Кто-то из местных может до хрипоты называть это местечко баром, но Эррон видит привычный салун. Сколько раз он бывал в подобных, уже и не вспомнить. И сколько раз он в точно таких же стенах убивал глупцов, что садились спиной к выходу. Вон ещё один из подобного сорта… Хмыкнув на факт нахождения во Внешнем мире бога ветра, которого узнал по косе и светящейся херне на плече, Блэк чеканит шаг к своему столику и опускается на стул, сдвинув шляпу так, чтобы она прикрыла глаза. Полное спокойствие, прекрасная музыка и симпатичные официантки, явно специально набранные из красоток с бывшей Эдении.
— Милая, принеси мне выпить на свой вкус, — приказывает он тихо, когда к нему подходит высокая брюнетка с небесно-голубыми глазами.
Та закатывает глаза. Ну да, конечно же: гордая эденийка работает в заведении для всяческого отребья, а душа хочет красоты и богатства.
Эррон знает отличное решение проблемы, но дырка в голове симпатяжки его мало интересует на данный момент. Да и вообще, он сегодня исполнил три заказа и теперь хочет отдохнуть, а здесь существуют для этого все условия. В ожидании выпивки он осматривает салун и не находит никакой опасности. Известно, что вредная Скарлетт только и мечтает о том моменте, когда принесёт его голову заказчику, которого почему-то не находится.
— Твой напиток, наёмник, — бурчит эденийка, со стуком поставив высокий стакан с пивом прямо на середину столика. — Можешь не платить, как сам прекрасно знаешь.
— Я не скупой, — качнув головой, Эррон ныряет рукой в карман и достаёт несколько золотых монет. — Оставь себе, если не хочешь отдавать хозяину.
Заметно оттаяв, девушка опасливо берёт монеты, чтобы спрятать их в карман. Благодарно кивает и стремительно уходит. Улыбнувшись, Блэк пробует пиво и не кривится, хотя вкус довольно гадкий. За прожитые в чужом мире годы уже привык к тому, что порой здесь употребляют всякое дерьмо разной степени паршивости. Хотя бы хмель есть, что похвально.
Внутрь вваливается компания из новичков. Боже! Да на них без слёз не взглянешь.
Гонора выше крыши, оружие напоказ, гордыня и наплевательство на свою безопасность.
Пять лиц. Ни одной из этих морд он не видел на заказных плакатах — значит, пусть живут. Парням лет по двадцать, опыта набраться ещё успеют, если выживут, конечно. Мысленно пожелав им не сдохнуть ночью в канаве, Блэк делает глоток. Пойло обжигает пищевод, но хотя бы не разъедает, как он не раз видел. Как говорят эденийцы — благослови Единая эту девушку, что могла отравить его, но не сделала этого. Закурив самокрутку, Блэк прикрывает глаза.
— Я теб-бе гов-ворю, что эта бл-блондиночка пр-просто ог-гонь! — слышит он едва разборчивый возглас краснолицего тучного мужика.
Ага, шатен слегка за полтинник по внешнему виду, на левом глазу повязка, бритые виски — лавочник, до полудня продаёт всякие безделицы, а потом заваливается сюда и до вечера поносит Коталь Кана. Не раз был оштрафован за словоблудие, но милостью Кана пока жив и даже содержит свою семью: дочку лет тридцати, что из-за поганого характера никак не найдёт себе мужа, и жену, открыто привечающую в двухэтажном домишке любовников. Он переводит взгляд на «блондинку», в которую тыкала пальцем жертва адюльтера, и давится пивом. Нет, ну даже он, при всей любви к плоскому юмору в целях выведения противника из себя, не смел называть «блондинкой» целого бога!
— Ну так под-дойди, — отвечал мужику его младший товарищ. — Жене своей хоть отомстишь, а то весь город уже в курсе…
— Да затк-кнись ты! — начинает орать обманутый муж, опасно побагровев лицом.
