Мир перестал вращаться. Или не перестал, Кару это не волновало. Мир мог делать что-угодно, она поцеловала Лену, это единственное, что имело значение. Вся вселенная свелась к Лене.

Кара не помнила поцелуя, похожего на этот. Это неистово и неспешно, мягко и лихорадочно. Словно ткань времени приспосабливалась к ним, позволяя испытать всё сразу. Лена обняла её за шею, притягивая ближе, а Кара обхватила её талию. Она не задумывалась о сдержанности и контроле силы, потому что, каким-то образом, Лена, прижимающаяся к ней сейчас, казалась неуязвимой.

На этой планете у Кары не могло быть одышки, но она чувствовала жжение в лишённых воздуха легких, когда Лена отошла, чтобы отдышаться. Кара захныкала от потери контакта, хотя звук не определялся, как её собственный. Их губы мгновенно вернулись друг к другу, сталкиваясь с чуть большим жаром, и чуть менее мягко, рты приоткрыты в безмолвном приглашении. Стон, который последовал за первым прикосновением их языков, принадлежал им обеим.

Кара прижала Лену к рабочей станции, и стона, который сорвался с губ, когда бедра коснулись холодного стола, достаточно, чтобы придать Каре смелости. Она отстранилась от Лены только для того, чтобы коснуться губами острого угла челюсти, и скользнуть вниз к дразнящему изгибу шеи. Руки Лены скользили под ворот футболки, они холодные – резкий волнующий контраст с теплой кожей. Кара провела руками вдоль талии и ягодиц, чтобы сжать их покрепче и поднять Лену на стол. Ногти впились в спину, когда Кара нашла особое место у основания шеи. Звук, который она вызвала, мгновенно стал любимым. Лена обвила ногами талию, пытаясь ещё сильнее притянуть к себе Кару, и ей пришлось опереться на стол, когда бедра сильно врезались в ответ.

Треск плитки оглушительный.

Кара отскочила, отрываясь от Лены так быстро, как только могла, чтобы не навредить ей: "Извини", – сказала она, задыхаясь: "Извини. Я увлеклась".

"Думаю, мы обе увлеклись", – хриплым шепотом ответила Лена, пытаясь отдышаться: "Всё в порядке".

"Нет, не в порядке", – сказала Кара, её голос напрягся, будучи на грани паники: "Я могла сделать тебе больно".

"Но не сделала", – просто ответила Лена: "И я слишком увлеклась, так что, пожалуйста, не извиняйся".

"Я так боюсь причинить тебе боль", прошептала Кара, отводя взгляд.

"Я знаю это, дорогая", – тихо сказала Лена, неуверенно подымаясь, чтобы подойти к Каре: "Я знаю это. Мне жаль, что ты должна бояться чего-то подобного".

"Я могу раздавить тебя", – сказала Кара со слезами на глазах: "Разорвать тебя пополам одним объятием".

"Ты не сделаешь это. Я тебе доверяю. А теперь, почему бы нам не пойти в постель", – сказала Лена, медленно протягивая руку, чтобы смахнуть слезы: "Спать", – быстро добавила она: "Мы слишком долго не спали, ты устала".

"Да", – ответила Кара, вздыхая: "Хорошо".

"Можно тебя поцеловать?", – нежно спросила Лена.

Кара замешкалась, сканируя тело на предмет остаточной неконтролируемой силы и кивнула "Да".

Лена оставила на её губах лёгкий поцелуй, прежде чем отойти, переплетая пальцы и медленно направляясь к двери.

