На следующий день они уселись вновь в комнате Тигнари. И прямо как вчера, разложив всё, начали первый настоящий бой.

Всё-таки омега понял, что ему совсем не хватало опыта в подобных играх. Даже если скорость усвоения информации у него отменная, но так быстро выстраивать стратегию у него всё же не выходило. Тем более, что парень никогда раньше не играл в карты, особенно в такие сложные. Однако Сайно, с виду нетерпеливо перебирающий карты в руках, ни разу так и не поторопил его с ходом, оставаясь внимательным и увлечённым.

Возможно, не будь его соперник настолько горящий игрой, Тигнари настоял бы на другом времяпровождении, но сейчас он не мог отказаться от интереса понаблюдать за начальником полиции в таком увлечённом состоянии. И пока его взгляд сосредоточен на игре, у Тигнари есть возможность смотреть на него, не боясь быть пойманным на этом с поличным.

– Как же так... – Сайно сокрушённо всплеснул руками, и на лице его появилось самое страдальческое выражение лица, которое Тигнари доводилось видеть.

Это был как раз второй их серьёзный бой, и в этот раз Тигнари наконец смог правильно распорядиться всем, что выпало, а оттого чувствовал себя довольным донельзя. В первом их бою ему "посчастливилось" часто вытягивать совсем уж неудачные карты поддержки, отчего весь раунд не складывался. Из-за этого он задумался, не была ли победа в этот раз просто удачей?

– Похоже, тебе и правда не хватало более взрослого соперника, – омега похлопал Сайно по плечу, пытаясь тем самым несерьёзно утешить.

– Очевидно, что ты просто быстро учишься, – пробормотал Сайно. – Мои техники удивительно эффективны, так что это был лишь вопрос времени.

От такого заявления Тигнари еле смог сдержать себя, чтобы не закатить глаза.

Вместо этого он усмехнулся и подстрекательски поинтересовался:

– Будешь тешить своё разбитое эго или сыграем ещё раз? – Тигнари снова хлопнул его по плечу. – Или ты уже поставил крест на своих победах?

– Ну уж нет, это последняя моя поблажка тебе, – дёрнул плечом Сайно, начиная возиться с карточками для нового боя.

– Посмотрим.

В следующем бою выиграл Сайно, оставляя Тигнари в небольшом замешательстве, ведь они шли буквально один к одному.

– Ещё бы один ход, и я бы выиграл, – хвост Тигнари хлопал по полу рядом, выражая недовольство хозяина. В свою очередь Сайно искрился детской радостью от победы.

– Да! Я знал, что это моя победная команда! – он поцеловал карточку, заваливаясь спиной на пол, а Тигнари всё-таки закатил глаза.

– Дурень, – прошептал он даже как-то мягко, скрестив руки на груди и отведя взгляд.

– Эй, надо уметь принимать поражения, – пожурил Сайно опираясь на руки за спиной.

– Просто от твоего самодовольного лица у меня живот скручивает, – фыркнул Тигнари, продолжая буравить взглядом дверь, а не его физиономию. Хотя, собственно, на нём этого самодовольства было не так много, но всё же омега чувствовал это в его запахе.

Прошло мгновение, и Тигнари почувствовал, как изменился аромат мускатного шалфея в воздухе, став слегка взволнованным, недоумённо перевёл взгляд на альфу, который отложил карточки и внимательно посмотрел на него в ответ:

– Ты голоден?

Даже немного растерявшись от такой смены настроя, Тигнари задумался. В предтечном состоянии он ел так много, что сейчас совсем не чувствовал голода, но зная об этом состоянии достаточно, он понимал, что такое чувство обманчиво. Один день без еды ему не навредит, но сегодня было бы неплохо хотя бы перекусить.

– Может немного? – неуверенно ответил Тигнари, подбирая карточку с пола и чувствуя себя неуютно под вернувшимся пристальным взглядом Сайно.

– Вечером ещё поиграем, – кинул альфа и поднялся со своего места, похоже не собираясь помогать убирать после игры.

– Куда собрался?

– В магазин. Ты совсем недавно пил отвар, так что ничего не должно произойти, а в моём холодильнике ничего съестного нет.

– И как только Коллеи выжила в этом доме? С таким то отцом... – покачал головой Тигнари, придавая себе максимально укоризненный тон, пока собирал разбросанные карточки в аккуратную стопки.

– Она никогда не жаловалась, – пожал плечами Сайно и, прежде чем выйти, обернулся. – Я тут подумал, не хочешь сходить со мной?

Тигнари пару раз моргнул и нахмурился, совершенно не ожидая подобного предложения:

– Я?

– Ты не выходил из дома уже больше недели, думаю небольшая прогулка тебе не навредит, – ответил Сайно.

– Не уверен, что могу так много ходить сейчас, – Тигнари прижал к груди уже собранную коробку с игрой, продолжая сидеть на своём месте.

– Уже второй день, разве первая волна жара не должна спасть теперь?

– Верно, должна, но я слишком долго принимал подавители, поэтому эта течка довольно нестандартно протекает.

– Не беспокойся, я уверен теперь всё сойдёт на нет уже завтра. Пошли, без меня ты всё равно потом не сможешь выйти, – он подошёл к всё ещё сидящему на полу Тигнари и протянул ему ладонь.

– Почему если тебе что-то придёт в голову, то ты такой настойчивый? – пробормотал омега себе под нос, но принял предложенную руку и, подняв голову, встретился взглядом с Сайно, который теперь был ещё и тревожный. Куда только делось всё его спокойствие?

– Если что-то пойдёт не так, то виноват будешь ты, – сказал Тигнари уже громче, пока подымался, а после сразу же рассоединил их руки.

Со слов Сайно, на улице было довольно тепло, поэтому парень не стал одевать что-то кроме толстовки.

Тигнари обдало прохладным ветром, в котором кроме свежести играли нотки цветочного аромата. Давно ему не доводилось показываться на улице, а тут, оказывается, вовсю цвела весна.

Выйдя из тени подъезда, парень замер. Перед ним открылся довольно милый вид. Он и до этого разглядывал краем глаза дворик, в котором находился дом Сайно, но всё же не так детально, как видел сейчас, когда спустился.