Блэк грузно встаёт из-за стола и неслышно подходит к ним, зажав между зубами бумагу с табаком. Занятые своей беседой, они не замечают его. А Блэк с улыбкой приставляет к виску мужика любимый револьвер:
— Дамочки, не портите мне отдых. Это опасно для жизни.
— Эй, мужик, остынь, — младший из двух пьянчуг резко трезвеет, увидев смерть за плечом товарища.
Неопытные наёмники как один оборачиваются к ним и наблюдают за происходящим. Значит, не совсем они безнадёжны. Готовы вмешаться, если что.
— Я совершенно спокоен, друг. А та блондинка — моя, понятно? И кому-то даже смотреть на неё не рекомендую, особенно таким бездарям, как вы. Впрочем, она и сама вам наваляет, если услышит. Надеюсь, до вашего крохотного умишки дошли мои слова. — он прижимает оружие к виску сильнее и улыбается так, словно ведёт беседу на роскошном приёме.
— Мужик, мы всё поняли, прекрати. Она уже недовольно смотрит на нас, — старается защитить своего друга парень. А он упрям, Эррону даже нравится подобная смелость.
— Ладно, не хочу расстраивать свою любовь. Живите, — резко убрав оружие от лица, Блэк с улыбкой сытого волка прячет револьвер в кобуру на поясе и подпирает кулаком подбородок своей жертвы, — и радуйтесь. Кстати, товар у вас средненький, поменяйте поставщика.
Мужик опасливо кивает, не сводя с Блэка взгляда смертника, а тот злорадно улыбается и в лицо ему выпускает едкий дым, тушит самокрутку в стакане с пойлом и разворачивается, справедливо не ожидая атаки со спины. Видит удивлённые глаза бога ветра, что уселся за его столик, приподнимает пальцами шляпу в знак приветствия.
Каждый шаг в сторону братца Рейдена даётся легче предыдущего. Упав напротив, Блэк хрипло произносит, не переставая улыбаться:
— Привет, бог Фуджин. Что забыл у нас? И только попробуй сказать, что у вас опять херня творится.
— Хотел оценить здешний сервис, — в тон ему роняет бог ветра и берёт свою кружку, не рискуя пить. — Думаешь, это может меня убить? — с ехидцей спрашивает, глядя на него непривычно растеряно.
Что он про Фуджина вообще знает? Да вроде дохрена всего и в то же время крайне мало. Младший брат бога грома, того самого, что успел достать до печёнок каждого второго знакомого Блэка. Отличный стрелок из арбалета. Близкий друг Бо’Рай Чо, с которым сам Эррон в жизни пить не сядет. В каких-то гадостях вроде не замешан. И Блэку сейчас очень хочется узнать, какой чёрт привёл защитника чужого мира во Внешний. Ну и немного пофлиртовать, наверное, тоже будет забавно, как и затащить в постель, если получится. У него давно не было любовника, а девушки сегодня его не интересуют.
— Рискни, — пожимает Эррон плечами в ответ. — И как сервис?
Тот задумывается на пару секунд, обводит помещение взглядом, пожимает плечами со словами:
— Два из ста. И то, в знак уважения к чужому миру.
Эррон заинтересованно вскидывает брови, не сводя прищуренного взгляда с собеседника. Есть в нём что-то интригующее. Он оценивает взглядом снизу вверх. Волевой подбородок, капризные чуть пухлые губы, острые скулы, идеально-правильный нос, длинные бесцветные ресницы и самые удивительные глаза в этом грёбанном мире. Даже зрачка не разглядеть, не говоря уже о радужке, которая затоплена едва уловимым в белом цвете чуть зеленоватым сиянием. Из косы выбиваются несколько волосков, упав на лишённый морщин лоб.
— Значит, твоя блондинка, Блэк? Я почему-то не помню, что давал повод.
