Не мешкая, Леви вскочил на Александра и погнал его по улице, стараясь не придавить прохожих по пути.

Он мчался к дому Йегеров, надеясь не опоздать.

Фонари гасли один за другим. Лишь яркая луна освещала улицу. В полумраке паника была ещё сильнее. Где-то виднелись тёмные силуэты титанов, которые хватали людей по очереди, словно фермер собирает урожай.

Ад. Настоящий ад на земле. Какой это из девяти кругов?

Крики были громче у внутренних ворот. Толпа пыталась прорваться на земли за стеной. Люди толкались, мужчины шли напролом, не щадя женщин и детей. Казалось, половина погибших — это те, кого просто растоптала толпа.

Леви гнал Александра на пределе его возможностей.

Через считанные минуты доехал до дома Йегеров.

Пусто. Крыша проломлена. Никого нет.

Лишь бы она успела убежать.

Искать её сейчас всё равно, что иголку в стоге сена — бессмысленно.

Но он не мог её бросить. Он обещал Джеймсу.

Где же ты, Микаса?

Он огляделся: титаны повсюду. Они доедали тех, кто не успел вовремя скрыться.

Чёрт!

Решил скакать в сторону ворот, в надежде наткнуться на неё. В этот же момент тело пронзила боль.

Что происходит? Бред!

Такая же фигня, как десять лет назад. Без причины.

Ханджи так и не смогла выяснить, что это было.

«Здоров, как бык» — заключила она, захлопнув папку с анализами.

Что ж, несколько лет подобное не повторялось. Но вот сейчас снова. Как не кстати! Сейчас ему никак нельзя было умирать. Он должен отыскать Микасу, он обещал её защитить!

Не падать. Держаться.

— Микаса! — прокричал он что есть мочи.

Твою мать, где же ты?

Пролетел ещё пару кварталов, как будто был на УПМ, а не на лошади. Боль чуть отпустила.

Остановился, огляделся по сторонам. Люди бежали, сломя голову. Крыши домов рушились одна за другой.

— Микаса! — ещё раз.

Спрыгнул на землю.

Это невозможно. Невозможно отыскать её в этом месиве.

Неужели он не справился?! Так глупо не справился... Не смог уберечь её в пределах стен. Не смог выполнить единственное обещание.

Слабак!

Ты должен был увезти её из Шиганшины ещё до того, как это произошло!

Дурак!

Кровь прилила к голове. Что-то застряло где-то глубоко в глотке, мешая дышать.

Беспомощность.

Прости меня, Джеймс…

От отчаяния Леви пнул со всей силы какой-то деревянный ящик, что так удачно попался под ноги. Тот ударился о кусок недавно обвалившейся стены дома. Из-под обломков торчала чья-то рука. Доносился едва различимый стон.

Несколько секунд Леви пытался присмотреться, прислушаться. А ещё через мгновение сам не понял, почему и зачем, но подскочил к стене и схватился за перекладину, пытаясь сдвинуть бетонный кусок.

— Помогите, — стон превращался в слова. Девушка под этими завалами была жива.

Усилие. Ещё одно.

Давай же, тварь, двигайся.

Леви навалился со всей силы. Плита чуть двинулась, а через секунду рухнула рядом.

Девушка прикрыла голову руками, а затем робко огляделась.

Леви обессиленно съехал вниз по стене, не отрывая от неё взгляд.

Она была жива. Он нашёл её. Нашёл среди этого безумия.

— Господин Леви…

Она всё ещё стояла на коленях. Лицо было перепачкано сажей, одежда ободрана, а на коленях сияли яркие ссадины.

— Поднимайся, уходим! — Леви резко встал на ноги и подхватил её под руки.

На счету была каждая минута.

— Подождите, мы должны найти Эрена! — она начала сопротивляться.

Что? Кого? Эрена? Какой к чёрту Эрен? Совсем с катушек поехала?

— Нет времени, забирайся в седло, — в приказном тоне, как он привык общаться в армии.

Потащил её прямо к лошади.