Он глубоко вдохнул, чувствуя необычайную лёгкость, оказавшись за пределами квартиры. И пусть на нём всё ещё чёртов браслет, это совсем не мешало насладиться прекрасным чувством, что дарил свежий ветерок. Словно он провёл взаперти много-много месяцев и теперь наконец-то мог вдохнуть не затхлый воздух. Хотя, грубо говоря, Коллеи говорила, что он мог и раньше выйти. И всё же Тигнари тогда стойко не хотелось просить об этом самому. Если бы Сайно сегодня практически не вытащил его с собой, он, наверное, ещё долго бы затворничал, не решаясь самому попросить о прогулке.

Район, в котором находился дом, где жил Сайно, на вид довольно богатый. Всё улочки аккуратные, ровненькие, газоны подстрижены, и ни единой бумажки лишней не валялось. Даже окурков нет. Прохожих тоже почти не было. Вдали виднелась лесополоса, стояла полуденная тишина. Омега почувствовал, как лучи солнца непривычно припекают. И только на детской площадке он заметил пару мужчин. Сложно сказать издалека альфы это или омеги, но вокруг них сновали дети, негромко что-то обсуждая. Похоже, их совсем не заботил привычный в этот время у малышей тихий час.

Весь этот мир был полным контрастом того, где жил Тигнари.

Не в силах сделать шаг от подъезда, он обернулся на Сайно, что в свою очередь продолжал стоять в тени подъездной крыши, и тут же поморщился, заметив в его руке сигарету. Резкий табачный дым не долетал до него столько времени, что альфа успел выкурить целую половину!

Тигнари развернулся полностью, недовольно хмуря брови:

– Помнишь, я просил тебя не курить при мне?

– Ты так задумался, что я решил немного скоротать время, – пожал плечами Сайно и затушил сигарету у ближайшей к подъезду мусорке, хотя наверняка хотел бы её докурить.

Тигнари недоумённо дёрнул ушком. Он и правда так надолго задумался? Казалось, ведь всего на минутку отвлёкся. Выглядел он, наверное, довольно глупо. Впрочем и не заботило, что Сайно подумает, разве он уже не видел его ещё в более глупом виде? Тигнари плохо помнил, что говорил ему, когда терял контроль, но то, что там было откровенно что-то глупое и к гадалке ходить не надо, чтобы понять.

– Пошли прогуляемся, – позвал, выходя из подъездной тени Сайно, спрятав руки в карманы брюк, – Сегодня прекрасная погода.

– Не подходи ко мне близко, от тебя несёт, – цокнул Тигнари и хотел было пойти вперёд, только вот понял, что совсем не знает в какой стороне злополучный магазин, ради которого они и вышли.

Пройдя мимо него Сайно отправился вдоль по аллее с цветущими деревьями вишни, в конце которой виднелся выход из дворика. Пару секунд потупив взглядом его спину, Тигнари сунул руки в карманы и поспешил догнать альфу, ведь ему нельзя было уходить от него далеко.

– Если ты захочешь прогуляться, то не стесняйся и обращайся ко мне, когда я дома.

Поравнявшись с ним, омега искоса взглянул на лицо своего сопровождающего, где отражалось какое-то странное безмятежное спокойствие. Уже не в первый раз он видел это выражение, но Тигнари всё равно слегка удивился, что даже перестал обращать внимание на табачный запах, что успел слегка раствориться в воздухе и смешаться с ароматом Сайно. Мимо них пролетали нежные светлые лепестки, некоторые из которых успели запутаться в волосах альфы. В контрасте с ясным небом в свете тёплого солнца, каждый из них почувствовал полуденное спокойствие, только вот Тигнари так и не смог дать себе расслабиться из-за тревожных мыслей, что терзали разум.

– Разве я стесняюсь? Ты возвращаешься поздно, ещё и заставлять тебя со мной куда-то ходить? Я и так слишком много тебе должен.

– Затворничество не пойдёт на пользу твоему здоровью. К сожалению, сопровождать тебя могу только я, а так бы поручил это Коллеи. Вроде бы, вы неплохо поладили?

– Да... – протянул Тигнари. – Она очень доброжелательно ко мне относится.

Если сравнивать, то она похожа на свежий ветерок в этой казавшейся клеткой квартире. Стоило её беззаботному голосу донестись с кухни, и омега думал, что какое бы у него мнение не было о её приёмном отце, к ней он проникся искренней симпатией. Ведь эта девочка всего лишь добрый и наивный ребёнок, которому повезло сохранить эти качества, несмотря на то что она пережила. Тигнари мог только догадываться о её прошлом, но на собственном опыте он чувствовал, что понимает то, что пришлось Коллеи пережить.

– Я рад, что вы нашли общий язык, – кивнул Сайно и перевёл тему. – Что бы ты хотел поесть?

До Тигнари не сразу дошёл вопрос. Он проследил за очередным маленьким розовеньким лепестком, что пролетел мимо плеча Сайно, и поднял на него взгляд.

– Что?

Сайно терпеливо повторил:

– Чего бы тебе хотелось поесть? Можем купить ингредиенты и приготовить.

Мысленно Тигнари хлопнул себя по затылку, призывая наконец очнутся от этой странной рассеянности. Возможно, это просто побочный эффект течки и принимаемого отвара, поэтому омега лишь в голове пожурил себя от души, а потом, наконец, задумался над заданным вопросом. Никакого аппетита не было совсем, а в своей жизни он вообще редко выбирал что поесть, питаясь тем, на что хватает остатков с выручки. Если вообще хватает.

– Мне всё равно, – искренне признался Тигнари, на что идущий рядом человек нахмурился.

– Совсем никаких предпочтений? – вздохнул он.

– Может быть лапша?

Воспоминание о вкусе той острой лапши, что он ел после поездки в участок, казалось таким призрачным, словно в прошлой жизни, но на ум ничего больше не шло. Правда, припомнив её пряный аромат, Тигнари на мгновение почувствовал, что его мутит, и попытался вытеснить эти воспоминания. Возможно, тогда она и дарила ему острый прилив эмоций, заставляя искренне наслаждаться, но сейчас он точно отказался бы её есть.

– Хочешь чего-то острого?

Тигнари тут же замотал головой:

– Просто лапша, неострая, – он поджал губы и проследил взглядом дорогу впереди. – Может выберешь сам?

Сайно призадумался, и ещё одну часть аллеи они прошли в тишине. Вскоре он обернулся и объявил:

– Раз ты дал мне выбор, то приготовим тахчин. Думаю, ты никогда его не ел.

