Весь сентябрь Перикл появлялся на несколько дней и снова болел. К октябрю его стали называть по-новому. Мальчишки придумывали ему всё больше прозвищ — заразный, бацила, вирусник, бледная болячка и так далее. Я старался не запоминать их. Перикл снова никак не реагировал. Он вновь стал жутко молчаливым и не реагировал даже на меня. Но одно поменялось точно — его присутствие рядом со мной. Пока мы были в школе он не отходил от меня ни на шаг. Я не был против, даже если это выглядело как корыстное использование меня в качестве живого щита. Я был рад прикрыть Перикла. Пока я был рядом его не дергали физически, только словесно.

Вытащить Перикла погулять стало невозможно. После школы он шёл со мной до моего дома, а потом бежал сквозь парк к себе. Я понимал, что он боялся, что его могут подкараулить. Я предлагал ему помощь. Я мог провожать его до дома, а потом возвращаться через парк к себе, но Перикл отказался. Не знаю почему. Может он не хотел, чтобы я знал где он живёт? Ему было стыдно показать свой дом? На мои расспросы об этом он ничего не отвечал. Он вообще перестал говорить со мной. Но я знал, что он слушает и держится меня.

Наверно ему нужно было просто больше времени, чтобы восстановиться после издевательств. Или же после того, что он дал слабину и показал мне свои слёзы. А может он изговорил свой лимит на слова? В тот день он много чего мне рассказал, невнятно и сумбурно, так, что я ничего и не понял толком. Мысль была забавная, но не лишенная смысла.

Близился октябрь и важная контрольная по математике. Я чаще сидел за уроками, делал дополнительные задания. Ближе к середине месяца я попросился у учительницы оставаться после уроков на час, и решать похожие задачки и номера. Математичка была не против. Ей всегда нравилось моё рвение.

— У меня дополнительный час по математике, — сказал я Периклу, когда мы собирались домой. — Я не смогу тебя проводить.

Перикл на секунду замер и посмотрел на меня. Его взгляд был задумчив.

— Я…побуду с тобой.

Перикл не спрашивал, хотя я слышал в его голосе вопросительную неуверенность.

Я не стал возражать. Хотя я ожидал, что он уйдёт домой. В школе мы планировали пробыть лишний час и наверняка его мама станет волноваться, что Перикл поздно вернётся из школы. Я хотел озвучить этот вопрос, но прикусил язык. Перикл очень неоднозначно реагировал на вопросы о доме.

Альбина Сергеевна была порядком удивлена, увидев вместе со мной Перикла.

— Воронов, тоже решил позаниматься математикой? — учительница сидела за столом, проверяя ворох тетрадей. — Тебе не мешало бы закрыть двойку по последней контрольной.

В тот день я не мог помочь Периклу с контрольной, так как меня не было в школе. Я уезжал с родителями к дедушке, что жил в другом городе. Мы выехали с родителями в пятницу утром и пробыли у дедушки до воскресенья. Как этот день прошёл у Перикла я не знал, он мне ничего не рассказывал.

— Угу, — он неуверенно кивнул. Говорить правду, что просто ходил за мной хвостом из-за нападок одноклассников он не стал. Возможно поставить в известность учителей стоило, но Перикл почему-то молчал. Я решил тоже не говорить, хотя бы, потому что он смотрел на меня чуть ли не молящим взглядом «не надо».

Почему огласка к проблемам так сильно его напрягала было не ясно. Возможно, он не хотел, чтобы его мама волновалась? Или проблема была в чём-то ещё? Перикл мне точно не ответит, можно даже было не пытаться спрашивать.

Мы вместе сели за первую парту перед столом учительницы. Я достал учебник и отдельную тетрадь для дополнительных занятий. У Перикла с собой не было даже книги. Сегодня в расписании математики не было, поэтому никто, кроме меня не принёс учебника. Альбина Сергеевна сразу это заметила.

— Как ты пришёл подготавливаться, а у тебя ни учебника, ни тетради? — она с осуждением смотрела на него. — Или думаешь Женя за тебя делать всё будет? У него совсем другая тема!

Конечно, Перикл молчал. Он опустил взгляд и внимательно изучал узор на парте.

— Что за безответственный подход!

— Альбина Сергеевна, дайте Периклу распечатку с заданиями?

Я звучал вопросительно, потому что не был уверен, что строгость учительницы не перейдёт на меня.

Но она только вздохнула и сказала, что вернется через пару минут с заданиями, а мне наказала делать задачу из сборника.

— Извини, я не смогу тебе помочь, — сказал я, когда учительница вышла из класса. — Но так она не будет тебя хотя бы отчитывать.

— Спасибо, — Перикл уткнулся головой в стол.

— У меня занятия каждый вторник и четверг, — пояснил я. — До олимпиады. Если ты будешь со мной, то носи хотя бы учебник и постарайся подтянуть математику.

— Я её не понимаю, — Перикл бубнил в стол.

