Кровать была достаточно просторной. Для одного. Двое на ней могли поместиться исключительно в обнимку — большое то ли упущение, то ли предсказание со стороны У Се. Се Юйчень, пожалуй, было любопытно, о чём думал кузен, когда обставлял комнату именно так; создавалось впечатление, что кроме них с Сяцзы в ней никто никогда не ночевал. Довольно странно, учитывая размеры дома Железного Треугольника и количество гостей, собирающихся по праздникам. Было ли это проявлением родственных связей или влиянием долгов?

Так или иначе, Се Юйчень не мог утверждать, что был против. Дополнительная грелка в сырой местности Юйцунь никогда не помешает, а дремать под боком Хэй Сяцзы он привык. И, разумеется, так было куда проще, чем если бы наглая тень в чёрных очках просачивалась в комнату обходными путями.

Упомянутая тень сейчас сладко сопела ему в затылок, обвившись вокруг, словно змея. Наскакался днём, радуясь встрече, размялся… Се Юйчень и сам увлёкся игрой, хотя планировал отдыхать куда как спокойнее: всё-таки физической активности в последний месяц у него было чересчур, успело приесться. Получилось, однако, не по плану — хотя что и когда вообще шло по плану, когда дело касалось Хэй Сяцзы и У Се?

И вот он был здесь. В небольшой тёмной комнатке, на скрипучей кровати, запутавшийся ногами в клубке одеял и слишком расслабленный, чтобы спать. Се Юйчень иронично усмехнулся над собственной глупостью: столько времени на отдых, а он не желает потратить его с пользой.

Возможно, стоило встать, если не выходит заснуть, и заняться делом. Перебрать сумку. Помочь с завтраком. Прогуляться, чтобы очистить голову. Се Юйчень дал волю эгоизму — остался смотреть в темноту и не двигаться.

В доме было тихо. Не так, как в одном из семейных особняков — холодная тишина музея или полог абсолютного контроля. Не так, как в ночлежке посреди леса, где тишина — отсутствие человеческих звуков. Как в правильном, обжитом доме: тихо, но не слишком, и что-то скрипит, где-то покачивает утварь ветер, жизнь и внутри, и снаружи, и если прислушаться, найдётся чужое дыхание, мирное, мерное, сонное.

Се Юйчень лежал, укутанный плащом ночной тишины, прятался в ней, как чудовище, как непослушный ребёнок на каникулах, сбивал режим и спускал минуты на пустые размышления.

У Се, кажется, был недоволен их долгим молчанием, а потому упрямо делал всё, чтобы показать свою конкурентоспособность — то есть, конечно, достаточный уровень компетентности, чтобы быть посвящённым в тайну. Се Юйчень мудро не упоминал, что некто по фамилии У некоторое время пропадал и появлялся, как ему вздумается, и секретных планов в голове хранил больше, чем риса в погребе: ни к чему разводить ссору. У Се беспокоился, это было понятно.

Младшие, похоже, вознамерились попробовать Хэй Сяцзы на прочность. Волчата: отрастили клыки, торопятся заточить. То ли слава прошлых поколений покоя не даёт, то ли желание похвастаться полученными навыками… Или, позабавленно фыркнул он, банально соскучились. Как Чжан Цилин, с видимым для знающих удовольствием включившийся в игру с равным соперником. Способы коммуникации знаменитого дуэта, конечно… Были специфичными и больше напоминали сложную систему шифров, балансирующую на тонкой нити взаимного терпения.

Однако дела Хэй Сяцзы и Чжан Цилина его не затрагивали. Пока партнёр трепался со старым другом, Се Юйчень беседовал с Панцзы, негромко обмениваясь безобидными новостями: им тоже было, что обсудить.

Это было неплохо — оказаться в безопасном месте, в кругу тех, кто стал семьёй. Стоило того, чтобы отложить поиски решения невозможного. Стоило пары едва не пропущенных мячей, ушедших в счёт яркой улыбки Сяцзы. Стоило шуточек о домохозяйских навыках, когда все они толклись у плиты, «помогая» поварам дня. Стоило внезапной бессонницы, совершенно не портящей настроение.

Се Юйчень осторожно поднял руку Сяцзы, удерживающую его на кровати, и аккуратно переложил. Не для того, чтобы выскользнуть из постели и отправиться бродить по коридорам неприкаянным призраком; так, чтобы можно было схватиться за ладонь — и видят предки, Сяцзы переплёл с ним пальцы послушно, не просыпаясь. Сухое тепло, совсем не мягкая кожа, цепкость, с которой скорее держат нож, чем любимого человека — это было неидеальным, но стоило всех неудобств, которые пришлось бы претерпеть, вздумай Се Юйчень провести так всю ночь. А он собирался: техники контроля собственного тела должны служить на пользу владельцу, не так ли?

В конце концов, он был тем, кто определял риски, стратегию и ценность.

— Кошмары, Хуа-эр? Сходить за молоком?

…хотя в его планы определённо не входила побудка Сяцзы.

— Всё в порядке. Просто мысли, — отозвался он, пользуясь моментом, чтобы перевернуться — не отпуская, разумеется, захваченное.

Хэй Сяцзы имел наглость протяжно зевнуть ему в лицо, сонный и совсем мягкий без своих любимых очков.

— Предсказываю сладкий сон без — а-а-ахм, — безо всяких запутанных схем, которые ты планируешь сплести в ближайшие дни. Спать, Сяо Хуа: я посчитаю для тебя овец.

Смешок подавить не вышло — не хотелось, — но Сяцзы не обиделся. Хмыкнул что-то о непоседливых котятах себе под нос и размеренно засчитал. Се Юйчень смиренно закрыл глаза, вслушиваясь в знакомый до последней ноты голос…

Он так и не узнал, досчитал ли Сяцзы до тысячи.