Она не отпускала руку на протяжении всего путешествия на поверхность. И Кара предпочла сосредоточиться на этом, на мягкости кожи, пульсе на артерии, а не на громовом звуке собственных шагов, слишком сильном запахе пыли, тяжелом воздухе, который следовал за ними по пятам. Она позволила вести себя в квартиру, позволила Лене принять на себя управление, хотя и сама знала путь наверх, и могла бы найти его даже с закрытыми глазами  

***

Лена дала чистую пижаму, чтобы она могла переодеть собственную. И когда Кара вышла из ванной, одетая в немного маловатую толстовку Супергёрл с капюшоном, то оставила семь потрескавшихся плиток. Лена настаивала на том, что всё в порядке, Кара думала, что это не так, но уступила, потому что были более значительные проблемы, на которых нужно сосредоточиться, вроде попытки не слушать, пока Лена принимала душ. Или тот факт, что она вышла из душа только в полотенце, потому что забыла взять сменную одежду. Они приготовили кашу, и Каре нравилось это всё больше и больше; не из-за вкуса, который всё ещё ужасен, а потому, что это стало их фишкой.

Трапеза началась тихо, их ноги переплелись под столом и это сопровождалось застенчивыми улыбками, но все быстро изменилось, когда Кара поняла, что не может вынести звук собственного глотания. Она продолжила есть, потому что, на самом деле очень голодна. Но когда закончила, слезы стекали по лицу, и Кара знала, что если не найдет, чем занять руки, то просто оторвёт уши. Лена выглядела растерянной, она пыталась протянуть руки, но передумала, и они зависли между ними в попытке утешения. В конечном счете, это успокоило Кару, потому что она не могла выдержать выражение лица Лены, хотела прикоснуться к ней и получить прикосновения в ответ.

Но этого не могло быть, если она не контролировала силы.

Кара сосредоточилась на взволнованном сердцебиении Лены и медленно вдохнула, пока не почувствовала, что может быть достаточно осторожной, чтобы протянуть ей руку. Руки Лены часто холодные, но это не имело значения, ведь у Кары они всегда теплые, таким образом, они уравновешивали друг друга.

"Извини", – грустно сказала она: "Иногда всего становится слишком много".

"Тебе не нужно извиняться", – ответила Лена, её голос звучал подавленно: "Кажется, это происходит часто".

"Мои силы больше не заглушаются, поэтому я должна помнить, что нужно держать себя под контролем, сосредоточиться только на одном звуке, или одной вещи".

"Ты слышишь моё сердцебиение прямо сейчас?", – мягко спросила Лена: "Сосредоточься на нем?".

"Это именно то, что я делаю", – ответила Кара с легкой улыбкой: "звучит тревожно".

"Потому что так и есть. Тяжело знать, что ты страдаешь".

"Я…".

"Но не смей извиняться за это", – быстро перебила Лена: "И не сдерживайся. Если ты плохо себя чувствуешь, дай мне знать, и если я смогу чем-то помочь, скажи мне".

"Как ты узнала, что я собиралась извиниться?".

"Я думаю, что немного тебя знаю", – ответила Лена, слабо посмеиваясь.

"Наверное, так и есть", – сказала Кара, на её лице появилась лёгкая улыбка.

***

Они легли спать около полудня, завернувшись в простыни, и отказываясь отделяться друг от друга. Кара согревала пространство своим сверхъестественно тёплым телом, и на мгновение показалось, что Лена снова собралась снять штаны, но, в конце концов, решила не делать этого. Кара старалась не слишком расстраиваться из-за этого.

Лена сразу же уснула, в отличие от Кары. Она истощена как физически, так и умственно, но не могла спать. Для нее это обычное явление, она научилась жить с этим. Кара не спала некоторое время, слушая мир, слушая Лену. Она позволила звуку волн и ветра смешиваться с её сердцебиением. Это успокаивало.

Лена закрыла жалюзи, но Кара без труда видела комнату. Стена напротив кровати скрыта шкафом-купе от пола до потолка. Сами двери покрыты выцветшими винтажными плакатами NASA, напечатанными дома на дешевой бумаге. Другая стена исчезла за массивной книжной полкой, на которой она видела все оригами, которые подарила Лене. Она сохранила их все, даже те, что выглядели так, будто их пожевал Ягрум.