— Нет! — она высвободилась и хотела было бежать, но Леви крепко схватил за локоть и резко дёрнул к себе так, чтобы она смотрела прямо в глаза.

— Ты. Сейчас. Успокаиваешься, и мы уезжаем отсюда, — старался говорить строго, вкрадчиво и при этом не сорваться.

Её губы растянулись, глаза заблестели, и по щекам потекли слёзы, размазывая грязь по коже.

— Он погибнет, я должна найти его… — отчаянно простонала Микаса.

Откровенно говоря, срать он хотел на Йегера. Пацан, конечно, хороший, но он её едва нашёл. Бегать по Шиганшине ещё за кем-то, пока тут орудуют титаны… Нет, спасибо.

Леви ничего не ответил. Молча перекинул её через плечо, донёс до лошади, не обращая внимания на барахтающиеся ноги, и положил животом на седло перед собой.

Она всё равно продолжала сопротивляться, но на что она надеялась, непонятно. Сколько ей там? Пятнадцать-шестнадцать? Мелкая девчонка против солдата разведки…

Отчаянно.

Вся в отца… Тот также отчаянно бился за своих людей. Также отчаянно бился за него десять лет назад. И погиб.

Вскоре они мчались по улицам к внутренним воротам верхом на Александре. Петляли по дворам, стараясь не попасться под ноги титанам и не увязнуть в толпе.

Микаса иногда пыталась спрыгнуть, но Леви держал крепко.

Дура!

Чем ближе были ворота, тем больше было людей. Продвигаться вперёд становилось всё труднее. Самые наглые из мужчин пытались скинуть их с лошади, но тут же получали пяткой по лицу.

— Что ты за солдат такой! — орал кто-то. — Ты должен нас спасать, а не сваливать верхом на лошади! Сука!

Леви не слушал. Слишком много людей, чтобы беспокоиться о каждом. Сейчас перед ним стояла лишь одна задача: не сдохнуть самому и вытащить её из этого ада. Даже если Микаса упорно сопротивлялась.

Чья-то повозка встала поперёк дороги. Горожане перелезали её, проползали под. Люди превратились в человеческий поток. И не повезёт тому, кто в него попадёт.

Леви развернул Александра, отъехал на несколько метров, чтобы разбежаться.

— Пустите меня! — Микаса снова подала голос. — Я должна найти Эрена!

— Его уже не спасти! Я был у вашего дома, от него ничего не осталось.

— Ну и что? Эрен жив! Я знаю.

— Очень сомневаюсь, что кто-то мог убежать оттуда. Весь квартал уничтожен.

— Это ни о чём не говорит!

Спорить с ней было бесполезно.

Он игнорировал, просто делал вид, что ничего не слышит. Вместо этого подхватил её и усадил в седло поудобнее.

— Держись!

В следующую секунду он пустил Александра напролом. Тот на всей скорости помчался прямо на повозку, а затем перелетел, словно выросли крылья.

Город остался позади. Впереди бескрайнее поле и сто километров до стены Роза.

Они уезжали всё дальше от Марии. Крики растворялись в ночи, последние огни разрушенного города гасли.

Микаса сжимала в кармане нашивку отца — всё, что передал дядюшка Гриша. Уткнулась носом в шарф и почувствовала, что нет привычного запаха. Скользнула глазами по ткани… Зелёный.

Точно! Она же решила сегодня оставить свой бордовый шарф дома. Почему именно сегодня? Носила его каждый грёбанный день на протяжении десяти лет, и вот сегодня вдруг! Не вчера, не завтра, а именно сегодня…

Выдохнула.

Это всего лишь вещи… Куда важнее, что в городе остался сам Эрен!

— Я должна была найти его! Я не должна была его там оставлять!

Какое-то время Леви слушал этот бесконечный поток страданий, но со временем это порядком надоело.

— Ты уже достала, — прозвучало достаточно спокойно, — сама жива, и хорошо, забудь про Йегера.

Он, наверное, шутит? Забыть? Вот так вот взять и забыть близкого человека? Оставить его на растерзание титанам? Он в своём уме? Как отец вообще не побоялся с таким человеком пойти за стену?

