Эшборн говорит, что это старая легенда.

Очень старая.

Сам Эшборн не уверен, сколько ей десятков или даже сотен тысяч лет. Он даже не знает, зачем конкретно рассказывает её своему преемнику – эту древнюю сказку о том, что у каждого Монарха, либо Правителя, где-то там, в необъятной темноте далекого и равнодушного неба, есть предназначенная только ему одному Звезда. Его спутница, его опора и поддержка, что не отвернется и всегда будет на его стороне.

На неосторожный вопрос Сун Джинву, где же все это время была его собственная Звезда, Эшборн лишь странно, с оттенком скорби улыбается – и Джинву больше не спрашивает, понимая, что эту тему не стоит поднимать.

«Это лишь сказка» повторяет он про себя слова предшественника. «Ничего больше…»

Старая, как само мироздание – если не куда старше и древнее – легенда, о которой не факт, что все еще помнят сами Монархи и Правители, погрязшие в многовековом противостоянии.

В пылу вечной войны, какое кому дело до сказаний давным-давно ушедших времен.

Зачем Эшборн вообще поднял эту тему?..

Сун Джинву пытается выкинуть из головы любое воспоминание о той короткой, странной беседе со своим наставником. Благо события следуют друг за другом в бешеном ритме ожесточенного танго, танцующего на костях невинных жертв, поэтому это дается легко и без проблем.

…а потом в мироздании что-то сдвигается. Что-то трескается. Что-то меняется.

Сун Джинву наблюдает, как и все жители Сеула, Кореи, всего застывшего в неверии мира – за тем, как темные небеса, обычно показывающие совсем мало звезд из-за светового загрязнения, словно исходят волнистой трещиной. Та будто делит ночное небо на двое, крошит его, жестоко ломает.

И люди видят в изломе множество мерцающих огней, разноцветных, ярких, окрашивающих извечную мглу радужными бликами.

Космос никогда не был черным, в тот миг понимает Сун Джинву, не в силах отвести взгляд от россыпи звездного скопления, напоминающего океан драгоценных камней, почему-то раскинувшийся там, в недосягаемой вышине. Космос полон цвета, оттенков… сияния, что заставляет даже его черное, равнодушное ко всему сердце Теневого Монарха зайтись в судорожном биении.

Ночные небеса переливаются причудливой волшебной шкатулкой драгоценностей, перевернутой рукой какого-то неизвестного, шаловливого бога – только за тем, чтобы жители планеты под названием Земля могли полюбоваться на его богатства и изойтись завистью.

…Джинву вот исходится, не в силах унять невесть откуда взявшееся в его душе желание получить хотя бы один из этих переливающихся алмазов с далекого небосвода.

Все новостные каналы пестрят вестями о непонятном феномене. Не проходит и часа, чтобы не появился еще какой-нибудь теоретик, рассуждающий об изменениях в галактике или прохождении Солнечной Системы через какую-то туманность. Есть и те, кто видит в красоте ночного неба и сугубо негативное, на манер попугая повторяя о грядущем Конце Света с религиозной фанатичностью.

Сун Джинву игнорирует и тех, и других, и третьих – особенно третьих.

Он-то знает, что мир и правда плавно движется к концу, и лишь от него, пожалуй, зависит, достигнет мироздание этого самого конца или же пройдет мимо. Ему не нужно строить домыслов о том, почему ночь теперь пестрит далекими огнями и так сильно будоражит душу, не позволяя спать в поздние часы.

Преемник Теневого Монарха скрывается от своих странных эмоций, таких необычных для него, таких чуждых, в уже привычных Подземельях. За ночь он очищает до трех Врат, независимо от их сложности. И, казалось бы, это должно помочь, отвлечь…

Но становится лишь хуже.

И неведомая когтистая лапа сжимает его черное сердце сильнее, упорнее.