Один из плакатов Лены: воображаемое изображение Кеплера-16б, изображало два солнца, красное и желтое, и Кара уснула, гадая, каково это – жить на планете с обоими.

Она проснулась от крика, зова о помощи, настолько громкого, что казалось, будто тот звучал прямо рядом с ней. Это не Лена. И не она сама.

Он доносился с расстояния в два города, в десятках миль отсюда.

"Помогите! Кто-нибудь помогите мне!".

Кара встала с постели менее чем за секунду. Она накинула на голову капюшон толстовки Супергёрл и открыла окно, готовая броситься в небо, готовая помочь.

Голос Лены останавил её: "Кара?", сонно позвала она, растерянность появилась на её лице. "Что ты делаешь?".

Кара замерла, её ноги уже не касались земли "Кому-то нужна помощь. Мне нужно…" Идти? "О Рао, я не могу этого сделать". Она опустилась на землю, внутренности сжимались от того, что она собиралась сделать. "Они бы знали, что это я. Если они найдут меня, они найдут тебя…"

"Оставь меня в покое! Помогите!".

"Руки вверх! Никому не двигаться!".

"Эй, моя сумка! Вор!".

"О Боже, так много крови… Кто-нибудь позвоните 911!".

Как будто тот первый зов о помощи открыл слух Кары для остальных. Она слышала их все, каждую мольбу, каждую слезу, скатывающуюся по щекам, каждое дрожащее дыхание, хруст костей, звуки пуль, визг шин, отказ двигателей, боль, смерть.

Небольшая часть её, которая заботилась о Лене и семье, единолично ответственна за удержание её на месте. Канал мозга, который ещё настроен на сердцебиение женщины рядом с ней, был причиной тому, почему она не находилась уже на полпути в город. Она ненавидела себя за этот выбор. Ненавидела ДЭО за то, что они сделали этот выбор раньше.

Кара сильно сжала руки и это больно, но она это заслужила.

"Кара? Кара, послушай меня", голос Лены проник сквозь завесу криков: "Ты не можешь пойти туда, и знаешь это".

"Я слышу их все. Мне нужно что-то сделать, Лена", – Кара стояла на месте, но дыхание перехватило, и она не могла найти слов: "Мне нужно что-то сделать".

"Ты не можешь. Если ты пойдешь однажды, возможно, никто не заметит. Но ты захочешь сделать это и во второй и в третий, и тогда это будет опасно для тебя".

"Это не вопрос желания, Лена", – ответила Кара сквозь стиснутые зубы, все тело дрожало от обиды: "Я должна сделать это. Спасение людей – моя цель. Мое назначение".

"Нет, это не так. Ты не всевидящая и не можешь быть везде, ты не можешь спасти всех, и сейчас, извини, но сейчас тебе вообще не безопасно спасать кого-либо. Спасать мир не твое назначение".

Голос Лены слишком сдержан и рассудителен, и красная пелена появилась перед глазами Кары.

Она видела вспышку того, что должно быть только страшным сном.

Она должна уйти.

Кара сбросила толстовку Супергёрл. И застряла. Она проделала это с большим трудом, как для чертового супергероя. И Лена была слишком близко. Опасно близко.

Кара убежала. Из спальни. Из квартиры. Из мастерской на улицу. Она бежала так быстро, что никто не мог её увидеть.

Достаточно быстро, чтобы никто не мог последовать за ней.

***

Кара бежала прямо в лес, сбив по дороге дерево. Может это случайно, а может, и нет.

Она свернула с дороги, убегая все дальше в темный покров деревьев. Где никто не сможет её найти. Где никто даже не подумает искать. 

Она пробежала через свою поляну, оставляя след из измельченных цветов на пути. Каре потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она сделала, когда начали падать лепестки. Она резко остановилась, как вкопанная посреди цветочного поля. Каким-то образом ей удалось проложить тропинку прямо посредине, и теперь она разделена траншеей на две части одинакового размера. Кара решила закончить работу, разрушая то, что осталось от этого места. Она наклонилась, готовая сорвать землю, ошеломленная необходимостью что-то разрушить.

