У него было странное имя - Перикл. Явно греческое, хотя греком он никогда не был. Из школьной программы я знал, что был такой древнегреческий государственный деятель. А имя означало «окружённый славой». Не думаю, что Перикл был окружён именно славой, но он определённо привлекал внимание других.

Он был не местный. Его родители переехали в наш город когда ему было три. Мы ходили в разные детские сады и познакомились только в школе. Его почти сразу стали задирать. Не только из-за странного имени, но и из-за внешнего вида. Не знаю почему, но одноклассникам не нравилось, что он словно белое пятно. Я бы назвал его альбиносом, если бы он им действительно был. На деле Перикл был просто светловолосым голубоглазым мальчиком, которого невзлюбили другие. Перикл был тихий, не любил конфликты, боялся отвечать на уроке и плохо понимал как защищать себя, если к тебе пристают. Его тетрадки перебрасывали по классу, портфель пинали, его самого запихивали в шкафчик для одежды, а сандалии подвешивали за плафон в туалете. Он всё терпел и изредка что то отвечал.

Однажды, в классе третьем, я застал его плачущим в туалете. Содержимое его пенала было раскидано по полу, а одну из тетрадок он достал из унитаза и пытался отжать. Шмыгая носом он расправил её и положил на чугунную батарею возле раковины. Какой в этом был смысл я не понял, ведь уже был май и отопление давно отключили.

—Перикл?

Мне кажется я был единственный, если не считать нескольких девочек, кто называл его полным именем. Одноклассники коверкали его имя, а учительница звала его Пери, думая, что это было мило. Мне не нравилось это сокращение, ведь ребята сразу подхватывали и шептали обидное - утконос. Герой в мультфильме был тайным агентом и вообще крутым, только вот для Перикла это прозвище звучало обидно. Я видел что ему это не нравится.

— Что?

Его голос звучал ровно, будто он только что даже и слезинки не проронил.

— Батарея холодная, не высохнет.

— Высохнет.

Он принялся собирать карандаши и ручки, разбросанные по кафельному полу.

Я хотел ему помочь и поднял несколько карандашей — акварельные, они наверно стоили очень дорого. Перикл любил рисовать. Он всегда носил с собой альбом и если было свободное время, будь то перемена или перерыв после контрольной, он сразу рисовал. Это был ещё один повод для дразнилок от мальчишек. «Смотри, утконос рисует какашки!». Следом тут же звучал глупый задиристый смех. Не знаю почему третьеклассники были такими противными, но Перикл не обращал на них внимания. По крайней мере так выглядело со стороны. Я однажды украдкой заглянул в его альбом - там было много рисунков животных, в особенности птиц. Ничего такого за что его можно было дразнить. Перикл очень красиво рисовал для своего возраста. Возможно, одноклассники просто ему завидовали.

— Держи, — сказал я, протягивая карандаши.

Он немного помедлил прежде чем забрать их. На его лице была смесь удивления и подозрения. Наверняка он думал, что я ждал когда он протянет руку, чтобы снова бросить их в какой-нибудь угол или, что хуже, в унитаз.

— Угу.

Он больше ничего не сказал, но после этого раза, стал как то иначе ко мне относится. Это было странным, молчаливым, но зарождением нашей дружбы. Наша настоящая дружба началась намного позже, но как мне кажется именно этот момент был самым её началом.

— Мама, можно ко мне сегодня придёт друг?

Я стоял в коридоре и пытался поправить галстук-бабочку, который мама купила мне по случаю первого сентября. Я давно перешёл в старшую школу, но каждый год с трепетом воспринимал «День знаний».

Я переходил в седьмой класс. Не столь значимое событие как, например, выпускной, но для меня это было важным этапом. Каждый год казался мне новым и неизведанным. Что приготовит для нас наша учительница по русскому? Когда я после третьего класса переходил в пятый, событие было ещё значимее. Я ведь переходил в другое здание школы. Все школы в городе имели одно большое здание для всех классов и только у нас было разделение на младшую и старшую. До третьего класса я ходил в небольшое здание, планировка которого была такая же, как и в детском саду.

В новом здании меня ждали большие классы, не один учитель по всем предметам, а разные, переход в другие кабинеты и так далее. Всё для меня это было в новинку. Сейчас это всё казалось каким-то далёким, но я продолжал испытывать похожие чувства. Я был уже настоящим старшеклассником, но как и тогда это вызывало благоговейный трепет в моей душе.

