Он ему нравился. Ручку он взял тоже – просто на всякий случай.

После успешного завершения миссии, Сонхва успел устроить небольшую вылазку до туалета, где взял чистую тряпку и немного воды из раковины. Ему не нужно было ведро, чтобы переносить её. Ему и тряпка была нужна не особо, но он всегда предпочитал двойную надёжность. Руки там, где не достала магия и магия там, где не дотянулись руки. Он тщательно вымыл область под кроватью, и выгрузил все свои сокровища туда, бережно и аккуратно. Этого было всё ещё катастрофически недостаточно, но в разы лучше, чем раньше. Его пустота была заполнена хоть чем-то.

Только потом он аккуратно вернул матрас на место, убрал все улики и свернулся в центре кровати. Делать это без хвоста было менее удобно. Стало понятно, зачем он был нужен. Ну, возвращать его Сонхва не собирался, оно того не стоило.

Чтобы заглушить вновь проснувшуюся тревогу, Сонхва выудил из своего секретного места остатки запасов еды и принялся жевать, медленно и вдумчиво. Было непросто заставить себя не глотать всё разом. Он не привык хранить еду дольше пары часов. Ему хотелось. Но он не мог. Логично было бы положить её к остальным сокровищам – для сохранности – или даже оставить внутри себя, но это было сильнее его.

Он успел доесть всё, что оставалось, когда в комнату вошёл Минги с Хонджуном в руках. Вошёл неуклюже, боком, толкая перед собой капельницу, подключенную к руке пикси. Он то ли был без сознания, то ли спал. Сонхва отполз к краю кровати, освобождая место. Минги уложил своего альфу на край, поправил капельницу и повернулся к нему.

– Ты как тут, хён, порядок?

Сонхва едва удержался от того, чтобы вздрогнуть. Он немного не ожидал, что его всё ещё будут проверять, когда у него всё было настолько очевидно прекрасно.

– Порядок, – негромко ответил он. – А он?..

– Хонджун-хён немного не в себе, – волк бережно провёл ладонью по красным волосам. – Присмотри за ним, хорошо? Чтобы он не выдернул капельницу, или что-то такое. Он иногда просыпается. Справишься?

Сонхва сел ровнее и кивнул. Что-то, чем можно занять не только мысли, но и руки? Он за!

– Конечно. Без проблем. Можешь на меня рассчитывать.

Минги улыбнулся и махнул ему рукой, прежде чем выйти за дверь. Сонхва поправил юбку и сел ближе, устраиваясь возле головы Хонджуна.

Может быть, если он докажет свою полезность, ему позволят остаться.

Поначалу задание оказалось несложным. Подозрительно лёгким, если точнее. Пикси дышал размеренно и спокойно, не пытаясь двигаться и что-то делать. По всем признакам он просто спал. Присматривать за спящим было достаточно скучно, но Сонхва не собирался уходить или отворачиваться. Он относился к заданию ответственно.

Как оказалось, не зря.

Спустя всего пару минут, Хонджун вдруг распахнул глаза и попытался подняться. Сонхва легко прижал его обратно к кровати, мягко надавив на грудь – его плечи были забинтованы, их трогать не хотелось – но пикси продолжил сопротивляться, мыча что-то невнятное и отбиваясь.

Удерживать его силой было не так сложно, но он мог случайно повредить что-то, или даже вырвать капельницу в процессе, так что это был вариант на крайний случай, а пока, Сонхва решил попытаться договориться.

– Хонджун, пожалуйста, тебе нельзя вставать, – он старался говорить спокойно и уверенно. Если не слова, то хотя бы интонации должны были достичь цели. – Минги сказал, что надо лежать.

Сработало тут же. Хонджун прекратил дёргаться и перевёл на него странно расфокусированным тёмный взгляд. Посмотрев на него пару секунд, он расслабился окончательно, падая обратно на кровать. Сонхва же застыл на месте, не в силах оторвать от его глаз взгляда. Теперь они смотрели куда-то на потолок, всё такие же тёмные и большие, но он видел это. На их дне, там, за тьмой, густым озером плескалось золото.

Хонджун вздохнул и закрыл глаза, и только тогда он сумел прийти в себя, рывком отскакивая в сторону. Он сам не заметил, как подобрался ближе, нависая над пикси, почти ложась на его грудь. Это было опасно. Неведомое нечто на дне чужих глаз завораживало, манило. Оно было ему нужно. Ему нужно было это в его сокровища, как часть его коллекции, при том, что он даже не знал, что именно это. Хонджун? Нет, не так. Его глаза? Ну, это уже откровенная дикость.

Сонхва с силой протёр глаза и отодвинулся подальше, на безопасное расстояние. Он и до этого знал, что не был особенно здрав рассудком, и не стеснялся этого признавать, но сейчас это доходило до абсурда. Лучше он будет наблюдать издалека. Мелкое воровство ему могут простить, но, если он вдруг обезумеет, и решит вырвать их альфе глаза? За такое он сам себя не простит.

Сонхва прижал колени к груди и уткнулся в них лицом. Новые открытия о себе каждый день.

Он просто надеялся, что однажды это закончится.

◔⁠◔◔

Скорость корабля была выставлена на мучительно медленную, автопилот настроен через камеры, чтобы отслеживать наличие внизу извилистой полосы прибоя, а высота выбрана такая, на какой ни один уважающий себя корабль не летает – кошмарно низкая. Только тогда Юнхо позволил себе покинуть рубку. Проверять, не сбились ли они с маршрута теперь можно было раз в пол часа. На такой скорости, даже если произойдет сбой – далеко они не улетят. Оставалась ещё половина заряда. Это хватит на пару дней, но он всё равно собирался посадить корабль уже вечером.

Конечно, можно было не изобретать велосипед, а просто подключиться к одному из общественных маршрутных линий, но это был дополнительный риск. Лучше уж так. Безопаснее.

Никогда раньше в жизни Юнхо не чувствовал такой радости при виде моря. Это была не стандартная “ура, море, можно плавать” радость, больше её “ура, море, мы не заблудимся и не умрём страшной смертью в пустыне” подвид, о существовании которого он предпочёл бы не знать. Интересно, что было бы, не встреть они Ёсана. Скорее всего, ничего хорошего.

Юнхо очень старался помнить об этом сейчас. Они были обязаны бонхвану жизнью своего альфы один раз, а потом своими второй. Но это всё ещё не значило, что ему можно было обижать их Санни. Он настрадался и так.

Минги рассказал ему о случившемся и попросил “придумать что-нибудь, потому что я смогу только рычать, а это непродуктивно”. Сам Минги был отправлен в комнату, к Сонхва и Хонджуну. Они оба любили его компанию и вызывали меньше всего проблем, а волк нуждался в спокойствии. Они всё ещё не знали, как будет проходить завтрашнее полнолуние, с учётом его так и не прошедшего отравления. Сан планировал вести наблюдения и подстраиваться под их итоги, но вышло так, как вышло.

Минги, конечно, просил разобраться с Ёсаном, но Юнхо решил сначала навестить пострадавшую сторону – то есть Сана. Стоило узнать, что именно случилось, и был ли он в порядке теперь. К тому же, где был бонхван он даже не знал, а вот алхимика мог найти с закрытыми глазами.

Юнхо постучался и открыл дверь в лазарет, медленно и осторожно, отчасти опасаясь, что Сан будет не рад его видеть.

Прежде, чем он успел что-то увидеть, он услышал его голос, монотонный и убаюкивающий.