Уничтожить что-то прекрасное.

Это было бы так легко сделать.

Затем она подумала об Элайзе, и это так удивило, её Земная мама не была обычным человеком, врывающимся в разум, так что она останоаилась, пальцы уже зарылись в землю. Это из-за цветов, подумала Кара, и того, как Элайза ухаживала за садом. Она так тщательно выбирала цветы, учитывая особенности Кары, чтобы у них не было сильного аромата.

Кара упала в грязь, и это, вероятно, было бы больно, если бы она не была неуязвима. Она даже не слышала, как тело соприкоснулось с землей, уши оставались в плену зовов о помощи. Она выключила их один за другим, отсекая один голос за другим, один крик за другим. Это ужасно, сознательно отказываться слушать тех, кто нуждался в помощи, и Кара чувствовала, что разрывается на части; между потребностью спасать всех и голосом разума. Разум говорил голосом Лены. Но Кара не плакала. Она не считала слезы подходящими для выражения чувств.

Кто-то еще плакал. Кто-то, кого она не смогла отключить. Лена.

Она пыталась. Старалась не слышать её, сосредоточиться на чем-то ещё: на звуке ветра в траве, на самолете, летящем далеко над ней, но всё равно слышала Лену. Она тихо всхлипывала и это расстраивало, потому что Кара не могла удержаться от мысли, что она пыталась вести себя тихо, чтобы Кара её не услышала. И она не хотела, чтобы Лена плакала из-за нее. Или о ней.

Услышав плач Лены, Кара злилась. Потому что это напомнило о том, что она сказала. О том, что Лена была голосом разума, в то время, как Кара хотела, чтобы она просто согласилась с ней, приняла её сторону. И от знания, что она поступила неправильно, совсем не легче.

Плач Лены напомнил о том, что она могла оттолкнуть её, сильно, через стены. Это было бы так легко. И Кара знала, чувствовала своим сердцем, что не сделала бы этого, но менее тревожно не стало. Это не та мысль, которую она хотела оставить в голове. У нее закружилась голова, словно она сейчас потеряет сознание, и Кара подумала обо всех тех случаях, когда разочаровывалась в Алекс, и желала испепелить её. Всегда только на короткие секунды, всегда, как мимолетная мысль, но, тем не менее, воля к этому существовала.

И здесь крылась правда о Каре Зор-Эл, ей не нужен красный криптонит, чтобы быть плохим человеком.

В конечном счете, это то, что открыло Каре глаза; факт, что как бы она ни старалась, в ней всегда будет тьма, в которой она будет выражать неправильный путь, тьма, благодаря которой, она обратится против не тех людей.

Она портила всё, к чему прикасалась.

Где-то в голове слышался тихий голос, пытающийся сказать ей, что она движется и должна дышать, но он недостаточно силен.

Она не могла поцеловать девушку, которая ей нравится, не рискуя убить. И она хотела быть с Леной.

Она не могла получить второй шанс с новой семьей, не разделив её. И она скучала по Джеремайе.

Она не могла быть героем, не превратившись в злодея. И она так гордилась тем, что была Супергёрл.

Перед ней дымящееся дерево. Кара не помнила, чтобы использовала тепловое зрение.

Она решила позволить ему гореть, снова ошеломленная необходимостью что-то уничтожить. Затем подумала о Лене и заморозила дерево. Результат отличный, хотя она не намерена была это делать, она не хотела этого. Кристаллы льда цеплялись за обугленную древесину и блестели под низким солнцем. Оно мало чем отличалось от криптонской скульптуры, но это не очень утешительно. Она не смотрела слишком долго, боясь, что, если будет пристально смотреть, то дерево снова загорится. Вместо этого Кара легла на спину, мало заботясь о грязи, пачкающей одежду Лены, и посмотрела на небо. Оно полно облачных форм, меняющихся форм. Кошки. Собаки. Крокодилы. Дома. Неправильные гуманоиды.

