Ветер проходил мимо ушей, превращая всё в белый шум, она могла бы сосредоточиться и отвлечься, если бы захотела. Кара бежала достаточно быстро, чтобы ноги едва касались земли, настолько быстро, что окружение не замечало её присутствия. После окончательного всплеска скорости, Кара остановилась посреди небольшой идеально круглой поляны. Она инопланетного происхождения, кратер переполнен растительностью, это напоминание о дне, когда она оступилась, приземлившись с чрезмерной силой. С годами трава снова вернула своё, и цветы начали прорастать там и здесь. Посреди осени зелень смешалась со светло-пурпурным цветом приморской газонницы.

Только Джеремайя знал об этом месте, она никогда не приводила сюда Алекс, и никто никогда не заходил так далеко в лес. Поляна осталась нетронутой с тех пор, как она в последний раз убегала так далеко от дома, до переезда в Нэшнл Сити. Она плюхнулась на спину, зависая в паре дюймов от земли, стараясь не раздавить ни одного цветка. Густой покров деревьев пресекал большую часть ветров, идущих с берега, и поляна оставалась тёплой. Не то, чтобы Кара могла чувствовать холод.

Небо чистое, без единой тучки, его светло-голубой цвет, казалось, бесконечный; по крайней мере, для чужих глаз, но не для Кары, ведь если она достаточно сконцентрируется, то сможет видеть сквозь атмосферу. Однако сегодня не день для подобных подвигов. Она хотела просто насладиться цветом неба Земли. Пчелы гудели, щебетали птицы; за деревьями непрерывно билось сердце Лены. Кара на мгновение погрузилась в этот звук, прежде чем вскочить на ноги, оставаясь в нескольких дюймах над землей. Сегодня у них назначена встреча.

***

Если Кара совершила сверхскоростной поход в ближайший город, чтобы купить несколько облегающих футболок, то никто не должен об этом знать. И, если она теперь восхищалась фигурой в зеркале, то опять же, это никого не касалось. Она просто проверяла, подходит ли старый лабораторный халат с логотипом NCU на нагрудном кармане. Он оказался немного свободен в плечах, из-за потери мышечной массы, поэтому Кара сделала 757 отжиманий. Опять же, только для себя. Ничего общего с Леной, вообще ничего.

Она шла по пляжу, не используя суперскорость, в пользу обычного, человеческого, очищающего ум, темпа. Кара остановилась у ворот дома, где Стрики отдыхала в луче солнца и секунду замешкалась, прежде чем нежно погладить её по голове. Стрики уткнулась в неё головой, когда Кара попыталась уйти, так что она осталась ещё на некоторое время, поглаживая её. Кошка и инопланетянин, вместе наслаждались солнцем. Поначалу это странно, снова сдерживаться, ощущать различные структуры кошачьего меха, но, в конце концов, она нашла правильный ритм, и Стрики замурлыкала.

Лена ждала на заднем дворе, она выглядела намного более отдохнувшей и такой мягкой в зеленой фланелевой рубашке с закатанными рукавами. Лабораторный халат лежал на скамейке рядом с ней, с книгой и пустой чашкой. Сердце пропустило два удара, когда Лена встретилась с взглядом Кары, и сердце блондинки затрепетало в ответ. Даже не думая, Кара раскрыла руки, когда она встала для приветствия. Лена шагнула в объятия, и Кара крепко обхватила её руками. Она чувствовала мягкость фланели на собственных голых руках, и нежную кожу под тканью, волосы Лены щекотали нос, чувствовался сладкий аромат шампуня, сердце Кары билось о грудную клетку, она испустила довольный вздох, прежде чем прекратить объятие.

"Оу", – выдохнула Кара, когда движение воздуха за Леной, напомнило ей о сумке на плече: "У меня есть для тебя подарок".

"Правда?".

"Ага", – ответила Кара, роясь в сумке, чтобы достать прямоугольный сверток в подарочной упаковке: "Вот", – сказала она, отдавая его Лене с неуверенной улыбкой: "Это для тебя".