– …мы закончили. А сейчас, мне нужно будет вытащить сломанные перья. Вот здесь и здесь, чувствуешь? Как будет лучше: медленно или резко?

– Резко, – ответил ему низкий бархатистый голос, – но они очень скользкие, может не получится.

Хорошо, Ёсана он тоже нашёл.

Юнхо прошёл внутрь и неслышно затворил за собой дверь. Ёсан сидел на стуле в центре комнаты, стаскивая стул пальцами и обеспокоенно заглядывая себе за плечо. Одна его нога была плотно забинтована и поджата под себя, пока вторая стояла на полу. От Сана были видны только голые пятки и беспокойно мечущийся в стороны хвост. Остальной Сан полностью скрывался за красно-коричневыми крыльями.

– Это ничего, у меня пинцет с зазубринками. Вот, смотри. Видишь эти штучки? Они крепко держат, я их ещё зачаровывал, чтобы не срывались. Главное ими лишнее не хватать, а то вот тогда неприятно будет. Юю, не стой как столб. Случилось что-то?

Юнхо издал нервный смешок. Разумеется Сан его заметил. Эти его уши.

– Да не то чтобы, я просто спросить. Минги беспокоился. Просил узнать, всё ли в порядке. Он сам немного… Ну, ты знаешь.

– Я прошу прощения, – едва слышно произнёс бонхван, опуская взгляд в пол. – Я не хотел никого оскорбить, я просто- Ай!

– У нас всё нормально, Юнхо. Так, я вырвал первое, – сообщил Сан протягивая руку с крохотным рыжим пером через плечо бонхвана. – Осталось ещё два. С ними полегче будет – они больше.

Юнхо подумал, что время было специально, чтобы заставить Ёсана перестать говорить глупости, но интонации совершенно не соответствовали. В голосе не было ни намека на насмешку. Сан относился к этой странной трансляции своих действий с абсолютной серьёзностью.

– Хорошо, – вздохнул бонхван и снова поднял взгляд на Юнхо. – Я хотел сказать, что я просто не так всё понял и выразился слишком грубо. Я- Ауч, не должен был делать поспешных выводов. Перед остальными я тоже извинюсь.

Ведьмак кивнул. По видимому, его помощь тут не понадобится. Это было хорошо.

– Рад, что всё хорошо, – улыбнулся он. – Тогда я пойду?

Сан махнул ему рукой поверх крыла.

– Иди-иди, ты меня сбиваешь. Так, а теперь, нам надо придумать, что делать с царапинами. Ёсан-ши, что ты думаешь на счёт?..

Юнхо улыбнулся и выскользнул в коридор, бесшумно закрывая за собой дверь и едва не врезался в Уёна. Очень удачно. Лис вел себя странно с самого возвращения. Он как раз собирался его искать.

Юнхо привлёк его к себе и обнял за плечи. Уён издал короткий удивлённый звук.

– Юн...хо? – как будто неуверенно выдавил он. – Ты чего вдруг так… Погоди, а кто в рубке тогда? У меня ещё дела, ты не мог бы…

– Не мог бы, – безмятежно улыбнулся Юнхо, уводя Уёна за собой, в сторону камбуза. – Мы на автопилоте, скорость смешная, не бойся. Я проверю через, – он проверил часы, – двадцать минут будет нормально.

Юнхо зашёл на камбуз, затаскивая Уёна следом и прикрыл дверь. Он прекрасно знал, что лис был куда более опытным и знающим во всех этих вне-законных-делах, но он не был каменным. Случившееся повлияло на всех них. Он сам держался только потому, что до сих пор до конца не осознал, через что они все прошли, как близко к катастрофе были. Уён же был в эпицентре всего этого. Он был дёрганым, нервным, молчаливым. Юнхо мог позволить ему избегать их и дальше, если так ему было легче. Мог понять, если он был последним, от кого Уён хотел понимания. Но он не мог не попробовать помочь, хотя бы чуть-чуть.

– Уён. Ты в порядке, лисёнок?

Некоторое время Уён молча вглядывался в него своими блестящими тёмными глазам. Юнхо ждал, невесомо поглаживая его по макушке. Наконец, взгляд Уёна потеплел и он подался вперёд, обхватывая его поперёк груди и прижимаясь к ней лицом.

– Я в порядке, – смазано пробормотал он. – Просто устал. Завтра все будет в порядке. Мы можем привал возле моря устроить. Искупаться.

Юнхо тихо хмыкнул.

– Сейчас зима, Ён-а.

– И ты думаешь, меня это остановит? – фыркнул он, поднимая взгляд. – Это ты зря.

Он приподнялся на носках и оставил на его губах короткий поцелуй, прежде чем легко вывернуться из объятий и скользнуть к выходу, на ходу щекоча его лицо хвостом. Юнхо даже не успел понять, как он это сделал, а Уён уже стоял на пороге, улыбаясь ему уголком рта.

– Увидимся, Юю. У меня ещё дела.

И он исчез, закрывая за собой дверь, оставляя Юнхо в одиночестве. Зря он думал, что лиса вообще можно поймать, если он этого не хочет. С другой стороны, это значило, что он подошёл не зря и был рад ему, хотя бы немного.

Юнхо вздохнул. Теперь нужно успокоить Минги, а потом можно будет вернуться в рубку.

Полчаса были безопасным сроком, но он ни за что не смог бы продержаться всё это время вдали от рубки. Какими бы низкими ни были шансы, рисковать ему не хотелось даже на сотую долю процента.

◔⁠◔◔

Чонхо чувствовал себя родившимся заново. Зелье Сана тому виной, или адреналин от происходящего, но он не чувствовал ни усталости, ни слабости в конечностях. Всё было прекрасно – впервые за чёрт знает сколько времени. Всё снова было в порядке. Он вылечился.

Он был в этом абсолютно уверен, когда сказал Хаюн что, разумеется, он может пронести её по кораблю в качестве короткой приветственной экскурсии.

Остальные пикси смотрели на них с весёлой насмешкой, не вмешиваясь в происходящее. Почему-то Чонхо они доверяли даже больше, чем Уёну, хотя именно он их спас. Может, потому что Чонхо был младшим. Он не понимал, что именно делала разница в год, но спорить с чужим мнением, тем более таким выгодным, не собирался. Ему вообще не хотелось спорить. Ему нравилось проводить время в компании кого-то, не вызывающим кучу запутанных эмоций, кого-то, с кем у него не было запутанной истории.

Вот только, стоило ему поднять девушку на руки, что-то случилось. К счастью, они всё ещё были в каюте и сидящие тут же девушки успели среагировать, подхватывая Хаюн. Чонхо же мешком свалился на пол, совершенно не понимая, что вдруг произошло.

Мьён присела рядом, осторожно дотрагиваясь до его лба.

– Чонхо? Малыш, ты в порядке?

Хаечи сосредоточенно нахмурился. Его голова не кружилась. Ничего не болело. Может, если только бок – совсем немного. Его ноги просто вдруг подогнулись, совершенно ни с чего. Он попытался двинуть ими, но понял, что мышцы совсем не слушаются. Не только ноги – всё его тело словно вышло из под контроля. Как будто оно работало на пределе возможностей, и он вдруг вышел за этот предел.

Ну. Сан предупреждал, что проблемы будут. Он рано расслабился. Это была его вина.

– Я в порядке. Просто устал, – сказал он Мьён, стараясь держать лицо ровным. Как будто это было совершенно нормально – вот так падать от усталости.

Разумеется, это не сработало.