Он хочет снова и снова запрокидывать голову, устремляя взгляд в подмигивающее ему мириадами звезд небо. Хочет скользить алчными глазами по разноцветной глубине этой необъятной шкатулки с драгоценностями, словно выискивая что-то в их радужном обилии.

…а потом трещина в небесах исчезает.

Просто пропадает.

И одной ночью люди шокировано видят вместо уже ставших такими привычными искрящихся просторов над головой – снова скудное, темное пространство, на котором так чужеродно и одиноко смотрится кругляш блёклой луны.

Словно ничего и не было.

Сун Джинву ощущает внутри пустоту. Что-то там, глубоко в его душе, гневно рычит и скорбно скулит одновременно. Он старается успокоить непонятную гамму эмоций, рассуждая здраво и логически, как делал всегда.

Может быть, это просто происки Правителей. Может быть – козни Монархов. А может, правы были те теоретики, и их звездная система и впрямь проходила через какую-то туманность, вот им и повезло увидеть такую красоту.

Все просто, ведь так?

Сун Джинву слишком поздно обращает внимание на то, что все эти несколько дней, пока ночные небеса пестрили мерцанием столь раздражающе далеких звезд, его теневые солдаты были подозрительно притихшими – по крайней мере, пока он не ступал в Подземелья. Словно они опасались что-то спугнуть, чему-то помешать, что-то нарушить.

…его теневая армия, поймет Джинву гораздо позже, их инстинкты всегда были острыми. И порою они понимали всё куда лучше, чем их Монарх.

Он встречает его совершенно случайно. В одном из Подземелий, куда отправляется по запросу Ассоциации за редкими материалами.

Этого странного, пугающе притягательного незнакомца, что внешне не отличим от человека, простого корейца – черные короткие волосы, почти что белая кожа, мягкая, чуть раздражающаяся и почему-то внушающая беспокойство улыбка – но вот ощущается он совершенно не человеком.

От людей не может исходить такая подавляющая всё и вся мощь, легонько царапающая желание Джинву проверить на незнакомце собственные силы, сравнить их… Подчинить противника, вынудить склониться…

Заставить признать его, Сун Джинву.

…это странное, даже отчасти пугающее желание на миг опутывает сознание Монарха подобно цепям.

Они просто смотрят друг на друга долгие пять минут, пока Джинву не замечает странное волнение своих теней, что скользят вокруг них, неумолимо напоминая наворачивающих круги акул. Он ощущает их любопытство, то, как они взбудоражены, чувствует особо сильно – восторг Кайзела и его умоляющий скулеж на грани сознания.

"Какого чёрта?.." мелькает у молодого Монарха мысль, но миг спустя он теряет способность думать в принципе.

Он встречается взглядом с чужаком.

В глазах незнакомца, поправляющего свой белый плащ, мерцают звезды – сонмы звезд, созвездий, целые туманности, чёртова галактика.

…та самая шкатулка драгоценностей, что будоражила души людей эти несколько дней.

"Алмаз" бьется в голове Джинву ненормальная обрывочная мысль, пока он пытается игнорировать взволнованный шелест теней в своем сознании. "Нет, не алмаз…" внезапно осознает молодой мужчина.

Звезда.

…одна из тех самых звезд, что сияли в разломе.

Сун Джинву не знает, почему он так уверен в этом. Он сам не способен это объяснить. Это знание, оно ненормально, он с готовностью признает это, однако при этом принимает его безоговорочно, так, словно это откровение, нашептанное чем-то глубинным, исконным, инстинктивным.

Его память услужливо напоминает о давнем разговоре с Эшборном, решившим поделиться со своим преемником древней сказкой, существовавшей до начала времён. И что-то внутри откликается довольным, подтверждающим урчанием. Что-то именно там, где сейчас взволнованно бьется черное сердце, обычно равнодушное и пробуждающееся лишь во время сражений.