И Найтвинг. Или, может быть, журавль.

Она следила за этим некоторое время, пока он не растворился в другой форме. И только когда она исчезла, Кара снова встала, отправляясь к Лене.

На этот раз она не бежала так быстро; будучи ещё невидимой для человеческого глаза, но намного медленней полной скорости. Она слишком рано добралась до города и обошла его трижды, прежде чем переключиться на прогулку по улице к дому Лены.

Дверь не заперта с тех пор, как Кара ушла несколько часов назад или это были минуты? Она не совсем уверена. Она зашла и заперла дверь; Кара знала, насколько Лена ненавидела незащищенность и незапертые двери. Крипто стоял на страже наверху лестницы, и на секунду она испугалась, что пес её не пропустит. Но он просто грустно обнюхал её и повёл вперёд.

Лена свернулась в кресле, одетая в толстовку Супергёрл. На кофейном столике стояла нетронутая чашка чая, словно она пыталась создать видимость комфорта. Кара слабо прочистила горло, пытаясь привлечь внимание к присутствию. Это бесполезно. Лена не сдвинулась ни на дюйм, но по её дыханию и сердцебиению понятно, что она уже поняла, что Кара здесь.

Молчание, кажется, затянулось, хотя, вероятно, прошло всего несколько секунд. В конце концов, Кара открыла рот, готовая что-то сказать, что-нибудь. Но Лена опередила её "Никогда больше не убегай от меня", – сказала она, изо всех сил стараясь ужесточить голос: "Никогда. Я думала, что увижу тебя в следующий раз мёртвой в вечерних новостях".

"Мне жаль", – ответила Кара, отказываясь от попыток объясниться. 

"Уж лучше это было бы правдой".

"Было бы нормально, если бы мы поговорили?", – мягко спросила Кара.

"Ага", – ответила Лена, наконец, поднимая голову, чтобы взглянуть на неё.

"Не здесь. Я хочу отвести тебя кое-куда. Если все в порядке", – нерешительно сказала Кара: "Если ты мне доверяешь", добавила она через мгновение.

"Я доверяю тебе", – сказала Лена без улыбки.

***

Лена уцепилась за неё, как коала, настолько крепко, что Кара не могла бы дышать, не будь она сильнейшим существом на планете. Она попросила её забраться на спину, что Лена и сделала, хоть и нерешительно. Но Кара не могла сказать ей, не озвучила страх навредить ей, если будет нести Лену на руках. Она вела их по проселочным дорогам до самого леса, пробегая с гораздо меньшей скоростью, чем когда она бежала в одиночку. Лена уткнулась лицом в изгиб её шеи, и Кара почувствовала, как она нахмурилась. Кара пыталась быть осторожной, делая менее крутые повороты, прыгая менее безрассудно; и когда они достигли покрова деревьев, она замедлилась до менее неприятного темпа.

Когда она остановилась в середине поляны, Лена не сразу отпустила её, она приклеилась к спине Кары, делая короткие, быстрые вдохи, словно цепляясь за жизнь. "Эм, мы на месте", – осторожно сказала Кара через некоторое время. "Я опущу тебя на землю, если всё в порядке?".

Она думала, что Лена кивнула, и поэтому мягко оторвала её пальцы от своей шеи, чтобы осторожно поставить на землю. Лена сразу же опёрлась на руки "О Боже", зарычала она "Ну, я могу вычеркнуть это из списка желаний".

"Прости", смущенно сказала Кара.

"Не стоит, это было немного неожиданно", – слабо ответила Лена "Я знала, что ты быстрая, но совсем другое, испытать это на собственном опыте".

"Это была даже не максимальная скорость", – сказала Кара, на лице проскользнула дерзкая ухмылка.

Намек на улыбку передался и на бледное лицо Лены; улыбка легкая, но этого достаточно, чтобы хоть немного повысить уверенность Кары.

