Он ненавидел её красивое лицо.Дину слегка потряхивало после недолгого, но заряжающего адреналином взаимодействия с Зсасзом, который скрылся за дверью запасного выхода несколько минут назад. Сделав глубокий вдох и дав своей нервной системе время на то, чтобы успокоиться, Дина брезгливо провела ладонью по щеке, до которой он дотрагивался. Она словно ощущала на своей коже грязь — нет, скорее слой склизкой отравляющей неприязни. Возвращаться в клуб и вновь сталкиваться с Виктором, жаждущим расправы над ней, Канарейке не хотелось, поэтому она, мягко оттолкнувшись от стены, за которую ранее чуть ли не цеплялась в надежде на спасение, направилась к своей машине, намереваясь вернуться домой. Сейчас садиться за руль было безопасно — короткая, но импульсивная беседа оказала на её мозг значительный отрезвляющий эффект.

Мелькающие за окном слабо освещённые улицы спального района убаюкивали. Дине нравился этот контраст: сначала оживлённая гамма цветов и звуков в клубе, затем внезапный переход к умиротворению и тихим дворам, в которых изредка можно было услышать ленивый лай собак, чей сон был неосторожно потревожен шелестом шин проезжающих мимо автомобилей.

Неторопливо поднимаясь на свой этаж, Дина по привычке бросила взгляд на сколотые ступеньки, ведущие выше. Казалось, что эта хмурая девчонка в одежде, напоминающей изношенные растянутые тряпки на выброс, сидела здесь круглосуточно. С недавнего времени её сиротский образ дополнился грязно-белыми бинтами на руке и парой ссадин на коленях. Дина уже пробовала ненавязчиво выяснить у неё причины ночёвок в подъезде, но девчонка помалкивала, не желая даже называть своего имени и отворачиваясь при попытке рассмотреть её. В конце концов, Канарейка оставила затею с налаживанием контакта и ограничилась небольшой материальной помощью. В её присутствии девчонка никогда не брала денег, но Дина всё же надеялась, что её добро не пропадало и не оказывалось в карманах наркоманов или кого похуже.

Маленькая квартира встретила свою хозяйку намёком на то, что пора бы выделить ближайший выходной для генеральной уборки. Дина старалась поддерживать чистоту в комнатах, но с неожиданным повышением у неё появилось слишком много новых забот и обязанностей и слишком мало времени и желания заниматься домашней рутиной.

Разувшись и бросив ключи на тумбочку в прихожей, Дина первым делом направилась в ванную. Включив свет, она тут же поёжилась, когда заметила в углу под потолком тонкую нить паутины. Уборка точно необходима.

Она смыла косметику, почистила зубы и, сняв одежду, шагнула в душевую кабину, чтобы избавиться не только от уличной пыли и пота, раздражающих кожу после насыщенного вечера, но и неприятных воспоминаний, которые не выходило просто так выкинуть из головы.

Она вновь перешла ему дорогу. Неосознанно и не нарочно. Видела, как сложно было Зсасзу сдерживаться, если она вдруг оказывалась рядом. Она видела всё, но до сих пор до конца не понимала — или упорно отрицала — причины их давнего абсурдного противостояния. Виктор боялся за жизнь и безопасность босса? Дина не была идиоткой, ей в голову никогда не пришла бы идея всерьёз покушаться на Романа. Виктор думал, что она могла сместить его с должности «правой руки»? Или подобраться к Сайонису, чтобы соблазнить, а затем стать криминальной королевой и избавиться от обоих? В таком случае, все его страхи были нелепыми и необоснованными. Он ни разу не дал ей шанса объясниться или доказать обратное. Упрямый, как баран, но на его месте она, наверное, действовала бы также.

Однажды, ещё в самом начале, они устроили погром в клубе, сцепившись друг с другом. В качестве подручного оружия в ход шло всё подряд, а здравый смысл напрочь затуманился злостью. Им повезло, что в тот день клуб был закрыт, в противном случае вместе со в щепки уничтоженной мебелью пострадал бы десяток невиновных гостей. Роман тогда так разозлился, что чуть не уволил обоих, и в итоге им пришлось учиться держать себя в руках. Дине — чтобы избежать голодной смерти, а Зсасзу — чтобы не лишиться драгоценного доверия босса, которым он очень дорожил. С тех пор открытых противостояний на территории клуба у них не происходило. Что не мешало рычать друг на друга и всячески взаимно отравлять жизнь без рукоприкладства.

Дина вздрогнула, зашипев и торопливо потянувшись влажными пальцами к переключателю воды, чтобы сделать её чуть менее горячей. Ей нравилось расслабляться под практически обжигающими кожу потоками, но свариться заживо сегодня в её планы не входило. И уж очень не хотелось доставлять Зсасзу радость фактом своей столь нелепой смерти.