После того, как Алекс и агент Васкез отнесли её в старую спальню, Кара не двигалась несколько часов. Она не спала. Не могла. Каждый раз, закрывая глаза, Кара видела себя, совершающей ужасные поступки. Она сбрасывала безжизненные тела с неба, рвала безликие трупы собственными руками, Кара перестала закрывать глаза после того, как трижды увидела собственные руки, вырывающие сердце Элайзы из груди. Вместо этого Кара решила смотреть прямо перед собой, за исключением того, что когда она свернулась в клубок, её руки находились как раз в поле зрения, и чем больше Кара смотрела на них, тем больше видит крови. Она встала и помыла руки раз семь, прежде чем осознала, что они были чистыми уже после первого раза.

Выйдя из оцепенения, Кара столкнулась лицом с двумя вариантами: либо спуститься вниз, где она слышит, как агенты Васкез и Дженсен расказывают Элайзе об условиях её полусвободы, что смешно, ведь Алекс должна будет остаться в Мидвейле. Или она может вернуться в свою спальню и остаться наедине с тревожными мыслями. Ни один из вариантов не казался привлекательным. Кара чувствовала, как внутри нарастала паника, дыхание становилось всё более поверхностным с каждым вдохом. Надвигался страх, и Кара чувствовала, что должно произойти что-то ужасное. Сердце силилось вырваться из груди, пока ребра сдавливали легкие, а холод пробирал до костей. Внезапно, что-то коснулось ноги, и Кара отскочила, отчаянно оглядываясь вокруг в поисках невидимого нападающего.

Это Стрики младшая, домашняя кошка.

   Стройная черная кошка обвила ногу Кары, периодически ударяясь головой о её икру, требуя внимания. Когда Кара, наконец, взяла её на руки и убаюкивала дрожащими руками, Стрики прижалась к вышедшему из-под контроля сердцу и замурлыкала. Кара сосредоточила всё своё внимание на том, чтобы почесать голову кошки, и дыхание постепенно успокоилось. Держать Стрики в руках утешительно, приземленно и Кара почувствовала себя лучше, чем в последние несколько недель. Человек и кошка сидели рядом на кровати, а Кара понимала, что готова лицом к лицу встретиться со словами полковника Хэйли и начать копаться в куче информации, которую обрушила на неё ДЭО.

   Первое в списке – поведение ДЭО относительно неё. Арестована и подвергнута жестокому обращению в бессознательном состоянии, судя по синякам на теле. Практически отравлена до смерти криптонитом, в попытке сдерживать активнее, чем было необходимо, её кормили меньше, чем требовала уникальная биология и демонстрировали в стеклянной камере, подобно низшему существу. Кара не могла не думать, что ДЭО сделали из нее пример, чтобы показать другим инопланетянам, что случится, если те не подчинятся. Но тогда почему она ещё жива? Если они хотели показать пример, почему же просто не убили её? Почему не провели публичную казнь? Кара могла придумать две возможные причины. Первая - избежание её превращения в мученицу. Убийство самого популярного пришельца перед остальными могло привести к непредсказуемым последствиям, серьёзно осложняя жизнь ДЭО. Вторая, и Кара надеялась, что дело именно в этом, потому что некоторые люди до сих пор высоко её ценят, и новости о казни могут спровоцировать массовый мятеж, сводя на нет работу ДЭО по контролю над пришельцами.

   Кара рассеянно чесала Стрики за ушами. Думать о людях, которые продолжают беспокоиться о Супергёрл было наполовину утешительно и наполовину угнетающе; это трогательно, но у неё не было возможности узнать, так как она не могла ходить окрестностями, спрашивая о пришельце-нелегале. В любом случае, Супергёрл больше не существовало, Хэйли и ДЭО позаботились об этом. Это возвратило её к последним мгновениям в Нэшнл Сити, новому закону и инструкциям Хэйли, всё это больше походило на условную свободу. Или даже условное существование. Кара могла существовать, если подчинялась правилам. Инцидент с красным криптонитом начинал казаться скорее предлогом для правительства, чтобы узаконить ксенофобию, чем настоящей причиной.

   Супергёрл оказалось трудно охватить недавние изменения политики в отношении людей с суперсилами и даже просто слегка отличающихся существ. Всего месяц назад все восхваляли миграцию, а сейчас кажется, что правительство готово отыскивать каждого отдельного пришельца. Раньше ДЭО обращались за её помощью каждый час, сейчас же они приходят посмотреть, как она горит. Действительно ли недавние неудачи её и Супермена сводят на нет всё то хорошее, что они сделали? Где же второй шанс? Разве тяжесть воспоминаний и пробелы в памяти недостаточное наказание? С небольшой помощью психотерапевта ДЭО, любовью и поддержкой друзей (вместо того, чтобы быть отрезанной от них) она была бы в порядке, она снова смогла бы защищать Землю. Кара жаждет этого больше всего на свете, шанса оправдать себя в глазах человечества, которое она поклялась защищать.