Звезда…

Этот «человек» появляется почти что сразу же после исчезновения разлома в ночных небесах, и не на поверхности – в одном из Подземелий, что сами по себе служат проходами между измерениями. Он стоит перед ним, такой спокойный, словно каждый день видит кого-то, окруженного черной маной, а его собственная сила воздействует на Джинву, подобно аромату самого изысканного блюда, пробуждая глубинные инстинкты и жажду испытать эту мощь на себе.

Ни у кого не возникнет и малейших сомнений в том, что незнакомец явно не от мира сего.

…и Сун Джинву это вполне устраивает.

Он делает шаг к чужаку, сопровождаемый хлынувшими следом за ним взволнованными тенями, и может ощутить благодаря их связи – те настолько взбудоражены, что вот-вот вылезут наружу, нарушая мысленный приказ повелителя не высовываться. Особенно Беру и Кайзел, они едва сдерживаются, и то лишь за счет своей невообразимой преданности господину и неусыпной бдительности Игрис.

Что еще так могло бы их взволновать?

«У каждого Правителя и Монарха должна была быть своя Звезда, Джинву» сам собой всплывает в памяти голос Эшборна, непривычно тихий и какой-то болезненно-мечтательный. «Каждому из нас было суждено встретить однажды своего извечного спутника, что освещал бы наш путь… Но Звезды отказались от нас. Звезды выбрали отгородиться, а тот, кто создал нас, и Монархов, и Правителей, остался глух к нашим мольбам. Сейчас я понимаю, что ему нравилось наблюдать за нашими страданиями. С тех пор мы утратили возможность видеть звездные просторы, что скрылись в иной плоскости реальности. Может быть, они нашли там кого-то, кто был к ним более милосерден и чуток… никто не знает.»

Сун Джинву приближается к незнакомцу, что с улыбкой, но пристально наблюдает за каждым его движением.

«Разве это не просто пережиток прошлого, старик?» он тогда спросил это с долей насмешки: столь непривычно было видеть бывшего Теневого Монарха в таком вот, ностальгично-горьком состоянии. Эшборн на это лишь усмехнулся:

«Ты прав. Это лишь старая сказка, Джинву. Ничего больше…»

Это «ничего больше» смотрит сейчас на него, приподняв уголки рта в настороженно-вежливой улыбке и чуть прищурив звездные глаза, мерцающие в полумраке Подземелья.

Сун Джинву заставляет себя остановиться в паре шагов от чужака. Его тени ластятся к ногам господина, оплетая их темными завихрениями. Он слышит на задворках сознания их подбадривающий шелест.

Звезда наблюдает за ним с терпеливым ожиданием, и, чтоб вас всех, Джинву давно не ощущал себя вот так – как желторотый юнец, которым он, прошедший огонь, воду и смерть, уже не являлся. Он заставляет себя раскрыть рот и вытолкнуть из глотки слова, что царапают нёбо и скребут язык, отчаянно сопротивляясь быть произнесёнными:

- Я не знал, что тут есть кто-то еще.

Незнакомец улыбается чуть шире, немного отчетливее, и в этой улыбке, пусть еще слабо, но проступает больше искренности. Всё в порядке, успокаивает внезапно взметнувшееся беспокойство Джинву. У Звезды нет никакого резона верить ему. Для Звезды он может быть точно таким же чужаком, каким сам Звезда был для него еще несколько минут назад, до наступившего понимания.

Черное сердце в груди трепещет, стоит бережным потокам чужой маны, силе не от мира сего, слегка коснуться молодого Охотника, будто в попытке познакомиться.

Такое вежливое касание…

- Аналогично. Откровенно говоря, я вообще не думал, что очутюсь тут.

Голос существа извне очень мягкий, деликатный… тихий. Словно он не привык привлекать к себе внимание. Теневая орда вокруг Джинву волнуется сильнее. Он успокаивает их легким мысленным посылом.

Всё хорошо, повторяет сам себе Теневой Монарх. Он ведь тоже поначалу не знал, что встретит тут Звезду. Он в принципе понятия не имел, что старая легенда Эшборна может воплотиться в реальность.