– Не ври. От усталости так не падают, – нахмурились Мьён, осторожно беря его за плечи и помогая сесть. Хаечи опасно покачнулся и она прижала его к себе, делая ситуацию ещё более неловкой. – Позвать твоих старших?

Не хватало им ещё проблем. Когда он уходил в последний раз, Сан плакал. Минги сказал, что со всем разберётся, но вряд ли сейчас им было до него. К тому же, он уже знал что с ним и так.

– Нуна, нет, я правда… Я объясню, ладно? – вздохнул он. – Только не надо никого звать.

– Да без вопросов, только давай ты сначала перестанешь валяться посреди комнаты, – вмешалась Хёндже, поднимаясь на ноги и обходя его с другой стороны. – Встать вообще не можешь?

Чонхо попытался ещё раз, но вышло только слабо дёрнуться. Мьён утешительно потрепала его по макушке.

К компании присоединилась Ери, и вместе они таки смогли затащить его на кровать, где усадили у изголовья, уложив голову на подушки.

Такой себе из него вышел спаситель. Второй раз за день его таскают. Хаюн тут же устроилась под его боком, сжимая его ладонь своими крошечными руками. Чонхо слабо улыбнулся. Её беспокойство льстило, как и её внимание. Возможно, она видела в нём возможного друга своего возраста, с которым будет легко говорить но хаечи сильно сомневался. Он не знал, о чём говорят его сверстники.

Хотя, учитывая то, где они встретились, возможно, какой-то шанс наладить контакт у них был.

– В общем, – он набрал воздуха и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. История выходила сложная. С чего вообще стоило начать? – Так вышло, что в тот день я был на дежурстве в аэропорту.

Чонхо говорил негромко и неспешно, старательно вспоминая детали. Как он встретил Сана. Как в них стреляли. Как он упал. Как Сан и Минги спасли его, собирая по частям. Как он медленно приходил в себя, узнавал себя заново, привыкал к новым деталям, к новым привычкам. Как Минги и Сан поддерживали его на протяжении всего пути и продолжали поддерживать сейчас.

Разумеется, он не стал рассказывать обо всём этом. Хватило только описания самой травмы и того, как тяжело он восстанавливался после, но воспоминания не отпускали. Он всё ещё не осознал пережитое в полной мере.

– Звучит неприятно, – негромко сказала Ери, когда он закончил и замолчал. – Давно это было?

Это было совсем недавно. Это было целую жизнь назад.

– Вроде, недели две прошло? – задумался Чонхо. – Кажется, как будто дольше, но…

Хёндже молча поднялась на ноги вышла из комнаты, хлопнув дверью. Чонхо удивлённо уставился на чуть дрожащую дверь. Что он не так сказал?

– Чонхо, две недели? Ты почему вообще ходишь? – возмутилась Мьён. – Твои старшие что, совсем без мозгов? Как тебе позволили?

– Они меня старше на год, не говори так, как будто это такая огромная разница, нуна, – он раздражённо дёрнул хвостом, прижимая уши к голове. – Я хаечи. У меня не такая регенерация, как у оборотней, но кое что я могу. Я сильнее людей.

Повисло молчание, долгое и тяжёлое. Хаюн продолжала сжимать его ладонь, пока Ери и Мьён смотрели на него широко распахнутыми глазами. Видимо, с хаечи они до этого не сталкивались.

Не успели они снова начать диалог, как дверь распахнулась, и в комнату вошёл Минги, явно встревоженный. Хёндже зашла следом, снова закрывая дверь и демонстративно скрестила руки на груди.

– Вот, полюбуйся! Лежит. Встать не может. Он же мальчишка совсем, а вы его довели до такого состояния! Куда вы смотрели вообще?

Минги не стал дослушивать и сразу бросился к нему, опускаясь на кровать рядом и прижимаясь своим лицом к его. Хаюн отстранилась, отпуская его руку. Чонхо едва удержался от стона. С ним всё было в порядке!

– Минги, ты же знаешь, что всё нормально, – вздохнул он, слабо потираясь своим носом о его. В какой момент этот жест перестал казаться странным? – Они паникуют из за ерунды.

Минги отстранился и провёл руками по его бокам, осторожно надавливая на рёбра. Чонхо поморщился.

– Болит?

– Не болело, пока ты не трогал!

– Если бы всё было в порядке, оно бы и не болело.

– Слушай, ты...

Их прервал голос Мьён.

– Минги, дорогой? Сколько тебе лет?

Это ощущалось как вопрос с подвохом, но Чонхо ведь им уже сказал. Или ему не поверили?

– Восемнадцать, – ответил волк, недоумённо оборачиваясь. – А что?

Хёндже громко выругалась.

– Вы что тут, все дети? – в голосе Мьён слышался ужас. Это было странно. Им не по пятнадцать, в конце-то концов. – А этот ваш котёнок-лекарь? Тот бешеный мальчишка-пикси и лисёнок тоже?

Чонхо фыркнул. Он мог попробовать назвать Уёна лисёнком. Идея была отличная.

– Восемнадцать лет – это уже совершеннолетие, – спокойно ответил Минги. – Пикси зовут Хонджун. Он наш альфа. И он старше, вообще-то – ему девятнадцать.

Мьён выглядела так, как будто лучше не стало. Чонхо не знал, сколько ей, но был почти уверен, что уже за тридцать. Может, для неё они и были детьми. Это всё ещё не значило, что они действительно ими были.

– А родители ваши где? – спросила она, и Чонхо не смог сдержать громкого неуместного смешка. Хороший вопрос. Хотел бы он знать.

Минги вместо ответа отвернулся и поджал губы. Его лицо стало напряжённым, закрытым. Чонхо никогда не видел его таким. Хотелось успокоить. Утешить. Сложно осуществимо, когда он даже не знал, в чём проблема.

– Я о нём позабочусь, – бросил он, поднимая Чонхо на руки и подходя к двери. – Спасибо, что сообщили.

Чонхо прижался лбом к его шее, не зная, что сказать. Разумеется ни у кого из них не было исключительно беззаботного радостного прошлого. Их бы не было тут, если бы оно было. Но они могли стать счастливыми сейчас. Хотя бы попытаться.

Когда он стал включать Минги в своё “мы”?..

Волк осторожно опустил его на кровать и коснулся его щеки своей. Чонхо провёл рукой по его волосам. Он всё ещё не знал, что сказать и просто надеялся, что этого будет достаточно.

– Спасибо, – вздохнул Минги, отстраняясь и садясь рядом. – Прости, что я так... Да. Не знаю, если честно, что тебе ещё можно сделать, кроме как спать лечь. Можно было бы попробовать массаж, если хочешь.

– Нет! – ужаснулся Чонхо. Минги уже делал это раньше, он помнил. Делал хорошо, но хаечи со стыда сгорал каждый раз. Тогда это было необходимо так что он терпел, но сейчас? Ни за что в жизни.

Минги хмыкнул, взъерошил его волосы и пересел к краю.

– Ну, ты спи тогда. Сонхва-хён за тобой присмотрит, а я пока присмотрю за альфой. Не хочу его надолго оставлять.

Чонхо кивнул, хотя Минги и не мог больше его видеть и повернул голову, пытаясь осмотреться. Сонхва действительно был тут – сидел у самого края кровати, глядя на него с напряжённым беспокойством.

– Хён? Так и будешь там сидеть?

Сонхва подполз ближе, неуверенно и осторожно. Он как будто боялся сделать что-то не так. Его хвоста больше не было видно, да и количество чешуи на теле поубавилось.