— Ладно, но хотя бы просто попытайся. Иначе Альбина (некоторых учителей мы называли по имени среди одноклассников) не пустит тебя сидеть тут просто так.

— Угу.

Это был весь его ответ, но мне было его достаточно. Когда учительница вернулась с распечатками и отдала их Периклу, он честно начал делать задания. Он ошибался чуть ли не в каждом, от чего Альбина Сергеевна уже начинала нервно негодовать. По её вздохам, я понимал, что она считает Перикла тупым и не способным к вычислениям. Он был силен в рисовании, а ещё беге.

На физкультуре мы, бывало, пока ещё было тепло, занимались на улице и иногда физрук устраивал нам забеги по скверу, который был рядом со школой. Девочки бежали один круг, мальчики два. Один круг равнялся почти километру. Многие, особенно мало спортивные ребята и в основном девчонки, бежали еле-еле и после чувствовали себя выжитыми как лимоны. У большинства была жуткая отдышка.

Я был из тех, кто не очень жаловал спорт, но я любил футбол, баскетбол и прочие активности. Но долго и непрерывно бегать для меня было сложно.

Перикл бегал легко. Пробежав два круга в сквере у него, не было усталости и отдышки. Он просто глубоко дышал, а его щеки всегда краснели после нагрузки.

Когда был бег на время, он финишировал среди первых. Быстрее него был только Макс и Димка, которые с каким-то заядлым упорством пытались его обогнать.

— Где ты так научился бегать? — спросил его как-то я, согнувшись пополам и пытаясь отдышаться. — За тобой не угонишься.

— Я не спешу.

Странный ответ. Но если всё было действительно так как говорил Перикл, то что будет если он начнёт спешить? Наверняка он обгонит Димку и Макса. Получается он всегда им поддавался, чтобы не вылезти вперед? Это была такая зашита? Наверно выигрывай он у них в беге, они стали бы задирать его ещё больше.

Вряд ли бы в ребятах проснулась гордость, что у них такой умелый бегун в одноклассниках.

Я упорно готовился к олимпиаде, а Перикл упорно делал вид что пытается подтянуть свои оценки по математике. Альбина Сергеевна порядком устала от него и, откровенно говоря, бросила ему помогать с заданиями. Она сосредоточилась на мне. Ей было выгоднее иметь в классе победителя олимпиады, нежели подтянуть отстающего.

Меня такой расклад не устраивал, но я молчал. Если я выражу своё мнение по этому поводу, то могу лишиться не только бесплатных дополнительных занятий, но и вообще и участия в конкурсе.

Перикл устало растянулся на парте, когда учительница в очередной раз вышла по важным учительским делам. Рядом с ее кабинетом была учительская, поэтому она любила туда улизнуть, пока мы делали задания.

Локоть Перикла оказался на моей тетради, из-за чего мне тоже пришлось перестать писать.

— Может сдвинешься немного? — я ткнул его ручкой в локоть. — Мне писать нужно.

— Когда уже твоя олимпиада?

Вместо того чтобы выполнить мою просьбу, Перикл неожиданно задал вопрос. Порой он был очень упрям в своих действиях. Скромный, боязливый и мямлящий, он все равно делал так, как хотел.

— На следующей неделе, во вторник, будет контрольная и после неё, — я отложил ручку, понимая, что Перикл не сдвинется пока не вернется Альбина Сергеевна. — Олимпиада. Это последнее занятие, так что мне надо работать.

— Отдохни, — Перикл строго посмотрел на меня. Я всегда удивлялся таким его взглядам, ведь они были очень редкими.

— Отдохну после.

— Или сдохнешь от переутомления.

Я устало фыркнул и откинулся на спинку стула. Доля правды в словах Перикла была. Я правда себя загонял. За время подготовки я даже не играл в приставку. У меня на уме была только учёба.

Расслабившись, у меня вдруг появилась мысль. Всё та же, связанная с приставкой и тем неудавшимся первым сентября.

— Давай уговор, — я посмотрел на Перикла. Он тоже перевёл на меня свой заинтересованный взгляд. — Я сдаю олимпиаду и если пройду на городскую, то ты придёшь ко мне, и мы всё-таки сыграем в приставку.

Перикл не сводил с меня взгляда. Снова он был пронзительный и одновременно изучающий. Он определённо обдумывал мои слова. Я решил помолчать, в очередной раз давая ему необходимое время для размышлений.

— Приду, — начал он слегка прищурившись. — Если ты завалишь свою олимпиаду.

— Что?

Удивление не подходящее слово. В тот момент я был ошарашен таким корыстным предложением. Я возмущенно смотрел на Перикла, пытаясь понять шутит ли он.

— Да, ты…

Перикл молча смотрел мне в глаза.

— Серьезно, блин? Я столько готовился, а ты предлагаешь всё спустить на тормоза?! Да ты чокнутый!

На секунду я побоялся, что Перикл расстроится моим словам, но ошибся. Его взгляд не менялся. Значит мои слова его не задевали.

