Дина неторопливо размешивала чай и словно загипнотизированная следила за тем, как в миниатюрном самодельном вихре растворялся кусочек сахара. Вот и её рассудку, наверное, суждено было раствориться в этом логове с камерами и ебанутым недонапарником в придачу.

Первая ночь прошла без серьёзных происшествий, хотя после неудавшейся игры Дина не удивилась бы, столкнувшись с взбешённым Зсасзом в собственной комнате. Он ведь почти пообещал поиметь её доской, и ему вполне могло хватить воспалённых извилин на осуществление своей угрозы.

Дина неловко поёрзала на стуле и посмотрела на часы, которые показывали половину одиннадцатого утра. Желания готовить полноценный завтрак (который в итоге непременно будет отобран) у неё не возникало, но желудок, не удовлетворившись чаем, жалобно урчал и посылал голодные спазмы. Допив остатки чая и быстро помыв чашку в белоснежной фарфоровой раковине, Дина раскопала в верхних шкафчиках пару пачек с печеньем и вернулась в спальню.

Она бросила закуску на кровать, вытащила книгу из-под подушки и, устроившись на покрывале, продолжила читать.

Честно говоря, ни один из кандидатов в мужья Амелии ей не нравился. Сэр Антуан отталкивал своим высокомерием и манерностью. Он был влиятельной, но вместе с тем неисправимо испорченной личностью. Рядом с ним Амелию ждала золотая клетка, в пределах которой — лишь подчинение, боль и обязанность боготворить супруга. Чего стоят все эти ожерелья, кольца и бриллианты, если под ними скрыты почерневшие синяки?

С другой стороны, друг Антуана — Маркус — не отличался высоким статусом и по духу был ближе, но только до тех пор, пока не открывалась мрачная часть его души. С Амелией он нередко был дерзок и груб, мог поднять руку или десятком иных способов проявлять враждебность. Выбрав его, Амелия обретёт в какой-то степени родственную душу и в то же время — своего злейшего врага.

Сдув со страниц упавшие крошки, Дина подумала о том, что, окажись она на месте главной героини, то без сожалений послала бы обоих мужчин. Никакие украшения и клятвы в вечной любви не стоят искалеченной жизни. И за процессом растерзания Амелии она тоже следить не намерена, посему пролистала оставшиеся главы до эпилога.

Маркус убивает Антуана на дуэли. Их ночь с Амелией напоминает жестокое противостояние, но Амелия сдаётся, а спустя неделю её находят в особняке мёртвой и с огромным ожогом в форме сердца на груди.

Зсасз был прав насчёт бумажного дерьма.

Чёрт, прошло полдня, а она уже почти соскучилась по конфликтам с ним. И просто по человеческому общению. Дине тяжело давалось одиночество, а ещё, как порядочная, гостья, она была обязана вернуть книгу на место — чем не повод появиться в гостиной?

Она старалась ступать бесшумно, но поскользнулась на одной из ступенек и едва не скатилась кубарем вниз, вовремя ухватившись за перила. Почему-то этот дом притягивал к себе неловкость, особенно для неё.

Зсасз сидел всё на том же диване, не беспокоясь по поводу камеры, и со скучающим видом что-то просматривал на экране смартфона. Дина поставила книгу на полку и, осторожно подойдя к Виктору, села рядом. Застенчиво положив руки себе на колени, она сцепила пальцы в замок и тихо заговорила:

— Ладно, ты не уёбок.

Он не отреагировал, даже голову к ней не повернул.

— И не было членов в твоём рту.

Её щёки начали краснеть. Его равнодушие заставляло Дину чувствовать себя виноватой. Может быть, в чём-то она перегнула палку, но ведь должна была защищаться.

— Но и я не потаскуха.

Увидев ухмылку на его лице, она поняла, что зря затеяла этот примирительный разговор.

— Как трогательно, — изобразив умиление, злобно отозвался Виктор, — Дина, ты теперь моя лучшая подружка? Обнимемся? — и издевательски раскинул руки.

— Придурок, — Дина отмахнулась от него, после чего Зсасз вернулся к своему телефону. Она посмотрела в окно, наблюдая за тем, как ясное небо постепенно затягивалось тяжёлыми серыми тучами, а ветви деревьев раскачивались от первых порывов сильного ветра.

Надвигалась буря.