От мощного удара тело, бывшее ещё пару мгновений назад Дэймоном Спейдом, отлетает на несколько метров.

– Ку-фу-фу, ваше время вышло, предки!

Чувствую, как Пламя Тумана Мукуро подрагивает, кончаясь. Да и сам иллюзионист держится уже на чистом энтузиазме, желая покрасоваться перед подоспевшими Савадой и Ко. От брошенной Кёей тонфа уворачиваюсь уже я – Мукуро не успел бы, а мне как-то даже привычно. Слушаю чужие возвышенные речи о битве в любое удобное время и буквально насильно пытаюсь выпихнуть Мукуро из тела – ему пора восстанавливать силу, как и мне. Иллюзионист посмеивается и покидает мою голову, возвращаясь в себя, напоследок снимая с уха серёжку, в которую превратилось Кольцо Тумана.

Наше мирное времяпрепровождение с почти детскими подначками и пикировками нарушают стражи Вендиче, появляющиеся чтобы «обрадовать» – Дэймон Спейд захватил тело Мукуро, пока мы тут беседовали, и теперь совершает побег из Вендикаре. Тсунаёши просят-приказывают победить сумасшедшего Тумана, не спихнуть ответственность и работу чтобы, а разрешение внутрисемейного конфликта для – переглядываемся всей дружной компанией, но делаем вид, что верим стражам. Сам Мукуро появляется в своём животном – одноимённой сове – бывшем когда-то частью коробочки, а теперь летающей на просторах мира, подпитываемой Пламенем Наги, чтобы свободолюбивый иллюзионист в свободное от восстановления Пламени и развлечения за наш счёт времени мог бы «развеиваться».

– Он моё тело захватил! – из клюва птицы возмущённо-обиженный голос звучит странно.

– Мы уже в курсе, – Тсунаёши устало проводит ладонью по лицу, растирая глаза.

Дальнейшие события происходят как-то слишком быстро. В воздухе буквально осязаемо начинает чувствоваться Пламя, но не понятно откуда оно поступает и что это за тип. Быстрее всех реагируют парни, выставляя с трёх сторон барьеры и щиты – Гокудера активирует собственноручно изобретённую и изготовленную систему C.A.I., Такеши и Кёя просто растягивают плёнки из Пламени. Над нами рушится потолок, расщепляясь от мощного удара практически на атомы, что скатываются по неравномерной, но достаточно пологой «крыше» на некогда кафельный пол, являющий сейчас собой скорее мечту археолога, раскапывающего древний город, и собирающий по частям мозаику. В наступившей после оглушающего грохота тишине слышны перекаты оставшихся частей бывшего потолка по барьерам. Осевшая, наконец, пыль больше не скрывает от нас плато, на котором в воздухе появляется что-то среднее между складкой и разрезом, откуда вышагивает куда более худое и длинноволосое тело Мукуро, которого я привыкла видеть с вечным, несколько специфичным, коротким хвостиком, на месте которого сейчас распущенные волосы, длиннее моих.

– Рад всех вас снова видеть, ну и заодно сразу попрощаемся – с нынешним миром пора кончать.

***

Битва идёт полным ходом. Хаято, Такеши и Като Джули – парень, которым раньше управлял Спейд – первым же делом после появления Дэймон перемещает в какой-то свой созданный мир, визуально похожий на игральные карты в его руках. Мы с Тсунаёши и Энмой этой участи избегаем, потому что нас парни отталкивают в последний момент, подставляясь сами. Вскоре к трём картам прибавляется четвёртая – несдержанный Кёя переходит в рукопашную битву и подставляется. Сила проигрывает опыту и сноровке.

Стою рядом с Реборном. Не уверена, как это происходит, ведь наши силы и способности по сути своей – материальное отображение Воли, но после лёгкой паразитации Мукуро в организме остаётся не так много этой незаменимой в хозяйстве – и не только – вещи. Замираем с Аркобалено под неусыпным взглядом нескольких иллюзорных копий Дэймона, решившим использовать Туман для самообмана и наделения себя другими атрибутами Пламени. Теперь он имеет все типы, кроме Неба и Земли, которыми Тсунаёши на пару с Энмой пытаются загнать неугомонного мертвеца обратно в то место, откуда он вылез. Удаётся им это с переменным успехом, пока Десятый босс Шимон не собирает вокруг себя с помощью гравитации все копии и самого Дэймона. Тсунаёши готовит мощную атаку, которая помогла бы решить нашу общую проблему одним ударом, но медлит, боясь задеть Энму.

– Тсунаёши! Стреляй! – встречаюсь глазами с Небом и уверенно киваю.

Девочка сглатывает и спускает с рук мощный сгусток Пламени в сторону Спейда. Перемещаю из эпицентра обладателя Кольца Земли за секунду до прямого попадания.

– Аккуратнее, так и убить можно, – подкопчённый и потрёпанный мужчина стоит между упавшими друг напротив друга Тсунаёши и Энмы. Первым пинок получает парень и отлетает назад. А потом Туман поворачивается к уставшей и лежащей пластом Небу и направляется в её сторону.