— Перикл Воронов! — в класс зашла учительница в сопровождении директрисы. — Хватит спать!

Я, заметив директрису, ткнул Перикла локтем и встал, приветствуя её. Перикл вяло повернулся и встретившись со строгим взглядом, тут же вскочил, уронив несколько листков с тестовыми заданиями.

— Садитесь, ребята, — несмотря на строгость, директриса улыбнулась. — Приятно видеть, что отличник и двоечник стараются прилежно работать.

— Если бы прилежно, Елена Валентиновна, — вздохнула Альбина Сергеевна. — Перикл то и дело спит и отлынивает.

— Что же вы, Воронов, так себя не культурно ведёте?

Перикл молчал. Я как обычно ответил за него.

— Он плохо понимает математику, Елена Валентиновна.

— Во-первых, — она перевела строгий взгляд на меня. — В присутствии человека, говорить о нём в третьем лице не вежливо, Евгений. Во-вторых, Перикл не немой и сам может ответить за себя.

Я виновато потупил взгляд.

— И третье, Перикл, пройдём в мой кабинет. Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

Перикл тут же засобирался. Я опасливо посмотрел сначала на директрису, а потом на Перикла. Из-за чего его вызывали «на ковёр»? Неужели успел что-то натворить? Да быть не может, Перикл всегда тихий и скромный. Может дошли жалобы учителей, что он совсем не старается? Или из-за его оценок? Перикл получал двойки, преимущественно по математике, но остальные предметы у него держались в пределах троек и четвёрок.

— Женя, ты решил задачу? — спросила меня Альбина Сергеевна, когда Перикл с директрисой ушли. Меня словно вырвало из прострации.

— А? Да, почти. А зачем Перикла забрали?

— Не бери в голову, там просто родители его обыскались.

— Родители? — удивился я.

— Да, он видимо им не сказал, что задерживается после уроков.

— А разве у него не одна мама только?

Учительница с удивлением глянула на меня.

— Нет, с чего бы?

Я сделал вид, что, что-то не так сказал и уткнулся в работу. Выходит, Перикл мне солгал тогда, но почему? Мне немедленно захотелось об этом узнать.

Жаль сегодня я уже не смог с ним увидеться.

На следующий день я пришёл в школу рано, не потому что уроки перенесли. Просто я хотел как можно скорее обсудить произошедшие события. К моему удивлению, Перикл был уже в школе. Он сидел на подоконнике напротив входа в класс русского языка. Увидь его Раиса Анатольевна то сразу бы отчитала, ведь совсем рядом стояли танкетки.

— Привет, — я подошёл к Периклу и заглянул в его новый блокнот. На листке вырисовывался мистический дракон. После того случая он не прекратил рисовать и раздобыл новый блокнот.

— Ты рано, — проговорил Перикл, не глядя на меня.

Иногда мне казалось, что он узнает меня по шагам.

— Мне хотелось поговорить, — честно признался я. — Тебя из-за чего вчера забрали? И почему ты мне солгал про родителей?

Перикл перестал рисовать. Он не поднял на меня взгляда, но я понял, что он обдумывает ответ. Я решил забраться рядом с ним на подоконник и подождать, пока он соберет свои мысли и выдаст пару слов.

— Я не лгал, — всё же произнёс он. — У меня мама и отчим.

— Но ты ведь говорил, что у тебя только мама…

Я тут же понял, что несу чепуху. Слова Перикла действительно не были враньем. Видимо он не считал отчима родным для себя человеком. Не удивительно, что он о нём умолчал.

— Извини, — промямлил я.

— Вызвали из-за двоек, вот и всё.

— У тебя же их не так много, — запротестовал я. — И по математике в основном, хм, и одна по русскому. Остальные у тебя тройки и я помогаю тебе на занятиях, даже Раиса Анатольевна тебя хвалила.

— Ты журнал ведёшь?

Я повернулся и встретился с осуждающим взглядом. Я не мог понять, его напрягает, что я следил за его оценками, или, что всё же я уличил его во лжи? Я склонялся ко второму, ведь даже тот же задира Макс, получавший двоек по большим количествам предметов, не удостоился аудиенции у директрисы.

— Почему ты не говоришь честно? — я всё же озвучил свои подозрения. — Мы же друзья.

— Ты никогда не говорил, что мы друзья.

— А? Разве об этом нужно сообщать?

Я был удивлён. Перикл оказывается ставил под сомнение дружбу со мной. От части я его понимал. Я гулял с ним всего один раз, один раз звал к себе и дважды наблюдал как он плачет. Мы сидели за одной партой только пару месяцев, я помогал ему с учёбой и прикрывал от нападок хулиганов. Но с пятого по седьмой класс мы почти не контактировали. Не удивительно, что он не считал меня своим другом. Скорее так, подсадили соседа по парте, и он из жалости стал помогать. Я был другого мнения.