– Ты в порядке? – спросил он негромко. – Я совсем не почувствовал, что тебе снова плохо.

– А с чего бы ты это чувствовал? – удивился Чонхо. Сонхва пожал плечами, отводя взгляд. – Хорошо всё. Просто устал. А ты как?

– Я… Тоже хорошо, – шепнул он, оглядываясь на лежащего неподалёку Минги и снижая голос ещё немного. – Чонхо, я не хочу отсюда уходить.

Чонхо вздохнул и протянул к нему руку, приглашая лечь. Сонхва с готовностью опустился прямо на него, прижимаясь лицом и обнимая руками, и, кажется, это был первый раз за чёрт знает какое время, когда они оба были в здравом уме и рядом, почти без свидетелей. Минги и Хонджуна можно было не считать. Они были в своём мире.

Чонхо коснулся щеки Сонхва губами – жест который он никогда бы не позволил себе раньше – и сжал его в ответ, как мог крепко. Он не мог особенно много, но этого было достаточно.

– Расскажешь подробнее? – шепнул он.

Им точно нужно было собрать полную картину, прежде чем принимать решение, даже если Чонхо знал прямо сейчас, каким оно будет.

Он тоже не хотел уходить.

◔⁠◔◔

С того самого момента, как Сан забрал из его рук Хонджуна, Уён не мог замереть ни на секунду. Он останавливался, садился, порой стоял, но его рот не переставал производить звуки, руки жестикулировать или делать что-то, а хвосты беспокойно метаться по сторонам.

Сан был обижен. Нет, не так. Сан был зол. Зол на него, Уёна. И, что самое страшное – зол заслуженно.

Проблема была в том, что сам Уён в своих действиях ошибки не видел. Даже не понимал, где она была. Он не был уверен, на что именно злился Сан, он просто знал, что на него. Вероятно, на одно из принятое им решений, но на какое из них? Это было уже не так важно, важен был сам факт. Сан никогда не стал бы злиться просто так, значит, Уён действительно сделал что-то не так.

Он всегда старался выбрать вариант действий, который защитит его близких, но не всегда его близких это устраивало. Он бы всё равно сделал всё так же, если бы ему дали шанс повторить, как и всегда во время любых своих прошлых ошибок. Он защищал свою стаю. Каждое его решение было направлено на это.

Немного утешало то что, например, Юнхо на него не злился вовсе. Он беспокоится. Кажется, вполне искренне. После всего, что Уён сделал, он всё ещё называл его лисёнком и касался его так бережно, словно мог повредить неосторожным движением. Уёну хотелось прижаться к нему ближе, перекинуться и спрятаться к нему под кофту, но он не мог. Он сделал что-то не так, и он не имел права на нежности, пока этот вопрос был не разрешён. Даже за украденный поцелуй было немного стыдно.

Уён точно знал, что проебался, поэтому занимался тем, чем занимался всегда в такие моменты: прятался. За ошибкой следует наказание, и, если его найдут позже, наказание может быть меньше. Работало не всегда, процентах в шестидесяти. Стоило попробовать.

К сожалению, Уён не мог сбежать совсем, как делал это раньше. Бежать с корабля было более, чем глупо, а прятаться, когда каждый в стае мог чувствовать его местоположение – бессмысленно. Так что, он скрывался за делами. Дел был много. Дел всегда было много. Весь день он бегал туда сюда: собирал данные, в очередной раз перераспределял продовольствие, искал дополнительную одежду и некоторые гигиенические продукты, прибирался, и – разумеется – каталогизировал имеющуюся информацию.

Первым делом шли их пассажирки. Нужно было знать, куда их возвращать и насколько быстро это нужно делать. Беременность одной из них вызывала особое беспокойство, но, к счастью, рожать в ближайшие пару месяцев она не собиралась.

Уён сталкивался с беременными часто, учитывая количество его сестёр, братьев, двоюродных родственников, друзей клана и прочих. Детей он любил всегда, так что частенько лез во всё, что с ними связано. Он не был экспертом, разумеется, но он знал, что проблемы могли варьировать от нулевых до кошмарных, и понимал, что лучше бы им быстрее доставить Мьён туда, где о ней смогут позаботиться как следует. Особенно учитывая всё то, через что она уже прошла.

Про остальных и говорить было нечего. Разумеется, им всем была нужна помощь, но понадобится время, чтобы добраться до обитаемых мест, не меньше пары дней на высоких скоростях, не меньше недели, если они будут двигаться медленно и осторожно, как делали это сейчас. Им всё ещё нельзя было лететь слишком быстро. Судя по тому что он узнал от Юнхо и Ёсана, торопиться было… Не рекомендовано.

Они были подготовлены к долгому пути сразу – просто на всякий случай, так что на этот счёт Уён обеспокоен не был. Он был обеспокоен в основном на счёт того, что им так категорично не везло и сколько странностей образовывалось вокруг каждого их действия. Хотелось найти причину и устранить её, но пока всё выглядело так, будто причина была не особенно осязаемой.

Речь была даже не об их команде и стае. Они появились не так давно и тоже были частью странностей. Речь была о Сане и Хонджуне. Может быть, только о Хонджуне.

Джунни был обычным парнем. Уён думал, что он был. Обычный парень, даже с таким интересным бэкграундом, как у Хонджуна, не должен был быть способен убить такое количество людей в одиночку. Особенно в неадекватном состоянии. Он должен был быть слабее. Он ничего не соображал – просто слепо бросался на людей, это не могло сработать. Но сработало, и сработало ужасающе хорошо.

Ещё там, в пещере, пока Хонджун спал – по-настоящему, лежал с закрытыми глазами, сопел и совсем не двигался – он ненадолго присоединился к Ёсану, ведомый болезненным любопытством. Тот как раз закончил стаскивать тела в одну из комнат. Впечатляло и количество, и то, как именно они умерли. Выпита насухо была только треть. У некоторых была выжжена дыра на месте сердца, у кого-то свёрнута шея. Удары были точными. Очень точными. Словно Хонджун знал, куда и зачем бил. Его подсознание знало. Хонджун очень вряд ли был обычным парнем. Он скрывал что-то, и это нужно было выяснить.

Может быть, это было ключём к разгадке всех этих странностей.

То, что он подобрал Сана могло быть просто совпадением. Минги, который так удобно попался на их пути, можно было предположить, тоже оказался там случайно. Юнхо, сразу в следующем же городе, выбранном абсолютно случайно – нет. Его привёл к ним загадочный допельгангер Сана. Уён не знал, был ли он сам частью этих аномалий, но, скорее всего – да. Чонхо был откровенно брошен на них всё тем же неизвестным. Сонхва… Можно было бы подумать, что он был тут случайно и так совпало, но Сонхва знал его, и именно Сонхва спас Сана и позволил им встретиться. Ёсан, разумеется, стал последней каплей.

Его не могло тут быть.

Он и сам это понимал. Это читалось во взглядах, которые он то и дело кидал, в его позе, в его движениях. Ёсан никак не мог наткнуться на их корабль просто случайно пролетая мимо. Не с таким количеством совпадений ещё до него.

И это Уён ещё не брал в расчёт сны. Тут у него даже объяснений толком не было. Они снились друг другу. Все они, он был уверен. В разных местах, в разных обстоятельствах, до встречи наяву и после неё. Лис не знал магии, которая была бы на это способна, но, он и не был экспертом в магии.

Может быть, судьба подбросила им этих четырёх пикси, чтобы они помогли в этом разобраться? Пока что он не был готов им довериться. Он даже не поделился своими наблюдениями с остальными.