Кара чувствовала злость. Злость и вину. Злость, потому что действия ДЭО кажутся нерациональными. Она была наказана за то, в чём не виновата, Максвелл Лорд должен находиться под домашним арестом, а не она. Он должен отвечать за свои научные катастрофы, а не она. Глубокое чувство несправедливости поселилось в Каре, она хотела разбить всё вокруг, в особенности лицо Лорда. С другой стороны она чувствовала вину. Вину, потому что, хоть и не была спусковым крючком, но это всё же стало возможным из-за неё. Потому что она не работала над иммунитетом к криптониту. Потому что даже не думала, что такое вообще может случиться, она не ожидала этого. Потому что именно её слабость привела к тому, что инопланетяне будут находиться под жестким контролем. Семьи будут проверяться, родители потеряют работу, детей будут рассматривать, как угрозу. И личности, которые будут считаться слишком опасными, вероятно, будут убиты, спланировано и просто. Всё потому, что она была слишком слаба, чтобы противостоять синтетическому криптониту. Всё потому, что она слишком пренебрегала своей тьмой, чтобы иметь возможность справиться, когда её заставили прыгнуть прямо в неё.

   Но есть Алекс. И если Кара могла чётко выразить эмоции относительно ДЭО, то, когда доходит до сестры, она совершенно озадачена. Она привыкла, что сестра рядом, несмотря ни на что, но загадочная улыбка Алекс, адресованная ей в офисе Хэйли сбивает с толку, и у Кары возникает ощущение, что роль сестры в этом гораздо сложнее, чем кажется. На чьей стороне Алекс? Кара хотела бы сказать, что на её, но Алекс всегда была очень привязана к работе, и Кара не могла забыть, что во-первых, её сестра была против появления Супергёрл и даже, если это было давно, то все равно могло стать корнем проблемы. Тем более, после того, что случилось и слов, которые сказала Кара. Что, если Алекс обидилась на неё за те фразы и использует роль агента по надзору, чтобы заставить Кару заплатить за всё? Она понимала, что внутри говорит паранойя, но в теперешней ситуации не была склонна к позитивным мыслям.

   Кара глубоко вздохнула и Стрики беспокойно её обнюхала. В конце концов, придётся поговорить об этом с Алекс. Просто не сейчас, она пока не готова.

***

   Должно быть, Кара в какой-то момент уснула, потому что скрип двери в спальне напугал её. Элайза пробралась в комнату с дымящейся чашкой чая в каждой руке. Она ничего не говорила, только подвинула мягкое кресло ближе к кровати и протянула Каре чашку. Приемная мама и дочь потягивали чай в комфортной тишине, и Кара позволяла тёплому напитку и утешительному присутствию заполнить в ней трещины. Она решила, что любовь Элайзы никогда не может быть чем-то плохим, и нет ничего хуже, чем разочаровывать её. Она благодарна ей за присутствие.

Кара позволила теплому чаю усыпить её.

   Когда она снова проснулась, Элайза уже ушла и Алекс заняла её место. Кресло было отодвинуто ближе к окну, а она читала потёртую копию "Гарри Поттер и философский камень". Алекс поглощена книгой и не сразу заметила, что Кара проснулась, так что та воспользовалась возможностью понаблюдать за сестрой. Алекс теребила обручальное кольцо, а Кара чувствовала острую боль в сердце, когда вспоминала, как расстроилась Алекс, когда они последний раз говорили о её невесте. Она по-прежнему выглядела уставшей и напряжённой, но в то же время менее осторожной, возможно потому, что сменила форму ДЭО и сейчас одета в старую пару джинсов и толстовку Мидвейл Хай, которая, Кара на сто процентов была уверена, принадлежала ей, так как Алекс никогда не была в команде по легкой атлетике.

Должно быть, Алекс почувствовала взгляд, потому что захлопнула книгу и вздохнула: "Ты проснулась"

"Ага", — ответила Кара зевком: "А это моя толстовка".

"Успокойся, ты получишь её назад, я просто хотела надеть что-то удобное и спешно упаковывала вещи, прежде чем покинуть Нэшнл Сити".

"Можешь оставить её. Я, правда, не против".

"Спасибо, Кара".

 Они замолчали. Кара распознала признаки тревоги в своей сестре. Они не очевидны, так как Алекс обычно удавалось хорошо это скрывать, но Кара знала, что значит, когда она слегка дергала ногой, потому что не позволяла себе нервно подпрыгивать на месте. Или, когда она нарочно смотрела куда угодно, кроме человека, на которого должна смотреть. Кара решила спасти Алекс от необходимости начинать разговор: "Я не хочу говорить".

   Алекс перестала вертеть кольцо, и быстро подняла голову: "Нам, вроде как, нужно, Кара, это важно, даже если будет неприятно".