— А кто именно? - спросила мама, подойдя ко мне.

Она поправила мои причесанные каштановые волосы и смахнула невидимые пылинки с плеч темно-синего пиджака. Мне нравилось, что она помогает мне собираться. Я никогда не был против такой заботы от матери.

— Перикл. Хочу показать ему свою приставку, давно хотел, — я побоялся, что мама забыла кто это и поспешил пояснить. — Мой одноклассник, светлый такой и молчаливый, но любит рисовать.

— Это ты наконец-то меня с ним познакомишь?

Мама мило улыбнулась, глядя на меня. Я был рад, что она не забыла мои рассказы про мальчишку, которого часто задирали. Про случай с карандашами она, наверное забыла, ведь это было уже почти три года назад. Я тогда был очень возмущён поведением своих одноклассников и весь вечер с ней обсуждал несправедливости жизни.

— Хорошо, только не долго. После обеда приедет папа и мы проведаем бабушку.

— Ага.

Я был безумно рад. Я взял новенький синий рюкзак и взял букет цветов из рук мамы. Прозрачная обёртка сразу же зашелестела у меня в руке. В очередной раз я увижу свою классную руководительницу и подарю ей букет. Это тоже было для меня важно. Я каждый год дарил ей букет. Такой уж я был школьник — самый, что ни на есть идеальный. И всё в сегодняшнем дне было для меня чертовски важно.

— Женя, — мама позвала меня, когда я уже открыл дверь. — А обнять?

Я быстро развернулся и крепко обнял маму. Её объятия, как и всегда, были очень тёплыми и уютными.

— Удачи на линейке.

— Спасибо.

День выдался солнечный и легкая утренняя прохлада приятно наполнила свежестью легкие. По пути я видел ребят в другой форме, спешащих в школу, что была в нашем районе. Не далеко от моей школы была большая гимназия, но родители не стали отдавать меня туда. По расположению она была намного лучше. До неё было всего пять минут пешком и мне бы не пришлось даже переходить дорогу. Но для родителей было важнее образование, а не расположение здания.

Каждое утро я проходил мимо гимназии, а потом сворачивал во двор и шёл ещё минут пять до своей. Всего на дорогу у меня уходило где-то тринадцать минут или почти четыре песни моей любимой группы. Сущие пустяки.

Когда я подходил к дороге, где дежурил полицейский, я увидел толпящихся детей у входа. Ожидаемо я немного запаниковал, хотя я уже не в первый раз всё это проходил. Меня накрывала лёгкая эйфория, чувство, похожее на наполненный бабочками живот, хлопающими крылышками. Я был рад и предвкушал торжество и волнение от огромной толпы уже знакомых мне школьников и новеньких первоклашек. Я ожидал скорую встречу с учительницей, запах нового кабинета, ощущение шероховатой парты под руками. Когда я только перешёл в старшую школу, мне были интересны даже стулья, ведь в младшей школе они были маленькие, как в детском саду.

Зайдя через калитку на отгороженную перед школой площадку, я начал высматривать табличку со своим номером класса. Я учился в «А» классе, поэтому совсем не удивился, когда обнаружил кучку своих одноклассников напротив крыльца школы. Все классы стояли перед входом буквой «п» и замыкали её одиннадцатиклассники. Мне пришлось немного пробираться сквозь толпу. Пару раз я чуть не лишился букета, но сообразил поднять его вверх и спасти цветы от неминуемой гибели в толпе.

— Женька, привет! - мне активно махал рукой Димка, с которым я просидел за партой все три года начальной школы и вот уже начинался второй год старшей. Его тёмные волосы были непривычно коротко пострижены, а на висках я заметил выстриженные полоски. Причёска по последней моде. Жаль только , что она ему не очень шла.

— Вот это у тебя букетище, ты где такой откопал?

— Бабушка в саду нарвала, - сказал я, вместо приветствия.

— А я решил без цветов, как-то надоело уже.

— Зря ты так, Раисе Анатольевне было бы приятно, - заметил я.

Я поздоровался с другими одноклассниками, помахал девчонкам и снова получил комментарии по поводу цветов и их пышности. Бабушка срезала самые красивые пионы и украсила их веточками пихты. Выглядело очень помпезно, но мне нравилось. Аромат от них исходил просто волшебный. Первое сентября у меня всегда ассоциировалось с этими цветами.

