У Томаса на запястье каллиграфически выведено «Тереза Агнес», и девушка, которой это имя принадлежит, выглядит прекрасно. Бледная кожа, тёмные, слегка вьющиеся волосы и чарующие зелёные глаза; элегантная походка, мягкий голос, спокойный характер; любовь к лёгким поджанрам рока и фильмам про супергероев — всё это делало её для Томаса идеальной парой. Идеальным соулмейтом.

У Терезы на предплечье чёрным выступает «Томас Эдисон», и этот парень, не имея модельной внешности, по-своему притягателен. Он первый в команде по бегу в городском университете, у него есть собственное окружение, приближённое к «элите», и он подумывает создать собственную гаражную группу.

У родителей обоих на них большие планы. «Чем больше у тебя денег, тем более вычурно и старомодно ты себя ведёшь», — замечает как-то Тереза, и Томас кивает: действительно, у людей, чьё состояние не исчисляется миллионами долларов, давно уже относятся к родственным душам не только как к стопроцентному любовному интересу. Томас тоже хочет смотреть на Терезу только как на друга, но, увы, состояние его родителей переваливает за два миллиона долларов и для Агнес с Эдисоном всё давно уже решено.

Потому что они соулмейты. Потому что они, чёрт возьми, настолько идеальная пара, что даже тошнит.

Тереза, рекомендуя Томасу новую группу, уже заранее знает его оценку: у вокалиста охрененный голос, а басисту надо проверить слух. Томас, уже в десятый раз пересматривая с Терезой «Капитана Америку», совершенно не удивлён тому, что ей не нравится агент Картер — ему она тоже безразлична.

Соулмейты — фактически отражения друг друга, и Томасу не кажется зазорным, что они не всегда готовы к супружеской жизни.

***

Томасу удалось отпроситься у родителей на всю ночь. Терезе — только до двенадцати, но парень прекрасно знает, что Агнес планирует вернуться лишь к утру. У них есть ключи от Тойоты и две тысячи наличкой в кармане.

У клуба их встречает уже подвыпивший Алби. Он оглядывается по сторонам и не без ехидства сообщает, что «хвоста нет, а твоя принцесса, Чайник, уже на сцене». Томас фыркает и спешит войти в помещение.

Возле барной стойки Тереза уже вовсю расцеловывает Минхо, и Томас расслабляется, чувствуя, что здесь никто не будет диктовать правила. Он в клубе средней значимости, и может в открытую говорить, что Тереза ему друг, что Галли мудак (но тоже близкий приятель), что Бренда (соулмейт и хорошая знакомая Минхо) многое теряет свое фразой: «нахер любовь, дайте мне краски и холст — я буду счастлива», что он совсем не прочь прямо сейчас разложить на столе солиста выступающей сегодня группы…

Ньют ловит на себе взгляд Томаса и, усмехнувшись, подмигивает, заставляя последнего закатить глаза. Бренда, даже не спросив «как обычно?», смешивает Томасу напиток и толкает в сторону круглого столика, от которого мурлыкающие Тереза и Минхо отгоняли посетителей последние минут пять. Он приземляется на пластиковый стул и вслушивается в заключительные строчки последней на сегодня песни.

Ньют уходит со сцены под громкие аплодисменты публики, чтобы через пять минут упасть на колени Томаса. Инди, которое до этого наигрывала группа Ньюта, уже сменяется клубняком, и хлынувшая на танцпол толпа совершенно не замечает двух целующихся парней.

 — Ты сегодня надолго? — интересуется Ньют, когда Томасу, наконец, удаётся спихнуть его с коленей. Томас за секунду осушает бокал с коктейлем:

 — Хоть до завтрашнего вечера, — Томас ухмыляется и жестами просит Бренду повторить. Та без проблем смешивает две порции и ставит их на стойку, всем видом показывая, что официанткой она не является. Глубоко вздохнув, Томас всё же встаёт и, коротко поцеловав Ньюта, шагает к барной стойке.