Лена медленно, осторожно, почти ласково сняла упаковку, скользя пальцем под каждый кусочек ленты, не повреждая её. Как только она убрала бумагу, перевернула вверх лицом маленький холст, открывая картину: "Опоясанный пегий зимородок?".

"Я нарисовала его прошлой ночью, когда были проблемы со сном", – Кара потёрла шею, внезапно стесняясь пристального взгляда Лены на картину: "Я вспомнила, что обещала показать картины, а потом подумала, что могла бы сделать что-то только для тебя", – добавила она, покачиваясь на пятках: "Надеюсь, тебе нравится".

Для Кары время тянулось очень медленно, когда взгляд Лены оглядывал каждую деталь нарисованной птицы. Когда она, наконец, подняла голову, её глаза наполнены слезами: "Это прекрасно. Мне очень нравится".

Объятие, в которое она втянула Кару, любым другим человеком могло бы быть расценено, как сокрушительное. Они обнимали друг друга недолго, но находились так близко, что сердцебиения слились в одно: "У меня тоже кое-что есть для тебя", – сказала она, отступая, не зная о желании Кары стоять так вечно: "Даже две штуки. Внизу, в лаборатории".

Они оставили позади солнце и сад, погружаясь в глубины Земли, но когда следовали по всё более знакомому пути в лабораторию Лены, тепло не покидало Кару. Вероятно потому, что оно исходило не столько от солнца, сколько от человека, идущего рядом.

Для первого подарка не требовалось даже проходить весь путь в лабораторию: "Я добавила тебя в систему биометрической безопасности", – сказала Лена, указывая Каре, чтобы та сканировала руку на планшете. "Таким образом, ты сможешь приходить, когда захочешь".

"Лена…", – начала Кара, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить хотя бы часть чувств. Знание того, что Лена доверяет ей достаточно, чтобы открыть свои исследования, даже после того, как её предал единственный человек, который имел доступ, это значит больше, чем она когда-либо сможет выразить. 

"Ты такая же часть проекта, как и я", – с лёгкостью сказала Лена, преуменьшая тот факт, что даёт Каре доступ к секретной лаборатории: "Я не хочу, чтобы ты сдерживала себя". Планшет мигнул зеленым, и Кара услышала короткий стук двери и шкафов внутри, пока синхронизировались замки "Ну вот. Попробуй".

Кара медленно опустила руку на замок, стараясь не повредить дорогостоящее оборудование. Дверь с глухим стуком открылась, и после разгерметизации поднялся оглушительный поток воздуха. Она тяжело сглотнула комок, на мгновение, застывая на пороге, стараясь не думать о том, как отец поднимал её на руках, чтобы она могла самостоятельно открыть дверь лаборатории. Кара хотела, чтобы халат, который она несла в сумке, был его халатом, немного большим на неё; она ничего не могла поделать и, вопреки всему, надеялась, что он будет ждать по другую сторону двери.

Если Лена и заметила моментное колебание, то не заостряла на этом внимание. Вместо этого она прошла мимо Кары в лабораторию. И когда Кара уловила знакомый запах сладкого апельсина и корицы, запах, столь чуждый Криптону, это помогло избавиться от воспоминаний. Странно, как Лена одновременно напоминать ей о Криптоне и, в то же время, связывать с этим, человеческим, миром. Всё, что делало Кару той, кто она есть, казалось более реальным, когда Лена рядом. 

***

Было что-то бесконечно трогательное в том, как Лена отдала ей лист бумаги, сложенный в четыре, с небольшой осторожной улыбкой на лице "Пока что здесь немного", – сказала она: "Просто идея, над которой я работаю, но, в любом случае, мне хотелось показать тебе".

Кара осторожно развернула бумагу, открывая взору сложную последовательность цифр и небрежный набросок.

Набросок костюма.

Суперкостюма.