В действительности мы никогда не обсуждали дружбу. Лучшим другом для меня был Димка. Другом я считал и Сашку. Перикл занимал в этом списке не последнее место, но похоже для него самого я был просто добрым одноклассником и не более.

Однако, факт того, что Перикл так разговорился со мной, меня очень радовал. Он всё же не был таким молчуном каким казался со стороны. Возможно дело снова было в отсутствии других учеников. Время было совсем раннее и из нашего класса пришла только Ленка, которая сидела в сторонке и читала параграф по истории.

— Ладно, — я обхватил Перикла за плечо и завалил немного на себя. — Мы друзья. Ты мой друг и я за тебя переживаю. Так что можешь рассказывать честно, я не буду тебя задирать и дразнить.

— Я знаю, что не будешь.

Я чувствовал, что Перикл напряжен. Видимо он всё ещё не привык к моей манере общения. Он сцепил руки в замок и смотрел куда-то на пол.

— Это из-за прогулов.

Мне пришлось прождать несколько минут, прежде чем Перикл честно ответил на мои вопросы.

— Так ты не болеешь?

— Нет, меня часто наказывают и оставляют дома.

В моей голове словно сложился огромный пазл. Боязнь Перикла придти ко мне, молчаливость и покорность, частые болезни — всё это было следствием его жизни дома.

Мне стало его жаль. Я всегда был окружен любовью и заботой, у меня было всё чего мог пожелать ребенок, а Перикл не имел и половины из того, что было у меня. Его школьная форма даже была прошлогодней, а личных вещей будто не было вовсе. Ко всему этому стоило прибавить издевательства одноклассников.

Я хотел подбодрить его, но не знал какие здесь были нужны слова. Перикл же сидел уже не с таким напряжением в мышцах, он расслабился и оперся на моё плечо.

Я совсем не понимал его чувств. Перикл хотел общения, хотел нормальных друзей, хотел даже простых объятий, а я боялся порой коснуться его, не то, чтобы пнуть локтем или отвесить дружеский щелбан. Как же я сильно ошибался в своих суждениях.

— Перикл? — позвал я, понимая, что скоро придут одноклассники и начнётся обычная шумная толкотня и придирки от Макса. — Запомни, я твой друг и навсегда им останусь. Не бойся ничего, я с тобой.

Если я боялся расстроить его своими когда-то грубоватыми словами, то сейчас самые серьезные и приятные вызвали у него смешанные чувства.

Перикл улыбнулся, хотя был готов расплакаться. Его глаза покраснели, и он тихо шмыгнул носом.

— Только не реви, а то Макс опять придумает что обидное.

— Угу.

Перикл вытер глаза и спрыгнул с подоконника. Как раз в этот момент в коридоре появилась Раиса Анатольевна. Она тут же отчитала меня за неподобающее сидение на подоконнике.

— Ты точно по шагам всех узнаёшь, — шепнул я, спрыгивая на пол. — Мог бы и предупредить.

— У русички уверенный жесткий шаг, как у Миранды Пристли.

— Кого?

— Я принесу диск, посмотришь.

Общение с Периклом, именно дружеское, отличалось от обычного. Не сильно, но разговоров у нас прибавилось. На уроках Перикл вел себя так же, молчал, отсиживался, прячась от учителей за учебником, списывал у меня контрольные.

Если в классе было пустовато, он отвечал мне и поддерживал разговор. Перикл не был болтуном как я, но общаться с ним было интересно. Оказалось, что он много смотрел фильмов и читал книг. Для меня было неожиданностью узнать, что он уже прочёл книги по литературе, которые входили в программу седьмого класса. При этом этот человек спал на литературе и отвечал по теме, только когда его спрашивала учительница. Литературу у нас вела Раиса Анатольевна. Она иногда сетовала, что Перикл ленив, но его ответы были верными, поэтому она разрешала ему его неактивность на уроке.

Наступало время контрольной, после которой меня могли отправить на городскую олимпиаду по математике. Вечером я проделал несколько похожих номеров и повторил правила линейных уравнений, функций, свойства степеней и так далее. Альбина Сергеевна обещала дать мне отдельную от всех контрольную. Помимо этого, меня посадили за последнюю парту одного, чтобы никто не отвлекал меня от заданий.

К Периклу временно подсадили Сашку. Он какое-то время возмущался, но потом перестал. Перикл никак на него не отреагировал, даже не посмотрел на него. Уверен, что он предпочёл бы сидеть один, но у Альбины Сергеевны были свои планы на контрольную.

Альбина Сергеевна раздала нам тетради для контрольных и, с чувством учительской гордости и, возможно надежды, что все хорошо напишут её, встала возле своего стола. Она пристально следила, чтобы никто не списывал и делал свою работу самостоятельно.