– Никогда, – согласно хмыкнул Тигнари, – что это вообще?

– Тут попробовать надо, наверняка тебе понравится, – он улыбнулся, и глаза его засверкали в предвкушении, отчего Тигнари не мог не усмехнуться, спрятав толику раздражения во взгляде.

При первой встрече Сайно казался неприступным, будто пробиться за эту стенку никому не под силу. И загнанный в тупик провинившийся Тигнари боялся его. Точнее то, что ждёт его с подачки этого человека. Тюрьма или чего хуже? После сделки он побаивался стать его "игрушкой". Сейчас Тигнари уже видел его тревогу и заботу о Коллеи, и о нём самом. Как он совершенно мелочно и забавно печётся о победе в глупой карточной игре и предвкушает готовку какого-то блюда. И всем известно, что никакой альфа не откажется от течной омеги, но он просто взял и отказался! Что вообще с этим человеком не так? Почему его, чёрт возьми, волнует судьба Тигнари?

Неизвестность злила и выжигала омегу изнутри, ведь он просто не мог поверить, что тут нет подвоха. Наверняка, стоит ему подождать, и Сайно где-то ошибётся в своём спектакле. Даже грубость или провокации во время течки никак, совсем никак на него не подействовали! Разве что поцелуй, но чего он вообще стоит? Бесит его спокойный взгляд, неспешная походка, словно он благодетель и из благодарности за что-то, о чём сам Тигнари не догадывается, он проявляет эту заботу. Живёт в богатом районе, пока другие давятся бедностью, стараясь хоть как-то прокормиться, и ведёт праздные речи о справедливости, когда теперь прикрывает Тигнари. Разве это не лицемерство? Омега просто не может принять эту "доброту" и внезапную исключительность, не чувствуя некую горечь на сердце.

Хотя последнюю неделю Тигнари не думал об этом. Когда согласился на эту сделку, то тоже не думал об этом. Ещё в детстве он убедился в том, что справедливости для всех не добиться, но по крайней мере он никогда не говорил о том, что хочет её добиться. Всё, чего ему хотелось в тот миг, когда жизнь казалось зашла в тупик, а перед ним стоял этот бесстрастный человек, предлагая последнюю тонкую ниточку, так это ухватиться за неё и молить о том, чтобы это была крепкая верёвка, которая вытянет из этой тины. И сейчас он видит, что это и правда хорошая верёвка, а не просто нить надежды. Только вот, куда она его тянет, Тигнари не видно, и он может только догадываться, продолжая за неё хвататься.

Глубоко вздохнув, он постарался успокоить этот внезапный огонь в сердце, ведь он совершенно неуместен сейчас. Казалось, что внутри всё состоит из сухой соломы и может загореться от одной искры. Этого нельзя, точно нельзя допустить. Пока Тигнари не понял, что этот человек задумал, как он может позволить своей обиде так легко проявиться и показать своё слабое место? В положении, когда он и так связан по рукам и ногам, больше никого у него нет и доказательств, что, оставшись рядом с Сайно, он не будет притеснён, нет. Пока к нему ещё ни разу не относились плохо, но что будет потом?

Тем более он связан с мафией, из которой уйти возможно только по факту смерти. Благо, являясь слишком мелкой рыбкой, скорее всего его пропажу обнаружат не сразу, а даже если уже обнаружили, то не смогут его достать под носом у своего главного врага, оставаясь в тени. Да и подобных ему ребят на их побегушках так много, что они вряд ли будут разбираться кто и куда пропал, когда полиция вечно где-то на хвосте. С самого начала Тигнари не располагал никакой конкретной информации о мафии, кроме своей непосредственной работы.

А чета Комисато... их деятельность известна всему городу, но как бы полиции не хотелось, а арестовать их просто так, значит: запустить бомбу замедленного действия и позволить крысами разбежаться. Если Сайно хочет побороть местную организованную преступность, то следует быть очень осторожным. В случае, если он примет тот безрассудный план Томы, то неизбежно столкнётся с огромным сопротивлением и неизвестно, будет ли располагать местная полиция достаточной силой, чтобы успокоить последующие беспорядки. Разве что они отловят большую часть организации, и у верхушки будут связаны руки. Однако, если Сайно и дальше продолжит действовать так прямо и резко, то точно ничего не добьётся. Глупец.

Украдкой наблюдая за ним в магазине, Тигнари замечал взгляды посторонних, что то и дело незаметно уходили с дороги или смотрели с любопытством, но стоило самому Сайно заметить эти взгляды, как тут же тот, кто смотрел спешил скрыться. Альфу это, очевидно, ни капли не тревожило, и он продолжал выбирать ингредиенты, то и дело прихватывая ещё чего-нибудь лишнего, как он выражался: "пожевать". А Тигнари ходил за ним, кивая на его нечастую болтовню или просто на предложение что-то купить, хотя омега сомневался, что ответь он "нет", и Сайно решит не брать, то к чему присмотрелся.

Вернувшись в квартиру, Тигнари ощутил себя изрядно вымотанным, но так просто в комнату, где он бы мог спрятаться, его не пустил Сайно. Покопавшись в пакете с покупками, он вытащил стеклянного бутылку ещё прохладного апельсинового сока, а также моток бинтов, и вручил застывшему омеге.

– Возможно, ты немного перегрелся, – пояснил он.

– Мне не было жарко, – передёрнул плечами Тигнари, не спрашивая про бинты, ведь самолично попросил их купить.

– Уже почти лето и я почувствовал, что на улице немного жарковато, тем более ты был очень молчилив, – Сайно взял в руки два пакета, что притащил из магазина и зашёл на кухню, не дожидаясь ответа.

Оставшись в коридоре, Тигнари тихо выдохнул:

– Но вишня ведь только-только зацвела...

Однако, его голос просто растворился в воздухе, так и не долетев до ушей альфы. Из кухни послышалась возня разбираемых пакетов, и юноша больше не стал задерживаться.

Развернувшись, он направился по коридору, всё ещё сжимая бутылку с апельсиновым соком, но завернул не к двери в собственную комнату, а в ванну. Бинты на руках уже были старыми. Тигнари очень благодарен за то, что Сайно не спрашивал про них.