Как же странно, что “остальными” в его сознании были не только Хонджун, Сан, Минги и Юнхо, но и Чонхо и Сонхва с Ёсаном. Они все были связаны, и было необходимо выяснить, как именно и почему.

Тема была важной, но абсолютно не отменяла того, что Сан всё ещё был на него зол и вряд ли согласится это обсуждать. Не сейчас. Вряд ли кто угодно из них мог обсуждать хоть что-то серьёзное прямо сейчас.

Уён прогонял эти мысли через голову снова и снова до самого вечера, пока, наконец, не случилось, то, чего он боялся. 

Корабль стоял на берегу моря, снова окружённый щитом. Он был на камбузе – в пятый раз отмывал уже чистую посуду, когда к нему заглянул Юнхо. На лице у него мешались вина и беспокойство.

– Уён? Санни просил позвать тебя в лазарет.

Он выключил воду и поставил тарелку на стол. Его руки не дрожали и он был спокоен. Это всего лишь Сан.

– М. Хорошо. Спасибо, Юнхо, – он улыбнулся, надеясь, что это выглядело естественно, а не вымученно, и выскользнул за дверь, на ходу задевая ведьмака бедром.

Юнхо провёл по его спине пальцами. Не то ободрял, не то желал удачи.

Уён прикрыл глаза и набрал воздуха в грудь, прежде чем толкнуть дверь лазарета вбок и зайти внутрь.

Сан сидел на кушетке, тихий и понурый. Он тоже не выглядел злым, но он выглядел разочарованным, и это было в разы хуже.

– Ты звал?

Кот поднял взгляд. Говорить сразу он не стал. Его взгляд скользнул по лицу Уёна, словно пытаясь отыскать там что-то. Словно проверяя, знал ли он, зачем он тут. Лис прижал уши к голове. Его хвосты и без того жались к ногам, крепко обнимая их. Он боялся двинуться с места. Ситуация была слишком знакомой.

– Ты ведь знаешь, что сделал? – негромко спросил Сан.

Уён почувствовал, как дрожь пробегает по его спине. Он не знал, и ему придётся в этом признаться. Обычно после этого следовал удар. Но это ведь Сан. Он не станет. Он никогда его не бил.

Но это был первый раз, когда он вообще на него злился.

Уён опустил взгляд.

– Я… Не уверен, – шепнул он.

Сан вздохнул, но не стал подниматься на ноги, или даже поднимать в его сторону ладонь. Пока пронесло.

– А выглядишь так, как будто в курсе, – просто сказал он. – Ты заставил нас ждать. Зная, как мы все переживаем за Джунни, ты решил остаться там на пару часов, пока ему не станет лучше. А что, если бы ему стало хуже? Ты об этом подумал? Ты вообще думал?!

Голос Сана становился всё громче, пока не перешёл на крик. Уён мог только смотреть, принимая вполне заслуженные упрёки. Он думал. Просто немного не о том.

– Ты даже не позвонил! Не написал! – продолжал Сан, поднимаясь на ноги и принимаясь ходить по помещению. Его хвост хлестал из стороны в сторону. – Телефон тебе на что?! Ты хоть заметил, что у него была куча огнестрельных ранений? Что в него стреляли?

Уён почувствовал, как его сердце сжимается от чувства вины и запоздалого страха. Не заметил. Он понятия не имел. Он думал, это были просто царапины. Пулевые раны не выглядят так, не должны выглядеть. Он же видел их, он…

Он проебался куда сильнее, чем думал изначально. Он едва не убил их альфу.

– Ага, вижу, что не заметил, – фыркнул Сан. – Что ты заметил вообще? Чем ты там занимался эти два часа?

Успокаивал Джунни. Говорил с девочками. Рассматривал трупы. 

Уён не мог ответить. 

– Ты должен был позвать нас. Сразу. Мы бы помогли, мы бы… Ты – придурок, Чон Уён.

Уён кивнул. Он мог с этим согласится. Но он должен был хотя бы попытаться объяснить свою мотивацию.

– Я не хотел, чтобы вы это видели, – тихо признался он. – Там всё было… тела, кровь, и Джунни, он. Он был совершенно диким. Я не знал, что делать. Я испугался. Прости.

– Ты думаешь, мы не видели трупов? – Сан устало вздохнул. – Уён, мы не дети. Это могло быть неприятно, да. Но мы заслуживали хотя бы знать, что происходит. Мы часами сидели тут, не зная что с вами и где вы. У нас был только Чонхо, который тоже нихрена не знал, кроме того, что Хонджун едва не вырвал ему кусок глотки. Почему нельзя было позвонить?

Ответа на этот вопрос у Уёна не было. Он просто забыл. Не подумал. Не вспомнил.

– Прости, – снова шепнул он. – Я виноват.

Сан подошёл ближе и он окаменел. Он не знал, что дальше, но знал, что заслуживает наказания. Сан был добрым. Всегда был. Он надеялся на снисхождение.

– Видеть тебя не хочу, – отчеканил он. Уён почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. – Уходи. Я буду спать в своей комнате, а ты можешь... Да. Иди.

Уён развернулся на пятках и вылетел прочь. Сан не тронул его и пальцем, и, было ощущение, что он и не тронет. Никогда больше. Почему он не мог просто его ударить?!

Он вбежал в свою комнату и замер на пороге. На его кровати лежал Ёсан. С не то загипсованной, не то забинтованной лапой, кучей мелких нашлёпок на крыльях и в явно не своей одежде. Он спал, уткнувшись лицом в его подушку и его сложенные крылья закрывали всю кровать целиком. Кончик одного из них лежал на полу. Уён медленно попятился и вышел, закрывая за собой дверь.

Вау. Они сумели уговорить его лечь спать. Они сумели уговорить его дать дотронуться до своих крыльев, а потом – лечь спать. Ещё одно подтверждение тому, что им было предназначено встретиться судьбой. Ёсан которого он знал был недоверчивым и мнительным. Изначально он точно не собирался позволять кому-либо себя трогать, Уён был в этом уверен. Он, вообще-то, должен был помочь ему сам, но совершенно забыл об этом, пока прятался от Сана. Друг из него тоже был так себе.

Уён завис на пару секунд, тупо глядя на дверь. Он не хотел мешать Ёсану, и он не сможет не помешать ему, если залезет к нему под крыло, так что… Так что, он может лечь в общую комнату. Уён вздохнул. Он вряд ли решится лечь рядом с Джунни или Минги, но Чонхо тоже был там, так что. Не выгонят же они его. Уён кивнул сам себе и повернулся в сторону кладовых. Нужно было найти что-то поприличнее для сна, раз уж у них со всех сторон компания.

◔⁠◔◔

Они с Сонхва проговорили весь день. Обсудить было что. Тот странный день в порту, то, как хён гнался за Минги (представлять это было даже немного смешно), то, как его остановил Уён (а вот тут он начинал злиться) и всё то, что было после. Сонхва рассказывал ему свою часть, Чонхо – свою.

Он поверить не мог, что с ними поступили так низко. Использовали его как приманку, попытались избавиться от Сонхва таким топорным методом. Тот факт, что Сонхва мог его чувствовать, что бы это не значило, и определять его положение, тоже был несколько. Необычным. Это даже немного тревожило, потому что он ничего такого не чувствовал. Сонхва не мог даже объяснить, в чем конкретно было дело. Только сказал, что он его сокровище. Звучало, конечно, лестно, но ничего не объясняло.