Микаса развернулась, злобно посмотрела на него исподлобья:

— А мой отец спас вас! И погиб! Из-за вас погиб! Я всё знаю.

В этот же момент Александр перепрыгнул упавшее на пути дерево, и она едва удержалась.

— Не ёрзай! Держись крепче, — сказано было достаточно строго, и Микаса послушно развернулась в сторону движения, сжав ногами лошадь.

Леви намеренно проигнорировал её. Сейчас был совсем не лучший момент для выяснения отношений.

Однако молчала она недолго. Вскоре снова повернулась и продолжила:

— А моего отца вы также бросили? Бросились бежать и оставили его умирать, да?!

— Кажется, я сказал тебе не ёрзать.

Чего она сейчас пытается добиться? Хочет пешком отправиться болтать с титанами? Тупая. Беспросветно тупая.

— Нет, вы мне ответьте! Отец вас спас, а вы бежите, словно трус?

— Я сказал недостаточно ясно?

Его глаза, казалось, превратились в острый клинок. На мгновение Микаса сжалась, но собрала все внутренние силы и продолжила стоять на своём:

— За меня можете не переживать, я уже поняла, как правильно держаться. Ответьте на мой вопрос.

Она не отводила глаза. Настаивала.

Хрен с тобой.

— Смерть твоего отца — другая история.

— Конечно, другая, — её голос был полон горечи. — Вы просто трус, — брезгливо отвернулась.

Леви усмехнулся:

— А что ты хотела услышать? Что я отправлюсь с голыми руками сражаться с титанами, лишь бы найти твоего брата?

— Нет! Я надеялась, что вы хотя бы попытаетесь! — от нарастающего гнева кулаки сжимали гриву всё сильнее. — Как мой отец! Вы бы сейчас тут не были, если бы он мыслил как вы!

Тупица. Непонятно, откуда она узнала детали смерти Джеймса, но сейчас она просто скидывала в один котёл всё, не пытаясь понять простую вещь: её брата сейчас спасти невозможно.

— Сейчас я использую любой шанс, чтобы спасти тебя.

— А я хочу использовать любой шанс, чтобы спасти брата!

Кого спасти? Брата? Она видимо слишком сильно ударилась головой или всё ещё пребывает в шоке после первой встречи с титанами.

— Брата? Не помню, чтобы Йегер был тебе хотя бы дальним родственником.

— Он мне как брат!

— И это ничего не меняет.

— Вы, наверное, даже не знаете, что такое семейные узы, наверное, вы в своей жизни никем не дорожили даже!

Она снова начала плакать. От отчаяния. От беспомощности. От того что уезжала всё дальше от Шиганшины и не знала, что с Эреном. От того что отец, как оказалось, умер по вине труса.

Перед глазами рисовалась картина, как отец отдаёт себя в жертву ради этого недостойного человека.

Нет, папа, зачем?!

А где-то в Шиганшине остался Эрен. Она далеко. Она не рядом. Она не защитила его, хотя обещала.

Её поток истерики начинал по-настоящему доставать Леви. Поедать нервы. Доводить до нервного тика. Юношеский идиотский максимализм, сводящий с ума. Когда эмоции прут вперёд здравого смысла. Нет бы подумать хотя бы немного.

Как она собралась искать своего Эрена?

Идиотка.

— Послушай, кем я дорожил или не дорожил, не твоего ума дела, но факт остаётся фактом: я дал слово твоему отцу позаботиться о тебе. И из всех жизней я выберу твою.

— Смысл в моей жизни, если все, кого я люблю умирают?! — она задыхалась от слёз, голос срывался.

Этот же вопрос звучал в голове Леви, когда он потерял друзей.

— В том, что твой отец умер за тебя!

— Он умер за то, чтобы я была счастлива! — выпалила она в ответ.

— Дура!

Захотелось даже дать ей оплеуху.