"Не обращай внимания на дизайн", – нервно сказалаа Лена, когда Кара продолжила молчать "Это просто… просто на случай, если ты когда-нибудь снова сможешь стать Супергёрл", – она проглотила комок в горле: "Если ты захочешь. Важная мысль – я работаю над противокриптонитовой защитой. Чтобы тебе больше не приходилось проходить то, что ты пережила. Никогда больше".

"Ты делаешь для меня защиту от криптонита?", – тихо спросила Кара, её голос слегка дрожал.

"Да. И костюм – только одно из возможных применений, но я думала о чем-то более похожем на ремень, чтобы ты могла носить его ежедневно с джинсами, или браслет. Что-то незаметное".

"Это потрясающе, Лена. Спасибо".

"Да?", – спросила Лена, хотя это звучало скорее как облегченный вздох, чем слово.

"Ага", – подтвердила Кара с улыбкой: "Не знаю, смогу ли когда-нибудь снова стать Супергёрл", вероятно нет, "Но отсутствие страха криптонита изменит жизнь".

"Буду честна, когда Лекс впервые рассказал мне о Криптоните", – сказала Лена, слегка запинаясь на имени брата: "Я подумала: А что такого? Я могла умереть тысячами различных способов, потому что я человек, и есть только одна вещь, которая может навредить тебе и твоему виду. Но изменила свое мнение, и я рада, что сделала это, потому что, если я могу помочь, то никогда больше не хочу видеть, как тебе больно".

"Спасибо, что сказала мне", – мягко ответила Кара, удивляясь внезапному признанию: "Думаю, я могу понять, почему ты так думала, люди такие хрупкие", – легко захихикала она: "уязвимые", добавила она шепотом. "И это не меняет моего взгляда на то, что ты делаешь для меня. И, конечно же, не меняет того, какой я вижу тебя".

"А какой ты меня видишь?", – вопрос прозвучал нерешительно, но ясно, что Лена хотела быть смелой, так что она выпрямилась, когда задала вопрос.

"Я вижу тебя гениальной, доброй, замечательной женщиной", – ответила Кара без промедления: "А ещё красивой", – добавила он шепотом: "Ты великодушная, самоотверженная, смышлёная. На Криптоне ты была бы среди величайших представителей вида", идеальное совпадение "Мне так повезло, что ты есть в моей жизни".

Кара не знала, кто шагнул первым, но они внезапно оказались невероятно близко друг к другу. Губы Лены всего в нескольких дюймах. Четыре коротких слова и наклон головы – всё, что было нужно. Похоже, что она тоже этого хотела, её зрачки расширились, руки на полпути между ними и двигались к Каре, а сердце бешено билось. Она стояла на цыпочках, приоткрыв рот. И Кара надеялась, что Лена задаст вопрос, который она сама не в состоянии сформулировать. Я могу поцеловать тебя?

Внезапный писк, сопровождающийся паническим побегом, заставил их подпрыгнуть от удивления "Блядь!", –воскликнула Лена, поворачиваясь к источнику шума: "Мои крысы!".

Кара никогда в жизни не ненавидела крыс так сильно.

***

Они работали настолько синхронно, что Кара больше и больше убеждалась, что Лена заняла бы своё законное место в Гильдии Наук. Она сосредоточенная, сообразительная, но разум открыт для любой возможности. Она работала быстро, но осторожно, всегда в курсе последствий любой ошибки. Работать рука об руку с ней – волнующе, это ощущалось как жизнь, которая была бы у Кары, если бы Криптон никогда не взорвался, если бы у неё была возможность войти в Гильдию Наук, если бы она могла день за днём работать в современной лаборатории, среди величайших.

Лена и в самом деле её красное солнце.

Теперь, когда Кара могла признаться, откуда знает о сыворотке, им намного легче работать. Ей не нужно было перекручивать вещи, чтобы притворяться, что она не пришелец, притворяться, что она не умная. Она привыкла приглушать интеллект рядом со всеми, но рядом с Леной не нужно было это делать. Лена позаботилась об этом, она пообещала, что Каре не придется скрываться рядом с ней, она повторила фразу несколько раз, словно пыталась вбить это в мозг Кары. Так что, рядом с ней Кара могла не сдерживать себя, по крайней мере, если говорить о науке.