К моменту, когда все новости были переданы, Сонхва начал клевать носом и смотреть на него тем самым знакомым требовательным взглядом. Одного короткого: “спи, хён”, – хватило, чтобы он отключился.

Чонхо уснул следом, не дожидаясь, пока начнут распределять места и комнаты. Они вряд ли все поместятся в эту, а им двоим тут и вовсе было делать нечего, но у него просто не было сил дождаться. Он не особенно переживал. Многие тут могли поднять его на руки и делали это достаточно часто, чтобы он в них не сомневался.

Он не сомневался ни на секунду, что проснётся в лазарете, просто потому, что слишком привык там просыпаться. Он ошибся.

Проснулся Чонхо там же, где уснул, в той же компании. Он слышал мерное дыхание Минги, видел чуть сияющие в опустившейся темноте крылья Хонджуна. Сонхва тоже всё ещё был рядом, жался лбом к его плечу. Единственным новшеством было небольшое пушистое нечто, лежащее между ним и Сонхва. Нечто пахло цветами, магией и лисьей шерстью.

Он никогда раньше не обнюхивал Уёна вблизи (возможности не было, как и желания), только чувствовал его запах на других, но этого хватило, чтобы его узнать.

Запах был немного резким и беспокойным, но кровью не пахло, за что Чонхо был по-настоящему благодарен. Он наклонил голову и коснулся пальцами пушистой макушкой. Уён был ему непонятен, но он не был злодеем и он точно не желал зла ему лично. Он его спас. Он мог этого не делать, но сделал.

Никогда раньше Чонхо не видел его в этом виде. Лиса из него выходила милая. Острый подвижный нос, огромные уши, пушистые щёки. Он опустил взгляд ниже и фыркнул. Уён был одет в широченную для его лисьего вида футболку, из которой торчали тонкие передние лапы и кончики его хвостов. Продуманно. И неожиданно трогательно. Хотелось его сфотографировать.

Он не заметил, в какой момент лис открыл глаза и вздрогнул, когда увидел обращённый на него внимательный взгляд. Руку он не убрал, продолжая почёсывать его за ушами. Он не выглядел недовольным, так почему нет?

Когда Уён вдруг перекинулся, увеличиваясь в размерах и расталкивая их с Сонхва в стороны, он едва удержался от вскрика.

– Предупреждать же надо! – прошипел он, обеспокоенно заглядывая через чужое плечо. Сонхва был в порядке, только немного хмурился во сне. Он подвинул его ближе, одновременно закидывая Уёна на себя. – Сейчас, я его положу нормально, а то он с подушки упал.

Вернув Сонхва на законное место, он снова обратил свой взгляд на Уёна. Он лежал на нём, не пытаясь уйти, прижимаясь щекой к груди и глядя на него тем же тёмным взглядом. Словно ожидал чего-то.

Хаечи снова опустил руку на его голову, проводя по широким ушам, прижимая их к голове. Они были твёрже, чем у Сана, и куда более пушистыми. Уён прикрыл глаза и обнял его за талию. Чонхо показалось, что он всхлипнул, но звук был слишком тихим, чтобы он был уверен.

Впрочем, какая разница? Чонхо положил вторую руку на его плечо и закрыл глаза.

Он мог обдумать причину следствие и мотивацию позже. Сейчас ему просто хотелось спать.

◔⁠◔◔

День ощущался бесконечным. Прошлый, конечно, тоже был так себе, длинным и мучительным но этот? Просто кошмар. Ему довелось увидеть Хонджуна всего пару раз и всего на пару минут, и он выглядел, в целом, неплохо, если не считать отсутствующий взгляд, загадочное смазанное бормотание и неразборчивое мычание. Их внезапных попутчиц он не видел лично вовсе – успел только заметить их смазанные силуэты на камере, крохотные в сравнении даже с не такими уж большими Саном и Уёном. Ему было крайне любопытно, но он не лез сейчас. Судя по всему, это были травмированные и испуганные жертвы весьма мерзких людей и вряд ли им сильно хотелось компании бо́льшего количества незнакомых людей, от которых не знаешь, чего ждать.

Посадив корабль и выставив щиты, Юнхо собирался пригласить Сана на короткую прогулку на палубу, может быть, вместе с Уёном, но неожиданная просьба “позволить им немного поговорить наедине” поставила крест на этих планах. Судя по взглядам обоих, разговор намечался давно и был серьёзным и неприятным. Что ж. Он мог догадаться о теме. Уён напугал их всех. Оставалось только надеяться, что Сан не будет слишком строгим.

Юнхо всё же вышел на палубу в одиночестве, оглядывая окрестности и вдыхая свежий запах моря. Он привык к нему, живя в Чунсу, но там он был всё же немного другим. Менее чистым.

Он мог чувствовать и различать запахи, Чонхо был прав. Удивительно, что в этот очевидный в целом, факт, его ткнул носом обладатель лучшего нюха на корабле. Чонхо вообще был хорошим парнем. Простым, честным, ответственным. Когда время, наконец, станет поспокойнее, они смогут нормально пообщаться и подружиться. Теперь он даже в этом не сомневался.

Выждав пару минут он закончил с импровизированными дыхательными упражнениями и зашёл внутрь, закрывая дверь на замок – просто на всякий случай – а затем прошёлся по кораблю, проверяя системы на исправность и остальные замки на работу. Почти все комнаты были заперты, что было вполне понимаемо и даже хорошо. Не закрыта была комната для полнолуния, пустующая каюта Хонджуна и Сана, туалет и… Хм. Юнхо остановился напротив лазарета. Сан всё ещё был внутри, он мог его чувствовать. Уёна с ним не было, так почему он оставался тут?

Юнхо открыл дверь.

– Санни? – негромко позвал он, заглядывая внутрь. – Ты чего тут, котёнок?

Сан подпрыгнул на месте. Он сидел на кушетке и сжимал кончик своего хвоста в руках.

– А, Юю, я… Ты разве не пошёл спать? Я думал, все уже…

– Я выходил подышать, – ответил Юнхо, подходя ближе и садясь рядом, – а потом проверял всё в последний раз, просто на всякий. Ну так и? Ты почему тут?

Сан повернулся к нему и уткнулся лбом в его плечо. Юнхо погладил его по макушке.

– Я просто… Я не могу пойти в общую комнату, – едва слышно пробормотал Сан. – И один я спать не хочу, это так… Но я не мог заставить Уёна спать одного, он же тоже… Он придурок полный и я его ещё не простил, но он же тоже сегодня… А я не могу просто…

Юнхо затащил Сана к себе на колени и прижался губами к виску. Это всегда помогало, когда слов было недостаточно. Почему-то он совершенно не ожидал, что их разговор закончится сном в разных комнатах.

– Одному и не надо, Санни. Есть же я. Я останусь с тобой. Пошли в твою комнату, ладно?

Сан кивнул и обхватил его шею руками, позволяя себя поднять. Он не был тяжёлым, даже немного. Может, это было не лучшим показателем. Может, ему стоило есть побольше. Вряд ли Сан-человек должен был весить столько же, сколько его кошачья форма.

В комнате Сана и Хонджуна не было ничего особенно примечательного – ни в одной из их комнат не было. У них сразу было не так много личных вещей. Пара книг, немного одежды. Они проводили тут не так много времени. Они и на этом корабле провели меньше месяца. Без разницы. Юнхо выключил свет, посадил Сана на кровать, скинул штаны и рубашку и забрался следом, обнимая его со спины.