— Я не дура! — крикнула она. — Я просто хочу, чтобы Эрен был рядом! — сжалась: — Неужели я так много прошу…

Да, много, — хотел было сказать, но вместо этого резко остановил Александра. Микасу по инерции кинуло вперёд, и она уткнулась в лошадиную шею.

— Хорошо, я остановился, что дальше?

Она продолжала плакать. Вокруг бескрайний луг, темно. Только небо, звёзды, луна и блестящая чёрная река.

— Я слушаю твои предложения. Как мы будем искать твоего Эрена?

Молчание в ответ. Она даже не подумала слезть с лошади. Какая же она беспомощная. Бесполезная. Слабая.

Где ей его искать? Что она могла сделать? Ничего.

— Молчишь?

— Я не знаю! — обозлённо выпалила. Будто пыталась переложить чувство вины на него.

— Тогда можешь наконец заткнуться, и мы уже поедем дальше.

Вместо ответа слёзы и сдавленный плач.

— Буду считать, что это утвердительный ответ.

Тут же они понеслись галопом.

Вдоль реки располагалась дорога, за которой уже давно никто не следил. Одни ямы, ухабы, размытые весенним дождём, и поваленные деревья. На такой дороге нельзя было сильно разогнаться. Постоянно приходилось тормозить, чтобы обойти очередное препятствие. Даже Александр, породистый конь, выведенный для нужд разведки, начал выдыхаться. Через час такой езды он уже устало фыркал. Нужно было передохнуть.

У крутого поворота они остановились. Леви спрыгнул на землю и осмотрелся, пытаясь сориентироваться. В этом месте река сильно петляла на юго-запад и направлялась практически обратно к Марии. Ехать дальше по этой дороге было нельзя, а путь в сторону Розы перегородила река. Моста поблизости не было.

— Ты плавать умеешь?

Микаса вздрогнула. Она не то что не умела, она боялась воды ещё с тех пор, как чуть не утонула в колодце.

— Нет.

— Значит, придётся научиться. — Леви окинул её взглядом: зарёванные и опухшие глаза, спутанные волосы, испачканные в грязи, натёртые мозоли на ладонях и ободранные коленки: — Заодно и умоешься. Ты вся чёрная от грязи, аж смотреть противно.

Микаса хотела было что-то ответить, но подходящие слова не приходили в голову. От такой резкости она лишь проглотила язык и выпучила глаза. С подобным обращением она встречалась разве что со стороны солдат Гарнизона. И то, когда те были до неприличия пьяны.

Леви не обратил внимания на её обескураженный вид. Его мысли были заняты лишь тем, как быстрее добраться до Розы целыми и невредимыми. На том берегу густой лес. Ни намёка на дорогу.

Твою ж…

Придётся ориентироваться по звёздам. Благо ночь сегодня ясная.

Он обернулся к Микасе:

— Слезай, дай Александру передохнуть, заодно ноги разомнёшь, — интонация, не терпящая возражений.

— Вы всегда разговариваете исключительно в приказном тоне? — Микаса не выдержала.

За пару часов жизнь всего человечества перевернулась с ног на голову. Её родной город остался далеко позади, неизвестно, живы ли её близкие, впереди река вместо дороги, так ещё и этот… На языке крутились одни оскорбления. Этот грубиян испытывает её на прочность!

— Да, — Леви толком не вникал в её вопросы. Он шарил глазами по небосводу, пытаясь найти Полярную звезду.

Микаса заметила, что он её толком не слушал. Она резко перекинула ногу через коня и спрыгнула на землю. Суставы и мышцы жалобно застонали. Казалось, можно было услышать как они скрипят с непривычки. Ранее ей не доводилось ехать верхом так долго.

Резкими шагами она подошла ближе к краю берега, сняла башмачок и аккуратно дотронулась пальцами ноги до холодной воды. Мурашки молнией пронеслись до самой макушки. Стало не по себе. Заходить в воду совсем не хотелось.

Посмотрела на Леви: тот, не отвлекаясь, пялился в небо, как будто стараясь что-то найти.