Изолировать часть сыворотки, которая, по мнению Кары, являлась причиной смертности, легко, особенно после того, как последовала совету Лены переключиться на способности криптонца. Кара обнаружила, что наука её народа похожа на езду на велосипеде, если ты научишься, то это навсегда. И Лена догнала её довольно быстро, рисуя конверсионный стол на листе бумаги. Периодически она просила Кару написать слово на криптонском рядом с зашифрованной запиской IPA. Кара обещала себе, что когда-нибудь расскажет Лене всё о её языке.

Добавить изотоп 454 оказалось немного сложнее, ученые на Криптоне прекратили исследования раньше, чем нашли стабильную сыворотку, и вместо этого переключились на наноботов. Так что эта часть зависела от Кары и Лены. Они часами занимались подсчетами, почти пропуская обед, хотя Лена заварила кашу быстрого приготовления на горелке, когда живот Кары начал слишком громко урчать.

Они определили правильные пропорции в конце дня, после семи мертвых крыс, всем им Кара дала имена, с целью устроить достойные похороны, и двух разбитых мензурок. Лена поняла, что держала планшет вверх ногами, после пятой крысы, и из-за этого неправильно читала формулу. Восьмая крыса, Бернард, не начал метаться, не страдал от мгновенного некроза, а анализ его крови показал, что сыворотка эффективно борется с заболеванием. Они отвлеклись от анализа крови на секунду, радостно глядя друг на друга, но этого достаточно, чтобы пропустить момент, когда клетки начали размножаться, некоторые из них почти светились. Бернард начал парить в воздухе, и Лена схватилась за голову, так что Каре пришлось забрать её из лаборатории с обещанием, что они поработают над этим на следующий день, и на следующий, и после него, до тех пор, пока не разгадают формулу.

Лена успокоилась и сохранила Бернарду жизнь; но отказалась смотреть Спасателей во время отдыха. Кара признала, что это была несвоевременная шутка, и это, по крайней мере, вызвало у Лены улыбку. Она улыбнулась шире, когда Кара согласилась остаться на ужин.

***

"Как работали нанороботы?", – позже спросила Лена, когда они поудобней устроились на диване с Великой Британской Выпечкой, включенной фоном, и это забавляло Кару. "Вам вводили их при рождении? Чтобы на всю жизнь предотвратить заболевания?".

"Ну, нет. Но такая была изначальная идея. Эм… наноботы имели тенденцию захватывать тело хозяина, если находились там слишком долго. Это было ещё до моего рождения, так что я не видела собственными глазами, но фотографии были не очень", Кара не могла не содрогнуться от воспоминания, и Лена с беспокойством подняла голову с плеча девушки. "Ученые закончили тем, что разработали способ дистанционного управления ими, и они стали очень эффективными. Их нужно было вводить в безопасной среде, но они могли избавить от рака, ну или криптонской версии Земного рака, за считанные минуты". Кара замолчала, резко вдыхая и на секунду закрывая глаза "До того как Криптона не стало, мой отец работал над вакциной, которая полностью избавила бы нас от необходимости наноботов. Мы могли бы избавиться от любой болезни посредством вакцины, но рак был хитрой штукой, даже на Криптоне, особенно, учитывая наши проблемы с окружающей средой".

"Эта технология будет работать на Земле?", – спросила Лена, ласково поглаживая руку Кары. "Мы можем воссоздать здесь кусочек Криптона?".

"И да, и нет", – медленно ответила Кара, понимая тонкость вопроса. Это то же самое, что она пыталась подтолкнуть Лену к действию, воспользовавшись изобретениями, украденными её братом. "Земля недостаточно развита технологически. И хотя я не сомневаюсь, что мы с тобой достаточно талантливы, чтобы повторить всё здесь, на это уйдут годы".

"Которых точно нет у мамы Долли", – грустно прошептала Лена.

"Это так. Но ты добьёшься успеха. Никто не лечит рак за один день, никто не ждет от тебя этого. Это просто неудача, и она совсем не означает, что у тебя не получится. Ты гениальная".

