Жилые помещения во Внешнем мире не удивляют своим разнообразием. Типичные двухэтажные дома, где на первых этажах расположены кухонные помещения, мастерские или кабинеты и иногда гостиные, а на вторых этажах ванные комнаты и спальни, кому сколько необходимо. В доме Эррона есть мастерская и кабинет, а гостиная ему без надобности. Сейчас он, разомлевший от горячей воды, стоит в ванной комнате и задумчиво смотрится в зеркало. Размышления наёмника касаются вопроса щетины — убрать или оставить. Чёрт, волнуется как голубоглазая малышка Сью перед первой брачной ночью с Чёрным Джеком…

Раздражённо потерев щёку, Блэк решает оставить всё как есть и выходит в спальню. Не бардак и ладно, подумаешь, на стене висит ружьё, а на стуле валяется купленный по причине приподнятого настроения белый халат, который внезапно кажется ему подходящим, чтобы встретить в своём доме гостя. Подпоясавшись, он спускается по скрипучим ступеням и практически носом упирается во входную дверь. Мысленно проклинает скромные габариты собственного жилища, направляется в кухню и жадно выпивает стакан холодной воды. Остаётся всего несколько минут до назначенной встречи. Становится немного волнительно, чёрт возьми. Предвкушение несколько завораживает, учитывая, что он впервые позволит кому-то оказаться в своём доме — обычно он снимал для встреч с любовницами и любовниками комнаты при доме развлечений.

Но отправляться туда на рандеву с богом ветра кажется отвратительной идеей.

Стук в дверь. Осторожный какой-то, неуверенный. Хмыкнув про себя, Блэк ставит стакан на конторку и направляется встречать гостя, засунув руки в карманы.

— Привет. Мог бы не устраивать маскарад, Фуджин. — абсолютно спокойно говорит он стоящему на пороге юноше (внешне бог ветра тянет на юнца лет двадцати пяти) с длинными белыми волосами и внимательным взглядом зеленоватых сияющих глаз. Блэк разглядывает его с головы до ног. Он не ожидал увидеть Фуджина когда-либо в обычной людской одежде, чёрной. Резкий контраст их внешнего облика неожиданно забавит Блэка.

— Здравствуй, Эррон, — любезно улыбается Фуджин. Выглядит бог ветра смущённым, но это если очень придирчиво рассматривать выражение его лица. — Я… Я не совсем опытен в таких встречах и мне…

— Хорош лепетать, Фуджин, — качает Блэк головой и втягивает бога ветра внутрь дома. Не дело это на пороге стоять, когда хочется попробовать на вкус новый поцелуй. Одна возможность секса с богом будоражит, но он держит себя в руках. — Пить будешь? — учтиво интересуется он, начав грубо массировать выступающие косточки его запястий.

Он уже готов изогнуть губы в ответной улыбке, но внезапно вспоминает, что резкое изменение не только в мимике собеседника, но и в глубине дыхания, может дать богу излишне много информации.

— Нет, — небрежно отвечает бог ветра. Теперь в его лице даже не удивление, а лёгкое любопытство.

— Наверху будет удобнее.

Ему хватает неуверенного кивка, после которого он ведёт хранившего молчание Фуджина в свою спальню. Выдержки хватает даже на то, чтобы не вжать того в стену и не накрыть своим телом, едва они заходят в комнату.

— У тебя тут довольно уютно, — замечает бог ветра, оглядывая просторное помещение.

Он совершенно спокоен и даже расслаблен. Сам уселся на кровать и смотрит на него в ожидании.

Блэку это нравится, чертовски нравится.

— Знаю, будет довольно глупо, но тебе нужно прикрыть эти хреновы излучатели.

Эррон скрещивает руки на груди, глядя в эти чёртовы глаза. Реакция забавна: Фуджин непонимающе хмурится, чуть наклоняет голову набок, демонстрируя крепкую скульптурную шею. Блэк спокойно отвечает на невысказанный вопрос, что звучит для него как: «Нахуя?»:

— Не думал же ты, что я тебя просто трахну? — от вида вспыхнувшего до корней белоснежных волос бога ветра могло встать даже у грёбаного священника, что уж говорить о бедном пацане из Уикета. Он садится рядом с богом и успевает приставить палец к податливым мягким губам, перебив его:

— Ты не мог бы?..

— Нет. Не мог бы. И ты это знаешь, — по лицу Эррона скользит бледная тень улыбки. — Прекрати замирать и опасаться меня, чёрт возьми. Силой я тебя сюда не тащил, — последнюю фразу он произносит почти строго, после чего с шумом выдыхает воздух и убирает свой палец от чужих губ. Глаза напротив вспыхивают ослепительно белым.

— Я тебя не боюсь, — если прислушаться, то можно уловить обиду в голосе бога ветра. — Мне просто не нравится, что ты ругаешься. — он хватает его за плечи и невообразимо быстро оказывается сверху, придавив Блэка своим весом к постели. Окинув его жарким взглядом, бог ветра замирает. А Эррон заходится в хриплом кашле:

— Ну, что дальше? — и ведь он почти кайфует, разглядывая растерянного своим порывом Фуджина.

В глазах бога отлично видна борьба с чем-то. Что ж, пора уже прекращать это безобразие. Более опытный тут только он, и вот совсем не хочется, чтобы всё пошло к хренам, но едва он хочет начать сопротивляться, как чужие губы, мягкие и сука горячие, накрывают его. В рот скользит влажный язык, он проходится по зубам, задевает выделяющиеся из-за магии Внешнего мира резцы, скользит по нёбу и делает это, блядь, крайне аккуратно.

