Рон так и остался стоять, будто потерянный. Его не покидало ощущение разверзающейся под ногами бездны. Случилось что-то очень, очень плохое. Но он не мог понять. Чувствовал это на закорках сознания, но не мог свести мысли к центру, чтобы разобраться. Мысли отказывались подчиняться. И если он хотел сейчас что-то сказать, его язык вряд ли смог бы двигаться. По затылку расплылась боль, ноги подкосились, он опустился на землю. Глубоко дышал и старался не потерять сознание. Чья-то рука опустилась ему на плечо.

— Рон,— донеслось будто издалека. Алекс немного его потряс,— Рон! Ты ранен?

Рон встряхнул головой, но это почти не помогло – перед глазами все так же плыло. Он раскрыл пересохшие губы:

— Это был Грац…

— Кто?— Алекс склонился к нему, не расслышав полушепот. Он потянул его наверх, заставляя встать на ноги.

— Грац.

— Хёк? Который тебе курить предлагал и рассказывал ту жуть?— Алекс придерживал его, чтобы Рон не свалился,— причем тут он?

Рон и сам не знал, причем, как и не до конца понимал, что произошло. Как он мог что-то объяснить, когда язык лежал во рту мертвым грузом, а мозги отказывались выполнять свою основную функцию. Ноги снова подогнулись. Алекс перестал бороться и позволил ему остаться на земле. Он похлопал его по щекам, потому что глаза Рона начали закатываться.

Где-то рядом было слышно, как разговаривает Роза, пытаясь помочь Белле. Рон скосил глаза. По кофте Беллы расползлось пугающее красное пятно. Он тут же вспомнил Неолину, и как она напала на Беллу. Желудок всколыхнулся, и Рона вывернуло.

— Тш, ты чего…— Алекс придержал ему волосы и сочувствующе похлопал по плечу, спросив.— Съел что-то не то?

Рон отмахнулся, пытаясь справиться с очередным спазмом желудка. Он избавился и так почти от всего, что в нем было.

— Алекс!— нервно позвала Роза.— Помоги!

— Прости, приятель,— Алекс скрутил его волосы и запихнул за ворот футболки, но они почти сразу же выбрались обратно,— там случай серьезнее.

Он метнулся к девушкам. Роза как раз стянула с Беллы кофту, скомкала ее и заставила девушку лечь на спину, положив ее под голову. Алекс смущенно отвернулся, но Роза зло хлопнула его по колену.

— Давай ты потом будешь в стесняшку играть!— она схватила его за руку и полила пальцы водой, взятой из городка.— Зажмешь рану.

— Как?— Алекс взглянул на ярко-алую кровь, с каждым новым ударом сердца выталкивающуюся из тела Беллы.

Роза направила его руку в рану.

— Суй пальцы.

— Ч-что?— Алекс заикнулся.

— Суй пальцы! Задета подключичная артерия, нужно ее пережать.

Алекс почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Пальцы онемели. Роза беззвучно ругнулась и, пользуясь его рукой, как инструментом, зажала его пальцами рану. Белла поморщилась и сквозь сжатые зубы заскулила. Роза погладила ее по щеке и прошептала несколько успокаивающих слов, умоляя ее не двигаться. Алекс чувствовал под своими пальцами, как бьется ее сердце. Горячие кровь и плоть обжигали оледеневшие пальцы.

Роза вытряхнула все из своего рюкзачка на землю, нашла аптечку и вынула перекись водорода и марлю. Смочила ее, сложила в несколько слоев и сказала Алексу, чтобы он убрал руки. Быстрыми и беспощадными движениями начала вталкивать марлю в рану. Белла слабо пыталась сопротивляться, из-за боли ничего не понимая. Алекс придержал ее руки, всем сердцем сочувствуя. Белла беззвучно заплакала, не в силах говорить и даже кричать. Он гладил ее по голове, в тщетной попытке утешить.

— Еще чуть-чуть,— сказала Роза. Она зажала рану и ждала.

— Это поможет?— спросил Алекс.

— Должно.