— Что вы делаете? — не то чтобы ей было интересно, просто она пыталась хотя бы немного отвлечься от собственных переживаний, связанных в основном с Эреном.

— Ищу, — он упорно высматривал Большую Медведицу.

— Что?

Леви выдохнул, сдерживая раздражение, и посмотрел на неё:

— Ты можешь не закидывать меня вопросами?

Она только открыла рот, чтобы ответить, но Леви тут же её перебил:

— Пожалуйста, — он снова поднял глаза к небу.

Как же он раздражал. Нет. Бесил. Хотелось просто взять и уйти. И не важно, что она была здесь впервые и совершенно не знала дороги.

Плевать… Хотя, конечно же, нет. Как она найдёт Эрена сейчас сама? Что она вообще может сделать одна?

Собственное бессилие невыносимо. Вынужденная зависимость от незнакомого по сути человека… Омерзительно. Как будто она обуза.

Зря отец попросил кого-то о ней заботиться.

Нет. Зря отец вообще пошёл спасать кого-то. Особенно такого человека, который даже не попытался найти Эрена.

Истерика поднималась откуда-то из глубины и застревала в горле горячим комком. Жаль, его не выплюнешь так легко.

Если бы отец не пошёл спасать этого труса, он был бы жив.

Эта мысль пульсировала в венах и не давала покоя.

Через минуту Леви, наконец, нашёл Полярную звезду.

— Всё, пошли. — Он взял Александра под уздцы и повёл в воду.

Микаса замешкалась. Кажется, она титанов испугалась не так сильно, как воды. Чёрная, глубокая, поглощающая. Стоит зайти, как она затянет тебя и никогда не отпустит.

— Но я… — замешкалась. Леви уже зашёл в воду по пояс, Александр шёл за ним.

— Что? — он развернулся в её сторону. По напуганному взгляду можно было легко понять: боится воды. — Держись за Александра, он умеет плавать.

Микаса неуверенно вошла в воду, и тут же тело пронзила нервная дрожь. Она хорошо помнила, каково это — тонуть. Когда барахтаешься изо всех сил, пытаясь ухватиться за воду, а та моментально заполняет нос, глотку и лёгкие.

Шаг вперёд, ещё шаг. Вода была уже по пояс. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Мокрый песок расползался под ногами. Казалось, одно неловкое движение, и провалишься куда-то вниз.

Микаса взвизгнула.

Леви тут же развернулся.

— Ты чего?

На секунду ей показалось, что в его взгляде промелькнула тень беспокойства.

— Не знаю, — она безрезультатно всматривалась в воду, — меня кто-то тронул за ногу.

Он выдохнул.

И стоило так кричать из-за подобной ерунды?!

Признаться, на мгновение он испугался.

— Здесь полно рыбы. Она не кусается.

Микаса сглотнула слюну, сделала ещё шаг и схватилась за седло.

— Готова?

Она качнула головой, и Леви двинулся вперёд.

Вода поднималась всё выше. Вот она уже скрыла живот, грудь и подбиралась к лицу. Ещё немного, и земля уйдёт из-под ног. Они продолжали идти дальше, и Микасе приходилось стоять на носочках, отчаянно вытягивая шею. Ещё одно движение, и под ногой пустота.

Вода. Кругом вода: сзади, спереди, под ногами, — везде. Прямо как в том колодце.

От страха мышцы оцепенели, пальцы вцепились в ремни седла, ноги хаотично забарахтались, стараясь вытолкнуть голову на поверхность.

На секунду погрузилась под воду, и этот звук... Глухой, непонятный, пугающий. Как будто ты в клетке. В этот момент можно отсчитывать секунды, которые тебе осталось жить. Подтянулась на руках и снова оказалась на поверхности, а затем погрузилась вновь.

Стоило им начать плыть, как эта дурёха стала барахтаться и паниковать. Неужели можно настолько сильно бояться воды? Леви подплыл к ней поближе и схватил под руку, удерживая над поверхностью воды.

— Успокойся! — Он крепко держал её.

Она дышала резко и часто, лицо окаменело от ужаса, а глаза превратились в два огромных чёрных озера. Леви не был уверен, что она услышала.