Прежде чем началась торжественная часть линейки, на которой читали стихи первоклассники, а старшие говорили напутственные речи, я пытался высмотреть самую светлую голову в нашем классе. Я заметил Перикла стоящим позади всех. Как и всегда, он облокотился плечом на кирпичную стену и, казалось, совсем не следил за происходящим. Мне захотелось подойти к нему и поприветствовать, показать свой пышный букет, расспросить его о лете и рассказать о своём, но голос директрисы, возвестивший о начале линейки, не дал мне этого сделать.

Я не отрываясь следил за торжеством и радовался первому звонку, как в первый раз. Вообще я был из тех детей которые обожают школу, общение, учёбу, друзей. Да, я своего рода самый настоящий искренний экстраверт. У меня не было проблем с общением со сверстниками и учителями. Для меня общение было идеальным местом обитания. Я был как рыба в воде. Без этого социального аспекта я бы поник и завял, или бы всеми силами искал способы его восстановить.

Когда линейка закончилась, мы направились в класс. Я болтал с Димкой, обсуждая новую часть «Ледникового периода». Однако его любимым мультфильмом всё ещё оставался «Мадагаскар». Димка наверное сотню раз пересмотрел его, особенно первую часть. Он мог процитировать любую фразу оттуда. Да что там, он мог рассказать его наизусть, начиная с первого диалога. Особенно он любил повторять фразы пингвина Шкипера.

— Фугас мне в глаз, мы в седьмом классе, — смеялся Димка, пытаясь повторить даже тембр пингвина.

Перед тем как войти в класс, учительница сообщила, что в этом году перераспределит нас по местам за партами. Для меня это было неожиданно, ведь с пятого класса мы сидели неизменно.

Наша учительница, Раиса Анатольевна, была женщиной уже преклонного возраста. Она походила на бодрую старушку, с очень требовательным выражением лица и большим опытом в глазах. На ней был аккуратный строгий темно-зеленый костюм, с яркой крупной брошкой в виде стрекозы. Не смотря на свой возраст выглядела она стильно и строго. По ней сразу становилось понятно — не забалуешь.

Раиса Анатольевна подзывала каждого поименно и указывала на его новое место за партой.

К моему сожалению и к сожалению Димки, нас не посадили вместе. Ему досталась вторая парта, а соседкой его стала Ленка. Та тоже кажется была не в восторге, но никто не спорил.

— Прапор вряд ли останется в живых, — грустно произнёс Димка, проходя к своему месту.

Наконец, когда я услышал свое имя, я зашёл в класс и протянул учительнице цветы. Я не забыл поздравить её с началом нового учебного года. Она одарила меня тёплой улыбкой в ответ. В этой женщине сочеталась строгость и доброта. Для меня она всегда выглядела, как поседевшая Мэрри Поппинс.

Меня посадили за третью парту в правом ряду. До этого я сидел на первой парте перед столом учительницы. В классе нас было двадцать пять человек, десять девочек и пятнадцать мальчиков. К тому моменту как я уселся на своё место, все девчонки уже расселись и обсуждали свои места. Остались только мальчишки.

Все сидели по парам. Только маша и света делили первую парту между собой. Сначала я думал что Раиса Анатольевна рассаживала всех именно парами, но видимо была иная система, известная только ей. Наверняка она хорошо изучила нас за два года и эта смена мест была не случайной прихотью старушки.

Последними в класс вошли Перикл и Саша. Место возле меня всё ещё пустовало. Откровенно говоря в тот момент мне было всё равно кто сядет ко мне, но я ожидал, что это будет Сашка, а Перикл снова будет сидеть один. Он всегда сидел один. Мы с Сашкой хорошо общались, но до лучших друзей мы не дотягивали. А вот Димка для меня был чуть ли не лучше всех.

Перикл же всегда был один и на задней парте.

Я ожидал именно такого распределения, вопреки моим ожиданиям, Раиса Анатольевна отправила его ко мне, а Сашка сел позади всех один.

— У-у-у, Женька, смотри чтобы тебя утконос не заразил утконосостью.

Это был Макс, один из задир нашего класса. Он сидел во втором ряду, за второй по счету парте. Компанию ему составляла Лиза. Она звонко хихикнула, глядя на Перикла.