Поблизости зашевелился Клод. Либо Роза преувеличила, когда говорила про пару часов, либо ликантропы не так сильно поддавались заклинаниям. Клод хрипло замычал, его позвоночник захрустел. Тело менялось, не зная, какую из двух форм принять. Когтистые ладони, больше похожие на лапы, вспороли землю. Он пытался удержаться в человеческой форме. Перевернулся на бок, все еще представляя собой незавершенный метаморфоз. Сгорбленная спина выгнулась дугой, лицо, вытянутое и местами покрытое шерстью, представляло собой пугающую картину. Он оттолкнулся от земли лапами, встав на задние конечности. Пошатнулся, под кожей задвигались кости, меняя свои размеры и положение. Шерсть редела, тело приобретало больше человеческих черт. Когда эти процессы завершились, Клод, хватая воздух ртом, покрытый потом, снова опустился на землю. Он поднял голову, взглянув на Розу и Алекса, наблюдавших за ним с тихим ужасом. Весь ощетинился, в глазах полыхнул недобрый огонь.

— Где она?— прорычал Клод. Пошатываясь, он подкрадывался ближе. Хоть и вернулся к человеческой форме, мягкие звериные движения сохранились.

— Кто?— Алекс поднялся, вставая между ним и девушками. У Клода этот самоотверженный жест вызвал только насмешливый оскал. Хоть он был не одной крови со своей сестрой, его улыбка была точно такой же. Полумесяц рта быстро распрямился, вернувшись к прежней ярости.

— Где Неолина?— повторил он еще злее. Сгибаясь, будто готовый в любой момент обратиться в волка.

— Ее забрал Грац,— сказал Рон. Ему стало легче, и даже появились силы, чтобы подняться и встать рядом с Алексом.

— Это еще что за хер?— охровые глаза с узкими зрачками-точками впились в него.

—… ученик Саргиния,— Рон запнулся. Это было неправда, теперь он понял – слишком поздно.

— Саргиний не берет учеников,— Клод выпрямился. Его внимание было целиком сконцентрировано на Роне. Глаза сощурились, он произнес,— это из-за тебя?

— Я не…— Рон выдохнул. Это из-за него. Определенно из-за него. И чем раньше он признает свою ошибку, тем быстрее сможет ее исправить.— Да, я, но…

Он не успел договорить. Колод накинулся на него и повалил на землю. Они прокатились по траве. Рон едва открыл глаза, как вспышка боли заставила его зажмуриться. Клод ударил снова, и нос опасно хрустнул. Рон выставил руки, защищаясь. Особо не помогло. Кулаки у Клода были тяжелыми, в виде человека он был так же силен, как и в форме волка. Рон смог отвести следующий удар, который мог бы выбить ему пару зубов. Не давая перехватить движение, он заставил Клода перевернуться. Оказавшись сверху, успел вернуть один удар, прежде чем тот скинул его с себя и прижал лицом к земле. Клод заломил ему правую руку, доведя кисть чуть ли не до лопатки, а коленом уперся в его спину, чтобы у него вообще не осталось шансов подняться.

— Стой на месте!— рявкнул он Алексу,— иначе я ему руку вырву. Никто, блять, с места не сдвинется, пока я не узнаю, где Неолина!

— Я же сказал, Грац…

— Закрой рот!— свободной рукой Клод схватил Рона за волосы и ткнул лицом в землю.— Тебе я поверю в последнюю очередь!

— Дай ему хотя бы договорить,— прозвучал голос Корвуса – все-таки, Роза переоценила силу своих заклинаний. За двадцать минут сна его лицо успело опухнуть, под глазами появились нездоровые тени, но в остальном он был в порядке. Разве что двигался еще немного заторможено.— Пусть объяснит, что это все значит.

— Пусть они объясняют,— отрывисто ответил Клод, кивая в сторону Алекса и Розы.— Они тоже в этом участвовали!

Рон зашевелился, пытаясь освободиться.

— Не дергайся,— прошипел Клод, приподнимая его голову за волосы и снова опуская на землю.— Убью, сук… Что это?

Его тон стал настороженным, а хватка ослабла. Пальцы, до этого впивавшиеся в его затылок с остервенением, исчезли. Клод поднял его волосы, оголяя затылок. Рон попытался приподнять голову, но его снова раздраженно ткнули лицом в землю.

— Дерьмо…— пробормотал Клод и резко выпустил его.

Рон вздохнул с облегчением, когда его вес исчез со спины, а рука была освобождена. Плечо отдало болью, когда он вернул ее в естественное положение и приподнялся, пытаясь встать с земли.

— Ты видел?— бросил Клод Корвусу. Тот встревожено кивнул.

— Что там?— Рон не знал, злиться ему или беспокоиться: не из-за клещей же и травы они смотрят на него, как на прокаженного.

— У тебя печать,— сказал Алекс, притрагиваясь к собственному затылку.— Из-за волос я ни разу ее не замечал… Как давно она у тебя?