Эррону хочется чего-то посильнее, но его дёрнувшиеся руки тут же заводят за голову. Его ощутимо начинает трясти, а язык долбаного бога, почти протиснувшийся в рот, вызывает совершенно невыносимо-приятные ощущения. Охренительно! По крови разливается раскалённый огонь, а в паху мгновенно тяжелеет, окончательно выдавая Блэка и его заинтересованность. У него было много партнёров обоих полов, но никто из них не был близок к такой страсти и почти что обожанию в обычном, чтоб его, поцелуе.

Даже очевидная неопытность Фуджина сейчас оказывается вполне к месту.

— Что ты там говорил о том, чтобы спрятать глаза? — выдыхает Фуджин, проводя острым кончиком языка по губам Эррона.

— Чёрт, ты точно добренький и справедливый бог, а, Фуджин? — выдавливает из себя Блэк.

— Я не добро и не зло. Ты прекрасно это знаешь, — шепчет он, наклонившись к уху наёмника. Тёплые губы проходятся по мочке, отчего Эррон весь покрывается мурашками и вздрагивает, после чего спускаются к основанию шеи.

— Твою ж божественную мать, Фуджин, — Блэк сам на себя злится: позволил вроде неопытному богу оказаться ведущим в их… точно не свидании, просто встрече, сам вполне готов готов трахнуть этого самодовольного бога, судя по заметной выпуклости в брюках, пребывающего в схожем состоянии, да хочет сделать это так, чтобы у того снесло крышу на некоторое время.

Когда на горле сжимается прохладная рука, он подаётся вперёд и не сдерживает глухого стона, сам себя немного испугавшись.

— Мистер Блэк, не стоит меня злить, — терпеливо произносит Фуджин, сжимая руку чуть крепче.

Эррон хватает ртом воздух, но тот вдруг становится непривычно тяжёлым. Правда, наваждение вскоре спадает, а попытка эротической асфиксии оканчивается приятной лаской — Фуджин проводит по небритой щеке костяшками пальцев и с улыбкой разглядывает его.

— С-сука, Фуджин, я же, — Эррон делает попытку освободить свои руки, но хватка крепчает. — Руки отпусти, — едва ли не рычит Блэк. Правда, выходит как-то жалко, будто он действительно боится.

Нежно фыркнув, бог отводит ткань халата в сторону и прижимается губами к обнажившейся ключице:

— Не шевелись, Эррон, — шёпотом приказывает мужчина и проводит языком по коже замершего Блэка.

Жарко.

Мокро.

Блэк нетерпеливо приподнимает таз от постели, но тут же опускает, едва его руки сжимают в более крепком захвате. Он шипит сквозь зубы, мысленно матерится, когда живот сладко и тяжело тянет.

Твою же ма-а-ть, ему недостаточно. Мало-мало-мало. Мало того, что начинают побаливать запястья — хочется, чтобы было оглушительно больно. Мало того, что Фуджин от ключицы переходит к шее, от неё к подбородку — хочется, чтобы он его трахнул языком, или просто трахнул, раз уж начал. А когда тот хочет поцеловать его, Эррон просто кусает его за нижнюю губу, шёпотом выругавшись и подавшись бёдрами навстречу. Невыносимо необходимо ощутить тепло его тела, прижаться, прилипнуть.

Фуджин в ответ на укус целует его уже иначе. Несдержанно, страстно и кровожадно. В самом прямом смысле — он прокусывает губу Эррона, но они на это внимания не обращают совсем. Фуджин просто выпускает руки наёмника из захвата, и тот сжимает пальцы на крепкой спине, замычав в поцелуе. От того, как бог ветра влажно и бережно облизывает собственный укус, Эррон беспомощно дёргает бёдрами и не верит, что поскуливает, когда чужой язык скользит по его языку. Голова кругом. Вспышкой бьёт осознание, что целует его не совсем человек или совсем не человек. От этого так крышу сносит? Или всё дело в самом Фуджине? Он зарывается рукой в его волосы и больно тянет на себя. Эррон со стороны слышит свой сдавленный недовольный выдох: «бля», но Фуджин вновь затыкает его поцелуем, утробно заурчав.

Это была последняя капля. Бессильно дёрнувшись, Эррон с силой жмурится и ловит разноцветные пятна, рычит в рот богу и клянётся, что в следующий раз обязательно трахнет его — и кончает. Таких оглушительных оргазмов у него не было довольно давно и кажется, что он сейчас потеряет сознание.

— Я тебя… ненавижу, Фуджин, — выдыхает Эррон, глядя в довольные глаза.

Тот сыто улыбается и заботливо гладит Блэка по щеке:

— Я не против попробовать оказаться на твоём месте, Эррон, — от произнесённых хриплым голосом слов Эррон приподнимается на локте и неверяще смотрит богу в глаза:

— Ты сейчас серьёзно? Я думал, что ты…

— Нет, — качает бог ветра головой и улыбается.

— Бля, — наёмник начинает тихо посмеиваться и расстёгивает рубашку своего бога, — Я тебе помогу, пока восстанавливаю силы, — ну, после того, как Фуджин одними поцелуями довёл его до яркого финала, вполне справедливо будет со стороны Эррона качественно ему отсосать.