— Ты меня слышишь?

Она нервно покачала головой.

— Просто обопрись на седло, поняла? Вода держит тебя.

Трясущимися руками она подтянулась повыше, и они поплыли дальше. Страх и паника понемногу начали отпускать. Вода блестела в свете луны и тихо плескалась, расступаясь перед ними, где-то вдалеке слышалось кваканье лягушек.

— Можешь как раз умыть лицо, а то смотреть страшно, — сказал он, когда они доплыли примерно до середины. Так он пытался её отвлечь от глупых страхов.

— Вы, должно быть, издеваетесь? — как и рассчитывал, страх действительно отступил перед гневом.

— Даже в мыслях не было.

— Какой вы… — она хотела сказать что-то обидное, но не решилась.

— Какой?

Она молчала.

— Говори, — он развернулся, продолжая плыть вперёд, — не держи в себе.

Немного замялась, а затем набралась смелости и выпалила:

— Омерзительный! — резко дёрнулась, и брызги разлетелись в разные стороны.

Снова молчание. Только тихий плеск воды.

— Полегчало?

— Нет, — соврала.

— Жаль. Терпи, осталось немного.

Вскоре они наконец доплыли до противоположного берега.

— Как видишь, не так уж и страшно, — Леви кинул на землю плащ, стянул с себя рубашку и с силой выжал её.

Плаванье оказалось действительно не таким уж ужасным. Куда больше беспокоил пронизывающий холод. Изо рта вырывались струйки пара, а зубы отбивали дробь. Леви снял сапоги, чтобы вылить оттуда воду. Краем глаза посмотрел на Микасу: мокрое платье облепило её стройную фигуру, слишком соблазнительно подчёркивая все её прелести. Дрожащими руками она стыдливо приподнимала подол, чтобы отжать юбку.

На секунду он замер и с ужасом поймал себя на мысли, что… любуется ею.

Что, вашу мать?! Какого чёрта?! Ещё недавно она была ребёнком! Когда она успела так вырасти?!

В этот же момент ему стало стыдно перед Джеймсом.

Леви тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Это было нелепое недоразумение.

— Не буду тебе мешать, — взял сапоги, плащ и рубашку и ушёл за деревья.

Когда он скрылся из виду, Микаса быстро стянула платье и выжала его настолько, насколько это вообще было возможно. Несчастный шерстяной шарф превратился в мокрую зелёную тряпку, однако она бережно отжимала воду, стараясь не испортить.

В этот момент к ней подошёл Александр и ласково ткнул носом.

— Надеюсь, тебе не так холодно, — улыбнулась она и погладила его в ответ по шее.

Такой величественный, но ласковый конь. Отец много говорил о том, что Александром было тяжело управлять, но сейчас в это было трудно поверить.

Микаса встряхнула мокрое платье и натянула его обратно. Надевать мокрую одежду было вдвойне противнее. Хотелось хотя бы разжечь костёр и погреться, но каждая минута была на вес золота. Задерживаться опасно: звуки тяжёлых шагов эхом доносились издалека.

— Ты там ещё долго? — окликнул её Леви.

— Я всё, — она вылила воду из башмаков.

Листья в темноте зашуршали, и он, уже одетый, показался из-за кустов.

— Удивлена вашему благородству, — немного с издёвкой.

— Я не извращенец.

При этом посмотрев на неё, снова подумал об этом чёртовом платье, что всё ещё облипало её тело. Лучше лишний раз не глядеть на неё. Подошёл к Александру, поставил ногу в стремя, хотел было подтянуться, но остановился.

— Ты хоть в седло умеешь сама забираться? — чуть не повернулся в её сторону. Вовремя одёрнул себя.

— Нет, — в последний раз она каталась на лошади десять лет назад, когда он забрал её из родного дома.

Он подозвал её к себе, качнув головой в бок.

— Держи левой рукой повода и гриву, правой — седло, вот здесь, — он показал ей, где нужно схватиться, и она потянулась к задней луке.