— Какая печать?— рука взметнулась голове и начала машинально ее ощупывать, но не могла ничего найти. Рон почувствовал, как по шее разлилась горячая боль и поморщился.

— Его кто-то заклеймил,— произнес Клод, не смотря на него.

— Что сделал?— во рту пересохло, Рон сипло вдохнул.

— Эта печать из рода тех, что подчиняют. Тебя медленно окучивали, обрабатывали. Внушали что-то, чтобы подчинить свой воле.

— Зачем?— Рон не спрашивал «кто?». Ему и так было ясно. Грац. Только вот, когда это произошло? Почему он ничего не почувствовал? Неужели это из-за дурацкого табака?

— Посчитай нас. Может, тогда поймешь, зачем,— резко ответил Клод.— Кто такой Грац?

Рон сглотнул. Сознание будто начало проясняться. Вместе с этим ощущением затылок снова окатило жаром. Он, кажется, начал понимать.

Рон рассказал, кто такой Грац. Делать это пришлось быстро и на ходу, потому что Клод не собирался ждать и терять время. Они двигались в сторону поселения хёков, где Клод рассчитывал получить помощь Саргиния. Белла была самой медленно среди них, и ее приходилось то одному, то другому брать на свое плечо, чтобы не замедляться. Лес по-прежнему был опасен – где-то среди корней деревьев продолжали рыскать аабары.

Рассказ Рона Клода не удовлетворил. Они не приблизились к пониманию того, зачем Грацу сдалась Неолина, потому что из описания Рона и тех, кто его видел, он сделал вывод, что понятие не имеет, о ком идет речь. И от этого он начинал нервничать и срываться на ругань. Клод изменился, стал с ними другим человеком – больше не был дружелюбным и болтливым. Молчал оставшуюся часть пути и не произносил ни слова, если это не было необходимо. В его взгляде читались не скрываемая неприязнь и обвинение, которые он не обличал в cлова. Он молчал. И от этого становилось только тяжелее.

Понадобились сутки в спешке и практически без остановок, чтобы добраться до раскола, который у них не было возможности преодолеть. В прошлый раз мост оборвался – часть его продолжала висеть с другой стороны, держась лишь на старых колышках. Она раскачивалась под порывами ветров, несущихся снизу, и глухо билась о стену обрыва.

— Блядство…— снова выдохнул Клод. В последнее время слова, которые он произносил, в большинстве своем были нецензурными.

Сумка Неолины с тех пор, как осталась без хозяйки, все время была при нем. Клод держал ее при себе так, будто это было единственным ключом к ее возвращению. Сейчас он скинул ее с плеча и попытался открыть. Замок не поддавался, и его движения становились нервными и все более резкими. Прошли сутки. Еще столько же, как минимум, понадобится для того, чтобы попасть в поселение и встретиться с Саргинием. И не было никакой уверенности, что он сможет помочь.

— Долбаная нечисть,— рычал Клод, склонившись над сумкой,— эгоистичная скотина….

— Клод,— Корвус положил руку ему на плечо,— я понимаю, что бесполезно просить тебя успокоиться, но ты и сам должен понимать, что истерики нас будут только замедлять. Мы найдем способ пересечь раскол…

— Какой? Может, кто-то из вас может крылья отрастить?— огрызнулся он. Верхняя губа приподнялась, показывая звериные клыки.

Корвус сжал его плечо.

— Успокойся.

— Я спокоен! Спокоен, как ебаный удав!— сказал Клод, поднес ладонь ко рту и впился в нее зубами. Не по-человечески острые, они с легкостью прокусили кожу. По запястью обильно потекла кровь.

— Клод!— рявкнул Корвус.— Что ты, блять, делаешь?

Клод отмахнулся от него. Он положил ладонь на сумку и начал размазывать по ее поверхности кровь. Было похоже на приступ сумасшествия, но ровно до того момента, пока темно-красные разводы не начали впитываться в кожу. Клод опасливо отдернул руку, и там, где секунду назад была его ладонь, поверхность сморщилась, образуя бугор. Его складки разошлись, как веки, и из-под них выкатился белый поблескивающий глаз. Он взглянул на Клода.

— Больше не получишь!— возмутился он и ненадолго замолчал, смотря в ответ на этот глаз и будто бы слушая. Произнес,— нет, ты должен помочь!

Глаз гневно сощурился.

— Потому что больше ты никому нахрен не нужен!— ответил Клод.

Остальные пятеро молча наблюдали за этим односторонним разговором.