– Смотри, – негромко сказал он, кивая в иллюминатор, – отсюда видно море.

Сан оглянулся, окидывая тёмные просторы взглядом. В нём всё ещё была лишь усталость и печаль, но он, кажется, старался.

Юнхо откинул одеяло и лёг, хлопая по простыне. Сан тут же скользнул ближе, обвивая руками и пряча лицо на его груди. Он даже не мурлыкал, как это бывало обычно. Насколько он, должно быть, был вымотан.

Он был почти уверен, что Сан уснул, но, спустя ещё десять минут, когда почти уснул сам Юнхо, он заговорил снова, негромко и жалобно:

– Что, если я переборщил? Что если он сбежит? Или обидится и никогда больше меня не простит, и…

Юнхо не сразу сообразил, что речь была об Уёне. Что бы между ними не случилось, он не мог представить, подобный итог. Связь Уёна всё ещё была крепкой и тёплой. Она не колебалась ни разу, и она не поколебалась сегодня. Он вздохнул. Сан, кажется, абсолютно не умел злиться.

– Я схожу и проверю как он, хочешь? – спросил он негромко. Сан поднял взгляд. В нём читалось очень ясное “ДА”, огромными и сияющими неоновыми буквами.

Юнхо поднялся с кровати, напоследок взъерошивая волосы Сана и вышел в коридор, не заботясь тем, чтобы что-нибудь накинуть. Никто не умрёт, увидев его в трусах.

Двигаясь по зову тонкой неосязаемой нити, соединяющей его с Уёном, он дошёл до общей комнаты и открыл её одним коротким касанием.

Внутри было тихо и почти идеалистически мирно. Минги прижимал к себе спящего Хонджуна, в руке которого всё ещё торчала трубка с недавно обновлённой капельницей, Сонхва обнимал талию лежащего спиной к нему Чонхо, а Чонхо, в свою очередь, обнимал Уёна, прижимая его к своей груди. Так же, как он обнимал самого Юнхо прошлой ночью. Это было понимаемо. Положение весьма уютное. Он оценил.

Он подошёл ближе и провёл ладонью по розовым волосам, прежде чем наклониться ниже и поцеловать макушку. Чонхо тут же среагировал, прижимая его ближе и недовольно хмурясь. Юнхо улыбнулся и вышел из комнаты, бесшумно закрывая, а затем запирая за собой дверь. Очевидно, тут всё было в порядке.

Когда он доложил об увиденном Сану, тот, наконец, сумел выдохнуть с облегчением, снова опуская голову на грудь Юнхо.

– Прости, что заставил тебя побегать, – сказал он. – Он поступил как мудак, но…Я его люблю. Очень. И всё хорошо в итоге, да, но я не хочу, чтобы подобная хуйня повторилась.

Юнхо молча кивнул. Он понимал мотивацию Сана.

– Я и тебя люблю тоже, – вдруг продолжил алхимик. – Если бы не ты, этого всего бы не было. Мы бы не спасли этих пикси. Даже Чонхо с Сонхва не спасли бы. Это всё из-за тебя. И справились мы со всем благодаря тебе. Без тебя, мы бы… Я даже представить не могу, что бы было. Я тебя так люблю. Правда. За всё. Просто так.

Юнхо на мгновенье сжал его крепче. Снова слышать это от Сана было так же волнующе, как и в первый раз. Даже сильнее сейчас, когда он был куда больше собой. Ведьмак не был уверен, что заслуживает всех этих похвал. Он не сделал ничего особенного – просто подал идею. Они бы справились без него. Дошли бы до неё своим умом. Может, просто немного позже, но, однажды, это бы обязательно случилось.

Разумеется, Юнхо не стал об этом говорить.

– Я тебя тоже люблю котёнок, – ответил он. – Ты отлично справился. И вчера, и сегодня. Всё у нас теперь будет хорошо. И с Уёном вы помиритесь.

Сан едва ощутимо кивнул, тихо пискнул и перекинулся, резко сжимаясь в размерах и прижимаясь к нему всем своим крошечным телом. Его голова торчала из слишком большой футболки. Юнхо осторожно стащил её, заодно подбирая штаны и отбрасывая их к краю кровати. Сан благодарно мяукнул, вытягиваясь во всю длину и прижимаясь к его боку, глядя с немым вопросом на лице. Сейчас Юнхо мог его понять.

“Ты не против?”

– Конечно нет, котёнок. Спи как тебе удобнее.

В подтверждение своих слов он провел ладонью по чёрному боку. Сан зажмурился и выгнулся, подставляя живот. Юнхо провёл ладонью и по нему, сверху вниз, с лёгким удивлением отмечая неочевидное с виду отличие перевёртыша от обычных котов: всего два соска и куда более заметный, слишком рельефный для кота пупок. Сан издал тихое фырканье – свою версию смеха – когда он с дополнительными интересом провёл по аномальным зонам пальцами.

– Прости, щекотно? Так лучше? – он снова погладил его бока, заставляя вытянуться и выгнуть спину, а затем и вовсе замурлыкать. Наконец-то. Так было правильнее.

Как давно он вообще видел Сана в этой форме? Юнхо даже вспомнить не мог. Он наверняка засиделся в своём человеческом теле. Даже несмотря на то, что это было крошечным и не особенно практичным – это всё ещё был Сан. Половина его. Он не должен был спрашивать, не против ли Юнхо.

– Спокойной ночи, Санни.

Юнхо устроился поудобнее и закрыл глаза, продолжая едва заметно перебирать гладкую шерсть пальцами. Сан мурлыкал всё громче, словно крошечный моторчик, и скоро этот звук перекрыл все остальные, убаюкивая и успокаивая лучше всяких колыбельных.

◔⁠◔◔

Заснуть не получалось. Уён очень старался, правда, но у него никак не выходило. Чонхо прижимал его к себе, тихо сопя. Юнхо (в который за сегодня раз) зашёл, просто чтобы проверить, был ли он в порядке. Всё было нормально. Они не собирались его выгонять, и он уже платил за свою ошибку, и всё же… Этого было недостаточно.

Сан не ударил его и это было хорошо. Он не должен был об этом жалеть, но он делал именно это.

Никогда раньше Уён подобного не испытывал. Чувство вины горело в груди, и он знал, что его уже наказали, но наказание было слишком мягким. В его жизни не было слишком мягких наказаний за проступки. Он платил за каждый кровью. Это не нравилось ему ни капли, но в этом и была суть наказаний.

Сегодняшний проступок был из числа серьёзных, но он лежал тут, в тепле и комфорте. Его ещё и жалели. Санни наверняка тоже уже жалел. Санни всегда был слишком мягким. Слишком добрым. Уён не мог просто прийти к нему и потребовать наказать его как следует. По правде говоря, Уён вообще не знал, к кому он должен был идти по этому поводу. Первым в голову приходил, конечно, Хонджун, но он был немного вне зоны доступа. Минги – сразу нет. Юнхо… Может быть. Но не сейчас. Сейчас он был с Санни. Ёсан просто решит, что он съехал с катушек. Варианты заканчивались, и он не имел ни малейшего понятия что…

Уён медленно поднял взгляд. Чонхо спал. Спал крепко, тихо посапывая и сжимая его в объятиях. Он, вроде бы, ему не особо нравился. Он был ответственным щеночком, и он любил быть полезным, но Уён лично всё ещё ему не нравился. Может быть, если он правильно разыграет карты…

Уён махнул хвостами, навешивая на их часть кровати завесу тишины. Сонхва лежал близко, но он спал крепко, так что, проблем возникнуть не должно было.