"Я не говорю, что мы вообще не будем разговаривать, Алекс, просто не сейчас. Пожалуйста. У меня была пара тяжелых недель, что, похоже, преуменьшение века, и мне нужно душевное спокойствие, хотя бы на пару дней".

"Хорошо, хорошо, я понимаю".

"И я не знаю, что чувствовать по поводу того, что случилось, как относиться к тебе. Я не хочу злиться за те вещи, которые не уверенна, что происходили. Не знаю, должна ли благодарить тебя, что до сих пор жива. И я не хочу связывать с тобой все травмы. Не знаю, какова твоя роль и пока у меня не хватит сил спросить, мы не можем вести этот разговор".

"Это справедливо, я понимаю. Если нужно время, я дам тебе его. Просто и потом я перестану говорить, как только ты этого захочешь. Чтобы ты знала, я не злюсь на твои поступки и слова из-за красного криптонита. Мы должны поговорить об этом и о ДЭО, но я не злюсь".

"Спасибо, Алекс", — тихо ответила Кара. Разговор утомлял, и это одна из причин, хоть и не самая важная, почему она не хотела продолжать. Алекс заметила конфликт в глазах сестры и знала, что должна что-то добавить, но после момента молчания, решила не делать этого. Взамен она насмешливо похлопала себя по колену и поднялась со стула.

"Как насчёт молчаливой прогулки? Мы можем пойти в Логово Льва, я слышала, они сменили владельца, и теперь мы меньше подвержены риску пищевого отравления".

"Что?", — возмущённо воскликнула Кара, вскакивая с подушек, словно чертик из табакерки: "Их еда была восхитительной!".

"Ага", — прыснула Алекс: "Если у тебя стальной желудок!".

***

Каре было приятно ощущать кожей солнце. Она приняла душ и сменила одежду ДЭО, всерьез подумывая сжечь её, на старую футболку и пару джинсовых шорт, которые лежали сверху в первой открытой коробке. Ей было немного прохладно, но солнце того стоило. Дом был в удалении от города, и сёстры бодро, но молча направились в центр города. Запах моря бодрил, и Кара больше не чувствовала желания убивать, в отличие о того момента, когда вышла из фургона. Мидвейл появился в поле зрения, и он точно такой, каким она его помнила, с пляжем, рядами разноцветных домов и отсутствием высотных зданий. Самое большое здание — библиотека, низкая квадратная постройка на Мейн Стрит. Однако, если бы у неё работало суперзрение, которого сейчас нет, она могла бы увидеть гигантский супермаркет. Но он за пределами города, так что это не считалось.

   Логово Льва находилось через дорогу от библиотеки, сколько Кара себя помнила. После долгих занятий она шла туда за картошкой фри и жирными чизбургерами. Передняя часть закусочной окрашена в голубой, красный и желтый, цвета Львов Мидвейл Хай, что довольно иронично, и Кара только сейчас об этом подумала. Вывеска: массивная деревянная голова льва, колеблющаяся от порывов ветра, такая же, какой Кара её помнила. Она не могла решить, утешительно ли это, или угнетающе.

   Внутри, Долли — голубоволосая девушка, которую Кара помнилп со старшей школы, приняла их заказ. Алекс заказала черный кофе, а Кара тарелку блинов, чтобы поддерживать видимость, хотя и не голодна. В закусочной кроме них был только один посетитель: темноволосая девушка в гигантских очках, читающая книгу, название которой Каре не было видно со своего места. Брюнетка ела пончик, разрезанный на небольшие кусочки, которые она подхватывает каждые несколько минут. Тишина. Единственное, что её нарушало – стук чашки Алекс о блюдце, и шуршание переворачиваемых девушкой страниц книги. Луч солнца проникал из окна, лаская бледную руку Кары. Она чувствовала себя теплее, чем когда-либо и гораздо спокойнее. Но, на самом деле, она уже не должна удивляться, когда все катится к чертям.

   Даже без своих сил, Кара знала, что должно случиться ещё до того, как это произойдет, это будто шестое чувство бывшего супергероя.

   Хлопок. Затем скрежет. Словно только что взорвалась шина, и кто-то потерял контроль над автомобилем. Девочка-подросток и её мама переходили улицу к закусочной именно в этот миг. Читающая девушка заметила их, и девочка-подросток с энтузиазмом помахала ей рукой. Никто из них не видел машину. Кара спешно встала, рука прошлась по столу, и она споткнулась, теряя драгоценные секунды. С каждым шагом Кара оставляла небольшие трещины в плиточном полу, но к тому времени, как она достигла двери и непреднамеренно сорвала её с петель, уже слишком поздно. Девочку-подростка и её маму сбила машина.

   Кара не двигалась. Она чувствовала себя прикованной к месту, неспособной даже моргнуть. Темноволосая девушка пронеслась мимо на помощь раненым. Кара услышала, как Алекс звонит в 911, а на заднем плане Долли сказала: "Это самое серьёзное происшествие в этом городе за все время".