От смеха Эррона вздрагивают даже те пьяницы, что старались забыть о том, чтобы случайно посмотреть в ту сторону, куда удалился наёмник с дурной славой. Ну, дурной для них, сам Блэк гордился, гордится и до последнего вдоха будет гордиться своей репутацией.
— Заметь, не я первым сказал про блондинку. Но мне стало неприятно, что какие-то проходимцы позволяют себе оскорбить тебя, бог Фуджин. А насчёт моя или не моя… Неужели шуток не понимаешь? Горжусь знакомством, так сказать, — хлопнув его по плечу, Эррон отбирает у него кружку и пробует кислое вино. — Фу! Ну и гадость же ты заказал! Эй! — он видит ту красотку, что подала ему пиво. — Милая спасительница, повтори свой выбор для моего друга. Эту пакость пить просто невозможно.
Тряхнув волной волос, девушка уходит. Блэк не решается нарушать молчание, заметив, что бог ветра задумался о чём-то своём. И только появление официантки заставляет того вернуться в реальность и кивнуть в ответ на поставленную перед ним кружку.
— Мистер Блэк, вы очень хороший клиент, но проносить оружие вроде как запрещено, — шепчет девушка, наклонившись к Эррону и будто специально демонстрируя смелое декольте, после чего лукаво подмигивает.
— Эту херню ты втирай вон тем парням, — понизив голос, Блэк смотрит на компанию парней, которую приметил из-за их неопытности, — а мне даже не думай намекать на подобное. Спасибо за напиток, крошка, — уже громче заканчивает он.
Девушка уходит, никак не показав своего отношения к сказанному.
— Разве мы с тобой друзья, Эррон? — хмуро спрашивает Фуджин.
— Только друг не позволит тебе отравиться тем, что здесь выдают за вино всякие проходимцы, Фуджин. Но я не против узнать твоё мнение о том, кем ты меня считаешь.
Фуджин забавно задумывается. Подпирает щёку кулаком, опускает один уголок губ и смотрит на него так, будто сканирует. Блэку даже передёрнуться от такого взгляда иногда хочется, но не в этот момент, сейчас он смотрит в ответ, неосознанно отзеркалив позу собеседника.
— Боги, я даже не представлял, сколько в тебе скрыто, — едва слышно произносит бог ветра и закрывает глаза, чуть отвернув голову.
— Узнал всё мои грехи? — усмехается Блэк, откидывается на спинку стула и раскачивается на нём. — Ну извини, идеальным себя никогда не видел.
— Я тоже на твой счёт не обманывался, Эррон.
— Видимо, ты всё же ошибался, — скрестив руки на груди, Эррон задирает подбородок и не сводит взгляда с мужчины. Ему действительно любопытно, что он там внутри него увидел, как облечёт эти наблюдения в слова.
— Ошибался. Даже не предполагал, что ты так азартен, — хрипло отвечает бог ветра и вдруг смотрит на него вспыхнувшими глазами.
Блэк замечает чуть заметные розовые пятна на скулах. Со стуком ставит стул на все его ножки, наклоняется к богу ветра и шепчет:
— До ужаса азартен, но головы обычно не теряю. Ты ведь увидел что-то ещё, да? Не удивляйся, здесь многие мальчиков любят. Особенно таких красивых, как ты.
— Ты удивишься, но я давно знаю, что однополая связь существует, — рассеянно роняет бог ветра, кажется, всё ещё сосредоточенный на содержимом внутреннего мира Эррона.
— Очко в твою пользу, Фуджин. Я думал, что ты тепличный цветочек, который о птичках и пчёлках только читал, — дёргает щекой Эррон. — Не буду скрывать — я в тебе заинтересован, но голову терять не собираюсь. Согласишься — искренне обрадуюсь, откажешься — истерить не буду.
И всё же Эррон Блэк с замершим сердцем ожидает ответа от растерянного его прямотой Фуджина.