Ньют для Томаса не идеален. Он яркий, неспокойный и в свои двадцать два выглядит на шестнадцать. Из семьи у него лишь дофига дальние родственники, которые являются опекунами лишь формально, и на руке у него нет какого-либо имени — Томас никогда не интересуется, почему. С Ньютом невозможно смотреть фильмы, где нарушаются какие-либо законы физики, химии, биологии или логики, а это фактически вся коллекция Томаса. Ньют скептически относится к року — благо, Томас чуточку, но ради Ньюта — меломан. И, чёрт возьми, Томас пристрелит Ньюта, если ещё раз во время пробежки услышит: «Беги, Форест, беги!»

Томас для Ньюта не идеален. Он кажется слишком серым («Скорее, серо-голубым», — ничуть не помогает самооценке Ньют) на его фоне, и толком не может понять, как они вообще оказались вместе в одном и том же месте в одно и то же время. Томас не понимает увлечения Ньюта антиутопической литературой и терпеть не может биографические фильмы. Томас — спортсмен, а Ньюту из-за травмы путь в спорт закрыт.

Но, чёрт возьми, Томасу гораздо приятнее смотреть «Мстителей» под постоянные комментарии Ньюта («Бля, ты серьёзно? Пять минут в космосе в неработающем костюме — и он жив?»), чем засыпать под многозначительное молчание Терезы.

 — Хэй, герои-любовники, — в Терезе уже под пятьсот грамм виски и она полувисит на Минхо, — мы заняли последнюю комнату в этом захолустье, так что сорян, но если надо перепихнуться — до отеля квартал.

Вот поэтому Томас не пьёт — его разносит точно так же, и Ньют не впервые ставит перед собой цель подсунуть своему парню что-то алкогольное. На этот раз вновь ничего не получается, но спустя полчаса некоего детского флирта, над которым угорают оба, коротких поцелуев и слишком долгого наблюдения за непозволительно тонкими пальцами Ньюта Томас решает последовать совету Терезы.

***

Конец мая выдаётся достаточно тёплым, чтобы семья Томаса могла себе позволить отобедать на открытой веранде. Пока служанка раскладывает по тарелкам лазанью, мать Томаса рассуждает о том, что у какой-то известной семьи скоро приём — и это идеальное время и место, чтобы сделать Агнес предложение. Конечно, в середине приёма и, конечно, на глазах как минимум у половины гостей.

Томас в это время думает, что Терезе ещё утром её семьёй были даны указания согласиться — с улыбкой, слезами счастья и всем прочим. Скорее всего, это случилось за завтраком — за полчаса до того, как Тереза «отпросилась к подруге», села в такси и дала указания водителю ехать к аэропорту. В конце концов, они с Минхо всегда мечтали побывать в Чили.

Мать говорит о том, что свадьба уже назначена на июль. Пригласят минимум пятьсот гостей: придётся арендовать какой-нибудь парк, но это того стоит — по крайней мере так считает отец.

Томас думает, что если так считает отец, то так считает и мать: они идеальные соулмейты, и разговаривали они в последний раз месяца два назад. Томас не понимает, как они не загнулись от скуки. Томас считает, что они давали ему слишком много денег на карманные расходы в последнее время. В сумке, что лежит в его комнате, около десяти тысяч долларов и два билета до Майами.

Мать говорит, что присмотрела неплохой двухэтажный домик в пригороде — идеальное место для семьи с детьми. Томас думает, что Ньют не очень-то любит детей, но они и без них обойдутся. А ещё — что Ньюту пошли бы солнцезащитные очки.

Мать говорит, что это будет стоить денег, но когда Томас займёт место отца в бизнесе — всё окупится. Томас думает, что если попросить Бренду, то та сможет научить его ремеслу бармена; что если арендовать помещение под бар и немного раскрутить группу Ньюта — от клиентов не будет отбоя. Что и ему, и Ньюту будет неплохо в съёмной квартире — главное, без клопов.

Мать говорит, что Томас точно будет счастлив.

И Томас с ней соглашается.