Не то, чтобы он боялся о них говорить, скорее, не хотел этого делать. Ожоги на руках – вечное напоминание о той жизни, что он вёл. В некоторой степени Тигнари воспринимал их ещё и как наказание. Как если бы он получил в качестве приговора избиение, после которого шрамы долго не затягивались, чтобы больше не желать этим заниматься. И всё же даже после травмы он продолжал производить наркотики так, как и раньше. Только теперь каждый рабочий день был полон неудобств.

Сейчас руки его почти не беспокоили, ведь омега не занимался какой-либо работой, только спал и, в общем, просто существовал в ожидании суда. Последние дни с начала течки, несомненно, были насыщенные на эмоции, но всё равно бедные руки лишь пару раз были потревожены.

Развязывая бинты, Тигнари поначалу смотрел, чтобы контролировать процесс, но стоило коже всё больше оголяться, и чувство отвращения всё больше и больше нарастало в груди. Он видел эти раны уже столько раз, и всё равно каждый раз был словно первый. Кожа откровенно изуродована, местами потемнела, а где-то смогла криво зарости. Конечно, будь у него достаточно денег на лекарство, это выглядело куда лучше, но в силах Тигнари было только не дать инфекции попасть через эти раны.

Сейчас он мог попросить Сайно, но просто не хотел ещё больше пользоваться своим положением. Того, что для него делают, и так достаточно. Хватит и бинтов с чистой водой, чтобы терпеть своё наказание дальше, как и раньше. Это касается только Тигнари...

***

Предположения Сайно оказались верны, и уже через пару дней весь жар, мучавший Тигнари, сошёл на нет. Благодаря отварам, что ему исправно приносил альфа, больше не случилось никаких происшествий. Однако, несмотря на то что теперь присмотр для Тигнари вовсе не нужен, начальник полиции не спешил возвращаться на работу, взяв себе небольшой отпуск.

Одну половину дня они играли в священный призыв или просто болтали, а другую расходились в разные комнаты, давая друг другу время наедине. По-настоящему расслаблялся в его присутствие Тигнари только за картами, когда и сам Сайно начинал вести себя свободней и не так нарочито спокойно и сдержанно. В момент игры никто из них не припоминал насущных дел, а оттого царила приятная атмосфера.

– Через час мы съездим за Коллеи, – собирая карты после игры произнёс Сайно.

– Мы?

– Если ты хочешь остаться, я не буду настаивать, – он выровнял карты в руке и поднял свой внимательный взгляд на сидящего напротив омегу.

– Буду рад увидеть её.

Когда Коллеи снова будет в квартире, то Сайно вернётся к работе, а сам Тигнари сможет наконец подумать над тем, что стоит делать дальше. Совсем скоро должна состоятся первая встреча с адвокатом и было бы странно, если бы он не волновался. Если говорить о биологии и химии, то в этом он достаточно образован, но если касаться судебной системы, то Тигнари было сложно понять, как его собираются оправдывать и что стоит рассказывать.

Дом, где жила Лиза, у которой и гостила Коллеи, находился на улице, с плотно стоящими друг к другу трёхэтажными домами. Их красные и синие крыши чередовались и блестели в лучах медового заката. Ранее Тигнари не доводилось бывать в этой части города, и он даже понятия не имел, что где-то в их городе есть такой чудной район.

Мимо него с Сайно пробежала стайка детишек с водными пистолетами в руках. Громко переговариваясь, дети старались на ходу попасть в друг друга. Самый высокий мальчишка из их группы толкнул того, что поменьше, из-за чего тот мальчик завалился на землю и от испуга выстрелил водой из пистолетика.

Пуф.

Струйка из пистолета незадачливого ребёнка прицелилась прямо на идущих мимо людей.

– Аккуратнее! Вас не учили смотреть по сторонам? – от неожиданности зашипел Тигнари, когда вода из пистолета попала прямо ему на хвост и беспощадно его вымочила.

Он обернулся на стайку резко затихших ребят, которые попрятали пистолеты за спины. И только один из них сидел на земле, прижимая к себе коленку, на которой виднелась свежая царапина. Его пистолетик валялся рядом, а на лице был написан испуг, грозящий прямо сейчас перейти в слёзы.

Увидев его выражения лица, Тигнари нахмурился и оглянулся на стоящего рядом высокого мальчишку, что не знал куда ему метаться. Другие дети тихо зашептались, сбившись в кучку, а кто-то уже убежал дальше.

Вздохнув, он тряхнул хвостом и подошёл к сидящему на земле ребёнку, который тут же отполз немного назад.

– Ты же живёшь где-то здесь, да? – спросил Тигнари опускаясь на корточки, чтобы глянуть нет ли чего серьёзного с его ногой.

Мальчик молчал, не решившись ничего говорить незнакомцу, и вместо него вклинился стоящий рядом мальчишка:

– Мистер, я знаю где он живёт, простите, он такой неуклюжий, – похоже он решил, что Тигнари не видел всего, что произошло, а потому решил свалить всё на товарища. – Он случайно!

Вздохнув, Тигнари поднял на него взгляд, чтобы рассмотреть это вытянутое, уже не такое детское лицо, как у сидящего мальчика.

– Наверное, сперва тебе стоит извиняться.

Высокий мальчик удивлённо поднял брови:

– За что? Это же он упал.

Тут мальчик, сидящий на земле, приободрился и резко выкрикнул:

– Это ты меня толкнул!

– Не правда!

– Нет, это ты! Сам я бы упал что ли?

– Он всё врёт!

Ребята, что ещё не успели отойти, не знали, за кого заступиться, и поспешили убежать дальше, так что на улице не осталось больше детишек, кроме этих двоих.

– Я знаю, что произошло, – прервал их спор Тигнари, и две пары детских глаз уставились на него. – В качестве извинений, ты, – он указал на высокого мальчика, – проведёшь его, – затем на сидящего, – до дома, чтобы родители позаботились о нём, и пообещай мне, что будешь аккуратнее.

Кажется, у высокого мальчишки глаза на лоб готовы были полезть, и он захотел что-то возразить, однако его взгляд зацепился за ещё одного грозного мужчину, что стоял за спиной ушастого незнакомца, и смотрел так проницательно, что мальчик не решился говорить против.

– Хорошо, мистер, – он обернулся к сидящему товарищу и протянул руку.

– Ты.. ты сначала извинись! – не стал так быстро соглашаться пострадавший.