Списывать всё равно кто-то да умудрялся. Например Катька, то и дело вертелась, от чего Альбина Анатольевна уже встала возле неё, несколько ребят, что сидели сзади и, к моему удивлению, Перикл. Он ловил момент, когда математичка отвлекалась на кого-нибудь и тут же заглядывал в тетрадь к сидящему сзади Кириллу. Ему не нравилось такое внимание от Перикла, и он уже стал закрывать от него тетрадь. Жаловаться учительнице он не собирался. Наш класс почему-то очень плохо относился к стукачам. Даже если Перикла много кто недолюбливал и дразнил, то сдавать учителям было будто предательством всего класса.

Как только Кирилл отвлекался на свою работу, Перикл снова заглядывал ему в тетрадь.

Я был удивлён не только его наглости, но и способности списывать, не привлекая внимания.

Если бы я сидел рядом, то Перикл дождался бы, когда я помогу ему с заданием, подсказал ему решение или же быстро написал задачку за него. Мне было не сложно. Для меня контрольные решать - словно орешки щёлкать.

Перикл был слаб в математике всегда. Ещё в начальной школе у него появились трудности. Простые примеры и задачки он решить мог, но стоило им стать сложнее, то тут его мозг отказывался понимать, что происходит. Для меня это было очень странно, ведь примеры были элементарными. Возможно всё дело было в наших разных складах ума. Как говорила мама, у меня был математический или технический склад ума. Перикл, наверное, был более логичным или творческим. Я не очень разбирался в этих терминах, да мне и не было это интересно. Я, порой, только пытался понять, как он думает. Возможно, пойми это я бы помог ему в математике, но его ум был для меня загадкой.

— У меня пустота в голове, когда я вижу уравнение, — признался как-то мне он. — Или как туман, ничего не видно и неясно.

Я не терял надежды объяснить ему правила и порядок работы, но в итоге снова и снова решал задачи за него.

— Исаев, хватит ворон считать!

Голос Альбины Анатольевны прозвучал как гонг, и я резко дернулся. Учительница стояла возле моей парты и хмуро смотрела в мою пустую тетрадь. Я так задумался, что забыл о своей работе. Я глянул на часы — оставалось около двадцати минут до конца урока. Выходит, я пол урока смотрел на Перикла и размышлял о нём, вместо того чтобы писать контрольную.

Спохватившись, я уткнулся в тетрадь и принялся решать уравнения. Мне не хотелось подводить учительницу, да и я столько готовился к этой работе.

Решая второй или третий номер из десяти, я понял, что скорее всего не успею доделать задания. Мои примеры были сложнее, чем у других и мне действительно нужно было время чтобы хорошенько подумать.

Когда прозвенел звонок, я понял, что едва успел дописать ответ к седьмому заданию. Мне оставалось ещё три номера. Не зависни я, думая о Перикле, то точно успел бы всё доделать.

Вздохнув, я закрыл тетрадь и отнес её учительнице на стол. Альбина Анатольевна с осуждением посмотрела на меня. Я не стал ничего говорить. Я сам был виноват.

Я вышел из класса совершенно подавленный. Наверняка я не смогу набрать нужный балл и попасть на олимпиаду. Меня это жутко расстраивало. Я впервые так отвлёкся от своей работы — столь нетипично для меня это было.

Весь оставшийся день я был задумчив и едва успевал отвечать на уроках.

Перикл со мной не говорил. Он похоже хорошо понимал, что я был погружен в свои мысли и предпочитал не трогать меня. За это я был ему благодарен. Ведь из-за него я и не написал контрольную целиком. Я боялся, что накричу на него или скажу что-то обидное.

Я так был погружен в свои мысли, что не помнил, как пришёл домой. Мама как обычно спросила меня как дела в школе и тут меня как прорвало.

— Ужасно, я так готовился к контрольной, а в итоге завалил её, — я уткнулся лбом в стол и обхватил голову руками. Мне кажется, я был готов разрыдаться, из-за свалившейся на меня несправедливости.

— Женя, почему ты так думаешь? Ты же ещё не получил результатов.

— Да потому что я пол урока смотрел, как Перикл списывает! Его ни разу не запалили, представляешь? Альбина Сергеевна даже не заметила!

— Выходит тебе не хватило времени? — с улыбкой поинтересовалась мама.

— Да, — нехотя согласился я. — У меня осталось двадцать пять минут, и я сделал только семь номеров из десяти!

— Женя, — мама потрепала меня по волосам. — Это ведь не последняя олимпиада?

— Не последняя.

— Тогда попробуешь ещё в следующий раз и будешь внимательнее.

— Но хотелось сейчас, — скривился я.

— Я понимаю, — мама поставила чашку, наполненную ароматным чаем на стол. — Но ты сам знаешь, почему так вышло. Можешь погрустить, но только не зацикливайся на этом, хорошо?

— Угу-у.

Я забрал кружку с чаем и потянулся за печеньем. Мама была права, ничего серьезного не произошло. Вряд ли эта контрольная отразится на моей учёбе, а олимпиада и правда бывает не одна за год. Попробую ещё.