Клод еще пару раз ругнулся, но, видимо, все же одержал верх – глаз закрылся, а сумка с характерным чавканьем, будто разевающаяся пасть, раскрылась. Внутри лежала цепь с угловатой серебряной вещицей, инкрустированной черным камнем. Клод вынул его, и сумка тут же сама захлопнулась, как капкан.

— Что это?— спросил Корвус.

— То, что нас переместит,— сказал Клод, размахнулся и швырнул медальон. Он перелетел через раскол и упал в траву на другой стороне. Он вынул из кармана второй такой же и нацепил на шею Корвуса,— когда окажешься на той стороне, кинешь бёрис обратно. Только, Корвус, ради всего святого. ДОКИНЬ.

— Как я должен оказаться на той стороне?— в смятении спросил он.

Клод сжал медальон в ладонях, под его пальцами что-то щелкнуло, и Корвус просто исчез. Через мгновение он появился на другой стороне, там, где был второй медальон.

Их разделяло более двух десятков метров. Корвус на противоположной стороне согнулся пополам и некоторое время не двигался.

— Что это было?— спросил Алекс.

— Объединение. В бёрисах заложены части одного камня, которые притягивают к друг другу. Если не ограничивать их силу, то они любым способом оказываются со второй половиной. Правда, это не всегда легко для того, кто им пользуется,— сухо ответил Клод,— я таким же образом переместился в петлю.

Наконец Корвус распрямился. Он снял с шеи медальон, сжал его в ладонь, замахнулся и, выждав мгновение, кинул. Клод поймал его и взглянул на ребят:

— Кто следующий?

Они добрались к поселению хёков ко второму рассвету. Недолгий ночлег, продлившийся лишь несколько часов, едва ли восполнил их силы, поэтому, когда достигли первых домов, они были на пределе и едва переставляли ноги. Кроме Клода. Питаясь беспокойством и собственной не выпущенной злостью, он двигался, как заведенный. Благодаря его звериному чутью, они миновали всех существ, которые могли на них напасть, и целыми, хоть и не в лучшем состоянии, преодолели расстояние, на которое в первый раз потратили в два раза больше времени.

В такой ранний час на все еще затуманенных улочках поселения не было ни души. За окнами домов царили тьма и тишина. Клод предоставил остальных самим себе, и один отправился к Саргинию. Раз уж в поселении им ничего не угрожает, то он воспользовался возможностью оказаться подальше от них, чтобы сорваться. Трудно было не винить их, и еще труднее было держать себя в руках, когда он думал о том, где его сестра. Он не был уверен, что никого не покалечит.

Клод постучал в знакомую дверь. Саргиний открыл почти сразу. Он не спал – всю ночь работал. Хёк удивился, увидев Клода, но когда понял, что Неолины рядом с ним нет, удивление сменилось беспокойством. Он поправил очки и отошел, впуская гостя в дом.

— Что случилось?— без прелюдий спросил Саргиний.

— Твой ученик похитил мою сестру.

Хёк взглянул на него с немым вопросом.

— Я так и думал,— выдохнул Клод, прикрывая глаза и давя в себе вновь вспыхнувшую злость на глупость, доверчивость и неблагодарность.

Он вкратце рассказал Саргинию о произошедшем, постоянно перескакивая с одного на другое, из-за чего пришлось начинать заново и говорить более обстоятельно.

— Ты знаешь этого Граца?— спросил Саргиний,— может, Лина где-то пересекалась с ним?

— Нет, я в первый раз о нем услышал. И она тоже. Рон сказал, что Лина его не узнала,— Клод поежился, сидя в кресле в гостиной хёка.

Саргиний задумчиво смотрел перед собой, о чем-то сосредоточенно размышляя.

— Думаешь, она когда-то перешла ему дорогу?— спросил Клод.— Или это веранцы ее не хотят оставить?

— Нет, им она точно уже не нужна,— Саргиний поднялся и направился на кухню.— Я сделаю кофе. Нужно немного подумать.

— Нет времени на кофе!— Клод подскочил следом за ним.

— За пределы петли Грац не мог выйти, а внутри время работает на вас,— сказал Саргиний,— в какой бы мир он не переместился, время там будет идти гораздо медленнее, чем там, где находитесь вы.

— Почему?

— Потому что с ним Лина. Эти миры буквально плод ее памяти, она – их ядро.

Клод мало понимал, но охотно верил ему. Он потерпел, пока Саргиний сварит кофе, и вернулся с ним в гостиную.