Достаю из кармана закреплённое там моё кольцо со стрекозой, честно переделанное Верде из коробочки и притащенное из будущего. Я не на столько глупая и наивная, чтобы лишать себя единственного преимущества перед лицом опасного врага, от которого спасать никто не придёт – Энма и Тсунаёши валяются по разным сторонам плато, пока остальных подростков держат неизвестно где, а Аркобалено не имеет право вмешаться. Надеваю кольцо на палец и заступаю дорогу злому от усталости и разочарования столетнем Туману. На меня смотрят с весельем и презрением, усмехаясь. Растягиваю губы в похожей гримасе. Да, мне самой эта идея кажется смешной и бредовой, но что поделаешь – тяжела и неказиста нынче жизнь протагониста, а сегодня я взвалила на себя роль вонгольского Тумана десятого поколения. Колени чуть трясутся, выкидываю вперёд руку с кольцом и кричу во всю мощь лёгких, выплёскивая напряжение.

– Энчантикс!

Маленькая стрекоза машет крылышками, взлетает с кольца и оказывается за спиной становясь полноценными крыльями, ощущаемыми как новая часть тела. Не уверена до конца как устроена анатомическая составляющая Пламени и его распространения в организме человека – книжек почему-то по данной тематике никто не выпустил и в обычных книжных не распространил – но под кожей будто струится шальное веселье, и всё кажется возможным. Хихикаю над собой и окружающими и отрываю ноги от земли, крылья за спиной послушно шевелятся, следуя отдаваемым мозгом командам. Восторг! Это первый раз, когда я использую дополнительные усилители для Пламени и способностей. Если остальные чувствуют тоже самое, я понимаю, почему они так любят тренироваться и стараются стать сильней.

На пробу создаю в воздухе уже подзабытую глефу и удивляюсь тому, насколько легко это удаётся сделать. Немного пролетаю взад-вперёд и вверх-вниз, взмахиваю не настоящим оружием и опять удивляюсь насколько просто удаётся поддерживать иллюзию.

– Наигралась? – древний Туман смотрит как на ребёнка. Хотя я по сравнению с ним и есть ребёнок. Глупый, неразумный, впервые дорвавшийся до пьянящей силы.

Волосы Дэймона Спейда удлиняются и перехватывают за конечности, распиная и растягивая их в разные стороны. Милый, но это же лишь в моей голове. Смеюсь и сбрасываю с себя оковы чужой иллюзии. Создаю портал за спиной оппонента и толкаю его туда, перемещая на край отполированного атакой Тсунаёши плато. В руках мужчины материализуется коса, а за спиной напоминающие мои крылья. Я проиграю. Я понимаю это чётко даже опьянённым свалившимся на него объёмом и концентрацией Пламени Тумана мозгом. Но мне надо что? Правильно – выиграть время и дать главной героине нашего маленького приключения прийти в себя и собраться с силами. Вдыхаю принесённый ветром морской воздух и со всей доступной новой части тела скоростью лечу на встречу с болью, унижениями и бесценным опытом, чтоб ему не стать последним в жизни. Тьфу-тьфу-тьфу.

***

– Стойте! – потрёпанная, победившая Тсунаёши заступает дорогу стражам Вендиче. – Вы обещали, что после победы над Дэймоном Спейдом освободите всех Хранителей. Всех. Мукуро – мой Туман и также подходит под это соглашение. Или, – маленькая храбрая почти-донна прищуривается, – стражи из Вендикаре не держат свои обещания?

Перемещённый ещё в начале небольшой экспрессии юного Неба телефон с включённой камерой записывает весь разговор на цифровой носитель. Улыбаюсь и перехватываю гаджет так, чтобы было удобно аплодировать. Тсунаёши слегка вздрагивает от резких звуков, а стражи поворачиваются. Делаю восхищённые глаза, глядя на Саваду – та слегка краснеет – и демонстрирую улики пристрастности стражей им самим, слегка помахивая телефоном. Готова поклясться, если бы на их лицах не было бинтов, глушащих звук, мы бы услышали скрежет зубов.

– Как и было обещано, мы освобождаем всех ваших Хранителей и не имеем ни к кому из них претензий. Но! – страж делает специальный акцент, выдерживая театральную паузу, – если в будущем кем-то из них будет совершено нарушение законов, пощады и поблажек не будет.

Тсунаёши торжественно кивает, принимая чужие условия. Стражи исчезают в своём могильно-холодном Пламени. Перемещаюсь к Мукуро и укладываю его голову к себе на колени – не весть что, но лучше, чем испещрённая атаками и с мелким крошевом земля. К нам уже спешат взрослые, неся с собой чемоданчики и что-то похожее на носилки. Быстрыми движениями поправляю повязку, сдвигая её обратно на глаз, перемещаю себе в руки навершие трезубца, которое всё это время валялось аккуратно лежало неподалёку, поправляю манжеты рубашки и одёргиваю рукава пиджака – чтобы имя соулмейта было не видно – чуть горблюсь и сжимаюсь, принимая как можно более испуганный и смущённый вид.

– И в кого ты такая прекрасная актриса? – фыркаю на чужой вопрос.

– В маму, – Аои Судзуки получает уже вторую номинацию за лучшую женскую роль на международных кинофестивалях. Будем считать, что это всё её гены.