"Что это за место?", спросила Лена с любопытством, как только встала на ноги "Его нет на картах".

"Ты рассматривала карты леса?".

"Я искала новые места для прогулок с Крипто, но плохо ориентируюсь в направлениях и не хотела заблудиться", – рассеянно ответила Лена, оглядывая поляну с блеском в глазах: "И даже не думай оставить меня здесь", – добавила она, сверкнув взглядом.

"Не оставлю", – пообещала Кара "И, в общем, это место? Я однажды упала во время бега, и возможно, я сделала это? Это вроде кратера. А потом здесь выросли цветы. Я никогда никого не брала сюда".

"Это прекрасно", – прошептала Лена, наклоняясь, чтобы поближе взглянуть на цветок. "Подожди", внезапно сказала она, быстро выпрямляясь "Ты никого сюда не приводила?".

"Ну, в общем-то, нет. Это особое место".

"Особое…", – медленно повторила Лена.

"И ты особенная для меня", – сказала Кара, выбирая путь истины "Даже если мои мысли немного запутались. Даже когда я злюсь".

"Так, ты злишься на меня?", – спросила Лена, морщась "Потому что, должна признать, я немного запуталась".

"Я не знаю", – медленно сказала Кара: "Может быть. Или я просто злюсь на эту ситуацию"

"Продолжай", – подтолкнула Лена, присаживаясь на землю, выбрав место с меньшим количеством цветов, чтобы не раздавить их. Она дернула Кару за руку, чтобы заставить её присесть, хотя знала, что даже примерно не такая сильная, чтобы заставить её сделать это. Кара расположилась напротив нее, недалеко, но и недостаточно близко.

"Полагаю, я хотела, чтобы ты приняла мою сторону", – сказала Кара, глядя перед собой, вместо Лены. Её замерзшее дерево теперь казалось намного интереснее. "Когда я услышала эти призывы о помощи, то хотела, чтобы ты поддержала меня, чтобы сказала мне идти. И я немного разозлилась, потому что, если бы не ты, я бы пошла, потому что спасение людей – это то, что я знаю. И я понимаю, что неправильно злиться на тебя, и я собиралась сделать что-то безрассудное, а ты, вероятно, снова спасла мою жизнь. Но все прошло хреново, и мне нужно было что-то осязаемое, чтобы злиться". Она резко выдохнула, глядя на Лену, которая не смотрела на неё. "Еще утром мы целовались, и все было прекрасно, затем я оступилась и могла убить тебя. И если я пойду туда, и ДЭО найдет меня, они найдут и тебя и могут убить. Нет варианта, в котором я не превращаюсь в опасного монстра".

"Я понимаю, откуда это исходит", – начала Лена, когда Кара перестала говорить и вздохнула: "По крайней мере, я так думаю", – добавила она после паузы. "Но хочу, чтобы ты тоже поняла, откуда я пришла, потому что нас двое в этой ситуации. По крайней мере, если ты хочешь этого… нас".

"Хочу, просто…".

"…Тогда послушай меня", – осторожно перебила Лена: "Возможно, я не нашла правильных слов, когда пыталась помешать тебе пойти туда. Я чувствую разницу между желанием что-то сделать и необходимостью. И за это, приношу свои извинения". Она говорила искренне, и когда произнесла эти слова, повернулась, чтобы посмотреть на Кару, ища её глаза, пока не сможет укрепить слова взглядом. "Но я была чертовски напугана. Потому что ДЭО руководят ублюдки. И если Лилиан раньше была замешана в чем-то, возможно, она все еще делает это. Я знаю, что ты хочешь, ты должна помогать, и то, что ты слышала те крики, было для тебя ударом, но это небезопасно, и мне нужно, чтобы ты позаботилась о себе. Я не хочу, чтобы это было из-за меня. Я не хочу, чтобы ты останавливала себя от этого, потому что думаешь, что это может навредить мне. Я не хочу, чтобы ты так думала, потому что ты должна ставить на первый план себя и свою безопасность".