– Не буду! Хочешь и дальше тут сидеть? Ну и сиди! – он топнул ногой и пригрозил ему водным пистолетом.

Закрыв дуло пистолета рукой, тем самым спасая ещё одного человека от того, чтобы быть намоченным, Тигнари покачал головой. Ему уже окончательно надоел этот спор и, повысив голос, он осёк их:

– Вы меня плохо слышали? Хватит на дороге сидеть и мешать прохожим, – подняв с дороги водный пистолет, он всунул его в руку маленькому мальчику и, поднявшись на ноги, развернулся.

Сайно стоял совсем неподалёку и еле сдерживался от того, чтобы не усмехнуться. Всё прямо-таки читалось на его лице.

– Пошли, ты то чего встал! – недовольно проворчал Тигнари, не оборачиваясь на оставшихся позади мальчишек.

Те, в свою очередь, продолжили глазеть друг на друга, но вскоре поднялись и побрели дальше по улице, где к ним выбежали другие ребята, которые оказывается спрятались за забором ближайшего двора.

– Что за дети... разве так сложно признать вину и загладить её? Делов то, они ведь не закон нарушили, тут даже трудного ничего нет, сказал "прости" и помог до дома дойти, да и всё, – Тигнари просто не мог остановиться ворчать, ведь его раздражение из-за вымокшего хвоста подстрекнул их детский спор.

– Может у них была ещё какая-то обида? – высказался Сайно, что до этого лишь молча наблюдал, а теперь вёл их дальше по улице.

К сожалению, в этом переулке нельзя ехать на личном транспорте, а оттого им пришлось оставить машину в начале улицы и брести к нужному дому пешком.

– Чёрт их знает! А у меня из-за их обид теперь весь хвост мокрый, – он осмотрел пострадавшую конечность и громко цокнул, – ещё и на штанину попало, вот же...

– Попросим у Лизы полотенце и высушим твой хвост.

– Было бы неплохо.

В конечном итоге они оказались у очередного домика, на красной крыше которого то и дело вертелся флюгер в виде играющей лапой с воздухом кошки.

Как объяснил Сайно, в доме три этажа, где каждый занимает одну квартиру, поэтому на входной двери всё-таки присутствует домофон, хотя внешне дом похож на частный участок. У крыльца находилась большая клумба и, если присмотреться внимательнее, кроме декоративных растений, тут росли и некоторые целебные травы. Увлекающемуся ботаникой Тигнари было легко подметить, что это за растения и как хорошо за ними ухаживают. Весь двор, даже живой газон, выглядел аккуратно и свежо.

Вскоре после звонка дверь открылась, а из неё в нос ударил целый перелив запахов. Такая мешанина – привычное дело для общественных мест и квартирных домов. Кроме запахов ещё были слышны звуки громкой музыки, кажется, от электрогитары и барабанов, а так же уже тише чей-то смех. В общем, здание явно очень оживлённое.

В проёме показалась хорошо знакомая фигура. Только вот...

– А ты что здесь делаешь? – спросил Тигнари, выглядывая из-за спины Сайно.

Прямо перед ними была Эмбер! В явно домашней одежде, с привычным ободком и улыбкой на губах. Она отличалась от того, как выглядела, когда не так давно оставалась с Коллеи. Сейчас Эмбер точно была намного более домашней и несобранной.

Хоть они точно звонили в квартиру Лизы, однако вышла к ним совсем не та, кого ждали.

– Ушастик, так и ты тоже здесь, – усмехнулась Эмбер и упёрла руки в бока. Ушки её повязки забавно дёрнулись.– Я здесь живу, а вы за Коллеи?

От девушки-альфы всё также веяло терпким ярким запахом гвоздики, на который он научился не обращать за те дни, когда она возилась вокруг Коллеи. Однако, намешавшись с другими, её аромат слишком резко ударил по ещё не до конца отошедшему от течки омеге, и Тигнари неосознанно придвинулся поближе за спину Сайно, чтобы знакомый запах успокоил резко взбунтовавшиеся рецепторы.

Это незначительное движение не укрылось от Сайно, и он через плечо посмотрел на него, но ничего кроме озадаченного взгляда на Эмбер не заметил. Решив, что наверное не стоит сейчас смущать парня, он промолчал и вместо этого, нахмурившись, проговорил стоящей в проёме девушке:

– Здравствуй Эмбер, ты права, мы за Коллеи.

– Тогда давайте за мной, нам на второй этаж, вы только не обращайте внимания на шум с квартиры на первом этаже. Там живёт одна рокерша и днём отвоевала возможность репетировать, – поведала Эмбер, уходя в глубь по коридору к лестнице. Из-за двери квартиры, откуда доносился шум, играл один и тот же мотив. Зайдя вслед за девушкой, Тигнари поморщился и прикрыл уши.

Пространства на первом этаже было довольно мало, и короткий коридор быстро заканчивался, из-за чего они быстро оказались на втором этаже. Сложно было перепутать, куда стоило идти, ведь единственная входная дверь была открыта настежь. Эмбер сразу прошла, шаркая тапочками, внутрь прихожей.

– Коллеи, тут твои! – крикнула альфа и завернула за угол, где и скрылась.

Сайно и Тигнари зашли за ней вслед и неловко осматривались. Омега не спешил отходить от своего спутника и даже не обращал на это внимания, просто всматриваясь в книги на полках. Их тут было куда больше, чем в доме у Сайно. И, хотя по корешкам сложно рассмотреть, множество книг Тигнари прекрасно знал.

– Иду, иду! – тут же послышался знакомый им обоим голос откуда-то из глуби квартиры.

Не виделись они всего лишь меньше недели, но Тигнари всё равно ощутил радость, что услышал голос Коллеи. Сразу на душе стало спокойней. А когда девушка наконец появилась из-за угла, то лёгкая улыбка сама появилась на лице.

– Привет, почему вы меня не предупредили, что заедите сегодня? – пробормотала Коллеи вытирая со щёки муку, но только больше пачкаясь. Все руки у неё были в каком-то тесте, благо одежду защитил от удручающей участи ярко красный фартук. Что не скажешь про волосы, собранные в хвостик, которые всё равно не смогли избежать своей судьбы.

