— Я не могу разорваться, — злится Арсений. — Было бы куда проще запихнуть их обоих в клетку и разобраться со всем самому.

Дима ничего ему не отвечает — лишь выслушивает нескончаемый поток арсеньевских слов и смотрит в компьютере всё то, что Сереже удалось найти на Лазарева.

— Стоило лишь немного расслабиться…

Альфа падает на диван, растекаясь по нему и ничего не может с собой поделать, но злоба так и закипает в его венах.

— Ты не можешь контролировать всё.

— Но я должен был сделать всё, чтобы подобное не произошло. Я им обещал.

Позов тяжело вздыхает и при всем своем богатом и роскошном словарном запасе, глубоких мыслях и характере, подобному древним философам, не находит фразы получше, чем:

— Дерьмо случается.

Под ребрами у Антона мерзко саднит и скребет, когда он поправляет воротник своей рубашки и выходит из комнаты даже не взглянув на свое отражение. На похоронах ему доводится быть впервые и омеге прежде даже думать не приходилось каково это. По его личным ощущениям — потерянно. Все звуки накрывает где-то в его ушах и до мозга они доходят с таким звучанием, словно Антон где-то под толщей воды. Он смотрит на обитый красным бархатом закрытый гроб и внимательно следит за ним, когда тот опускают в вырытую яму.

Шастун думает, что это всё — одна большая шутка. Думает, что он вернётся домой и услышит, как Егор ругается на кухне, пытаясь закинуть пельмени в кипящую воду. И лишь понимание того, что такое больше никогда не произойдет, заставляет Антона почувствовать себя тем, кто заперт в этом закрытом гробу. Омега не стоит рядом с Арсением и Эдом, он лежит в гробу, рядом с Егором, который закидывают землей.

х

— Скажи мне как он выглядел, — осторожно просит Дима и Антон оглядывается на Арсения прежде, чем что-то сказать.

Альфа подтверждающе кивает, мол, давай, расскажи всё, что вспомнишь.

— Нет, — омега отрицательно мотает головой. — Скажи мне где они и я найду его сам.

Выграновский, скрещивающий руки на груди, до хруста костяшек сжимает пальцы в кулаки, но перечить Антону не спешит.

— У него были какие-то отличительные черты? — Дима продолжает стоять на своем.

— Вы хотите разобраться со всем сами, без меня. Поэтому я ничего вам не скажу.

— Для тебя это будет опасно, — Позов пытается хоть немного вразумить омегу, но изначально понимает, что идея провальная.

— Хорошо, выезжаем через час, будь готов, — заключает Арсений, решая не мучать одну и ту же тему, а заняться наконец делом.

х

— Я хочу, чтобы ты понимал, что месть не избавит тебя от боли, — вдруг нарушает тишину Арсений, но в сторону омеги даже не смотрит.

— Эду ты тоже самое сказал?

— Он делает это не из мести.

И Эд, который похоронен в гробу со своим омегой, и которого разрывает от боли на кусочки не меньше, чем Антона, руководствуется совсем не местью. Выграновский, в очередной раз поправляя автомат на своем плече, думает лишь о том, чтобы его старшему брату не пришлось переживать все те войны, в которых Эд сейчас одну за одной одерживает поражения.

Арсеньевское сердце болезненно сжимается в груди каждый раз, как он слышит выстрелы и если в брате он уверен, то в омеге — нет. Это первая драка на его памяти, в которой альфа теряется, словно маленький ребенок. Звуки и цвета мешаются в неразборчивую кашу, а все те выстрелы, что рассекают тишину, отрезвляют его лишь на пару секунд и дают убедиться в том, что Антон ещё жив.

Омега страха не чувствует, не боится даже тогда, когда видит, как альфы из банды за его спиной замертво валятся на пол от пойманных грудью пуль. Антон уверенно шагает вперед, расчищая всё на своем пути и чувствует лишь небольшое облегчение, когда добирается наконец до того, чье лицо выгравировал в своей памяти. Омега откидывает оружие в сторону, Эд помогает лишь тем, что простреливает альфе руку, чтобы он выпустил пистолет из своей ладони. Выграновский стоит неподвижно, целясь прямо в голову мужчины и готовый держит палец на спусковом курке, но не нажимает. Шастун обхватывает голову альфы ладонями и не медлит — со всей силы давит большими пальцами на глаза до такой степени, что мышцы начинает предательски сводить. Он начинает давить сильнее, пачкая пальцы в крови и крики мучающегося от боли альфы слышит расплывчато.

х

— Стало легче? — тяжелый шепот альфы нарушает повисшую в кабинете тишину и Антон поднимает взгляд на Выграновского.

— Совсем немного.

Эд совсем легко кивает головой, опуская взгляд в пол. Омега смотрит на него еще пару секунд и только сейчас понимает, что их таких — разрушенных — здесь двое. Антон поднимается с дивана и шагает к альфе, без единого слова стискивает его в крепких объятиях и тот, тоже безмолвно, обнимает в ответ. Выграновский сжимает в пальцах антоновскую толстовку и словно маленький ребенок тычется в омежье плечо, проливая слезы. Арсений, сжимая челюсти, таращится в экран ноутбука и соединяет ладони в замок, прохрустев пальцами. Ему хотелось бы помочь, только вот разговоры по душам и «поплакать в жилетку» — не его стезя.

Шастун лишь глубокой ночью, когда вновь не может уснуть, думает о том, что написать брату всё же стоит. Только как и что — не знает. Ему нужна помощь, но он сам не знает с чем именно.

Арсений, отвернувшись от омеги, вида не подает, но не спит тоже. Он не знает куда себя деть, или куда деть Антона, чтобы тот держался подальше от этого всего. Альфа понимает, что все зашло уже слишком далеко и чувствует себя загнанным в угол зверьком, у которого нет ни минуты, чтобы сесть и подумать над дальнейшими действиями. Он не успевает оценить риски, не успевает придумать план. Потому и решает, что единственное, что он сейчас может сделать — не мстить, не разбираться с проблемами, а спрятать всё самое ценное куда подальше от мира.

х

— Кто следующая цель? — интересуется альфа, становясь рядом с Лазаревым. — Его брат или омега?

Альфа размышляет недолго, но ерзает на своем кресле, устраиваясь поудобнее. Он такое обожает, когда все его планы осуществляются даже несмотря на мелкие заминки.

— Омега, — Сережа неотрывно смотрит в потолок, — его брат сделает всё сам, — альфа расплывается в довольной улыбке, а потом рассекает своим смехом повисшую тишину.

Он даже не думает о том, что Арсений успеет до него добраться. Лазарев доволен собой и проделанной работой, ведь судя по его планам, Попов потеряет всё, что ему дорого еще до того, как решит действовать.