"Мы", – твердо ответила Лена: "Мы сделаем это".

***

Они вступили в новый ритм, повседневность, которая не беспокоила Кару. Утром они работали в лаборатории, анализировали лекарство, тестировали разные версии, придумывали имена летающим крысам. Затем Кара работала в библиотеке, а Лена изучала файлы Алекс в поисках тени Лилиан. Когда Кара заканчивала работу, они возвращались в лабораторию, иногда что-то проверяли, иногда просто отдыхали, "воспитывая" летающих крыс. Большинство дней Кара оставалась на ужин.

В первую пятницу после освобождения Кары от криптонита, Лена пригласила её и Алекс на вечер кино вместе с Сэм и Руби. У Кары и Сэм было соревнование по поеданию попкорна (Кто может съесть больше? Кара), а затем соревнование по армрестлингу (Сэм победила только потому, что Кара засмотрелась на волосы Лены). Той ночью была очередь Руби выбирать фильм, она выбрала "Марсианина", её единственный способ доказать маме, что 90% фильмов технически невозможные, это интерес, который она разделяла с Карой. В итоге она уснула, прислонившись к маме и Алекс, раньше, чем Мэтт Дэймон успел сбросить давление в костюме, чтобы выбросить себя в космос. Кара поражена согревающим сердце чувством принадлежности, она несла его всю дорогу домой. Перед тем, как уснуть в ту ночь, она проверила сердцебиение Сэм и Руби, чтобы убедиться, что они в безопасности, прежде чем настроиться на Алекс, а затем на Лену.

Погода становилась более холодной, настолько, насколько это может быть в Калифорнии, и Лена начала носить то, что она сама назвала "уродливой ветровкой", свободную зеленую парку. Кара просто думала, что она выглядит мило. Ночи кино стала обычным явлением. И в субботу утром они вместе поддерживали Руби на одном из футбольных матчей. Тренер Стоун здесь, они немного поговорили о Джен, и Кара не расстраивалась из-за этого.

Иногда, когда она дремала в гостиной Лены, и Сэм бросала в неё попкорн, или когда шла домой с Алекс, и они останавливались, чтобы пособирать ракушки на пляже, Кара думала, что может привыкнуть к этому, что такой может быть её жизнь. Иногда вечерами Алекс дразнила Кару из-за того, как она смотрит на Лену, и Кара думала, что поцелует её завтра. Бывали вечера, когда она несла Руби к машине, пока Сэм говорила с Элайзой о воспитании подростков, потому что они были в её доме, а не у Лены.

Временами Кара просыпалась с криком, мокрой от холодного пота, а на потолке появлялись горелые следы. Бывало, что она видела сны, в которых душит Дж’онна, или топит Элайзу, или разрывает на части Лену, и Алекс обнимала её до самого утра. В дни, следующие за такими ночами, летающие крысы не казались такими уж смешными, а мир становился слишком громким, рубашки – слишком жесткими, а оригами, которые она дарила Лене – в основном, всего лишь, уродливые мятые бумажки. В такие дни, её не волновало, что Лена сама выбирала имена крысам, или что сохраняла каждую оригами-птицу, подаренную Карой, или что Элайза сделала пирог с орехами, чтобы подбодрить её. В такие дни миссис Майкл находила её в подсобке библиотеки, зажимающей уши руками и закрывшей глаза. Она никогда не задавала вопросы, только раньше отпускала домой с шоколадом, завернутым в ужасающе блестящую фольгу.

Сегодня одна из тех ночей, и Кара сидела на крыльце, потому что начала видеть кровь, как только закрыла глаза, и Алекс заслужила всю ночь отдыха, когда ей не нужно заботиться о ней. Она только начала лучше спать без Мэгги, и Кара не хотела её беспокоить. Она прижала колени к груди, в основном, по привычке, ей не было холодно. Шорты в клетку оставляли ноги непокрытыми, и если бы она была человеком, то непременно покрылась бы мурашками. Шрамы на левом колене сияли в лунном свете. У неё не так много шрамов, все они меркнули под желтым солнечным светом, даже те, что на запястьях. Был ещё один на лбу, с тех пор как она с энтузиазмом ударилась головой о стол в столовой, когда ей было шесть, и один на колене, она сломала ногу за несколько недель до смерти Криптона. Это единственный знак, который она несла на себе, след прохождения наноботов в теле, точка входа и извлечения.