"Когда я так делаю, случаются ужасные вещи".

"Не в этот раз. Сейчас я здесь, и слишком беспокоюсь о тебе, чтобы допустить что-то плохое. Может я эгоистка", вздохнула Лена "Не знаю".

"Я тоже эгоистка. Ведь выбрала тебя, вместо всех этих людей. И это страшно", – добавила Кара, понизив голос, крутя травинку в пальцах, чтобы мысли оставались ясными: "С Алекс мне никогда не приходилось думать об этом. Если она была в опасности, я обычно спасала бы её и всех остальных за один раз, потому что она была вовлечена в это безумие. Но ты, тебя я бы выбрала вместо всех остальных, тебя я бы спасла в первую очередь. И не знаю, что с этим делать".

"Тебе не обязательно знать это прямо сейчас. Есть время подумать. Мы можем дать себе время. То, что у тебя есть сверхскорость, не означает, что все должно двигаться так быстро все время. Я тоже выбрала бы тебя среди всех остальных, и это не может привести к таким последствиям, но много значит для меня", – Лена протянула руку через участок травы, который разделял их, чтобы позволить Каре отступить, и взяла её за руку. "Есть одна вещь относительно нас, которой я не хочу, это опуститься к чему-то нездоровому. Я не хочу тяни-толкай. Не хочу, чтобы ты поцеловала меня, а затем оттолкнула. Я хочу, чтобы ты говорила, когда у тебя что-то не так, чтобы мы могли вместе это решить. Если то, чего я хочу, не совпадает с тем, чего хочешь ты, или это что-то, на что ты не думаешь, что способна, я хочу, чтобы ты сказала мне. Я бы предпочла остаться друзьями, вместо того, чтобы смотреть, как мы уничтожаем друг друга".

"И чего ты хочешь?", – нерешительно спросила Кара.

"Я хочу быть с тобой", – просто заявила Лена: "Хочу этого уже некоторое время. А ты так же этого хочешь?".

"Я.… Да".

Появился намёк на нерешительность, и Лена не упустила из виду то, как Кара споткнулась на последнем слове, не упустила из виду то, как перехватило дыхание: "Ты уверенна?".

"Да", – сказала Кара более твердо: "В смысле, я напугана. Но ты того стоишь. И я поработаю над этим дерьмом, чтобы тоже быть достойной".

"Ты уже достойна этого, Кара. Я хочу, чтобы ты помнила. Для меня ты стоишь всего. Иначе, я бы не позволила тебе увести меня неизвестно куда, чтобы разобраться в чувствах. И чувства не делают тебя недостойной, они никого не делают недостойным. Мы просто должны научиться справляться с ними".

То, что сказала Лена верно и мудро, и Кара понимала смысл всего этого; она также знала, что в тот момент, когда снова начнет набирать обороты, будет так, словно этого разговора никогда не было. "Время от времени мне может понадобиться напоминание", – сказала она, хотя никогда не думала, что признается в этом. 

"Мы обе можем напомнить друг другу об этом. Мне тоже может понадобиться напоминание", – честно сказала Лена. Она позволила словам висеть в воздухе между ними, и признание в слабости странно утешительным образом обосновалось рядом со словами Кары. "Что с твоей силой сейчас?", – спросила она через некоторое время.

Кара мгновение подумала, проверяя каждую конечность, чтобы удостовериться, что не навредит Лене. "Управляема", – ответила она, когда убедилась, что риск минимальный.

"Хорошо", – сказала Лена, подвигаясь ближе, и с легким вздохом положила голову на плечо Кары. "Я знаю, что сейчас есть много дерьмовых вещей, но ты действительно мне нравишься", – прошептала она так тихо, что Кара не уверена, что должна была слышать эти слова.

"Ты мне тоже очень нравишься", – тихо сказала Кара, но достаточно отчетливо, чтобы Лена могла услышать. "Ты мне действительно нравишься".