— Ну-ка! — голос учительницы прозвучал как гром среди ясного неба. — Османов, я не хочу писать твоим родителям записку о твоём поведении в первый же день учёбы. Чернова, тебя это тоже касается. Напоминаю, что класс — это большая семья, где всегда должна царить взаимовыручка и уважение друг к другу. Относитесь друг к другу хорошо.

Я был рад таким словам. Мне никогда не нравилось, что Перикла задирают. Я посмотрел на него, ожидая увидеть радость на его лице, но её не было. Он скучающе смотрел на учительницу и кажется, почти её не слушал. Мне показалось, что он витал в известных лишь ему фантазиях и обращал внимание только на важную для занятий информацию.

Пока учительница записывала расписание завтрашних занятий на доске, я повернулся к Периклу. Мне всё ещё хотелось с ним поговорить.

— Привет, как дела?

Мой сосед по парте молчал. Мне показалось, что он меня вовсе не услышал. Когда я уже собирался повторить свой вопрос, он всё же глянул на меня.

— Нормально.

Ответ, который я часто слышал на протяжении всего времени учёбы. Не было похоже, что он настроен на общение, но я был подростком, который умел добиваться своего.

— А что ты делаешь после классного часа?

Перикл снова посмотрел на меня. В этот раз с немым ожиданием продолжения моих слов.

— Я хотел позвать тебя поиграть в приставку. Давай?

Его светлые пшеничные брови слегка поползли вверх. Он явно не ожидал такого поворота.

— Зачем?

— Ну, как зачем, - я не понимал его вопросов. - Поиграть, у меня новая игрушка про Ле…

Я не успел договорить.

— Исаев, игрушки обсудишь после классного часа..

После замечания мне пришлось замолчать и послушно записать расписание на завтра. Перикл делал тоже самое. Молчать для него было похоже одним из самых любимых занятий, не считая рисования. Радости доставляло то, что классный час длился не долго. Можно было и потерпеть.

После того как мы записали своё расписание, нам раздали учебники. Книг было не очень много, по сравнению с пятым классом, но часть всё равно пришлось убрать в пакет. Перикл сразу убирал книги в плотные пакеты. У него вообще с собой не было сумки. У него всегда с собой было мало вещей. Только сейчас я заметил, что рукава его пиджака едва закрывали ему запястья. Неужели прошлогодний? За лето мой одноклассник увеличился в росте, но при этом похудел. Я бы сказал, что ему надо чаще есть, чтобы не походить на мешок с костями. Хотя девчонки позавидовали бы его худобе. Они то и дело обсуждали какие-то странные диеты. Мне было не понятно зачем им вообще худеть. Все девчонки у нас были довольно стройные, за исключением Каринэ, но наличие чуть большего веса и пухлых щёк, никак её не волновало.

Я за лето, как мне кажется совсем не изменился. Хотя бабушка и дедушка (которого мы временами навещали) любили говорить, что я подрос и возмужал. Странное это слово «возмужал».

После нам пожелали удачи и отпустили. Я немного пообщался с ребятами, а потом быстро выскочил на крыльцо. Я окрикнул Перикла, который уже почти скрылся из виду. Он остановился на нижней ступеньке и посмотрел на меня.

— Перикл, погоди.

Он молча смотрел на меня, в очередной раз ожидая продолжения. Вот, что за характер молчать и отвечать одними глазами? Я не очень-то возражал, но порой мне было сложно разобраться, о чём думает мой новый сосед по парте.

— Так, что на счёт поиграть?

— Мне надо домой.

— Да ладно, всего на час. Я тут рядом живу, идти всего ничего и тебе по пути.

Я знал, что Перикл живёт чуть дальше меня. Ему, чтобы добраться до дома, нужно было пройти через берёзовую рощу, которую я мог видеть из окна своей квартиры.

Перикл молча смотрел на меня. Я заметил в его безмолвии нотки колебания.

— Ну хоть пол часа-а, я уверен тебе понравится игра и потом помогу тебе книжки оттащить. Ну, что?

— Л-ладно, — его голос едва слышно дрогнул, будто он преступник, впервые нарушающий закон.

Весь путь до дома я не умолкал рассказывая о новой игре. Я был очень доволен, что она вышла на третью плойку. Я не очень жаловал игры именно на компьютере, а эта часть моей любимой франшизы вышла только на приставку. У меня словно был эксклюзив.