Сайно нахмурил брови, но тон его голоса остался спокоен:

– Я ведь писал Лизе, она что ничего не сказала? – он совсем не разделял радость от встречи с приёмной дочерью, как Тигнари, либо не хотел этого показывать. У омеги даже появился соблазн вручную разгладить складку меж его бровей. Разве можно быть таким хмурый?

Удивлённо подняв брови, Коллеи замотала головой и, забывшись, почесала затылок:

– Мы последние три часа заняты были готовкой булочек, может она не заметила?

Из-за её спины показалась хозяйка квартиры с полотенцем в руках. Тигнари видел её впервые, поэтому непроизвольно напрягся и попытался принюхаться, чтобы понять омега она или бета? От неё не веяло ничем, разве что сладким парфюмом, который щекотал нос. Однако, это точно не запах омеги.

На ней тоже был фартук, но почти не запачкан, как у Коллеи, а руки уже оказались чисты благодаря полотенцу. Подойдя к Коллеи, она передала ей его и, похлопав по плечу, вышла ближе к гостям.

– Коллеи права, я совсем забыла, думаю это не так страшно? – проговорила Лиза мягко, и было сложно заметить то, что она просто забавлялась.

Сайно вздохнул и махнул рукой:

– Ладно, мы всё равно здесь, – он взглянул прямо на бывшую школьную подругу. – У меня один вопрос, как давно у тебя Эмбер живёт? Разве она не жила в общежитии при университете?

Лиза, недолго думая, ответила:

– Уже год с лишним. Ох, Сайно, ты не подумай. Девочка просто толковая, а общежитие стоило денег. Джинн поручилась за неё, а мне не помешает кто-то, кто будет прибираться и ходить за продуктами, пока я занята, понимаешь?

Коллеи не выдержала и подскочила к ним ближе, возвращая полотенце в руки Лизе.

– А ещё Эмбер очень неуживчива!

Это заявление и правда поразило молча слушающего Тигнари, ведь она создавала впечатление добродушного и лёгкого в общении человека. Такие обычно работают волонтёрами везде, где только можно, и заводят друзей по щелчку пальцев.

– Насколько помню, мой отдел платит ей неплохую сумму за работу, хотя она у меня всего на полставки, – задумчиво произнёс Сайно.

– Шушукаетесь про меня? – откуда не возьмись появилась Эмбер, однако уже со спины стоящих парней.

Неосознанно Тигнари дёрнулся, обернулся и словил на себе внимательный взгляд сразу трёх пар глаз. Только Сайно не глянул на него.

– Точно, мистер Тигнари, а ты чего молчишь? – обратилась к нему Коллеи.

От этого обращения он зарделся, не любя это глупое прозвище, но на лице отразилось только негодование:

– Я же просил тебя просто обращаться ко мне по имени, – вздохнул он.

– Так это и есть та твоя проблема, Сайно? – проговорила Лиза, внимательно оглядывая стоящего чуть поодаль парня за спиной начальника полиции. Приметила она его, конечно, сразу, но только сейчас он заговорил, наконец привлекая внимание.

– Это я то проблема? – фыркнул Тигнари и смерил Лизу недовольным взглядом.

– Его зовут Тигнари, – Сайно положил руку омеге на плечо и спокойно продолжил. – Тигнари, думаю ты понял, что это Лиза.

– Раз мы все здесь и уже познакомились, может чаю? Скоро и булочки будут готовы, идёмте! – прервал их бодрый голос Коллеи, которая ухватила своего приёмного отца и Тигнари за руки и потащила в сторону гостиной.

Это была просторная комната, которая, как и прихожая, была обставлена до краёв. Большой диван, пара кресел, телевизор, комоды и шкафы с книгами. Под потолком свисало пару растений в горшках и ещё несколько вдоль окна.

Их усадили на большой пружинистый диван и, пока Коллеи с Лизой вернулись на кухню, к ним присоединилась Эмбер, которая расслаблено приземлилась в кресло напротив. Закинув ногу на ногу, она пристально посмотрела сначала на альфу, а потом сразу перебежала к омеге.

Повисло неловкое молчание, которое никто не стремился прерывать. По крайней мере для Тигнари оно было неуютным, и он то и дело скользил взглядом по комнате, пытаясь высмотреть что-нибудь интересное. В то время как Сайно без особых эмоций смотрел на подчинённую и давнюю знакомую.

С первого этажа громкая музыка в гостиной была слышна почти так же, как когда они проходили мимо двери внизу. Она напрягала Тигнари, и чувство это было какое-то иное, нежели просто раздражение из-за шума. Ощущалось в мелодии что-то странное.

Не выдержав, Тигнари всё-таки заговорил:

– У вас всегда так шумно? – ему пришлось немного повысить голос.

– Сегодня подруга похоже увлеклась... – проговорила Эмбер куда-то себе под нос, отчего расслышать её удалось с трудом. Вскоре она подняла голову и махнула рукой. – Обычно это не создаёт проблем.. у тебя слишком чувствительные уши?

Тигнари кивнул.

– Честно говоря, временные громкие звуки не так сильно мне доставляют неудобства, как эта музыка. Да звучит так, словно мне по голове отбойным молотком стучат!

Вдруг он почувствовал прикосновение к своим ушам и удивлённо обернулся. Невозмутимо Сайно прикрывал его уши, оказывается сев уже совсем рядом. Ладонями он не сжимал, а именно что прикрывал, но непривычные до чужих прикосновений уши Тигнари были слишком восприимчивы даже к таким лёгким касаниям. Непроизвольно вздрогнув, он спешно отвёл его руки и покачал головой:

– Не стоит, это не поможет.

Сайно нахмурился:

– На время, может, и помогло бы.

– У тебя руки затекут так держать, тем более Коллеи скоро принесёт чай, и что тогда делать будешь? – строго заметил Тигнари, пресекая его порывы, тем более прямо сейчас он чувствовал на себе насмешливый взгляд альфы с другой стороны комнаты.

Больше не решившись спорить, Сайно отступил, но отсаживаться на то расстояние, где сидел поначалу, не стал. По крайней мере это было бы неловко.

– Как Коллеи принесёт чай, я схожу на первый этаж. Меня уже и саму раздражает этот шум, – объявила Эмбер, тем самым исчерпав последнюю тему для обсуждения.

Всё же долго сидеть так им не пришлось. К ним в гостиную вернулась Коллеи с полным чайником в одной руке и сразу с тремя кружками в другой. Всё три штуки она неуклюже удерживала за ручки, стараясь донести. Стоило ей появиться в дверях, и скучающая Эмбер тут же подскочила, чтобы забрать у подруги её ношу.