Затем он набрался решимости и с силой боднул хаечи лбом в подбородок.

Чонхо дёрнулся и вскрикнул. Ну, так даже лучше. Не дожидаясь, пока он придёт в себя окончательно, Уён выпутался из его объятий и сел рядом, нетерпеливо стуча хвостами по матрасу.

– Ты чего делаешь? – проворчал хаечи, глядя на него не до конца открытыми глазами. – Случилось чего, или?..

– Ударь меня! – выпалил Уён, скалясь и прижимая уши. Если выставить это как вызов, это имело больше шансов на успел.

Чонхо опешил. Ожидаемая первая реакция.

– Я… ч-чего?

– Ударь меня, – повторил Уён, пропуская в голос рычания. – Я же тебе не нравлюсь, я знаю. Докажи, что не слабак.

Чонхо сел на кровати, настороженно оглядываясь по сторонам. Ещё одним взмахом хвоста Уён на мгновение сделал завесу тишины видимой, и в розовых глазах мелькнуло понимание. Он снова повернулся к Уёну и тяжело вздохнул.

– Хён, ты что, ёбнулся? – устало спросил он, это “хён” странно резануло по ушам. Его так часто звали, но никогда тут. – Ты же в курсе, что я тебе могу череп пальцем пробить?

Уён, вообще-то, совершенно искренне забыл об этом маленьком моменте.

– Ну, не бей меня слишком сильно? – уже менее уверенно спросил он. – Вроде как, слегка, знаешь. Осторожно.

Чонхо снова вздохнул, закрывая лицо руками. Когда он поднял взгляд, в нём явно читалось смирение.

– Давай ты мне нормально объяснишь, какого хрена тебе надо посреди ночи, без вот этого всего, а? Я спать хочу.

Уён насупился. Он тоже хотел. В этом и была проблема.

– Сказал же: мне нужно, чтобы ты меня ударил, – буркнул он, прижимая колени к груди. – Не обязательно ты, просто к кому я ещё-то пойду? Посреди ночи, ага.

– Ага, – Чонхо кивнул. – И на кой чёрт?

Уён начинал злиться.

– Надо! – рыкнул он, распушая хвосты. – Не твоё дело! Надо и всё!

– Моё, если ты хочешь, чтобы я это сделал, – Чонхо скрестил руки на груди и нахмурился. – Ты меня, конечно, извини, но просьба не особенно стандартная.

Он не собирался оголять свою душу перед Чонхо. Это было личное. Он не хотел, чтобы его жалели, а он наверняка начнёт. Уён подобное терпеть не мог.

Чонхо продолжал смотреть, равнодушный и спокойный. Было вполне очевидно, что уговорить его просто так не получится. Уёну действительно было нужно. Хаечи же было не нужно ничего – он мог просто бросить его и снова лечь спать. Непонятно почему он ещё это не сделал.

В конце концов Уён сдался и раздражённо фыркнул, отводя взгляд.

– Я был ответственен за успех сегодняшней спасательной миссии, – произнёс он, холодно и чётко, сверля взглядом один из тёмных углов комнаты. – Я не справился. Принял много неверных решений.

Он перевёл взгляд на Чонхо. Тот продолжал смотреть на него, явно ожидая продолжения. Уён снова отвернулся и набрал воздуха в грудь.

– Санни разозлился. Отчитал меня. И потом просто... Ушёл спать. В другую комнату, – Уён невесело усмехнулся. Воспоминания жгли изнутри. Это было больно. Больно не там. Не так. Недостаточно. – Я не понёс наказания. Я привык платить за ошибки. Я не могу… Я даже спать не могу, ладно? – он поднял взгляд на Чонхо и уставился прямо на него, надеясь донести мысль. – Я так действительно ёбнусь. Пожалуйста.

Чонхо сделал медленный, размеренный вдох, затем выдох. Только после он заговорил, и, конечно, всё было так, как Уён опасался.

– Ты привык?

Уён застонал.

– Не цепляйся к мелочам! Да, привык! В клане принято платить за ошибки! Оставь моё прошлое в покое и врежь мне уже, чтобы мы оба могли спокойно пойти спать!

– Простите, что вмешиваюсь, – сзади раздался негромкий робкий голос, и Уён едва не удержался от того, чтобы свалиться с кровати. Вместо этого он вскрикнул и резко развернулся, упираясь взглядом в совершенно точно не спящего Сонхва. – Я пойму, если это чересчур. Но я мог бы помочь.

– Хён, что? – выпалил Чонхо, прежде чем Уён успел спросил то же самое. Предложение было внезапным. Уён даже не был уверен, сколько он слышал.

– Ну, он меня в лицо пинал. Несколько раз за время нашего общения. В последний раз было особенно неприятно, – пожал плечами дракон, и перевёл свой взгляд на него. – Я не в обиде, правда. Но я всегда хотел тебе врезать. К тому же я не Чонхо, так что убить тебя не смогу точно.

Хах. В последний раз он и правда был немножко. Грубым. Но разве он был виноват, что Сонхва был крепким, как танк?

Предложение было интересным. Однозначно неожиданным. Уён не стал думать слишком долго.

– Давай, – согласился он. – Только постарайся, чтобы не сильно очевидные следы были, ладно? А то вопросов потом будет тонна.

– Вы серьёзно? – В голосе Чонхо слышались истерические нотки. – Хён, ты не можешь просто…

– Чонхо, подержи его, пожалуйста, – Сонхва мягко улыбнулся и взял его за плечо, направляя в нужное место, пока он не, прижался спиной к груди Чонхо. Продуманно. Видимо, чтобы он не дёргался. Чонхо осторожно приобнял его за плечи. Он явно не знал, что делать. – Вот так. Уён, закрой глаза и расслабься. Постарайся не сжимать челюсти и не поворачивать голову.

Дракон действовал с удивительной оперативностью и решимостью. Как будто правда давно мечтал ему врезать. Уён послушно закрыл глаза и расслабился. Значит, бить его будут по лицу. Неплохой вариант.

Руки Чонхо крепче сжались на его плечах, а затем последовал удар, короткий и резкий. Его голова дёрнулась в сторону, в ушах зазвенело. Пощёчина? Он открыл глаза больше от неожиданности, чем от чего то ещё, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сонхва снова заносит руку. Второй удар был сильнее первого. Щёку обожгло жаром. На глаза навернулись слёзы.

Подбородка коснулись осторожные тонкие пальцы. Уён сморгнул слёзы, поднимая взгляд. Сонхва был прямо перед ним.

– Ещё или хватит? – тихо спросил он.

Уён с трудом сглотнул вставший в горле ком. Ответ был очевиден.

– Ещё.

К моменту, когда они закончили, Уён мог чувствовать только горячее тягучее удовлетворение где-то в центре груди. Сонхва уже лежал, усыплённый одной короткой командой, явно довольный собой, а Чонхо мягко водил прохладной влажной рукой по горящему лицу Уёна. Может быть, это была не рука, а что-то вроде тряпицы. Уён понятия не имел. Он потерял связь с реальностью и не собирался искать её снова. Здесь и сейчас было хорошо и спокойно. Всё было правильно. За проступком следовало наказание, за наказанием следовало утешение. Уён позволил себе быть убаюканным мягкими касаниями и чужим мерным дыханием.

Лишь какая-то далёкая, уже спящая часть его сознания изо всех сил надеялась, что Сонхва и Чонхо забудут о случившемся к завтрашнему утру.