— Исаев — два.

Я сидел, ошарашено смотря на Альбину Сергеевну. Мало того что я не попал на олимпиаду, я, видимо из-за спешки, наляпал ошибок в номерах. Я никогда прежде не получал двоек по математике. Я вообще не получал двоек.

В классе были удивлены все. Особенно тому, что Перикл получил за контрольную «четыре».

Моему возмущению не было предела. Когда все услышали мой результат то сразу начали шептаться. Определённо, эта новость стала самой обсуждаемой на весь день.

Я посмотрел на Перикла. Он как-то хитро улыбнулся, глядя на меня. Я же был готов его придушить, ведь это из-за него у меня вышла такая оценка. Мой закипевший было гнев быстро угас. В сущности, Перикл ничего не сделал. Он не сидел со мной и не отвлекал меня. Он хитрил и выкручивался на контрольной как умел и за свои умения получил положительную оценку. Я же хлопал глазами и просто упустил свою возможность сделать всё верно. Виноват был только я сам.

Вздохнув, я уткнулся лбом в раскрытую тетрадь. Наверно, со стороны я сейчас был похож на Перикла, ведь он всегда так сидел на уроках.

— Не думал, что ты правда завалишь контрольную ради меня, — Перикл тихонько прошептал мне на ухо.

Я поднял голову и удивлённо посмотрел на него.

— Ха, да ладно, ты забыл? — Перикл улыбнулся и едва слышно посмеялся.

Предложение Перикла завалить олимпиаду ради посиделок с ним совсем вылетело у меня из головы. Не намеренно, но я выполнил его. В этот момент я понял, что двойка не такая уж и плохая оценка.

— Когда? — спросил я, глядя на его довольное лицо.

— В субботу.

Двойку я закрыл на неделе. Я получил две пятёрки, и эта оценка больше меня не донимала. Родители меня не ругали. Я объяснил свою оплошность папе и, что поработаю лучше и исправлю оценку. Меня похвалили. Родители вообще не сильно переживали из-за моих оценок. Я знал, что если бы они были плохими, то мама помогала бы мне с домашней или наняла репетитора.

Ближе к субботе я предупредил их, что в гости придёт Перикл и настоятельно попросил не упоминать, что из-за него я написал работу так плохо.

Я снова пребывал в приподнятом настроении. В субботу утром я прибрался в комнате, протёр приставку от пыли и достал нужные диски. На полке вместе с играми валялся диск с фильмом, что одолжил мне Перикл. Из-за напряженной подготовки я его так и не успел посмотреть. Я решил, что мы сможем глянуть его вместе.

Мы договорились, что Перикл придёт ко мне где-то в два. К его приходу я ещё успел сделать часть уроков, а остальное оставил на воскресенье.

Где-то через десять минут после оговоренного времени, в дверь позвонили. Я побежал открывать. Папа был на работе, а мама ушла по магазинам — не хотела мешать нам и если собиралась появиться, то уже в середине нашей встречи.

— Привет, — я открыл дверь и пропустил

Перикла в коридор.

— Привет.

Он аккуратно прошел внутрь и расстегнул куртку. Я заметил на нём другой свитер. Чёрный, такой же растянутый и кое-где с заплатками. Остальная одежда была неизменна — те же штаны и кроссовки.

Я не стал спрашивать ничего о его внешнем виде. Перикл выглядел всегда опрятно даже в старой поношенной одежде. У него будто была какая-то способность хорошо выглядеть в чём угодно. Хотя, наверное, мне так просто казалось. А может всё дело было в его лице, цвете волос и кожи. Они делали любую одежду на нем такой простой, но в то же время интересной.

Перикл снова мялся в коридоре, боясь пройти. Я указал ему на дверь своей комнаты и чуть ли не начал толкать его вперед, так как он снова замешкался. Мы стали свободнее общаться, но некоторые моменты все ещё были напряженными. Он очень скованно себя вёл в незнакомых ему местах или же при посторонних людях. У меня в квартире никого не было, но Перикл всё равно будто трусил.

— Садись, — я как и первого сентября предложил ему кресло мешок, а сам собирался сесть рядом на полу. — Только не убегай опять, как в тот раз.

Перикл стоял у двери. Он снова осматривал комнату и, только после нескольких минут изучения стен и полок, посмотрел на меня.

— Не убегу.

Он прошел вперёд и плюхнулся в кресло, которое с шумом промялось под ним.

— Что сначала? — я держал в руках два диска. — Игра или фильм?

— Ты так и не посмотрел?

— Я забыл. Слишком много готовился к олимпиаде.

— Как ты учишься, так и помереть не долго.

— Всё у меня нормально, давай выбирай.

Перикл посмотрел сначала на тонкие коробки в моих руках, потом на меня.

— Игру, ты ведь аж с линейки хочешь ею похвастаться.

Я довольно улыбнулся. Было приятно, что Перикл всё ещё помнил об этом моменте. Мне это было важно.