Кара подпрыгнула на ноги раньше, чем смогла точно сформулировать мысль.

Точка извлечения.

Вот оно.

Наноботы никогда не оставались в теле слишком долго, и сыворотка не должна.

Кара бросилась бежать, ей нужно сказать Лене прямо сейчас, и неважно, что на часах два часа ночи. Она набрала полную скорость, прежде чем резко остановиться и вернуться, чтобы оставить Алекс записку. Она у Лены меньше чем за тридцать секунд, выхватила ключ от скрытого цифрового замка и за мгновение бросилась вверх по лестнице. Она быстро обошла Крипто только для того, чтобы остановиться как вкопанная у спальни Лены, наконец понимая, что столь внезапное появление могло вызвать сердечный приступ. Она медленно открыла дверь, задерживаясь на пороге, и тихо проговорила её имя. Сердце Лены резко ускорилось, и она вскочила, размахивая карманным ножом, который ранее находился под подушкой. Кара отбросила этот факт, решая разобраться с ним позже.

"Какого хрена, Кара!", – закричала Лена, включая свет и понимая, кто эта фигура на пороге: "Что ты здесь делаешь?".

"Я знаю, что делать с сывороткой", – просто ответила Кара.

"О Боже. Да, это определенно не может ждать до утра", – Лена сложила нож и отбросила его в сторону, прежде чем встать с постели, и оступиться, падая прямо в объятия Кары. На ней просторная полосатая футболка и клетчатые пижамные штаны с дыркой на колене; она выглядела совершенно очаровательно, как для того, кого только что резко разбудили посреди ночи. "Пойдем", – бросила Лена, и потащила Кару за руку с маниакальной энергией, которая контрастировала с её сонным голосом. Она схватила халат и бросилась вниз по лестнице, пропуская последние три ступеньки, и Кара решила парить позади, потому что, если она также начнет прыгать по ступенькам, она была уверена, что просто пробьет их.

"И", – сказала Лена, как только они заперлись в лаборатории, слегка задыхаясь, щёки покраснели, а волосы – идеальный дом для птенцов: "Что у тебя за идея?".

Каре пришло в голову, что Лена согласилась встать посреди ночи, даже не зная деталей того, что хотела Кара, и она чувствовала себя неловко, от понимания, что Лена настолько ей доверяет. "Я не могла уснуть", – ответила она: "Сидела на улице, и вспомнила кое-что о Криптоне, большинство дней я не думаю об этом, потому что происходят другие важные вещи". Лена кивнула, убеждаясь, что Кара знала, что она слушает, не прерывая "За пару недель до гибели Криптона я сломала ногу. У меня есть шрам на колене. Я говорила тебе, что мы не оставляем наноботов в теле, и в этом-то и дело, у меня нет наноботов, бегущих по венам, потому что они были извлечены, сразу после того, как закончили свою работу".

"Нам просто нужно извлечь сыворотку, прежде чем она превратит пациента в сверхсильное существо", – медленно прошептала Лена.

"Точно! И у тебя уже есть пистолет для извлечения, опытный образец, который ты использовала на мне, он является хорошей базой для работы".

"Сыворотка может быть настолько сильной, насколько нам нужно, просто её нельзя оставлять внутри. Кара, ты гений!".

"Хотела бы я подумать об этом раньше", – сказала Кара, хотя на самом деле имела в виду не это. Работа с Леной над поиском лечения была идеальна, и она бы не отняла ни одного из их безумных дней в лаборатории.

