Кларисса умерла под сенью старого платана, где так любила проводить вечерние и утренние часы. Там стояло два просторных бамбуковых кресла: одно, с мягкой красной подушечкой, для Клариссы, второе для её собеседника. Люцию часто доводилось сидеть в том кресле. С тех нежных лет, когда он, ещё толком не знающий жизни отрок, был приведён в дом наставницы, старый платан едва ли не каждый день слушал вместе с ним долгие, изматывающие лекции. Время шло. Отрок-Люций стал зрелым мужем, наставница-Кларисса — почтенной донной. И только платан за минувшие годы нисколько не изменился. Он видел, как взрослела Кларисса, видел, как вбирал знания её ученик. Видел её смерть, возможно, однажды увидит и смерть Люция тоже.
«Не стоит печалиться», — пришло тёплым бессловесным ощущением, и воздух у левого запястья едва заметно сгустился. Люций потрепал пальцами пустоту так, словно ерошил собачью шерсть. Спутник ответил волной безусловной любви. Много лет назад он был обыкновенным псом из плоти и крови, которого в качестве сакрального подарка Люцию преподнёс его покровитель.
Каждому магу и оракулу полагалось иметь спутника-хранителя. С этой целью в самом начале ученичества отроку дарили способное на преданность и верность животное. Ему предстояло стать едва ли не самым близким и важным созданием, потому юноши и девушки прикладывали все возможные усилия, чтобы создать со своим питомцем как можно более прочную связь.
Люций любил своего чёрно-белого, немного косолапого пса, и, когда пришло время для ритуала, не смог сдержать слёз. Привязать к себе спутника было необходимо, но оттого не менее страшно и больно. Если бы не Кларисса, Люций бы наверняка не сумел сотворить таинство одного из самых важных в своей жизни обрядов.
Гравий зашуршал под чужими подошвами, и Люций обратил взгляд на грузную фигуру. Ещё так недавно эталон мужественности и силы, с годами Квинт обрюзг, стал неуклюж и тучен. Время никого не щадит и не красит.
— Пора, мой мальчик.
Пора. Люций взъерошил пальцами воздух, ища поддержки и сил. Принял руку Квинта — в опоре сейчас нуждался как никогда. Кларисса ведь была ближе родной матери.
Была.
В экседре собралось совсем немного людей — только самые близкие. Завтра, в последний день, гостей прибудет много больше. То же, что произойдёт сегодня, не предназначено для глаз посторонних. Люций прошествовал к обтянутой пурпуром подушке, сел, опустил руки на колени ладонями вверх. Рядом, по-старчески кряхтя, расположился Квинт — некогда покровитель ученика Клариссы и её супруг, он тоже был должен принять участие в предстоящем обряде.
Литиссия, молодая супруга Люция, бесшумно отвела складки тяжёлой занавеси ровно в назначенный час, пропуская робкую белокурую девочку. Девочка, бледная и очевидно испуганная, мелко семенила, оттопырив хрупкие крылышки-локотки, несла, крепко сжимая, круглое ритуальное блюдо.
— Наставник? — встала на колени перед пурпурными подушками. Люций опустил взгляд. Сначала увидел смотрящие снизу вверх огромные, расширенные от благоговения и ужаса глаза девочки, затем — отражение своего лица и одной из пилястр в серебряной, испещренной рунами кромке блюда; в последнюю очередь — длинные тонкие полосы тёмного мяса на нём.
Молчание разбавляли одни лишь стихии — журчание воды в кольцевом фонтане, потрескиванье вечного огня. Одними губами Люций читал древний текст воззвания. Самыми кончиками пальцев сжимал просоленную, прокопченную пряным дымом человеческую плоть. Вдохнул — вгрызся зубами. Не ощутил ни вкуса, ни запаха — лишь усилие, которое приходилось прикладывать. Мясо жевалось с трудом.
Когда Люций проходил подобное впервые, плоть была собачьей. Блюдо с ней подносила Кларисса.
Теперь мясо Клариссы Люцию подносит его ученица.
Много лет спустя уже его мясо маленький мальчик поднесёт ей. И так будет вечно.
Вторая полоска — слова благодарности и прощения.
Третья полоска… Люций ощутил жар.. Сперва вздрогнул, после сосредоточился.
«Ты должен идти, — почувствовал бессловесное, ощутил ладонью тёплое присутствие спутника. — Тебя зовут, Люций».
Как это… зовут? Ведь уже десятки лет никого не звали!
Люций затравленно оглянулся, встретил взгляд Квинта. Жар внутри уже был нестерпимым. Да, много лет ритуал был формальностью. Но, тем не менее, каждый, творящий его, готовился ответить на зов. В таблиуме ожидало всё необходимое — свечи, круги, благовония, ароматические масла, которые Кларисса втирала в шею.
Мир перед глазами двоился и расплывался. Зов был так силён, что буквально затягивал Люция. Лишь с помощью духа-спутника он сумел, пошатываясь, как пьяный, добрести до пентакля.
— Консерва корпус меум.
И наконец ослабил контроль сознания.
Зов высосал Люция из тела, словно нежную устричную плоть из ракушки. Люций был ничем, плыл в нигде. Однажды он уже проходил этот путь, чтобы в месте пересечения трёх миров, на их перепутье встретить дух своего верного пса.
Точно так же ли ощущается посмертный переход?
Люций видел свой город, видел сплетения энергий, видел линии вероятностей… Люций видел стихии, видел живых и мёртвых, видел добрых и злых…
А потом — зелёное марево… и трепет платановых листьев.
Кларисса, такая молодая, цветущая, какой он при жизни и не видал её никогда, сидела в любимом плетёном кресле.
— Сначала они придут с войной, — услышал Люций у себя в голове. Губы Клариссы не двигались. — Они придут с войной — и ты должен выстоять, чтобы позже встретить троих. Они попросят помощи — помоги им. Они попросят научить — научи их. Они позовут с собой — иди с ними.
— Кто придёт? Куда позовёт?
Люций провожал взглядом яркую бабочку. Интересно, это тоже душа? И, если душа, человечья ли?
— Баланс нарушен — его нужно восстановить. Время магии вышло. Они не будут знать твоего языка и твоих традиций. Они — дикари для тебя, ты — дикарь для них. Но у тебя есть то, что им нужно. Когда время придёт, сделай верный выбор.
Бабочка, закружившись, рассыпалась синими искрами, тут же воплотилась маленькой яркой птичкой.
— Как я пойму, что время пришло? — Кларисса, и платан, и плетёное кресло — всё медленно исчезало в тумане. — Как я пойму, скажи, ты подашь мне знак?
— Славяне, — прошелестело в голове блёклым шёпотом. — Они перейдут границу. В первый раз — враги, во второй — друзья. Встреть их как подобает.