Я аккуратно вытащил диск и поставил его в дисковод. Я чувствовал себя коллекционером, который демонстрирует своё самое дорогое сокровище.

Когда игра запустилась и на экране телевизора появилась заставка, я сел рядом с Периклом и дал ему в руки геймпад. Перикл выглядел немного озадаченно и после заставки и моего не совсем краткого и восхваляющего рассказа об игре, показал ему как управлять персонажем в игре.

Какое-то время Перикл откровенно тупил и не понимал куда ему бежать и что нажимать. Он то и дело сверялся с кнопками, а я подсказывал, что делать. Он был безнадёжен. Я понял, что он никогда не держал в руках геймпад и вообще не играл в такие игры. Он казался мне пещерным человеком, не способным к обучению новым технологиям.

Спустя где-то час, мы не продвинулись дальше первого уровня. Я ожидал от Перикла большего и немного разочарованно смотрел на экран.

— Я больше не могу, — он устало выдохнул и отдал геймпад мне. — Игра красивая, но слишком много кнопок нужно нажимать.

— Тебе просто нужно привыкнуть.

— Поиграй лучше ты, а я посмотрю.

— Это же скучно, — запротестовал я.

— Вовсе нет.

Перикл улыбнулся мне и, я все же сдался и продолжил игру. Мне было приятно играть и разговаривать со своим другом. Перикл задавал вопросы по сюжету, внимательно следил за игрой и, даже зная, что я проходил ее уже не один раз, пытался подсказать мне об опасностях впереди. Это было забавно. Пере проходить игру вместе с ним оказалось так интересно. Я будто открывал для себя, что-то новое в привычных моментах.

Мы смеялись, болтали и довольно весело проводили время. Когда я только заводил дружбу с Периклом, я не ожидал что наше общение с ним станет таким свободным. Я не зря старался подобраться к нему, видимо подсознательно чувствуя какой он может быть на самом деле — открытый, улыбчивый и болтливый. Не такой, конечно, как я, но совершенно противоположный тому, что я видел в школе. Это дорогого стоило.

Когда я проходил уже третий уровень, я услышал щелчок входной двери. Я понял, что мама вернулась из магазина и нужно было сделать паузу, чтобы помочь ей с сумками.

Перикл тоже услышал звук открывающейся двери и нервно дёрнулся. Я заметил в его глазах испуг. Он спрятал ладони под колени и, кажется, вжался в кресло. Я мог только предполагать, почему он так реагирует. Скорее всего дома у него всё было не так складно, как у меня. Мне снова стало его жаль

— Все хорошо, — я коснулся его плеча. — Это моя мама. Я помогу ей с пакетами и вернусь.

Я оставил Перикла в комнате и поспешил помогать маме. Она, конечно, поинтересовалась, как у нас проходит время, и я довольно рассказал ей, что все замечательно. Мне кажется, я светился, как лампочка от радости.

— Сделать вам чай? Или, — она посмотрела на часы. — Я сейчас приготовлю что-нибудь и поедите, а то вы долго уже играете.

— Хорошо, спасибо мам.

Я вернулся в комнату и застал Перикла за просмотром моего детского фотоальбома.

— А-а, ты где его нашел? — немного покраснев от неожиданности, я подлетел к Периклу и, завалившись на кресло, попытался забрать альбом.

— Под кроватью, — Перикл ловко поднял альбом и отклонился в сторону, не давая мне забрать его.

— Положи обратно. Там не на что смотреть.

— Но мне интересно.

— Да блииин, не смотри, там такие стрёмные фотки!

Перикл все не отдавал альбом, и я уже навалился на него в попытках забрать. Он поднимал руки вверх, не давая мне дотянуться. Его руки были длиннее моих. Перикл мог бы быть отличным баскетболистом, если бы любил спорт.

— Ладно тебе, лучше расскажи про фотки, — Перикл смотрел на меня, снова тем самым требовательным взглядом, которому я почему-то не мог отказать. — Мне правда интересно, у меня таких нет совсем.

На его последних словах я сдался и перестал пытаться вырвать альбом из его рук. Я уткнулся носом в его плечо и раздраженно выдохнул.

— Ладно, но только попробуй заржать надо мной, — пригрозил я.

— Да разве я могу?

Перикл, как оказалось, мог. Некоторые фотографии он разглядывал с интересом, расспрашивая меня о событиях, а над некоторыми тихо посмеивался, из-за чего я грозился снова попытаться отобрать альбом.

Когда я указывал на свое фото из детского сада, где я был в заячьих ушах, в дверь постучала мама. Перикл опять испуганно дёрнулся, от чего я невольно удивленно посмотрел на него. Он тихо промямлил извинения и перевел взгляд на альбом.

— Женя, я там сделала салат, — мама заглянула в комнату. — Картошки пожарила, идите поешьте.

— Спасибо, мам, мы сейчас.