— Так? — она сделала всё, как было сказано, и посмотрела прямо на него.

Без грязи на лице она выглядела куда лучше, но это платье, которое делало её практически голой…

Срамота… Хотя и красивая.

С силой заставил себя отвезти глаза.

— Дьявол, прикройся, — он снял с себя плащ и кинул ей. — Не заставляй меня изучать твои прелести. Перед будущем мужем будешь хвастаться.

Она тут же прижала плащ к груди. Стыд за долю секунды наполнил её с головы до пят. Как она могла упустить такой момент.

Наклонила голову, чтобы понять, как выглядит сейчас: действительно, ткань от воды стала практически прозрачной. То есть… Он видел её такой…

О, Мария!

В этот момент её лицо перестало быть бледным и налилось краской. Хотелось провалиться сквозь землю или вернуться обратно в воду и там утопиться.

Судорожно укуталась в плащ, смотреть на Леви было невероятно стыдно.

— В-вы! — она заикалась. — Вы что… Вы не… То есть… Вы могли и раньше сказать! Рано я подумала о вашем несуществующем благородстве!

Он не только до невозможности горделив, но ещё и… Извращенец какой-то!

— Не представляю, где ты увидала во мне благородство, но отмечу, что я перед тобой своим хозяйством не размахивал.

Всё это время он чаще с неё бесился: её вопросы, её плач по Йегеру, её упрямство и неумелое ехидство. Сейчас же ему было смешно. Она так пыжилась и возмущалась. Её глаза бегали из стороны в сторону, а язык заплетался.

Не будь она дочерью Джеймса, он бы и не смутился. Голых женщин он видел в своей жизни немало.

— Это ничего не меняет, — пробубнила себе под нос.

Это неприятное происшествие хотелось забыть поскорее.

— Залезай, — он терял терпение. — Если, конечно, не планируешь стать завтраком для титанов.

Фыркнув, она поставила левую ногу в стремя, подтянулась, перекинула правую ногу через коня и уселась в седле. Вышло немного кривовато, но при этом достаточно уверенно для первого раза.

Леви сел сзади и крепко сжал поводья.

Ещё совсем недавно Микасе было относительно всё равно от подобной близости: когда он её практически обнимает, пока управляет лошадью. Но учитывая недавний инцидент, её от этого передёрнуло.

— Что опять не так?

— Ничего, — ответила, почти скрепя зубами.

Ей всё ещё было неловко и стыдно. Впрочем, не ей одной.

Леви направил Александра в сторону узкой тропинки, и они углубились в лес. Дорога петляла то влево, то вправо, а высокие деревья практически закрыли собой небосвод. Частенько приходилось останавливаться.

В этот момент Леви недовольно цокал, спрыгивал с коня и ходил меж деревьев, пытаясь отыскать точку с хорошим обзором неба. Жалко, что сейчас при нём не было УПМ, тогда эта проблема решилась бы в два счёта.

— Что вы делаете? — Микаса сидела верхом и отчаянно пыталась понять, зачем он ходит от одного дерева к другому, пялясь наверх.

Леви сделал вид, что не услышал.

Тогда Микаса спрыгнула и подошла чуть ближе.

— Может, я могу вам чем-то помочь?

— Ты всегда такая настырная? — спросил, всё также смотря куда-то наверх.

Эрен уже называл её так. Много раз. И что выходит? Её искреннее желание помочь — это теперь называется настырностью?

Обидно. До самой глубины души. Когда она пытается что-то сделать, это воспринимается вот так.

Настырность.

— Я просто хотела помочь… — сказала почти шёпотом.

— Тогда будь добра, помоги мне, вернись в седло и не мешай, — он говорил так, будто она надоедливая муха.

В её голове закрутилось что-то вроде:

— Ну и ладно!

— Разбирайтесь сами!

— Больше ничего не скажу!

— Чтобы хоть когда-нибудь ещё раз что-то предложить… Ни-за-что!

Но она ничего не сказала и молча вернулась обратно. Александр неспешно и с наслаждением щипал траву.