"Ты думала над этим, знаю, и этого более, чем достаточно", – уверенно сказала Лена "У тебя есть сейчас время, чтобы поработать над этим?", – спросила она, лихорадочно вытаскивая детали: «Что я говорю, конечно, у тебя есть время", – пробормотала она: "ты разбудила меня в два часа ночи, чтобы поработать над этим".

"Мы можем поработать сейчас", – сказала Кара, осторожно кладя руку на плечо Лены, чтобы сдержать лихорадочное возбуждение: "Но только, если ты сделаешь глубокий вдох и успокоишься. Я не хочу, чтобы ты случайно себе навредила".

"Я веду себя безумно, не так ли?", – она вздохнула, немного успокаиваясь.

"Ты составляешь серьезную конкуренцию безумному ученому", – сказала Кара, ухмыляясь: "Но, это, вроде как, мило", – быстро добавила она, когда Лена посмотрела на неё с напускной холодностью.

"Не пытайся меня заболтать, Зор-Эл, у нас есть работа".

Только этого предложения и того, как Лена его произнесла, с легким акцентом на имени, было бы достаточно, чтобы подпитывать Кару в течение тысяч часов работы в лаборатории.

***

Они работали в тандеме, Лена разбирала прототип, чтобы оставить полезные части, а Кара воссоздавала более раннюю версию сыворотки с формулой Лены и изотопом 454. Временами, Кара паяла что-то, используя тепловое зрение, а Лена помогала ей расшифровать свой шаткий почерк. Уже позднее утро, когда они, наконец, завершили работу; чёрная сыворотка лежала рядом с блестящим пистолетом-экстрактором. На щеке Лены осталось машинное масло, а на рукавах Кары что-то неизвестного происхождения.

"Время теста", – устало сказала Лена.

Они выбрали одну из немногих крыс без суперсил, крошечного грызуна с опухолью на шее. Кара назвала её Мэрин. Рука Лены дрожала, и она обвила её другой рукой, чтобы унять дрожь. Она быстро отправила молитву Рао, и ввела сыворотку. Они поместили животное под сканер, следя за работой сыворотки, благодаря идее добавления неаллергенного производного йода в качестве контрастного вещества. Кара сделала забор крови, и поместила под микроскоп, пока Лена готовила пистолет, оставляя настройку на втором варианте, ведь крыса намного меньше человека. Кара дала согласие, как только последние злокачественные клетки исчезли под микроскопом, Лена приложила пистолет к маленькой канюле, ведущей к крысе.

Она нажала на курок.

Пистолет тихо загудел, и они на мгновение задержали дыхание, не осмеливаясь подвинуться ни на дюйм. Картридж заполнился чёрной жидкостью. На сканере они наблюдали, как сыворотка исчезает из вен. Они молчали, боясь сглазить, если и дальше будут так усиленно формулировать мысли в голове. Лена, затаив дыхание, наблюдала, как Кара взяла ещё немного крови, чтобы проверить под микроскопом. Клетки не размножались. Они не светились. Выглядели как обычные, здоровые клетки. И крыса не начала парить. "Это работает", прошептала Лена. "Это работает", – снова сказала она, уже громче: "Кара, мы сделали это!".

Мозг Кары пытался осознать это, продолжая попытки принять тот факт, что у неё была идея, которая не была глупой и сработала. Лена открыла и закрыла рот несколько раз, явно пытаясь найти лучшие слова, которые поместят в учебники истории рядом с её именем. И по правде говоря, она выглядела немного безумно, с распущенными волосами, блестящими глазами и масляным пятном на щеке. И Кара не думала, не тратила время на догадки, она сделала шаг вперед и поцеловала Лену.

Поцелуй длился секунду, максимум две; прежде чем Кара отпрыгнула, бормоча слова: "Прости, я не должна была…. Мне стоило спросить".

"О, ради Бога", – воскликнула Лена с намеком на что-то, чего Кара никогда раньше не видела в её глазах. "Или Рао, или кого угодно, заткнись, Кара". Она сделала шаг вперед, преодолевая расстояние, которое оставила между ними Кара, и прижалась к ней губами.