— Ой, вы что альбом разглядываете? — она тут же оживилась, заметив его в руках Перикла. — Обязательно покажи фотографию с утренника, ты такой там милый зайка.

— Ну, ма-ам!

Я был готов провалиться этажом ниже, только бы не слышать этих слов. Я сполз с кресла на пол и прикрыл краснеющее лицо руками. Жаль я и правда не мог оказаться ниже этажом, чтобы не видеть той фотографии и не слышать обсуждение.

— Это вот эта?

 Голос Перикла прозвучал неожиданно легко. Я думал, что он будет бояться разговаривать с моей мамой, но ошибся. Похоже, я совсем ещё не знал его характера. Я только-только начал его узнавать.

— Нет, тут у него были только уши, — моя мама подошла ближе и перевернула несколько страниц альбома. — Вот, белый костюм, я сама ему шила. Просто прелесть.

— Жене очень идёт, — я слышал голос Перикла и нотки улыбки в нем.

— Ну, всё, — я резко подскочил и всё же выхватил из рук Перикла альбом. — Хватит с меня этого позора. Пошли есть!

Мама тихо усмехнулась и вышла из комнаты. Кажется, она была очень довольна своей проказой. Иногда мне казалось, что моя она совершенно не выросла и дурачилась как школьница. В общем то, так и было. Она иногда позволяла себе такое поведение, но никогда не злоупотребляла этим. Я не мог на нее за такое злиться. Всё же ничего ужасного не происходило, кроме моего чувства стыда, которого удостоился пока только Перикл. Никто из моих друзей не додумывался лазить под кровать и искать там фотоальбом.

— Нет бы книжку какую нашёл, — сказал я, убирая альбом под кровать, стараясь запихнуть его как можно дальше к стене.

— Фотоальбом — это тоже книга. Только о тебе.

— Значит в следующий будем смотреть твой альбом.

Лицо Перикла изменилось. По нему будто кривой линией проскользнула досада и грусть.

— У меня очень мало фотографий.

Я не хотел расстраивать его и теперь думал, как можно было бы исправить его неожиданно испортившееся настроение. Идея пришла ко мне очень быстро.

— Тогда, — я взял со стола телефон и открыв приложение камеры, быстро сфотографировал Перикла. — Сделаем новые.

В следующую секунду я удирал на кухню от Перикла, который почему-то потребовал удалить фотографию, после того как я ему ее показал. Думаю, все дело было в его грустном лице, но я хотел оставить на память даже такое изображение. Я пообещал ему, что никому её не покажу и никуда не выставлю.

— Распечатаю и вложу в альбом, где мои позорные фотки, — сказал я, садясь за стол.

— Ладно, — Перикл сдался, аккуратно опускаясь на стул. — Но потом удали.

— Хорошо.

Мы пообедали, а потом, взяв кружки с чаем вернулись в комнату. Перикл больше не пытался добраться до моего альбома. Я снова уступил ему кресло, а сам сел рядом на полу. Я не стал снова запускать игру и включил плеер, чтобы наконец-то посмотреть фильм, который мне принес Перикл, уже почти месяц назад.

По обложке диска я ожидал увидеть ужасы или что-то как минимум зловещее, но на экране ничего такого не было. Только история девушки, попавшей в индустрию моды и пытающейся подстроиться под невыносимый ритм новый жизни. Однако, фильм всё равно оказался интересный и весьма забавный. А начальница главной героини и правда походила манерами на Раису Анатольевну.

— Слышишь? — Перикл похлопал меня по плечу. — Также ходит, уверенно и быстро. Точно знает куда ставить следующий шаг.

— Да, согласен.

Мы не смотрели фильм молча. Всегда находился момент для обсуждения. Перикл с интересом смотрел и говорил об одежде, особенно когда показывали эскизы. Я понял, что ему нравятся именно рисунки. Во всем он находил моменты, которые можно было бы нарисовать, или они бы подвели наши обсуждения к этой теме.

Я не разделял его рвения к рисованию, но и не был против это обсудить. Я был фанатом игр и музыки, Перикл — рисования и книг.

Наши вкусы не особенно то и совпадали, но мы всегда что-то да обсуждали. Это было намного интереснее и давало рассмотреть ситуацию с разных позиций. Сказать честно, я был чертовски рад, что мы стали друзьями.

Ближе к вечеру мы досмотрели фильм, и Перикл стал собираться домой. Собираться громкое слово. Перикл просто взял коробку с диском, надел кроссовки и куртку и, попрощавшись со мной, ушёл домой.

Я закрыл за ним дверь и прислонился лбом к прохладной поверхности. Стало как-то тихо и непривычно, когда Перикл покинул квартиру. Я был не против сидеть и обсуждать с ним что-то до самой ночи. Жаль ему наверняка не разрешат остаться с ночевкой.

Я постоял у двери пару минут, прислушиваясь к тишине, пока мама не позвала меня ужинать. Папа был на дежурстве, поэтому мы провели этот вечер с ней вдвоем.