– Спасибо, – воскликнула Коллеи с облегчением, отдавая полный и тяжёлый чайник, чтобы наконец перехватить кружки в обе руки.

– И каждый раз ты хочешь всё за раз унести, ну вот сколько раз я говорила по одному брать? – мягко улыбнувшись, ворчала Эмбер неся чайник..

Смотря на эту картину Сайно нахмурился, обдумывая кое-что очень интересное. Если Эмбер живёт здесь уже больше года, это значит, что всё время, когда Коллеи ездила к ней в гости, то фактически ездила к Лизе. Это объясняло многое и возможно то, почему бывшая школьная подруга согласилась взвалить на свои плечи присмотр за чужим ребёнком. Даже не понимая, как стоит относиться к подобному открытию, Сайно решил, что поговорит об этом с Коллеи лично, чтобы узнать, почему она молчала.

Пока он задумчиво смотрел в никуда, ему успели всунуть в руку кружку ароматного чая. Плохо разбираясь в сортах этого напитка, Сайно не стал гадать и просто сделал небольшой глоток, наслаждаясь мягким травянистым привкусом.

Подняв взгляд от чашки, он заметил, что теперь в гостиной остались кроме него только Коллеи и Тигнари, в то время как Эмбер уже успела улизнуть, похоже, как и обещала на первый этаж.

– Простите, вам наверное придётся подождать, пока я соберу вещи, – Коллеи уже успела снять с себя фартук, но хвостик не распустила.

– Не беспокойся, мы никуда не спешим, – заверил её Тигнари.

Невольно Сайно слишком долго задержал взгляд на Коллеи, отмечая то, насколько взрослой она уже стала.

Когда он только взял девочку под свою опеку, та еле-еле могла связать и двух слов, не смотря на свой уже не такой уж и юный возраст. Тот самый год выдался очень беспокойным. Работы было много, Сайно, глубоко погруженный в себя, давно потерял какой-либо смысл, который искал раньше. Тогда ему было двадцать пять, расцвет юности, и прошедшие пять лет работы правительственным агентом. Дослужиться до такого положения было его заветной мечтой с самого детства, потому как выбиться из бедности и общей массы людей казалось просто невозможным. Может, оно бы и осталось лишь мечтой, если бы не упорство и рвение, с которым Сайно старался проявить себя в лучшие годы. Вскоре он был замечен и завербован в ФБР.

Тогда, в двадцать лет, только-только поступив на службу, он был полон чистых стремлений и уверенности в справедливости. Брался за все задания с энтузиазмом...

На одном деле он был серьёзно ранен в ходе расследования. Это случилось как раз за два года до того момента, как Сайно взял к себе Коллеи. Прикованный к постели с ранением в ноге он во многом за тот год потерял свои позиции, пока восстанавливал силы. Благо рана смогла удачно затянуться, оставив лишь небольшую хромоватость на левую ногу, но тем самым сильно подкосила его былую ловкость.

После этого начальство не давало Сайно никаких серьёзных расследований, отчего он злился до того, что просто не мог усидеть на месте. В какой-то момент он фактически начал требовать, чтобы ему дали работу, потому что это буквально было дело всей его жизни. Разве может он так просто отказаться и сидеть в стороне?

Наконец к нему в руки попало серьёзное дело про опыты над детьми. Подробности, которые удалось собрать другим агентам про того, чьих это рук дело, были не столь обширны, чтобы выдвинуть кому-то обвинение. Однако, читая отчёты, Сайно не мог не ужаснуться тому, что удалось обнаружить в тех лабораториях. Тот, кто занимался экспериментами над детьми, и правда был настоящий больной ублюдок. Нашлось около двух дюжин детских изуродованных трупов. Почти у всех них даже после смерти были в ужасе распахнутые пустые глаза, а конечности неестественно вывернуты, словно они мучались в агонии перед смертью. Были и те трупы, что лежали так ровно, словно их специально положили в таком положении, в то время как на теле уже начинали загнивать рубцы от глубоких порезов.

Цель опытов была неясна и конкретно, что делали с детьми, также неизвестно. Задание Сайно заключалась в том, чтобы обыскать последнюю обнаруженную лабораторию.

Загоревшись идеей раскрыть это ужасающе жестокое дело, он взял с собой несколько агентов и направился туда.

Обычно он предпочитал работать один, но и сам не был уверен в том, насколько собственные способности изменились с того раза, как он оказался на том задании.

Здание казалось пустым. Царил внутри полный хаос, но не было похоже, будто бы кто-то спешил отсюда уйти. Насторожившись, Сайно передвигался с пистолетом на спущенном предохранителе и подавал знак агентам следовать за собой.

Пройдя первый зал, они не нашли никого живого, только несколько трупов, ничем не отличающихся от тех, что описывались в отчётах. Сайно не раз встречался со смертью, но мёртвое тело ребёнка – это совершенно другое дело. Подобное зрелище пробирало до костей обычно бесстрашного альфу. Не сумев долго смотреть на подобную картину, он развернулся к двум так же застывшим в замешательстве коллегам:

– Чтобы быстрее осмотреть, разделимся. Я пойду вперёд, а вы в две соседние комнаты. Увидите ещё трупы – считайте, найдёте какие-то записи – забирайте, а если наткнётесь на врага – посылайте сигнал, – с этими словами он развернулся и, не сумев умерить тревогу, перешёл на быстрый шаг.

Ступать у него всё равно выходило слегка хромая. Кроме ужаса в сознании поселилось и раздражение. Упорно игнорируя последствия ранения, Сайно старался идти прямо.

Правда, ещё не перейдя коридор, до него донёсся чей-то сдавленный хрип. Насторожившись, он замедлил шаг и как можно осторожней подошёл ко входу. За дверью его может ждать всё, что угодно, но он не боялся этого так, как обнаружить очередную кучу трупов бедных невинных детей.

Приготовившись, он толкнул дверь и хотел было сразу выстрелить в возможного нападающего, но там никого не было. Точнее, пока Сайно не опустил глаза на пол, то так никого и не видел. Стоило очередному хрипу, теперь уже различимо принадлежавшему кому-то маленькому, раздаться, он понял, что стоит посмотреть ниже.