— И как ты его на себе возишь, — она погладила его по шее и забралась в седло. На этот раз вышло чуть лучше.

Александр на её вопрос никак не ответил, только довольно фыркнул.

Леви высматривал что-то на небе ещё несколько минут, а затем, перешагивая через корни и коряги, вернулся обратно. Молча сел сзади Микасы, взял поводья и развернул коня чуть восточнее.

В этот момент она хотела было сказать что-то про «Мы заблудились», но предвидев его реакцию, промолчала.

Следующий час они пробирались через лесные заросли, пока наконец не вышли на дорогу. Она проходила мимо небольших опустевших деревушек — весть о титанах быстро разлетелась по всей округе. Кудахтали куры, блеяли овцы. В некоторых окнах ещё можно было разглядеть огонь в камине. Жители покинули свои дома, не взяв с собой почти ничего.

Пройдёт ещё немного времени, и титаны превратят это место в развалины.

От этого осознания становилось не по себе.

— Помогите! — босоногая девушка в порванном деревенском платье выбежала на дорогу, и Леви в последний момент успел натянуть поводья на себя.

С громким ржанием Александр упёрся на задние ноги и, проехав по инерции вперёд несколько метров, остановился. Микаса едва не вылетела вперёд.

Леви хотел было ругнуться, но девушка начала говорить раньше:

— Моя сестра! Она не может ходить! Все ушли из деревни, а сестра… — она говорила навзрыд. — Они оставили её здесь умирать! — в этот момент она перестала сдерживать слёзы и горько заплакала.

Сердце Микасы разрывалось. Она прекрасно знала, каково это, когда умирает твой самый близкий и самый родной человек, а ты ничего с этим не можешь поделать. Она готова была спрыгнуть на землю и помочь несчастной, но Леви, будто чувствуя её порыв, только крепче схватил поводья, не давая ей слезть.

— Мне очень жаль, — сухо ответил он.

Микаса резко развернулась в его сторону и грозно глянула прямо в глаза. Её взгляд, казалось, протыкал насквозь, но Леви это нисколько не трогало.

— У вас вообще есть сердце?! Мы должны помочь! — она почти рычала.

Как можно так бездушно отказывать в помощи в такой момент?! Не помочь им сейчас, значит оставить несчастных на верную гибель! Всё равно что убить самому! И такой человек служит в разведке? И служил вместе с её отцом?!

Но Леви как будто не замечал гнева Микасы. Он строго посмотрел на девушку:

— Мой тебе совет: брось сестру и беги. Ей ты уже ничем не поможешь, а на своих ногах ещё можешь добежать до Розы. Уверен, сестра не хотела бы, чтобы ты погибла.

Девушка смотрела на них, беспомощно опустив руки. В её глазах ясно читались мольба и отчаяние. Она хотела что-то сказать, но Леви уже пустил Александра вперёд.

Микаса почувствовала себя отвратительно. Она понимала, что сестру девушки было не спасти, но её саму! Они могли бы хотя бы попытаться взять её с собой. Но они этого не сделали.

— Мы поступили как убийцы, — процедила она, пытаясь бороться с чувством вины.

Леви было жаль эту несчастную девчонку, но при всём желании, они ничего не могли сделать. Брать верхом третьего глупо: даже Александр не дотащит их до Розы. Это уже не говоря о сестре несчастной.

— Не будь идиоткой. Если бы мы пошли спасать девчонку с её сестрой, то стали бы самоубийцами.

— Но мы могли взять хотя бы её! — Микаса не сдавалась.

— Нет, не могли.

— Могли!

— Хватит.

Этот спор мог продолжаться до бесконечности.

Ей хотелось спрыгнуть прямо сейчас и пешком пойти дальше. Ему хотелось сбросить её с коня или спрыгнуть самому, чтобы не слушать надоедливые вопросы и не объяснять очевидные вещи.

Но оба ехали молча, отчаянно пытаясь затушить свой гнев.

До Розы оставалось совсем чуть-чуть. До самого конца они больше не проронили ни слова.