— Ты можешь найти ее по маяку-поисковику?— спросил хёк.

Клод молча показал ему два бёриса.

— Ты же знаешь, она не любит все эти штуки.

— Как обычно, беспечна,— Саргиний поморщился, как от боли, и отпил кофе.

— Что нам делать?— Клод умоляюще посмотрел на него. Он не хотел и боялся представлять, в каком она состоянии.— Лина сама не выберется.

— Я бы мог создать проход к ней, если у вас есть связь. Как Лина тебя втащила в петлю?

Клод взглянул на бёрис, который продолжал сжимать в руках.

— Ясно,— вздохнул Саргиний,— нужно найти другой вариант… Но, должен признать, шансы небольшие.

Тихо застонав, Клод опустил лицо в ладони.

— А между Ко и Линой есть договор?— спросил Саргиний, искоса бросив взгляд на сумку. Будто на правах члена их разговора, она лежала в одном из кресел.

— Есть, но он не закреплен,— Клод потер глаза и несколько раз крепко зажмурился, прежде чем посмотреть на хёка. На мгновение его взгляд остановился, словно чтобы не мешать мысли, а потом прояснился, и Клод произнес совсем по-другому,— я знаю, с кем у нее есть договор.

Чтобы быстро найти ребят, оставленных где-то в поселении, Клоду пришлось принять звериный облик. Небо уже посветлело, солнце только собиралось появиться из-за горизонта. В окнах начал зажигаться свет. Клод слышал, как за стенами шуршат проснувшиеся хёки. По запаху очень быстро нашел компанию из пяти человек, которые, не зная куда себя деть, устав бродить, устроились на лавочке под одним из домов.

Едва оказавшись рядом с ними, он вернулся в человеческую форму и, глядя на Розу, сказал:

— Ты идешь со мной.

— Зачем?— девушка встрепенулась, прогоняя поверхностный сон, в который успела погрузиться.

— Ее можно найти через тебя.

Роза секунду смотрела на него, а потом поднялась.

— Мы идем с вами,— сказал Корвус. Он потряс Алекса, чтобы тот проснулся.

— Как хотите,— бросил Клод, схватил Розу под локоть и поспешил обратно к Саргинию.

Оставшейся четверке пришлось поторопиться, чтобы поспеть за ними. Несмотря на старания, дверь дома Саргиния все равно закрылась прямо перед их носами.

Они ждали около часа. Белла провела его в глубоком сне, вызванном слабостью от ранения. Алекс не выдержал и тоже заснул. Корвус сидел, нервно постукивая ногой по земле, а Рон расхаживал рядом, не в состоянии найти себе места. Он не мог избавиться от мыслей самобичевания, его мучило чувство вины и двоякости. С одной стороны, как можно быть таким идиотом? Поверить в такую чушь, едва ли чем-то подтвержденную? Он подставил Неолину, она из-за него пострадала и теперь находится неизвестно где по его вине. Но с другой — все же казалось таким правдоподобным… Все эти слова про печати, мертвецов, существ, пожирающих души… и разве Белла сейчас мучается не из-за того, что Неолина попыталась ее убить?

Рон судорожно выдохнул. Хотелось схватиться за голову, все из нее вытряхнуть и начать заново, с чистого листа. Но, увы, такой возможности у него не было. Поэтому он с тревогой ждал, всё глубже закапываясь в своем непонимании.

Наконец дверь открылась и на улицу вышел сначала Клод, за ним Роза и последним – Саргиний.

— Ну что?— Корвус тут же вскочил на ноги.

Клод молча показал бёрис. На его обратной стороне был нарисован знак договора, такой же, как на руке у Розы. И такого же красного цвета – кожа вокруг его линий воспалилась.

— И что теперь с этим делать?— спросил Алекс.

— С помощью этого я смогу создать проход к Неолине, как ко второй стороне договора,— ответил Саргиний,— но для этого мне нужна вода. Это самый лучший проводник.

— Пойдем к озеру?— спросил Корвус.

— Есть место ближе,— ответил хёк.

Местом ближе был колодец. Он находился всего в двух улицах от дома Саргиния.

— У вас будет несколько минут,— сказал Саргиний, сжимая в одной руке бёрис, а в другой – небольшой флакончик флуоресцирующей жидкости, похожей на амплификатор.

— Это точно сработает?— спросил Рон.

— Можешь остаться здесь,— проговорил Клод, оставив его без ответа.

Саргиний поднял на них взгляд усталых глаз.

— Удачи вам.