Там, на полу, в окружении брошенного оборудования, скрутившись в калачик, лежал ребёнок. Не было видно, дышит ли он.

Сайно осторожно подошёл и судорожно соображал. "Если это он издавал звуки, значит ли, что он ещё жив? Значит ли это то, что его можно спасти?"

Однако, стоило его ладони коснуться плеча, как маленькое тельце не шелохнулось, только необычно зелёные волосы частично спали с лица, открывая яркие малиновые глаза, в которых плескался дикий страх.

– Не.. надо... простите... – забормотал ребёнок так тихо и жалобно, что Сайно растерялся.

– Прошу... не... трогайте... – из его глаз не лились слёзы. Похоже ребёнок настолько вымотался, что у него хватало сил лишь на эти тихие слова, которые издалека Сайно не смог разобрать. Приглядевшись, он смог понять, что это всё же девочка.

– Я не тот, кто тебя обижал, – постарался мягко произнести Сайно, но руку не убрал. – Я пришёл спасти тебя, не бойся...

– Нет... – девочка зажмурилась, но не двинулась. Всё её тело не шевелилось, и только лицо оставалось живым.

Выглядела она плохо, потому у Сайно закралась страшная мысль, что если он будет медлить, то единственный возможный свидетель будет потерян. Не смея этого допустить, агент быстро вернул своё оружие на предохранитель и сунул кобуру, чтобы потом подхватить ребёнка на руки.

Девочка не понимая, что происходит, только жалобней забормотала, прося её отпустить и не мучать.

Никогда раньше Сайно не доводилось нянчиться с детьми, а тем более встречаться с такими беспомощными и напуганными. Не зная, как лучше, он просто молча унёс её тогда с собой, отдал поручения двум агентам, оставшимся проверять здание, а сам отправился в ближайшую больницу.

На самом деле он не собирался и даже не думал ещё о том, чтобы удочерить эту девочку, которой несомненно оказалась Коллеи. Лишь из чувства долга, а ещё потому, что девочка может помочь в расследовании, Сайно находился с ней всё время, что врачи старались помочь несчастному ребёнку. Только через несколько дней, когда девочка смогла наконец вспомнить как её зовут, получилось узнать, кто она такая.

Оказалось, она была сиротой, как и опознанные некоторые тела детей ранее. Из этого складывалась неутешительная картина того, что заплатить за её лечение было некому, а вскоре поставленный сложный диагноз так и вовсе оставлял Коллеи сомнительный шанс на выживание.

В очередной раз выйдя из палаты, где он до этого долго сидел в раздумьях над ходом дела, Сайно заметил, что возле него остановилась пожилая женщина. Та была главврач, которая занималась лечением Коллеи лично.

– Уснула, да? – просто поинтересовалась она, и Сайно кивнул.

– Доктор, у девочки совсем нет шансов?

Брови на доброжелательном морщинистом лице сошлись, и тяжёлый вздох вырвался из неё, прежде чем она озвучила то, над чем сама думала долгое время:

– Её нервная система очень пострадала, отчего проявилась неизвестная нам болезнь. Если человека парализует, то, как правило, это необратимо, но она совершенно странный случай. Постараюсь объяснить так, чтобы вы поняли, – она отвернулась от окна в палату и внимательно посмотрела на агента. – Раньше я с таким не сталкивалась, но смею предположить, что определённые лекарства смогут помочь ей жить почти как здоровый человек. Только вот, такое лекарство не будет дешёвым, а вы говорили что она сирота... Ох, тогда у неё очень мало шансов. Боюсь, что без этого ей больше никак не справиться.

Сайно кивнул.

– Я оплачу её пребывание в больнице, пока она не поднимется на ноги, а потом передам органам опеки.

– Не хочу вас огорчать, возможно, она не поднимется... – с этим словами женщина покачала головой и прошла в палату, оставляя задумчиво Сайно позади.

Навещая Коллеи ещё в течении пары недель, он и сам не заметил, как привязался к ребёнку. Выматывающая работа и тяжёлая травма оставили на Сайно свой отпечаток. Давно не испытывающий такой сильной эмоции, как сострадание, он и правда почувствовал себя легче, пока присматривал за этим ребёнком.

Поначалу Коллеи боялась его, как и боялась врачей, но ничего не могла сделать, пока её тело было парализовано. Она принимала еду, вскоре поняв, что над ней не хотят издеваться, а пытаются помочь. Сайно приносил выпечку и орешки, сам же и помогая съесть ей это.

Однако даже спустя несколько недель девочка так и не смогла двигаться.

А Сайно больше не мог так просто приходить к ней и наблюдать, как та медленно, но верно сдаётся. Пришло время принять решение о её судьбе.

Взвесив все за и против, он просто не мог оставить Коллеи на произвол судьбы, а потому вскоре её переложили в частную клинику для поиска лекарства...

– Сайно, – вдруг раздался в его голове голос Тигнари, – ты меня слышишь?

Пелена воспоминаний наконец спала, возвращая его в гостиную к кружке чая и компании тех, кого он считал семьёй. Даже омега, определённо, уже стал дорог ему, пусть и был всё ещё далёкой звездой.

– Прости, я задумался, – просто проговорил он, заметив кое что странное. – А когда музыка успела затихнуть?

– Пару минут назад, – задумчиво ответила Коллеи и поставила свою чашку на стол.

Тигнари, который наконец мог расслабиться из-за отсутствия шума, лишь хмыкнул, продолжая потягивать чай, а затем вернулся к разговору с Коллеи, который они вели.

– Я к чему тебя звал... хотел уточнить, как именно учится Коллеи? – он повернул голову к Сайно, крепко держа в руках кружку с уже почти допитым напитком.

Слегка озадаченный вопросом начальник полиции посмотрел на приёмную дочь, недоумевая, почему она сама об этом не расскажет.

– Ей пришлось догонять школьную программу намного в более позднее возрасте, поэтому я нанял частных учителей. В то время все приходили сами на дом, но сейчас она чаще обучается самостоятельно. Я предпочитаю давать ей свободу в занятиях.

– Хм, – задумчиво произнёс Тигнари и снова посмотрел на девушку, – и почему ты сама об этом не рассказывала?

– Я... – начала она, подняв руки вверх, но тут её перебила вбежавшая в комнату Эмбер:

– Чёрт подери, там труп!