Но вот он – Звезда, что пришел прямо к нему. Даже не зная, не понимая.

…он все равно пришел.

Черное сердце в груди словно сочится медовой сладостью.

Сун Джинву улыбается, рассматривая лицо Звезды с осознанием, насколько уникальная красота стоит перед ним. Даже еле приметное глазу марево, что окружает лицо Звезды на манер завесы, не способно скрыть от цепкого взгляда молодого Монарха каждую, даже незначительную деталь.

Он протягивает к мужчине напротив руку для знакомства, маскируя этим жестом свое желание ощутить прикосновение иномирца.

- Мое имя Сун Джинву. Не скажешь своё?

«Человек» со звездными глазами задумчиво смотрит на его ладонь, словно взвешивая все «за» и «против». Джинву ловит на себе его внимательный взгляд – россыпь созвездий мерцает по темной радужке, заставляя сердце ударить невпопад – только чтобы в следующий миг почувствовать, как его пальцы сжимают в довольно крепком рукопожатии. Он смотрит на переплетение рук с каким-то внутренним ошеломлением, поражаясь контрасту: его собственного бронзового с чужим белоснежным, его прохладной кожи – с восхитительным теплом кожи Звезды.

Чужая сила вновь аккуратно касается Монарха, и в этот раз он позволяет собственной мане откликнуться. Сун Джинву замечает еле заметно приподнявшиеся брови гостя извне.

Он терпеливо ждет, когда тот назовется, игнорируя шелест в противовес ему нетерпеливых теней.

- Ким Докча, - наконец звучит тихий голос под сводами Подземелья; более не безымянная Звезда щурит глаза, улыбаясь шире. Джинву ощущает, как тот пытается аккуратно вытянуть свою ладонь из его захвата, но делает вид, что не замечает этих попыток.

Ким Докча, повторяет он про себя. Докча.

- «Единственный сын»? – пробует отгадать он значение столь непривычно звучащего имени. Одна бровь Звезды приподнимается чуть выше другой.

- И это тоже, - хмыкает он, дергая руку чуть сильнее, намекающе; Монарху приходится подчиниться желанию оппонента освободиться. – Но я больше предпочитаю «Читатель».

- «Читатель»… - эхом тянет Охотник, словно смакуя. – Хорошее значение.

- Мне тоже так кажется.

Молодой мужчина одергивает свое теневое войско, вновь взволнованно бурлящее в его подпространстве. Особенно строго приходится урезонить Беру и Кайзела: этих двоих уже и Игрис не в силах удержать.

"Рано" мысленно говорит он им, и неугомонная парочка из муравья и виверны умолкает, пристыженно и смущенно. Рано, повторяет он и самому себе в том числе.

Теневой Монарх сжимает кулак, словно в попытке сохранить чужое тепло на кончиках пальцев. Он улыбается, замечая, что оппонент, кажется, немного расслабился. По крайней мере, на это намекает его мощь, мягко оседающая и скользящая обратно к хозяину.

Это не доверие, вовсе нет. Сун Джинву ощущает – «человек» перед ним, эта Звезда, прошел через то же, что и он сам. И Охотник, будь он на его месте, также не стал бы так быстро расслабляться. Еще слишком рано, а простого знакомства явно недостаточно, чтобы между ними возникло крепкое доверие.

Но Джинву терпелив.

Джинву подождет.

Его Звезда здесь, а разлом в ночных небесах закрылся и вряд ли возникнет вновь. Что бы ни привело Ким Докчу в этот мир, тот уже прибыл. Джинву сомневается, что ночной свод снова разверзнет звездное пространство лишь по желанию иномирца – а значит, «Читатель» тут явно надолго.

У них будет время узнать друг друга получше.

И тогда, Сун Джинву уверен: его Звезда не захочет уходить.

Эшборн ведь говорил, что каждому Монарху предназначено встретить своего спутника из числа Звезд. И, раз так…

Разве не уготовано и Звезде быть рядом с предначертанным ей Монархом?