Перикл шёл молча, изредка бросая на меня беглый взгляд и кивая. Кажется он всё ещё сомневался идти ко мне или нет. Но возможно моя болтовня отвлекла его и он, незаметно для себя, оказался в кабине лифта. Когда двери закрылись, я нажал на кнопку девятого этажа. Перикл дёрнулся в такт поднимающемуся лифту. В его глазах читался явный испуг.

— Ты боишься ездить на лифте? — удивился я.

— Не люблю когда мало места.

Это было самое длинное предложение Перикла за сегодняшний день в мою сторону. Я посчитал это хорошим знаком.

— Мама, мы пришли!

Я с порога объявил о нашем прибытии. Я скинул новенькие кожаные туфли и поставил рюкзак на пол. Перикл неуверенно мялся у порога, боясь переступить его.

— Заходи, — я потянул его за локоть, заставив пройти и закрыл за ним дверь. Он особенно не сопротивлялся, хотя все его движения были полны неуверенности.

— Здравствуй, Перикл, — в коридоре появилась моя мама. — Я мама Жени. Рада с тобой познакомиться.

— Здрасти, — его голос слегка дрожал.

— Разувайтесь и проходите, я вам чаю попозже принесу.

Я кивнул и поднял рюкзак. Перикл неуверенно снял кроссовки и прошёл за мной в мою комнату.

Я бы не сказал, что моя комната выглядела как то необычно, но Перикл, зайдя внутрь, сразу завертел головой. На его лице отразился невиданный восторг. Не знаю, что его так сильно обрадовало, но он с огромным интересом осматривался.

— У тебя уютно.

Его скромные слова отличались от выражения его лица и любопытства в глазах. Уверен, в голове у него крутилось множество вопросов о плакатах (я завесил одну из стен изображениями с linkin park), телевизоре, игрушках, книжках. Мне кажется ему были интересны даже шторы на моём окне.

— Книжки можешь оставить тут, — я указал на место у двери и Перикл послушно поставил тёмные пакеты там. — Давай, иди сюда, сейчас всё включу.

Я пододвинул кресло-мешок поближе к телевизору, а сам опустился на колени и принялся доставать диск с игрой с нижней полки теле-тумбочки. Мне захотелось похвастаться даже коробкой для диска, но я мысленно осадил себя — так сильно мне нравилась новая игра про Леона Кеннеди. Да я был настоящим фанатом серии «Resident Evil». Не хватало только плакатов на стенах.

Когда я всё подключил и поднял взгляд, Перикл всё стоял на своём месте. Мне было удивительно видеть его таким стеснительным, хотя я догадывался, что он может вести себя иначе, чем в школе. Просто я не думал, что его дикая скромность распространяется и на всё остальное. Мы ведь были не в стенах школы и можно было бы вести себя раскованнее. Жаль, но Перикл был очень неуверенный.

— Ну, садись, будь как дома.

Мне кажется в этот момент я помахал перед ним красным флажком. Его плечи испуганно дёрнулись и он поднял пакеты с книжками.

— Извини, мне надо домой.

Я не успел ничего сказать. Перикл выскочил из комнаты, быстро прыгнул в кроссовки и выбежал в подъезд.

— Подожди!

Я рванул следом и чуть не снёс маму с кружками в руках. Она удивлённо охнула и еле удержалась, чтобы не пролить кипяток на свои руки.

— Перикл?

Я выскочил на лестничную площадку в носках. Возле лифта никого не было, а снизу доносился быстро удаляющийся топот резиновых подошв.

Должен заметить, что для подростка, который был так скован и не уверен в себе, он быстро бегал, а ещё оказался очень сообразительным. Замок в нашей входной двери всегда заедал, когда мы его открывали изнутри. Была определенная система, чтобы быстро открыть его — слегка надавить на дверь и приподнять ручку замка, после надо было повернуть её от себя и дважды на себя. Если этого не сделать, то замок мог проворачиваться и так и не открыться. Перикл же моментально открыл его, будто никакой проблемы с замком и не было. Может ему просто повезло или я не закрыл дверь? Я уже не думал об этом, занимаясь объяснением маме, что произошло.

Она только с сожалением посмотрела на меня, но потом приободрила, что я увижу Перикла завтра в школе.

Она ошиблась. Перикл не пришел на следующий день в школу. Он пропал на целую неделю.